Оглавление
Кира Соболева. Жизнь в деталях
Предисловие: обо мне, начальниках, литературе, мире театров и творчестве
Введение: давайте представим, что…
Рассылки. Искусство манипулирования, или как продается искусство
Вкусы к жизни, или проверьте свою эрудированность
Дизайнерские чудеса на виражах
Рабочий функционал, или как построить и обойти «систему»
Правила поведения, или тайны за семью печатями
Злоключение, или «Ура, свобода!»
Отрывок из книги
Каждая история в этом мире имеет свое начало (ну и, конечно, свой конец, но нас пока интересует лишь начало). Моя история начинается с Рахманинова. Говорят, что если человек талантлив в чем-то одном, то он также талантлив во многих иных сферах. Мой жизненный опыт подсказывает мне (стоя за моим левым плечом), что люди, одаренные в музыке, наиболее гармонично развиты во всех сферах человеческих знаний. Когда-то я сидела за инструментом, возила пальцами по белым и черным клавишам и пребывала в полной уверенности, что меня ждут мировая слава и всеобщее признание как великого пианиста. Потом, сломав неудачно в локте руку, я поняла, что жизнь не одобряет моего плана покорения мировой общественности (у нее иные на меня планы). Можно сказать, это было первое мое неумолимое столкновение с роком. В тот момент жизнь, точнее, моя судьба, весело махнув рыжим пламенем волос, повернула в другую сторону и врезалась в гранит публицистики и литературы. Столкновение родило снопы искр, море недоумения, а также недоверия. Ведь я не реинкарнация Блока или Достоевского. Я всего лишь мелкая, ехидная FennecusTamirlang (us) (и очень скромная, как вы уже могли понять по моему прозвищу).
Так как мое детство и юность проходили в плотном соприкосновении с шедеврами Шопена, Брамса, Черни и Баха, я не могла никак отделить музыку от литературы. Было достаточно заглянуть в партитуры опер Вагнера, чтобы заинтересоваться скандинавской мифологией и теорией превосходства заодно. Традиционная музыка Китая пробуждала почти болезненный интерес к живописи и невероятному количеству династий. А джазовые мелодии Америки, маня к себе, не оставляли шансов не познакомиться с творчеством Твена. Можно смело сказать, что мой мир на протяжении долгих лет населяли Мефистофели, Валькирии, Гамлеты и Томы Сойеры, Джеймсы Бонды и Перы Гюнты, Калеки с различных островов и Духи Фландрии. Нет, не думайте, что патриотизм в литературе и музыке мне неведом. Моей любовью с юных лет были Рахманинов, Чайковский (может, и банально, но как есть), Свиридов и Таривердиев, а рядом с кроватью валялись томики Достоевского, Чехова и Блока. Последнего я особенно люблю, хотя с возрастом стала все чаще задаваться ехидным вопросом: как же его не расстреляли-то? Ну да ладно, не расстреляли и хорошо, хоть кто-то в нашей державе должен умирать сам, когда ему совсем становится нечем дышать.
.....
В этом месте я бы поставила проигрываться Моцарта, рондо «А ля Турка», и прочла бы что-то из своего, чтобы такое… да вот, например:
Окончание этого стиха мне до сих пор не нравится, бывает такое, что понимаешь: плохая концовка. А лучше уже никак не выходит. Ну не идет рифма, и хоть сдохни. Дохнуть не хочется, а рифма не идет. Так и остаются грустные три точки в конце. Вот так и моя жизнь поставила грустные три точки и чуть поодаль огромный знак вопроса. Сильная женщина, несильная, принципы, не принципы, а детей кормить надо. Хотя, если здраво порассуждать, не очень-то с этим справляюсь, но к теме отношения это особо не имеет, так что пусть его. Но все факторы вместе взятые отправили меня на поиски пропитания. И вот, пройдя множество совершенно «потрясающих» собеседований, я оказалась в одной очаровательной фирме. Нет, в моих словах нет никакого сарказма. Я и сейчас, несмотря на то что уволилась оттуда, считаю, что это было лучшее, что могло случиться со мной за десятилетний период истории моей личной жизни. Почему уволилась? Потому что иногда надо делать шаг вперед. Закрывать глаза и падать со скалы. Не туда, где подстелена соломка, а просто в пропасть. Когда-то один японец мне сказал: «Наверх есть два пути (цитируя кого-то из великих): один – взобраться на скалу, а второй – упасть с утеса. Так или иначе ты достигнешь вершины». Долгое время не могла понять, что он имел в виду, точнее, на самом деле все настолько просто и очевидно. Ведь совсем неважно, падаешь ты или карабкаешься вверх, это просто выражение твоих личностных качеств – бесстрашия и упорства. В любом случае рано или поздно ты пройдешь точку «невозврата» и достигнешь своего предела, за которым будешь уже не ты. Однажды я улетела, теперь я уволилась. Два поступка – два прыжка с утеса. После них буду уже не я. Будет кто-то другой. Наверное, даже вступление сейчас уже пишет кто-то другой. Я бы та, что сидела в своем «японском» уголке, не смогла бы все это написать. Не решилась бы. Я очень долго учила себя молчать и наклонять голову. Хотя не всегда получалось.
.....
