Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления. Сборник статей и бесед «Homo Scriptor» посвящен семидесятилетнему юбилею философа. Задача этой книги – разносторонне осмыслить оригинальный метод Эпштейна, его новаторскую терминологию, изыскания в отдельных дисциплинах и общий вклад в современную гуманитарную мысль.
Оглавление
Коллектив авторов. Homo scriptor. Сборник статей и материалов в честь 70-летия М. Эпштейна
ПРЕДИСЛОВИЕ
О Михаиле Эпштейне
ВУЛКАН КОНЦЕПЦИЙ
ТРАНСФОРМАТИВНАЯ ГУМАНИСТИКА МИХАИЛА ЭПШТЕЙНА: ПРОЛОГ К БУДУЩЕМУ НАШЕЙ ПРОФЕССИИ12
МОДЕЛЬ ПОСТРОЕНИЯ МЫСЛИМЫХ МИРОВ, ИЛИ ФИЛОСОФИЯ КАК РАДОСТЬ ПОНИМАНИЯ ИНТЕРЕСНОГО23
ЕКАТЕРИНА II В «КАПИТАНСКОЙ ДОЧКЕ» А. С. ПУШКИНА И ВИЗУАЛЬНО-ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНТЕКСТ
РУБАНОК И ПОПУГАЙ: ВЛАДИМИР КОРОЛЕНКО И ПОЭТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ВИКТОРА ШКЛОВСКОГО222
FUTUR PLUS QUAM PERFECTUM: СОЦРЕАЛИЗМ И СТАЗИС
АНДРЕЙ БЕЛЫЙ И БОРИС ПАСТЕРНАК: СИМВОЛИСТСКАЯ ПРОЗА И БОЛЬШОЙ РУССКИЙ ГОРОД
К ВОПРОСУ О БУДДИСТСКИХ НАСТРОЕНИЯХ У АРКАДИЯ Т. ДРАГОМОЩЕНКО
(МЕТА)ПАМЯТЬ И МНЕМОТОПИКА СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
«СЛОВНО ЭТО БЫЛА ИГРА»436
Поэтика и лингвистика
«СЛОВОТВОРЧЕСТВО» В. ХЛЕБНИКОВА VS «ЛОГОПОЭЙЯ» М. ЭПШТЕЙНА
ПРОЯВЛЕНИЯ ЛИНГВОКРЕАТИВНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ ПОЭЗИИ
Теория культуры
ГРАНИ ВОЗМОЖНОСТНОГО545
ДИАЛОГ ИЛИ НЕОСОЗНАННЫЙ ЗВУК?
ЕЩЕ РАЗ О СОБЫТИЙНОЙ ИСТОРИИ И ОБ ИМЕНАХ СОБСТВЕННЫХ640
…ДАЙ МНЕ БОГ СОЙТИ С УМА
Интернет
ФИЛОСОФИЯ В РАННЕМ РОССИЙСКОМ ИНТЕРНЕТЕ (1994–2008)760
ГУМАНИТАРНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ИНТЕРНЕТА
Беседы с Эпштейном
ИЗ ПЕРЕПИСКИ С МИХАИЛОМ ЭПШТЕЙНОМ О РУССКОМ ПОСТМОДЕРНИЗМЕ И ДУХОВНЫХ РАСПУТЬЯХ
ТРИ БЕСЕДЫ С ОЛЬГОЙ БАЛЛА
ЭТИ ИДЕИ – ИЗ ВОЗДУХА. КАК РОЖДАЕТСЯ «КНИГА КНИГ»
ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ М. Н. ЭПШТЕЙНА
ХРОНОГРАФ
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
SUMMARY
Отрывок из книги
Впервые я прочел Эпштейна тогда, когда в России все, кому надо, уже давно знали его эссе (слово «статья» мы оба ненавидим). Но я-то жил в Америке, а интернета тогда еще не изобрели. Не помню, откуда взялись несколько листочков с текстом «Очередь», но они поражали. На меня обрушился фонтан определений, из которых складывалась мифическая фигура советского Левиафана с длинным хвостом. Его составляли безликие существа, повернутые друг к другу костлявыми спинами. В очереди каждый ненавидит тех, кто спереди (а вдруг не хватит). В очереди презирают тех, кто сзади (им точно не хватит). Очередь сразу стоит и движется. В очереди можно ничего не делать, но быть занятым… Без всякого насилия автора очередь вырастала до универсального символа, который нельзя не узнать и можно возненавидеть. «Очередь» Эпштейна живо напоминала одноименную книгу Сорокина, который развернул метафору в эпос, вложив в него ту советскую жизнь, что мы проводили в страхе потерять занятое место. Так в разных жанрах разворачивалась московская концептуальная школа, для которой Эпштейн выстроил эстетические стропила.
– Белинский авангарда, – вынес я для себя и показал «Очередь» Довлатову, который одобрительно хмыкнул, хотя и не терпел теории.
.....
Общей чертой паремиологического и сюжетного философствования является необходимость толкования афоризма или сюжета для осознания полноты выраженного в них мировоззрения. Такое толкование может само стать способом философствования, сводящим результаты осмысления в некоторый герменевтический компендиум с различной степенью упорядоченности, «инвентаризации» мысли. Примерами могут служить не только современные «деконструкции», но и классические философствования Аристотеля, Фомы, Вольфа. Различия – в степени упорядоченности таких нарративов. Но объединяет их сюжетность мысли, именно не мысленный сюжет, а сюжет самой мысли, становящийся системообразующим фактором. Дополнительные возможности дают многообразные способы «непрямого говорения», систематизированные Л. А. Гоготишвили28.
Окончательно логика осмысления выходит на первый план в философских системах – от Р. Декарта и Б. Спинозы до И. Г. Фихте и Г. В. Ф. Гегеля. Если для паремиологического и сюжетного философствования противоречивая целостность органична, естественна и есть выражение множественности осмысляющих позиций в бесконечном мире, если для компендиума она – терпимый и несущественный факт, обстоятельство инвентаризации, то в системном философствовании, основанном на последовательном развертывании исходных принципов, требование противоречивости – парадоксальный, но необходимый и достаточный принцип. Мировоззренческая полнота философской системы возможна только в случае ее изначальной противоречивости. Поэтому наиболее последовательные концепции и начинают с противоречия, кладут его в основу философствования (Фихте, Гегель, систематизаторы диалектического материализма). Из противоречия следует все что угодно. Именно этот логический принцип и позволяет «логически последовательной» системе достичь полноты осмысления.
