Оглавление
Александр Сергеевич Пушкин. Евгений Онегин (сборник)
Итак, она звалась Россией…
Евгений Онегин. Роман в стихах
Глава первая
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII. XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
XXXII
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII
XXXVIII
XXXIX. XL. XLI
XLII
XLIII
XLIV
XLV
XLVI
XLVII
XLVIII
XLIX
L
LI
LII
LIII
LIV
LV
LVI
LVII
LVIII
LIX
LX
Глава вторая
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
ХXX
XXXI
XXXII
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII
XXXVIII
XXXIX
XL
Глава третья
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
Письмо Татьяны к Онегину
XXXII
ХХХIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII
XXXVIII
XXXIX
Песня девушек
XL
XLI
Глава четвертая
I. II. III. IV. V. VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
ХХIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
XXXII
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI. XXXVII
XXXVIII. XXXIX
XL
XLI
XLII
XLIII
XLIV
XLV
XLVI
XLVII
XLVIII
XLIX
L
LI
Глава пятая
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
XXXII
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII. XXXVIII. XXXIX
XL
XLI
XLII
XLIII. XLIV
XLV
Глава шестая
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV. XVI. XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
XXXII
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII
XXXVIII. XXXIX
XL
XLI
XLII
XLIII
XLIV
XLV
XLVI
Глава седьмая
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII. IX. X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
XXXII
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII
XXXVIII
XXXIX. XL
XLI
XLII
XLIII
XLIV
XLV
XLVI
XLVII
XLVIII
ХLIХ
L
LI
LII
LIII
LIV
LV
Глава восьмая
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
XXI
XXII
XXIII
XXIV
XXV
XXVI
XXVII
XXVIII
XXIX
XXX
XXXI
XXXII
Письмо Онегина к Татьяне
XXXIII
XXXIV
XXXV
XXXVI
XXXVII
XXXVIII
XXXIX
XL
XLI
XLII
XLIII
XLIV
XLV
XLVI
XLVII
XLVIII
XLIX
L
LI
Отрывки из путешествия Онегина
Десятая глава[72]
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
Избранные произведения
1819
N. N (В. В. Энгельгардту)[86]
К Щербинину[88]
Деревня
Домовому
Уединение[89]
Веселый пир
Всеволожскому[90]
Царское Село
Стансы Толстому[92]
Послание к кн. Горчакову
Юрьеву[94]
«Напрасно, милый друг, я мыслил утаить…»
1817–1820
К портрету Чаадаева
1820
«Погасло дневное светило…»
«Зачем безвременную скуку…»
«Мне вас не жаль, года весны моей…»
К портрету Вяземского
1821
«Редеет облаков летучая гряда…»
«Я пережил свои желанья…»
Дельвигу
В. Л. Давыдову[96]
К моей чернильнице
Чаадаеву
«Мой друг, забыты мной следы минувших лет…»
К Овидию
Кокетке
Алексееву[103]
1822
ИЗ письма к Я.Н. Толстому
В. Ф. Раевскому[104]
1823
Птичка
Из письма к Вигелю[105]
Демон
«Свободы сеятель пустынный…»
Телега жизни
1824
Из письма к Вульфу[107]
К Языкову
К морю
Чаадаеву. С морского берега Тавриды
1825
Сожженное письмо
Желание славы
«Храни меня, мой талисман…»
К***[111]
«Если жизнь тебя обманет…»
Дружба
19 октября[112]
Зимний вечер
1826
К Вяземскому
Признание. К Александре Ивановне Осиповой[116]
Пророк
Няне
1827
«В степи мирской, печальной и безбрежной…»
Арион
Ангел
Поэт
19 октября 1827
1828
Воспоминание
Ты и Вы[117]
«Дар напрасный, дар случайный…»
«Кобылица молодая…»
К Языкову
Портрет
Предчувствие[121]
Цветок
1829
«Подъезжая под Ижоры…»
«На холмах Грузии лежит ночная мгла…»
Калмычке[122]
Орожные жалобы
«Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю…»
Зимнее утро
«Я вас любил: любовь еще, быть может…»
«Брожу ли я вдоль улиц шумных…»
«Зорю бьют… из рук моих…»
Воспоминания в Царском Селе
1830
«Что в имени тебе моем…»
Ответ
Поэту. Сонет
Бесы
Элегия
«Румяный критик мой, насмешник толстопузый…»
Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы
Моя родословная
Post scriptum
1831
Клеветникам России
Эхо
«Чем чаще празднует Лицей…»
Отрывок из книги
Александр Пушкин
Конечно, у Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837) были в литературе предшественники, учителя, друзья-соперники (тот же Баратынский), но в таком, как у него, всестороннем и формально безупречном виде русский дух и характер никогда не были еще представлены на языке слов. А все названное, опознанное, впервые получившее словесное выражение уже не может исчезнуть. В поэзии, так же как в науке, первопроходцы задают тон дальнейшему развитию своей области. «Поэзия грамматики» – так определил главный секрет поэтики Пушкина русско-американский лингвист Роман Якобсон. Не вдаваясь в филологические тонкости, попросту множество важнейших в жизни человека вещей, событий и переживаний впервые оказались внятно высказаны и названы по-русски без традиционных поэтических прикрас. А жизнь души, расколдованная в словах, сама становится грамматикой и золотым словарным запасом нации, зачастую не конвертируемым на другие языки. Поскольку все первичное и изначальное именно в силу своей элементарности хуже всего поддается переводу, если вообще поддается. Как перевести пушкинское «Я вас любил: любовь еще, быть может» или тютчевское «Люблю грозу в начале мая»? «Ну и что с того?!» – спросит любой иностранец. Оттого на Западе Пушкин воспринимается как эпигон европейских романтиков, а у нас Петрарка – как посредственный поэт (если бы не два-три перевода Мандельштама). Потому японцы о своем самом сокровенном говорят просто: вам этого не понять. И в отличие от нас не делают из этого проблемы, а иностранцам предлагают экзотику (вроде наших дягилевских балетов с половецкими плясками).
.....
А дальше следует красивейший кульбит сюжета – сальто-мортале с зеркальной переменой позиции главных героев. В результате роман о безответной Любви превращается в роман о Чести и приобретает трагическое измерение. Теперь Онегин влюбляется без памяти в великосветскую замужнюю Татьяну, чья недоступность его волнует и в чьей любви он видит свой последний и единственный шанс спастись, вернуться к жизни, воскреснуть из мертвых. Его омертвелая душа трепещет, верит и надеется.
Да только петербургская Татьяна давно не прежняя Таня Ларина. Согласившись на брак по расчету, она нанесла непоправимый урон своей душе (добро бы ничего другого не знала – так ведь знала уже, повстречав Евгения). Душу она не убила, только искалечила. Для нее не закрыты другие виды любви – к детям, к Богу. Но на месте любви к мужчине, мужу в ее душе царят разорение и остуда. Евгения она все еще любит? Или горюет по утраченной части своей души? То и другое.
.....
