Александр Ильич Антонов (1924–2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х гг. Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 г.
Роман «Государыня», публикуемый на страницах этой книги, повествует о жизни и судьбе дочери государя всея Руси Ивана III, великой княгини литовской и королевы польской Елены Ивановны.
Оглавление
Александр Антонов. Государыня
Глава первая. Бьют колокола
Глава вторая. Удар
Глава третья. Похищение
Глава четвертая. Поиски
Глава пятая. Освобождение
Глава шестая. Игры
Глава седьмая. Коса на камень
Глава восьмая. В Литву на тернии
Глава девятая. Дерзкий Илья
Глава десятая. Путь к Вильно
Глава одиннадцатая. Быть по-нашему
Глава двенадцатая. Елена и Александр
Глава тринадцатая. Вызов брошен
Глава четырнадцатая. Тайное и явное борение
Глава пятнадцатая. Превращение Ильи
Глава шестнадцатая. Изгнания не будет
Глава семнадцатая. Проводы-встреча
Глава восемнадцатая. Вражда нарастает
Глава девятнадцатая. Примирение
Глава двадцатая. Длинные руки
Глава двадцать первая. Удар по длинным рукам
Глава двадцать вторая. Звоны
Глава двадцать третья. Трудные годы
Глава двадцать четвертая. Война
Глава двадцать пятая. Королева Польши
Глава двадцать шестая. Печали в Вавеле
Глава двадцать седьмая. Ловушка
Глава двадцать восьмая. Поиски короля
Глава двадцать девятая. На пути в отчину
Глава тридцатая. Кубок для короля
Глава тридцать первая. Розы для королевы
Глава тридцать вторая. «Из любви к сестре»
Глава тридцать третья. Исход из Вильно
Глава тридцать четвертая. Восстание
Глава тридцать пятая. Изгнание Елены
Глава тридцать шестая. Маета жизни
Глава тридцать седьмая. Светлая душа
Отрывок из книги
В Кремле, на всех соборах и церквах, на монастырских звонницах, – всюду неумолчно били колокола. И за стенами Кремля, на все четыре стороны первопрестольной Москвы, по ближним и дальним монастырям били колокола. Их звон – набатный, тревожный, суровый – леденил кровь, бросал в дрожь и наполнял сердца горожан ужасом. Над Кремлем, над городом черной тучей с несмолкаемым граем кружило воронье. И над всем стольным градом гуляли рубиновые сполохи. Они то волнами перекатывались от Москвы-реки к Заяузью, то валом накатывались в сторону Неглинки, а потом вдруг вкупе вздымались в небеса. В этот миг у самых отважных замирали от страха сердца, и им казалось, что огненная стихия вот-вот поднимет весь город и унесет его в звездное пространство, откуда нет возврата.
Москва горела в пятый раз на памяти одного поколения россиян за неполные двадцать пять лет. Стольный град вновь был охвачен небывалым пожарищем, с которым у москвитян не было силы справиться. Бронная улица, Котельничья, Пушечная слободы, Кузнецкий Мост – все полыхало, над всей этой протяженностью домов, палат, строений, заборов гудело пламя, сквозь гул пробивались людские крики отчаяния, дикое ржание лошадей, мычание коров – там всюду царила паника. В небо поднимались головни, горящие доски летели над пламенем, словно огненные птицы, рьяно падали туда, где очагов пожаров еще не было, где они вскоре же появлялись.
.....
Софья долго смотрела ему вслед, и у нее почему-то тревожно забилось сердце. Причины того она не поняла. Может быть, почувствовала вину перед супругом за свой неожиданный отъезд, сочла, что надо было бы предупредить государя. Она и собралась-то всего в Воробьево, откуда Кремль словно на ладони виден. Чего бы уж тут переживать. Ан беспокойство не проходило. Мысленно она повинилась перед Иваном Васильевичем, надеясь, что он простит ее за вольность, навеянную страхом, да не за себя, а за детей. Только за них и болело у нее сердце.
Князь Илья проскакал мимо десятка упряжек, заглянул в ту тапкану, где сидел княжич Василий: тот, насупившись, сидел в углу. И все, кто покинул Кремль с государыней, уже миновали мост. Не было лишь малой тапканы, запряженной парой серых в яблоках коней, в которой ехала с мамкой и сенной девицей княжна Елена. Илья помнил, что ее тапкана была третьей в ряду, когда приближались к мосту. Потом он пробился вперед, чтобы расчищать путь, и больше кареты не видел. Теперь он мучил себя трудным вопросом: как могло случиться, что она выпала из строя?
