Третий брат
Описание книги
Восток или запад…? Вечно-русский вопрос, “кто мы?”, не дает покоя военному журналисту и его друзьям – писателю и геологу, а также японскому инженеру, встретившимся на Северном Сахалине в 1944, когда вышел приказ об отселении японцев с острова. Если возникает вопрос “кто мы?”, решающим будет ответ на вопрос “кто они?”. Единственное, как можно его получить, – стать одним из “них”, хотя бы на время. Жить вместе, почти «одним домом», – таковы временные условия жизни для семьи советского офицера-журналиста и семьи японского инженера в конце Второй Мировой войны. Они оказались там, где суровая и неприглядная природа почти крайнего севера, по-военному жесткие отношения между людьми, но где есть и те, кто только начинает жить, – дети. Для них любые условия – это радость познания мира и друг друга. Восторг первых чувств и ощущение того, что “он и она” – это хорошо, просто потому, что так есть. Пусть грохочет война, рвутся снаряды и пусть прогремят “апокалиптические” громы Хиросимы и Нагасаки. Даже при таких условиях в детском осознании чистоты и правды, способности любить и верить, рождается ответ на вопрос “кто мы?” – нужно пронести его через долгую жизнь, чтобы, спустя десятилетия, прийти к удивительной и неотложной истине – солнце не выбирает “восток или запад” – это выбирает человек. Некогда с высоты маяка русский мальчишка и японская девочка наблюдали три скалы в море, которые назывались «Три брата», любовались закатом и рассуждали: за которым из них сегодня зайдет солнце, тот – третий среди братьев. Они выросли, и судьбы разошлись, чтобы потом вновь сойтись в их потомках. Но прежде было испытание "атомного апокалипсиса". Семья японского инженера после отселения с Сахалина попадает в Нагасаки прямо перед атомной бомбардировкой. Что стало с ними и остальными героями раскрывается в конце романа.
Отрывок из книги
Семья Алексея Петровича Рыбакова, в недавнем прошлом капитана артиллерии, ныне – редактора армейской газеты, прибыла на Сахалин в разгар войны, когда на Западном фронте вовсю шли бои. Прежде они жили в Хабаровске, куда перебрались из Прибалтики, оказавшись на Дальнем Востоке ещё перед войной. Затем вышел приказ, и вместе с супругой Софьей Ивановной и сыном Виктором капитан Рыбаков отправился на Сахалин, в его северную половину. Это была советская территория, однако по-прежнему в некоторых её местах проживали японцы.
Давнее дело, когда юг Сахалина, до пятидесятой широты, стал японской территорией – неприятно и вспоминать о том договоре, который без особого желания подписала Россия аж в 1905 году. Дальше больше, безвластие на Сахалине спустя полтора десятилетия привело к тому, что японцы занялись разработкой земных ресурсов на всей территории острова. Поздней их войска переместились с севера на юг, но право концессии на уголь, нефть и рыбу осталось на севере за ними.
.....
Оперативников не слишком удивляли зверства уголовников, но иногда даже у них это вызывало дрожь отвращения. Зная свою уязвимость, каторжники шли до конца – со времён Соньки Золотой Ручки их сахалинская порода не изменилась. Здесь, как в зоопарке с открытым вольером, – людей и зверей разделяет лишь естественное пространство, перескочить которое для царя зверей – сущий пустяк, если набраться сил. А вот спастись-то сил и недоставало. Не только уголовникам, но и приезжим, поначалу настроенным на большие подвиги, а спустя некоторое время – полностью отчаявшимся и опустившимся людям.
Рыбаков приметил одну особенность в общении с поселенцами. Не стоит перед ними выдавать себя знающим человеком. Почти сразу опустят – поставят на место, как бы ни старался выкрутиться. И это ещё хорошо, а то могут и покалечить ненароком, чтобы не высовывался. Для всех должно быть понятно, в чём состоит твоя слабость, хотя бы какая-нибудь. Это, общая для многих, черта сахалинского характера. Непонимание не устраняет опасности быть помеченным, то есть каким-то образом ослабленным, униженным или попросту изрядно побитым.
.....