Продолжение событий, описанных в книге «К повороту стоять».
Балканская кампания 1877–1878 гг. переросла в масштабное противостояние между Россией и Великобританией. На этот раз театр военных действий – Средиземное море, воды, омывающие Африку и Северную Америку.
Итак, встречайте героев, уже знакомых вам по первой книге цикла. Им предстоит бороздить океаны и высаживаться на незнакомые берега. Схватываться со шпионами и убийцами – и сходиться лоб в лоб с броненосными эскадрами. Судьбы целых стран будут решать броня, тараны, пушки – но, главное, отвага и верность присяге. Три вчерашних мичмана уже приобрели бесценный боевой опыт – и готовность до последнего вздоха сражаться с врагами Российской Империи.
Оглавление
Борис Батыршин. Следовать новым курсом
Пролог
I. Пепел Клааса
II. Берег турецкий
III. Романтики с большой дороги
IV. «Adown the stricken capes no flare, No mark on spit or bar…»[6]
V. Восток – дело тонкое
VI. Ответный удар Империи
VII. «Once more, boys, once more, go to sea once more…»[9]
VIII. С корабля на бал
IX. «The line that holds the rending course, The hate that swings the whole…»[11]
X. Особенности королевской охоты
XI. «Не валяй дурака, Америка…»[13]
XII. «O Princes, Thrones and Powers, your work is less than ours – Here is no place for a spy!»[14]
XIII. Сила на силу
XIV. Ночь перед Рождеством
Эпилог
Отрывок из книги
Июнь 1878 г. Аденский залив
Клипер умирал. Ютовое орудие изредка выплёвывало в сторону неприятеля столбы белого воняющего серой и селитрой дыма. Ему вторила единственная чудом уцелевшая девятифунтовка, да тявкала со шкафута револьверная пушка. Но – крен неумолимо нарастал, обрекая любые попытки стрелять прицельно на неудачу.
.....
Так и получилось. Натянувшаяся бечёвка сдёрнула свёрток с закреплённой на высоте пяти футов доски, и та грузно ударилась о набросанные внизу булыжники. От толчка свинцовый грузик раскрошил в стеклянную пыль шарик запала и…
Около пуда гремучего студня (бомбисты, которым не требовалось швырять адскую машину, не стали экономить на весе и пустили в ход всю заготовленную взрывчатку) произвели эффект чрезвычайный – заряда такой силы не использовал ещё ни один из известных террористов, за исключением, разве что, Гая Фокса с его «Пороховым заговором». Взрывом в щепки разнесло многострадальную тумбу, расшвыряло толпу зевак, лейб-конвойцев, смяло, словно спичечный коробок под каблуком, царский возок и вырывало напоследок две секции чугунного парапета. Обломки досок, куски кирпича картечью хлестнули по толпе. С фасадов не несколько кварталов вокруг посыпались стёкла, и их весёлый звон смешивался с криками ужаса и боли тех, кто попал под этот смертоносный дождь.
