Оглавление
Лев Наумов. Итальянские маршруты Андрея Тарковского
Благодарности
А. Плахов. Гений мест
Прежде, чем отправиться в путь
Италия как пункт назначения и отправная точка. Гуэрра как проводник
Первый визит. Знакомство через Венецию
Важнейшее из искусств
Второй и третий визиты. Путешествия с «Солярисом»
«Настоящее» знакомство с Гуэррой
Маршрут создания «Сталкера». Маршрут проката «Зеркала»
Четвёртый визит. «Зеркало» в Сен-Венсане. День рождения в Италии
Пятый визит
От «Путешествия по Италии» к «Ностальгии»
Автопробег по «южному кольцу»
Время путешествия продолжается. Баньо-Виньони: ключ к будущему фильму
На Сардинии у Антониони
Автопробег по «северному пути». Монтерки: история Мадонны, которая никогда не снималась дома
Римские дни: монтаж и встречи
Снова в Москве
Шестой визит. «Несколько дней», растянув иеся на четыре месяца
Последнее возвращение в Москву. Поездка в Великобританию
Стокгольмский инцидент. Год ожидания и депрессии
Седьмой визит. Путь в один конец
«Ностальгия»: от слов к делу
Конструкция «Ностальгии»
Монтаж второпях. Ощущение дебюта. Дом в Сан-Грегорио
«Ностальгия» в Каннах. Точка невозврата
После «Ностальгии». Непонимание в Новом Свете, триумф в Старом
Сценарий, писавшийся всю жизнь. Пресс-конференция в Милане
«Жертвоприношение»: от слов к делу
Возвращение в Италию. Новая жизнь между Швецией, Францией и Германией
Съёмки и устройство «Жертвоприношения»
Монтаж «Жертвоприношения». Швеция, Италия, Франция. Начало болезни
Италия, Германия, Франция. Долгожданная встреча. Болезнь и смерть
После смерти
Отрывок из книги
Традиционно подобный раздел, открывающий книгу, пишется в самую последнюю очередь, и в этом заключён некий парадокс… С другой стороны, действительно, что остаётся после того, как рукопись закончена, финальная точка заняла своё место, а многолетняя работа, ставшая головокружительным приключением, переходит в разряд воспоминаний? Остаётся благодарность. Благодарность судьбе и многим людям.
Спасибо Евгению Цымбалу, как первому человеку, которому я рассказал о задумке настоящей книги, поддержавшему её сразу и безоговорочно, воодушевившему меня, придавшему начальный импульс.
.....
Так во всём. Голод в картине присутствует вовсе не в местечковом смысле некой «тёмной полосы», но в первобытном понимании, а потому он становится непоколебимой судьбой. Если речь идёт о любви, то она предстаёт в форме хтонической стихии, не знающей рамок нравственности, и Аккаттоне ворует медальон у собственного маленького сынишки лишь для того, чтобы подарить туфли понравившейся девушке. Эта барышня отличается от остальных не столько внешностью, сколько тем, что называет «нищего» его настоящим именем Витторио, а в мифах, как известно, знание подлинного имени даёт реальную власть.
Ощущение эпичности сюжета многократно усиливается тем, что фильм построен на крупных планах, созданных по образцам тосканской литургической живописи, а также монументальной музыкой Баха. Быть может, именно благодаря «Аккаттоне» Тарковский когда-то оценил её кинематографический потенциал. Но особое значение работе Пазолини придают фантастические сцены предчувствия смерти и самой смерти главного героя – образцы воплощения перехода в иной мир на экране.
.....
