Оглавление
Алексей Толстой. Царь Иван Грозный. Избранные сочинения
Суд над царем-самодуром
Стихотворения
Василий Шибанов[16]
Князь Михайло Репнин[17]
Старицкий воевода[18]
Князь Серебряный. Повесть времен Иоанна Грозного[19]
Предисловие
Глава 1. Опричники
Глава 2. Новые товарищи
Глава 3. Колдовство
Глава 4. Дружина Андреевич и его жена
Глава 5. Встреча
Глава 6. Прием
Глава 7. Александрова слобода
Глава 8. Пир
Глава 9. Суд
Глава 10. Отец и сын
Глава 11. Ночное шествие
Глава 12. Клевета
Глава 13. Ванюха Перстень и его товарищи
Глава 14. Оплеуха
Глава 15. Поцелуйный обряд
Глава 16. Похищение
Глава 17. Заговор на кровь
Глава 18. Старый знакомый
Глава 19. Русский человек добро помнит
Глава 20. Веселые люди
Глава 21. Сказка
Глава 22. Монастырь
Глава 23. Дорога
Глава 24. Бунт станичников
Глава 25. Приготовление к битве
Глава 26. Побратимство
Глава 27. Басманов
Глава 28. Расставание
Глава 29. Очная ставка
Глава 30. Заговор на железо
Глава 31. Божий суд
Глава 32. Ладанка Вяземского
Глава 33. Ладанка Басманова
Глава 34. Шутовской кафтан
Глава 35. Казнь
Глава 36. Возвращение в слободу
Глава 37. Прощение
Глава 38. Выезд из слободы
Глава 39. Последнее свидание
Глава 40. Посольство Ермака
Смерть Иоанна Грозного. Трагедия в пяти действиях
Действующие лица
Действие первое
Царская опочивальня
Действие второе
Покой во дворце Иоанна
Дом Шуйского
Действие третье
Покои царицы Марии Федоровны
Престольная палата
Действие четвертое
Площадь в Замоскворчье
Внутренние покои царя
Действие пятое
Дом Годунова
Богатая палата во дворце
Проект постановки на сцену трагедии «Смерть Иоанна Грозного»
Отрывок из книги
К.Е. Маковский. Князь Репнин на пиру у Ивана Грозного
Н.В. Неврев. Опричники
.....
– Плохо, князь, – сказал он, почесывая крутой лоб свой, – больно плохо. Что они грабеж в той деревне чинили, тому нечего дивиться: деревня-то, вишь, моя, а которая вотчина опального боярина, ту теперь всякому вольно грабить. Дело знамое, что можно взять, берут, чего же не поднимут, то огнем палят; рогатый живот насмерть колют. Это теперь их обычай. А юродивого-то я знаю. Он подлинно Божий человек. Не тебя одного он при первой встрече по имени назвал; он всякого словно насквозь видит. Его и царь боится. Сколько раз он Ивана Васильевича в глаза уличал. Побольше бы таких святых людей, так, пожалуй, и опричнины-то не было бы! Скажи, князь, – продолжал Морозов, – когда хотел ты здравствовать государю?
– Завтра, чем свет, как выйдет его милость из опочивальни.
.....
