Оглавление
Борис Старцев. Хроники образовательной политики: 1991–2011
Предисловие. Ненаучное исследование
Глава I «Исходя из исключительной значимости…»
Что обещали?
На что жили?
Как боролись?
Как работали?
Что думали?
Глава II. Между двумя концепциями
«Иллюзия, удивляющая наивностью»
Рационализация и мобилизация
За рамками приличий
«Но вот беда: сдохла!»
Глава III. «Полгода совсем никуда»
«От НЭПа к НОПу»
«Осудить безобразный доклад»
Экономная экономика
Глава IV. «Почему мы такие бедные?»
«Так можно разрушить всю систему образования»
Закрыто на учет?
Дежа вю
«Опиум для народа»
Глава V. «На основе объективных профессиональных подходов»
Материальное и моральное
ЕГЭ и ГИФО
Школа будущего
Первые шаги
Глава VI. Реформа мнимая и подлинная
Образовательная мифология
Из пункта А в пункт Б
«Ширмаш» как ширма
Открытая книга
Советы Госсовета
Глава VII. В поисках нового: механизмы и содержание
Сходства и различия
Лучшие вузы – для лучших студентов
Школа в профиль
Найти 10 отличий
Холодная весна 2004-го
Глава VIII. Министерство новых возможностей
Хорошо забытое новое: дьявол в мелочах
«4+2»
Заменить Сороса
Глава IX. Владимир Путин вместо Джорджа Сороса
Поддержка лучших или зарплата для всех?
Топтание перед стартом
Системный эффект?
«Вторая серия»
Глава X. «Перезагрузка»
Общественность
Вертикаль
За помощью к бизнесу
Государственная задача
Глава XI. 2020. Модель для сборки
Футуристические размышления
Спасти живое
Подковать блоху
Дороги, ведущие не в тупик
Образ образования для всех и каждого
Глава XII. Новая шкода и новые университеты
Школа нашей мечты
Выше среднего
«Ниже плинтуса»
Глава XIII. Пределы совершенства
«Это ж надо такое придумать!»
Наша новая старшая школа
Образовательный антропоцентризм
Глава XIV. Трудно быть учителем
Избавление от «неэффективен»
Самочувствие учительства
Миссия оппозиции
Глава XV. Расписание на завтра
Фокус № 1: школа как ресурс социализации
Фокус № 2: новый бакалавриат и новое ГИФО
Послесловие. Бренды, тренды и смыслы
Хроника событий
Иллюстрации
Отрывок из книги
Едва ли не главной особенностью «мрачных 1990-х» всегда называют катастрофическое недофинансирование социальной сферы, в том числе образования. Это конечно же правда. Но не нужно забывать и о другом: именно в начале 1990-х власть провозгласила образование важнейшим приоритетом развития страны. Разрыв между реальностью и щедрыми обещаниями обильного финансирования, закрепленными в многочисленных указах, законах и постановлениях, увеличивался год от года. Власть последовательно и во многом цинично воспитывала в людях представление о том, что провозглашение политики в сфере образования – это одно, а реальная жизнь – совсем другое, что корреляции между ними нет вообще. На протяжении 1990-х у тех, кто имел то или иное отношение к системе образования, то есть практически у всех граждан страны, гасли надежды и рос цинизм.
За месяц до августовского путча 1991 года президент РСФСР Борис Ельцин подписал указ «О первоочередных мерах по развитию образования в РСФСР», начинавшийся словами: «Исходя из исключительной значимости образования для развития интеллектуального, культурного и экономического потенциала России, приоритетности сферы образования, постановляю…»
.....
Профессиональные экономисты уже в те годы понимали, что в обозримом будущем сказка не станет былью просто потому, что у государства для этого нет ресурсов. Первые точки соприкосновения между либеральными экономистами и так называемыми консерваторами наметились лишь к рубежу веков, когда государство реально начало наращивать ресурсы в системе образования. Именно тогда выяснилось, что либералы вовсе не против увеличения бюджетного финансирования образования и что, более того, они считают государственные инвестиции крайне необходимыми.
Гайдаровские экономические реформы начала 1990-х годов привели к созданию рынка и в системе образования. Рынок тех времен был специфическим: его символом была бабушка, перепродававшая батон хлеба у станции метро. Точно так же и рынок в системе образования оказался уродливым: лишь вузы и бизнес-школы отчасти реализовали провозглашенный принцип экономической свободы, поскольку появилась возможность легально брать деньги за обучение. На более низких ступенях образования эта свобода превратилась в неформализованные отношения между родителями и учителями. В середине 2000-х годов в пошловатой юмористической передаче «Наша Russia» был создан блестящий образ воронежской учительницы Снежаны Денисовны, которая всякий раз находит очередной способ «развести» родителей своих учеников «на деньги». Гротеск отражал деградацию учительства, поставленного на грань нищеты. Впрочем, описывая бедствия работников образования тех лет, нужно понимать: так жила вся страна, и в отличие от тех, кто работал на предприятиях, рухнувших в начале 1990-х, и остался вообще без средств к существованию, они получали из бюджета хоть какие-то копейки, а те, кто половчее, хоть что-то зарабатывали на платных услугах.
.....
