Мозг прирученный. Что делает нас людьми?

Оглавление

Брюс Гуд. Мозг прирученный. Что делает нас людьми?

Предисловие. Невероятно! Мозг уменьшается!

Глава 1. Ориентируемся в социальном ландшафте

Эволюция в двух словах

Цена большого мозга

Размер мозга и поведение

Одно большое фамильное древо

Homo psychologicus – гипотеза социального мозга

Культурный взрыв

Болтающий мозг

Архитектура сознания

Познание, сотрудничество и культура

Что отличает человеческий мозг?

Глава 2. Примите решение

Сборка схемы

Изначальное знание

Оно живое!

Мыслящие объекты

Ты думаешь то, что я предполагаю?

Чтение мыслей

Игры разума

Подражатели

Как залезть в голову к другому человеку

Как мы принимаем решения

Глава 3. Задеть за живое

День, когда мир замер

Ребенок войны

Потерянные дети

Почему незнание вызывает стресс

Учимся драться или убегать

Не надо нервничать, лучше радуйтесь!

Домашнее насилие

Неразлучные

Эпигенетика

Безумная идея Ламарка

Лизнуть крысу

Ген воина

Жизненный ландшафт

Глава 4. Кто здесь главный?

Исполнительный отдел мозга

Молчаливый управляющий

Горячее и холодное

Как изменить решение

Расторможенные тусовщики

Укрощение детских истерик

Соблазнительный зефир

Не думай о белом медведе

Грязь, боль, вожделение и Иисус

Это не я, это вино говорило!

Цена контроля

Никто не командует

Глава 5. Дурны ли мы от рождения?

Моральный инстинкт

Инстинкт собственности

Совместное пользование

Помощь постороннего

Месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным

Апеллируя к сердцу

Инстинктивные реакции

Лгать – значит быть человеком

Стоит ли лгать самому себе?

Извинения

Все мы хороши и дурны одновременно

Глава 6. Страстное желание

В точности такой же, как я

Свои и чужие

Знаю себя – знаю тебя

Сначала они пришли…

Предубеждения у приматов

Социальная норма

Лицемеры в мозгу

Скрытые расисты

Судить ли о книге по обложке

Порочен до мозга костей

Социальная смерть

Проявление предельной озлобленности

Эпилог. Что дальше?

Благодарности

Отрывок из книги

За последние 20 тыс. лет человеческий мозг сжался, уменьшившись примерно на объем теннисного мячика. Палеонтологи обнаружили это, когда измерили окаменевшие черепа наших доисторических предков и выяснили, что по размеру они превосходят череп современного человека. Это замечательное открытие по любым меркам, ведь на протяжении большей части эволюционного процесса человеческий мозг увеличивался. Уменьшение мозга противоречит предположению о том, что при развитии науки, образования и техники объем мозга должен расти. Культурные стереотипы вроде образов яйцеголовых ученых или высокоразвитых сверхумных пришельцев с огромными головами тоже поддерживают идею о том, что умные существа всегда имеют большой мозг.

Маленький мозг, как правило, не ассоциируется с развитым интеллектом и в животном царстве; именно поэтому эпитет «птичьи мозги» воспринимается как оскорбление (хотя на самом деле не для всех птиц характерен маленький мозг). Животным с крупным мозгом присуще более гибкое поведение, они лучше решают задачи. Человек как биологический вид отличается исключительно крупным мозгом – он примерно в семь раз больше, чем можно было бы ожидать при данном размере тела. В конце концов, сложность современной жизни позволяет предположить, что мы становимся все умнее и умнее, раз справляемся с ней.

.....

Современная цивилизация возникла не потому, что мы внезапно стали более разумны как вид; скорее, это произошло вследствие того, что мы научились делиться информацией, улучшать с ее помощью технологии и дополнять знания, унаследованные от предыдущих поколений. Передача информации – побочный продукт одомашнивания. Долгое детство полезно для передачи знаний от одного поколения к другому, но первоначально оно появилось для того, чтобы мы успели найти общий язык с каждым членом племени. Стремление научиться жить вместе в мире и гармонии привело к расцвету коллективного разума, а не наоборот. Делясь знаниями, мы становились более образованными, но не обязательно более умными.

В 1860 г. два отважных викторианских исследователя (Роберт Бёрк и Уильям Уиллс) отправились в экспедицию с целью пересечь Австралию от Мельбурна на юге до залива Карпентария на севере; им нужно было преодолеть 2000 миль. Им удалось достичь северного побережья, но на обратном пути оба исследователя погибли. Бёрк и Уиллс были современными образованными людьми, но им недоставало опыта выживания в буше. В пути они питались пресноводными моллюсками и растением нарду, которое употребляли в пищу местные аборигены, и не испытывали в них недостатка. Однако и в ракушках, и в этом растении содержится высокий уровень фермента, который разрушает витамин B1 – жизненно необходимую аминокислоту (отсюда и слово «витамин»). Бёрк и Уиллс не применяли традиционные у аборигенов методы обработки этих продуктов: не жарили ракушки, не подвергали нарду мокрому размолу и не запекали потом (а эти методы нейтрализуют токсичный фермент) – и потому не сумели воспользоваться древней мудростью культуры аборигенов. Они умерли не от голода, они умерли от авитаминоза. Аборигены ничего не знали ни о витамине B1, ни об авитаминозе, ни о том, что сильный жар разрушает ферменты; просто они еще детьми узнали от родителей, как нужно правильно готовить эти продукты. Несомненно, эти знания их далекие предки приобретали методом проб и ошибок – а теперь культура (то есть передача знаний, обучение) обеспечила их всех жизненно важной информацией, которой не было у Бёрка и Уиллса. Судьба этих исследователей показывает, что наш разум и способность к выживанию сильно зависят от того, что мы узнаём от других людей.

.....