Все мы живем в разделенном мире. «Физики» противостоят «лирикам», «гуманитарии» – «технарям», «интеллектуалы» – «прагматикам». Принято считать, что впервые это противостояние было замечено «Литературной газетой», в октябре 1959 года напечатавшей стихотворение Бориса Слуцкого («Что-то физики в почете. Что-то лирики в загоне…») [1] . Однако, напомним, еще в мае того же года Чарльз Перси Сноу, английский писатель, ученый и государственный деятель, произнес в Кембридже знаменитую лекцию, озаглавленную «Две культуры» [2] .
Впрочем, страшно не то, что «прагматики» не читают стихов, «технари» – философские трактаты, «гуманитарии» чураются всего, тяготеющего к сложным абстракциям математики и теоретической физики. В конце концов, невозможно впитать в себя всю культуру, хорошо бы освоить ценности своего цеха – хуже то, что делится мир самих ценностей, и в результате ценностью остается лишь то, что способно принести успех. Отсюда и целью жизненных устремлений для многих оказывается не что иное, как именно его инсигнии: ранги, должности, деньги, и нет ничего удивительного, что в ориентации на успех отбрасывается все, что, «в теории», может отвлечь силы, но не понадобится в жизни, на практике…
Эта книга адресована тем, кто мечтает об интеллектуальных вершинах, кто посвящает себя науке. Не во всем можно соглашаться с автором, но ключевая мысль той модели познания, которая развертывается перед читателем на ее страницах, не может быть оспорена ничем: развитие познавательной способности не сводится к простому умножению сведений, накопленных в справочниках и энциклопедиях.
Книга-открытие. Читая, обнаруживаешь, что самые элементарные истины неотрывны от общих представлений о мире, что невозможно понять даже очевидное, если не выработана способность свободно ориентироваться в их сфере. Любая идея всегда оказывается вплетенной в глобальный контекст всей человеческой культуры, и полнота осмысления любого частного предмета зависит лишь от степени овладения ею; невозможно стать профессионалом, замыкаясь в узком «туннеле» специализации.
Книга-пособие. Ступени, по которым предстоит подниматься читателю, ведут не только к ответу на поставленный в заглавии вопрос, но и к освоению основополагающих принципов мышления, к формированию подлинной культуры мысли.
Книга-тест. Не каждый способен выдержать интеллектуальное напряжение, которое требуется здесь, и тому, кто хочет стать профессионалом, но оказывается не в состоянии преодолеть самого себя, лучше оставить честолюбивые устремления. Всякий же, кто выдержит этот своеобразный экзамен, обнаружит себя другим человеком, кому по плечу то, о чем раньше можно было только мечтать.
Оглавление
Евгений Елизаров. Основы организации мышления, или Сколько будет 2+2
Предисловие
Глава 1. Основания качественного анализа, или Два чего и два чего?
§ 1. Единство и взаимосвязь явлений
§ 2. Основания логики
§ 3. Логика и реальность
§ 4. «Веревко-столбо-змеи» познания
§ 5. Яйцо или курица?
§ 6. «Глокая куздра» как основание культуры
§ 7. «Двуногость» и «плосконогтие», или Пределы количественного анализа
§ 8. Стереотипы мышления и иллюзии истины
Выводы
Глава 2. Противоречия количественного анализа, или Что такое «сколько будет»?
§ 1. Повесть о бедном цыпленке
§ 2. Факторный анализ
§ 3. «Дельта качества», или «Квадрат Божественности»
§ 4. «Демон Лапласа»
§ 5. Дух или материя?
§ 6. Тождество конца и начала
§ 7. Таинство брака в контексте логических обобщений
§ 8. Природа числа: все или ничто?
§ 9. Геном в предчувствии кавалерийской атаки
§ 10. Восемь минут в истории Вселенной
§ 11. Информация для размышления
§ 12. Замысел Творца и «волны будущего»
§ 13. Что такое «сколько будет»?
Выводы
Глава 3. Роль измерительного средства, или Два с какого края?
§ 1. Отрицание отрицаний и опровержение опровержений
§ 2. Крушение констант
§ 3. Градуировка шкал: пространство
§ 4. Градуировка шкал: время
§ 5. Тень Заратустры и спящие фазаны на офицерских погонах
§ 6. О роли творчества
§ 7. Миссия логики: пособие по пищеварению или инструмент творчества?
§ 8. Квинтэссенция Алкагеста и «черные дыры» логики
§ 9. Качество, количество, мера
§ 10. Явление бесконечности
§ 11. Ахиллес и черепаха
Выводы
Глава 4. Тайны синтеза, или Что такое «плюс»?
§ 1. Биосинтез на фоне Ютландского боя
§ 2. Тернии на пути к сложению
§ 3. Относительность непознанного и значение общих истин
§ 4. «Дефект массы»
§ 5. Загадка суммы
§ 6. Соединение бессмысленного, юродство проповеди и мистификация субъекта
§ 7. Технология всеобщего развития
Выводы
Заключение
Литература:
Отрывок из книги
Это Введение адресовано в первую очередь тем, кто мечтает оставить свое имя в истории наук. То есть тем, кто уже сумел проявить себя в их изучении и уже в силу этого обладает определенным (сразу предупредим: немалым) багажом знаний, которые потребуются по ходу наших рассуждений. Но именно среди таких, возвысившихся над средним уровнем людей часто развито несколько высокомерное, в лучшем случае снисходительное отношение ко многому из того, что составляет сердцевину гуманитарных представлений о нашем мире. И, разумеется, – к философии.
Не секрет, что в кругах интеллигенции, ориентированной на технические дисциплины и естествознание, философия предстает едва ли не строгим антиподом всему тому, чему учат методы точных наук. Абсолютная однозначность результата, предельная конкретность условий его получения, обязательная его верифицируемость и воспроизводимость – вот что составляет идеал современного рационализма. А о какой точности можно говорить применительно к философии? Ведь ни одна из ее категорий в принципе не поддается формализации, а тем самым – и однозначному ее пониманию. Но если так, то уже «по определению» ее категории могут менять свое содержание непосредственно в самом ходе дискуссии. Философская же конкретность – это, как кажется, вообще род логического абсурда, противоречия в определении: что-то вроде немасляного масла или несладкого сахара. Ведь философия – это искусство, как кажется, прямо противоположных всему конкретному предельно абстрактных, отвлеченных от всякой осязаемости теоретических построений. Предельная же абстрактность категорически несовместима с условиями конкретного эксперимента. О верифицируемости результата философских изысканий вообще говорить не приходится. Ведь уже само существование противостоящих и даже враждующих друг с другом школ и учений, которые категорически отрицают самые основоположения чужого кредо, ставит под сомнение любую возможность какой бы то ни было доказательной поверки. Но если одни говорят о Боге, другие – о материи, и при этом не существует никакой (рациональной, ибо все иррациональное в сфере науки не имеет никакой ценности) системы доказательств в пользу реальности того или другого начала, как можно говорить о верифицируемости конечных философских выводов? А уж воспроизводимость результата и тем более не входит в число философских добродетелей. Философия трактует о мире в целом, но ведь «мир в целом» дан нам всего в единственном числе, а значит, любое воспроизведение результатов его становления и развития может быть только виртуальным. Однако – уже в силу различия философских школ и философских логик – этот виртуальный результат даже виртуально не может быть воспроизведен с той степенью строгости и точности, какая предъявляется естественным наукам. Примером могут служить вновь вспыхнувшие в последнее время споры по поводу того, что является началом нашего мира: Божественное творение или подчиненное каким-то объективным законам природы эволюционное развитие от простого к сложному? Впрочем, эти споры не угасали никогда.
.....
Впрочем, и к этой последовательности операций ни в коем случае нельзя относиться механистически, бездумно: сказал «а» – немедленно ищи опровержение («не-а»), а затем объединяй их в чем-то третьем («а»+«не-а»). По этой схеме, сказав «горячее», мы обязаны тут же вспомнить о «холодном», конечной же истиной должно стать понятие «холодно-горячего», т. е. «теплого». Ничего глупей или, вернее сказать, карикатурней этой схемы, наверное, придумать нельзя. Во-первых, потому что отрицаний может быть много больше двух, обобщающее же понятие обязано найти разумное и необходимое оправдание каждому. Во-вторых, взаимоотрицание тезиса и антитезиса – это вовсе не формальное противопоставление «а» и «не-а», но активный творческий поиск чего-то такого, что выходит за рамки и первого и второго (все это нам еще предстоит увидеть). Иными словами, логическое отрицание – это не слепое отторжение одностороннего взгляда на предмет, чтобы на его месте утвердить столь же однобокую и столь же убогую противоположность, но созидательный процесс, порождающий многомерность и полноту истины. Так, у Рафаэля Небо и Земля, Платон и Аристотель, последователи того и другого не только противопоставляются друг другу, но и образуют единую законченную композицию, служившую примером высшей гармонии для поколений и поколений тех, кто погружался в ее изучение.
Существует старинная притча о слепцах, один из которых, ощупав неведомое животное, заключил о том, что это некое подобие змеи, другой, что это род столба, третий сказал, что находящееся перед ним чем-то напоминает веревку… Но вовсе не образ чудовищного «веревко-столбо-змея» – целостное представление о слоне находит объяснение и первому, и второму, и третьему утверждению.
