Читать книгу Сновидение: будь осторожен, если любишь спать… - Акулина - Страница 1

«Дззззззинь!…..», – снова нервно брякнули часы, и Жанна всё-таки заставила себя медленно поднять голову с подушки. Заспанные глаза вперились в причину шума, но им было всё равно – часы молчали, как ни в чём не бывало. Как будто их действительно просили разбудить. Но этого не было! Она вообще никогда их не заводила, тем более, на половину первого ночи! Тем не менее, в последнее время они нещадно будили её, будто в отместку за что-то, чего она сама не понимала.

Будь это обычная вещь, каких на свете много, Жанна бы и не сомневалась и уже выкинула бы куда подальше!.. Но она не могла – это была память о прабабке, которую она и знать-то не знала, но чьё фото до сих пор хранилось в пыльном семейном альбоме среди других, таких же незнакомых ей лиц. Она даже помнила немного витиеватый подчерк на пожелтевшем обороте чёрно-белого снимка: «…и твои зелёные глаза принесут мне удачу!..». Часть текста была стёрта – временем, наверное…

А часы сохранились отлично. Даже на снимке в руках смеющейся прабабки они не казались такими прекрасными, как наяву, в руках Жанны; всегда были точны и никогда, никогда ещё за прошедшие полгода, с тех пор, что она нашла их в оставленных для неё старых коробках, её не подводили! Но теперь всё изменилось: они почему-то не желали молчать, хотя она точно их не заводила, и оставалось предполагать, что, может быть, этот звон ей лишь мерещится…

Конечно, и последние дни были для неё тяжёлыми – мало того, что работа в офисе скучная, так её ещё и прибавилось, и Жанна очень уставала; и с молодым человеком, Федей, она давно уже ссорилась по всяким мелочам; и подружки – сплетницы, каких свет не видывал, – все вторят: мол, разойдись с ним, он того не стоит… Кругом, как ни гляди, одни проблемы! И нет времени даже просто прогуляться – вот так, чтобы действительно отдохнуть, чтобы в голове не было тревожных мыслей… Она из-за этого стала подумывать и про отпуск – мол, это из-за усталости звон чудится…

И всё бы ничего, если б дело было только в этом, в усталости!.. Но ведь её замучили и миражи: везде ей стала видеться та самая прабабка, что на снимке… Такая, лет семидесяти, в старомодной большой тёмной шляпе с полями, в слишком свободном платье-балахоне с накидкой и с очень-очень хитрым взглядом. Таким, будто знает она что-то, чего не знает больше никто или хотя бы сама Жанна!

Даже произошёл как-то такой неловкий случай на улице, когда она вдруг, увидев идущую навстречу старушку, неожиданно для самой себя подбежала к ней – просто та ну так сильно напоминала прабабку, будто это она и была, сошедшая с фотографии! Хорошо хоть, старушка оказалась добрейшей и не обиделась, да ещё и напутствовала Жанну напоследок:

– Наперёд, если видишь знакомого тебе человека, прежде чем догнать и обратить на себя его внимание, не забывай для начала подумать: а точно ли ты хочешь, чтобы он оказался рядом в твоей жизни? – или это только импульс, или привычка, или это вообще не твоё желание?.. Тогда многое тебе станет ясным, и избежишь многих проблем.

Жанна неловко улыбнулась в ответ и сразу заметила: а действительно, – глаза-то у бабули серые, а вовсе не зелёные, как были, судя по записи на фото, у прабабки!

Она ещё раз извинилась за свою оплошность. Но, отходя, не удержалась и снова оглянулась, и заметила, как старушка, взглянув в ответ, блеснула зелёными очами. Конечно, это был только мираж, и, быстренько стряхнув пробежавшую по коже неприятную дрожь, Жанна отправилась дальше.

Как раз в тот день, когда они вот так столкнулись, она обнаружила кое-что интересное – новый магазин в самом центре города, в старинном здании, мимо которого она ходила практически каждый день, скучно шагая на работу. Она никогда раньше и не замечала эти огромные резные двери… Но сегодня вычищенная и блестящая медная вывеска, искусно сделанная под старину, прямо зазывала войти! Бороться с любопытством было нелепо, и она безмятежно открыла тяжёлую дверь.

Внутри было темновато. У стен и в углах мерцал приятный золотистый свет, позволяющий рассмотреть и особый дизайн – сети паутины, кое-где расположенные весьма композиционно, с использованием, похоже, муляжей мух и других букашек, сделанных так искусно, что казалось даже, будто они шевелятся. Навесной потолок эксклюзивной работы был наполнен слегка таинственным свечением странного рисунка – золотистые линии расплывались по поверхности и периодически, мягко утопая, пропадали в ней же.

– И что вы продаёте? – спросила Жанна, осматриваясь.

– А вы не видите? – развёл руками продавец, будто охватывая всё пространство.

Она оглянулась ещё раз, медленнее, подозревая, что что-то упустила из виду, и продавец понял, что этот покупатель нуждается в помощи.

– А! Может быть, мухи? Или саламандры? – уточнил он и даже потянулся за коробками, стоящими среди множества других на полках за его стойкой.

– А вы юморист! – засмеялась Жанна, открыто глядя ему в глаза и ожидая продолжения шутки.

Тот подозрительно прищурился. И тут же, увидев небольшой порез на её руке, вновь ободрился.

– О, наверняка, вам нужна паутина? Какого срока? Предпочитаете свежую? Отличный лечебный эффект, просто отличный!.. И знаете, для особых случаев, – он многозначительно склонился над стойкой и придвинулся поближе, – у нас есть такие сети, что были созданы ещё очень-очень много лет назад. Весьма старые, понимаете ли… А есть и нити, изготовленные на серебряном веретене и промытые лунной водой. Вы таких больше нигде не найдёте – только здесь, и только у меня! Я знаю, где их достать…

Он говорил так тихо, будто доверял необыкновенную тайну или посвящал любимого клиента в то, как добыть товар, который может позволить себе не каждый. Но Жанну такая доверительность только напугала – она сразу догадалась, что продавец не в себе.

– Нет, пожалуй, я пойду, – с дрожью произнесла она, опасаясь, что он рассердится и нападёт на неё.

– Так быстро?.. Вы даже цену не спросили, – удивился тот. Но она мотнула головой, и он тут же вежливо, с пониманием добавил, – вы правы: пауки – гораздо выгоднее. И дешевле, и каждый раз своя собственная паутина!

Она хило улыбнулась.

– Вижу, для вас паутина – это нормально.

– Что ж, и летучие мыши?..

– Да, мне это не нужно, – она потихоньку, шаг за шагом, спиной отходила к двери.

– Странно. Если вам ничего не нужно, зачем же вы пришли?

– Просто увидела дверь.

– О да! Вы заметили её ещё с той стороны?! Такой проницательный взгляд – это редкость! Дверь у нас действительно есть! Дверь – это хорошо. Это можно войти и выйти, – вновь оживился он и беспечно махнул в сторону. Вслед за его рукой словно пронёсся ветер, а заодно и пара летучих мышей.

Конечно, Жанна успела испугаться, но, по счастью, уже схватилась за ручку входной двери и почувствовала себя и осмелевшей, и даже спасённой. Как вдруг увидела: порыв ветра сдвинул со стены тяжёлую ткань покрывала, а за ним оказалась ещё одна старинная дверь, сияющая в нереальных лучах.

– Ого! Так это у вас тут музей?! Что ж раньше не сказали!

Резко забыв желание убраться восвояси, Жанна подошла ближе.

– Музей? Хм… А как же вы сюда вошли? – ещё больше удивился продавец и замолчал, не дождавшись ответа: посетительница заворожённо замерла у двери, будто та притягивала её к себе.

– Что вы говорите? – наконец, оторвалась она, чтобы переспросить.

– Ничего. Хотите посмотреть, что за ней? Вы ведь за этим пришли?

– С чего вы взяли?

– Ваши зелёные глаза говорят вполне открыто. Кстати, вы поостереглись бы такой откровенности, а то душу украдут…

Жанне стало совершенно неловко – её тёмно-серые глаза никак нельзя было спутать с зелёными даже в таком странном свете!

– Счастливой работы! Я так задержалась!.. – она юрко метнулась к входной двери и напоследок даже нашла силы улыбнуться ненормальному продавцу.

«Невероятно! – подумала она. – Мало того, что заняли хорошее здание непонятно, зачем; так ещё и продают неизвестно, что! А может, это и не магазин вовсе?..».

Она оглянулась напоследок, чтобы запомнить странную вывеску. Но, к её изумлению, ни вывески, ни даже старинной двери не было, хотя здание стояло, как ни в чём не бывало…

Конечно, этот эпизод заставил её сильно задуматься, но ответ нашёлся быстро – отыскав в интернете фотографии, Жанна убедилась, что с этой стороны здания двери-то никогда и не было, а значит, всё произошедшее ей просто померещилось! Потому она успокоилась насчёт «магазина», но очень забеспокоилась насчёт своего здоровья – это ж до какого состояния надо себя довести, чтобы вот так задуматься и вообразить целый диалог с незнакомцем?!..

Поначалу она решила сходить к доктору, но потом взяла пару дней отгула, чтобы отдохнуть, и теперь была в полном порядке. Или, по крайней мере, так думала… И только старинные часы вели себя так, словно заболели они, и продолжали будить её посреди каждой ночи, будто стремясь довести до исступления.

Она даже как-то отнесла их к часовщику. Тут, правда, тоже вышел немного неприятный казус – часовых дел мастер как две капли воды оказался похож на того самого продавца, который ей… ну того… – привиделся в тот злосчастный день, когда у неё пошатнулось здоровье, поэтому она не стала слушать его уверений в том, что эти часы весьма хорошего качества и всё ещё в полном порядке, и поторопилась вернуться с ними домой. И теперь точно больше никому не собиралась их показывать! Но вопрос у неё оставался: если всё-таки происходящее – просто галлюцинация, в том числе и трезвон будильника, который она никогда не заводит, то почему от этой галлюцинации сама она постоянно просыпается, а потом ещё и хочет спать?!..

Вот и теперь после нещадно долгого звона Жанна нехотя открыла глаза.

– Ну чего вы от меня хотите?! – прошипела она. – Куда вы меня будите? Сами же видите, сами показываете время – полпервого. Нет, не так: половина первого ночи! Ночь! Я спать хочу. Я спать должна!

Она дотянулась до часов и подозрительно повертела в руках. Они также подозрительно смотрели на неё; молча, как ни в чём не бывало. Она резко передёрнула плечами, заметив зелёный отблеск на корпусе, и тут же поняла, что это отражение её сорочки.

– С ума так можно сойти! – пробурчав, недовольно вернула она их на стол.

Конечно, не единожды она уже ставила их в другой комнате, но каждый раз они трезвонили так сильно, что всё равно приходилось вставать и идти за ними, и только тогда они замолкали. Поэтому теперь они были рядом – чтобы не приходилось лишний раз подниматься с тёплой постели…

Ещё раз буркнув что-то несуразное про «бабулино наследство», она уронила голову на подушку, чтобы поспать до утра.

Наконец-то она шла на работу! И давно уже не ходила она туда с таким удовольствием! Раннее утро, пение птиц… Никогда раньше она даже и не замечала, как разгорается утром солнце, поднимаясь из-за горизонта, как это прекрасно!.. А вокруг – люди, первыми разрушающие остатки ночной прохладной тишины города…

Тут Жанна резко остановилась и застыла от изумления: магазин был на месте. Тот самый – странный магазин с медной вывеской, который никак не мог быть на этой улице, в этом здании – ведь в нём никогда не было таких старинных дверей, она точно это выяснила!

Она осторожно оглянулась – но люди вокруг шли, как обычно, и никому не было дела до её негодования. Проглотив страх собственного безумия, она недовольно брякнула, будто отбрыкнувшись от этой слабости:

– Как же мне это надоело!.. – и гордо продолжила путь, даже весьма быстро перестав терзать рукав, который при виде призрака магазина стала нервно теребить.

Добравшись до работы, она уселась на рабочее место, чтобы начать…

«Дзиинь!», – обиженно брякнули часы в последний раз, видя, что Жанна вообще не желает просыпаться.

Медленно, еле-еле приподняла она тяжёлую голову с подушки. И подскочила, поняв, что работа только снилась…

«Опоздала, опоздала!». Она мчалась по мокрой после утихшего дождя улице и ей было совсем не до того, стоит ли магазин на месте или не стоит! Пришлось придумывать, почему она не пришла вовремя. Благо, немного потерянный взгляд сотрудницы позволил начальству предположить, что она не здорова, и Жанна даже легко отделалась от неминуемого выговора.

«Но какой сон! И как хорошо, что это на самом деле был только сон. Значит, у меня всё нормально, значит, мне наяву ничегошеньки не могло такого привидеться! Я в порядке!», – она чуть не улыбалась от радости, что во всём разобралась.

На обратном пути она опять решила пройтись по той же улице – ей было очень приятно убедиться, что у слишком теперь знакомого здания никаких странных дверей, странных вывесок нет и быть не может.

Остановившись на несколько минут, будто раздумывая, куда бы ещё пойти, она мельком рассматривала его, чтобы в сотый раз убедиться – здесь никогда ничего странного и не было! И в какой-то момент даже обратилась к проходящей парочке, чтобы соврать:

– Я тут впервые, не подскажете, в этом здании есть какие-нибудь интересные магазины?

И получила долгожданный прекрасный ответ:

– Да никогда и не было!

Сердце Жанны подпрыгнуло от радости и спокойно уселось на своё обычное место, чтобы больше не дёргаться по пустякам, навязчивым идеям и всяким гадким непонятным миражам.

– Сейчас я закину вас далеко-далеко, и высплюсь, потому что сегодня вы мне спать не дали! – приговаривала Жанна, пряча часы в угол балкона, заваленный хламом. Здесь же стояли те самые пыльные коробки – полученное наследство от бабки Галины, – в которых она полгода назад и нашла этот будильник и альбом с семейными фотографиями. И ушла спать.

Но как только время перевалило за полночь, её спокойный сон вновь был резко прерван: трезвонило так, будто нечто хотело, чтобы её уши лопнули! Ей даже не пришлось приходить в себя ото сна – окружающий мир так резко дзинькнул, что она подпрыгнула и побежала на балкон – вытаскивать часы бабули.

«Что ж мне с вами-то делать?!», – она в сердцах поставила их на стол и мрачно свалилась на кровать, чтобы тут же уснуть.

Её гнев растворился, и на лице появилось успокоение.

Она подскочила выспавшаяся и сразу схватила часы – они мирно, по-доброму смотрели на неё, игриво отсвечивая зелёной ночнушкой, и молчали! Она даже подпрыгнула от радости, что сегодня всё так хорошо начинается!..

Всмотревшись в зеркало, она широко, с гордостью улыбнулась, мысленно поздравляя себя с тем, что старинные часы, наконец, усвоили урок с балконом и больше не будут её тревожить; и даже с особым удовольствием выглянула в окно: чтобы посмотреть, а какой он – новый день, в котором она чувствует себя такой живой. Потом собралась и ушла на работу, обещая себе целый день только улыбаться.

Правда, что-то дрогнуло глубоко внутри, когда она проходила по центральной улице. Поначалу, отогнав все нелепые ощущения, внутренне всё ещё улыбаясь и глядя только вперёд, она спокойно прошла мимо здания, которое в последнее время забирало на себя слишком много её внимания, но после не смогла удержаться и всё-таки обернулась. Вот тут-то и похолодело на мгновение внутри!.. – старинная дверь была на месте.

Жанна немного смутилась и даже растерялась: как это? – теперь, когда всё нормально и правильно, мираж со странной дверью опять тут как тут?.. Она успела расстроиться, но после, хоть и оглянулась пару раз, чтобы убедиться, что дверь так и не исчезает, сумела уверить себя, что день всё-таки прекрасен, и что всё правильно.

Придя на работу, она уселась на рабочее место и полезла в сумку. Вытянув руку обратно, она с изумлением поняла, что достала совсем не сотовый телефон, а излюбленные прабабкины часы.

Медленно поставила она их на стол, не зная, что и подумать! А потом резко вздрогнула: внезапно они начали звонить…

«Да проснулась я уже, проснулась!», – Жанна положила руку на старинный предмет и уставилась на него заспанными глазами, будто пытаясь решить какую-то задачку. Но решения не было, а время шло, и пришлось подняться…

«Хорошо, хоть не проспала, – ворчливо размышляла она, медленно жуя завтрак и не особо желая идти на работу. – Вот если бы я сегодня уже отработала!», – подумала она мечтательно и с какой-то завистью к самой себе, «той» – во сне.

День прошёл не особо интересно – сидя в офисе, она опять решала ничего не значащие вопросы. А на обратном пути обратила внимание, что никаких старинных дверей в знакомом здании действительно нет…

Оно уже перестало её пугать – она поняла, что если где-то и есть двери с медными вывесками под старину, то только в её снах, и вполне успокоилась, уверившись, что совсем не больна, а просто немного запуталась, потому что в последнее время плохо спала. Эта мысль – о том, что она здорова и ничем не страдает, – придала ей столько уверенности и радости жизни, что с некоторым добродушием глядела она теперь и на бабулины часы, совсем не боясь, что они могут зазвенеть посреди ночи.

А они и продолжали звенеть! Но, слыша их, она уже даже не открывала глаз, а просто думала: «О, полпервого! Спим дальше», и снова спокойно засыпала, чтобы потом снова проснуться и встретить новый день…

«Погода немного сероватая, хмуренькая. Но ничего – возьму весёлый зонтик!», – решила Жанна, в очередной раз собираясь на работу. Она не особо любила дождь. Солнце, яркое, во всё небо – вот это была её стихия, а не мокрота и серость. Но последние дни паники и страха, а потом резкий перепад совсем в другую сторону – к пониманию, что со здоровьем всё отлично, – подарили ей такую уверенность в себе, что в этот раз даже такая погода не могла испортить ей настроения. Она была довольна и как никогда в этом мире ощущала себя такой живой, такой любопытной и смелой!

Она уверенно шла по центральной улице и знала, что впереди будет знакомое здание – то самое, которое иногда ей снится. Оно и понятно – она ведь почти каждый день ходит одной и той же дорогой на работу, а значит, хоть никогда и не всматривалась в него специально, оно всё равно могло врезаться в память, в подсознание… «Это не страшно, что оно вдруг стало так сниться…», – успокоительно подумала она, проходя и чуть ли не улыбаясь своему бодрому настроению и тому, что она так прекрасно умеет самой себе всё объяснить.

Она даже не стала отводить взгляд, а наоборот, решила ещё раз внимательно осмотреть фасад. Ей было любопытно: а нет ли сегодня двери?..

А дверь была!.. – старинная, с медной вывеской сверху, немного поцарапанной, с кое-где зеленоватыми буквами, и потёртой массивной ручкой из красного дерева…

Жанна остановилась. «Если на самом деле в этом здании нет таких дверей – а их там нет, я видела фотографии… – то, значит, сейчас мне всё это снится, – с интересом подумала она и вдруг хитро добавила, – но раз я сплю, зачем тогда мне идти на работу?..». Тут она внимательно посмотрела на свои руки и повертела ими перед лицом. Проходящий мимо мужчина усмехнулся, видя её ребячество, и, смутившись, она сразу отвернулась, делая вид, что вовсе ничем таким и не занимается.

«Всё так реально… по-настоящему. Вдруг это не сон? Что, если я действительно опоздаю на работу, и меня уволят?», – испугалась она.

Оглядываясь, она нерешительно постучала туфелькой по тротуару, пытаясь придумать, как поступить, а взгляд её вновь упал на вывеску. Всмотревшись, она увидела, как нацарапанные медные буквы будто стали чётче: «Fortunam suam quisque parat1».

«Хм… Интересненько, что это значит… Но, пожалуй, пойду-ка я всё-таки на работу, а то уволить могут», – будто оправдываясь перед старинной дверью, подумала она.

Но не успела она пройти и пары шагов, как серое небо резко почернело и раздался такой гром, что она кинулась под вывеску, сразу поняв, что сейчас хлынет дождь. Небо воды действительно не пожалело, и, решив спокойно открыть зонтик в укрытии, Жанна юркнула за дверь.

«Невероятная погода!», – подумала она и, словно в ответ своим мыслям, услышала вдруг добродушный голос:

– Да, погода сегодня шепчет!

Обернувшись, она увидела за стойкой старого знакомого – того самого странного продавца, который напугал её в этом магазине. «Ну, тогда напугал… когда мне это снилось в первый раз…», – немного огорченно вспомнила она, что это был не самый лучший сон в её жизни – в то время, когда она считала, что не здорова.

– Вообще-то там ливень! Если б я сюда не забежала, уже точно промокла бы вся! – не удержавшись, сварливо ответила она, с неудовольствием глядя на нелюбимого персонажа.

– О, там ливень? А у нас сегодня погодка прямо шепчет! Щебечут птицы, льётся солнца свет, цветут ромашки много-много лет… – пропел продавец. И, видимо, он был так рад хорошей погоде где-то «у нас», что начал в такт своей мелодии раскачиваться из стороны в сторону. – Как ваше настроение, барышня?

Жанна с изумлением посмотрела на собеседника.

– А вы знаете… Я ведь с вами уже встречалась… – осторожно начала она, пытаясь подобрать слова.

– Да, несомненно, это несомненно! Встречались, вот тут, в этом самом месте и встречались!

– И вы знаете, – медленно добавила она, – в прошлый раз вы меня напугали.

– Разве? – неожиданно он перестал качаться и, облокотившись обеими руками на столешницу, посмотрел так внимательно, что она очень сильно засомневалась в своих же ощущениях: «Ну как можно было решить, что он ненормальный?! Он ведь так серьёзен…», – подумала она. И тут же перебила саму себя: «Ничего себе, серьёзен! А что это за песня сейчас была?!», – она снова всмотрелась во внимательные глаза и поняла, что ощущает нечто подозрительное: что её или разыгрывают, или обманывают.

– А знаете, что! – вдруг резко вспылила она, сама от себя не ожидая подобной смелости – в конце концов, со всеми людьми она всегда была мила, никому обычно не противоречила и уж точно не конфликтовала. «Золотой характер», – когда-то окрестила её школьная учительница, и до сих пор Жанна очень даже этому верила.

– А что?! – прищурился в ответ продавец, но тут сразу было видно, что он просто отшучивается, принимая эту игру.

«В конце концов, если это мой сон, то я могу говорить всё, что хочу!», – решила она и тут же спросила вслух:

– Вот скажите: могу я говорить всё, что хочу?

– Несомненно, но…

– И ругаться могу? – она стукнула по столу, зная, что в своём собственном сне обязательно услышит то, что хочет. – И ударить?..

Она уже смаковала такую идею: прийти всё-таки на работу, да как навести там свои порядки!..

– Милая барышня, вы сегодня чрезвычайно остроумны! – с лёгкой улыбкой ответил молодой человек. – Всё же позволю себе дать вам небольшой совет: говорить всё, что хочется, можно только там, где тебя не слышат, и только тому, кто тебя на самом деле не поймёт. А то бед не оберётесь… А вот ударить… – ударить можно, если сами хотите получить удар.

Жанне стало стыдно. Она хотела тут же обсмеять продавца, чтобы замять тему, но вдруг сказала, немного обиженно, как ребёнок, у которого забрали вещь, которую он начал считать своей новой игрушкой:

– Но ведь это мой сон! Разве я не могу поступать, как хочу?

– Сон? – повторил тот. – Что ж, философский подход… В какой-то степени, конечно, – все мы немного спим. Но, боюсь, даже во сне можно кого-нибудь обидеть или оскорбить. Да и зачем поступать во сне так, как не поступил бы наяву? Разве во сне подлый будет благороден? И разве благородный сможет совершить подлость, только потому, что он спит?

Она задумалась.

– Наверное, вы правы, – нехотя признала она, стыдясь посмотреть ему в глаза. – Мне неловко, что я как будто с цепи сорвалась. Знаете, просто я так устала за последние дни… Волновалась. Вас испугалась в прошлый раз…

– Это ничего, – добродушно ответил он. – Я ведь понимаю – вы сегодня впервые сюда зашли. А я тут и стою для того, чтобы встречать. И провожать.

– Впервые?

– Ну, впервые после того раза, – улыбнулся он, видя, что она снова в замешательстве.

– Ааа, – протянула она и снова повторила. – Да. Я испугалась.

Она ещё раз оглянулась и медленно пошла к двери. Ей всё ещё было очень неловко.

– До свидания, Жанна! – вдруг кинул ей молодой человек.

Это прозвучало так ненавязчиво, так по-доброму, что она обернулась и, держась за потёртую ручку, спросила:

– А вас как зовут?

– Вильтон.

Он смотрел мягко и пронзительно одновременно. Она кивнула на прощанье и вышла, прекрасно понимая, что в её собственном сне все могут знать её имя. Это ведь её сон.

Она всё-таки решила привести коллег в чувство и отправилась на работу. Правда, единственное, что успела, – это положить сумку на стол и заодно увидеть целую кипу листов в рабочей папке. Вокруг было тихо, и ей стало так скучно, что она вдруг услышала звон будильника…

Она открыла глаза.

«Дзиинь, дзиньк!». Часы явно были чему-то довольны – они сразу перестали звенеть, хотя она до них даже не дотронулась.

Жанна вытянула перед собой руки и всмотрелась в ладони. Ничего особенного – они выглядели, как всегда. Как и тогда, недавно – во сне.

Она спокойно собралась на работу. Неспешно позавтракала. Одела красивое платье, но радости оно ей не прибавило. Было грустно – идти по улице, видеть этих людей, таких разных и незнакомых, и не иметь возможности никому ни рассказать, какими красивыми и реальными бывают сны, ни спросить что-нибудь странное, ни услышать что-нибудь необычное…

– … а его звали Вильтон… – попробовала она рассказать менеджеру Марине немножко, но та смеялась так, что Жанна закусила губу и замолчала.

Рабочий день прошёл скучно, да и попытка сходить в кино настроения не прибавила – там тоже было неинтересно.

– Что с тобой? – жуя попкорн, уточнил надоедливый приятель, на что в ответ получил почти искреннее:

– Устала. Не высыпаюсь давно уже…

Произнеся это, Жанна даже сама удивилась: а ведь действительно, вот он, ответ – усталость от недосыпа. «Так надо пойти и поспать!», – решила она и быстренько поссорилась с молодым человеком, чтобы спокойно отправиться домой и лечь в кровать.

Она снова стояла у деревянной двери и смотрела на вывеску: «Fortunam suam quisque parat». Немного поцарапанная старая медь, начищенная до блеска… Она медленно провела ладонью по ручке и осторожно вошла.

– Здравствуй, Вильтон! – с некоторой робостью позвала она мужчину, который переставлял на полках коробочки.

Он обернулся и широко лучезарно улыбнулся.

– Привет, Жанна! Рад, что смогла так быстро вернуться – ты вчера так внезапно ушла.

– Ну, мне было неловко, – помедлив, доверчиво ответила она. – Я ведь наговорила всяких глупостей. Кстати, я думала, ты вчерашний день не запомнишь…

Он усмехнулся.

– Считай, что забыл! На самом деле секрет прост: если хочешь, чтобы другие люди забыли о тебе некоторые вещи, сама о них забудь.

– Нет, я как раз хочу всегда всё помнить – это гораздо удобнее. А что ты делаешь?

– Да вот, саламандр сушёных привезли. Собираюсь выложить для продажи, а тех, что были, пожалуй, испепелю.

– Как это?

– В порошок, чтобы удобней было… Тебе нужен? Отдам со скидкой. А, ладно, что там! – подарю, за знакомство!

Она передёрнула плечами.

– Пожалуй, не стоит.

– Ты всё ещё хочешь туда войти, да?

Он добродушно на неё уставился.

– А что, так заметно?

– Ты постоянно на неё смотришь.

– Разве?.. – удивилась она и снова мельком глянула в сторону светящейся двери.

– Да это и очевидно – раз ты не хочешь ничего купить и всё равно приходишь сюда, значит, ты хочешь туда.

– А что мне там делать? – спросила она, потирая руку, будто ей неловко спрашивать.

– Сама смотри, – пожал он плечами. – Гулять, думать, дышать…

– Всё то же, что и здесь?

– Конечно. То же, что и здесь. Жизнь везде одинакова.

– А почему тогда она у всех разная?

– Так это сами люди и разные. Каждый выбирает сам, как он будет выживать.

– Выживать?..

– Грубо звучит? Но всё идёт именно к этому. К тому, как выжить среди таких же.

– Ты говоришь загадками… – ответила она и тут же вспомнила. – Кстати, о загадках: там, над дверью, слова. А что они означают?

– О, Fortunam suam quisque parat. Эти, да? Это просто: «Свою судьбу каждый находит сам».

Она рассмеялась – нет, не из-за вывески, хотя та и показалось ей странной. Просто ей почему-то было так хорошо, что хотелось улыбаться.

– Любопытное название… А, может, ты и прав? Что, если я – войду? – она повернулась к необычной двери. – Там открыто?

– Да, открыто. Но я должен предупредить…

– Конечно! Сколько стоит вход? – пошутила она.

Он даже не усмехнулся, видя, что она не замечает серьёзности его слов.

– Вход не стоит ничего, ведь ты его нашла сама и, значит, можешь им воспользоваться. Но помни: если хочешь успеть вернуться, ты должна прийти, пока не закончится твоё время. Ты знаешь, что такое – твоё время?

«Наверное, он про то, когда я просыпаюсь…», – догадалась она в лихорадочном вихре мыслей о том, что же скрывает собой такая дверь.

– Да-да, знаю! Встану, когда будильник прозвенит, и на работу успею… Всё нормально!

– Тогда не забудь об этом. Конечно, если для тебя это действительно важно!

Она улыбнулась, чтобы не показаться невежливой, но сама, не отрываясь, глядела на дверь: сияние стало ещё прекрасней, таинственней, нежнее… Волны призрачного света колыхались, а ручка начала светиться, будто предлагая, чтобы ей воспользовались…

Жанна шумно выдохнула. Каждой клеткой она ощущала, что за такой великолепной дверью должно быть что-то не просто из ряда вон выходящее, но нечто бесконечно прекрасное и необъятно чарующее. И она обязательно должна была это увидеть!

Она протянула руку и открыла её. И сделала шаг вперёд – туда, навстречу неизведанной красоте…

Сначала она зажмурилась – так ослепительно после тёмных углов магазина ударил в глаза яркий свет. Яркий солнечный свет раскалённого добела горячего летнего дня.

Открыв глаза, она открыла заодно и рот: перед ней оказалась самая настоящая улица, яркая и очень красивая. И было так свежо! – как будто в грудь Жанны резко вдохнули новую жизнь, о которой она не подозревала. У неё на миг даже закружилась голова, и потому она сразу поняла, что ей только показалось, будто из руки прохожего внезапно вылетела огромная птица и унеслась в небо. Правда, головокружение быстро прошло, и списать на него остальные странности не удалось, и, увидев громкую группу молодёжи, которая явно забавлялась тем, что каким-то образом заставляла воздух над головами, окрашиваясь в разные цвета, принимать формы различных предметов, Жанна пошла в другую сторону, чтобы больше ничего такого ей не привиделось.

Проходя мимо кафе, она остановилась, заметив, что огромные буквы шикарной вывески висят прямо в воздухе: она бы поклялась, что они ничем не крепились к зданию! А за большим прозрачным окном она видела людей, к которым по воздуху летели дымящиеся чашки… Мимо её собственной головы вдруг пронеслось что-то светящееся, но когда она обернулась, то ничего необычного рядом не было – только пробежавшие мимо дети схватили что-то и зажали в кулачке. Ещё раз с интересом оглянувшись, она пошла дальше и вдруг резко отшатнулась: ей показалось, что прямо в лицо летит нечто огромное, как ворон невиданных размеров.

– Осторожнее!

Светловолосая девушка, с которой она столкнулась, поднималась с тротуара, не обращая внимания на протянутую руку.

– Я случайно, простите! – попробовала она сгладить неприятность, но та, не отвечая, критично осматривала испачканное платье.

– Вы всегда на людей кидаетесь? – уточнила она, закончив быстрый осмотр и подняв взгляд на Жанну.

– Вот впервые, получается… – попробовала та пошутить, но блондинка весьма пристально на неё уставилась, так, что Жанна даже почувствовала какой-то холодок, пробежавший по коже.

– И вы не собираетесь это исправлять? Я сама должна?!

Жанна смутилась. Оглянувшись и поняв, что прохожим до них нет никакого дела, она дотронулась до испачканного подола, чтобы почистить, но та возмущённо выдернула его.

– Вы с ума сошли?!

– Как же… И что я, по-вашему, должна сделать? – теперь уже возмутилась Жанна: и извинения её не приняли, и попытку помочь – тоже. «Может, она хочет денег? На химчистку…», – подумала она, пытаясь вспомнить, сколько у неё с собой в сумочке.

– Вы что, по-другому не умеете? – настороженно спросила та.

– А как? – ещё осторожней уточнила Жанна, видя, что её, кажется, принимают за ненормальную, как недавно она сама – Вильтона.

– А вы – кто? – девушка медленно обошла её со всех сторон, будто пытаясь разобраться, что это за экспонат.

– Человек, – помедлив, ответила та, мельком оглянувшись и пытаясь вспомнить, в какой стороне находится магазин с хотя бы немного знакомым продавцом.

– Держи его!

Мимо пробежали дети, и Жанна снова отшатнулась, потому что прямо на неё летело нечто. Оно было похоже на призрака – так, как она могла бы себе его представить, спокойно сидя в кресле у потрескивающего огонька, за чашечкой горячего кофе… Конечно, если бы знала, что призраки существуют, и если бы у неё был свой дом, уютный, с камином…

Она так крепко задумалась, будто вовсе не задумалась о настоящем, а спустилась в далёкие воспоминания, и незнакомке пришлось её даже окликнуть.

– А вы что, никогда в детстве в это не играли?

Она мотнула головой, облегчённо вздохнув, – значит, это видит не она одна!

– Так вы не отсюда? – догадалась блондинка. – И не можете почистить мне платье вот так, прямо сейчас, да?

– К сожалению… – не совсем понимая, пожала плечами Жанна.

У той сразу пропало всякое возмущение, и почти с какой-то гордостью она легко и спокойно провела, что-то шепча, рукой по платью – и пятно вдруг просто исчезло!

– Вот так-то! Понравилось?

– Ещё бы! А как это? – изумилась Жанна.

– А вы из какого мира? Кстати, меня Манди зовут, а вас?

– Жанна, – удивилась она, что та не знает – в её-то сне… – Я из… Как бы объяснить… Вильтон мне дверь открыл…

Она махнула рукой в сторону магазина. И поняла, что уже незаметно потемнело, – похоже, здесь тоже собирался дождь.

– И мне пора идти… – неловко добавила она, видя, с каким интересом Манди на неё глядит. Но та ничуть не расстроилась и даже фамильярно схватила её под локоть, как лучшую подружку.

– О, я провожу! А тебе точно надо уходить? Может, останешься? Если ты только-только зашла, то тебе должно быть очень интересно. Тут столько всего! – беззаботно ворковала она, но Жанне стало слишком прохладно и оставаться здесь не хотелось. Видно, погода понемногу менялась, да и про работу она вспомнила: «Скоро же вставать…».

Они быстро дошли обратно, к знакомому Жанне зданию.

– Ты ещё придёшь? Мы погуляем, я тут всё тебе покажу? – просительно смотрела на неё Манди. – Может, завтра? Я буду здесь в это же время. Найди меня?

Та схватилась за ручку двери и на прощанье улыбнулась. «Я постараюсь», – подумала она, но вслух не произнесла. Ей всё ещё почему-то было некомфортно и к тому же казалось немного странным – почему Манди не знала, как её зовут?.. «Ведь Вильтон знал. Вот он, стоит такой серьёзный, что-то говорит… – подумала она. – Наверное, так нелепо выгляжу!». Конечно, её лицо горело – разгорячённая после новых впечатлений, она была сейчас как варёный рак! Выйдя из магазина, она полезла в сумку за зеркальцем, чтобы посмотреться, но, вытянув что-то и разжав ладошку, увидела только знакомое стекло – за промелькнувшим зелёным блеском она заметила стрелки часов. «Дзинь…».

– А её звали Манди, представляешь? Там всё так натурально! – Жанна снова отхлебнула кофе, заваренный покрепче, чтобы наконец-то получше открыть глаза – всё-таки начальник не одобрит, если увидит, как она зевает на рабочем месте.

– Ну конечно, натурально! – поддразнила Маринка. – Скажешь тоже! Как будто птицы, вылетающие из рук, призраки и вывески в воздухе – это обычное дело! Это просто сон. И ты, видимо, хорошо живёшь, раз такие цветные сны видишь! Вот я, например, после работы так устаю, так устаю… что даже пара бутылок пива в ночном клубе не помогает расслабиться.

– Ты бы лучше вместо клубов домой пораньше приходила – тогда бы и высыпалась, и уставала бы меньше, – посмотрела на Марину старшая по отделу, Саша. – А вот ты, наверное, в офисе не очень-то урабатываешься, потому и спишь долго… – с намёком положила она сверху стопки документов на столе Жанны ещё одну папку.

– Уже доделываю! – пробурчала та, быстро опуская глаза в невероятно скучные, серые своей бесполезностью листы.

К вечеру она, наконец-то, окончательно проснулась, да от радости, что новый рабочий день скоро окончится, так похорошела, что даже вечно угрюмые и немногословные системные администраторы сделали ей пару комплиментов.

Обратно домой она чуть ли не летела. С особой гордостью и удовольствием она прошлась по теперь уже весьма знакомой, даже близкой, улице – той самой, где во сне в старинном здании находился магазин, принесший ей столько новых впечатлений.

Медленно, со смаком ужиная, она наслаждалась мыслью, что нудный рабочий день закончился и теперь она предоставлена самой себе – может отдохнуть, как хочет, пораньше лечь спать и понежиться в кровати. А там, возможно, ей снова что-нибудь приснится…

Вильтон дружелюбно улыбнулся, когда, радостная, она вметнулась в дверь. Ей даже удалось заметить чью-то спину за только что хлопнувшей старинной дверью со свечением, у стены.

– Я тоже туда хочу! – сразу выпалила она, поняв, что не она одна любит ходить в ту сторону. – А кто это был?

– Да так, периодически проходят тут… – уклончиво ответил он. И, заметив её недоумение, объяснил. – Мне нельзя обсуждать тех, кто через меня проходит. Только, если поступит распоряжение от руководства…

– О, у тебя тоже есть начальство? – с любопытством спросила она. Он усмехнулся.

– Стоял бы я тут, если бы это никому не было нужно… У каждого своя работа.

– Да, это точно! Только у некоторых она слишком скучная и нудная, – буркнула Жанна.

– Тебе не нравится твоя работа?

– Перебирать скучные бумажки? Звонить незнакомым людям, чтобы другие незнакомые люди получили с этого выгоду? Нет, мне не нравится моя работа.

– А твой мир? – внимательно посмотрел он, даже отложив в сторону коробку с травами, которые перебирал.

– А что – мой мир?

– Он тебе нравится?

«Какой странный вопрос…». Она растерянно пожала плечами:

– Никогда об этом не думала. Это ведь моя обычная жизнь.

В воздухе повисла пауза. Вильтон молчал, будто ждал, что она ещё хорошенько поразмышляет. Но она задорно улыбнулась:

– Я могу войти в дверь, которую сама же и нашла?

– Конечно, – усмехнулся он, вспомнив, что это были его же слова, но взгляд его всё равно остался немного озабоченным. Правда, Жанна нисколько этого не заметила – она уже стояла у двери, собираясь её открыть.

– Постой!

Это прозвучало так строго, что она резко обернулась, не дотронувшись до ручки.

– Просто хотел напомнить: если твой мир дорог тебе, ты должна успеть вернуться!

Она облегчённо вздохнула.

– Конечно. До звонка будильника – правда? Я помню.

Он кивнул и проводил её долгим взглядом. А потом достал новую коробку со свежими поступлениями трав.

«Как тут красиво!», – думала она, шагая по улице. Клумбы с необычными цветами словно дышали. Жанна даже подошла ближе, чтобы рассмотреть: каждый цветок, каждый бутон вдыхал и выдыхал, как живой. Они шевелились, и это было так чудесно! – как будто качались цветные волны… Налюбовавшись, она оглянулась, вспомнив, что в прошлом сне с ней обещала погулять Манди. Но той пока нигде не было видно.

«Зачем обещать, если сам не собираешься выполнять своё слово?», – обиженно подумала она. Нет, ей не особо понравилось, что Манди с ней фамильярничала, и гулять она вполне могла и сама… Просто хотела, чтобы обещания выполнялись, тем более в её же собственном сне!

Она ещё раз огляделась и пожала плечами. Ей было всё равно, что вокруг идут люди и некоторые с удивлением заметили её жест – это неважно, пока она спит. Вот если бы она была на работе…

«О нет! Никакой работы, никакой работы!», – мысленно воскликнула она, вспомнив, как там скучно, и кинулась вперёд, торопясь набраться новых впечатлений, пока злостный будильник не решился снова её разбудить!..

Она шагала по улице и широко улыбалась. Ей это нравилось – вокруг было чудесно, погода была прекрасная! Так хотелось просто дышать этим воздухом и наслаждаться этой свободой – когда ты никому ничего не должен, когда ты можешь спокойно оглядывать всех людей, не боясь, что это кто-нибудь заметит. «Здесь же всем всё равно, это ведь сон…», – довольно отметила она, во все глаза осматривая прохожих.

Тут она остановилась – в глаза попало резкое сияние и тут же исчезло: это упало солнце на окно-витрину старинного кафе с вывеской, висящей в воздухе.

Решив, что сейчас можно и кофе спокойно попить, она вошла внутрь.

– Вот это местечко! – не удержавшись, воскликнула она так, что некоторые постояльцы даже оглянулись.

Место действительно было примечательным! Старинные дубовые столики, очень аккуратные, кое-где – с весьма искусной резьбой, создавали не столовые уголки, а круги вместе с уютными сиденьями-скамьями, внешне очень напоминающими недлинное бревно. Кое-где пространство за сиденьями было огорожено по кругу настоящими стволами деревьев и прелестно украшено ветвями – это были места для тех, кто хотел скрыться от чужих глаз.

На каждом столе, как и на широких дубовых подоконниках, стоял небольшой фонарь, в котором за маленькой дверцей трепетал огонёк свечи. Никакой паутины, никаких пауков, саламандр и лишних коробок, которые были в помещении Вильтона, здесь не наблюдалось.

– Несомненно, у нас просто великолепно! – тут же обратился к Жанне администратор. – Заказывали столик? Хотите знатно пообедать или, быть может, просто перекусить?

– А кофейку у вас можно? – не ожидая отказа, она мысленно примеряла, куда присядет. – Может быть, сюда?..

Она направилась к столику у окна и даже улыбнулась проходившему мимо парню. Правда, тот не обратил на неё внимания – в это время он прятал деньги в кошелёк. Тут она вдруг смутилась – ей показалось, что она никогда не видела таких купюр.

– Простите… – замялась она, почувствовав внутри небольшой холодок. – Боюсь, я немного… не местная… А чем можно расплатиться, что тут в ходу?

«Не местная?.. – мысленно передразнила она себя. – Как можно так глупо говорить, да ещё в своём же сне?!».

Администратор посмотрел на неё хоть и внимательно, но с пониманием, и достал из кармана пару банкнот.

– Вот такие деньги. Монеты показывать не буду, их слишком много… А вы и по бумажным поймёте, что у вас такие есть… Видимо, нет?.. – увидел он, с каким интересом она их рассматривает. – Вы здесь первый день?

– Второй.

– Как интересно! – с ещё большим вниманием посмотрел он на неё.

– Почему? – внезапно она с тревогой поняла, что тут кажется ей таким странным – и вчера, и сегодня: слишком уж всё вокруг… обычно. «Почему они говорят со мной так, будто не снятся мне, а сами тут… живут?», – снова почувствовала она холодок, пробежавший по телу, но тут же забыла своё беспокойство, видя доброжелательный взгляд.

– Ну, знаете, это такая редкость – к нам редко заходит кто-нибудь, кто не знает нашего мира.

– Почему? – уточнила она и поняла, что спросила какую-то глупость – на его лице было написано такое недоумение, будто он пытался решить: а в своём ли она уме…

– Как же… А как к нам ещё кто-то может зайти? Это ведь… не всем дано, – пожал он плечами.

Она задумалась и ещё раз огляделась. Не найдя объяснения его словам в окружающей обстановке, она поднялась.

– Тогда, пожалуй, я пойду. Раз денег на оплату у меня нет…

– Милая девушка, присядьте! – улыбнулся он ещё доброжелательней. – Я с удовольствием угощу вас нашим фирменным кофе. Тем более, что сегодня в городе такой праздник!..

– Но я не знаю, когда смогу вам заплатить.

– Это неважно, это ведь угощение. Потом, когда определитесь, что вы тут делаете, может быть, ещё зайдёте к нам, – подмигнул он, и она присела обратно.

Через несколько минут перед ней стояла высокая кружка дымящегося напитка с шоколадной пеной и изумительным запахом.

– Коричная палочка, немного базилика и ещё пара пряностей, – пояснил он, заметив её восхищение. – Ничего, что я сам принёс? Я присяду?

Жанна кивнула, пробуя горячий шедевр. Администратор присел напротив.

– Вообще-то я не должен себя так вести, но очень уж вы интересная девушка!

– Разве? – довольно улыбнулась она. – А кто должен приносить заказ? Официанты?

Она оглянулась, чтобы увидеть хоть одного, но поняла, что заказы шли к посетителям своим ходом – по воздуху, без чьей-либо помощи.

– Официанты ожидают вон в той комнате, – указал он. – Как только заказ на кухне готов, они переправляют его клиенту, но сами лишний раз не нарушают его покой, если только их специально не позовут, – пояснил он, и Жанна сразу заметила, что на столе у светильника стоит и маленький колокольчик. – Меня, кстати, Арсени зовут…

– А я – Жанна, – ответила она, опять ощутив какую-то тревогу. – А разве вы не знали, как меня зовут, когда я пришла? – вдруг сорвалось с языка. Арсени удивлённо улыбнулся. – А почему тогда Вильтон знал?

– А кто это – Вильтон?

– Ну, он мне открыл дверь… сюда, в этот мир, в котором у меня нет денег, похожих на ваши, – попыталась она объяснить, и тот, кажется, наконец-то понял.

– Как интересно! Проводник, что ли? Никогда бы не подумал, что в наше время они ещё есть!

– Проводник?

– Да. Тот, который стоит между мирами и пропускает, куда надо.

– А куда – надо? – настороженно уточнила она, всё чаще подумывая – а можно ли так долго видеть один и тот же сон?..

– Ну, куда открыт вход. Как иначе-то…

– А почему вы удивились, что я пришла оттуда? – рискнула она спросить ещё.

– Так вы первая такая, кого я вижу.

– Хотите сказать, больше никто не проходит? – она хотела показать, что знает гораздо больше, рассказав, что сегодня в дверь проходили и другие, но он усмехнулся.

– Нет, проходят многие – кому по делам надо, кто просто гуляет… Только никто обычно не говорит об этом так громогласно.

– В смысле?

– Ну, зачем это афишировать? Кто куда ходил; кто кому что открыл… Это же как… личное дело каждого, кто на что горазд. А что, если беда случится?.. Тут такие способности скрывают, чтобы никто чужой не знал… – последние слова он сказал уже тише, чуть наклонившись к ней.

«Как странно, – подумала она. – А Манди тогда так радовалась… Видно, пареньку скучно администрировать-то день за днём, вот и ищет везде тайны».

– Я это учту, – вежливо произнесла она вслух и поднялась. – Спасибо за кофе! Вкусный очень.

– Заходите ещё, как время будет!

Он проводил её до двери. Оглянувшись напоследок, она увидела, как пустая кружка из-под замечательного кофе медленно удаляется по воздуху в ту комнату, где, как он говорил, ждут официанты.

Выйдя на улицу, она прошлась вперёд и, убедившись, что теперь её не должно быть видно из окон кафе, полезла в сумку, чтобы проверить кошелёк.

«Как жаль, что они сами – такие, как обычно… – грустно поняла она, что купюры как были вполне знакомыми, так и остались. А ведь могли бы в её сне стать более подходящими случаю! – Где бы их поменять?».

Она оглянулась в надежде, что тут же где-нибудь увидит надпись: «Обмен валюты». Но ничего не произошло – ниоткуда не появилось кассы, нигде не образовалось двери… Ей даже стало как-то скучно. Она подняла голову вверх и засмотрелась на небо – глубокое, голубое.

– Оно отражается в ваших глазах! – вдруг услышала она совсем близко.

Опустив голову, она тут же встретилась взглядом с молодым человеком – очень прилично одетый, он был в тёмно-сером, в едва заметную крапинку, сюртуке, чуть длиннее обычного, очень элегантном.

– Простите?.. – переспросила она, не сумев сдержать улыбку. Ещё бы! – здесь все-все обращали на неё внимание. «Как приятно! – довольно подумала она. – А то на работе каждый день одно и то же: единственные три мужчины постоянно сидят, уткнувшись в монитор, и не то, чтобы не говорят, но даже не смотрят на меня!..».

– Небо так красиво отражается в ваших глазах, словно было создано лишь для этого, –повторил он. – Кстати, у вас очень необычный оттенок…

– Тёмно-серый, – зарделась она от удовольствия.

– Уверены? Мне кажется, серый с голубым… А сейчас, когда вы смотрите с таким интересом, почти небесный, очень красивый… – похоже, совсем серьёзно ответил он, но она засмеялась.

– Знаете, мне даже как-то сказали, что у меня зелёные глаза, – поделилась она.

Тут он тоже почти улыбнулся, но сдержался, чтобы не потерять лицо.

– Когда вы сказали про тёмно-серый цвет, я сразу понял, что у вас очень хорошее настроение! – вежливо ответил он. – Конечно, ваши зелёные глаза так прекрасно вливают в себя небесный цвет, что только кажутся голубыми!

– Вы серьёзно? – смутилась она, но он и не думал шутить и лишь галантно поклонился.

«Невероятно! Рассказала бы ему про Вильтона, который тоже говорил мне о зелёных глазах, но после слов Арсени никому не стану упоминать о нём, даже во сне!.. Только Маринке, может, ещё расскажу… если смеяться не будет», – снова вспомнила она про коллегу. И тут же всполошилась.

– Мне ведь надо на работу! – произнесла она вслух, будто оправдываясь перед незнакомцем за желание уйти.

– В такое время? Разве вы не гуляете? – быстро, обеспокоенно переспросил он.

– А откуда вы знаете?

– Просто предположил. Догадался или понадеялся, если хотите.

– Ну, мне надо… Ещё не прямо сейчас, конечно, но скоро надо будет уйти, – вспомнила она наставления Вильтона, что не должна опаздывать. «Хотя – куда опаздывать?..», – подумала она недоуменно.

– Тогда могу я сейчас вас куда-нибудь пригласить?

– Боюсь, у меня с собой нет…

Она смутилась и замолчала, теребя замок сумки, из которой торчал краешек кошелька.

– У вас с собой нет денег? Если дело только в этом, а не в том, что я кажусь вам слишком навязчивым, то они есть у меня.

Она облегчённо улыбнулась. «Сразу же было понятно, что во сне всё происходит обязательно так, как мне хочется! А обменная касса, которая не появилась, оказывается, мне просто и не нужна!..».

– Отлично, тогда я с вами!

Он обрадовался, но постарался не подавать виду.

– Любите карусели?

– Никогда на них не каталась. Точнее, почти никогда – мне кажется, что в детстве, когда-то давно, на голубой лошади в розовую крапинку… – запуталась она и, чтобы немного выкрутиться, засмеялась. – Но я почему-то этого не помню… А мы пойдём на карусели?

– Если вы не против, то почему бы и нет?

– Пешком? – она немного нахмурилась, потому что ей так захотелось уже оказаться на аттракционах, что она не желала никуда идти, а хотела вот так сразу очутиться там, где надо.

– Можно и по-другому…

Он отошёл к дороге и сделал несколько движений руками.

Жанна растерянно оглянулась, решив, что это странное действие привлечёт слишком много ненужного внимания со стороны, но всё же ничего страшного не произошло: никто не смеялся, будто все прохожие в любой момент могли сделать то же самое. А в воздухе у дороги действительно вскоре появилась колесница.

Было видно, что она не просто проявилась в этом месте, а только что приехала – колёса были все в грязи, а у возницы были взлохмаченные волосы. В руках он держал пару поводьев, будто впереди стояли лошади, но, сколько Жанна ни всматривалась в прозрачный воздух, она никого не увидела.

– К площади! Нам на карусели, – сказал мужчина вознице, подав Жанне руку и бережно усадив её на сиденье.

– Будет сделано! Сейчас там весь город. Такой праздник!.. – тот, присвистнув, дёрнул поводья, и не успела Жанна ничего подумать, как оказалась совсем в другом месте.

У неё даже закружилась голова, так быстро перед глазами сменилась картинка.

– Всё нормально? – заботливо уточнил спутник.

– Всё просто чудесно! Мне никогда ещё не было так хорошо! – сказала она и вдруг поняла, что действительно говорит правду. – Никогда раньше так быстро не передвигалась, это как в сказке!

Она так искренне улыбалась, что он тоже усмехнулся этой маленькой детской радости.

Огромная площадь была усеяна разноцветными огнями и украшена клумбами с живыми цветами. По периметру располагалось несколько фонтанов, а самый большой, в виде кита, находился в центре. Каждые три минуты он резко выплёскивал высоко вверх целый шквал хрустальной воды, которая разлеталась на множество прозрачных нитей и с гулом падала вниз, иногда – на головы зазевавшихся гуляк и детей, дико радующихся каждому новому мокрому всплеску.

С любого места можно было видеть, что на площади, создавая огромный красочный, сияющий всеми оттенками круг, располагались карусели. Смешение красок, разные цвета мелькали перед глазами, то удаляясь, то приближаясь, кружась каждый по своему пути и постоянно меняя направление – то поднимаясь вверх, к крыше аттракциона, то спускаясь обратно, к земле. Некоторые непрерывно блестели, будто на них высыпали несколько мешков разноцветных блёсток или крошек драгоценных камней, и казалось, что там искрится сам воздух, а не конструкция.

– Я хочу вон к той! – завизжала Жанна, заметив огненную карусель – та была окружена пламенем, через которое попеременно виднелась то одна лошадь с наездником, то другая…

Молодой человек усмехнулся, видя, с какой ярой девичьей радостью кинулась она вперёд.

– И не испугаешься? – лукаво спросил он, но ей было всё равно! Она даже и не подумала сразу, что этот огонь вполне мог бы быть настоящим… Но как только кружащаяся карусель завершила свой круг и остановилась сменить наездников, Жанна первым делом осторожно протянула руку, чтобы убедиться – в её собственном сне ничего плохого с ней приключиться не может! И огонь действительно не был обжигающе горяч – так, приятно согревал руку и душу!..

Она задорно оглянулась. Молодой человек смотрел на неё даже с каким-то восхищением.

– Думал, испугаюсь? – поддразнила она его и выхватила только что купленный им билет. – Ой, а какую я сейчас лошадь выберу! Самую хорошую!.. Давай сюда, что ты стоишь?!..

Поманив его за собой, она заскочила на подножку. И вскоре уже обходила всех лошадей, чтобы вдоволь налюбоваться чудным рисунком каждой и выбрать лучшую. Как вдруг остановилась…

– Что такое?

Он подошёл ближе, увидев, что она оторопело замерла.

– Голубая лошадь? – удивлённо произнёс он, заметив, что Жанна, не отрываясь, смотрит на неё. – Интересный выбор… Это, наверное, твоя любимая? Из детства, ты говорила…

«В розовую крапинку… – насторожилась она на миг. – Я ведь… придумала, пошутила… Сказала, что первое пришло в голову… Точно! Я сама творю свой сон! Придумала, что лошадь должна быть голубой в крапинку, и вот она есть! Хотя, кажется, чего-то в ней не хватает…».

– Да, она очень красивая! И такая… родная. А ты куда сядешь?

– Прокачусь за тобой, – подмигнул он, указав на предыдущего коня, тёмно-гнедой масти.

– А я тебя обгоню! – пошутила она.

Разгона карусели долго ждать не пришлось, и кони понеслись.

Вокруг всё засияло, будто весь воздух и пространство были пропитаны разноцветными блёстками; ветер хлестал в лицо от дикой скорости, но карусель крутилась ещё быстрее и быстрее!.. Пальцы цепко обхватили странно знакомую голубую гриву с жёстким волосом, лошадь, будто настоящая, трепетала под ладонями, и Жанне даже слышалось ржание и нескончаемый топот копыт!.. Она двигалась то выше, то ниже, словно выбирая в воздухе какую-то дорогу, но на самом деле её выбирала сама лошадь. А потом, в какой-то момент, заметила, что даже обогнала кого-то – по этому же самому кругу карусели, но своей дорогой, и это было непередаваемым ощущением!

А после, – и это было самое-самое чудесное, что Жанна только могла представить! – перед ней внезапно появился он: тот самый, что ещё несколько минут назад сидел на коне позади и любовался, как она мчится вперёд. Теперь вдруг оказалось, что он едет прямо ей навстречу, наперекор всем другим лошадям этой карусели, по своему единственно невероятному пути, и не просто так! – в его руках был огромный букет алых цветов, которые, поравнявшись, он бросил прямо в объятия раскрасневшейся от удовольствия Жанны.

– Это нереально! – со знанием дела воскликнула она, когда они, смеясь, сошли с карусели. Конечно, она имела в виду только то, что сны когда-нибудь заканчиваются, но молодой человек понял это по-своему и был очень доволен, что сюрприз удался.

– А теперь… – лукаво произнёс он и замолчал, чтобы спутница сама попробовала догадаться, что же будет дальше. Но такого её ответа он не ожидал:

– А теперь мне пора! – брякнула она, совсем не имея в виду, что прямо сейчас куда-то пойдёт. Просто ей показалось так смешно – что она в своём сне якобы должна идти куда-то обратно, хотя здесь ей так хорошо!..

Она тут же смутилась, увидев, как он помрачнел.

– Уже? Но мы ещё не догуляли эту ночь… Или тебе не понравилось? Я слишком навязчив?

Он твёрдо посмотрел ей в глаза, будто желая прямо и сразу встретить свой приговор. Но она смутилась ещё больше и почему-то вспомнила тот сон, когда ей стало стыдно за свои слова перед Вильтоном.

– Нет, с тобой очень интересно, – поправилась она. – Просто время идёт…

– Ещё немного, хорошо? – с надеждой быстро добавил он.

Она кивнула и мельком оглянулась, пытаясь предугадать, куда они пойдут теперь – в толпу весёлых людей на площади, на другие аттракционы или совсем в иную сторону, к магазинам и ресторану, чьи вывески сияли далеко в конце улиц.

– Если неудобно, ты его брось, – перебил он её мысли.

– Кого? – не поняла она, и он указал на её шикарный букет.

– Очень красивый, но нести действительно сложновато, – гордо улыбнулась она, ощущая эту роскошь. – Но бросать, конечно, я такой не буду!

– Да нет, ты его в воздух брось, – с намёком ответил он и подбодрил, видя, что она сомневается, – кидай! Тебе понравится!

– Ну что ж!..

Она уже так привыкла к сюрпризам, что больше не сомневалась и, чуть размахнувшись, подкинула букет вверх. Он тут же исчез: алые лепестки мгновенно превратились в стаю полупрозрачных бабочек, на фоне тёмного неба показавшихся мерцающим невесомым чудом. Немного покружив над головами, с восторгом следящими за их полётом, они медленно разлетелись по сторонам.

– Невероятно красивые! – выдохнула, наконец, заворожённая Жанна.

– Да, как и ты! – ответил мужчина, смотря только на неё, и тут же поспешил добавить, будто решив, что сказал лишнее, – пойдём. Сейчас ты увидишь нечто, ещё более прекрасное…

Он протянул ей руку, и они отправились дальше, к дальним сияющим огням за площадью – там были старинные фонари у набережной. Та гордо держалась полукругом, сдерживая серьёзную речку, чьи границы в этой темноте вовсе не были видны, и только изредка рябь под лунным светом показывала, что вода раскинулась далеко-далеко вперёд.

Здесь не было тихо – празднующих было ещё больше, чем на самой площади.

– А чего все ждут? – спросила Жанна, но молодой человек, крепко держа её за руку, молча продвигался к резному ограждению у воды, чтобы оказаться в первых рядах.

Он не зря торопился – прошло лишь несколько минут, когда они, наконец, замерли у перил, и в небе грянул гром!

Жанна закричала от восторга, но её совсем не было слышно – её голос потонул в общей буре возгласов, когда тёмное небо внезапно прорезали разноцветные сияющие нити! Полетели неведомые, огромные и малые, птицы; промчалось стадо сияющих лошадей и растаяло в глубине небес, а горящие искры от расцветающих невероятных огненных цветов всё падали и падали вниз, но никто не боялся, и только протягивал руки, чтобы успеть дотронуться до остатков исчезающей красоты! А потом были вихри и спирали, и бесчисленные лучи, пронзающие тонкие полупрозрачные круги, и сияющий дождь, невероятно отражающийся в реке!..

Жанна жадно ловила дыхание этой атмосферы. Множество людей, которых она видела и на площади, и на набережной, в одиночку и своими компаниями, сейчас превратились в огромную цельную толпу. И это море голосов и душ слилось теперь в единый порыв радости и громогласно кричало об этом счастливом миге! И это зажигало пламенем её собственную душу.

Она очнулась, только когда в небе догорели последние искры фейерверка и люди начали расходиться. Вокруг всё затихло и стало опять темно, и только старинные фонари продолжали дарить свой свет этой ночи.

– Надеюсь, ты не разочарована тем, что всё-таки задержалась, – услышала она над ухом: молодой человек бережно придерживал на её плечах свой сюртук.

– Всё было прекрасно!.. – она хотела сказать ещё много слов, но поняла, что не знает, какими именно можно передать очарование окружающего мира и этого яркого праздника, который она сегодня видела.

– А для меня это был лучший день и лучшая ночь – ведь я встретил тебя!

Он смотрел серьёзно, не отрываясь. И она вдруг почувствовала, как глубоко внутри пробежал огонь – который она никогда раньше не чувствовала.

«Жаль, что ты лишь снишься…», – чуть не сорвалось с её губ, и она резко ощутила досаду: глупо кому-то говорить, что он тебе снится, даже если ты говоришь это во сне!

– Я должна идти, – медленно произнесла она, вспомнив Вильтона. – Я обещала, что буду вовремя. Наверное, мне это надо, иначе он бы не говорил, что я должна вернуться…

– Кто?

– Проводник, – помедлив, ответила Жанна. Она вспомнила, что ещё недавно администратор в кафе предупреждал её не упоминать о своих перемещениях, быть осторожнее, но решила, что в своём сне сама может решать, кому доверять, а кому – нет. И ей не хотелось думать, что такой галантный, приятный молодой человек будет способен причинить ей вред.

– Так ты действительно не из этого мира? – взгляд внезапно показался ей другим – слишком строгим, пронзительным.

Она молчала.

– Я думал, ты шутишь… О таких вещах обычно не говорят, – обеспокоенно добавил он, видя, что она не собирается отвечать, но и не спорит. – Надеюсь, ты ещё не опоздала?

Она беззаботно улыбнулась и мотнула головой. «Как можно опоздать в своём же сне?..», – чуть не ляпнула она в ответ, но удержалась. И тут же где-то глубоко внутри ощутила небольшой холодок: «А ведь и впрямь: надо бы уже пойти обратно… Скоро ведь ещё и на работу…».

– Как нам вернуться к кафе, где мы встретились?

– Подойдём к дороге и позовём возницу, чтобы отвёз к кафе «Для встречи».

Он замолчал. В воздухе повисла пауза. Теперь, когда веселье окончилось, Жанне стало неловко находиться рядом с незнакомцем, и она не знала, что нужно говорить.

– А можно я куплю мороженое? – придумала она, заметив его в руках прохожих.

– Конечно, на площади большой выбор! – оживился молодой человек, обрадовавшись, что она ещё не торопится.

Но она торопилась. Быстро и уже не так радостно, как раньше, они дошли до аттракционов, и здесь Жанна вдруг предложила ему подождать.

– Хочу сделать тебе сюрприз! – воскликнула она. – Сама выберу тебе мороженое, а ты потом угадаешь, какое!

Он посмеялся вместе с ней и вытащил несколько купюр, чтобы она могла купить то, что захочет. Проводив её взглядом, он быстро направился к разноцветному шатру с воздушными шарами, чтобы ещё раз удивить её, когда она вернётся.

А она, немного пройдя вперёд, оглянулась. Поняв, что теперь её не видно среди людей, она кинулась бежать – но совсем не к высоким резным подставкам, на которых медленно по кругу вокруг центрального крепления пролетали разные виды мороженого, а к ближайшей дороге.

«Так, нужно позвать возницу… Сейчас всё будет!..», – лихорадочно думала она и для пущей убедительности сделала несколько жестов руками, как делал он, когда вызывал колесницу.

Транспорт действительно не заставил себя долго ждать, и через пару минут она уже сидела в карете с немного стёртой по бокам дверцы позолотой.

Ещё через пару мгновений она была уже у кафе, откуда припустила бежать по направлению к старинному магазину. Если бы сейчас её остановили и спросили, почему она бежит так быстро, она бы и сама очень удивилась, ведь особых причин для таких действий у неё не было. Тем не менее, она бежала так, будто боялась не успеть на очень важное свидание или на собеседование, успешное прохождение которого могло бы обогатить её на всю оставшуюся жизнь…

Увидев знакомую вывеску, она открыла дверь и вметнулась в помещение. В ушах что-то стучало.

– Там было восхитительно!.. – едва успела выдохнуть она, увидев Вильтона, но он быстро открыл первую дверь и вытолкнул Жанну на центральную улицу её города.

Тут она ещё немного пробежала, но потом вдруг остановилась.

«Я ведь уже успела. Куда ещё бежать-то?..». Она глубоко вдохнула и попыталась восстановить дыхание. В ушах всё ещё что-то стучало, и она прислушалась. А это был знакомый звук: «Дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь…».