Читать книгу Мир таланта - Филип Дик - Страница 1

I

Оглавление

Когда он вошел в квартиру, его сразу оглушили голоса людей. Их было много. И цвета были яркие, очень яркие. Неожиданно ворвавшаяся в уши какофония сбивала с толку. В потоке образов, звуков, запахов, перекошенных трехмерных пятен трудно ориентироваться, трудно увидеть то, что за потоком. Поэтому он остановился и замер на пороге. Усилием воли он сумел отдалить от себя мелькание. Бесполезная и лихорадочная человеческая деятельность стала понемногу упорядочиваться.

– Что такое? – резко спросил отец.

– То, что мы предвидели полчаса назад, – сказала мать, когда они поняли, что их сын восьми лет от роду ответить не сможет. – Надо бы вызвать кого-нибудь из Корпуса. Пусть протестируют его.

– А я не верю Корпусу. И нам так или иначе придется еще двенадцать лет всем этим заниматься. А если мы и к этому времени не поймем…

– Поговорим об этом потом.

Она наклонилась и жестко выговорила:

– Тим, заходи. Поздоровайся с гостями.

– Пожалуйста, попытайся ориентироваться… исходя из объективных данных, – мягко добавил отец. – Хотя бы до конца вечера. Пока гости не разойдутся.

Тим молча прошел через толпу в гостиной, не обращая внимания на разнообразные перекошенные пятна. Он шел, наклонившись вперед, чуть склонив голову в сторону. Родители за ним не пошли – их перехватил хозяин дома, а потом окружили гости – среди них были и Нормы, и Пси.

В общем шуме и гаме о мальчике забыли. Он быстро обошел гостиную, с удовлетворением констатировал, что здесь ничего не существует, а потом свернул в боковой коридор. Механический помощник открыл ему дверь спальни, и он вошел.

В спальне пусто – вечеринка только что началась. Он усилием воли убрал звуковой фон и признаки движения из числа раздражителей. Все слилось в неразличимое мелькание и гул. Слабый запах духов плыл по шикарным апартаментам – его разносил повсюду теплый, похожий на терранский, искусственный воздух, нагнетаемый насосом из центральной городской воздуховодной системы. Мальчик приподнялся и вдохнул сладкие запахи – цветов, фруктов, специй… и чего-то еще.

Ему пришлось дойти до этой спальни, чтобы понять, чем пахнет. Но здесь обоняние четко выделило это – кисловатый, как у испортившегося молока, запах. Он рассчитывал на это предупреждение. И да, то, что он искал, действительно находилось в спальне.

Он осторожно заглянул в шкаф. Механический выбиратель тут же предложил ему одежду, но мальчик не обратил на него внимания. Из открытого шкафа пахло сильнее. Другой находился либо рядом со шкафом, либо непосредственно в нем.

Под кроватью?

Он присел и заглянул туда. Никого. Мальчик распластался на полу и заглянул под металлический рабочий стол Фэйрчайлда – типичный предмет мебели в квартирах Колониальных сотрудников. Здесь пахло сильнее. Он почувствовал одновременно страх и возбуждение. Вскочил на ноги и отодвинул стол от гладкой пластиковой стены.

Другой висел на стене в черной тени – там, где стоял стол.

Это был Правый Другой, конечно. Он всего один раз видел Левого – и это длилось не более секунды. Другой еще не сумел полностью синхронизироваться. Мальчик осторожно отступил, понимая, что без его сотрудничества существо так и останется здесь. Другой спокойно наблюдал за его действиями, понимая, что ему не помогут. Но поделать ничего не мог. Он даже в контакт вступить не пытался – потому что его никогда не удавалось установить.


Тиму ничего не угрожало. Он замер и долго рассматривал Другого. Вот она – возможность побольше узнать. Их разделяло пространство, а соединяли лишь зрительный образ и запах – крохотные испаряющиеся частицы.

Он не смог идентифицировать этого Другого – многие были настолько похожи, что они казались частями единого целого. А иногда Другой оказывался совершенно ни на что не похожим. Может, там, с другой стороны, специально пробовали разные их виды – в надежде, что хоть какой-то сумеет добраться?

И тут его осенило. Вот, к примеру, все эти люди в гостиной. Нормы, Пси-класс – и даже Немые, к которым принадлежал сам Тим. Они ведь со своими Другими пришли к напряженному, но рабочему равновесию. А ведь странно – так их Левые окажутся сильнее его собственного Левого… конечно, если не произойдет так, что количество Правых уменьшится, а Левых – вырастет.

А что если число Других конечно?

Он вернулся в кипящую лихорадочной активностью гостиную. Люди бормотали и кружились вокруг, со всех сторон к нему подступали непрозрачные яркие, веселых цветов тени, доносились теплые запахи, такие близкие, что дыхание останавливалось. Пожалуй, придется обратиться за дополнительными сведениями к матери и отцу. Он уже сопоставил показания исследований, которые содержались в учебных передачах Солнечной системы – но безрезультатно. Схема не работала.

– Ты куда ушел? – спросила мать, на мгновение отвлекаясь от оживленной беседы с компанией сотрудников-Нормов – их было так много, что они полкомнаты перегородили.

Потом она заметила, какое у него выражение лица.

– Ого, – сказала она. – Даже здесь?

Ну что за вопрос, в самом деле? Какая разница где. Разве она не знала? Мда, ничего не получается. Он собрался и сосредоточился, обдумывая ситуацию. Нужна помощь. Без содействия извне он ничего не поймет. Но вот что делать с полнейшей словесной непроходимостью? И в чем здесь загвоздка – в правильном выборе слов или в чем-то еще?

Он еще побродил по гостиной. Через тяжелую завесу человеческих запахов настойчиво проникал слабый запах плесени. Другой никуда не ушел – он так и сидел, затаившись в темноте, там, где раньше стоял стол, в полумраке пустой спальни. Он ждал, что Тим вернется. Вернется и сделает еще два шага навстречу.


Джули смотрела, как ее сын восьми лет от роду уходит прочь. Личико серьезное-пресерьезное. И озабоченное.

– Надо бы за ним присмотреть, – сказала она мужу. – Я предвижу, что его способности создадут напряженную ситуацию.

Кертис тоже это уловил, но продолжил разговор с Нормами, окружившими двоих Провидцев.

– Что вы будете делать, – сурово спросил он, – если они и впрямь атакуют? Вы знаете, что Большая Макаронина не в состоянии остановить град робоуправляемых реактивных снарядов. Ну, совсем немного разве что, в порядке эксперимента. И это если мы его с Джули за полчаса предупреждаем…

– Это правда, – согласился Фэйрчайлд, почесывая серый нос и поглаживая щетину под губой. – Но я не думаю, что они начнут открытые военные действия. Это равно признанию того, что мы близки к цели. В таком случае мы сразу выйдем из тени и начнем действовать легально. К примеру, соберем всех членов Пси-класса и… – тут он устало усмехнулся, – и попросим их мысленно перенести Солнечную систему куда-нибудь за Туманность Андромахи.

Кертис слушал и не возражал – ему часто такое высказывали. Пока они с Джули ехали на вечеринку, оба предвидели ее течение: бесполезные споры, странное поведение. Жена предвидела на большее, чем он, время. Так что сейчас она заглядывала в будущее дальше. Кертис задумался, по какой причине у нее сейчас такое обеспокоенное и расстроенное лицо.

– Боюсь, – процедила Джули, – что до того, как мы попадем домой сегодня вечером, мы поссоримся. Но несильно.

Ну, это он тоже видел.

– Дело в обстановке, – сказал он, отмахиваясь от разговора на эту тему. – Здесь все на грани нервного срыва. Сегодня не только мы с тобой поругаемся…

Фэйрчайлд сочувственно прислушивался к их беседе:

– Я смотрю, быть провидцем не так уж и здорово… Слушайте, а вы разве не можете изменить будущее? Ну, к примеру, вы же понимаете, что сейчас поскандалите, да?

– Конечно, можем, – ответил Кертис. – Точно так же, как с вами: мы поставляем вам пре-информацию, а вы ее используете, чтобы изменить ситуацию с Террой. Просто мы с Джули как-то не зацикливаемся на этом. Слишком много ментальных усилий требуется, чтобы предотвратить такое… а у нас банально не хватает сил.

– Я бы очень хотела, чтобы мне разрешили показать его людям из Корпуса, – тихо сказала Джули. – Не могу я смотреть на то, как он бродит, заглядывает под столы и в шкафы, выискивает там бог знает что!..

– Он ищет Других, – сказал Кертис.

– Да какая разница!

Фэйрчайлд, как прирожденный модератор, тут же вмешался:

– У вас двенадцать лет впереди, – сказал он. – Нет ничего стыдного в том, что Тим пока останется в классе Немых. Все Пси начинают с этого. Если у него есть способности псионика, они проявятся.

– Ты говоришь как Провидец с неограниченной дальностью, – насмешливо проговорила Джули. – Откуда ты знаешь, что они проявятся?

Добродушное лицо Фэйрчайлда скривилось от мысленных усилий. Бедняга, подумал Кертис. Слишком много ответственности, слишком много решений, которые мог принять только он один, слишком много вверено ему жизней. До Отделения от Терры он был сотрудником с четко сформулированными рабочими обязанностями, чиновником, который действовал в соответствии с прописанными служебными полномочиями. А теперь некому отстучать межсистемный меморандум с утреца в понедельник. Бедняге Фэйрчайлду приходится работать без инструкций.

– Давай сходим посмотрим на твою штуковину, – сказал Кертис. – Мне любопытно узнать, как она все-таки работает.

Фэйрчайлд едва рот не открыл от изумления:

– Но, черт побери, как… – И тут он вспомнил: – Ну да, ты же, наверное, это предвидел. И он принялся копаться в карманах пальто. – Я вообще-то хотел всем сюрприз сделать, но когда двое провидцев в гостях – какие сюрпризы…

Остальные сотрудники из Норм-класса столпились вокруг начальника, который развернул квадрат парчи и высоко поднял маленький блестящий камень. Все примолкли из любопытства, а Фэйрчайлд поднес камень к глазам и пристально осмотрел его – ни дать ни взять ювелир, изучающий драгоценный бриллиант.

– Какое хитроумное изобретение, – одобрительно заметил Кертис.

– Спасибо, – отозвался Фэйрчайлд. – Уже со дня на день их начнут забрасывать пачками. Камень блестящий, чтобы детям нравилось. Ну и людям из низших классов – они же падки на всякие безделицы. Думают, что разбогатеют и все такое. Ну и женщин блеск привлекает, конечно. И вообще всех, кто увидит сверкающую штучку, нагнется и решит, что это бриллиант. Ну кроме Ремонтников, конечно. Я вам сейчас покажу, как оно работает.

И он оглядел нарядно одетых гостей, затихших в выжидательном молчании. Рядом стоял Тим – чуть вывернув голову. Фэйрчайлд поколебался с мгновение, а потом взял и бросил камушек на пол – прямо у ног ребенка. Кристалл мягко стукнулся о ковровое покрытие, но мальчик даже глазом не повел. Он с отсутствущим видом смотрел куда-то сквозь толпу, а блестящий предмет его нисколько не интересовал.

Кертис выдвинулся вперед, пытаясь замять неловкость:

– Ох, тут должен быть камень величиной с космический корабль.

И он наклонился и поднял кристалл.

– Увы, Тима не интересуют такие приземленные вещи, как пятидесятикаратные бриллианты.

Фэйрчайлд ввиду такого провала упал было духом, а потом вдруг просиял:

– Ха, так на Терре больше нет Немых! Слушайте и скажите, что вы думаете о том, что мы туда наболтали. Между прочим, я тоже руку к этому приложил!

Камень холодил руку Кертиса. В ушах зазудело комаром – и послышалась выверенная, модулированная каденция звуков. Вокруг зашевелились и забормотали.

«Друзья, – забормотала запись, – причины конфликта между Террой и Центаврианскими колониями получили в прессе крайне необъективное освещение».

– На детей, говорите, рассчитано? Вы это серьезно? – поинтересовалась Джули.

– Может, он думает, что терранские дети – более продвинутые, чем наши», – ответил кто-то из Пси-класса.

Вокруг захихикали.

Тоненький писклявый голос продолжал вещать: камушек сыпал юридическими аргументами, идеалистическими лозунгами и жалкими мольбами. Кертиса бесило именно это – жалостливое скуление. Упрашивание. Зачем это Фэйрчайлду? С чего становиться на колени и умолять терранцев? Он слушал, а Фэйрчайлд стоял с крайне довольным видом, сложив руки на груди и попыхивая трубочкой. Похоже, Фэйрчайлд не понимал, что записанным словам не хватает… веса.

И тут Кертис понял: а ведь никто – даже он сам – не желает посмотреть в глаза правде. Не желает признать, что движение за Отделение слабо, если не сказать, бессильно. И нечего винить стыдный писк, доносящийся из псевдобриллианта. Любое добросовестное описание положения в колониях отразило бы истинное положение дел: все ворчат и боятся, и таковы господствующие настроения.

«Давно известно, – заявил камушек, – что свобода есть природное состояние человека. Рабство, угнетение одного человека другим или насилие одной группы людей над другой – это пережиток прошлого, порочный анахронизм. Люди имеют право на самоопределение».

– Очень странно слышать, как это говорит камень, – с невеселой улыбкой проговорила Джули. – Ведь это просто неодушевленный предмет.

«Вам рассказывали, что зародившееся в колониях движение, требующее выхода из федерации, подвергнет опасности ваши жизни и изменит их качество. Это неправда! Напротив, уровень жизни всех людей только поднимется, если планеты-колонии получат право на самоуправление и экономическую свободу. Нынешнее отношение терранского правительства к терранцам, проживающим вне Солнечной системы, – насквозь корыстное, эгоистическое…»

– А дети отнесут это домой, – сказал Фэйрчайлд. – И камень заберут родители.

Кристалл, между тем, продолжал нудеть:

«Колонии не могут оставаться сырьевыми придатками Терры и рассматриваться исключительно в качестве источника снабжения и дешевой рабочей силы. Колонисты не должны оставаться гражданами второго сорта. У колонистов есть право на создание собственного общества – как и у тех, кто остался жить в пределах Солнечной системы. Вот почему Колониальное правительство подало Терранскому петицию, в которой запросило разорвать прежние связи, дабы каждый из наших народов следовал собственному предназначению».

Кертис и Джули переглянулись. Сухой академический текст, словно бы выдернутый из учебника или диссертации, повис в воздухе мертвым грузом. Неужели этого человека колонии избрали главой движения сопротивления? Полноте, это ж педант, чиновник на зарплате, бюрократ и – да, Кертис все-таки так подумал – человек, не обладающий способностями псионика. Человек из… Нормальных.

Фэйрчайлда к разрыву с Террой, наверное, сподвигла какая-нибудь неправильная формулировка в директиве. И никто – возможно, за исключением телепатов Корпуса – не знал, почему он так поступил и как долго собирался следовать прежнему курсу.

– Ну, что скажете? – поинтересовался Фэйрчайлд.

Камень уже завершил монолог и принялся проигрывать его снова.

– Мы засыплем планеты Солнечной системы этими штуками! Вы же знаете, что про нас говорят в терранской прессе – там одна сплошная безобразная ложь! Что мы хотим захватить Сол, что мы отвратительные захватчики из дальнего космоса, чудовища, мутанты, уроды. Нам нужно что-то противопоставить их пропаганде.

– Ну, – сказала Джули, – треть из нас – мутанты. Почему бы не сказать себе правду? Вот мой сын, к примеру. Он же самый настоящий мутант.

Кертис взял ее за руку:

– Не называй так Тима, я не позволю!

– Но это же правда! – И она выдернула ладонь. – Были бы мы на планете Солнечной системы – в смысле, если бы не отделились вовремя, – мы бы с тобой оказались в лагере для интернированных! Сидели бы и ждали, когда нас… ну, ты понял.

И она яростно ткнула пальцем туда, где стоял сын.

– И никакого Тима у нас бы не было.

Из угла комнаты вдруг подал голос человек с острым лицом:

– Мы бы не оказались в Солнечной системе. Мы бы с ними порвали – сами! Без чьей-либо помощи! Фэйрчайлд к этому никакого отношения не имеет! Мы просто захватили его с собой. Пусть не забывают, кто есть кто!

Кертис мрачно оглядел говорившего. Рейнальдс, глава корпуса телепатов. Как всегда, пьян. Пьян и брызгает ядовитой слюной в адрес Нормов.

– Такое возможно, – решил не обострять Кертис. – Вот только сколько бы это заняло времени? Сдается мне, что прилично.

– И ты знаешь, и я знаю, почему Колонию еще не стерли с лица земли, – ответил Рейнольдс.

На раскрасневшемся от выпитого лице расплылась насмешливая и надменная улыбка:

– Сколько эти чинуши продержатся без Большой Макаронины и Салли, без вас двоих, без Корпуса и остальных? Не врите себе – не нужны нам эти юридические тонкости и бухгалтерские уловки. Мы победим не потому, что станем благочестиво кивать на какие-то там свободу, равенство и братство. Мы победим потому, что на Терре нет псиоников.

Обстановка в гостиной разом перестала быть сердечной и дружелюбной. Гости из числа Нормов сердито зароптали.

– Смотри, – сказал Фэйрчайлд Рейнольдсу. – Ты все еще человек. Да, ты умеешь читать мысли, но то, что у тебя есть такой талант, не значит…

– Не надо мне нотаций читать, – отрезал Рейнольдс. – Тупоголовые не будут мне указывать, понял?

– Ты забываешься, – тихо сказал ему Кертис. – Дождешься, что кто-нибудь тебе как следует врежет. Фэйрчайлд не сможет – глядишь, у меня получится.

– Ты достал меня – ты и твой Корпус, вечно суетесь, куда не просят, – прорычал Воскрешатель из числа псиоников и схватил Рейнольдса за ворот. – Ты что же думаешь, вы круче всех, потому что можете ментальные усилия объединять? Думаешь…

– Руки убери, – очень гадким голосом сказал Рейнольдс.

Упал на пол и разбился бокал, одна из женщин закричала и забилась в истерике. Мужчины дрались, к схватке присоединился третий, и в мгновение ока в середине комнаты закрутился целый вихрь обиды, злобы и возмущения.

Фэйрчайлд громко крикнул, призывая гостей к порядку:

– Бога ради, одумайтесь! Если мы будем драться друг с другом – нам точно конец! Неужели вы не понимаете – мы должны сообща делать дело!

Крик и шум улеглись не скоро. Бледный от злобы Рейнольдс протолкался мимо Кертиса, бормоча едва слышные оскорбления.

– С меня хватит, я ухожу!

За ним с непреклонным видом потянулись остальные Телепаты.


Машина быстро мчала их с Джули сквозь синеватую тьму. А в голове у Кертиса все вертелся и не желал забываться один пассаж из пафосного пропагандистского монолога Фэйрчайлда:

«Вам сказали, что победа Колоний будет означать победу псиоников над нормальными людьми. Но это не так! Отделение планировали и осуществляли не псионики и не мутанты! Мятеж представлял собой единовременную и спонтанную реакцию всех классов колонистов!»

– А вот интересно, – задумчиво проговорил Кертис. – А может, Фэйрчайлд ошибается. Может, псионики его контролируют, а он ничего и не подозревает. Но вообще, он мне нравится. Хотя он и дурак, каких мало.

– Да, он глупый, – согласилась Джули.

В салоне машины стояла густая темнота, и кончик сигареты вспыхивал в ней подобно яркому угольку разгорающегося гнева. На заднем сиденье спал Тим – его убаюкало тепло и урчание двигателя. За окном крохотной наземной машины проплывали бесплодные каменистые пустоши Проксимы III – бесконечные, туманные, чужие и враждебные. Изредка попадались возведенные человеком здания и проложенные им дороги, поля и элеваторы.

– Я не доверяю Рейнольдсу, – продолжил Кертис, прекрасно зная, к чему приведет этот предвиденный обоими диалог. Но он не хотел избегать разговора. – Рейнольдс умный, бессовестный и честолюбивый мерзавец. Его интересуют только престиж и статус – больше ничего. А вот Фэйрчайлд заботится о благе Колонии. И он и вправду верит в свободу и равенство и вообще все, что надиктовал в камни.

– Но это же чепуха! – презрительно бросила Джули. – Терранцы обхохочутся! Я еле выслушала все это – и каких усилий мне стоило не засмеяться, ты бы знал! А ведь – бог его знает, – но здесь на кону наши жизни!

– Ну, – осторожно сказал Кертис, понимая, во что ввязывается, – может, на свете есть Терранцы, наделенные чувством справедливости – в отличие от вас с Рейнольдсом.

И он развернулся к жене:

– Я знаю, что ты сделаешь, и ты тоже знаешь то же самое обо мне. Может, ты и права, и нам пора разойтись. Мы десять лет вместе – немаленький срок, когда чувства уже угасли. А кроме того, это не мы придумали.

– Нет, не мы, – согласилась Джули.

Она затушила сигарету и тут же прикурила другую.

– Если бы только… если бы здесь был еще один мужчина-провидец. Ну хотя бы один. И я никогда Рейнольдсу этого не прощу, никогда. Это же он все придумал… А мне не следовало соглашаться. Ради славы нашей расы! Все выше и выше и выше поднимем мы знамя Пси! Мистическая свадьба двух первых настоящих Провидцев в человеческой истории… И посмотри, каков плод этого брачного союза!

– Заткнись, – отрезал Кертис. – Он не спит и может услышать.

Джули горько отозвалась:

– О да, он может услышать. Услышать – но не понять. Мы хотели знать, каким будет второе поколение – ну вот, узнали. Провидец плюс провидец дает урода. Бесполезного мутанта. Нелюдя – давай не будем себя обманывать. «Н» на его карте означает «нелюдь».

Кертис сжал пальцы на руле:

– Это слово я не позволю употреблять ни тебе, ни кому бы то ни было еще.

– Нелюдь! – и она наклонилась ближе, зубы сверкнули в белом свете приборной доски, глаза вспыхнули. – Возможно, Терранцы правы – может быть, провидцев и впрямь нужно стерилизовать. Или уж сразу убивать. Уничтожать – чтобы духу их не осталось. Я думаю…

И она осеклась. Не захотела заканчивать фразу.

– Говори, – скажал Кертис. – Думаешь, когда мы победим и установим свою власть в колониях, мы должны поддерживать и оставлять в живых не всех. А Корпус, понятное дело, будет контролировать процесс.

– Мы должны отделить зерна от плевел, – сказала Джули. – Сначала отделить Колонии от Терры. Потом нас от остальных колонистов. И если выбор падет на него, то даже если это мой сын…

– Знаешь, чем ты сейчас занимаешься? – резко перебил ее Кертис. – Ты выносишь суждение о людях, исходя из их практической ценности для общества. Тим для социума бесполезен, поэтому незачем оставлять его в живых, правда?

Давление поднималось, но ему уже было не до того.

– Будем спаривать людей, как скотов. У человека нет права на жизнь. Жизнь – это привилегия, которой мы изредка позволяем ему пользоваться – если на то будет наша воля.

Кертис вел машину по пустому шоссе.

– Ты слышала, как Фэйрчайльд кудахчет насчет свободы и равенства. Так вот, он в это верит. И я верю. И я также верю в то, что Тим – и все остальные – имеют право существовать, вне зависимости от того, насколько полезен его талант. И даже вне зависимости от того, есть ли у него талант.

– У него есть право на жизнь, – согласилась Джули. – Но помни – он не такой, как мы. Он – диковина, выбракованная порода. У него нет наших способностей, наших… – и она помялась и вдруг торжествующе выдала: –…исключительных способностей!

Кертис притормозил у обочины. Остановил машину и открыл дверь. Давящий, сушащий легкие воздух тут же ворвался внутрь.

– Ты поезжай домой, – и он наклонился над задним сиденьем и растолкал Тима.

– Пойдем, малыш. Мы выходим.

Джули пересела за руль.

– Когда тебя ждать дома? Или у тебя все предусмотрено? А то смотри, мало ли что. Может, к ней очередь из таких, как ты, уже стоит…


Конец ознакомительного фрагмента. Купить книгу
Мир таланта

Подняться наверх