Отрывок из книги
Профессор чикагского университета Джон Купер в свои сорок три года был высок ростом, крепок телом и широк в плечах. Кроме мужественного римского профиля лица и обворожительной улыбки, он обладал ещё и мощными бицепсами и крепкими кулаками, а потому больше смахивал на чикагского гангстера, чем на учёного мужа. В десять утра он сидел в правительственном кабинете перед огромным столом из орехового дерева, за которым гордо восседал господин Португа, губернатор штата Гуварау, маленького островка, входящего в состав республики без границ, затерянной в водах Океании. Несмотря на заносчивость и высокомерие этого человечишки, Джон чувствовал себя свободно. Удобно развалившись в кресле, которое с лихвой могло заменить двуспальную кровать, он забросил нога на ногу и говорил спокойным, ровным голосом как на лекции:
– В общем, в конце концов, Лусичи надоела такая опёка матери, и она сбежала к людям. Луне, конечно, не понравился такой оборот, но она не стала чинить препятствия своему чаду, так как прекрасно знала, что такое люди, и не сомневалась, что, пообщавшись с ними, её дочь быстренько вернётся домой. Она так думала. И ошиблась. Я имею в виду, на счёт «быстренько вернётся».
.....
Когда она вернулась через несколько минут, Португа внимательно прочитал напечатанный текст и затем, по-детски высунув язык, старательно расписался под ним. После он достал из ящика стола, который открыл ключом, висевшим у него на шее, государственную печать и со значением прижал её к бумаге. Прежде чем отдать, он ещё раз перечитал текст – не допустил ли он какой-нибудь промашки, – и только тогда торжественно вручил столь важный документ Джону.
Бумага была государственной, но низкого качества, зато печать и роспись были настоящими. Купер мельком пробежал глазами по тексту, кивнул в знак удовлетворения, затем аккуратно сложил листок и сунул его во внутренний карман пиджака. Несмотря на жару, он оделся в строгий смокинг, как и положено для официальных визитов. Вот и всё, дело сделано. Джон поднялся, чтобы уйти. На прощание он протянул Португе свою пятерню, расплылся в улыбке и сказал:
.....
