Провинциальный литератор средней руки в силу странной договоренности с мощной коммерческой организацией, имеющей также идеологические и научные подразделения, обретает особый дар: его идеи, замыслы, образы художественных произведений, даже подсознательные страхи материализуются в окружающем мире с пугающей буквальностью. Немного позже, чем хотелось бы, выясняется, что цена за дар достаточно высока. Во-первых, необходимо стать полноправным членом этой разнородной структуры, солдатом надчеловеческой цивилизации, которая поставила целью предельно упростить мир, привести его к максимально функциональной и несложной в управлении модели. Во-вторых, в оплату дара входит особый ритуал, своего рода «посвящение», после которого прошедший его человек фактически становится живым мертвецом…
Оглавление
Наталья Иртенина. Застенок
0. Черная пустота
1. Без вины виноватый
2. Посторонний
3. Генераторы вечных ценностей
4. Сеятели разумного, доброго, вечного
5. Тайная доктрина Востока
6. Ужас в ночи
7. Муки поэта
8. Геометрический фактор
9. Управляемый летательный аппарат легче воздуха
10. Преданья старины глубокой
11. Наука о конце света
12. Возвращение к истокам
13. Живой труп
14. Царство мертвых
15. Власть имущая персона
16. Неисповедимые пути маньяков
17. Конфликтная ситуация
18. Жуть кромешная
19. Уложение о чести и достоинстве
20. Подлинный автор романа «Чапаев и Пустота»
21. Объект минирования
22. Национальный архетип
23. Пр о клятый поэт
24. Марионетка
25. Древний обычай
26. Не странная любовь к отечеству
27. Русский Нострадамус
28. Имя Потрошителя
29. Свой среди чужих, чужой среди своих
30. Женская история
31. Последняя битва времен
32. Навязчивое гостеприимство
33. Третий глаз
34. «А четвертому не бывать!»
35. Охотничья тропа
36. Алтарь смерти
37. Стенобитный кодекс
1. Помилованный
Отрывок из книги
– …Приговаривается к пожизненной смерти…
Тоскливый вой обреченности. Падение во тьму веков, длящееся века, до внезапного пробуждения, вызванного ужасом, тоской и бешеным пульсом…
.....
По лицу Романа текли слезы бесправной надежды. Внезапно и с беспощадной ясностью он понял, что давно уже не имеет права на облегчение своей участи в этом мире. И что самое странное и страшное – ему стало казаться, что ту тень, которая зовется его жизнью, которую он привык считать своей, отбрасывает на землю совсем не он, Роман Полоскин, а некто другой. Некто в сером, хихикающий из-под низко надвинутого капюшона. Однако все это было слишком откровенно, а задумываться о подобных вещах с самого утра – тоже сродни аристократическому алкоголизму.
…Хлопнув подъездной дверью, Роман устремился в направлении трамвайной остановки и вышел на оживленную городскую улицу. Как обычно, мыслями он был далеко от хаотической суеты вокруг.
