Читать книгу Большие помидоры Машушанина - Алекс Динго Сид-Ней - Страница 1

Но, встретясь с ней, смущенный, ты

Вдруг остановишься невольно,

Благоговея богомольно

Перед святыней красоты

А.С.П.

Гуляло жаркое лето. И ещё даже не миновало своего экватора. Высоко парило знойное солнце. И температура воздуха прогревалась до тридцати градусов. Прямо жара. Веял лёгкий ветерок. Но порой давал о себе знать весело. И прямо нагонял сильную волну. Но тут же пропадал куда-то. И полная тишина. Небо ясное, лазурное, бирюзовое. Плавно тянулись редкие сумрачные небольшие облака. Чутко шумел глухой лес. И в воздухе кружил порой тополиный и одуванчиковый пух. Веяло ароматами трав и диких цветов. И прямо можно одуреть слегка. В низине живо побежал мощный сохатый. Он кормился. Но его что-то спугнуло. Он живо исчез в бурьяне. И понёсся дальше, как шальной. Он большой, бурый. Рога крепкие, но небольшие. Морда весёлая. Глаза игривые. Лось убежал восвояси. Его дом лес. Он здесь хозяин на пару с бурым медведем. Тот не появлялся. Этот «брат» охотился за медком и ягодкой. И порой пугал местных деревенских жителей. И прямо с ним не забалуешь.

Повеял вновь живой чудный ветерок. И жара на миг улетучивалась. И тень деревьев давала спасение от дикого зноя. Листья густые чудно зашелестели. И, казалось, о чём-то шептали. Слегка затрещали сухие ветки. И в молодом осиннике мелькнула рослая фигура. И вновь появилась на ясной травянистой опушке. Филип Сусолович Машушанин-Рябукакин шагал по лосиным тропкам размеренно и неторопливо. Ему уже шестьдесят три года. Но выглядел он, казалось, чуть старше своих лет. Он за собой давненько не следил. Голова обросла густо седыми волосами. Лик морщинистый, прыщавый, загорелый. Глаза цвета мутного омута большие, но узкие. Нос как сучок сухой и длинный. Есть тёмно-белые усы и борода. Он ту отрастил большую. И внешне напоминает дьячка помешенного и пьяного. Он любит пригубить выпивки различной. И часто набирается вдребезги. Но с головой он дружит. Хотя не всегда. У него порой случаются закидоны шальные и мутные. И прямо дикие приступы бешенства. Но он всё же не псих. Хотя никто не проверял. Он всё же живёт в лесу глухом. И уже как двадцать лет покинул большую землю. Там в прошлом он работал профессором. И был женат, между прочим, на пышке грудастой Клаве Митиной. Она вспыльчивая по натуре. Но в постели яркая и знойная. И прямо порой доводила мужа до невероятных оргазмов. И она любительница орального секса. Это Филип не любил. Но всё же Клава брала быка за рога. И постоянно посасывала мужу его «сокровище». Хотя семнадцать сантиметров эрекции может и не такое «сокровище» большое. Но Клава делала всё, чтобы было весело в постели. И всё же она изменяла мужу с молодым бойфрендом Аликом Орловым. Они познакомились в фитнес центре «Спартак». И там в душевой быстро перепехнулись. У Клавы это происходит очень стремительно. Она не любит ходить вокруг да около, если понравился парень или мужик. Она сразу признаётся в любви. И трахает всех мужиков бурно и весело. И тем достаётся с лихвою прямо. Кто-то даже терял сознание, когда Клава доводила любовников до экстаза. Она и вызывала неотложку. И такое бывало у неё в любовной карьере. Она так и считает, что это так называется. Она смотрит сперва на мускулы и пенис. Затем на кошелёк или «лопатник». Кому как нравиться. Но она неплохо заработала на своих гулянках и развратах. Она ездит на порше. И эту крутую тачку она купила не на зарплату медсестры-акушерки. Она той самой сестрой работает. И прямо на рабочем месте у неё порой случается секс. И как-то она привела прямо домой того самого Алика качка. И ловко оседлала оголённого мачо. И того трахала бурно. Он кричал и хотел сбежать. Но не мог. Клава того крепко оседлала. И получала много драйва и удовольствий. Алик возбудился нереально. Его «жезл» вырос до тридцати сантиметров. Он прямо гуру секса. И опробовал уже нескольких девушек. И даже пару путан. И с одной жидинькой куртизанкой Оксаной Малафудиной он занимался сексом прямо в подъезде дома. Он входил в неё сзади. И прямо плотно налегал, задирая бордовую кожаную юбку. Милашка горячо стонала, навалившись на оконную решётку. И кричала иногда матом. И бабушка Лида увидела случайно разврат дикий и грязный. И ей прямо стало не по себе и худо. Она упала на стенку. И отошла не сразу. Молодая парочка уже убежала. Они продолжили свои любовные потуги на детской площадке. И прямо в теремке стали трахаться. Мачо вошёл в неё вновь сзади. Они, стоя на четвереньках, долго пыхтели. И успевали выпивать дорогой ром, который купил Алик. Он прямо сыпал деньгами. У него богатая бабушка. И много даёт ему на чай и пирожные. Алик в тот день лихо изнемогал. Он хотел сбежать. И, лёжа на спине, покрылся жарким потом. Лицо побагровело. В глазах рябило от наслаждения и боли. Он смотрел на большую грудь сочной милашки. У Клавы прямо большие «дыни». И она те ласкала охотно, подскакивая на мачо. И ощущала глубоко в себе его большое конское достоинство. И семя лилось густо прямо. Мачо кричал матом. И хотел освободиться. Но не мог. И прямо недоумевал сильно, когда в комнату прошёл профессор Филип Сусолович Машушанин-Рябукакин. Он, глядя на оргии, слегка затрясся. И в руках крепко сжал свой кожаный портфель. И дурно глянул на жену. Глаза округлил. Она же скакала. И не замечала мужа. Любовник Алик видел того появление. И прямо ужаснулся. Филип одичал. Он размахнулся. И со всей дури врезал жене Клаве своим тяжёлым портфелем. И удар пришёлся по титановому пятаку. Клава слетела с оголённого мачо. Она кувырнулась. Но крови не появилось. Она лишь пребывала в глубоком нокдауне. И никак не могла отрезвиться. Профессор Филип тут же бросился на молодого грациозного фактурного мачо. И крепко вцепился тому руками за бычью шею. И давил сильно. И, казалось, хотел задушить. Он прямо нереально офигел, увидев его большое конское достоинство. И «помидоры» багряные. И быстро представил, что то побывало в утробе жены Клавы. И разозлился не на шутку. И сил прибавил, когда душил мачо. Но Алик отменно сложён. У него прокачены все мускулы. Он натужил свой мощный торс. И бицепсы на руках округлились. Он взял быка за рога. И отбросил ловко от себя. И тут же включил силу и ловкость. И прямо сильно надавал по «репе» Филипу. Тот закрылся руками. У него из носа потекла кровь. В глазах зарябило. Он закричал матом, что, мол, я тебя прибью сынок мамин. Как ты посмел трахать мою жену у меня дома… Я выбью тебе мозги куриные сука… Алик ответил, что, мол, чихать хотел на мужа Клавы… Она сказала, что у него маленький. И её не возбуждает. Видимо, это ты, у которого маленький… Я тебе врежу сука… Отвалите оба от меня. Вы уроды редкие… Я не хочу больше трахаться с твоей женой. У неё не хватает, как и у тебя сука… Алик ещё пару раз махнул своими мощными руками. И врезал крепко Филипу по «репе». У того прямо челюсть вильнула. В глазах потемнело. И кровь брызнула из носа на белую подушку. Филип потерялся немного. И не мог биться. Алик же схватил свою одежду и ковбойские сапоги. И живо выбежал из квартиры на десятом этаже. И ловко миновал коридор. Меж ног у него болтался большой влажный слегка волосатый «шланг». Он заскочил в лифт. И засмеялся громко, когда надевал штаны и сапоги. И потом ещё в пивной рассказывал приятелю качку Лёше Щегулову, как было дело в квартире на улице Московской. И тот ржал нереально, выпивая безмерно пиво. На закуску детский лимонад.

Профессор Филип Сусолович Машушанин-Рябукакин бытсро пришёл в себя. Он оправился. Спин выпрямил. И прямо уже не буйно глянул на оголённую жену. Клава схватилась за одеяло. И прикрыла свои большие пылкие «дыни». Помада красная у неё размазалась на щеке. И всё же она тонко улыбалась. Но строила невинную рожицу. Филип не стал молчать. Он сказал, что, мол, собирай свои монатки… И проваливая из моей квартиры… Ты стерва продажная. Спишь за деньги… Я знал, что ты мне изменяешь. Но не думал, что ты так опустишься… Сучка ты трахнутая на всю голову… Проваливай из моей квартиры… Так в тот вечер сказал профессор. Но Клава разъярилась. Она заявила о своих правах. И сказала прямо, что, мол, ты мне не смеешь перечить. Я тоже живу в этой квартире. Она моя тоже. Понял меня нахал. Ты сам мне изменяешь. Думаешь, я не знаю, как ты трахаешься со всеми подряд. Со своими молодыми лаборантками и студентками. Я знаю, какой ты двуличный и слизкий тип… Это ты мне изменял всегда сука… Это ты проваливай отсюда сука… Профессор одичал вновь. И ударил жену по лицу. И та не дрогнула. Клава сама бросилась на мужа. И они крепко сцепились. И стали драться лихо. Но всё же утихли, когда сбили шкаф с книгами. И послу всех этих событий они отправились в суд. И там решили, что Клава получает свою половину квартиры законно. Она обрадовалась несказанно. И тут же привела молодого любовника Федула. Тот мускулистый качок. И секс был такой, что стенки дрожали. Филип всё бросил. Он заорал матом. Но не смог набить морду Федулу. Он психанул. И сам съехал с квартиры. И на работе у него не задалось. Он с дуру набросился с кулаками на одного наглого студента Тиму Дзуна. Тот позволил себе сказать, что, мол, профессор хватит пялиться на сиськи моей девушки Лейлы. Филип врезал тому крепко по лицу. Он ещё был и пьян. И получил в ответ пять ударов. И завязалась драка. Профессора и студента еле разняли. Они как будто с цепи сорвались. Филип и на самом деле смотрел на большие сиськи Лейлы. У той тело стройное. Но грудь большая молочного цвета. Соски пухлые ярко-розовые. И Тима любит те лизать в порыве оргазма. Профессор Филип Сусолович Машушанин-Рябукакин предстал на ковре в кабинете ректора вуза. И так вышло слово за слово, что он вновь применил кулаки. И стал те вбивать в старое морщинистое лицо рослого ректора Вячеслава Многоликого-Мичуринского. И тот отвечал немного. Прямо прайд какой-то во всей красе. Филипу не понравилось, что ректор высказался грубо. Он заявил, что ты ведёшь себя как смазливая баба… Возьми себя в руки тряпка. И хватит бухать. Я делаю тебе предупреждение в крайний раз… И… Он не закончил свою мысль. Профессор Филип лихо набросился на ректора. И дальше было рукоприкладство и много матерщины. Филип вылетел из вуза и без выходного пособия. Он проклял всех и вся. И ректор оказался мстительным. Он прославил профессора так, что тот не смог устроиться даже дворником в своём любимом городе. И ушёл в большой запой. Но сумел взять себя в руки, после трёх месяцев беспробудного пьянства. Он собрал свои манатки. И выехал из города. Он снимал небольшую комнату в коммунальной квартире. И там ему так надоело каждый день слышать матерщину, что он опупел. Он был свидетелем многих жуткостей и даже криминала. Филип не выдержал этой дурной сутолоки. И просто сбежал. И даже не соизволил заплатить за съём комнаты не в меру упитанной горожанке Макаровой. Он смылся. И забрал с собой всё, что можно. Он взял даже лампочки, которые выкрутил из потолочных ламп. Это случилось лет десять назад. Филип сбежал от городской мороки. И теперь жил в глухом лесу, как полный отшельник. И вид имел прямо стрёмный. Он походил на пьяного бродягу, которого крепко побили панки. Одежда порвалась. Но он нашёл себе много подержанных вещей на свалках, куда ходил частенько. И теперь его украшал прямо отменный плащ, у которого был вырвал лишь небольшой клок. Филип обосновался прямо в лесу. Он набрёл тогда на старый рубленый домик охотника. И там обосновался. И даже обзавёлся небольшим хозяйством. Он держал дикий уток, гусей и кур, которых похитил в местной деревушке Бугры. Туда он заходил по ночам, чтобы что-нибудь свистнуть. У него прижилось больше десяти собак. И он начал воплощать в жизнь свои странные порой чуждые всем эксперименты. Профессор был теперь в своей стихии. Он сколотил трофейным топором и гвоздями деревянную клетку. И там скрещивал разных пород собак. И ничем, надо сказать, не гнушался. Он ещё вкалывал им странные препараты, которые сам производил, как отменный биолог и алхимик и как редкий шизик. Он вывел свои мощные стимуляторы и стероиды. И теми кормил своих подопытных псов. Он день за днём в брачный период наблюдал, как скрещиваются собаки. И прямо веселился, что наконец-то его дело живет, и он скоро станет знаменитым на весь мир. И результат не заставил себя ждать. Собака Лайма породы помеси лайка и дворняга, напичканная стероидом «Рожальда Б-10» недавно ощенилась. Она родила десятерых щенков. Трое из них сразу скончались. Ещё двое родились неживыми. И даже недоношенными. Они прямо появились на свет уродливыми сильно. Но остальные щенки жаждали познавать мир. И выделялся среди прочих большой буро-тёмно-багряный шерстяной мохнатый мордастый глазастый с загребущими лапами щенок. И он получил тут же свою кличку. Профессор назвал того Бульдозавром. И он сам ценитель Юрского периода. И, казалось, хотел туда попасть. Полный шизик. Он влюбился нереально в этого щенка. И души в нём не чает. И прямо кормит порой с руки. Но всё же немного побаивается. Тот ведёт себя дико и даже порой бешено. И нападает на остальных щенков люто. И тех бьёт жёстко. И прямо бросает, хватая большой клыкастой пастью. Он отличается от других щенков размерами и весом. И пользуется своим преимуществом. И ещё характер дикий и даже злой. Профессор каждый день отмечает в своём дневнике. Он следит за поведением щенков. И всё записывает, как отменный доктор с одной стороны, и с другой стороны как шальной шизик. Он заметно помешался. Но умом не тронулся. И соображает умело и охотно. И природа дикая его радует каждый день. Но зимой всё же он сильно страдает. Хотя обзавёлся печкой. Он не любит морозов и холодов. Прямо неженка.

Повеял лёгкий ветерок. И тот принёс с собою приятный ароматы. И чудно зашелестела густая зелёная листва. И прямо о чём-то, казалось, хотела рассказать. Дали лесные увлекали за собой мило и красиво. Чудно игрались лучи дневного светила. Профессор Филип Сусолович Машушанин-Рябукакин шёл неспешно. Его украшал подержанный плащ с рваным капюшоном. На ногах кирзовые ладные сапоги. Он те свистнул в деревне. Просто взял с забора, где они сушились. Их хозяин двужильный Микола жаждал найти вора. И он грезил того повесить на суку в своём огороде. У Миколы горячий нрав. Он уже купил себе другие кирзовые сапоги. Но всё же постоянно смотрит селянам на ноги. И хочет смелого проходимца. Но зря. Профессор живёт далеко от деревни, где их похитил. Он бродит по округе, как бешеный пёс, которому и семь вёрст не беда. Сейчас он неспешно брёл по делянке. В руках держал корзинку слегка поломанную. В ней лежало несколько грибов и горсть ещё зелёной дикой ягоды смородины. Профессор Филип остановился у большой высокой осины. Он навалился на ствол дерева. И уставился ввысь. Он дышал тяжело и горячо. Лицо багряное, морщинистое, бородатое. Глаза цвета буро-золотистого и немного буйные помешанные. Филип достал из-за пазухи бутылку водки. И быстро выпил пару глотков. И тут же взялся за бутылку простой воды. И отпил лихо. Прямо влага потекла струйками тонкими по щекам. Филип умыл лицо. И утёрся рукавом плаща. Ему стало жарко. Но в тени он чувствовал себя легко и свободно. Он прямо уставился куда-то вдаль. Мысли путались в голове дико. «Будь я неладен. Но я это видел позавчера утром… Мой щенок Бульдозавр. Он вырос ввысь на целых двадцать сантиметров. И веса набрал килограмма три или четыре… Вот это да. Я такого раньше и представить не мог. Все мои исследования фуфло полное. Здесь я нашёл себя. Я стану великим мастером. Меня узнает весь мир. Я нашёл то, что искал. Вот это да. Мой щенок окреп так быстро. Но другие отстают от него. И он проявляет себя не так, как я думал. Он весьма дикий и даже бешеный несколько. Он всё время нападает на своих братиков. Но всё же у меня получилось. Несколько лет я скрещивал собак и добился желаемого. Я нашёл то, что искал. И моё препарат это просто прорыв. Это открытие века. Хаахахахааааа… Что-то мне тревожно немного. Как бы чего не стряслось? С чего вдруг я взволновался? Всё нормально. Сейчас пойду домой. Я уже гуляю около часа. И то больше. Сколько прошло времени. Судя по светилу немного… Но надо бы возвращаться домой. Всё же я чем-ь взволнован. Как будто у меня что-то украли. Но этим делом занимаюсь я. Здесь полно небольших деревень… И я у деревенских много что подрезал и свистнул. Как низко я пал. Но я живу в лесу. Что теперь, плакать что ли? Я не буду плакать. Я здесь в лесу глухом живу уже больше десяти лет. Наверное, погляжу в зеркало… И сам себя не узнаю. Вот же дела какие. Но мне здесь нравиться. И мои испытания и эксперименты продолжаются мать ети. Несмотря ни на что. Я продолжаю работать. И грош мне цена если я остановлюсь. И буду просто бухать. Но особо не на что. Денег в кармане нема. Там пусто. Я сдаю бутылки, чёрный лом и цветной металл. И денег хватает лишь на хлеб и водку. Всё остальное я беру здесь в лесу. Я сушу грибы, ловлю на озере карасей и даже научился ставить капканы. И у меня получается словить пару зайцев в месяц. Это неплохо для профессора, который не умеет завязывать шнурки… Хаахахахаааа… Я не хочу возвращаться туда. На большую землю. В городе мне теперь не хочется жить никак. Да и я не смогу. Клава сучка отхапала всё же мою квартиру. Хрен с ней. Пускай трахает кого угодно жирная корова. Мне плевать… Но всё же порой я хочу к ней. Вот же стерва. Я приду. И накажу стервозную сучку и её ёбаря… Хотя кого там наказывать?. Она трахает всех подряд. На ком я женился. Вот же я балбес полный. И всё же, как мы красиво зажигали в первую брачную ночь. Это была потрясающая ночь. Клава была моей. И мы красиво любили друг друга. И теперь я её ненавижу. И хочу врезать. Но не сейчас. Я врежу всем, кто меня пинал и шпынял. Вот же козлы душные… Я нападу стремительно. И мне есть чем ударить… Но я ещё думаю. Мне плевать на них. Я стою у большого открытия. И вся слава достанется мне. И всё же что-то мне не спокойно сейчас. Надо ещё бы выпить. И возвращаться домой. Я ушёл далеко… Надо идти домой. Я в лесу. И как мне тут прекрасно… Лучше не придумаешь… Прямо полная благодать… Мать ети. Мне что-то жарко стало. Надо бы выпить…», – подумал он. Профессор Филип вновь взялся за бутылку водки. И выпил немного. И запил водой на закуску. И чутко осмотрелся. И сейчас походил на лешего, который утащил уже многих грибников в болото. Филип чуть прошёлся по узкой тропке, которою уже отменно изучил. Он бегло осмотрелся. И тут же остановился у больших ёлок. Он припустил тёмные атласные штаны. И принялся справлять малую нужду. На траву полилась пахучая жидкость. Филип машинально оправил кожаную кобуру, где у него таился кинжал с тридцатисантиметровым лезвием. Он научился лихо бросать своё орудие в лесу. Он мастер и броска топором. И лихо метает деревянные острые копья, которые сам изготовляет. Он обожает охотиться с копьём. Редкий шизик. Но он таким способом никого не заловил. Но попыток имелось много. Он как дитё малое бегает по лесу. Как будто играет в индейцев. Но голод не тётка. Он пытается просто себя как-то прокормить.