Описание книги
Слава М.И.Козловского-рисовальщика на протяжении двух веков сопровождает славу Козловского-скульптора. "Воображение пламенное, сочинение умное, исполнение решительное... Он был славный рисовальщик",- писал конференц-секретарь Императорской Академии художеств В.И.Григорович спустя четверть века после кончины художника. "Превосходным рисовальщиком" называл Козловского также и современник Г.Реймерс. В XX веке известные историки искусства давали самые высокие оценки этой стороне его творчества.
Между тем графическое наследие Козловского до сих пор таит много загадок и нуждается в специальном изучении. Козловскому "повезло": в отличие от большинства скульпторов XVIII столетия, рисунки которых чрезвычайно редки (исключение составляет лишь И.П.Прокофьев), сохранилось более шестидесяти его рисунков. Почти все они хранятся в Русском музее, пять - в Третьяковской галерее, единичные листы в других собраниях. Это много для художника XVIII века, но мало по отношению к той части его рисуночного творчества, которую поглотила река времени. Типологическое разнообразие сохранившихся произведений и характер их функциональных связей со скульптурой и гравюрой все же позволяют судить о разностороннем, ярком и своеобразном таланте Козловского-рисовальщика.
Его мастерство, темперамент и профессиональный кругозор действительно отводят ему особое место в истории русского рисунка XVIII века. В течение всей творческой жизни он кипел замыслами и образами, сочетая творческое горение с исключительным трудолюбием.
Содержание и стилистический диапазон рисунков Козловского не укладываются ни в его скульптурное творчество, ни в тот этап развития русского искусства, в пределах которого художнику выпало жить и работать. Помимо рисунков натурщиков и листов, отражающих созревание скульптурных замыслов, он создавал сложные и разнообразные тематические композиции. Одни из них были предназначены для гравирования, другие представляли собой самостоятельные станковые произведения, третьи остались в рисунках как знаки активной творческой мысли, свободно черпающей из арсенала европейской и русской культуры мифологические, исторические, театральные и литературные сюжеты и образы. В стилистическом отношении Козловский-рисовальщик эволюционирует от барочных реминисценций к классицистической ясности, но этот путь не был ровным и однозначным. Можно сказать, что самые притягательные для Козловского образцы, Микеланджело и Пуссен, эти два полюса пластической формы - превращаются у Козловского в две чаши весов, на которых балансирует дуалистическая природа его таланта, на самом деле рвущегося к ярко индивидуальному, по сути предромантическому художественному языку.