Оглавление
Е. В. Морозов. Эволюция сознания. Современная наука и древние учения
Введение
Глава I Новые горизонты
Глава II Роль теории относительности
Глава III Пространственно-временные концепции
Глава IV Психологические концепции
1-й уровень – абстрактные и эстетические переживания
2-й уровень – системы конденсированного опыта
3-й уровень – перинатальные переживания
Глава V Единое информационное поле
Глава VI Холизм в динамике
Уровень Рая
Уровень «физического» мира
Уровень антигравитации
Уровень Ада
Уровень транса
Глава VII Далекие путешествия
Глава VIII Соединяющий миры
Глава IX Шаги за горизонт
Заключение
Отрывок из книги
В конце XIX века ученые были уверены, что им почти полностью удалось снять покров неизвестности с окружающего мира. Между тем, уже тогда некоторые прозорливые философы понимали, что это далеко не так. Еще Беркли писал, что «в обыденной жизни могут сохраняться те или иные фразы, пока они вызывают в нас надлежащие чувства или расположения к действию в таком направлении, которое необходимо для нашего благосостояния, как бы ложны они ни были в строгом и умозрительном смысле. Это даже неизбежно, так как, поскольку соответствие выражений определяется обычаем, речь подчиняется господствующим мнениям, которые не всегда бывают самыми верными».[32] Фридрих Ницше справедливо заметил, что «не победа науки является отличительной чертой нашего XIX века, но победа научного метода над наукой» («Воля к власти»).
В XIX веке произошел радикальный пересмотр всего прежнего мировоззрения, прежних теорий и гипотез. Напомним, что гипотеза – это предположение, которое носит вероятностный характер, и поэтому требует обоснования и проверки. Если в ходе проверки содержание гипотезы не согласуется с эмпирическими данными, то оно отвергается. Если же гипотеза подтверждается, то можно говорить о той или иной степени ее вероятности. Чем больше найдено фактов, подтверждающих гипотезу, тем выше ее вероятность. В этом случае гипотезы становятся теориями. Теория – это логически обоснованная и проверенная на практике система знаний, дающая целостное отображение закономерных и существенных связей в определенной области объективной реальности. Теория представляет собой систему истинного, уже доказанного, подтвержденного знания о сущности явлений, высшую форму научного знания.[33]
.....
Нельзя не вспомнить следующий исторический факт. Однажды друг Сократа Херефонт обратился к дельфийскому оракулу с вопросом, есть ли на свете кто-нибудь более ученый, чем Сократ. Ответ оракула был отрицательным. Услышав об этом, Сократ, который считал, что знает мало, но и не сомневавшийся в словах Бога, пришел к выводу, что поскольку Бог – единственный, кто действительно мудр и все знает, то слова оракула должны означать, что самый умный человек тот, кто готов признать у себя отсутствие знания.[54]
Одной из форм общественного протеста против материализации жизни стал массовый уход людей в мистицизм. Он произошел на благодатной почве увеличения интереса к так называемым паранормальным явлениям. Явления эти традиционной механистической наукой не признаются, поскольку они «противоречат разуму». Как совершенно справедливо заметил К. Фламмарион, материализм – это лишь по видимости научная теория, «которая не желает подвергать анализу кое-какие вещи, проявляя тем самым свою беспомощность…»[55] Британский философ Дж. Беркли в свою очередь писал: «Находятся люди, которые недовольно морщатся, сталкиваясь с какими-либо непостижимыми тайнами у всех других, в то же время не видят ничего трудного в таких же непостижимостях у себя самих, которые подавятся комаром, но проглотят верблюда».[56] Наконец, американский психолог У. Джеймс констатировал, что мир мистических переживаний «представляет собой не менее сложное строение, чем наш мир. В нем есть свое небо и свой ад, свои искушения и свои освобождения; свои истины и свои иллюзии, как это встречается и в нашем мире, хотя он и несоизмеримо обширнее последнего… И если мы хотим приблизиться к совершенной истине, мы должны серьезно считаться с обширным миром мистических восприятий».[57]
.....
