Читать книгу Кривозеркалье - Алекс Батикович Психов - Страница 1

Посвящается всем сияющим, а также Стивену Кингу и Дэнни Торрансу.

Дисклеймер.

Авторское предупреждение.

Все события этого произведения целиком и полностью являются фантазиями автора, и любое их сходство с событиями, происходившими в реальной жизни – является случайным. Также случайным является сходство персонажей произведения и их имён с реальными людьми. А если Вам вдруг покажется, что Вы были участником в похожей истории, то знайте, что это просто совпадение. Ведь вся наша жизнь, это последовательность случайностей и совпадений, а также повсеместно и с регулярной периодичностью, повторяющихся циклов одних и тех же событий. Всё это уже было и будет повторяться вновь и вновь.

Псих.

Кривозеркалье.

Когда ты один в комнате разговариваешь вслух с пустотой, знай – Пустота слышит тебя.

Псих.

Всем тем, кто отдал свою душу ветру,

Кто знает, что такое Любовь

Но и умеет ненавидеть.

Алиса дарит свой огонь.

Грейтесь пока мы в Силе.

И да не коснётся Вас своей поганой метлой

Танцующий бес паники.

Алиса.

Светом сердце освети и веру в магию зажги

Из мультфильма «Долина папоротников»

Часть первая. Шёпот сердца.

И они понеслись так быстро, что под конец как бы скользили по воздуху, едва касаясь ногами земли. Вдруг, как раз в тот момент, когда Алиса почувствовала, что она совершено выбилась из сил, они остановились. И Алиса осознала себя сидящей на земле. Голова у неё кружилась, и ей нечем было дышать

Королева прислонила её к дереву и сказала мягко:

– Теперь можешь чуточку отдохнуть.

Алиса озиралась с большим удивлением.

– Что такое? – воскликнула, наконец она. – Мне кажется, мы были всё время под этим деревом? Ничего не изменилось кругом!

– Конечно, не изменилось, – сказала Королева. – Что должно было измениться?

– В нашей стране, – сказала Алиса, всё ещё задыхаясь, – если вы куда-нибудь бежите, да ещё так быстро и так долго, как мы бежали, вы куда-нибудь да прибежите.

– Медленная страна, – сказала Королева, – Здесь ты должна бежать, что есть мочи, чтобы только остаться на месте. Если ты хочешь куда-нибудь передвинуться, ты должна бежать по крайней мере вдвое быстрее, чем мы бежали.

Льюис Кэрролл. «Алиса в Зазеркалье»

1.

Провода дымятся, искры летят, материнская плата трещит. Старая Винда дала сбой. Всё троит и виснет. Архитектор обкурился до одури. Требуется перезагрузка Системы. Или полное форматирование…

Меня зовут Псих. Мне сорок два года. И я странный человек. Я говорю странные вещи и совершаю странные поступки. Надо мной смеются, меня ненавидят, меня уважают, но меня не понимают. С одной стороны, это хорошо. Люди не знают, чего ожидать от тебя в той или иной ситуации. Ну а с другой стороны… Одиночество – штука так себе – не очень…

Я нахожусь в рабочем цеху, на двадцати пяти кубовой ёмкости с раствором цианистого натрия. Внизу работают химические насосы, подающие раствор в технологический процесс. Вокруг стоит гул от находящихся за стеной цеха, вращающихся импеллеров и перекачивающих пульпу больших насосов. Всё это перемежается грохотом в трубах с технической водой, возникающим от гидроударов. Весь этот шум не мешает мне никоим образом. Даже наоборот.

Я сижу на фанерном щите, аккуратно обмотанным протирочной тканью. В ваджрасане. Поза алмаза. Глаза закрыты. Я вращаю живущий во мне Свет по Малой Космической орбите. Верховный Правитель осматривает подданных, проплывающих перед ним. Я веду счёт циклам дыхания. Вращающийся Свет оставляет приятно – прохладное ощущение.

Начав создавать это произведение на вольную тему, я решил, что не буду особо вымучиваться. Что не буду тупо сидеть и искать нужные и правильные слова. Я буду писать так, как я вижу, говорю и думаю. А ещё я буду писать между строк…

2.

С детства я слышал от врачей, что у меня какой-то «шум» в сердце. Я так понял, что где-то в левом предсердии. Некритично, но… Я никогда не задавал вопросы врачам об этом. Лучше не надо, а то начнут лечить. Что? Шум? Аа ну ладно. Мы ведь живём в России. Не дай Бог тебе сказать врачу в поликлинике, что тебя беспокоит что-то. Поэтому вот – жалоб нет, ничего не беспокоит.

В подростковом возрасте я чувствовал частенько какие-то покалывания в районе сердца, но не беспокоился по этому поводу. Бывало даже такое, что в левой части груди что-то стреляло. Словно кто-то невидимый колол мое сердце ножом. И я некоторое время сидел, растирая ладонью левую грудь. К тому же было непонятно – сердце это покалывало или ещё что-либо. Люди даже не знают точно, где вообще у них сердце. И я не знал. Я вёл привычный мне образ жизни, не обращая внимания на все эти сердечные моменты. Скажем так – особо не зацикливаясь. Я воспринимал это как данность. Как легкую неполадку.

Ну а после срочной службы у меня вообще пропали какие-то покалывания. Я даже думал, что возможно во время службы, – когда меня пинали в грудь ногой, обутой в кирзовый сапог, или кулаком «пробивали фанеру» (грудную клетку), то возможно, что «отрегулировались» неполадки в моем сердце. Как бы там ни было – я лет на десять забыл обо всей этой сердечной ерунде.

3.

Март 2020. Начало.

Всё что должно произойти – обязательно произойдёт. И куда бы ты ни спрятался от Неизбежного, – Судьба найдёт тебя, даже если ты спрячешься от неё в самом дальнем уголке нашей необъятной Родины.

Приключения нашли меня, когда я их уже давно не искал. Иначе и быть не могло. Если ты одинокий романтик, спортивный и симпатичный, ищущий ответы на вопросы касательно нашего бытия, то будь уверен – с тобой обязательно случится какое-то особенное приключение. Пусть даже если тебе и сорок лет.

Я работаю вахтовым методом. На горно–рудном предприятии, расположенном в моём родном крае. Я в этой теме уже почти двадцать лет. Командировки, геология, горная добыча. Вахта затягивает. И чем дольше ты работаешь в этой теме – тем сложней с ней покончить. Как сказал один мой коллега, – «Мы настолько привыкаем к этому дурдому, что потом уже не мыслим свою жизнь без него». Я полностью согласен с этим мудрым высказыванием.

В марте наша вахта заезжала на участок. По причине определённых событий, произошедших со мной совсем недавно, – я находился в несколько угнетенном состоянии духа. Это был как раз тот самый судьбоносный момент, когда от принятого тобой решения, зависит твоё будущее. В глобальном плане.

Помимо упомянутых событий, несколько выбивших меня из колеи, вдобавок к ним – в феврале месяце я получил травму плечевого сустава. При занятии атлетикой. Я делал разведения рук в стороны в полунаклоне. С гантелями. Я заканчивал сет и решил «дожать» плечи. Добить – как говорят профессионалы. Я начал делать ещё один повтор и услышал явственный хруст в правом плече.

На просторах YouTube есть американский блогер Джефф Кавальер. Физиотерапевт, культурист и просто отличный мужик. Джефф мой ровесник и у него очень познавательные видео, во многом направленные на нашу возрастную категорию. К сожалению, я начал очень поздно смотреть их. Однажды с экрана смартфона Джефф сказал мне, – «Если вы давно занимаетесь и у вас не было проблем с плечами, значит они будут». Так и случилось.

Я не пошёл к врачам. Я их не люблю. Я посмотрел видео Джеффа и сделал вывод, что у меня произошёл разрыв суставной губки. Про тренинг можно было на время забыть. А если пойдут осложнения с плечом, то может быть и навсегда. Доверившись Судьбе, я взял на вооружение пару приёмов Джеффа в плане работы с травмированным плечом. Я не ощущал дискомфорта в своих обычных ежедневных действиях. Плечо болело только при сильном напряжении руки и утром после сна. Каждое утро.

Я ходил по своей квартире из угла в угол и играл в «ромашку» – уволиться, не уволиться, уволиться, не уволиться. Откуда знать, как надо поступить? Когда не знаешь, что надо делать – ничего не делай. Всё само разрулится. Так и случилось.

Вылет на рудник планировался на следующий день. А это значит, что последние пару дней со всей страны, в наш город слетались работники нашей вахты. Откуда только не ездил народ на наш участок. С Казахстана, с Узбекистана, с Подмосковья, С Урала, с Алтая, с Приморья, с Краснодара, с Бурятии, с Башкирии и даже с Калининграда. Людям было очень интересно общаться друг с другом о жизни в других регионах.

И вот когда я бродил по квартире, ломая себе голову о своих дальнейших действиях – мне позвонили два приятеля, работавшие вместе со мной на участке. Они только что прилетели, заселились в гостиницу и предложили мне попить пивка. Мы договорились о встречи, я оделся, вышел из дому и отправился встречать парней.

Пиво куплено, стол выдвинут на середину комнаты, бокалы расставлены, рыба порезана. Мы делимся впечатлениями о прошедшей межвахте и обсуждаем рабочие моменты. Кто с кем бухает сейчас из наших, закрывшись в гостиничных номерах. Кто куда ездил на межвахте. У кого какие планы на будущее. Кто как работал на прошлой вахте. Кто гандон, кто урод.

Я вяло участвовал в разговоре. В моей голове крутилось только – уволиться, не уволиться. Говорил в основном Злобник – невысокий, крепенький аппаратчик с нашего завода.

– Где у тебя курят? – неожиданно спросил он.

– Я думал, что ты не куришь. – ответил я. – Ну пошли на кухню.

Мы прошли на кухню, я открыл окно, и поставил чистейшую, хрустальную пепельницу на подоконник.

– Пожалуйста, – сказал я. Сам я не курил уже лет шесть. Вообще. Альберт – третий наш компаньон вышел с нами. Он тоже не курил. Альберт, это мой напарник. Альбертино или Альбертио как называл его Злобник. Все втроём мы работаем на рудоперерабатывающей фабрике. В одной смене. Злобник и Альберт с одного города. Они сразу поладили, когда Альберт устроился к нам на работу полгода назад. Злобнику как и мне было сорок лет, а Альберт же был самый младший в нашем трио. Тридцать один год. Мы смотрели как Злобник закурил тонкую сигарету. Winston.

– Что вы думаете по поводу этой китайской шляпы? «Коронавируса?» —спросил Злобник, глядя на улицу. Уже темнело.

– Я честно говоря – мало в курсе этой штуки, – сказал я. – Я знаю только, что в районе Нового Года какая-то зараза появилась в Китае. Мне было не до новостей. И зомбоящик я не смотрю. Ну да – на Новый Год я что-то слышал, какой-то вирусняк в Китае вылез. Ну я так понял, что это очередная шляпа по типу птичьего и свиного гриппа.

Злобник задумчиво курил. – Ну да, – сказал он. – Я тоже не верю.

– А я вообще от вас только слышу про какой-то вирус, – сказал Альберт.

Злобник начал рассказывать, что ещё в декабре, в китайском городе Ухане… Злобник рассказывал в лицах, показывая, как китайцы начинали трястись на улицах и падали без чувств. И что в Ухане секретная лаборатория… Я помню ещё подумал, что какая же она секретная, если про неё весь Мир в курсе. Злобник продолжал рассказывать, а я смотрел в окно.

У меня не самый плохой вид из окна. Слева видна часть бухты и горы вдалеке. По центру часть нашего города, освещенная ночными огнями, а справа унылые серые хрущевки нашего района. Надо всем этим распласталось ночное небо. Звёзд на небе видно не было. Вдалеке раздавался звук запускаемого салюта. Его не было видно – только слышно. В той части города кто-то постоянно пускал салюты. С периодической регулярностью.

Злобник докурил и мы вернулись в комнату. Продолжили пить пиво. Из разговора я ещё понял, что на руднике испортилась погода и мы можем застрять здесь надолго в ожидании вылета. Я вспомнил – только пару дней назад, мой родственник Макс известил меня, что ожидается мощный циклон.

– У нас так всегда, – сказал я товарищам. – Как вылеты – так непогода. Как и должно быть. Жизненное наблюдение – как вылеты так непогода.

Мы продолжили общение, но переключились на другие темы. Посерьёзнее. Типа матрицы, СССР, масонов, олигархов, банков и прочего. Злобник был в теме. Он интересовался финансово – юридической составляющей нашего Мира. Он многое мог рассказать о банках, ипотеке, договоре – оферте, римском праве и тому подобном. Чуть позже я переключился на матрицу и Альберт странно смотрел на меня, когда я объяснял ему, что мы все живём в некоем симуляторе или виртуальной реальности.

Чуть позже, когда мы снова пошли со Злобником на кухню, чтобы подышать дымом от Winston, невысокий аппаратчик более подробно рассказывал Альберту о договоре – оферте. Мы слегка опьянели, и я почувствовал, как звезды начинают сходиться над моей головой. Решение было принято. Если мы не улетаем до тринадцатого марта – я увольняюсь. На дворе стояло уже десятое. Если мы попадаем на ожидание прохождения циклона, то тогда – нахер, я уже никуда не полечу это точно.

Уже ближе к утру Злобник и Альбертино уехали на такси в гостиницу аэропорта. Я вымыл пивные бокалы, критично осмотрел квартиру на предмет беспорядка и завалился на диван. Посмотрим, что будет дальше. Посмотрим.

4.

Когда совпадения нагромождаются таким вот образом, то они просто не могут не произвести впечатления – чем больше их в одной группе или чем они необычнее, тем более невероятными они начинают казаться…

Стало быть, синхрония означает одновременно протекание определённого психического состояния с одним или несколькими внешними событиями, которые выглядят смысловыми аналогами моментального субъективного состояния…

Карл Густав Юнг.

5.

Вся наша жизнь – бессмысленная суета.

Тёмным январским вечером 2020 года, я находился в своей квартире. Лежал на диване и пялился в потолок. Когда твоего ежемесячного дохода хватает на оплату коммунальных счетов, покупку продуктов питания и одежды, и даже ещё остаётся тебе на пиво и похороны, то можно позволить себе иногда бесцельно поваляться на диване.

Я живу один. Нет жены, нет детей. Нет любовницы. Нет домашних животных. Даже рыбок. Только лишь пара, тройка старых школьных друзей, да пара коллег по работе, изредка забегают ко мне попить пивка. Мои старые родители живут в другом районе. И несмотря на то, что до них рукой подать, я не утруждаю себя частыми визитами к ним. В нашей семье – я паршивая овца. Одинокий сорокаоднолетний качок со своими причудами, тихо и скромно живущий в своей маленькой квартире.

Я не хожу в кафе, клубы, рестораны. Не хожу в кино, музеи и тренажёрные залы. Не езжу отдыхать за границу, не путешествую по России. Не веду никакой общественной деятельности, не сижу в социальных сетях, не играю в компьютерные игры. Не заказываю проституток, не знакомлюсь с женщинами. Ни с мужчинами. Я оторван от общества, я сам по себе.

С людьми я общаюсь в основном на работе. Я на хорошем счету у руководства. Я не нытик, не мудак, не стукач. У меня есть враги и есть приятели. И те и другие только в рамках работы.

Я не всегда был таким. Были времена, когда я бросался во все тяжкие. Я знал все пивнухи в городе, а нашей честн`oй компанией мы часто сидели в каком-нибудь кафе или мчались куда-нибудь покутить. Я приставал ко всем продавщицам и встретить меня на улице города с бутылкой шампанского в руке – было неудивительно. В те времена я больше улыбался и постоянно ходил по гостям. Мы курили дурь и пили много алкоголя. Это было очень весело.

Теперь же я сижу дома. Книги, гантели, YouTube. Кухонная плита. Магазины, интернет, дача. И цигун. Китайская дыхательная техника. В один из таких дней, когда обыденные дела были завершены, я лежал и смотрел в потолок. И мысли мои были тяжелы.

Этим вечером мой старый враг взял надо мной верх. Депрессия. Она как старая подруга, которую ты не хочешь видеть, и от которой тебе некоторое время удавалось прятаться, без предупреждения ворвалась в квартиру и навалившись на меня тяжёлой грудью прошипела в ухо, – скучал, дорогой? Я поддался натиску и вошёл в её тёмную плоть. Мои тяжёлые мысли генерировались в окружающее пространство. Воздух как будто бы даже стал тяжелее. Удовлетворенная моим мрачным настроем, невидимая подруга возлежала подле меня. Справа на стене мелькал телевизор с отключенным звуком. В окно заглядывала Луна. Ещё одна молчаливая подруга пр`оклятых одиночек.

Я размышлял о бессмысленности своего существования. И человечества в целом. Задавался извечным вопросом – может ли человек что-то менять или же всё предрешено. Прожив сорок один год, я так и не определился в этом вопросе.

Вернувшись в прошлое, зачал бы я детей? Не важно с какой женщиной. Чтобы в старости они подали мне стакан с водой. Сходили в магазин за продуктами, да отвезли в больницу в тяжёлый час.

Получается колесо сансары. Нас произвели на Свет. Мы помогаем родителям в их старости. Хороним их. (Хорошо если мы их). Мы зачинаем детей. Наши дети взрослеют, помогают нам. Хоронят нас. Растят своих детей. И так раз за разом. И всё это – в суетливой д`обычи материальных благ. Бессмыслица. Я вижу только один пункт в данном человекообороте. Чтобы человечество как биологический вид продолжало существовать в этой реальности.

Больше половины семейных пар нет друг до друга никакого дела. Половина из них разводится. Если уже не больше половины. Как правило дети остаются с матерями. Бывшие мужья платят им алименты, сами сходятся с другими женщинами, разведенными и имеющими детей, за которых платят алименты их бывшие мужья, сошедшиеся с другими разведенными женщинами. И те и другие платят алименты на своих детей, воспитывают чужих, или своих и чужих. Очень смешно. И бессмысленно.

Одиночки умирают в больницах, своих квартирах, домах, канавах. И никому нет до них никакого дела. Старые и больные люди никому не нужны. Они как лишний балласт для молодых и государства. Что это за общество? Земля задыхается от мусора, и люди не нужны друг другу. Лично я знаком только с одной семейной парой, про которую можно сказать, что люди «нашли» друг друга. Ещё я знаком с несколькими семьями, которых просто всё устраивает на данный момент. Все же остальные уже развелись и разбежались. И имя им – легион.

Получается, что смысл существования следующий. Накопление материальных благ с целью обеспечения себя и своих детей. В старости передать им эту эстафету, и помахав рукой на прощание – уехать на кладбище. А после сверху взирать на потомков, копошащихся в том же говне, и идущих по твоим стопам. Чаще всего идущих след в след.

По Пелевину. «Затворник и шестипалый» Цель одна – быть ближе к кормушке. Жизнь удалась если ты сумел подобраться поближе к корыту. Нужно быть сильным, нужно быть в первых рядах. Я вижу вокруг только это – прожить подольше, обеспечивая себя и близких материальными благами.

Есть ещё вариант прожить жизнь в кайф. Взять как можно больше от жизни адреналина, ярких ощущений, удовольствий. Не важно кто ты, не важно – где ты – бери что можешь – алкоголь, наркотики, секс, экстрим. Плевать на всё и на всех – кайфуй. Нравится бухать – бухай. Нравится наркота – потребляй. Нравится секс – трахайся. Нравится экстрим – прыгай с парашютом, занимай серфингом, езди на большой скорости. В любом случае ты убьёшь себя однажды. Я был на этом пути – не в глобальном масштабе, но тем не менее я исповедовал эти заповеди. Мне не зашло. Я увидел бессмысленность и здесь.

Я послал абсолютно всё к чертям свинячьим в пекло и начал заниматься тем, что считал нужным. А нужным я считал получение ответов на свои вопросы. Кто я? И зачем я здесь? В этом странном месте? Я начал собственные исследования нашей реальности.

Но иногда накатывает. Депреснячок. Как например этим вечером. И лёжа на диване я вопросил в ночную пустоту, – «Если нет ни в чем смысла, так может просто умереть и всё?» После этого я повернулся к телевизору отечественной фирмы «Океан», что висит у меня в комнате на стене. Шла реклама пива «Хейнекен». С Даниэлем Крейгом. Джеймс Бонд сидит в баре, на столе стоит бутылка зелёного цвета. Хейнекен. Надпись справа внизу экрана гласит – «не время умирать».

Я сел. Задумался. Казалось бы, что простое совпадение. Только не со мной. В моей жизни не бывает простых совпадений. Никогда.

6.

Самый тёмный час в моей жизни пришёлся на возраст от 25 до 30 лет. Стояли годы с 2004 по 2010. Да, тот самый возраст. Молодость. Когда душа должна петь, а жизнь лучиться. По факту было всё наоборот. Ни денег, ни собственного жилья, ни отношений с прекрасным полом. Никакой надежды на светлое будущее. Полная безнадега.

Было вот что. Периодическая низкооплачиваемая работа, и кучка приятелей – собутыльников, таких же неудачников как я сам. Все мы дружили со школьной парты и бухать начали, ещё будучи школьниками. Я хорошо помню, как я познакомился с алкоголем. Это был чистый медицинский спирт. Накидались мы тогда очень прилично. Пили в чистом виде. По чуть-чуть, закуривали сигаретой, запивали водичкой. В подъезде. Утром я блевал. Но после того раза водку я пил не морщась.

Странно – денег не было, но я всегда пил. Пил всё что можно было пить. И даже то, что пить было нельзя. Например – жидкость для очистки ванн. Я всегда был либо под шафэ, либо с похмелюги, либо уже вматину. Ещё мы курили разную дурь.

Где мы только не пили. В подвалах, на стройках, в лесу, в квартирах, в автобусах, в бассейнах, в автомобилях, на остановках, за гаражами, в кинотеатрах, в саунах, на спортивных мероприятиях, да и просто стоя на улице. Про пивнухи, бары, шашлычки, кафе и клубы я молчу.

Я считал свою жизнь законченной, неудавшейся и поганой. В тупом опьянения убогость нашего Мира слегка сглаживалась. Наши родители были шокированы происходящим. Но они молчали. Нам было на всё наплевать. Сегодня мы здесь, завтра там.

Я не видел смысла в происходящем вокруг. Мои приятели считали, что есть только один смысл – деньги. Я так не считал. Должно быть что-то ещё. Но я не видел этого что-то ещё, не ощущал его в воздухе. У меня был только один сторонник – мой друг Хохол. Он тоже искал это «что-то еще», и однажды умер, так и не найдя его. Однажды во время одной из наших попоек, он спросил меня: – Как думаешь, Псих, когда мы умрём, то просто сгниём? Спи спокойно, брат.

Я рано начал болеть похмельем. Как сказал один мой знакомый, постарше меня на двадцать лет: – Рановато. Но учитывая какую дрянь мы сейчас лакаем, я думаю, что это нормально.

Сейчас то я знаю, что тогда всё было не так уж и плохо. Всё зависит от мировосприятия. Мы беззаботно проводили свои дни. Просто однажды я подошёл к черте.

Мне 27 лет. После одной из самых жёстких пьянок за свою карьеру алконавта, я находился дома у родителей. Стояло позднее осеннее утро и было тяжёлое похмелье. Просто тяжелейшее. Были мысли о смерти. Я лежал, не шевелясь на кровати и обдумывал способы ухода из жизни.

Я остановился на двух вариантах. Таблетки в подвале и вены в ванной. Мысль о разрезанных в тёплой воде венах, прельстила меня. Не надо никуда идти, надо только доползти до ванной, температуру подобрал подходящую, перетерпел боль от порезов, закрыл глазки и отправился в путешествие.

Смущало одно. Приход матери с работы. Или младшей сестры с учёбы. Увиденное нанесло бы им травму. Поэтому лучше таблетки. Ушёл в подвал, поудобнее устроился и запивая пивком колеса, отправился на них в Мир иной.

Но таблетки надо правильно выбрать, надо купить без рецепта, не прогадать с дозой… Мои размышления прервал звонок телефона. Стационарного, проводного. В 2006 году в квартирах ещё стояли проводные кнопочные телефоны. Как правило они стояли в прихожих. Чтобы ответить на звонок надо было идти в прихожую.

Я не ждал звонка. Это не мне звонят – это точно. Или вообще ошиблись. Я лежал и не двигался. Позвонит и перестанет. Но телефон падла не смолкал. Он звенел и тренькал, вывод меня из состояния омертвелой отуплености. Так настырно может звонить только тот, кто знает, что я дома. Родные или вчерашний приятель – собутыльник. У родных могло что-то случиться, а приятель мог предложить похмелиться. А похмелиться мне не помешало бы.

Я встал с кровати и чуть не упал. Голова кружилась, внутри мутило, ноги не держали. Дойти бы как-нибудь до этого чёртового телефона. Какой-то грохот стоял внутри черепной коробки и сердце стучало как отбойный молоток. Мне стало ещё хуже, чем было когда я просто лежал.

Расстояние от кровати до телефона – четыре метра. Не помню, чтобы когда-либо – до или после этого, мне давалось сложнее пройти такой отрезок пути. Телефон продолжал звенеть. На том конце кто-то обладает завидным упорством. Смешно будет если этот кто-то положит трубку на телефон в тот момент, когда я сниму её у себя дома.

Наконец я добрался до чёртовой тренькающей штуки. Упёрся одной рукой в стену для опоры, а другую поднёс к трубке телефона. Интересно, – он сейчас перестанет звонить, когда я уже почти ответил? Но телефон начал очередное треньканье, и я поднял трубку.

– Алло, – загробным голосом выдавил я из себя. Я подумал, что сейчас блевану.

Абонент на том конце оказалась женщина, она назвала меня по имени отчеству.

– Да. Это я, – пробулькал я в трубку телефона. Сердце казалось сейчас выскочит. Мне стало страшно. Не натворил ли я дел намедни.

– Вас беспокоят из отдела кадров, – женщина озвучила контору, название которой мне ничего не говорило. – У вас ещё не ушло желание у нас поработать?

Я завис. Я не понимал о какой конторе идёт речь. Я молчал. Я тупил конкретно. Главное, что это звонят не по поводу каких-либо происшествий с моим пьяным участием.

– Вы оставляли у нас ваши данные. Около года назад, – продолжила моя собеседника, видимо поняв, что я ни хрена не соображаю.

И тут я вспомнил. Да, было дело. Где-то год назад я и ещё один тип, тот самый что постарше меня на двадцать лет, прошлись по всем геологическим и горным фирмам, имеющимся в нашем небольшом городе, оставив в каждой из них свои координаты. Вспомнил и мне сразу захотелось отключиться сказав, что меня уже ничего не интересует вообще. Но вместо этого я спросил у представительницы отдела кадров что мне надо сделать чтобы устроиться к ним на работу.

Женщина объяснила мне мои дальнейшие действия. Вскользь упомянула про зарплату, удивившись что я не задаю вопросов по этому поводу. Зарплата была очень даже небольшая. Но деньги меня волновали не особо. Ключевым фактором было то, что я уезжаю из своего тухлого города. Отправляюсь в приключение. Не понравится – уволишься – да и всё.

После разговора я сидел на кровати и обдумывал происшедшее. Не верю я в такие совпадения. Ох не верю.

7.

Пару лет назад я познакомился с одной девочкой. Подходящего для меня возраста – под сорок. Ничего так – симпатичная, с сиськами, с мозгами. Весёлая. Всё казалось бы – ничего. Но вот беда – работает шесть дней в неделю, допоздна. Домой приезжает под вечер, пока туда, сюда – уже спать. И вот я значит изнывающий от страсти и жаждущий совокупления слышу всякий раз банальное – «я хочу спать» или «мне некогда». Что-то это как-то не то, чего мне хотелось. В общем мы расстались.

Дело это было летом. Я как раз занимался облагораживанием родительской дачи. И поскольку с весёлой грудастой девочкой меня больше ничего не связывало, – я полностью погрузился в работу на дачном участке.

Одним серым днем я сидел в старом ветхом домике. Я загрустил и нашла на меня печаль. Я размышлял о том, почему у меня не сходится с женщинами. Тут же ума много не надо. Или надо? По-моему – тут нужна как раз таки безмозглость. Сидя в тишине, я вслух известил окружающее Пространство, – «Нет никакой Любви в этом Мире. И ничего здесь вообще нет»

В ответ на моё громогласное заявление пошёл дождь. Я сидел в полной тишине и слушал как первые капли дождя застучали по крыше старого дома. Вначале редко и тихо, а потом всё чаще и чаще. В этот момент в Мире не было ничего кроме меня, дождя и Природы. Словно небо услышало меня, и ему стало грустно от моих слов. Небеса грустили вместе со мной.

8.

В своей работе «Синхрония», швейцарский психиатр Карл Густав Юнг пишет, что когда некий субъект находится в определённом психическом состоянии, то одновременно протекают некие внешние события, являющиеся смысловыми аналогами состояния субъекта.

Чуть выше я рассказал три истории о странных совпадениях, реально произошедшие со мной в разные годы. Во всех трех случаях я находился в подавленном психическом состоянии. Во всех трёх случаях мне была оказана поддержка со стороны некой Силы. Во всяком случае я расценил это именно так.

В моей жизни происходило много различных случайностей и совпадений. Это они привели меня сейчас сюда – к созданию этого произведения.

9.

Шавасанна. Поза мертвеца.

Благодаря этой асане я начал понимать, как ЭТО работает. Я имею в виду восточные техники йоги и цигун. Правильнее будет сказать – я только начал вклиниваться. Когда я начинал выполнять эту асану, я не понимал почему Саравасти рекомендует её для расслабления. Я просто лежал на полу и как по инструкции выполнял технику асаны. Никакого эффекта. Я был разочарован.

До тех пор, пока на производстве, где я работал не уехал по болезни на лечение мой напарник. Я остался один на четыре цеха. В то время объем работы был довольно-таки приличный. Каждую смену к обеду я выматывался. После обеда я обладал небольшим запасом времени, которое мог посвятить себе. Впереди меня ждало ещё много, очень много, очень, очень много рабочих смен. Чтобы не сломаться нужно было держать себя в норме. Я вспомнил шавассану.

Я возьму на себя смелость давать рекомендации, не являясь мастером и квалифицированным специалистом. Поза мертвеца. Моё исполнение. Я лежу на ёмкости с раствором цианистого натрия. На спине. На фанерном щите аккуратно обмотанным протирочной тканью. Руки вдоль тела, ноги слегка раздвинуты. Самую малость. Можно и на ширину плеч. Затылок упирается в фанерный настил. Глаза закрыты.

Банальная навязанная на зубах фраза – «избавьте ум от всех мыслей», имеет для меня несколько иное смысловое значение. Вы не избавите ум от мыслей, – они всё равно будут блуждать. Вы просто полежите на полу некоторое время, может даже уснете. Перенаправьте мысли с окружающей обстановки и своих проблем в своё тело. Помните, где внимание – там энергия.

Ритмичный шум от работающих насосов и грохот за стеной создают неплохой фон для расслабления. Моё тело, это желе. Оно растеклось по поверхности, на которой я лежу. Глаза закрыты. Я ощущаю своё тело. Внимание на правой ноге. Я представляю, что она тяжёлая и проваливается в пол. Я не прижимаю её к поверхности, я просто думаю, что она тяжёлая и давит на фанерный настил. Одновременно я мысленно гоню кровь в ногу. Я чувствую её ток по телу. От приливающей крови нога тяжелеет. Не важно, что по факту моя кровь может и не течёт в правую ногу. В моём видении она туда течёт.

И когда я начинаю ощущать тяжесть и тепло в правой ноге, я перевожу внимание на левую руку. Проделываю всё тоже самое до ощущения тяжести и теплоты. То же – с левой ногой и правой рукой. Я не шевелюсь не напрягаю мышцы, всю тяжесть я чувствую умом. Перенаправляю внимание и поток крови на ягодицы. Я чувствую, как они начинают тяжелеть и наполняться кровью. Чувствую умом. Мои ягодицы – это воздушные шары, наполненные кровью и растекшиеся по поверхности.

Я осознал всю прелесть шавассаны. Всё пронизано потоками энергий. Я представляю как через меня идёт волна энергии. Как она проходит вдоль моего тела от ступней до макушки. Эта волна несёт регенерацию и Силу. Бывает, что я даже чувствую вибрацию, проходящую по мне. Просто явно ощущаю её.

Я не выполняю инструкцию по эксплуатации своего тела. Я не проговариваю заученный и стандартный текст. Я импровизирую. Я ловлю волну так, как я могу. Так как мне удобно. Предела нет…

10.

Март 2020. Прибытие.

Мы сидим в накопителе аэродрома одной из деревушек нашего края. Отсюда на вертолётах мы полетим на рудник. Циклон уже на подходе. Вылет могут отменить. И тогда мы будем ночевать в накопителе или в автобусе. Не хотелось бы.

Здесь почти все работники нашей фабрики. За малым исключением. Люди сидят на скамейках, стоящих вдоль стен небольшого накопителя. Большинство смотрит в смартфоны или ноутбуки. Некоторые бесцельно ходят туда – сюда. Я, Злобник и Альберт сидим рядом на одной скамейке. Мы молчим по большей части.

Я смотрю на девушку в другом конце накопителя. Это Она – та, из-за которой я не хотел заезжать на вахту. И она же – Та, из-за которой я очень сильно хотел заехать на вахту. Это в своем роде – моя начальница. Девушка тридцати лет. Виктория. Она курирует реагентные цеха. Ведёт учёт реагентам и выписывает нам наряд – задания. Темные волосы, карие глаза. Неплохая фигура.

Сейчас она показывает что-то в своём смартфоне хмурому типу, сидящему на скамейке. Этот хмурый – мой старый враг. Сорока семилетний дядя со странной фамилией Черкисонский. Больше известный среди фабрикантов как Стас Михайлов. Это из-за бородки на его лице. Прозвище – Стас Михайлов, Черкисонскому прикрепил мой приятель Макс, ещё в самом начале, когда мы все только начинали вместе работать.

– И за что ты его не любишь, Псих? – спрашивал Макс, подразумевая Черкисонского. – Он тебе там песни не поёт, когда ты наезжаешь на него? Типа – всё для тебя! Я выкатил эти бочки. Для тебя! Завёз известку. Всё для тебя…

Когда Макс заводил эту песню, то Черкисонский всегда представлялся мне в серебристом плаще, вальяжно идущий по цеху, с микрофоном в руке. Вот он простирает ко мне руки и начинает, – Всё для тебя! Я приготовил растворы. Дляяя тебяяя!

Пока Черкисонский с воодушевлением поёт, за его спиной на подтанцовке пляшет его напарник, – худющий реагенщик по прозвищу Царь. Вытанцовывая вокруг бочек с гипохлоритом, Царь кривляется и корчит лицо под пение Черкисонского, – Всё для тебя! М-да.

Я, Альберт и Стас Михайлов работаем в реагентных цехах. С нами будет работать ещё один тип. Новенький. Он заедет на рудник попозже. А Вика – наш начальник. И сейчас она весело что-то показывала Стасу Михайлову в своём смартфоне. Человеку, за которым мы с Альбертом периодически разгребали говно, которое он нам оставлял по смене.

Жизнь странная штука. Стас Михайлов порол косяки, попадался начальству за неприглядным делом. Начальство ругало Викторию. Та выгораживала Черкисонского. Мы с Альбертом разгребали за ним говно. Альберт ругал Вику. Я оправдывал её. Альберт спрашивал почему я заступаюсь за неё. Я объяснял ему почему.

Я сидел на скамейке, смотрел на Вику, сердце моё металось в груди, и я думал о том, что в нашем Мире вообще всё – наоборот. Время подходило к тому моменту, когда уже обычно начинается посадка в вертолёты. Скоро всё узнаем.

Среди народа ходил слух о том, что на руднике уже гуляет коронавирус. Этот слух был подкреплен статьёй в новостном чате нашего края. В статье говорилось о том, что на руднике болеет несколько человек непонятно чем. То ли ОРЗ, то ли обычным гриппом. Работники рудника опасаются, что это коронавирус…

В накопитель зашёл мужчина и объявил, что можно выходить и грузиться в вертолёты. Сразу поднялся шум, люди зашевелились и стали подниматься со своих мест. Я взял свою сумку и отправился к выходу. Так началась самая странная и самая длительная вахта за мою жизнь. По крайней мере на данный момент времени.

11.

Мир литературы открылся мне с раннего детства. Помню – как мама читала мне мифы Древней Греции. Золотое Руно и Подвиги Геракла. Потрясающие истории. Я был заворожен ими и просил маму перечитывать мне их снова и снова. Ещё мама читала мне русские народные сказки. Мне очень нравилось в них, как люди и звери общаются на одном языке. Позднее я сам перечитал всё это. К мифам древних греков – по-моему никто не подобрался ближе, чем Роберт Грейвс. Ну это на мой взгляд. Мне сорок два года, и я всё ещё немного увлечён этой темой. В этих мифах сокрыта тайна.

По окончании первого класса, на последнем уроке, каждому ученику в нашем классе подарили книгу. Это был «Остров сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона. Мне понравилось. Вместе со школьными товарищами я записался в детскую библиотеку.

В то время было невероятное количество детской литературы. Вспоминаются такие вещи как – «Жаконя. Котькин и другие». (Первый роман в стиле ужастиков, попавшийся мне). Или например – «Саня Дырочкин – человек общественный» (о социальных приключениях детей 80 – х). «Приключения Электроника», «Приключения Алисы» Кира Булычева, романы Волкова об Изумрудном Городе и многое, многое другое. Очень много литературы печаталось в детских журналах. Просто невероятное количество.

80-е годы, это золотая пора. Целая эпоха. Время солнца. Что только не чудили мы в то время. Рассказ об этом чудесном времени заслуживает отдельной работы.

Во втором что-ли классе, я наткнулся на «Обитаемый Остров» братьев Стругацких. Этот до сих пор являющийся культовым роман, привил во мне уважение и любовь к фантастике. Я перечитал его несколько раз.

Узнав, что у «Острова» есть продолжение, я примчался в детскую библиотеку и потребовал у тётеньки – библиотекарши «Жука в муравейнике». Та вытаращила на меня глаза словно я потребовал у неё маркиза де Сада. Было бы интересно посмотреть на её лицо попроси я у неё реально «Сто двадцать дней содома». Библиотекарша заявила мне, что «Жук в муравейнике», это – не для второклассников. Пялясь снизу вверх, на её обтянутую кофточкой грудь я заявил, что уже прочитал «Обитаемый остров». Мисс большаягрудьобтянутаякофточкой объяснила, наклонившись ко мне, что даже несмотря на это, она не может выдать мне «Жука в муравейнике», и что если меня так сильно интересует фантастика, то у них есть вот это или вот это.

Я понял, что удачи мне здесь не видать и взял наугад книгу со стеллажа, указанного доброй тётей – библиотекарем. Это оказалась история о том, как юные пионеры собрали в каком-то гараже космический корабль, и отправились в космос, не предупредив об этом своих родителей. На космических просторах они схлестнулись с расой буржуев, захватывающих добрые социалистические миры. Помню, как я прочитал половину этой книги и захлопнул её. (Если бы в то время я курил дурь, то может бы и одолел её). Детская библиотека перестала существовать для меня.

У отца на книжных полках можно было найти что-либо посерьёзнее. Например – Джек Лондон, Вальтер Скотт или Фенимор Купер. Ещё у отца были самоиздатовские книги с произведениями, собранными из различных журналов, публиковавших их по частям.

Отец у меня заядлый книгочей, и в нашем доме постоянно появлялись новые книги. Собрание сочинений Дюма. Серия «Миры Фантастики». Собрание произведений Джеймса Оливера Кервуда. Те же Стругацкие. Море детективных серий. Отечественный детектив. Одиночные издания различных авторов. Генри Миллер. «Тропик Рака, я прочитал, когда мне было лет тринадцать. И многими годами позже я прочёл почти все остальные его вещи. Как герой своих собственных произведений, Генри Миллер был мало симпатичен мне. А вот то, как он писал – это впечатлило меня. Ещё в те годы меня зацепил Майкл Муркок и его мульти вселенная с Вечным Героем. Что-то ТАКОЕ есть в его книгах. Однозначно…

Как-то летом 1992 года я засел дома. Было мне тогда тринадцать лет. Заняться мне особо было нечем. Встал извечный для меня в таких случаях вопрос – что почитать? Я полез в старую подборку журналов «Вокруг Света». Там издавали частями произведения зарубежных авторов. И в журнале за апрель 1988 года, я обнаружил публикацию новеллы «Туман». Имя автора мне ничего не сказало – какой-то американец. Без особого предвкушения я начал читать новеллу.

США. Штат Мэн. Коттеджный городок у озера. Сильная буря. Поездка в город за припасами. Супермаркет. Сильное землетрясение и надвинувшийся на город плотный туман. Неведомые монстры в тумане. Мне нравилось то, что я читал. Стиль повествования, живые диалоги, живые персонажи, описание событий. Я посмотрел имя автора ещё раз. Стивен Кинг.

Скажу больше. «Туман» Стивена Кинга стал открытием для меня. Словно я нашёл бриллиант среди серых камней. Словно раскрыв этот журнал, я открыл портал в иную реальность. Я ощутил, что соприкоснулся с ЧЕМ-ТО очень значительным. Я почувствовал Волшебство. Словно из подборки старых журналов НЕЧТО явило себя мне. Как будто НЕКТО подкинул подарок подростку, сидящему дома, и не знающему чем заняться ближайшие пару месяцев. Закончив читать новеллу «Туман», я заново начал её читать.

Многими годами позднее, когда я читал автобиографическую работу Стивена Кинга, – я натолкнулся на его высказывание о том, что литература – это магия. И я прекрасно понял, что он подразумевал. Потому что тем летом 1992 года, я соприкоснулся с этой магией. И это соприкосновение несколько изменило меня.

Я спрашивал людей вокруг – читали ли они Стивена Кинга. Никто не знал этого имени. Меня спрашивали, что он пишет, мол фантастику или детективы. Я не знал, что ответить на этот вопрос. Учительница по литературе не знала имени Стивена Кинга. Продавцы в книжных магазинах не знали имени Стивена Кинга. Я был потрясён этим фактом. Я был первооткрывателем. Я знаю, что я один из первых в нашей стране, открывший имя Стивена Кинга. Я ходил по улицам нашего города с осознанием того, что я владел Тайной.

То, чему нас учили в школе, шло вразрез с тем, что шло мне в голову, когда я гулял по улицам родного города. Вокруг были тайны, загадки и вопросы. И никому не было до этого никакого дела. Наш Мир – это загадка и Человек – это загадка. Всё не так как нам говорят, и я знал это уже давно, просто понимание этого в те годы маячило где-то на заднем плане. На уровне шевелящихся где-то очень глубоко странных ощущений и мыслей.

Гуляя по городу в поисках книг Стивена Кинга, и не находя их, я думал, что, наверное, «Туман» – это какая-то разовая работа малоизвестного автора. По прошествии полутора или двух лет, после моего знакомства со Стивеном Кингом, я зашёл в один книжный магазин и стал рассматривать ассортимент художественной литературы. Моё сердце всколыхнулось, когда я увидел одну книгу. Простая серая обложка с плохим рисунком. Стивен Кинг «Салимов Удел».

Я быстро пошёл домой за деньгами. У меня была небольшая сумма, которую я хранил между страниц одной из своих книг. Взял деньги, вернулся в магазин, купил книгу, вернулся домой и сразу же погрузился в чтение. И «Салимов Удел» не разочаровал меня. Это было издание 1993 года, в переводе Е. Александровой.

Потом было «Сияние». Этому роману я присвоил статус одного из лучших романов в мировой беллетристике. Стивен Кинг стал мне другом.

12.

В 2008 году я решил разобраться в причинах своего депрессивного психоза. Я подумал, что помочь мне с этим может психология. И я обратился за помощью к отцам – основателям. В то время я уже работал на постоянной основе и имел средний доход по меркам людей рабочих специальностей. Поэтому мне не составило труда купить несколько томов Зигмунда, нашего так сказать – Фрейда. С него я решил начать свой путь к пониманию самого себя. Попутно мною были приобретены труды Карла Густава Юнга.

В те годы я уже работал вахтовым методом. У меня имелся кожаный сумка – портфель, купленный мною специально для заездов на работу. Небольшого объёма. Как сейчас помню, – контрольно-пропускной пункт. Сотрудники охраны проводят досмотр багажа. Я ложу свой портфель на стол и открываю молнию. Демонстрирую охраннику содержимое. В портфеле нет ничего кроме книг, и с обложки верхней из них, на нас смотрит бородатый старик Зигмунд. Только в маленьком боковом отделении скромно лежат мыльно-рыльные принадлежности. Зубная щётка с почтением взирает на соседствующего рядом с ней отца психоанализа. Охранник поднимает на меня взгляд. Удивлённо – уважительный. Делает мне знак рукой – мол проходи…

Бессонными ночными сменами я сижу за столом с томиком Фрейда в руках. Мой напарник Валерик, открыв дверь в цех и подойдя к столу, смотрит что за книгу я читаю.

– Зигмунд Фрейд, – бормочет Валерик. – Три очерка по теории сексуальности. М-да. М-да уж. Валерик показывает мне знак рукой – мол сиди, сиди, читай. И притворно тихо закрывает дверь.

Фрейд мне не вкатил. Он сказал мне, что я невротик. Я и так это знал. Я прочитал почти все его работы – нет, не пошло. Я переключился на Карла Густава Юнга. Вот здесь то и началось.

Психотерапевт из Швейцарии, – Карл Густав Юнг открыл мне дверь в мир бессознательного. «Психология и алхимия», «Символы трансформации», – это монументальные вещи. Шедевры. Нет смысла писать, о чем они. О нашей душе. «Синхрония» – очень интересная работа. Ещё стоит прочесть «Символы и метаморфозы», «Работы по психиатрии», «Архетип и символ», «Человек и его символы». Есть у Юнга и откровенная ерунда. Например – «Психология переноса», «Психология и религия», «Психологические типы». До загадочной «Красной книги», которая якобы лежала на сохранении потомков Юнга около полувека, я ещё не добрался.

«Синхронию» я прочитал, когда мне было лет тридцать. В этой работе Юнг исследует причины странных совпадений и случайностей, постоянно происходящих с нами. На тот момент я не понял эту книгу, а вот спустя десять лет, когда в моей жизни произошёл ряд странных совпадений и непонятных случайностей, – я вспомнил «Синхронию» и перечитал её вновь. Прочитанное открылось мне в новом Свете.

Но об этом – позже.

13.

Году этак в 2010, я перешёл на электронный формат чтения книг. Очень удобно – достал из кармана pocketbook и начал читать. Не надо возить с собой кирпичи на работу. Не надо спрашивать коллег по цеху – что у них есть почитать. Просто скачал интересующую тебя литературу и погнал.

Электронная библиотека на тот момент, у меня довольно приличная. Не в смысле куча электронной макулатуры, бесполезно занимавшей место в гаджете, а аккуратно разложенная по папкам беллетристика, проза, историческая, документальная и эзотерическая тематика.

В те годы у меня была стабильная программа по чтению. Книга из ряда художественной литературы, затем шла историческая работа и после неё что-нибудь из психологии или эзотерики. Затем круг начинался снова.

В плане исторической тематики в те времена я почитал «Новую хронологию», теорию Палеоконтакта, интересовался Третьим Рейхом и исковерканным на все лады прошлым нас – руссов. Сколько ненужного мусора я перечитал, для того чтобы понять в каком море лжи мы плывем, и что мы не знаем ничего абсолютно.

Книги отцов Палеоконтакта, – Захарии Ситчина и Эрика фон Денникена заворожили меня. Я отнёсся серьёзно к их идеям. Это было что-то революционное. Мне казалось, что вместе с фон Деникиным и Ситчиным я шёл по следам древних Богов. Сюда же можно отнести неплохую работу Ирины Болл «Дети Павших».

Можно ли назвать Теорию Палеоконтакта преддверией альтернативщины. Я думаю – нет. Скорее наоборот, – Теория Палеоконтакта это пыль в глаза, чтобы увести нас в сторону. Но всё-таки первые вопросы о загадочном прошлом человечества у возникли после прочтения книг Ситчина.

Времени для чтения у меня было предостаточно. Что дома, что на работе. Я вёл одинокий образ жизни, погрузившись в электронный pocketbook. Я тягал гантели, пил пиво, бросал курить, выходил из алкогольного плена и много размышлял.

Закончив как-то чтение одной книги на историческую тему, я лениво просматривал папку с психологией, чтобы следовать своей программе по чтению. И наткнулся на одну книжонку. Я совершенно её не помнил, – откуда скачал, когда скачал, да и как она вообще у меня появилась. Автор носил азиатское имя. Громкое название о мужской сексуальной Силе.

Я открыл файл и начал читать. С первых же строк я понял, что наткнулся на очередной бриллиант. Это было посерьёзнее чем Теория Палеоконтакта, посерьёзнее чем Носовский с Фоменко, посерьёзнее чем различные Норбековы с Курпатовыми, Синельниковыми и им подобные.

Автор – мастер цигун из Тайланда, в своей книге просто взял и сказал, ЧТО мне нужно делать. Подробно и понятно он сказал, КАК мне нужно это делать. Я поверил ему. Шаг за шагом я следовал его наставлениям и погружался в неведомый мне ранее мир цигун и даосской алхимии.

14.

Стивен Кинг привил мне любовь к хорошо написанным книгам. А также к таинственному в этом Мире. Карл Густав Юнг объяснил мне, что существует нечто неведомое вокруг нас. И в нас. А тайский мастер подсказал как приблизиться к этому Неведомому.

Я представил Вам троих последовательно возникших в моей жизни мастеров, подтолкнувших меня на путь, который привёл меня сюда. К раскрытию и пробуждению. Или к сумасшествию и психозу. Кто знает? У каждого свой путь.

15.

Морфеус: Это спарринг программа. Похожа на виртуальную среду. Матрица. В ней все основные законы природы, например гравитация. Только запомни, это законы компьютерной Системы. Некоторые можно обойти, другие поломать. Понятно? Ударь меня, если сможешь.

– Хорошо. Освоился, импровизируешь. Твой минус не в технике боя…

16.

Я начал практиковать цигун, и даосскую алхимию. Я скачивал книги по восточным техникам и самостоятельно осваивал упражнения. Абсолютно во всех самоучителях, мастера предупреждали меня, что, двигаясь всё дальше и дальше в постижении подобных техник, будешь нуждаться в необходимости практики с опытным мастером.

Я наплевал на это и практиковал самостоятельно. Я Весы, – единственный самостоятельный знак в зодиаке. К тому же я дилетант и любитель, нащупывавший дорогу во тьме. Да и о каких мастерах цигун может идти речь в нашей стране. В стране мошенников и обманщиков. Шулеров и воров.

У меня был определённый материал, и я с ним работал. Я не слушал бред представителей своего белого племени с умным видом, рассуждающих о цигун и йоге. Все эти техники пришли с Азии, оттуда я и снискал себе наставников. И практиковал по их наставлениям в книгах.

В самом начале мне было тяжело. Вам знакомы начинающие атлеты, которые приходят в зал и начинают бездумно рвать штангу. Со мной было примерно также. Я читал описание упражнения и бездумно выполнял его, для того чтобы быстрее перейти к следующему. Количество преобладало над качеством. Это был первый момент.

Вторым моментом являлось уединение. Его не было. В то время я уже ездил на вахты. Работая на заводе, приходилось уединяться в цехах, желательно закрывшись, чтобы коллеги по цеху не застали меня за странными телодвижениями. Естественно, что мои движухи не оставались незамеченными. Что там делает этот чудик? Дрочит что-ли?

Между вахтами я жил у родителей, – как и половина страны, не обладающая собственным жильём. То же самое – нужно закрывать дверь. Родители хотели внуков, а я закрывал дверь и издавал странные звуки. Ну не приняты у нас в стране подобные практики. Это в Китае люди сотнями выходят на улицу в одно и то же время и занимаются цигун. А у нас сидящий в медитации взрослый мужик выглядит странно и смешно в глазах окружающих.

Непонимание стояло между мной и обществом. Я задавался вопросами неинтересными среди тех людей, что окружали меня. Зачем мы здесь? Кто мы? Как устроен Мир? Кто главный здесь? Ближайшую общественность же интересовало, – куда пролезть и сидеть на попе ровно получая хотя бы среднюю зарплату? Где взять водки? Кому присунуть? Где дешевле купить? С кого и что поиметь? Что посмотреть по телевизору?

Было очень тяжело двигаться в этой темноте. Наощупь. Я задавал вопросы – ответов не было. Время шло – я не сдавался. Я не ощущал никакого эффекта от практики. Хотя бы чего-то похожего на описываемое в книгах по цигун. Результата – ноль.

17.

Наше общество больное. Мы разрознены. Твои родные и пара друзей – вот все, кто встанет рядом с тобой. И то не всегда. Все ищут выгоду. Наши серые города завалены мусором. Бухло течёт рекой. Пейте. Пейте. Отдыхать мы ездим за границу. Собственная страна противна нам. Наши серые города полны узбекскими закусочными и азиатскими ресторанами. Различными Макдональдсами и прочей ерундой. Национальная еда куда-то пропала. Как и национальные богатства. Улицы наших серых городов усыпаны собачьим дерьмом.

Очереди. И хамство. Хамство со стороны твоих руководителей. Со стороны кабинетных работников. Произвол со стороны работодателя, которым не хочет заниматься ни одна инстанция. Суды представляющие непонятно чьи интересы. Мы никому не нужны, кроме самих себя и наших родителей. И все куда-то бегут…

Очереди в поликлиниках. Это вообще отдельная история. Люди часами сидят в очередях. До сих пор. И мы ничего не хотим с этим делать.

Периодический медицинский осмотр. Еду в другой конец города к семи часам утра. Встаю в очередь в регистратуру. Отстояв в регистратуру – занимаю очередь на сдачу крови на анализ. Святые угодники! Сколько здесь народу. Я всегда стою очередь от и до. Запоминаю кто за кем стоит. Чем больше запоминаю, тем лучше. Народ занимает очередь и сразу уходит, чтобы занять очередь в другой кабинет. Так они и ходят туда – сюда. Я терпеливо стою и запоминаю народ. Кто за кем. Вот впереди меня было двадцать человек, а сейчас уже десять – остальные где-то лазят. Пусть бегают, пусть. Пять человек передо мной. Ну бывает возвращаются, спрашивают, – что там много ещё?

– Конечно! – говорю. – Пиздец! Снова уходят. Вот передо мной дверь в кабинет. Смотрю на табличку. Лишь бы не вернулись все эти дурни, стоявшие передо мной. Нет. Никто не пришёл. Захожу в кабинет, сдаю кровь, выхожу в коридор, вернулись где-то гулявшие, ищут свою очередь. С тупым выражением на лице прохожу мимо.

Иду на электрокардиограмму. Здесь посерьёзнее. Здесь реально надолго. Всех запоминаю. Народ ходит туда – сюда. Есть и такие кто подходит просто и говорит, – я ведь перед вами стояла? – Нет, – говорю. – Вы вон там, где-то.

Я не говорю, что я один такой. Есть люди, кто стоит в очереди никуда не отходя. Они тоже за народом внимательно смотрят. Это такая игра, – сколько людей ты запомнишь? Сможешь запомнить на лицо, человек пять до и после тебя? А больше пяти? А сможешь вообще всю очередь запомнить?

Спустя час захожу в кабинет. Раздеваюсь, ложусь на кушетку, ко мне прикрепляют датчики. Всё, – можете вставать.

– Вы знаете, что у вас шум в сердце? – спрашивает женщина врач. Я киваю головой. Снова это сердце.

– Он у вас, растёт, – продолжает женщина врач. – Сильнее чем в прошлом, году. А в прошлом году сильнее, чем в позапрошлом. Вы курите?

– Да, я прилично курю, – отвечаю я. Знала бы она ещё про дурь. Синтетическую.

– Ещё я вижу, что вы занимаетесь атлетикой, Вы что не знаете, что нельзя совмещать. У вас дефект сердца, возможно врождённый, пусть и некритичный, но тем не менее, а вы усугубляете. Вам надо выбирать. Подумайте об этом.

Я вышел из поликлиники с мыслями о том, что как бы я ни презирал врачей, в данном случае нужно действительно подумать. Снова моё сердце шумит. А чего оно шумит? Как мало мы знаем. То есть совсем ничего не знаем. Стаж курения у меня приличный. Двадцать лет. Во! Как раз. Круглая дата. Это знак. Нужно бросать курить.

18.

Как я бросал курить.

До этой истории в поликлинике я делал несколько попыток бросить курить. Было дело я обклеивал себя никотиновыми пластырями. Было дело я обкуривался до одури красным LM, вызывая отвращение у себя к сигаретам. Но все эти жалкие попытки оканчивались тем, что я покупал себе сигареты и жадно закуривая думал о том, что эта зараза похоже намного сильнее, чем я предполагал, когда начал курить в четырнадцать лет.

Сколько раз я говорил себе, – вот сегодня я ещё курю, а завтра с утра я уже не курю. Или так, – докуриваю эту пачку и всё. Или так, – выкуриваю утром и вечером по одной сигарете, а потом только вечером перед сном, а потом вообще перестану. Пока наконец до меня не дошла одна вещь. Есть только один способ бросить курить – это взять и перестать курить. Я так и сделал. Перестал курить посреди дня. Никаких: до вечера, или десять сигарет подряд до одурения. Ничего подобного. Я был на вахте, на рабочей смене. Я сказал себе, – не курить, это подразумевает не курить, чтобы с тобой не произошло. То есть, – не покурив, например пару месяцев, начать курить из-за каких-то проблем, или беды. Так не прокатит брат. Не курить, – значит не курить. Как бы там ни было.

И началось. Это был какой-то кошмар. Трэш. Жесткач. Уши опухли, а глаза налились кровью. Когда рядом кто-то курил, меня выворачивало наизнанку. Мне очень хотелось настучать по лицу рядом курящему. Курящие женщины стали вызывать отвращение. Когда они дышали на меня никотином, я думал, что знают ли они о том, как омерзительно пахнут. Я бы не смог поцеловать такую девушку.

Вроде я держался. Был один момент, о котором стоит упомянуть. Однажды на вахте у одного из слесарей, работавших на нашем заводе – был День Рождения. Парни из ремонтной бригады накрыли стол прямо в слесарной мастерской. Я тоже участвовал в посиделках. Наливали, закусывали. Наступила тишина. Мой приятель сварщик, достав сигарету из пачки поинтересовался как давно я не курю.

– Месяц, – ответил я. Он кивнул, и они все закурили. Смачно выдыхая дым в потолок, участники застолья разговаривали и периодически кидали на меня взгляды. Я участвовал в разговоре, делая вид что мне наплевать на сигаретный дым. А сам говорил себе, – да закури ты. Выкури одну сигарету. Ничего не случится. Покуришь сегодня, а завтра уже не будешь. Соблазн. Но я ему не поддался. Глядя на курящих коллег по цеху, я перетерпел. А потом желание закурить ушло.

Далее начались одни соблазны. Как назло. В нашем Мире только так. Когда начальник нашего завода попросил меня уволиться по собственному желанию, я все-таки выкурил одну сигарету. У неё был мерзкий вкус. Я курил и думал, что у меня есть возможность сохранить работу – надо только упасть в ноги начальнику. Но конечно же я так не сделал. Я был бы тогда не я. Я докурил эту вонючую сигарету, пожалев, что вообще закурил её, и пошёл писать заявление на увольнение.

Приехав домой, я испытывал желание закурить каждый день. Я нашёл способ борьбы с этим делом. Почти каждое божье утро я вставал, практиковал цигун, шёл на кухню завтракать. Доставал бутылку водки и за плотным завтраком накатывал стопок пять. И выходил на улицу с лёгким хмелем в голове, но с ослабленным желанием закурить.

При увольнении я получил неплохой расчёт и сняв отложенные деньги с накопительного счета, решил купить себе квартиру. Сразу после увольнения мои дни проходили в поисках квартиры. На улице стояло лето, и я спокойно шарахался по родному городу. Попутно я подал документы для трудоустройства на другой рудник.

К сожалению, суммы моих средств не хватало на покупку, такой квартиры, которую бы мне хотелось. Денег хватало только на самый низкий уровень цен однокомнатных квартир в нашем городе. Наконец мне попалась небольшая квартирка двадцати трёх квадратов, расположенная в удачном районе. И одновременно с этим одобрили мою кандидатуру на новое место работы. Да, – звезды сошлись таким образом, что мне нужно было заниматься и оформлением жилья, и трудоустройством. Очень хотелось курить, и я спасался тем, что накатывал по утрам несколько стопок водки.

Дело кончилось тем, что в собственную, только что приобретенную квартиру я въехал за несколько дней до отъезда на горный комбинат. Помню, как я зашёл в пустую квартиру с большой сумкой и полторашкой разливного пива. В одиночестве я пил пиво, и смотрел в окно на родной город и облачное небо…

19.

Где-то в то же время мне, конечно же «совершенно случайно», попался трехтомник Саравасти. Тантрическая йога. Первый том для начинающих. Второй для продвинутых. И третий том это мастер курс. Я начал изучать первый том. Я любитель и вот вам моё дилетантское мнение.

Йога отнимает время. Йогой лучше начинать заниматься как можно раньше. Я считаю, что в йоге много лишнего. При всём уважении к индусам я считаю, что они любят размазывать масло по тарелке. Не верите? Почитайте Рамаяну, посмотрите их фильмы. Слишком много всего и растянуто.

Йога имеет множество направлений, каждое из которых подразумевает развитие в определённом плане. Пожалуйста выбирай любое и практикуй. Любой человек найдёт в йоге что-то для себя, я убеждён в этом. Если для вас йог это человек, который, по-разному изгибается в различных асанах или сидит в медитации, то вам надо пересмотреть свои взгляды на йогу.

Цигун это та же йога. Только названия энергий звучат по-другому. Суть одна. Поэтому, когда я начал читать первый том «Тантрической йоги», то кое-что мне уже было знакомо. Просто под другими определениями.

Я начал осваивать йогу, когда мне было уже за тридцать. Тело моё закостенело и асаны давались мне слишком сложно. Если же начинать весь процесс с нуля, то у меня ушло бы огромнейшее количество времени на развитие гибкости, на раскрытие суставов. Саравасти прямым текстом объяснил мне, что все люди разные, с разными порогами гибкости и тренированности. И что в моем случае, когда я являюсь деревянным и закостенелым, – лучшим вариантом будет брать те асаны и практики, которые подходят мне.

Я так и поступил. Я не спеша продвигался в чтении первого тома, пробуя те или иные асаны, я запоминал их названия на санскрите и брал себе на вооружение то, что подходило мне. То, с чем мне было удобно работать. Я не выламывал кости и не мучил свои суставы. Не с моим телом. Я начал комбинировать себе комплексы упражнений, эдакую сборную солянку, состоящую из того, что я изучал.

В один прекрасный момент я столкнулся с такой проблемой как цейтнот. Нехватка времени. Я занимался тем, что уже освоил, я имею в виду восточные техники цигун и йоги, я осваивал новые упражнения, я также занимался атлетикой, пробовал изометрию. Я читал художественную литературу, я читал историческую литературу, я читал работы восточных мастеров, выискивая в них что-то полезное для себя. Я решил начать заниматься кендо, но передумал. Это, не говоря о приготовлении пищи, походах в магазин и прочих домашних делах таких как замена крана на кухне, или лёгкий ремонт своими руками в квартире родителей. Ещё мне надо было общаться с людьми.

На тот момент круг моего общения состоял из пары коллег по работе, и двух друзей со школьной скамьи. И когда один из них постоянно спрашивал меня чем я занимаюсь целыми днями, то я не знал, что ответить ему.

Не получая результата от практики, я увеличил количество упражнений. Соответственно времени на занятия стало уходить больше, и в эти подходы я старался вместить больше упражнений, сделав упор на количество. Сделать дневную норму. Суточный план так сказать.

Так же я медитировал. Пытался. Я не понимал, как это надо делать. Я вообще не понимал, что такое медитация. Я был одним из тех, кто сидел в какой-либо медитативной асане и закрыв глаза пытался «опустошить ум от мыслей». Чтобы я не читал про медитацию, – я не знал, как это применить. Ничего не работало.

20.

Неужели всё обман? Враньё? Развод? Очередное запудривание мозгов высокими материями. Я не хотел верить в то, что меня обдурили, что я зря потратил столько времени на то, чего не существует. Тогда получается, что вообще всё обман. Шаолинь. Мастера различных практик. Древние монастыри, где люди обучались разным техникам. Синоби. Горные отшельники ямабуси. Энергия ци. Или по-другому прана – пронизывающая всё сущее. Я отказывался в это верить.

Это я делаю что-то не так. Некачественная техника выполнения. Недостаточное количество времени, уделяемое на практику. Недопонимание наставлений мастеров в книгах, которые я читал. Отсутствие способностей к подобным практикам.

Очень хорошо помню, как одним вечером я уже лежал в кровати, и в который уже раз пробовал запустить циркуляции энергии ци, по Малой Космической Орбите. Я лежал на правом боку и мускульными усилиями, а также мысленными посылами двигал энергию из тазовой области в позвоночник – через крестец. Вскоре я ощутил какие-то поползновения в спине. Я подумал, что это обычные мускульные спазмы, вызванные выполнением упражнения. Или же капли пота, стекающие по ложбинке на спине – там, где проходит линия позвоночника.

Я прислушался к своим ощущениям. На каждое сжатие мышцы в промежности и одновременный с этим действием вдох, я ощущал слабое движение в позвоночнике. Как мне показалось внутри. Это было, – ну как если бы у меня в тазовой области образовалось давление, и через маленькое отверстие в крестце излишки его вбрасывались в позвоночный столб. Сила напора ЧЕГО – ТО впрыскиваемого в позвоночник была слаба и едва ощутима. Так слаба, что я подумал не выдаю ли я желаемое за действительное. Но на каждый цикл сжатие – вдох, я чувствовал какие-то шевеления внутри позвоночного столба.

Для меня это был прорыв. После почти годовой практики я ощутил нечто, очень отдалённо напоминающее то, о чем писал тайский мастер даос. Отдалённо напоминающее.

21.

Шашанк-бхуджангасана. Поза атакующей змеи. Эта асана мне очень нравится, и я регулярно её использую. Да и она работает. Помните, как в американском фильме «Грань будущего», Том Круз заходил в тренировочный зал и смотрел на героиню Эмили Блант, находящейся в йогической асане. Да это то самое. Поза атакующей змеи.

Моё исполнение. Встаю на четвереньки, подаю тело назад. Спина округляется, живот ложится на колени. Лоб касается пола, ладони остаются прижатыми к поверхности, на которой я занимаюсь. Расстояние между ладонями и коленями такое, чтобы при отклонении тела назад не ощущалось дискомфорта. Движение назад – выдох. Замерев на пару счетов, начинаю двигаться вперёд. С одновременным вдохом. Сначала прижимаю грудь к полу, далее опираясь на ладони прогибаю спину и запрокидываю голову назад. В конечном положении таз прижат к полу, спина прогнута, голова запрокинута. Завершаю вдох. Делаю девять повторений.

Завершив последнее повторение, я остаюсь в конечном положении. Язык прижат к верхнему нёбу. Сокращая лобково-копчиковую мышцу (или сжимая отверстие ануса), делаю глубокий вдох. Тяну из земли энергию инь. Представляю мысленно, что втягиваю её в себя, – через пах, через ладони. (Через ладони и пятки можно выбирать и также выпускать энергию, но в данном случае пятки не прижаты к полу) Я чувствую энергию инь идущую по моему позвоночнику. Приятно прохладная волна проходит по спине и проникает в голову. Лёгкая прохлада омывает мозг и стекает вниз по лицу и груди. Всё тело откликается на приток энергии приятными ощущениями. Бывает, что я чувствую лёгкую вибрацию. Прислушиваюсь к своему телу.

В настоящее время при выполнении этой асаны, проток энергии происходит автоматически. Она идёт сама, я ничего не делаю, только ощущаю и слушаю. Когда я только начинал практиковать, я вызывал умом ток энергии. Мысленно представлял, как она входит в меня и наполняет.

Усовершенствованию выполнения асаны «Поза атакующей змеи» – предела нет. Не вижу смысла в чисто механическом выгибании спины как это делают тысячи людей. Представляй. Ощущай. Лови волну…

22.

Мы живём в перевернутом Мире. Лжецы и обманщики процветают. Руководители тупы и безграмотны. Кто больше всех работает, тот меньше всех получает. Не делай добра – не получишь зла. Я делал добрые дела и всякий раз, чуть позже результаты этих добрых дел оборачивались против меня самого. (Я не считаю те случаи, когда я помогал бабушкам пройти через дорогу). Мы нравимся тем, кто нам безразличен. И наоборот – нам нравятся те, кому мы до одного места. В нашем Мире друзья – это враги. А враги это как оказывается – друзья.

Наши желания выполняются в извращенно – циничной форме. Квартиру я купил только тогда, когда осознал, что она мне уже не нужна. В тридцать пять лет. Я зарабатывал на покупку жилья кровью и потом. Правильней будет сказать нервами и отравлениями. Шесть лет. И в последний шестой год, который я можно сказать, провел на руднике, я похудел на двадцать пять килограммов. А я не хотел худеть. А тот, кто хочет похудеть – тот не может. Помню, как после рабочей смены я с приятелем выпил разведенного спирта, закусил и вышел на улицу. На крыльцо общежития. И глядя на красный закат солнца я осознал, что мне уже не нужна квартира. Совсем. Жильё мне было нужно тогда, когда мне было двадцать семь, когда я хотел жену, детей.

И женщины во внимании коих я нуждался долгие годы, появились в моей жизни уже тогда, когда мне стало наплевать на них. Некоторые просто назойливо лезли ко мне. А я сидел на кухне, попивал пивко и думал, – А нахер вы мне уже нужны. Вот тогда, лет восемь назад вы были мне нужны. Когда я кого-то искал. Когда чего-то хотел. Всё правильно – мы же в перевернутом Мире. Хочешь, чтобы в твоей жизни появилась женщина – забудь о них. И они сразу появятся. Не веришь? Проверь сам.

С квартирой ещё одна история получилась. Это чтобы уже добить меня. Я купил квартиру на самом высоком уровне цен в нашем городе. И в этот же год цены на квартиры начали снижаться. Я следил за ценами и не верил своим глазам. Он понижался. То есть получается, что я последние лет десять не мог догнать рост цен на недвижимость и проклинал всё на Свете, а когда наконец догнал и купил квартиру из того расчёта, что этот ценник будет расти и дальше: и года через три я продам жилье с небольшой выгодой для себя – то он, падла, я имею в виду ценник, – остановился. И мало того, что он остановился, так он ещё начал понижаться. М-да. Всё через призму кривых зеркал.

Так это не у меня одного такие вещи происходят. Это сплошь и рядом. Нечто подобное происходит ну очень много с кем. Это по каким правилам существует наша реальность?

Стоял 2015 год. Как я уже говорил – меня попросили уволиться с организации, в которой я отработал верой и правдой девять лет. Сразу же после того, как окончательный расчёт был получен – я купил квартиру. Передо мной встала дилемма. Жить в СВОЕЙ квартире и работать в родном городе, или же уехать на рудник, – дорабатывать вредный стаж и худо-бедно деньжат на ремонт заработать. Я решил отправиться на рудник. Тогда я считал, что Небесная Канцелярия помогла мне трудоустроиться на горный комбинат, сейчас же я считаю, что ребята из Небесной Канцелярии меня туда просто зашвырнули.

Спустя год я закончил с ремонтом в своей квартире, превратив её в неплохое логово одинокого волка. Спартанская обстановка с малыми аксессуарами декора и вещи, аккуратно стоящие на своих местах -, вызывали уважение у гостей, изредка заходивших ко мне.

Демон алкоголь уже не имел надо мной власти. По крайней мере той, которой он довлел ещё каких-нибудь пару лет назад. На стене у меня висел блочный лук, на кухне прямо под вытяжным аппаратом я поставил электрошашлычницу. Бывало, я покупал разливное пиво и жарил шашлык прямо на кухне.

К тому времени я уже ощущал в себе движение энергии ци. Я не был обременен какими-то делами и суетой, крадущими моё время и покой. И у меня было желание двигаться дальше по тому пути, на который я ступил. Вечерами, когда все дела были сделаны, комплексы упражнений выполнены я поднимал рулонные шторы на окне и обозрев красное от заката небо, садился на пол в ваджрасану и медитировал. Считая циклы вначале глубокого, а затем нагнетающего дыхания я представлял как энергия ци наполняет меня.

Так началась новая глава истории моей жизни.

23.

Апрель 2020. Первый месяц на руднике.

Первое что мы поняли, прилетев на рудник это то, что мы прилетели сквозь непогоду. Обычно в такие условия не летают. Я решил для себя, что видимо в Небесной Канцелярии серьёзно отнеслись к моему решению уволиться, задержись мы на несколько дней из-за непогоды, и в виду этого нам открыли зелёный коридор. Видимо у них на меня есть какие-то планы. Я так и говорил своим приятелям по цеху, – Скажите, ребята мне спасибо. За то, что мы без проблем залетели. Кстати говоря, – оставшиеся ребята с нашей вахты, которые должны были вылетать на следующий день после нас, – зависли в городе ещё дней на десять. Из-за непогоды.

Второе что мы поняли, это то, что на руднике по тихой болеет народ. ОРЗ. Или «Перевахтовачный триппер», как мы в шутку называли вспышки ОРЗ, периодически возникающие на месторождении. Медицинский персонал рудника состоял из двух медсестёр и одного врача. Так же на участке находился неплохой стационар для особых случаев. Медсестры проводили предсменный и послесменный осмотр работников. «Главврач» выдавал таблетки и мази. Также он, а в нашем случае – она принимала решение о вывозе с рудника тяжело заболевших или травмированных работников. Ну и само собой что медсестры и главврач в свободное от своих основных занятий время занимались тем, что мазали раны, ставили уколы, капали капли и выдавали таблетки. Работников, заболевших «перевахтовачным триппером» осматривали и в зависимости от их состояния – либо выдавали антивирусники и отправляли на работу, либо выдавали антивирусники и оставляли в комнатах общежитий.

Ещё мы поняли, что заехали на вахту перед очень интересными событиями, намечающимися в нашей реальности. 11 марта ВОЗ объявила, что вспышка коронавируса, возникшая в Китае, приобрела характер пандемии. В этот самый день в вертолётах мы мчали на рудник. В марте и апреле вирус распространялся в Европе, громаднейшее число заболевших пришлось на Италию и Испанию. Позднее инфекция распространилась и на Германию, и на Францию, и на США. По телевидению показывали какие-то вереницы грузовиков с гробами, озвучивали большие цифры умерших в Италии. Но никто и нигде не показывал указанных гор мертвецов. Ни по ТВ, ни по YouTube каналам.

30 марта Россия закрыла границы, как для россиян, так и для иностранных граждан. Исключения были предусмотрены для крайне ограниченной категории лиц. Почти все регионы России ввели режимы самоизоляции. Швеция и Белоруссия открыто отказались участвовать в международной коронавирусной истерии. Всё это мы узнавали из официальных новостей и YouTube каналов.

Я не смотрел телевизор и вообще не особо интересовался коронавирусной темой. Я считал всё это фейком с непонятными пока целями. Некой усиленной версией птичьего гриппа. Злобник, так же, как и я со скептицизмом и сарказмом воспринимавший эти события, держал руку на пульсе и информировал нас с Альбертио о делах, происходящих в мире. По всему руднику, – в курилках, в чайных комнатах начинала обмусоливаться тема коронавируса. Люди звонили в города, из которых приехали, и узнавали у своих близких что конкретно происходит. Никто ничего толком не знал и вообще всё было непонятно. Намечалось очень интересное кино. Так для нас – вахты номер один начиналось всё ЭТО.

Что касается реагентного отделения, то у нас были свои проблемы. И первой такой проблемой стал странный тип по имени Фёдор Мосин.

Ровесник Альбертио, Фёдор Мосин был смуглым, вкачанным парнем, который вечно ходил в зимней куртке. Небритый и с хмурым лицом он ни с кем не общался. Напарник Черкисонского, Мосин был нашим с Альбертино сменщиком. Он жил со мной в одной комнате.

Мосин удивил меня тем, что в первый же день по приезду на рудник, он зашёл в комнату, поздоровался, представился сам, бросил свою сумку и спросил, где находится тренажёрный зал. Выслушав мои направления как пройти в тренажерку, Мосин пошел в тренажёрку. Сразу с вертолёта. Я такого ещё не видел.

Надо сказать, что начали они с Черкисонским довольно бодро. Вместе ходили в тренажёрный зал, а когда мы с Альбертино наезжали на Стаса Михайлова по поводу «плохосданнойсмены», то Фёдор вклинивался в общение и говорил, что мы слишком цепляемся к ерунде. Далее у них произошёл какой-то разрыв, и они стали каждый сам по себе. Мой приятель Макс дал Мосину прозвище – Топор.

Это было связано с одной историей, когда в нашу предыдущую вахту, Фёдор остался немного поработать с поменявшими нас реагенщиками. И видимо не поладив с одним из них, – однажды схватился за топор и угрожал расправой. Дело кончилось дракой. Оппонент, – это был сменщик Мосина, худющий бурят по имени Батыр, разбил Мосину голову. Дело до дошло до директора, который находился в то время на участке, и все думали, что обоих уволят. Но за Батыра заступилось наше руководство, и народ стал думать, что уволят одного Мосина. Ведь помимо конфликтов со своими коллегами Мосин конфликтовал с работниками столовой, с уборщицами, а на критику в свой адрес реагировал агрессивно. Однако же его не уволили. Дело замяли и вот Фёдор Мосин снова на участке. В нашей вахте.

Это была убойная парочка – Стас Михайлов и Топор. Каждый день от них можно было ожидать чего угодно. Каждую смену Альбертино начинал с тщательного изучения трендов нашего оборудования. Их можно было посмотреть на мониторе, предназначенном для отслеживания технологических процессов. Такие мониторы стояли на фабрике в нескольких местах. Один из них располагался недалеко от нашей операторской.

Стас Михайлов и Топор не разочаровали нас. Периодически они оставляли нам какой-нибудь косяк. Вахта только началась и неизвестно чем бы окончилось это всё если бы не… Между нашими сменщиками начались трения. И однажды Топор набросился на Стаса Михайлова в одном из цехов. Черкисонский был крупного сложения и просто отталкивал от себя Мосина. Не более. После этого происшествия Черкисонский объяснил суть дела нашему руководству. На Мосина были написаны служебные записки и хмурый, небритый Топор был снят с производства и через пару дней уволен. Ещё через пару дней Фёдор Мосин улетел домой.

Мы остались втроём в реагентных цехах. Мы и Виктория.

Часть вторая. Огонь, вода и известковые трубы.

Только посмотрите на нас. Всё задом наперёд и вверх ногами. Врачи разрушают здоровье, юристы разрушают правосудие, университеты разрушают знания, правительства разрушают свободу, средства массовой информации разрушают информацию и религии разрушают духовность.

Майкл Эллнер.

Нас угнетают богачи,

Повсюду ложь подстерегает.

Но знайте, наши палачи,

Всё ярче правда расцветает!

Нас ждут великие дела,

Вы нашей Правде, братья, верьте!

Долой кривые зеркала!

Сожжем, разрушит Башню смерти!

Песенка из сказки «Королевство кривых зеркал»

1.

Смотрю на него и не вижу, а поэтому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслышимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, поэтому называю его мельчайшим. Не надо стремиться узнать об источнике этого, потому что это едино. Его верх не освещен, его низ не затемнен. Оно бесконечно и не может быть названо. Оно снова возвращается к небытию. И вот называют его формой без форм, образом без существа. Поэтому называют его неясным и туманным. Встречаюсь с ним и не вижу лица его, следую за ним и не вижу спины его. Придерживаясь Древнего Дао, чтобы овладеть существующими вещами, можно познать древнее начало. Это называется принципом Дао.

Дао Дэ Цзин.

2.

В 2017 году для меня начался период времени, который я назвал – Финальный Отсчёт. Новый виток событий. Цикл. Для кого-то этот период начался раньше, для кого-то позже, но для каждого из нас в отдельности и для всех нас вместе и для нашего Мира, этот период времени завершился Перезагрузкой. Если хотите – окончанием одного Сезона и началом другого. А может и концом нашего Мира. Или переходом нашей реальности в новое измерение. Как минимум введением новых правил в Игру. Игру, которая называется «Ludus»…

В новой главе моей жизни, внешне мало что изменилось. Я сидел дома, тягал гантели, много читал и насыщал себя энергией ци. Иногда я пил пиво с шашлыками, приготовленными прямо на кухне.

В плане постижения невидимой энергии я застопорился на одном месте и не мог двинуться дальше. Как максимум я мог поднять энергию из промежности по каналу Ду, (Управляющий канал, проходящий по спине от копчика до верхней челюсти) и провести её в верхний даньтян (хранилище энергии, расположенное в голове).

Согласно даосским традициям, сексуальную энергию можно и нужно трансформировать. Это я и практиковал. Ограничение и контроль семяизвержений. Я сексуально возбуждал себя и толкал сексуальную энергии (цзин) по позвоночнику вверх. Здесь я застопорился. Цзин как энергия более плотная и менее управляемая. В случае удачи я ощущал тёплую волну, поднимающуюся по позвоночнику в череп, и вызывающую приятные ощущения во всем теле. В случае неудачи я либо ничего не чувствовал, либо ощущал какие-то слабые всполохи энергии, либо просто эякулировал.

Я должен сказать, что с тех пор, как я начал практиковать цигун, мой оргазм стал более ярким, сильным и долгим. Ощущения во всем теле стали очень сильными. Намного ярче тех жалких импульсов, которые я испытывал в те годы, когда не выходил из состояния алкогольного опьянения, совокуплялся с кем-то раз в полгода или же мастурбировал с презрением к самому себе.

Согласно наставлениям тайского мастера цигун, эти ощущения могут быть намного более мощными. Я стремился к тем вещам, о которых писал Мастер. И согласно его же объяснениям – дело встало, потому что в моем энергетическом теле стоит блок.

Я заблокирован. И не могу осуществлять круговую циркуляцию энергий в полной мере. На основе тех знаний коими я обладал – блок стоит на канале Жень Мо, (канал зачатия, спускающийся по груди и животу от нижней челюсти к промежности) в районе груди, точки Тян-чжун. Там, где сердце. Практиковать при наличии блокировки не совсем правильно. Энергия, которая не может спуститься по каналу Жень Мо и застаивается в районе сердца, может привести к негативным последствиям.

Я испытывал разочарование, когда, находясь в своей квартире и стоя обнажённым с вздыбленным и налитым кровью пенисом, преисполненный мощной энергии, настолько мощной, что казалось будто я начну увеличиваться в размерах и в состоянии проломить пенисом стену, – и вот я не могу завершить этот оборот, за которым мне открываются новые возможности.

Согласно даосским традициям, имеется два пути культивирования энергии. Путь левой руки. Совместное духовное и сексуальное развитие с любимым человеком. Обмен энергией и полная гармония. И путь правой руки. Путь одинокого саморазвития и трансформации энергий. Более сложный и наименее полезный путь.

Я практиковал один. Есть люди, интересующиеся подобными вещами, и с каждым годом их становится всё больше и больше. Но у меня не было времени, да и желания на поиски партнёра женского рода. Тогда я считал, что не был готов к совместным практикам. И придерживался старого правила: будешь искать – не найдёшь, перестанешь искать – само появится.

Интереса ради я заводил разговоры с людьми на подобные темы. О невидимых энергиях и высоких материях. Ответом были странные взгляды, уход от разговора или поддакивание. Мол да. Очень интересно. Да, да, да. Сколько сейчас времени, мне пора. Фразы по типу: «Ты что куришь, чувак?», «Есть что курнуть?» мне были больше по душе. С юморком так, нормально. Юморное отношение к странным людям я уважаю.

Были такие женщины, которые думали, что я сектант или аферист – разводила. Это было для меня хуже всего. Рановато, – думал я. – Ой, рановато ты говоришь им такие вещи. Им надо рассказывать о своём доходе. О том, что ты можешь сам кран поменять на кухне. О том, где ты думаешь себе новую квартиру купить. Вот это да – это для них. Для их ушей.

В общем как бы там ни было, – я практиковал за закрытой дверью.

3.

В то же самое время, когда я учился управлять своей Силой, произошло ещё вот что. Просматривая как-то на одном книжном сайте, имеющийся там ассортимент, я наткнулся на одну книжонку. По аюрведе. Раньше я уже слышал это определение, но не мог вспомнить с чем это было связано. Или же просто подсознание шепнуло мне, что тут должно быть что-то есть. Я доверился интуиции, скачал ряд книг соответствующей тематики и начал их сканирование.

Я получил ответы на некоторые вопросы, интересовавшие меня на протяжении многих лет. Это такие вопросы, как например почему одному человеку нужно пить два литра воды в сутки, а другому хватает и одного стакана. Или почему один ест без меры и остаётся при своей конституции, а другой полнеет от обычного рациона. Да я понимаю – метаболизм. Но что объясняет это слово? Да мало что. С умным видом можно развести руками и многозначительно сказать – метаболизм. Аюрведа даёт ответы на подобные вопросы.

Я узнал, что такое доша. Это физическая конституция человека с соответствующими чертами характера. Я узнал, что такое гуна. Ментальная составляющая с сопутствующими чертами личности. Я узнал, что такое пракрити и викрити. Баланс и дисбаланс. Если ты разбалансирован, то твои доша и гуна ухудшаются, что ведёт к понижению качеств преобладающей в тебе доши. Соответственно если в тебе баланс и гармония, то есть пракрити преобладает, то тогда ты получаешь лучшее от доши и гуны преобладающих в тебе.

Многое зависит от пищи, которую ты потребляешь. Каждая доша требует той или иной пищи. Путем диеты можно контролировать в себе баланс дош. Литература по аюрведе оказалась очень занимательной. Я сразу же определил свои дошу и гуну. Мне сражу же стало ясно как сильно я разбалансирован. Викрити (дисбаланс) во мне выражался плохими чертами характера, которые являлись зеркальным отражением, великолепных качеств моей доши. Страх, злость и постоянная ревность сочились из меня.

Я любил кушать именно то, что вносило дисбаланс в мои тела. Во мне горел огонь, а я ещё постоянно подкидывал в него горючее такое как, чеснок, лук, красное мясо, перец, аджику и прочее. Плесните водки в огонь – что произойдёт. Правильно. Взовьётся пламя. Теперь стало понятно, почему от водки у меня ехала крыша.

Ответы на некоторые вопросы мне дал не врач, не психолог, не диетолог, а книга по аюрведе. Теперь обладая этой информацией, можно было подправить кое-что в рационе питания. Аюрведа это не панацея. Это рекомендации. Хотя для кого-то она может стать и панацеей. Не веришь? Проверь сам.

4.

За пять лет до описываемых событий у моего отца случился инсульт. Его парализовало. Вначале больница, потом домашний уход. Отец оклемался, но левая половина тела оставалась парализованной ещё долгое время. Потихоньку он разработался, но превратился в домоседа.

В Свете произошедших событий, дачный участок на котором мои предки копошились уже лет тридцать оказался заброшен. Летом мама делала небольшие посадки на грядках и в теплице. На этом всё.

В детстве и до самой армии я проводил на даче много времени. Меня сильно напрягало это бесконечное перекапывание земли. Я всегда хотел поскорее уехать с дачного участка. Уже после армии одним прекрасным летним днём, родители привезли меня на дачу, протянули лопату и показали, где надо копать. Я объяснил им что мне нахуй не нужна их дача, что мне нахуй не нужен их урожай, что мне нахуй не нужно ничего. После этого ноги моей не было на дачном участке пятнадцать лет.

После инсульта отцу про дачу можно было забыть. Это было очевидно. Ещё было очевидно, что за прошедшие пять лет дача приняла заброшенный вид. Мне было жалко участок – сколько труда было вложено в него. Одним летним днём я собрался и поехал посмотреть, что представляет дачный участок в настоящее время.

Мне предстало печальное зрелище. Прямо посредине участка возвышалась огромная куча мусора. Здесь было всё: сгнившие деревянные брусья (конёк провалившейся теплицы), старые проржавевшие железные трубы, с которыми отец неизвестно что делал, проржавевшие насквозь листы жести, старые оконные рамы с облезшей краской, куски стекла, ветки от деревьев, старые пятнистые матрасы, разобранная кровать, сгнившие ковры и многое, многое другое.

Ещё на даче стоял одной стороной, провалившейся в землю старый домик – времянка, который я, ещё будучи подростком помогал строить своему отцу. Провалившаяся внутрь себя теплица и старый туалет с прогнившим полом. Ну куда без завалившегося забора. М-да уж. Здесь только вывоз мусора обойдётся в круглую сумму.

Я смотрел на эти руины и думал о том, что как бессмысленно всё что мы делаем. Люди всю жизнь ковырялись здесь в земле, что-то строили. Зачем? Всё это зарастёт полынью. Вон её сколько. Какой смысл в этой человеческой возне?

Я поговорил со своей сестрой Ольгой и её мужем Максимом. Я поговорил также с мамой. Разговор был о том, что мы будем делать с дачным участком. Я предлагал продать всё как есть за копейки и не заморачиваться. Мать воздержалась. Ольга была против продажи. Решили придать даче более-менее приличный вид. Всё ложилось на наши с Максом плечи. Я предполагал, что пожалею об этом, ведь у меня был горький опыт бессмысленной возни с собственной дачей, которую я с радостью продал одной знакомой три года назад.

«Дачная эпопея», как я назвал этот процесс реставрации – продолжалась очень долго. Мусор копился очень много лет. Мы решили с Максом, что если будем вывозить мусор, то значит надо вывозить его весь. Несколько дней мы выгребали хлам из всех углов. Выгребали и сортировали. Сортировали жёстко – никаких «а вдруг это пригодится». Оставляли только инструмент. Куча мусора посредине нашего участка стала ещё массивней. Она уже просто впечатляла. Как бы люди ни подумали, что это свалка.

Я был ничем не обременен и решил некоторое время пожить на даче. Перед тем как заехать на участок я прикупил кое какой кухонной утвари, небольшой холодильник, блочный лук со стрелами, мачете и ящик водки. Из листов картона я соорудил большую мишень и установил её в районе «свалки». Началась «дачная эпопея»

Каждый мой день начинался с плотного завтрака состоявшего из половины стакана водки и малосоленых огурцов. А ещё солёного сала, помидорчиков, возможно, яичницы, и вчерашних шашлыков. После завтрака я брал блочный лук с колчаном стрел, выходил во двор и производил несколько выстрелов в большую мишень. Далее я оценивал погоду и в зависимости от моей оценки – либо приступал к работе, либо ложился на диван с pocketbook-ом в руках.

Перво-наперво нужно было разобраться с этой горой хлама посредине участка. В течение пары дней я рассортировывал этот «Эверест». По мешкам и категориям мусора. Весь этот хлам я аккуратно уложил возле въезда на наш участок, так чтобы можно было, не напрягаясь грузить его в фуру. Однажды растаскивая завалы хлама, краем глаза я увидел мелькнувшую тень. Я увидел, как под самый низ «Эвереста», в самую его глубину проскочила какая-то живность. Размером с обычную кошку. Неужели под этой кучей мусора кто-то из братьев наших меньших устроил себе жильё?

В течение пары лет мы с Максом вывозили накопившийся за долгие годы хлам. То мы заказывали фургон, то Макс просил своего знакомого, – водителя грузовой фуры посодействовать. Вывоз всего этого мусора был долгий и нудный процесс.

Основной нашей задачей было установить новый забор. Расположение участка предполагало, что он будет высокий. Два с половиной, а местами под три метра. Мы купили небольшую бетономешалку и приступили к делу. Попутно с этим я начал вести свой собственный проект. Баня. Эконом – вариант. В спартанском стиле. Без лишних выкрутасов и растрат. Но так чтобы смотрелось неплохо.

Лето выдалось дождливое. И всякий раз, когда я, выпустив несколько стрел в мишень и поняв, что сегодня я не смогу работать электроинструментом из-за дождя, – я ложился на диван с pocketbook-ом в руках. Бывало, я накатывал ещё водочки.

То лето, было летом пауков. Пауки были везде. Они были на кустах малины. Здоровые зелёные монстры, безмятежно расположившиеся между ягод. Пауки были на улице под ногами. Они куда-то постоянно спешили, и я старался не наступать на них. Пусть бегут по своим паучьим делам. Пауки были в старом туалете, и когда я справлял нужду, то одевал шляпу на голову, чтобы эти парни не спустились сверху на мою бритую лысину. Камуфляжного цвета, шляпа была изготовлена под ковбойский манер. Я специально купил её для того, чтобы меньше солнечных лучей попадало мне на лицо. Пауки также были в домике. Они заняли все углы.

Лёжа на диване, я глядел в потолок и видел замеревших на досках пауков. На крышу капал дождь. Я доставал из холодильника водочку, наливал её в стакан, выпивал и закусывал огурчиками. Смотрел на пауков и спрашивал у Пустоты какой смысл в моей жизни.

Странные случайности происходили и здесь. Например, когда мы с Максом сортировали мусор по мешкам, и те у нас закончились, а мусора ещё оставалось мешочков на десять, то разбирая старый курятник, мы наткнулись на присыпанные землёй мешки. Когда-то очень давно отец схоронил их здесь на всякий случай. Этих мешков нам хватило вот-вот на оставшийся мусор. Странности происходили и с погодой. Частенько мне казалось, что Мать-Природа разговаривает со мной. Посредством дождя, ветра и шелеста деревьев. Когда-то мы знали этот язык. А сейчас я не мог понять, чего от меня хотят.

Дождливые летние дни проходили в работе и чтении книг. Ящик водки уже заканчивался. И когда в нём осталось всего пять бутылок, я понял, что когда и они уйдут то я возьму ещё ящик. И к нашей беседе между мной, пауками и Пустотой присоединятся ещё и пустые бутылки. И все мои стремления растворяется на дне стакана.

Я вылил оставшиеся бутылки в нужник. Очень символично. Вонь от вылитой в дерьмо водки выветривалась ещё несколько дней. Мать-Природа видимо решила мне помочь. Она прислала в наши края сильный тайфун.

Когда Ветер заглянул ко мне в гости, я занимался тем, что обшивал рубероидом деревянный каркас бани. Можно было остановиться и продолжить после того, как тайфун уйдёт. Но я решил доделать дело. Под порывами ветра я продолжил обшивать стены. В ход шло всё – руки, ноги, голова. Это был такой квест. Сможешь ли ты в тайфун, в одиночку обшить стены рубероидом. Я смог. И когда закончил – пошёл гулять в лес.

Тайфун приободрил меня. Я с радостью встретил это буйство ветра. Стоя на маленькой поляне, я смотрел как деревья раскачиваются из стороны в сторону. Я слышал скрип веток и стволов. По лесу летал мусор и оторванные ветви деревьев. Я радостно кричал, – Да, сука! Да!

Я перебрался в другое место. Стоя на возвышенности, я смотрел вниз. Зелёный ковёр располагавшийся внизу ходил ходуном. Под порывами ветра деревья дружно как по команде прижимались к земле, а затем выпрямлялись. Я отправился на дачный участок. Тайфун стал мне другом. Надеюсь.

5.

Дни лениво текли своей чередой.

Живя одиноко в собственной квартире, я практиковал цигун. Смирение освободило меня. Я смирился с тем, что столь поздно встал на Путь. Я смирился с тем, что не смогу в полной мере заниматься всем тем, что я хочу постигнуть. Я смирился с тем, что у меня нету столько времени, чтобы осваивать все интересующие меня техники. Я смирился с тем, что для окружающих я какой-то странный тип. Я смирился с тем, что у меня нет любимой женщины и детей от неё. Смирение даёт покой. Смиренные наследуют Землю. В моём сердце стала появляться гармония.

Рекомендации из аюрведы пошли мне на пользу. Я стал более избирателен в том, что потреблял в пищу. Я подкорректировал свой рацион. Приходилось балансировать между тем, что было мне нужно и тем, что я мог позволить себе купить. Никаких изысков. Я с детства готовлю себе еду.

Что касается цигун и йоги, то здесь я сделал упор на качество выполнения упражнения. Пусть меньше, но результативней. То же правило я применил в плане атлетики. Я продолжал комбинировать комплексы упражнений. Я отсеивал то, что мне не нравилось и оставлял то, что работало со мной. Я начал импровизировать и это давало результат.

Относительно медитаций я поступил следующим образом. Моя ментальность – это раджас. Ум в подчинении у эмоций и в вечном движении направлен на внешние объекты. Я перестал делать попытки «очистить ум», «отрешиться от всего», «опустошить разум». Напротив – я позволил своему уму блуждать. Блуждать по телу, сидя при этом в медитативной асане. Ум хотел быть в движении, и я дал ему это движение. Я направлял ум туда, куда нужно было мне. Где внимание – там и энергия.

В американской психологии есть хороший приём. Рефрейминг. Что-то типа переворачивание. Перевертывание. Как работает рефрейминг хорошо демонстрирует один анекдот.

Два старых приятеля встретились за жизнь поговорить. Один из них унылый и мрачный по причине того, что у него «не стоит». Второй отправил его к знакомому психологу. И когда год спустя они снова встретились, то наш первый герой был жизнерадостный и весёлый. Второй, увидев в приятеле произошедшую перемену, задорно спросил, – Ну что, стоит? – Нет, – радостно отвечает наш герой. – Зато как висит.

Есть люди, считающие себя проклятыми, или люди, постоянно попадающие в нелепые ситуации. В случае первых рефрейминг работает так – это не проклятие, это дар. Я не проклят. Я одарен. Во втором же случае нужно убеждать себя в том, что эти нелепые ситуации вносят в мою жизнь маленькие приключения. Это не нелепости. Это приключения. Однозначно лучше применять рефрейминг, чем гнобить себя до конца своих дней.

Выходя на улицу, я уже не торопился, чтобы поскорее закончить дело. Для того чтобы начать заниматься другим делом. Я уже не спешил, купив продукты, бежать домой и начать тренировку. Я начал смотреть по сторонам. Я начал смотреть в небо. Я начал смотреть на людей. Я смотрел, и я видел…

Дни лениво текли своей чередой.

6.

Апрель 2020. Второй месяц на руднике.

Итак – Фёдор Мосин улетел домой, и Черкисонский остался в своей смене один. Имеется в виду остался один в реагентных цехах. В связи с производственной необходимостью руководство вызвало с межвахтового отдыха одного из реагенщиков вахты номер два. Пока суть да дело, Черкисонскому отчасти помогал один из аппаратчиков. Это был Ярик. Как и я, и Черкисонский – Ярик работал на заводе с самого его запуска.

Однажды я пришёл на смену, и просматривая показания на мониторе увидел вещь, которая мне очень не понравилась. Пневмо-клапан вмонтированный в магистраль подачи известкового молока, медленно закрывался уже на протяжении часов семи. Я задал Черкисонскому вопрос по этому поводу. На что услышал ответ, который меня нисколько не удивил. Он туда даже и не смотрел. Расход раствора – да. Мешалки, насосы – да. Пневмо – клапан – нет, не моё это дело. Выразив свою позицию Черкисонский отправился в общежитие.

Поскольку цех приготовления известкового молока будет часто мелькать на страницах моего сочинения, считаю обязанным вкратце обрисовать его назначение и функциональность…

Небольшой цех с двумя емкостями. Ёмкость приготовления раствора, объёмом восемнадцать кубов и расходная пятидесятикубовая ёмкость, из которой раствор поддаётся в процесс.

На верхней площадке ёмкости приготовления находятся растарочный бункер, в который мы засыпаем известь и большая странная конструкция под названием пылеулавливатель. Естественно, что у этой конструкции имеется специальное название, но для всех это просто – пылеулавливатель. Пылеулавливатель соединяется с вытяжной системой известкового цеха и предназначается для мощного поглощения известковой пыли при растворении и выброса её в вытяжную систему. Пылеулавливатель уже давно не работает, то есть когда-то он работал – в самом начале, но потом как водится что-то пошло не так. Никто не мог вспомнить тот момент или причины, по которым пылеулавливатель дал сбой. Теперь при его включении пыль не всасывается внутрь, а наоборот вылетает из бункера. После нескольких неудачных попыток отладить этот сбой, все забыли или точнее говоря забили на этот агрегат. Теперь эта громадина просто числится среди прочего оборудования нашего цеха.

Растарочный бункер. Я так полагаю, что этот бункер был спроектирован специально для того, чтобы люди, работающие в этом цеху – страдали. Известь, поставлявшаяся на наш рудник, шла в бэгах (тюках) весом от пятиста до тысячи килограмм. Начиная с запуска и по данное время, как правило шли бэги по девятьсот килограммов.

Вся известь складируется на общем рудниковском складе и небольшими партиями периодически подвозится на фабрику. Бэги разгружают на площадке возле ворот известкового цеха. Площадка – это очень сильное слово. Оно подразумевает просто пустое место за воротами нашего цеха. Весной бэги стоят в грязи, летом под дождём, зимой под снегом. Та же беда на общем складе – громаднейшее количество тюков извести стоит под открытым небом и вбирает в себя влагу.

Если изначально, я имею в виду с момента запуска производства, – известковые тюки складировались в большом ангаре и стояли под крышей, то позже этот ангар у фабрики отжали под другие нужды. Тогда известковые тюки, выгружаемые на общем складе, стали грузить мелким погрузчиком в контейнера и уже в контейнерах подвозили на фабрику.

И вот тут в зависимости от умения водителя погрузчика (я говорю о мелких вилочных погрузчиках грузоподъёмностью в одну тонну), зависит качество бэгов, загруженных в контейнер. Бывало такое, что все тюки в контейнере превращались в какую-то рванину. В конце концов этот бесконечный перегруз всем надоел и известковые тюки стали хранить просто – под открытым небом.

Известь поставляется на рудник исключительно в зимнее время, по зимней трассе. В количестве, которого хватает (обычно), на год работы, до следующей зимы. Как правило ещё и остаётся. Завезенные бэги стоят круглый год, а то и дольше под открытым небом, вбирая в себя влагу. Так что можете представить во что превращаются тюки, стоящие на верхних рядах этой огромной кучи.

Каждый день работники реагентного отделения завозят известь с улицы в цех. В количестве напрямую, зависящем от расхода раствора. Мы же работники реагентного отделения растворяем эту известь. Кран-балкой мы поднимаем тюки с пола на высоту примерно десять метров, заводим бэг над растарочным бункером и аккуратно разрезав днище, ссыпаем реагент в бункер.

Как я уже говорил этот бункер проектировали какие-то садисты. Нижняя часть бункера плавно сужается и переходит в трубу, диаметром тридцать сантиметров, заведенную в ёмкость приготовления. Не в верхнюю крышку ёмкости, а в боковую сторону. Более того эта труба имеет колено в своей нижней части. Это колено под углом сто двадцать градусов заведено в ёмкость.

Известь, впитавшая влаги, меняет свою консистенцию, превращаясь из порошка в комки или глину. Для начала эту глину (в зависимости от её консистенции) нужно вытряхнуть из тюка, а потом пропихнуть через ссыпную трубу, с помощью различных приспособ, по типу шуровок и протыкалок. Каждый кто работал в нашем реагентном отделении занимался этой хернёй. Без исключения. Поверьте – там, в этом бункере всякое бывало.

Если вы думаете, что мы ни разу не догадались объяснить руководству нашу проблему – вы ошибаетесь. Мы живём в России. И этим всё сказано. То им не до нас. То – ребятки, здесь всё по проекту. То – потом. Обязательно сделаем, но потом. А воз и ныне там.

На нижней площадке, как говорят фабриканты – на «нуле», около ёмкости приготовления установлен перекачивающий насос. Соответственно для перекачивания готового раствора в расходную ёмкость. Перейдём к системе подачи раствора в процесс.

Под расходной ёмкостью стоят два перистальтических насоса. Внутри каждого из них имеется резиновый шланг внутренним диаметром 80 мм. Под воздействием вращающегося ротора, с установленными на его корпусе двумя башмаками, происходит перекачивание раствора, посредством надавливания башмаками на резиновый шланг. Всас – поступление раствора в насос, нагнетание – выход раствора из насоса. Один из этих двух насосов находится в постоянной работе, второй – в резерве. Оба насоса заведены в магистраль, состоящую из железных труб, соединённых фланцевыми соединениями. Эта магистраль проходит фактически через всю фабрику. В отделении измельчения магистраль поворачивает назад и возвращается в расходную ёмкость.

На отделении измельчения находиться специальная площадка, на которой установлены четыре дозирующих, перистальтических насоса меньшего диаметра. Два насоса из четырёх подают в процесс раствор известкового молока (они запитаны от циркуляционной, известковой магистрали), а другие два – раствор цианистого натрия (эти запитаны от циркуляционной магистрали цианида натрия).

Все циркуляционные магистрали в наших цехах, оснащены пневмо-клапанами, работающими от создающего подведенного к ним воздуха – давления. Посредством пневмо-клапанов в магистралях поддерживается нужное давление, излишки раствора возвращаются в расходные ёмкости…

Именно этот пневмо-клапан и закрывался уже на протяжении семи часов. Обматерив ушедшего Стаса Михайлова, я отправился в известковый цех. Всё оказалось даже хуже, чем я предполагал. Насос циркуляции работал в прежнем режиме, без перебоев. Я поднялся на расходную ёмкость и открыл люк, вмонтированный в крышу ёмкости, – естественно, что раствор не поступал назад в ёмкость. Это просто жопа. Я ясно ощутил дамоклов меч над своей головой. Весёлая ночь ожидала меня.

Я спустился к насосу циркуляции. У меня был один вопрос – дело в насосе или дело в магистрали? Есть один путь узнать – взять и проверить. Альбертино я решил пока ничего не говорить. Пока что-то не прояснится. Итак – дозирующий насос на измельчении без перебоев спокойно подавал раствор в мельницу, а это значит, что насос циркуляции подаёт раствор в магистраль. Возможно, что он подаёт его меньше, столько чтобы хватало на подачу в мельницу, но, чтобы не хватало на возвращение в ёмкость. Это реально если в насосе циркуляции появился дефект или на всасе насоса, возможно что-то не даёт в полной мере всасывать раствор. Я прислушался к работающему насосу. Ничего. Стандартный звук работы.

Пневмо клапан был полностью закрыт уже как часа три. Было странно, что этого никто не заметил. Ни диспетчер фабрики, ни служба КИПа. М-да. Всё что ни делается – всё к лучшему. Сегодня я был рад, что у нас киповцы пофигисты, а диспетчер не смотрит работу пневмо-клапанов. Можно было какое-то время действовать самостоятельно, без посторонних. Я принял решение переключиться на резервный насос. Переход на второй насос это как лотерея – повезёт не повезёт. Может произойти всё что угодно. Если сейчас будут проблемы с резервным насосом, то дамоклов меч упадёт.

Я открыл вентиля на всасе и нагнетании резервного насоса, подошёл к пульту управления и нажал зелёную кнопку «пуск». Настроил нужную на мой взгляд скорость работы насоса и поднялся на расходную ёмкость. Склонившись над открытым люком, я ждал. И дождался. Примерно с того места, где была заведена в крышку ёмкости циркуляционная магистраль – потек раствор извести. Я спустился вниз и отправился к монитору. Давление в магистрали чуть подскочило и пневмо – клапан стал открываться.

Я вернулся в известковый цех и стал анализировать ситуацию. Значит дело было в насосе или всасе насоса. Возможно что-то попало в область вентиля. Вентиля, расположенного на отрезке трубы, идущей от ёмкости к всасу насоса. Я начал раскручивать эту трубу. Внизу, там, где она соединяется с насосом циркуляции. Раскрутил. Осмотрел всас. Всё нормально – ничего нет. Я открыл вентиль. На всю. Поток извести хлынул на пол. Я подождал несколько секунд. Здесь тоже всё нормально, хотя возможно, что в трубе что-то и было. Песковая пробка. Я замыл пол и прикрутил трубу на место. И вообще всё это казалось мне странным. Я вернулся к монитору – пневмо – клапан открыт на сто процентов. Давление согласно установленному.

Я стал думать, что делать дальше. По идее нужно переключаться на основной насос. Он ведь в порядке. (Вроде как). А если раствор снова не пойдёт? Тогда я переключусь обратно на резервный насос и надо будет уже конкретно разбираться в чем дело. Я поставил на то, что сегодня был запечатан всас на ёмкости. Там, где труба от насоса врезается в расходную ёмкость. Обладая той информацией, которая у меня была – я пришёл к такому выводу.

Я переключился на основной насос и до конца смены мониторил подачу извести. Пневмо-клапан был постоянно открыт на сто процентов. Давление в магистрали не менялось. Согласно датчикам и показателям – всё было нормально.

Через пару смен я понял, что явно что-то не так. Давление не менялось вообще и пневмо – клапан был всегда открыт на 98–100 процентов. Я поднялся на расходную ёмкость, поднял крышку люка и узрел отсутствие возвращающегося в ёмкость раствора извести. Циркуляции не было. А значит, что в магистрали где-то пробка. И почему полностью открыт пневмо – клапан, если на него не давит раствор? Вот это мне было непонятно. Вообще никак. Он что крякнул? И почему давление в магистрали никак не поменялось? Одни странности. Проклятый известковый цех.

Я почувствовал, как дамоклов меч обрушился на меня. Я смотрел в ёмкость и анализировал ситуацию. Кто ещё в курсе? Заглядывали ли сюда Черкисонский с Альбертино? Что делать дальше? Начинать ли кипиш сейчас? Пиздец. И снова мне. Две недели ночных смен подходили к концу. Пятнадцатого числа мы выходим в день и через пару дней остановка на ППР. (Плановый Производственный Ремонт или скорее – Поговорили. Покурили. Разошлись). Надо тянуть до ППРа, оценивать ситуацию, извещать руководство. А пока – эти несколько оставшихся смен – осуществлять подачу извести любым способом. И пока раствор льётся в мельницу – пусть льётся. Ведь если раствор известкового молока не будет поступать в процесс, то тогда из всех находящихся на фабрике ёмкостей с пульпой начнёт выделяться синильная кислота. Смертельный яд.

7.

Проклятый известковый цех. Здесь с самого запуска начались проблемы. Да и вообще вся фабрика была спроектирована какими-то идиотами. Проект-чертёж рисовали два раза, выкинув на это большие деньги. Кто-то чей-то родственник или знакомый положили в карман хорошие деньги за проект-чертёж, в котором имелись грубые ошибки. Подрядчики, устанавливавшие технологическое оборудование менялись также два раза. Вторые исправляли косяки первых и пороли свои собственные. Абсолютно во всех отделениях фабрики имелись недочёты и просчёты. При монтаже оборудования совершались просто смешные ляпы. Всю эту историю под общим названием «пуск – наладка» можно рассказывать бесконечно.

В первый свой приезд на участок я пришёл на фабрику в тот же день, когда впервые запускали технологический процесс. И отделение приготовления известкового молока приветствовало меня поломкой оборудования. Вышел из строя демпфер одного из насосов циркуляции. Демпфер – агрегат, монтированный к каждому крупному перистальтическому насосу в наших цехах. Он предназначается для понижения вибрации труб, вызываемой работой насосов.

Проектировка цеха приготовления известкового молока вызывала у меня тихий ужас. Отсутствие какой-либо рабочей площадки на растарочном бункере вызывало опасность свалиться вниз с десятиметровой высоты. Наличие тонкой ссыпной трубы из бункера в ёмкость, вызывало забивание этой самой трубы. И тогда требовалось залазить в бункер, при отсутствии рабочей площадки и лестницы. Отсутствие ловушки для мусора перед перекачивающим насосом, вызывало попадание различного мусора в циркуляционную магистраль. Отсутствие промывочных штуцеров для подключения шлангов с технической водой, вызывало невозможность промыть ту же самую циркуляционную магистраль и другие трубы известкового цеха. Оба насоса циркуляции заведены в одну магистраль, то есть при наличии проблем с магистралью смысла в резервном насосе нет. Какой толк от запасного насоса если у тебя всего одна линия подачи раствора и проблемы на линии. Тоже самое с дозирующими насосами на площадке измельчения. Они оба заведены в одну тонкую трубу. Наличие каких-либо промывочных штуцеров также отсутствует. Посредине циркуляционной известковой магистрали находится ответвление, уходящее вертикально вверх на агитатор отделения сорбции, и спускающееся обратно вниз – в основную магистраль. Это ответвление высотой метров десять предназначается для двух дозирующих насосов, расположенных на агитаторе сорбции. Всасы насосов врезаны в этот вертикальный участок магистрали, в самой его верхней точке. Наличие промывочных штуцеров для этих двух насосов также отсутствует. Ну и пневмо-клапан. Были и с ним проблемы. Наличие потока раствора извести в вертикальном участке магистрали вызывало неравномерную работу пневмо – клапана.

Я лично столкнулся со всеми описанными проблемами. И не единожды. В период времени называемый «пуск – наладка» реагентное отделение курировал молодой парень, только что из института. Как теоретик он был молодец, но на практике он не сталкивался со всей этой реагентной дребеденью. Все недочёты, оставленные нам подрядчиками-установщиками, он постигал вместе с нами. Основной проблемой было то, что мы не могли донести наши изыскания до руководства. Любимая их отговорка – «Всё по проекту!».

Недочёты были во всех отделениях фабрики. Службы механиков, электриков, КИПа, и АСУ ТП (автоматическая система управления техническим процессом) разрывались на части устраняя все эти недоделы. Реагентное отделение никого не волновало. На нас никогда не было времени. Стоило больших трудов чтобы начать вести какие-то работы в наших цехах. Время шло и вместе с ним длились наши муки.

8.

В ту пору, а речь идёт о 2016–2017 годах вроде как что-то стало налаживаться на нашей фабрике. По крайней мере появился рабочий режим. Распределилась работа среди сотрудников службы главного технолога, куда входило и реагентное отделение. Техника для завоза реагентики стала приезжать вовремя в одно и то же время, технологи разбились на смены, устаканились технологические параметры, начал появляться алгоритм действий в аварийных ситуациях. А они были.

Моим напарником был парень Саня Скоков. Лет на семь моложе меня, он обладал поставленной речью и чувством юмора. Работы он не боялся, но и не искал её. Саня устроился на этот завод, отработав перед этим аппаратчиком восемь лет на заводе в своём родном городе. По нему было видно сразу, что он технолог. Он увидел огрехи проектировки фабрики не с чужих слов, а в процессе работы на ней. Именно Саня настаивал на установке ловушек для мусора во всех наших цехах. И со временем нам их установили. Скажем так – он знал, что значит слово «процесс». Ещё Саня самостоятельно понял, что наши руководители тупы и безграмотны. Не потому, что ему это кто-то сказал, а потому что он смотрел на результаты деятельности наших боссов. Мы оба уважали фантастику и это объединяло нас. Как и то, что нас обоих считали за каких-то чудиков.

Нашими сменщиками по реагентным цехам были Черкисонский и Царёв. Стас Михайлов и Царь. Первый механик, второй строитель. Технологами их назвать при всём желании язык не поворачивался. Контакта между нами и ними не было никакого. Если с момента запуска завода мы все общались друг с другом и обсуждали рабочие моменты, то в описываемый период времени – мы просто терпели друг друга. Возникали конфликты. Как правило по причине того, что Стас Михайлов с умным видом городил чушь. К нему не было бы претензий, работай он молча. Но работать он не хотел. Черкисонского я считаю специалистом по перекладыванию работы на чужие плечи. Ещё он любил лезть в процесс, не понимая, что делает и о чём говорит. Своими самодурными выходками он портил мои настройки подачи растворов. Бывало и такое что мне очень хотелось настучать ему по лицу. Прямо очень сильно хотелось. Мы с Саней двигали свои темы, а Стас Михайлов с Царём – свои.

Лень Черкисонского пошла мне на пользу. Он пялился в смартфон или спал, а я крутил гайки и въезжал что да как. Он перекладывал работу на мои плечи, а я, выполняя её понимал, что да как. Он не завозил реагентику, а я учился её завозить. Чем больше он оставлял мне работы, тем больше я врубался в процесс. Когда происходила авария – я первый вставал и шёл исправлять ситуацию. Я общался с киповцами и осушниками по теме нашего оборудования. Всё это давало мне опыт. Опыт того, как выходить из тех или иных ситуаций.

Цех приготовления известкового молока оставался самым проблемным цехом. Несмотря на то что мы установили на всех насосах промывочные штуцера и подвели шланги с технической водой, не смотря на то что дозировочные насосы подачи известкового раствора на отделении измельчения имели теперь каждый свою линию подачи, несмотря на то что нам установили рабочую площадку около растарочного бункера, несмотря на то что мы все реже и реже использовали дозировочные насосы находящиеся на агитаторе сорбции, и которые теперь также были оснащены системой промывки, несмотря на исправленные недоделы в трех других наших цехах, – несмотря на это оставался ряд проблем с подачей извести.

Перистальтические насосы циркуляции и циркуляционная магистраль известкового молока, а также садисткий бункер растаривания бэгов с известью – портили всю картину. При работе одного насоса циркуляции было очень сложно проверить работу второго насоса. Фактически каждое переключение с одного насоса на другой влекло аварийную ситуацию. Было очень сложно промыть один насос во время работы второго. И всё это – из-за идиотского и абсолютно безграмотного монтажа нагнетания обоих насосов в циркуляционную магистраль. Переделать что-либо в процессе работы не представлялось возможным, а на плановых ремонтах до нас не доходило дело. Или же закрывались глаза на наши проблемы…

Молодой парень, курировавший наши цеха перевёлся на другую должность. Две вахты на его месте работал тип с Узбекистана. Неплохой пацанила , но он тоже перевёлся. И тогда место куратора реагентного отделения заняла ОНА. Виктория.

Тридцать лет. Два высших образования. Разведена. Воспитывает дочь. Карие глаза. Неплохая возможность получить стаж ИТРовской должности. В реагентах – ни бум, бум. Она начинала с нуля. С новым куратором Черкисонский встал в позу: то я делать не должен, а здесь я занят. Делали мы с Саней. Делали всё что было нужно для нормального функционирования реагентных отделений. А дел было многовато.

Когда из-за перечисленных мной несколько выше проблем в известковом отделении, аварийно прекращалась подача известкового раствора, тогда начиналась просто жуть. Диспетчер фабрики и мастер смены кричат в рацию требуя восстановления подачи. Толком объяснять по рации о сложившейся ситуации не представляется возможным, потому как надо шевелиться чтобы исправить эту самую ситуацию. Как правило в цех кто нибудь прибегает и только мешает своим присутствием и вопросами. Или никто не приходит и тогда мы разруливаем всё сами, что тоже не очень хорошо.

Диспетчер просто не умолкает, спрашивая по рации, когда пойдёт молоко. Мы стоим втроём в известковом цеху. Я, Саня и Вика. Вика молча держит в руке рацию. Мы с Саней готовим план действий. Не идёт ли оно здесь в магистраль? Или не идёт оно на измельчении в мельницу? Основной насос неисправен, запасной запущен, вот его ротор вращается, без перебоев. Вроде всё работает, но в чём тогда дело? Анализируем ситуацию. Надо идти последовательно. С самого начала. Всё-таки нет подачи извести в магистраль из ёмкости. Запечатан всас. Но не на насосе, а в том месте, где труба врезается в ёмкость. Уровень адреналина в крови растёт. Сколько времени уже нет подачи? Интересно сильно ли упал PH?

– Надо залазить в ёмкость и прочищать всас, – говорит Санек и смотрит на меня. – Я полез. Нужно какую нибудь длинную хуйню, чтобы прочистить. Выключить мешалку. – Саня начинает раздеваться. Мне кажется, что его по тихой перемкнуло.

– Куда ты нахуй!? – говорю я ему. – Какая нахуй ёмкость. Пробуем одну вещь и если не пройдёт, то тогда уже полезем.

В цех никто так и не пришёл. Мы втроём. Вика молчит. Она на рации. Надо отдать ей должное – она спокойна. Я залажу на металлоконструкцию, расположенную поближе к проблемной трубе, в это время Саня тянет по полу шланг с водой. Вика остаётся у начала шланга, там, где кран. Санек протягивает снизу мне конец шланга. Беру его и располагаюсь поудобнее на стальном уголке. Открываю промывной штуцер, раздаётся резкий хлопок воздуха. Вакуум. Так и есть – здесь проблема. Вставляю кончик шланга в штуцер. Саня стоит возле пульта насоса. Киваю ему – он выключает насос. Для того, чтобы поддаваемая в трубу вода не уходила в насос, а давила в емкость. Киваю Вике – она открывает кран с водой. Крепко держу шланг руками. Чувствую, как давление воды отталкивает шланг от штуцера. Напрягаюсь. Момент истины. Или мы сейчас пробьём эту пробку или нам хана. Руководство порвёт нас. Вика смотрит на меня. И Пустота тоже смотрит на меня. Не оплошать бы. Слышу громкий хлопок внутри ёмкости. Давление в шланге пропадает. Получилось. Киваю Вике. Она перекрывает воду. Закрываю промывочный штуцер. Киваю Саньку – он запускает насос. Спрыгиваю на пол. Санёк поднимается на расходную ёмкость, открывает люк в крышке ёмкости. Ждём. Саня кричит сверху, что пошёл раствор. Я сообщаю диспетчеру, что можно включить дозировочный насос на измельчении.

Все втроём идём к монитору. Смотрим показания. Вроде всё нормально. Давление в норме. Пневмо – клапан в работе. Раствор извести подаётся. Выдохнули…

Однажды утром, мы с Саньком пришли на смену и обнаружили, что с ночи идёт сильный расход щелочи. Стас Михайлов как обычно был не в курсе дел. Мы поинтересовались у аппаратчиков и мастера смены об изменениях в процессе. Всё, как всегда, парни, не гоните. Но раствор куда-то уходил. Причём в приличном количестве. Десять кубов щёлочи куда-то делось. Это было что-то новенькое. Мы поставили в курс Вику и главного технолога. Также мы отключили циркуляционный насос подачи щелочи. Мы облазили всю фабрику и не обнаружили утечки. Мы поговорили с парнями из службы вентиляции, которые периодически брали раствор щелочи для промывки своих фильтров. Услышав озвученное нами количество ушедшего раствора, парни из службы вентиляции округлили глаза. При всём нашем желании, сказали они, мы не смогли бы столько взять вообще. Ситуация складывалась странная – раствор ушёл, и никто не знал куда. И его нигде не было видно. Чудеса. Понятно было одно, что где-то он всё равно есть. С Саней мы ещё раз обратились к главному технологу. Тот не замарачивался и валил всё на вентиляцию. Странно. Я сразу подумал, что либо он в курсе, где раствор, либо ему на всё наплевать.

Мы начали думать. И смотреть тренды на мониторе. Обнаружилась странная вещь. Всякий раз как аппаратчики просили диспетчера включить насос подачи щелочи, то раствора уходило в два раза больше, чем при их обычном процессе набора щелочного раствора. Саня пообщался с аппаратчиками еще раз. Те ребята были не в курсе событий. Тогда Санек засел за монитор, который находился в пользовании мастера смены. Мастер смены не возражал. Он думал, что мы занимаемся какой-то ерундой.

Через некоторое время Саня позвал меня. – Смотри, где раствор, – радостно сообщил он мне. И показал. Всякий раз как аппаратчики брали щелочной раствор себе в процесс, то на какое-то количество поднимался уровень в одной из ёмкостей, расположенной в закрытом для нас отделении десорбции. Вроде ничего странного – парни ведь берут раствор себе в процесс. Но только ёмкость то была не та, в которую они обычно берут. И уровень в ней поднимался не пропорционально тому количеству, которое уходило от нас. А в два раза меньше. То есть – наш раствор уходил в два места параллельно.