Читать книгу Безумная - Акулина - Страница 1

Нежные, немного детские, женские руки открыли папку. Листов было мало.

_______________

Досье №1. Зверев Дмитрий Никифорович, 47 лет. Образование: медицинское. Профессия: психоаналитик, специалист по психоанализу и гипнозу. Член Международной психоаналитической ассоциации. Место работы: личная клиника «Твоё Я». Холост…

_______________

Эти облачные дни давно стали вызывать сомнения: кажется, природа решила немного подшутить над Петрозаводском, где уже несколько недель подряд не было не только открытого ясного солнца, но и дождя.

– Так скоро всё лето пройдёт! – недовольно пробурчала Света, лениво, без интереса переворачивая страницы старых отчётов.

У неё совсем не было желания ничего искать. «Глупо считать, будто этот несчастный случай может быть связан с одним из прошлых дел!», – снова подумала она, но вслух не произнесла – она уже ухитрилась указать на это своему начальнику Константину Мадаеву, чтобы появился шанс пораньше уйти с работы и заглянуть в солярий: ведь надо же как-то исправлять ситуацию с загаром, если подходящего солнца на улице всё нет и нет? Но тот настоял на своём…

– Что-то нашла? – уже не в первый раз спросил вошедший Костя.

«И как ему удаётся так здорово выглядеть с такой-то работой?», – не торопясь отвечать, с завистью подумала Света: на вид ему было лет тридцать, но на самом деле – почти сорок. Сама же она лишь недавно получила своё первое служебное удостоверение с надписью: «Стажёр», и за это время успела отметить, что в выбранной профессии романтикой-то и не пахнет…

– Ничего, но я пока не всё посмотрела, – медленно отозвалась она.

– Как, это ты ещё первый отчёт читаешь? А досье хоть разобрала?

Кузьмина отрицательно мотнула головой.

– Ты давай побыстрее-то смотри, а то пока наразглядываешься, у нас ещё работы прибавится! Нужно же как: настроилась – и внимательно так, чтобы не пропустить ничего важного, но быстро-быстро просматриваешь информацию.

– Знаете, Константин Михайлович, это вам легко, вы – привыкшие. А мне тут ещё разобраться надо…

– Тебе ещё досье поднять да посмотреть, кто с кем мог быть связан. А скоро нам нужно ехать к психоаналитику, так что поторопись!

– А что – психоаналитик? – оживилась она, будто пахнуло свежим ветром. Из досье вполне ясно было, что врач – очень даже интересный человек. «Красивый, статный…», – вспомнила она его фото, прикреплённое к бумагам. А то, что он был и весьма обеспеченным, вообще не вызывало никаких сомнений! «И пусть не очень молод, но для мужчины он в самом расцвете сил!», – с приязнью подумала она про его сорок семь лет, приправленные успешной карьерой и собственной клиникой «Твоё Я».

– Нужно будет задать ему пару вопросов. Всё-таки он знал погибшего Бердникова.

– Так это ж давно было, два года назад? – удивилась она.

– То есть всё-таки читала досье?

– Пока только на Зверева, – покраснела Света, сразу уставившись в лежащий перед ней отчёт.

– Понятно… – усмехнулся он, и она покраснела ещё больше.

– Не знаю, что вы там себе предположили, – подумав, заметила она многозначительно, снова оторвав взгляд от бумаг, – но я имела в виду, что в отличие от других досье, которые вы мне дали, о нём читать интересно. Сразу видно, что он очень умный и достойный человек. И, уж поверьте мне, я знаю, о чём говорю: я посещала много тренингов по саморазвитию, много чего нового для себя открыла – во мне развили способности разбираться в людях, и это не пустые слова! Кстати, вам тоже бы не мешало походить на такие курсы… – безо всякой задней мысли посоветовала она.

– Конечно… Вот стажировку пройдёшь, понаблюдаешь – потом поймёшь, что к чему… – кивнул он и отошёл, оставив её с отчётами. Сам он направился в другой офис, а в коридоре столкнулся с оперуполномоченным Максом.

– Как дела? Подвижки? – тот приветственно хлопнул Костю по плечу, но он недовольно качнул головой:

– Какой там! Служащих парка успел опросить – и ничего! Судя по всему, труп пролежал в пруду всю ночь, а ночью в парке никто не работает. В шесть утра пришли дворники, – они и заметили тело, – но нового рассказать не смогли.

– Документы?

– В кармане был ключ от гостиничного номера и паспорт. Но и то: прописан-то Бердников в Беломорске, по базе пробили – здесь родственников-однофамильцев у него нет; знакомых просто так не найти… Неясно, зачем он вообще приехал и с кем мог видеться! Из Беломорска информацию уже запросил, теперь ждём. Единственное, что пока удалось, – это позвонить в гостиницу, в которой он остановился. Предварительно сообщили, что приехал он из Болгарии, но говорят, что больше ничего о нём не знают.

– Ясно теперь, почему ты такой кислый, – понимающе кивнул Максим.

– Да, зацепок никаких… Скоро в клинику поеду, может, что и появится. Врача этого, Зверева, уже предупредили, что приедем. Обещал принять, правда, удивился сильно…

– А и впрямь, Костя: зачем он нам?

– Думаю, он может знать что-то о Бердникове.

– С чего ты взял?

– Так имя этого Ивана Бердникова было в деле о гибели Екатерины Зосимовой – ну, то самоубийство, пару лет назад… – напомнил Костя. – Я уж приказал Светлане поднять старые материалы; данные паспорта его проверил – это действительно он, а не однофамилец. Получается, Бердников знал Зосимову, а та ходила к Звереву. Может, тот сумеет вспомнить, если Зосимова о Бердникове что-то упоминала, потому что у меня о нём вообще никакой информации, а из Болгарии её ждать долго, так что пока хоть так…

– А зачем нам всё это? – не понял Максим. – Мужчина-то просто споткнулся или поскользнулся, упал в воду – утонул. Или результаты экспертизы уже известны?

– Пока нет… Но что он делал в одиночестве ночью у прудов? Гулял?.. – да не похож он на такого романтика, не верю я в это! – посетовал Костя. – А теперь представь: после закрытия дела Зосимовой из-за отсутствия состава преступления Бердников покидает страну. На какие деньги бывший инженер, не особо любивший работать, смог себе это позволить? И родственники Зосимовой в это же время требуют найти пропавшее наследство… А теперь, когда Бердников возвращается сюда, он сразу погибает. Здесь что-то не то! Ну, допустим, даже нашёл он какое-то дело у пруда ночью, но как можно было, поскользнувшись и упав в воду, не схватиться за тот же край берега, у которого он был? Я его видел – там отличные камни, там вполне можно было бы удержаться.

– Дезориентация, а потом – не доплыл.

– Да брось! Я пересмотрел его досье – в юношестве он занимал призовые места на соревнованиях по плаванию. А тут – упал в воду и забыл, как плыть?

– Ударился, потерял сознание, – пожал Макс плечами. – На теле были удары?

– Свежая большая ссадина на голове, – недовольно замялся Костя, уже слыша в своей голове ответ.

– Ну вот! Говорю же – не напрягайся! Ты слишком быстро придумываешь версии… Спорим: экспертизу проведут, скажут, что такая ссадина могла быть получена в результате удара головой о камни на береговой линии? Шёл, споткнулся, упал-ударился, свалился в воду – захлебнулся, – повторил он, и Костя, задумавшись, промолчал.

«Несчастный случай…», – подумал он, понимая, что такой вариант казался логичным. И всё же у него было премерзкое ощущение, от которого он не мог избавиться, что это было не так!..

– Да не забивай ты себе голову! – успокоительно хлопнул его по плечу Макс, видя, что он опять нахмурился. – По крайней мере, дождись заключения криминалистов! Кстати, раз ты уже просмотрел досье, зачем помощнице-то своей их всучил?

– Для общего развития. Пусть тренируется и мне не мешает, – усмехнулся тот.

– Понятно, молодцом! – Макс снова хлопнул его по плечу и забежал в другой кабинет.

«А номера с телефона погибшего проверили?», – хотел вдогонку ему крикнуть Костя, но махнул рукой, поняв, что уже доложили бы, если б что-то было. «Ладно, поручу ещё кому-нибудь… – подумал он. – И потом – сразу в клинику!».

Вскоре вместе со Светой он отправился туда, где раньше ему не приходилось бывать: в клинику «Твоё Я». Дело Екатерины Зосимовой, закрытое два года назад, вёл другой следователь. Он в их отделении уже не работал – переехал в другой город, – так что сейчас разбираться с этим пришлось Косте.

– Не клиника, а дежурная часть какая-то, – негромко заметил он, когда, войдя внутрь, увидел трёх охранников в разных частях помещения. Те скользнули по нему со Светой скучающим взглядом и отвернулись, а они направились к стойке ресепшена.

Администратор Виктор встретил их широкой улыбкой, и Света сразу приняла её на свой счёт. Она расцвела, подумав о том, как приятен этот день и как мил этот молодой человек. Виктор же быстро пробежал взглядом по протянутым удостоверениям, и его улыбка стала ещё слащавей. Он указал, куда им нужно идти, и Света с Костей двинулись дальше.

– Как здесь интересно! – воскликнула она, оглядываясь с большим энтузиазмом. Впрочем, после улыбки администратора всё ей теперь виделось в радужном свете, и Костя даже усмехнулся её радости. «Доверчивая… Набьёт ещё шишек», – подумал он, но вслух говорить не стал.

Возле двери с табличкой из позолоченного металла, гласящей: «Дмитрий Зверев, Ваш психоаналитик», они остановились – секретарь Анастасия попросила немного подождать, и они уселись на приятный диванчик. Периодически она подозрительно поглядывала на них, чуть дольше задерживая взгляд на Свете – та вовсю пыталась сохранять серьёзный вид, вспоминая о профессионализме, но это ей не очень удавалось: на фотографии в досье врач был весьма хорош собой; к тому же было указано, что он холост. «А вдруг?..», – думала она с каким-то девичьим восторгом, не сильно сочетающимся с целью их нынешнего визита, и сердце её колотилось чуть быстрее, чем следовало бы при выполнении серьёзного задания.

– Дмитрий Никифорович ждал вас немного раньше, а сейчас у него клиент, – вскоре отметила Анастасия, видя, что Костя поднялся и с каким-то интересом уставился на табличку, будто заметил в ней нечто большее, чем просто имя.

– А как долго длится сеанс? – уточнил он, мельком оглядывая приёмную.

– Обычно около часа. Но бывает, что у клиента другие предпочтения… Правда, я не могу об этом говорить: это конфиденциальная информация, – негромко ответила она, – будет лучше, если вы спросите об этом у самого Дмитрия Никифоровича.

– Конечно, я понимаю! – кивнул он. – Разное время… Что ж, мужчина платит, мужчина заказывает…

– Там женщина, – Анастасия поддалась на лёгкий добродушный тон, а Света немного напряглась, поняв, что Костя пытается выудить какую-нибудь информацию – слишком уж ей не нравилось, что в таких случаях он становился галантным и мог даже осыпать комплиментами собеседниц. Ей же самой такой радости не доставалось… Её догадка тут же оправдалась: он легко улыбнулся и, задержав на Анастасии неоднозначный взгляд, произнёс:

– Какие же у вас, у красавиц, могут быть неприятности? Разве что муж купит розы не того цвета?

– Ой, что вы! – я пока не замужем, – зарделась та. – А там женщина – так она в разводе уж четыре года. И всё ходит сюда, ходит – три года как ходит… Ой, но чур – я об этом не говорила!

– Конечно!.. Вы так хорошо знаете своих клиентов!.. – удивился он, и она ещё больше покраснела от удовольствия. – А сами-то давно здесь работаете?

– Почти два месяца.

– А предыдущий секретарь куда делся? Помню, тут была… Инна, кажется?

– Да, Инна. А вы её знали?

– Заочно: коллеге когда-то пришлось побывать у вас, и она тогда здесь работала.

– А что с ним случилось? С женой поссорился?

– Да нет, в то время девушка одна с собой покончила. А так как она как раз посещала Дмитрия Никифоровича, вот и пришлось коллеге к нему сходить – чтобы выяснить, что да как там было, в каком состоянии она была, раз к нему на сеансы записывалась.

– Понимаю… – кивнула она. – Да, я слышала об этой истории: ужасное дело, бедная девушка…

Дверь кабинета медленно отворилась. За ней стало видно мужчину в солидном костюме и светловолосую женщину. Она была немного растеряна и, даже уже выйдя за порог, продолжала прощаться, не отпуская его руку.

– И звали её… звали… – пыталась вспомнить секретарь.

– Екатерина Зосимова! – не выдержала Света, с завистью глядя, с каким интересом Мадаев смотрит на Анастасию.

– Что? – руки женщины, не отпускающие врача, задрожали. Резко обернувшись, она уставилась на Свету со странным выражением, похожим на ужас.

– Точно, Екатерина Зосимова! Вспомнила: погибла, выпав из окна дома на парковку для машин, – мне об этом рассказывали! – воскликнула Анастасия, не желая уступать пальму первенства в разговоре Свете.

– Катя, Катенька!.. – вдруг зарыдала клиентка и, побледнев, упала на руки Дмитрия Зверева.

Тот среагировал моментально, будто готов был к подобному повороту событий, и вскоре она уже полулежала на диване. Анастасия засуетилась, не зная, что можно сделать, и пытаясь хотя бы подсунуть ей под голову диванную подушку, но после слов Зверева тут же оставила подушку в покое и кинулась в его кабинет за аптечкой.

Через минуту она стояла рядом с флаконом в руках, а Дмитрий Никифорович водил смоченной салфеткой у носа клиентки. Та понемногу приходила в себя, но губы её всё дрожали: «Катя».

– А вы кто? – видя, что ей лучше, наконец, обратил Зверев внимание на Костю со Светой.

– Следователь отдела раскрытия уголовных преступлений Константин Мадаев, это – моя помощница Светлана Кузьмина, – негромко сказал Костя, с беспокойством глядя на светловолосую женщину.

– А, вы звонили. Вы опоздали.

– Да, пришлось задержаться, работа…

– И чем обязан?

Костя не решился тут же задать вопрос, который его вдруг заинтересовал, и для начала осторожно отозвал Зверева в сторону.

– А почему она так отреагировала на имя – Катя Зосимова? – уточнил он полушёпотом, кивнув в сторону женщины на диване.

– Вы не знаете? Какой же вы следователь! Екатерина была её подругой.

– Дело Зосимовой вёл другой сотрудник, – отметил Мадаев, ощутив холодные нотки в его голосе. – Да и, насколько я помню отчёты, фотографии этой женщины не было среди опрошенных знакомых Зосимовой. Кто она?

– Нам лучше поговорить не при ней, а у меня в кабинете… – сказал тот и снова отошёл к клиентке.

Когда она совсем пришла в себя, для неё вызвали такси. Зверев отправил Анастасию проводить её к машине, а Костю со Светой пропустил к себе.

– Так кто она, вы говорите? – повторил тот, с недоумением глядя на помощницу: та осматривалась, не скрывая какой-то детской радости – кабинет был обставлен с известной роскошью, которую мог себе позволить востребованный психоаналитик, и ей было очень интересно.

– Валентина Иванова, – врач уселся в кожаное кресло и, кинув бесстрастный взгляд на Свету, неторопливо откусил золотыми щипчиками кончик сигары, взятой из небольшой дорогой коробки в верхнем ящике его стола.

– И она была подругой Екатерины Зосимовой? Насколько близкой? – уточнил Костя, но тот пожал плечами:

– Мне кажется, это вам лучше узнать у неё самой.

– Мне нужен её адрес и телефон.

– Спросите у Анастасии, эти данные есть у неё. И если это всё, то… – он недвусмысленно посмотрел в сторону двери. – У меня назначено и другим клиентам, так что вам лучше поторопиться.

– Нет, но последний вопрос об Ивановой: почему она ходит к вам?

Услышав это Света, смутилась. Она увидела во взгляде Зверева недоумение, будто вопрос Мадаева был нелеп, и ей показалось стыдным, что её начальник кажется ему не таким уж профессионалом. Она засмеялась, как будто поддерживая удивление врача, и тот даже скользнул по ней оценивающим взором.

– Не понимаю, что вы хотите узнать, – снова взглянув на Костю, пожал он плечами. – Ко мне приходят многие люди, желающие улучшить своё психическое самочувствие.

– Да, но почему Иванова ходит именно к вам – к тому же врачу, что и её погибшая подруга? Разве это не доставляет ей дополнительную боль, постоянно напоминая о Зосимовой? Вон как эмоционально она отреагировала на одно её имя…

– Валентина – легкоранимый человек; ей нужно кому-то доверять свои ощущения и получать утешение, которое окружающая действительность ей не даёт, – сказал он, медленно выпустив дым от сигары. – А сегодня она просто не ожидала, что услышит имя погибшей подруги из чужих уст. Она всё ещё не свыклась с её гибелью… И, думаю, наши встречи для неё важны как раз потому, что ей важно видеться с тем, кто знал Екатерину и с кем можно о ней поговорить. Она часто вспоминает её на сеансах…

– А какой диагноз вы ей ставили?

– Не тратьте моё время повторами: насчёт Зосимовой меня спрашивали два года назад. Ответы не изменились – почитайте отчёты, – врач бесстрастно стряхнул пепел в каменную пепельницу, скорее изысканную, чем добротную, с золотыми вставками под стать золотым щипчикам.

– Спрашиваю, какой диагноз вы ставили Валентине Ивановой? – поправился Костя.

– О, чем она вас так заинтересовала?

– И всё-таки?

– Психастения.

Заметив непонимающий взгляд, Зверев добавил:

– Повышенная мнительность, тревожность. Она думает, что окружающие её не понимают, приписывает им различные мысли… Боится доверять. Наша с ней задача – изменить её образ мышления, чтобы она контролировала свой страх быть среди людей, научилась доверять им и принимать себя такой, какая она есть.

– Сколько времени она к вам ходит?

– Около трёх лет.

– И за это время ей не удалось помочь? – уточнил Костя.

– Ну что же вы! – не удержавшись, всплеснула руками Кузьмина. – Это ведь лечение, оно требует времени!

– Спасибо, милая девушка, вы действительно правы! – ещё пристальнее взглянув на неё, сказал Зверев. – Разное лечение требует разного количества времени. Чтобы нарастить, так сказать, защищающую шкуру, некоторым людям требуются годы тренировок и изменений. Тем более что после гибели подруги Валентине ещё более оказалась нужна эмоциональная поддержка.

– Хорошо, с Ивановой понятно, – кивнул Мадаев. – Расскажите теперь, что вы знаете об Иване Бердникове?

– О ком? – удивился Зверев и тут же недовольно качнул головой – сигара, неудачно ударившись о край пепельницы, осыпала пепел на стол. Он неторопливо поднялся, взял из стоящей на полке коробочки бумажную салфетку и сел обратно. И снова сделал глубокую затяжку.

– Иван Бердников, – повторил Костя.

– Не припоминаю таких имён, – подумав ещё, вздохнул тот, выпуская дым.

– Уверены?

– Константин Михайлович, ну что же вы? – удивилась Света. – Вы же слышите: Дмитрий Никифорович не знает такого имени.

– Да, пока не припоминаю, – подтвердил тот. – А почему вы спрашиваете?

– Этот Иван как раз был в отношениях с упомянутой вами Зосимовой, вот мы и подумали, что вы можете что-то знать.

– Что ж… Пожалуй, теперь его имя кажется более знакомым… Иван, Иван… Как, вы сказали, его зовут? – снова задумался он.

– Бердников, – терпеливо повторил Мадаев.

– Действительно… – легонько постучал Зверев сигарой по пепельнице и даже улыбнулся, будто ему показалось забавным то, что он вспомнил, – следователь, который тогда приходил, пару раз называл это имя, вы правы.

– Это всё, что вы можете о нём сказать? Вот, посмотрите на фотографию, вы его помните?.. – протянул Костя, но тот удивился.

– Что же ещё? Я внимателен к своим клиентам – мне ведь с ними работать, – но не обязан запоминать всех людей, с которыми по той или иной причине сталкиваюсь или о которых слышу. А это фото… – он вгляделся в снимок, – впервые его вижу. Я с ним не встречался…

Раздалась негромкая мелодия, и Костя торопливо полез в карман за сотовым.

Он отвечал на звонок, и Зверев перевёл взор на Свету. Та сидела довольная – ей приятно было находиться в красивом, дорогом кабинете. Заметив его внимание, она зарделась и неловко улыбнулась, но взгляда не отвела.

«Понятно!», – негромко сказал Костя в трубку и хмуро поднялся.

– У меня, возможно, будут ещё вопросы, но теперь я должен идти. Обращусь к вам в другое время по необходимости, но если сами вдруг вспомните что-то важное – обязательно позвоните! – он положил ему на стол бумажку со своим номером.

– Как идти? Куда? – не поняла Света: она не ожидала, что их визит закончится так быстро и резко.

– Ну, действительно, куда? – пристально посмотрел на неё Зверев. – Вы ведь ещё не выпили кофе – я только что хотел его предложить, с пирожными. У нас внизу есть буфет, Анастасия принесёт…

Он смотрел на Свету, и она, зардевшись ещё больше, не сдержалась – несмотря на все усилия, по её лицу расползлась улыбка. Заметив эту радость, Костя хотел, было, немного приструнить её, но тут ему пришла в голову другая мысль:

– Хорошо, Светлана, остаёшься за старшую! Пока у Дмитрия Никифоровича есть немного времени, постарайся выяснить дополнительную информацию – это твоё задание! А также запиши контакты Ивановой. Приедешь обратно, доложишь!

Она кивнула и проводила следователя взглядом до двери, а затем вновь вернулась к мягкому пристальному взору.

– Сейчас вам принесут кофе, – сказал Дмитрий и нажал кнопку на телефоне. Уточнив у Анастасии, через сколько должен быть следующий клиент, он распорядился, чтобы в кабинет пока никого не впускали.

Та вскоре принесла поднос с угощениями и вышла. И Света, отпив горячий кофе, ощутила, как по всему телу начало расползаться невыразимое тепло. А от взгляда врача становилось всё горячее…

– Ну, что бы вы хотели узнать, милая девушка? Хотя, конечно, это нечестно: мне ведь и самому хотелось бы узнать вас получше… – сказал он, пристально глядя на неё.

Не успела она проглотить кусок пирожного, чтобы ответить, как он, вытащив из ящика маленькие часики, поставил их на стол. Очень изящные, настольные, они казались немного странными: с необычной декоративной секундной стрелкой, которая не двигалась с места, и с маленьким маятником, который всё время качался – в одну сторону, в другую, в одну, в другую…

– Вы позволите, я пока подготовлюсь к приходу следующего клиента?.. – сказал он вроде как вопросительно, но здесь ответа точно не требовалось. Впрочем, именно сейчас промолчать Света не могла.

– Какая прелесть! – воскликнула она, дёрнувшись, чтобы посмотреть, но тут же остановилась. Но Дмитрий, благосклонно улыбнувшись, сам протянул их ей:

– Пожалуйста, смотрите! – не каждый же день можно увидеть такое чудо. Видите: здесь есть даже маятник. Только кукушки нет, чтобы куковала – говорила, что мне нужно, – заиграли в его глазах весёлые огоньки.

Света оценила шутку и тоже засмеялась, но часы взять не торопилась. А его взгляд вдруг изменился.

– На самом деле даже в них есть проблема.

– Какая? – она уж совсем и забыла, что ей нужно было бы самой задавать вопросы: так интересно было смотреть в глубокие и мягкие, но одновременно с тем такие странные, пронзительные глаза.

– Кажется, маятник не успевает за секундами. Видите, секундная стрелка в них никогда не движется, и по ним я не могу проверить… Вы поможете?

– А как? Я ведь не часовой мастер…

– Да вы не волнуйтесь, расслабьтесь… – заметил он, что она немного смутилась. – Тут главное – посчитать, сколько в минуту ударов делает маятник. У меня есть наручные часы, так что давайте так: я буду сравнивать с ними, а вы следите за маятником. Посчитаем до шестидесяти и разберёмся, сколько ударов в минуту делает маятник, идёт? – широко улыбнулся он. – А когда я досчитаю до шестидесяти…

Тихие слова она не разобрала, но переспрашивать не стала, видя многозначительный взгляд. И произнесла в ответ, довольная тем, что может помочь такому успешному человеку:

– Да вы интересный мужчина!

– Тогда держите! – пронзительно и одновременно с тем мягко глядя ей в глаза, Дмитрий оставил часы на её ладони и, убирая свою руку, легко провёл пальцами по её коже. – Начнём? Один, два, три…

Проверив часы и наевшись пирожных, Света в сопровождении Дмитрия направилась к выходу, чтобы в приёмной получить контакты Валентины. Но это ей не удалось: Анастасия никак не могла найти карточку. Похоже, в последний раз, когда она относила её в общую картотеку, она перепутала разделы, и теперь нужно было время, чтобы всё перебрать и вернуть на место.

– Молодой сотрудник… – будто извиняясь перед Светой, отечески пожал Зверев плечами. – Но вы ведь можете зайти позже? Например, к послезавтрашнему дню карточка точно отыщется – там у Ивановой назначен приём, верно, Анастасия?.. Да и у меня в тот день, кажется, больше свободного времени… – как бы невзначай кинул он, смахивая несуществующую пылинку с плеча Светы. Она кивнула, соглашаясь, и, сгорая от радости и воодушевления, направилась к выходу.