Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Босиком по жизни
Первый снег
Два вокзала (путевые заметки)
Узник
Плыви, Лёха, плыви!
Ковровая бомбардировка (путевые заметки)
Великий и могучий…
Се ля ви
Путешественник
Смертный грех
Про атамана Ермака (легенда для внучат)
Мемуары домового
Гвоздь
Пощёчина
А просто не хочу!
Ответ на вопрос
Спасатель
Поединок
Дуся
Военная тайна
Две фотографии
Простой карандаш
Ромка (новогодняя сказка)
В люди (современная сказка)
Рассказ моего деда
Вместо послесловия
Праздник души
Огрубели подошвы моих стоп, шлёпая босиком по бескрайним дорогам жизни, ибо нет на них ботинок с толстой подмёткой, которые могли бы защитить их от острых камушков, скользкой грязи и холодных осенних луж. Много вёрст за моими плечами и сколько их ещё предстоит пройти. Много заживших ран и ссадин на грубой коже. Боль этих ран научила многому. В долгом и трудном пути научился я ходить осторожно, огибая препятствия, посматривая под ноги. Но нет – нет, да ускорится мой шаг, рванусь я куда-то: к восходу Солнца, к чистому прохладному роднику, к цветущим полянам на опушке леса, к белому искристому прибою, что шуршит серой кремнистой галькой, или просто устремляюсь к огню домашнего очага, сулящего долгожданный отдых и покой. И вновь натыкаюсь на валуны горных троп, утопаю в горячей пыли большака, вязну в непролазной грязи просёлков, сдираю кожу о колючки непроходимых зарослей.
Вот так и душа моя не имеет защитного покрова, который бы укрыл её от грязи, согрел и защитил бы от острых колючек этих дебрей бытия. Как розовые пяточки младенца постепенно, в течение жизни, покрываются толстой кожей, так и душа моя огрубела в долгих скитаниях по извилистым дорогам жизни. Огрубела, но не превратилась в мёртвый булыжник, не покрылась суровой кожей ботиночной подмётки. До сих пор она осталась чувствительной к толчкам и уколам.
.....
Все они жили сейчас своей, непонятной для простых граждан, жизнью. Бродили по подземным переходам в поисках поживы, клянчили подаяние, рассевшись по купленным местам. Вели какие-то свои толковища, разместившись на привокзальном парапете. Пили, ели, и даже, как мне показалось, любили.
Мерзкое создание, которое когда-то родилось девочкой, восседало на ступенях, и противно хохотало ярко красным ртом, в котором виднелось несколько коричневатых кривых пеньков, когда-то давно называвшихся зубами. Синюшные, цыплячьи ноги её торчали из широких голенищ старых женских сапог. В уголке рта приклеилась недокуренная беломорина. Кривенькими рябыми ручонками она вешалась на шею здоровенному осоловелому мужику со свалявшейся бородой и свисающими на глаза бровями. Тот вяло матерился и отмахивался от любовницы как от назойливой мухи.
.....