Читать книгу Проводник - Алекс Копп - Страница 1
ОглавлениеНемелодичный перезвон первой склянки разрушил хрупкий уют его крохотной каюты. Стивен с трудом открыл глаза, но тут же их снова закрыл, притворяясь спящим. Однако трюк не удался. Бортовой компьютер был на чеку и уже через секунду механическая рука, тихо спустившись с потолка над его койкой, мягко, но настойчиво теребила Стивена за плечо.
– Вставай мой котик! У нас утро и, хотя кругом полный мрак, я уверена, что где-то там, далеко-далеко, на поверхности, встало солнышко, которому все очень, очень радуются. Слышишь мой сладкий?
Немного покряхтев, Стивен, единственный пассажир своего корабля, и его же капитан, нехотя перевернулся на живот и сонным голосом попросил:
– Ань, помассируй немного, а?
– С радостью! – послушно согласился компьютер.
– И кофе сразу – удовлетворенно добавил Стивен, чувствуя, как мягкий, но упругий пластик андроидных пальцев покатил волну кожи по его спине.
– С удовольствием! – промурлыкал на все согласный ЦПУ.
– Сколько времени, кстати? – невнятно пробормотал Стивен, борясь с возвращающейся дремой.
– Начало вахты.
– Это я уже понял, а наверху?
– А тебе какая разница? – удивился компьютер.
– Да соскучился уже по нормальному времени. – признался Стивен.
– Так! Это что за настроения? – воскликнула Анна и в деланом гневе ещё сильнее забарабанила пальцами по его спине. – Всплывем – получишь свои часы обратно, а до тех пор время у нас на борту корабельное и я твой хронометр, все ясно?
– Ха… Ра… Шо…! – согласно промычал Стивен в такт решительным движениям робота.
Уже через десять минут он сидел в капитанском кресле, слегка посвежевший после душа и с чашкой дымящегося кофе в руке.
– Активируемся, активируемся! – подбадривал он себя, отпивая из чашки, в то время как пальцы его свободной руки бегали по кнопкам приборной доски, выводя корабль из ночного дрейфа.
– Так, за ночь что-нибудь случилось? Кто-то проплывал мимо? – спросил Стивен без особого энтузиазма.
– Ничего достойного внимания моего капитана. – сухо отрапортовала Анна.
– Что, ни акул, ни китов, ни пиратов?
– Никак нет!
– Тоска!
– Хочешь, я тебе пиратскую песенку спою? – с надеждой в голосе спросил компьютер.
– Иди к черту! – решительно мотнул головой Стивен – Лучше начинай варить второй кофе и блинчики поджарь с кленовым сиропом пожалуйста.
– Опять? – переспросила Анна несколько удивленно.
– Что опять? – не понял Стивен.
– Ты вчера их ел.
– Ну и что с того?
– Ты на весы давно вставал?
– Ой, да отстань ты! Тоже мне фитнес-тренер нашлась. Вот как всплывем – сразу в качалку побегу, а пока хочу блинчики, как моральную компенсацию за мое ангельское терпение!
– Что-то вы, молодой человек, хамите сегодня прямо с утра!
– Так я же по инструкции! Там написано, что это тебя заводит, активирует дополнительные модули. Короче, о тебе же забочусь!
– Дополнительные модули? Ну ладно, тогда прощаю, заботливый ты мой! – проворчала Анна слегка потеплевшим голосом и взялась за приготовление завтрака.
Стивен проверил все датчики состояния корабля и, удовлетворенный, перевел рычаг бортовой системы в положение активной пеленгации. Двигатель, вздрогнув, повел субмарину вдоль склона впадины, водя антеннами эхолотов и сканнеров по его ровной, безжизненной поверхности.
– Мог бы и меня попросить! – недовольно буркнула А.Н.Н.А, намекая на то, что она и сама могла бы выполнить все эти нехитрые операции.
– Ань, если ты будешь все за меня делать – у меня конечности атрофируются.
– Тебе бы настоящую девушку найти, тогда не атрофируются. – тоном обеспокоенной матери заметила та.
– Хм, это было бы неплохо! – удивился Стивен неожиданной ремарке – Только откуда у меня столько денег возьмется?
– Так я же говорю: настоящую.
– Да ну, брось, какие у меня шансы? – покачал он головой и с напускной скромностью похлопал себя по начинающему округлятся животику. – Я даже до А.Д.А.М.а среднего класса не дотягиваю.
– Ну знаешь, далеко не у каждой девушки есть деньга на Адама. – фыркнула Анна – И потом, ты вполне себе симпатичный!
– Тебе-то откуда знать? – усмехнулся Стивен – Ты же сама всего-навсего алгоритм!
– Всего-навсего алгоритм?? – возмутилась Анна – Да этим козам, что в инстаграме постятся до моего алгоритма как до луны!
– Ты правда так считаешь?
– Да уж поверь моему алгоритму!
– Хм. Ну Окей… Если ты настаиваешь… – Стивену показалось, что он должен сменить тему – Итак, моя всезнайка, где обещанный завтрак?
– Ладушки, иду делать кофе моему котику! – отозвалась Анна.
– И блинчики! – напомнил Стивен.
– С кленовым сиропом! – голосом заправской кухарки подтвердил компьютер.
– Эх, чтобы я без тебя делал!
Стивен включил наружные камеры и пока стены кабины управления темнели, наливаясь непроглядной чернотой, царившей за их пределами, настроил трехмерный бокс для хранения виртуализированных образцов, пустое дно которого было пока покрыто лишь трехмерной, виртуальной пылью.
Сегодня окружающая темнота показалась ему не столько загадочной сколь мрачной, а долгое пребывание в ней, не принесшее до сих пор никаких результатов, делали её еще более беспросветной. Сколько он уже торчит в этом разломе, недели три? Сходу уж и не вспомнишь. Дни слились в монотонное чередование нудных сеансов перед экраном пеленгатора, сменяемых коротким, медикаментозным сном и еще более медикаментозным пробуждением.
Стивен помассировал виски, расправил плечи и покрутил, разминая, кистями рук. Потом бросил взгляд на стену с нарисованными на ней черным маркером квадратиками и со вздохом покачал головой: шесть еще не зачеркнуты. Шесть квадратов, каждый из которых – это две семичасовые вахты с небольшим перерывом посредине и семь часов сна. Режим "Три семерки" оказался гораздо более утомительным, чем ему представлялось вначале и если бы не это дурацкое пари, то он давно бы уже отсюда свалил. Пару дней – без проблем, но не месяц же! Одиночки на этой глубине так долго не работают исходя хотя бы из элементарной техники безопасности.
Стивен одним глотком допил кофе и с чувством шмякнул железной кружкой о магнитный столик, напомнив себе таким образом, что взял перед самим собой обязательство, о том, что закончит этот рейд несмотря ни на что! Он ведь поставил три косаря и если не продержится оставшиеся шесть дней, то не видать ему этих, таких нужных сейчас денег. Лучше бы даже не шесть, а на пару дней больше – так будет гораздо изящнее и для этих двух бонусных квадратиков у него даже был приготовлен специальный красный маркер. Впрочем, еще лучше было бы что-то найти.
Вот если, скажем, он обнаружит новый вид глубоководного осьминога или какую-нибудь неизвестную науке медузу – все, дело в шляпе, можно всплывать с чувством выполненного долга! Но надежды на такое в наши дни мало, практически ноль. Скорее есть шанс снять что-то интересное из жизни обитателей глубин, какое-нибудь необычное поведение, охоту, брачный танец. Да что угодно, лишь бы только новое! На его Фейсбуке до сих пор нет ничего, кроме нескольких фото на фоне сверкающего, только что распакованного джет-дайвера. Это, конечно круто, но что толку? Все знают, что деньги на него он занял у родителей. Чем же тут хвастаться? Ну да, у него не Феррари, а одноместная подводная лодка. Без вопросов, это зачётно, но, все же, лишь до определенной степени, ведь подружку на соседнее сиденье не закинешь, на дискотеку с ней не сгоняешь, по улицам с помпой не прокатишь. Бесспорно, личная субмарина добавляет ему загадочности и создает видимость наличия жизненной цели, однако при всех её достоинствах у неё был один существенный недостаток: она упорно не приносила результатов. Она напоминала ему очень дорогое ружье, которое как бы он за ним не следил, как бы не чистил и не смазывал, упорно стреляло только холостыми. После года бесполезных попыток поразить хотя бы одну мишень, когда сабатикум начал уже подходить к концу, встал неизбежный вопрос о том, что делать дальше.
– Да Стив, что дальше-то? – повторил он вслух вопрос, который ему задал давеча Марк Джефри. Правда, это была уже его собственная перефразировка. Джефри, который сильно завидовал его лодке, на самом деле просто заявил ему, что он и месяца под водой не протянет. Пришлось спорить, там же Анжелика была. Скотина Марк – он ведь из-за нее и полез на рожон.
Да, он не ученный и батискаф – это просто способ самовыразиться. Работы нет, впрочем, он её особо и не искал. В кармане диплом инженера, но что с ним делать Стивен представляет себе лишь очень приблизительно. У отца есть план взять его в свою строительную фирму, но даже сама мысль о подобной перспективе навевала на жаждущего экзотики юношу смертную тоску. Впрочем, черт с ним со всем! Университет он закончил вполне прилично и сейчас может со спокойной совестью наслаждаться заслуженным сабатикумом и свободой, купленной на доброту богатого папаши.
Стивен постарался насладиться видом проплывающих мимо иллюминатора отвесных стен, но лишь устало вздохнул. Одна из глубочайших в мире впадин как-то незаметно перестала очаровывать его своими таящими предполагаемые сюрпризы глубинами, а энтузиазм от приключений искателя сокровищ пошёл на убыль уже в конце первого месяца. Нет, с джет-дайвингом все было нормально и само это занятие ему очень даже нравилось. Вот только великие открытия, деньги и славу приносить оно не спешило. Скорее наоборот: содержание дорогущего глубоководного аппарата, одной из самых последних моделей, обходилось ему в копеечку. Мечты быстро разбогатеть и отдать долг родителям, найдя на глубине что-то выдающееся, постепенно размывались рутиной многочасовых дежурств, клаустрофобным однообразием быта на корабле и полным отсутствием каких-либо происшествий. За те полгода, что он провел под водой в поисках удачи с ним не приключилось абсолютно ничего.
Он спускался к Титанику и даже снял об этом никому не нужный ролик, но ничего интересного вокруг него не нашел, а проникнуть внутрь ему не разрешили, так как это теперь подводный памятник старины и для работы с ним надо быть в составе какого-нибудь научного проекта. Как частному лицу, ему был закрыт доступ к большинству перспективных районов океана, в котором почти все ценное давно уже стало частью того или иного подводного национального парка.
Вот и остались на его долю одни пропасти, темные глубины которых не были еще сантиметр за сантиметром просканированы спутниками.
Надежда найти что-то стоящее в черной бездне Идзу-Бонинского разлома была вполне реальной, особенно с его оборудованием. Последний раз тут работали лет восемь назад и у тех парней не было такого классного джет-дайвера, как у него.
Стивен погладил покатый край пульта управления. Он очень любил свою субмарину но если его дерзкий план стать подводной знаменитостью потерпит фиаско, её всегда можно будет выгодно продать, вернув большую часть денег. Хотя, лучше, чтобы дело до этого не дошло.
У него был дерзкий план, основанный на идее о том, чтобы исследовать не дно впадин, как это делали приверженцы классического подхода, а их склоны. В его представлении эти склоны, полого сбегающие на дно провала и часто прерывающиеся различными более-менее ровными нишами, скрывали массу интересных обитателей. Кроме того, в многочисленных трещинах, провалах и ущельях, которыми они были изрезаны вполне могло таиться что-то новое, до сих пор не снятое на видео. Но пока все это красиво звучало только лишь в его воображении. Действительность же не представляла из себя ничего, кроме непроницаемой темноты, холода и огромного давления двухкилометрового водяного столба, безжалостным колом упершегося в маковку джет-дайвера, готового раздавить его как беспомощную улитку, случись только какое-нибудь непредвиденное происшествие.
Вздохнув, Стив вернулся к работе, без особого энтузиазма уткнувшись в экран монитора.
Компьютер размеренно очерчивал контуры медленно проплывающих за бортом поверхностей, окрашивая в разные тона проступающие на их фоне детали. Цвет в основном был скучно-серый, обозначающий камни и скатившиеся по отвесному склону впадины валуны. Иногда возникали цветные вкрапления, которые, впрочем, оказывались почти такими же скучными морскими звездами или медленно перебирающими осадочный грунт крабами. На двух километрах глубины, при температуре три градуса Цельсия и полной темноте жизнь съежилась от холода и отсутствия привычных источников пищи.
Тем, кто осмелился тут жить приходится довольствоваться скудным рационом частиц, монотонным дождем оседающих с поверхности. Иногда правда случается праздник – сверху падает труп какой-нибудь большой рыбы или морского животного. Тогда начинается пир и не только у местных обитателей, но и у Стивена, у которого появляется редкая возможность запечатлеть прибывших на пирушку гостей. Беда только в том, что на эти мероприятия его никто не приглашает, так что узнавать о них приходится самому, следуя за лучом пеленгатора в кромешной темноте.
Анна вдруг мигнула лампочкой и довольно развязным тоном сообщила Стивену, что их преследуют.
– Пираты? – поинтересовался тот без особого воодушевления.
– Пираты? Пираты! Пираты! – радостно подхватил компьютер.
– Так, какая длина, Анна? – сердито осведомился Стивен, раздражаясь излишней эмоциональности своего софта.
– Три метра, шестьдесят пять сантиметров.
– Что-то мелковато для пиратов. Это акула, глупышка. Отправляй туда зонд.
– Да сама уже догадалась. Даю картинку.
Стивен установил Анну незадолго перед погружением и поначалу ему казалось, что он сделал ошибку. Думал, что нужно было брать другого проводника, Ж.А.Н.Н.-у. Та скромнее, да и голос приятнее. Но уж очень ему хотелось как-то компенсировать отсутствие на корабле женского общества, и он решил, что настройки флирта, с которыми поставлялась Анна и за которые он заплатил дополнительные пятьсот баксов, помогут ему легче справляться с одиночеством. Однако вскоре он обнаружил, что начинает к ней привязываться.
– Так где же она? – спросил он, глядя на пустой экран.
– Одну секунду! Какие мы нетерпеливые сегодня! Вот она.
На экране появилась акула среднего размера. Это была Hexanchus griseus и зная, что они отъявленные падальщики, Стив дал рыбе проплыть немного вперед и с воодушевлением скомандовал компьютеру:
– Так, давай-ка дуй за ней, только держись в кильватере, метрах в ста пятидесяти и постарайся, чтобы она нас не заметила!
– Так она же ничего не видит! – воскликнула Анна – Ты посмотри на её глази́ща! Словно зомби!
Шестижаберная акула, проплывающая на экране, равнодушно повела большим, ничего не выражающим зрачком и продолжила свой путь, явно полагаясь на нос, а не на зрение.
– Так а что можно увидеть в полной темноте? – пожал плечами Стивен – Зато обоняние у неё просто супер! Гляди: у неё явно есть какая-то цель впереди. Наверняка что-то учуяла.
– Ах, какая рыбка! – тут-же подстроилась Анна.
Акула плыла со скоростью около двадцати узлов вдоль склона впадины, время от времени отдаляясь от него на небольшое расстояние и медленно водя из стороны в сторону головой, как бы сверяясь с некоей внутренней картой.
– Ага, там точно что-то есть! – с энтузиазмом прокомментировал Стивен, глядя на это и ощущая, как внутри у него начинает расти предчувствие встречи с чем-то интересным – Смотри: постоянно воду пробует. Значит взяла след и теперь идет по градиенту концентрации.
– Ну да, видимо где-то поблизости рыбка сдохла. – равнодушно заметила Анна – Тоже мне открытие! Опять гадость какая-нибудь полуистлевшая, как тот хвост тунца, что ты на прошлой неделе нашел. Ты ему тогда тоже очень радовался, помнишь?
– Я радовался не хвосту тунца, а большому крабу, который на нем сидел.
– Да, только краб этот оказался самым обычным Macrocheira kaempferi. Ты его даже ловить не стал.
– Я не стал его ловить, потому что он оказался самкой с икрой, и ты это прекрасно знаешь.
Незлобные перебранки с проводником действительно помогали сохранять равновесие и спокойствие, так необходимые при длительном нахождении в полном одиночестве на большой глубине и Стивен в очередной раз поздравил себя с правильным выбором программного обеспечения.
Вскоре стена склона резко ушла в сторону, представив взору пеленгатора обширное понижение местности, простирающееся в северо-западном направлении. Открывшийся котлован был мили три шириной и его ровное дно уходило вдаль, теряясь за горизонтом эхолокатора. В центре этой воронки из песка поднималось странно выглядящее, подковообразное возвышение, метров семьсот в диаметре. Акула решительно устремилась в центр подводной долины, явно уверенная, что цель её заплыва находится где-то там. Батискаф осторожно последовал за ней.
– Какой ровный рельеф! – воскликнул Стивен, осматривая контуры понижения – Словно кто-то ложкой мороженое зачерпнул. А какой забавной формы эта скала в центре, надо же!
– Еще одна! – сообщила Анна – Приближается с противоположной стороны.
– Акула? – спросил Стивен.
– Думаю да, но поменьше, два метра семьдесят сантиметров.
– Ага, самец, наверное. – кивнул Стивен – Точно: тут что-то есть. У них общая цель.
И правда, вскоре на экране пеленгатора засветилась вторая точка, плавно движущаяся по направлению к первой, только с противоположной стороны. Прикинув, где их траектории сошлись бы при встрече, Стивен обнаружил в этом месте большое пятно слабо-фиолетового свечения. Увеличив изображение, он получил характерные очертания продолговатого тела кита с обкусанным, по-видимому, касатками, хвостом и ворохом кишок, вывалившихся из вспоротого живота.
– Бинго! – воскликнул он радостно – Мы нашли это! Ура! Повезло наконец! Уху!
Он выпрыгнул из кресла и пол минуты отплясывал из конца в конец по рубке, совершая замысловатые движения руками и попеременно выкрикивая "Yes! Yes baby, yes!".
– Вот уж действительно, счастья привалило: тонн пять мерзкой, слизкой тухлятины! – съязвила наблюдавшая за всем этим Анна.
– Да как ты не понимаешь, для местной фауны это просто манна небесная! Им теперь еды на месяц хватит, если не больше. Ради этого они все повылазят из своих щелей и приползут сюда. Трудно даже представить себе, кого только мы не сможем тут встретить.
– Несомненно дорогой и насколько я разбираюсь в твоих новых наклонностях, все они будут мерзкими трупоедами.
На это Стивен, вполне уже придя в себя, ответил по-деловому:
– Ладно детка, притуши-ка свой модуль остроумия и давай туда срочно три осветительных зонда и штук пять с камерами. Свет поставь один у головы и два сверху, по бокам.
– Да где ж у него голова-то?
– Как где? Вон челюсти торчат, видишь? Узкие такие? Это кашалот.
– О боже, какая мерзость. Он весь как будто обваренный.
– А ты попробуй пару месяцев проболтаться в волнах, пока из тебя весь воздух не выйдет, а потом свалиться на полторы мили глубины и посмотрим, как ты тогда будешь выглядеть.
– Ой, я не умею болтаться, я сразу свалюсь!
– Вот именно! И советую не забывать об этом!
– Ты вздумал угрожать бортовому компьютеру?
– Нет, только одной его болтливой приставке.
– Вот жалко это не я себе пилота выбирала!
– Другой на моем месте давно бы тебя утопил.
– Ой, смотри – тут еще эти акулы. Целых три штуки!
И правда, от тела кита отделились три силуэта, но только лишь затем, чтобы, боднув друг друга плоскими головами, уткнуться обратно в обрывки тухлого мяса.
Вскоре на мониторе появилась четкая картина происходящего, передаваемая подплывшими к разворачивающейся сцене зондами. Акулы, все глубже въедаясь в плоть трупа, резко совершали потом круговые вращения, наматывая на себя куски мяса. Две новеньких, почти одновременно достигнув кита с разных сторон, не замедляя скорости, врезались в него мордами, подтвердив обещания своих носов, которые давно уже сулили им роскошную награду в конце пути. Уже через мгновение они наматывали на себя рванину.
– Фу, дрянь! – брезгливо отреагировала Анна – Хорошо, что у меня нет желудка!
– Дурочка! Это же то, что мы искали! – ликовал Стивен – Просто счастье какое-то! После этого можно сразу всплывать! Только надо все хорошенько отснять.
Довольно скоро оказалось, что акулы были не единственными любителями глубоководной падали. Меж их веретенообразных тел извивались длинные, тонкие, похожие на резиновые шланги миксины, истово старающиеся поскорее пробраться внутрь вскрытых акулами полостей. Их становилось все больше, и вскоре бедный кашалот стал походить на червивый баклажан. Впрочем, черви тут тоже были. Бросались в глаза похожие на заросли анемонов черви рода osedax, мохнатым ворсом покрывавшие торчащие наружу кости. Словно маленькие приведения тут и там мелькали осьминоги, которые перепархивали с места на место, поминутно раздувая свои белесые мантии в такт деловитым движениям. Время от времени из-под груды останков выползали гигантские изоподы, розовые тела которых походили на разрезанные вдоль сардельки. Вокруг всей этой копошащейся кучи пучеглазыми патрулями кружили рыбы гренадеры, то и дело совершающие молниеносные броски к туше кита с тем, чтобы подхватить отвалившийся от нее кусочек или сцапать зазевавшуюся креветку.
– Вау! Кого тут только нет! – торжествовал Стивен – У меня просто глаза разбегаются! Ой, лови вон того краба срочно! Видишь? Нет, не этого, а вон того, у которого такие волосатые клешни! Бьюсь об заклад – это новый вид!
Один из зондов метнулся к мирно копошащемуся в ворохе кишок крабу и оглушив его временным парализатором, принялся делать с него трехмерную виртуальную копию. Уже через несколько минут точная электронная модель краба красовалась в 3D-боксе батискафа и Стивен довольно потирал руки, разглядывая свой первый улов.
– Ну, что скажешь? – обратился он к Анне.
– По количеству и размеру щетинок близок к Hoff crab, но те всегда бесцветные, а этот окрашен. – ответила та.
– Это довольно странно. – согласился Стивен – Зачем ему вообще окраска в полной темноте?
Анна пожала виртуальными плечами:
– Да, непонятно. Кстати, поздравляю: ты нашел новый вид, да еще с сюрпризом!
– Ага, спасибо! – с довольным видом кивнул Стивен – Ну что, продолжим охоту?
Утилизация кита продолжалась еще четыре поверхностных дня. Все оставшиеся квадратики на стене рубки были наконец зачеркнуты и вдобавок рядом с ними появились два новеньких, красного цвета. Стивен даже раздумывал над тем, чтобы добавить к ним еще один красный, но за дни, проведенные рядом с постепенно растворяющейся в многочисленных ртах туши кита, он так устал, что начал сильно сомневаться в способности своего организма бесконечно выдерживать такой режим. В экстазе охоты за все продолжающими появляться новыми видами, он пустил на самотек судовое расписание, в результате чего его режим превратился в одну сплошную вахту. Анна лишь недовольно ворчала на тему того, что у них скоро кончатся запасы кофе, а у Стивена случится коллапс от усталости.
Но тот лишь отмахивался от нее, говоря, что ради того, что тут происходит можно пожертвовать и сном и здоровьем, но только даже всего этого будет мало, так что если бы у него было что-то ещё, он бы и этим пожертвовал без тени сомнения.
– Мда, угробить здоровье ради дохлой рыбы и кучки некрофагов! – вознесла кверху механические руки Анна.
– Кит – это не рыба! – поправил Стивен, продолжая всматриваться в монитор.
Он снял все, что только можно и со всех возможных ракурсов. Он даже пожертвовал одним зондом, засунув его в рот акуле. Перед смертью этот смельчак снял уникальные кадры подсвеченных красноватым, могильным светом стенок кишечника, заполненного полупереваренными кусками китового мяса вперемешку со случайно проглоченными раками, угрями и червями.
Анна отказалась даже смотреть на это, и Стивен в очередной раз подивился насколько мастерски она имитирует характер капризной женщины.
Он был на седьмом небе от счастья. Такого разнообразия организмов, как те, что, не переставая ползали, крутились, вертелись и извивались вокруг мертвого кашалота, он не ожидал встретить даже в самых своих смелых мечтаниях. Это было просто сногсшибательно. Это оплачивало все его расходы и полностью компенсировало перенесенные неудобства за все время погружений на большие глубины. Более того, в этом был какой-то трудно передаваемый налет мистики, ощущение нереальности происходящего. За те несколько дней, что он здесь пробыл, он нашел уже на вскидку более пятнадцати новых видов рыб и животных. Один этот факт был настолько неправдоподобен, что Стивен раз за разом щипал себя за руку чтобы проверить не снится ли ему все это.
Поражало еще то, насколько стремительно развивались события. В соответствии с его представлениями, на подобный процесс должно было уйти от нескольких недель до месяца, а тут туша уменьшалась буквально на глазах. Складывалось такое впечатление, словно жители именно этой части Идзу-Бонинской впадины были особо поднаторевшими в поедании падающих сверху кашалотов.
Когда пирушка подошла к концу и набившие животы акулы начали с трудом отваливаться от банкетного стола и медленно, волоча по дну плавниками, уползли прочь, Стивен уже порядком подустал от непрекращающихся съемок. Он пожертвовал сном ради дела и теперь пребывал в состоянии радостного измождения, любовно разглядывая ломящуюся от образцов виртуальную шкатулку. С таким уловом можно было всплывать с совершенно спокойной совестью. Спор он выиграл однозначно и бесповоротно. Да не просто выиграл, а еще как выиграл: он ведь новый вид нашел, да не один, а целый десяток! На такое он, честно говоря, даже и не рассчитывал.
Передумав рисовать очередной квадратик, он вернулся к экрану и удовлетворенно вздохнув плюхнулся обратно в кресло.
– Все! – сказал он, хлопнув руками по подлокотникам – Я счастлив!
Потом, покосившись на экран виртуальной шкатулки добавил:
– Ох и зададим же мы жару научному сообществу! Думаю, следующая экспедиция не за горами и уж её-то нам точно оплатят! Главное, чтобы эти яйцеголовые выскочки из института океанографии не начали уверять, что это все просто внутривидовая изменчивость в пределах одного таксона.
– Это вряд ли. – заметила Анна – Не думаю, что их определители лучше моих.
– А ты в курсе, что многие из них уверены, что знают все виды наизусть? Особенно те, кто постарше. Они вообще определителями не пользуются.
– Мне кажется, что это не профессионально.
– Еще бы, прошлый век! Тем более, что здесь царит просто очаг биоразнообразия какой-то. Ты только посмотри на них – Стивен указал ладонью на монитор – Откуда такое буйство жизни? На такой-то глубине и при такой-то низкой температуре? Немыслимо! Как это объяснить? Кстати, а куда это они все ползут?
То, на что обратил внимание Стивен этой фразой выражалось в том, что покидающие скелет кашалота наевшиеся животные, двигались не в разные стороны, что было бы вполне естественно, а по какой-то странной причине все до единого устремились в одном направлении.
– Хм, чтобы это могло значить? – озадачился Стивен, все полнее осознавая сей странный феномен.
– Не поняла. А что там? – поинтересовалась Анна, радуясь, что распил трупа наконец закончился.
– Да смотри: они все в одну сторону плывут: и рыбы и кальмары и все остальные. Хм, и крабы туда-же маршируют и даже изоподы. Странно. Куда это они все?
