Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Первый иерусалимский дневник
Россию увидав на расстоянии, грустить перестаешь о расставании
Евреев от убогих до великих люблю не дрессированных, а диких
Высокого безделья ремесло меня от процветания спасло
В любви прекрасны и томление, и апогей, и утомление
Кто понял жизни смысл и толк, давно замкнулся и умолк
Увы, когда с годами стал я старше, со мною стали суше секретарши
Смеяться вовсе не грешно над тем, что вовсе не смешно
Второй иерусалимский дневник
Россия для души и для ума – как первая любовь и как тюрьма
Храпит и яростно дрожит казацкий конь при слове «жид»
Увы, подковой счастья моего кого-то подковали не того
Божественность любовного томления – источник умноженья населения
Наш дух бывает в жизни искушен не раньше, чем невинности лишен
Улучшить человека невозможно, и мы великолепны безнадежно
В органах слабость, за коликой спазм, старость не радость, маразм не оргазм
Усовершенствуй плоды любимых дум, косится набекрень печальный ум
Третий иерусалимский дневник
Все, конечно, мы братья по разуму, только очень какому-то разному
Поскольку истина – в вине, то часть ее уже во мне
Любви все возрасты покорны, ее порывы – рукотворны
Слишком я люблю друзей моих, чтобы слишком часто видеть их
В нас очень остро чувство долга, мы просто чувствуем недолго
Чем я грустней и чем старей, тем и видней, что я еврей
Ни за какую в жизни мзду нельзя душе влезать в узду
На свете ничего нет постоянней превратностей, потерь и расставаний
Постскриптум через много лет