Читать книгу Анатомия страсти - Альбина Викторовна Новохатько - Страница 1

Санкт– Петербург

Рита

Всю свою жизнь она жила, и следовала правилам, установленными жестоким и властным отцом. Он шёл в свой храм, пел псалмы, дарил своё божественное благословение, отпуская грехи, но, никто не знал, что таит в душе этот с виду благочестивый батюшка. Рита слушала проповеди в церкви, дома за обеденным столом, перед сном читала молитвы, чётко следуя наставлениям. В этом современном мире, она вынуждена проводить всё своё время в богослужении, носить мешковатую одежду, скрывать красивые волосы под тёмным платком, никогда не поднимать небесных глаз, покорно опустив их в пол. За малейшую провинность следовало жёсткое наказание, каждый раз отец придумывал более мучительные пытки, но, одним из любых стало запирать её в подвале, с молитвенником, семь дней она сидела на воде и хлебе, вымаливая у Бога прощение, за грехи, которых не совершала. Отец выбрал подобный срок заточения исходя из таблицы семи смертных грехов, за которые человечество несло – ответ, и она в их числе. Девочка жила в постоянном страхе перед всевышним, ведь то что с ней происходит, только её вина, значит она прогневала его, и если он посылает ей наказание, значит любит, а как же иначе.

– Отче наш…

Зачитывала она молитву, сложив руки как положено, в этом случае, потупив взгляд в стол. Отец молча смотрел на неё, и когда она закончила, одобрительно кивнул, положив ей на тарелку кусок чёрного хлеба.

– Ешь, а после, почитаешь бытие святых людей.

Господи! Как же ей надоело читать о них! Она выучила наизусть все эти истории, а он снова и снова заставляет её, при этом стоит ей воспротивится, как он тут же наказывает, словно ему доставляло удовольствие смотреть на её муки.

– Можно я пойду к себе? – не поднимая глаз, осторожно спросила Рита.

– Ты не поела, – строго произнёс Валерий. – Ну, если ты так хочешь, иди, только не забудь сделать то, что сказал.

Рита кивнула, поднялась, поцеловала его протянутую руку, затем быстро удалилась. В комнате, сорвав с головы платок, пригладила рукой роскошные тёмные волосы. Валерий запрещал в доме зеркала, она не знала: красива или нет? Никто и никогда не говорил с ней о внешности, ведь это под строгим запретом. Знала бы девочка, насколько она прекрасна! Яркие голубые глаза, обрамлённые тёмными густыми ресницами, тонкий нос, выразительные скулы, нежные розовые слегка припухшие губы, она словно олицетворение всего прекрасного в этом мире. Рита опустила глаза на руки, стала рассматривать – тонкие изящные пальчики.

– Рита…

Девушка вздрогнула, услышав голос отца, быстро схватила платок, повязав им голову, опустила глаза в пол.

– Да, отец!

Валерий вошёл в комнату, оглядев её придирчивым взглядом, присел на стул.

– Тебе уже восемнадцать, – начал он говорить, впиваясь в её лицо внимательным взглядом. – Пришло время подумать о твоём замужестве.

Рита ощутила, как в груди сладко затомило, сердце стало биться чаще, она мечтала вырваться из этого плена, но, не хотела вызвать в душе отца гнева.

– Как скажете отец, – уклончиво ответила девушка, не выражая эмоций. – Ваша воля, для меня закон.

– Это хорошо, – одобрительно произнёс мужчина. – Я воспитал тебя правильно. Помни, твой муж станет для тебя твоим покровителем, ты обязана следовать его указаниям, беспрекословно.

– Да, отец.

Рита с трудом сдерживала улыбку, скоро всё закончится, она обретёт долгожданную свободу.

– Вот и славно. Мы с отцом Никодимом, соседнего храма, оговаривали детали. Его сын Давид, достиг брачного возраста, ему двадцать три, и что бы получить сан, он должен жениться.

– Хорошо, отец.

– Запомни. Никогда ему не перечь, будь покорной, и благочестивой женой. Завтра они приедут к нам на ужин.

Господи! Как же ей надоели его вечные нравоучения! Она дословно заучила всё сказанное им, слова прочно застряли в её голове, она впитала их кожей. Валерий кивнул, удовлетворённый ответами дочери, затем покинул комнату.

Рита выдохнула с облегчением, присев на кровать. Неважно, что случится дальше, главное вырваться из этого дома, потом она решит, как быть. Сорвав ненавистный платок с головы, отшвырнула его в сторону, затем быстро разделась, и легла под одеяло. Завтра новый день, она познакомится с будущим мужем, и всё изменится. Она не боялась будущего, скорее напротив, с нетерпением ждала. Она мечтала о друзьях, которых у неё никогда не было, ведь её долг служить Богу. Мать её всегда учила быть терпеливой, ждать своего часа, она так и поступала, и вот, он пришёл.

****

Рита тщательно расчесала волосы, заплела их в косу, затем взяла платок, повязав голову, поправила отвратительное мешковатое платье, выдохнув, покинула комнату. Пришло время знакомиться с будущим мужем, они ждали в гостиной. Она шла на ватных ногах, ощущая трепет и страх одновременно.

– Рита, дочь! – Валерий приблизился к ней, положив руку на плечо.– Познакомься с Давидом.

Девушка осторожно подняла глаза, мельком взглянув на парня, снова их опустила. Она не успела его рассмотреть, потому как это не прилично и вульгарно: так учил её отец.

– Здравствуй, Рита.

Давид попытался заглянуть ей в глаза, но, она отвела их в сторону.

– Валерий, – вмешался отец Никодим. – Давай оставим детей, пусть поговорят.

– Да, пожалуй, – неохотно согласился Валерий. – Мы вас оставляем. Рита, будь благоразумна.

– Да, отец.

Тихо произнесла девушка, заученными фразами.

Как только они покинули гостиную, Давид выдохнул с облегчением. Он видел перед собой затравленную девочку, в странном платье, и ужасным платком на голове. Он считал дикостью в современном мире одевать свою дочь подобным образом, воспитывать её так, словно готовить к постригу, а не к замужеству.

– Посмотри на меня, – произнёс Давид, приблизившись к ней. – Не бойся.

– Нет, что вы, – Рита испуганно отпрянула, кинув взгляд в сторону столовой. – Отец меня накажет.

– Твоего отца здесь нет. Мы же должны как-то говорить.

– Мы можем говорить так. Нельзя смотреть на мужчину-это пошло.

– Так сказал тебе отец? – хмыкнул Давид.– А как же потом? Ты станешь женой.

– Я буду делать все, что вы скажете. Моя обязанность повиноваться мужу.

– Если ты посмотришь на меня, я не скажу твоему отцу.

Давид уже начинал терять терпение, эта девушка боялась дышать, не говоря об остальном.

– Прошу вас, – прошептала Рита. – Я не могу.

– Ладно, ты не можешь. Но и я не могу общаться таким образом. Видимо мне нужно уйти…

–Нет! – Рита подняла на него глаза, в которых отображался ужас. – Не уходите.

Давид, подавив улыбку, впился в её лицо внимательным взглядом. Он видел прелестное создание, которое вынуждено прятать свою красоту одеваясь в нелепые платья, настолько, что невозможно даже представить в воображении, какое тело скрывается под этим мешковатым, несуразным нарядом.

– Другое дело. Твой отец говорил тебе, что значит стать женой? Точнее, понимаю, как звучало из его уст. Нет, ты не обязана меня во всём слушаться, даже больше, брак это не тюрьма, мы обязаны говорить, делится мыслями, чувствами. Ты понимаешь?

– И вы не накажите меня? – осторожно поинтересовалась Рита.

– Нет, не накажу, – Давид приблизился к ней. – Обещаю. Мне нужна жена, а не покорная овечка. Забудь то, чему тебя учил отец. Когда я стану твоим мужем, всё изменится.

Рита внимательно смотрела в его глаза, но, ей казалось, он лукавит, внутренний голос твердил об опасности.

– Мне нужно идти. Неприлично столько времени оставаться наедине.

– Хорошо, иди. Увидимся завтра.

Рита кивнула, и пошла к себе. Просидев в комнате более часа, в думах о Давиде, не могла понять, отчего ей казалось, будто он лжёт. Что же с ним не так? С виду приличный парень, но, его слова звучали фальшиво, он словно прощупывал её, изучал. Ответ могла дать единственная её подруга, Мария, она жила в домике в конце церковного двора, хотела уйти в монастырь, но отец не давал ей своего благословения. Повязав платок, девушка выскользнула из комнаты. Приблизившись к домику женщины, осторожно заглянула в окно, и то, что она увидела, вызвало в её душе дикий ужас. Её отец, тот, кто твердил ей о морали, святом писании, наказывал за малейшие поступки, совокуплялся с той, которая мечтала уйти в монастырь. Рита застыла, не в силах оторвать взгляда от них, их стоны больно резали слух. Подавив приступ тошноты, она резко повернулась и бросилась к дому.

Сжечь! Всё сжечь! Твердила она себе, схватив из кладовки канистру с керосином, стала расплёскивать едкую жидкость на стены, мебель, пока не осталось ни капли, затем схватила спички.

– Ложь! Всё ложь! За что?! Господи! Почему ты так со мной?!

Вспыхнул огонь…

Рита стояла и смотрела, как разгорается пламя, пожирая всё вокруг. Едкий дым резал глаза, в горле стало першить, девушка услышала истошные вопли, и бросилась к задней двери дома. Она бежала не чувствуя ног, кто-то неведомый подгонял её, словно нёс над землёй. Её мучили, заставляли замаливать свои грехи, запирая в тёмной сырой комнате. Она не чувствовала боли, только злость, отныне она отыграется за всё что он делал с ней, заставит заплатить за каждый прожитый в неволе день.

Она бежала к автобусной остановке, сорвав с головы платок, отшвырнула его, распустив свои роскошные волосы, расхохоталась в голос. Выбежав на трассу, замерла, услышав как кто-то зовёт её по имени, не раздумывая юркнула в заросли. Нет! Она не позволит им снова заточить себя, и кормить ложью! Уж лучше сдохнуть, чем снова покорно молчать, и дрожать от ужаса. Мимо медленно проехала машина, затем остановилась.

– Рита! Это я, Давид! Не бойся, тебя никто не обидит!

Рита сжалась в комок, дико озираясь по сторонам, в поисках убежища. Шаги приближались, она слышала его тяжёлое дыхание…

– Не подходи!– Девушка вскочила, выставив вперёд руки. – Я не вернусь! Никто не заставит меня! Попытаешься, и я наложу на себя руки.

– И не собирался, что ты, – произнёс Давид с улыбкой. – Ты не создана для жизни монахини, у тебя другое предназначение. Я могу помочь тебе, если ты позволишь.

– О чём ты? – Рита отступала, ощущая угрозу. – Какое предназначение?

– О, милая, ты достойна самого лучшего, – Давид приближался к ней, сжимая в руке шприц. – Я помогу тебе. У тебя будет всё, что ты захочешь. Лучшая одежда, еда, машина, квартира. Всё что пожелаешь. Мужчины всегда готовы одаривать таких, как ты.

Рита не совсем понимала, о чём он говорит, ведь она не знала что по ту сторону забора, многое было неизвестно ей по известным причинам. Интуиция подсказывала ей – бежать без оглядки. Отступая, она пошатнулась, зацепившись за ветку, потеряв равновесие, упала и покатилась по склону, рухнув в воду, пошла камнем на дно. Она не умела плавать, течение несло её всё дальше, захлёбываясь и барахтаясь, она пыталась держаться на поверхности, глотая воздух. Затем последовал удар, сознание покидало девушку, затем второй, вдохнув воздуха, Рита снова пошла ко дну…

****

Открыв глаза, девушка резко села, дико озираясь по сторонам. Она находилась в маленькой комнате, свет проникал через небольшое окно с решёткой. В голове стучали молоточки, коснувшись её пальцами, поморщилась, нащупав несколько шишек.

– Где я? – всхлипнув, прошептала девушка, выскользнув из кровати. – Эй! – закричала она, дёрнув дверь за ручку. – Люди! Откройте!

В комнате стояла кровать, стол, один стул, и больше ничего. Она снова пленница, возможно отец нашёл её, так как дом она сожгла, её поместили в другое место.

За дверью раздались шаркающие шаги, затем послышался кашель, в замочную скважину вставили ключ, повернув несколько раз. Дверь открылась, Рита, схватив стул, отпрянула к окну, выставив его перед собой.

– Ох, – в комнату вошла женщина, с сигаретой в руке, выдохнув дым, впилась взглядом в лицо Риты. – Поставь на место, – сухим гортанным голосом произнесла она. – Тебя никто не обидит. Решётки на окнах, для твоей же безопасности.

– Где я? Кто вы такая?

– Меня зовут, Зина, я нашла тебя на берегу, ты лежала два дня.

– Два дня? – охнула Рита. – За мной гнался мужчина. Вы его видели?

– Нет, никого. Если бы гнался, догнал. Скорее всего, он подумал, ты мертва. Видела новости, тебя ищут.

– Господи! Не говорите им, где я! Умоляю!

– Хотела бы сказала, – хмыкнула Зина, затянувшись сигаретой. – Пришла в себя, хорошо. Пошли, напою тебя чаем с пирогом. Эта комната для моего сына, он болен, часто приходится запирать его здесь.

Рита отставила стул, ей казалась, эта женщина говорит искренне. К тому же она не выглядела преступницей, скорее наоборот: уставшей от жизни, под гнетом повседневных забот.

– А что с вашим сыном? – спросила девушка, последовав за женщиной.

– Припадки, частые. Он стал таким после трагедии, на его глазах утонула любимая девушка, он пытался её спасти, не смог, сам чуть не утонул, течением унесло. Продала квартиру в городе, уехала дальше от людей, в пригород, купила домик, живу тихо, никого не трогаю. Ну вот, проходи.

Рита вошла на маленькую уютную кухню, в нос ударил изумительный запах выпечки. За столом сидел молодой парень, уплетая пирог, запивал молоком. Заметив, как они вошли, вытер рот салфеткой, расплывшись в улыбке.

– О! – воскликнул он. – Ты пришла в себя! Садись, мама напекла кучу пирогов, кто-то же должен их съесть!

Рита улыбнулась, присев за стол.

– Как тебя зовут? – спросила она, подцепив пальцами пирожок с тарелки.

– Миша, а тебя?

– Рита. Очень приятно, Миша.

– Сынок, иди, проверь курей.

Зина потрепала парня по волосам, прогнав из-за стола.

– Увидимся! – прокричал он на ходу, выбегая во двор.

– Вроде он нормальный, – неуверенно произнесла Рита. – Сколько ему лет?

– Двадцать три, – Зина налила ей в чашку чая, затем разрезала пирог с мясом. – Ешь. На Мишку внимания не обращай, сказала же, он такой не всегда, порой его словно что-то мучает, он уходит в себя, и начинается кошмар. Ты спалила дом? А потом убежала?

– Да, – Рита кивнула, откусывая от пирога. – Мой отец, лгал всю жизнь. Корчил из себя проповедника, а на деле самый настоящий развратник. Меня всю жизнь пичкали лживыми проповедями, мучили, травили, но я вырвалась, и не вернусь.

– Понимаю, – Зина внимательно посмотрела на девушку. – Только куда тебе идти? Ты же не видела мира. Там, таким как ты быстро находят применение.

– Я может мира не видела, догадываюсь, что там могут со мной сделать. Мама перед смертью, оставила мне средства, они лежат на моём счету. Отец мне не указ, теперь нет. Если попытается меня вернуть, закачу публичный скандал.

– Ой, детка, – выдохнула старушка. – Можно найти сотни причин. Ты одна на всём белом свете. К тому же все думают, ты погибла.

– Значит, вернусь. Он держал меня взаперти восемнадцать лет, прикрываясь верой, и образом жизни. Пойду, учится, сниму квартиру, начну жить. А он пусть дальше врёт.

– Только вот некому. Твой отец, покончил с собой, его труп выловили в реке.

Рита отложила кусок пирога, не ощущая никакого сожаления, и горечи. Очередное доказательство его лицемерия, и трусости.

– Ну, значит ещё проще. Все его деньги, которые он вытряс из своих прихожан, достанутся мне. Закончилось его время, пришло моё.

Зина покачала головой. Эта девочка жизни не видела, не понимает всей ответственности.

– Тебе нужно быть осторожной. Вспомни, почему это с тобой произошло, и кто за тобой гнался.

– Знаю, отец научил меня быть осторожной. Хотят причинить мне вред, что же, придётся отстаивать свои права. Нужно для начала, появиться на публике, заявить о себе, узнать какими средствами я располагаю, и действовать.