Оглавление
Валерий Скоров. Для Вселенского добра
Предисловие
Чужая речь
Дорожная
«Не оставляй меня, мой друг…»
Дачный поселок
Метель
Нашествие
Берег пораженья
«Я выйду в океан один…»
«Боже, царя храни…»
«Кружит и кружит за окнами вьюга…»
«А комната моя совсем пуста…»
«Чужая речь и дни и ночи…»
Друзьям
Осень
«Что-то мне часто мама…»
Старая Ранова
Осень Левитана
Серебристое дыхание
«Телефонная трубка…»
«Мы уходим из дома…»
«Уходят поэты…»
«Была же кухня и стакан вина…»
«Не воспеть мне чужие напевы…»
«В нашем полушарии тишина, пока…»
Зеркало
«Наконец-то денёк удачи…»
«Чёткий силуэт кареты…»
«Не надо лгать, душе не больно…»
«Когда приходит смерть…»
«Тёмная ночь на плечи легла…»
«Пощадите упавших…»
«Я хотел бы умереть…»
«На другом конце планеты…»
Китайский вальс
«Не верши приговор за печали бездомного сына…»
«Какие мы большие фантазёры…»
«Господи, помоги!..»
Напиток
«Говоришь мне: „Это грех“…»
«Отчего волнуют встречи…»
«Я уже не боюсь умереть через день, через два, на другой…»
«Письма мне трудно писать…»
«Господа офицеры…»
«Я взял палитру чистой белизны…»
«С минутой каждой, но уже иной…»
«Прощайте, хозяйка чертога…»
Love Story
«Старый палач, ты всё ближе и ближе…»
«Ах, эти даты, круглые, как шар…»
О том и говорю
Не за славой вернусь
Господу
Девичья песня
«Вот и мой час пришёл…»
«Коль попадаешь в больницу, не думай о смерти, дружище…»
«Я знаю, ты придёшь, когда я позову…»
«Печора – неброско, негромко…»
«Я принес тебе ежа…»
«Зеленого стекла лампада…»
Капитан
«Стучусь, ты открываешь дверь…»
«Уходите прочь, печали…»
«В зеркале на противоположной стене…»
«Я доверчив, как зверь, обмануть меня просто…»
«Когда на клавиши твои ложатся пальцы…»
Остров
Река (Баллада о любви)
Музыка
«Петербургская квартира…»
Госпиталь
«Не кралась из-за угла…»
Гнездо
Люди в селе от зари до зари…
Над громадой Петербурга…
«Крадется осень по ночам…»
Дом
Облака
Опала
«Садится солнце, наплывают тени…»
«Зачем же ревновать к расплывчатым теням…»
Деревенька
Иноки
«Когда снега устанут кочевать…»
«Приятно на улице встретить…»
«Плачь, мой сын, надо мною плачь…»
«Ты прав, я для тебя не существую…»
Туман
Старинный сад
«Весенний лес, такие голоса…»
«Река готовилась ко сну…»
Ночь была
«Мне некуда и не к кому идти…»
«Будь в моей ночи всегда со мной…»
«Прекрасно то, что вместе мы и живы…»
«Ах, как долго, долго, долго…»
Хуторок
«Слава податливой линии глины…»
«Перемешались все мои дожди…»
Блынки
«Нет, я тебя не предавал…»
«Как грустно жить, прощанием дыша…»
Долгоозёрная
Слова
Больничная элегическая
«Да, ты права, увы, права во многом…»
«Живы мы, а много или мало…»
«Смывают прошлое дожди…»
Моя дорога
«Нелепости на свете большей нет…»
Палатка, спят друзья
Темная ночь
«Тихи вечерние поля…»
Дождь мартовский
«Я люблю мой деревенский дом…»
«Я потерял дорогу к дому…»
«Я доверчив, как зверь, обмануть меня просто…»
«Что-то осень сегодня тиха…»
Детство
Мореходы
Букварь
Детство
«Чур-чура, нам дали в руки…»
«Я смахнул таракашечку…»
Отрывок из книги
Ровно десять лет назад, в 1991-м, за океаном, в Соединённых Штатах, вышел в свет сборник стихов, песен, романсов разных лет (как значится на титульном листе) «Равиния» Валерия Скорова.
Валерий Скорописцев, избравший себе (должно быть, потому, что в Новом Свете труднопроизносимы наши долгие, старинные фамилии, – а его фамилия, исконно русская, восходит едва ли не к XVI веку) псевдоним Скоров, был многосторонне одарен. Уровень его поэтического дара может оценить любой, заглянув в «Равинию» – первое репрезентативное собрание его произведений, предваренное несколькими более чем скромными брошюрами СТИХОВ и тремя-четырьмя аудиокассетами. Он проявил себя, как это всё чаще встречается в наши дни, не только поэтом, но и бардом, задушевно исполнял под гитару свои и чужие произведения. Лишь немногим известно, что он и прекрасно рисовал, и писал маслом… Настоящий сборник – «Откровение», как озаглавил его сам автор, – лишь подтверждает, что от нас безвременно ушёл человек незаурядный и, возможно, не вполне оцененный при жизни современниками как в России, так и в Америке.
.....
Между тем, его друзья и соратники по «поэтическому цеху» в эти годы уходили из жизни один за другим. Трагически погиб Александр Алон, израильский бард, писавший и певший по-русски, причем судьбе было угодно, чтобы погиб он от руки случайно попавшегося на его пути негодяя в «благословенной Америке». Безвременно умер, совсем недавно, Лёня Усвяцов, которому Валерий посвятил несколько лет назад прочувствованное и в чём-то пророческое стихотворение. Многие стихи Валерия Скорова пронизаны скорбью по рано ушедшему из жизни Высоцкому. Быть может, в самом деле такова судьба особо одаренных: они долго не задерживаются на этом свете…
Самого Валерия безжалостная, по сути неизлечимая болезнь настигла в конце девяностых. Еще каких-нибудь два года назад он был полон творческих планов, при том, что мотив обречённости издавна присутствовал в его поэтических строках. Мы с ним обсуждали его новые стихи, вошедшие теперь в «Откровение», некоторые из них я критиковал, предлагая необходимые, на мой взгляд, поправки. Иные же вообще полагал неудавшимися, недостойными войти в сборник. В конечном счете они – в общем около двадцати стихотворений – остались за пределами «Откровения». Я счел себя вправе так поступить, потому что еще в восьмидесятых, задолго до выхода сборника «Равиния», был привлечен автором к его подготовке, и по выходе «Равинии» в свет он надписал мне на подаренном экземпляре: «Спасибо за науку», – приняв, впрочем, далеко не все из моих советов и поправок.
.....
