Моя жизнь в искусстве

Оглавление

Константин Станиславский. Моя жизнь в искусстве

Предисловие к 1-му изданию

Моя жизнь в искусстве

Артистическое детство

Упрямство

Цирк

Кукольный театр

Итальянская опера

Шутки

Учение

Малый театр

Первый дебют

Актерство в жизни

Музыка

Драматическая школа

Артистическое отрочество

Алексеевский кружок

Конкурент

Междуцарствие

Артистическая юность

Московское общество искусства и литературы

Первый сезон

Счастливая случайность

Выдержка

Два шага назад

Когда играешь злого, – ищи, где он добрый

Характерность

Новое недоумение

Мейнингенцы

Ремесленный опыт

Первая режиссерская работ в драме

Успех у себя самого

Знакомство с Л. Н. Толстым

Успех у публики

Увлечение режиссерскими задачами

Опыты с заправскими актерами

«Отелло»

Туринский замок

«Потонувший колокол»

Знаменательная встреча

Перед открытием Московского Художественного театра

Начало первого театрального сезона

Историко-бытовая линия постановок театра

Линия фантастики

Линия символизма и импрессионизма

Линия интуиции и чувства

Приезд Чехова

Поездка в Крым

«Три сестры»

Первая поездка в Петербург

Провинциальные гастроли

С. Т. Морозов и постройка театра

Общественно-политическая линия

М. Горький

«На дне»

Вместо интуиции и чувства – бытовая линия

Вместо интуиции и чувства – линия историко-бытовая

«Вишневый сад»

Студия на Поварской

Первая заграничная поездка

Артистическая зрелость

Открытие давно известных истин

«Драма жизни»

И. А. Сац и Л. А. Сулержицкий

Черный бархат

«Жизнь человека»

В гостях у Метерлинка

«Месяц в деревне»

Дункан и Крэг

Опыт проведения «системы» в жизнь

Первая студия Художественного театра

Капустники и «Летучая мышь»

Актер должен уметь говорить

Революция

Катастрофа

«Каин»

Оперная студия Большого театра

Отъезд и возвращение

Итоги и будущее

Приложения

Неопубликованные главы и отрывки

К главе «Музыка»

К главе «Успех у себя самого»

К главе «Отелло»

Эрнст Поссарт[254]

Климентовский спектакль[259]

К главе «Вместо интуиции и чувства – линия историко-бытовая»

К главе «Общественно-политическая линия»

Спор с художником[261]

Варианты

Малый театр

Новое недоумение

Успех у себя самого

Успех у публики

Знаменательная встреча

Перед открытием Московского Художественного театра

Историко-бытовая линия постановок театра

Линия символизма и импрессионизма

Линия интуиции и чувства

Провинциальные гастроли

С. Т. Морозов и постройка театра

Общественно-политическая линия

Вместо интуиции и чувства – бытовая линия

«Вишневый сад»

Открытие давно известных истин

«Жизнь человека»

Оперная студия Большого театра

Итоги и будущее

Список постановок К. С. Станиславского

Оперные постановки К. С. Станиславского (1897–1938 гг.)

Список ролей К. С. Станиславского

Указатель имен

Отрывок из книги

Я родился в Москве в 1863 году – на рубеже двух эпох. Я еще помню остатки крепостного права, сальные свечи, карселевые лампы, тарантасы, дормезы, эстафеты, кремневые ружья, маленькие пушки наподобие игрушечных. На моих глазах возникали в России железные дороги с курьерскими поездами, пароходы, создавались электрические прожекторы, автомобили, аэропланы, дредноуты, подводные лодки, телефоны – проволочные, беспроволочные, радиотелеграфы, двенадцатидюймовые орудия. Таким образом, от сальной свечи – к электрическому прожектору, от тарантаса – к аэроплану, от парусной – к подводной лодке, от эстафеты – к радиотелеграфу, от кремневого ружья – к пушке Берте и от крепостного права – к большевизму и коммунизму. Поистине – разнообразная жизнь, не раз изменявшаяся в своих устоях.

Мой отец, Сергей Владимирович Алексеев, чистокровный русский и москвич, был фабрикантом и промышленником.[1] Моя мать, Елизавета Васильевна Алексеева, по отцу русская, а по матери француженка, была дочерью известной в свое время парижской артистки Варлей, приехавшей в Петербург на гастроли. Варлей вышла замуж за богатого владельца каменоломен в Финляндии, Василия Абрамовича Яковлева, которым поставлена Александровская колонна на бывшей Дворцовой площади. Артистка Варлей скоро разошлась с ним, оставив двух дочерей: мою мать и тетку. Яковлев женился на другой, г-же Б.,[2] турчанке по матери и гречанке по отцу, и передал ей заботу о воспитании своих дочерей. Их дом был поставлен на аристократическую ногу. Тут, по-видимому, сказались придворные привычки, унаследованные новой женой Яковлева от своей матери-турчанки, бывшей ранее одной из жен султана. Старик Б. похитил ее из гарема и спрятал в ящике, который был сдан в багаж как простая кладь. По выходе корабля в море ящик вскрыли и выпустили гаремную узницу на свободу. Как сама Яковлева, так и ее сестра, вышедшая замуж за моего дядю, любили светскую жизнь; они давали обеды и балы.

.....

Медведеву я помню превосходно, не только как артистку, но и как интересного человека-самородка. Она была до некоторой степени моей учительницей и имела на меня большое влияние.[18] В начале карьеры она считалась средней артисткой на молодые роли, но в старости попала на свое настоящее, природой предназначенное ей амплуа характерных ролей и нашла в себе те яркие краски, которые позволяли ей давать на сцене незабываемые образы. Это была характерная актриса милостью божией, которая не могла, даже в жизни, просуществовать одного часа, чтобы не изобразить галерею характерных типов, виденных ею. Н. М. Медведева говорила образами; когда она рассказывала о том, что у нее был такой-то господин и сказал такую-то мысль, вы уже видели того, о ком говорилось, и то, как это говорилось.

Однажды я застал такую сцену в ее доме. Медведева была больна и не могла играть новой пьесы, которая шла в Малом театре. Зная, что она мучается тем, что другая артистка заменяет ее в новой роли, я поехал к старухе, чтобы посидеть с ней. Ее квартира была пуста, так как все уехали в театр. Оставалась древняя старушка, жившая на ее хлебах из милости. Я постучался в дверь и тихо вошел в гостиную, посреди которой, сконфуженная и растрепанная, сидела Медведева. Ее вид испугал меня в первую минуту, но она успокоила меня и рассказала следующее:

.....