Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Защитник неповторимого и хранитель чувственного мира
Лирические стихи
«Моя любовь цветёт во мне…»
Мэри Морисон
Реке А́фтон
«Вина в серебряную кружку…»
Горянка Мэри
Стихи о Мэри, которая ушла на небеса
Песенка о Нэнни
«Поцелуй, – и дрогнут веки…»
«Природа надела зелёный венец…»
«Где птичья песенка слышна…»
«Четыре ветра на земле…»
«Камыш, камыш, о чём шумишь…»
Былые времена
«Где тебя носит, куда тебя носит?..»
Пастух («Гнал овец пастушок…»)
Берёзы Эберфельди
«И если взвоет стая вьюг…»
Данкан Грей
«Любовь и бедность – вот мой мир…»
Высокомерная Тибби
Тэм Глен
«Я мигом – я сразу – ты свистни мне только!..»
Мэг с мельницы
«Хоть малую малость имей ко мне жалость…»
Вилли Чалмерс
Старый Роб Моррис
День совершеннолетья
О ком-то, кого я жду
«Где летний день уходит в тень…»
«Схожу я снова в городок…»
«На свете девушка жила…»
«На свете девушка жила, она красавицей была…»
«Поедешь в Вест-Индию, Мэри?»
«У рокочущего моря…»
Лорд Грегори
«Мой Джоки, славный и чудесный…»
«Поцелуй – одно мгновенье…»
«Горькие слёзы – бурные реки…»
1
2
Возвращение солдата
«Влюбился в меня молодой наш сосед…»
Сельская девушка
Та, что постлала мне постель
«К триумфам Луи и к армадам Георга…»
Мой Дэви
«Мой ткач – весёлый, милый!»
«Я встретил девушку босую…»
«Ты спишь, девчонка, в эту ночь?..»
«Красива девчонка, но лжива девчонка…»
«Я с женою, видит Бог…»
«Дурень, дурень, что ворчишь?..»
«Нэнси, Нэнси, весь я твой…»
«Друг-моряк – в стране далёкой…»
«Твой острый ум, твой нежный взгляд…»
«Пускай мы, расставшись, не встретимся снова…»
«Найди я пещеру у дальнего синего моря…»
«– Кто нынче влез ко мне во двор?..»
Стихи, написанные по случаю отъезда мисс Лесли Бейли в Англию
Молитва о Мэри
«Долой заморочки…»
«В чистом поле снега нету…»
Тарболтонские девушки («Вот Пегги. Ей простых парней…»)
Тарболтонские девушки («О юноши наши / И девушки! Краше…»)
Дамон и Сильвия
«Миледи сказочно богата…»
Стихи для мисс Логан, которой поэт преподнёс томик произведений Битти в качестве новогоднего подарка
На берегах реки Нит
«А ну-ка дай ручонку…»
Полли Стюарт
«Щипнул гусак папашу…»
«Он первым парнем был у нас…»
Тибби Данбар
«К чему ругня, зачем ругня…»
«Я пью, гордячка, за тебя!..»
«Белый пыльный мельник…»
«На утре дня…»
«Портняжка напёрсток в постель обронил…»
«Джеми, я твоя…»
Эппи Адэр
Подруга шахтёра
«Я не был глазами пленён голубыми…»
Epithalamium
1
2
«Беда одолела – великая, злая…»
Скроггам
«Я не прочь в тебя влюбиться…»
«Здесь мшистые горы стоят, высоки…»
«Полно, женщины, жалеть…»
Прощание с Элизой
«Вы и нынче мне дороги…»
«Вот розы нежная краса…»
«Красив, да, однако большой задавака…»
На красавицу Элизу Д-н
«Паши усердно, не спеша…»
«Ты не с тем, не с тем пошла…»
«Овсянки дай да маслица…»
«С Дженни Маккро мы отправились в ригу…»
«На Купер-Хилл я восходил…»
Песня моряка
Вторая песня лудильщика
Первый поцелуй при расставании
Краткая биография Роберта Бёрнса
Национальный поэт – не просто создатель стихов, которые все учат в школе, повторяют наизусть и слушают как музыку. Это genius loci, гений данного места, который всегда уже здесь, уже стал собеседником доброжелательного разговора или участником вечернего ужина. Когда мы говорим «чудесный» или «печальный», всегда с каким-то чувством и напором, мы не обязательно вспоминаем «день чудесный» или «печаль моя светла», но без Пушкина эти слова звучали бы плоско, не так живо, как они раскрываются даже в самых случайных наших репликах. Таков национальный поэт – он не создает отдельные образы или слова, но показывает, сколь живой и горячей может быть речь.
Мы лучше поймем, как Роберт Бёрнс создал шотландскую национальную поэзию, если окинем взглядом историю шотландского языка, который называют скотс и обычно считают диалектом или местным вариантом английского. Уния 1707 года, объединившая Англию и Шотландию в единое государство, Великобританию, положила конец литературному употреблению скотса: законы должны были создаваться на литературном английском языке, на нем же писались любые документы, его учили в школе, а значит, ожидалось, что книга, лежащая в суде или университете, будет если не на латыни или, скажем, французском, но на том английском, который в Лондоне, а не который в Эдинбурге. Сходное представление о том, что высокий язык права и образованности противостоит разговорным наречиям, было тогда нормой тогда во многих странах: можно вспомнить, как у нас М. В. Ломоносов понимал язык церковных книг с их интеллектуальной культурой как высокий стиль языка, подходящий для од. Конечно, рано или поздно везде, во всяком случае в поэзии, победила норма, близкая к современной разговорной речи и понятная большинству читателей – кто будет покупать, читать и запоминать высокопарные оды кроме участников официальных празднеств? А вот для народной жизни подойдет скорее поэзия на народном языке, и взрывное развитие типографского дела во второй половине XVIII века вместе с рядом реформ самой музыки от Моцарта до Луи Шпора (музыка перестала быть прикреплена к торжествам и так же пошла в свободный оборот концертов, как до этого книги) определило судьбы поэзии, расставшейся с прежней торжественностью.
.....
Бёрнс имел множество увлечений, был не против азартных игр или алкоголя, но не губил себя, как Фергюссон, а всегда останавливался вовремя. В молодости он был неумерен в любви (молва приписывала ему по меньшей мере трех незаконных отпрысков), но тоже одумался и в 1787 г., обосновавшись окончательно в Эдинбурге, женился на Джин Армор, родившей ему пятерых детей, – родила она двенадцать детей, но семеро умерло во младенчестве. Пятый ребенок Бёрнса, сын Максвелл, родился 25 июля 1796 г., как раз когда гроб с поэтом опускали в могилу. Он умел ценить свободу, но любил и семейное счастье. Жизнь в Эдинбурге открыла для поэта новые возможности: он сразу же вступил в главную масонскую ложу Шотландии, издал уже большое собрание своих стихотворений (вторым, расширенным изданием вышедшее в 1793 году), но главное, сделался первым профессиональным шотландским фольклористом. Подружившись с гравировальщиком нот Джеймсом Джонсоном, имевшим в Эдинбурге собственный музыкальный магазин, он стал издавать под его редакцией и в его доме «Шотландский музыкальный музей», шесть выпусков нотных записей шотландских народных песен. Это издание получило большое распространение среди композиторов всей Европы, оно стояло на видном месте у Гайдна и Бетховена, его знал Гёте, который восхваляя «песни» Роберта Бёрнса, вспоминал явно не только собственные стихи поэта, но и популярные музыкальные пьесы из «Музея», которые тогда исполняли везде. Как говорил Гёте в разговоре с Эккерманом: «Возьмем Бёрнса. Не потому ли он велик, что старые песни его предков жили в устах народа, что ему пели их, так сказать, тогда еще, когда он был в колыбели, что мальчиком он вырастал среди них и сроднился с высоким совершенством этих образцов, что он нашел в них ту живую основу, опираясь на которую, мог пойти дальше? И еще не потому ли он велик, что его собственные песни тотчас же находили восприимчивые уши среди его народа, что они затем звучали ему навстречу из уст жнецов и вязальщиц снопов, что ими приветствовали его веселые товарищи в кабачке? Тут уж и впрямь могло что-то получиться».
В этих словах Гёте угадал главное: что Бёрнс живет не просто в стихии народной жизни – он знает, что даже самым простым людям нужны образцы, нужны как бы иконы, вдохновляющие на новые свершения. И правильность образцов нельзя обеспечить прямым контролем – важно действительно, чтобы простые люди обменялись приветствиями, улыбками, как обмениваются письмами о самом главном, и тем самым постигли что-то самое важное в общей жизни.
.....