Оглавление
Александр Беляков. В стране стоячего солнца
Сразу наповал
I
«снег ложится на небо…»
«если деланием никак…»
«из комнаты в комнату катится ком…»
«на углу победы и свободы…»
«о чём сустав суставу…»
«мимо громких слов и шумных дел…»
«с воли стучат…»
«аномалия и норма…»
«времена наносят на лицо…»
«мир разобрали и собрали…»
«из фракций неба и земли…»
«пока я пел и старел…»
«в силу возраста и режима…»
«куда всё делось?..»
«парад превращается в пар…»
«свист утратил полезные свойства…»
«слово „жалость“…»
«певцы иного эона…»
«давай сегодня вместе…»
«под окном моим…»
«в час безучастный…»
«на синей лавочке приветствуют рассвет…»
«как тысячетонная тщета…»
«ещё выходим мы…»
«свет безвидный…»
«багатель оглохшего пианиста…»
«построение на старение…»
«мойры вышли на клирос…»
«слово на вес соло…»
«плыли дни без концов и начал…»
«узник залетейских тюрем…»
«вдоль ограды эдемского сада…»
«меж яблоней и сливой…»
«ночи перевёрнутая бочка…»
«акустическая поверка…»
«повсюду чувствует больной…»
«сгорают наперегонки…»
«бродят в глубине плана…»
«был этот миг блажен как рим…»
«рынок движется на вокзал…»
«кожаный чёрный очешник напомнит о смерти…»
«в пору когда свирепеет отбой…»
«он всегда вдвоём…»
«сон сципиона…»
«вышла душенька из туши…»
«поёт уроду идиот…»
«рыщет орда рода…»
«обретая свой удел…»
«как душу волокать…»
«тот ли свет загрустил об этом…»
«у лужи надёжа лёжа…»
«дождь со снегом…»
«одержимый длинным планом…»
«отучая от привычки…»
«ни день ни ночь…»
«этот воздух всесторонний…»
II
«поодиночке в пепельном тумане…»
«бог милосердный похож на ковчег безразмерный…»
«далёкий друг уткнулся ухом…»
«дни холодного тепла…»
«одной топтался на своём…»
«спят фантомами смиренными…»
«между ничего и хорошо…»
«духовые плюс ударные…»
«Стоят у двери и не выходят…»
«снег настал как парадиз…»
«дарёный вождь…»
«не важно где…»
«фигура речи состоит…»
«слова весь вечер на манеже…»
«из глубин фамильного ситца…»
«больной становится врачом…»
«россию захватили марсиане…»
«как о резекции ума…»
«как я мог заблудиться…»
«мы не разбивали меховой чашки…»
«в коридоре памяти именной…»
III
«когда январь приходит как хозяин…»
«пусть приедут и заберут…»
«катастрофа катастрофе…»
«проросла трава…»
«сказка сказана…»
«и тени твои и трели…»
«во чреве говорения…»
«где мой эпистолярный пистолет?..»
«который год…»
«звенят в траве забвенья…»
«у полного – неполный вид…»
«всё что было задано…»
«пляшет дядька в клетке…»
«в сердцевине календарной зимы…»
«кроткий нравом…»
«воскресали ранней весной…»
«все дороги ведут в изумрудный град…»
«невзначай услышь его…»
«вот автобус в который я сяду…»
«пленнику ломаной линии…»
«точно кочками обочин…»
«бросая фразы как балласт…»
«ангел несказанной простоты…»
«перекрутились дни…»
«сквозь очищенные очи…»
«из туманной дали́…»
«дар обязан быть из дыр…»
«я так ретроспективно здесь зимую…»
«части речи собранные вместе…»
«ультрафиолетовая конница…»
«отойдёшь ко сну…»
«дорога обрастает песней…»
«Люди, львы, орлы и куропатки…»
«чем выше горы шелухи…»
«к минимуму как врачу…»
«на границе свежих дней…»
«путь распутан…»
«утомлённым языком…»
«сорок сороков семи палат…»
«река немолчного напева…»
«безмолвием и безлюдьем…»
«не прижилась тишина…»
«если певчий аэростат…»
«повелитель длительности умер…»
«гетерогенный фон…»
«ангел мой…»
«кле́е тебе в ро́тко…»
«кротость кротовья и воля воловья…»
«мы устали потому что мы…»
IV
«на крыше возрастных высот…»
«утро бедности законной…»
«пляшут над родимой сьеррой…»
«с горы подобно миражу…»
«что прогресс для нас прогрыз?..»
«приходит время в тысяче обличий…»
«всё что говорится…»
«дверь выходит в коридор…»
«от умствований к расставаньям…»
«простаки переходят мост…»
«абрь приходит после трёх ябрей…»
«биография – тюрьма…»
«медь грустит по олову…»
«те которыми мы не стали…»
«всё что роет и возвышает…»
«нарратив идёт на слом…»
«бес осадков бесу потерь…»
«всё растраченное начерно…»
«вокруг меня стояло твёрдо…»
«негромкая порука…»
«опять транслирует гроза нам…»
«бинарный дар…»
«разлюби меня поддатого…»
«как недосказанная весть…»
«усыпи меня закуской…»
«окно в слезах…»
«главное случилось между прочим…»
«я научился как мирный атом…»
«о чём без устали ревёт…»
«сквозь осеннее нигредо…»
«что за обрубки тут…»
«эта печальная лессировка…»
«как последнюю добродетель…»
«речь превратилась в палимпсест…»
«тянется как вышняя лыжня…»
«вновь от юности-артистки…»
«так прорежен мир окрест…»
«непроницаем низ…»
«певцу не подобает знать заранее…»
«на предначертанный финал…»
«поскольку старое говно ты…»
«как будто дверью потайной…»
«на сумрачной поляночке…»
«закутавшись в ничейный флаг…»
V
«где гуляет ветер перемены?..»
«темна вода текущего момента…»
«скатёркой из казённого сукна…»
«в зрительном поле…»
«чтобы стать как можно тоньше…»
«именем света незваного…»
«безнадежны прогулки пешие…»
«день не дольше чем минута…»
«стаканчиков блеск одноразовый…»
«в кратких молитвах своих помяни…»
«с точки зрения колеса…»
«ч/б артхаус…»
«мешок…»
«осип нежен…»
«приходит подозрение…»
«рассекая тело облака…»
«время глухое…»
«ночные демоны горят…»
«твердит в терпении тупом…»
«если повод нарочит…»
«какая пытка…»
«три сестры в одном мозгу…»
«вразброд вразбивку вразнобой…»
«в темноте визуального ряда…»
«шёл отшельник по свободе…»
«наблюдателю соболезнуя…»
«на поздних стадиях брожения…»
«как ты исправишь свой изъян…»
«хранитель входит без доклада…»
«листья ложились ниц…»
«сложившееся невпопад…»
«наперсницы мои…»
«стала явь коротковата…»
«трудно быть разом…»
«у вечера твёрдый почерк…»
«мне ли петь об идеале…»
«покуда эта синева…»
«летальный ласковый гобой…»
«шарик воздушный о шарик земной…»
«панегирики белым мухам…»
«какие трещинки красивые повсюду…»
«их здесь не будет…»
Отрывок из книги
Стихи Александра Белякова обманчивы (подразумевается: неодноуровневы). Их просодическая привычность (общее ощущение которой не отменяется и выходами поэта за пределы силлабо-тоники), их лаконизм могут включить механизмы чтения «просто лирики», некоего стертого текстуального явления, заранее подразумевающего определенный (небогатый) набор реакций. Такого рода категориальные обманки, притом не увязанные с теоретическим аппаратом концептуалистской и постконцептуалистской рефлексии, являются верным признаком виртуозной авторской работы, которая встречается совсем не часто (вспоминаются, к примеру, Виталий Пуханов и Алексей Александров, совершенно иначе, впрочем, взламывающие автоматизм лирической инерции).
Возможно, именно оттого в отзывах на стихи Белякова порой чувствуется некоторая растерянность. Так, Владимир Губайловский отмечает: «В стихах нет ни недоговоренности и открытости, ни даже малой возможности сокращения и сжатия текста. А это значит, что нет свободных связей, которые могут быть открыты вовне. Каждое стихотворение в книге – одиноко. Стихи почти не связаны друг с другом. Они не поддерживают друг друга. Это книга одиноких сущностей»1; или же Валерий Шубинский, сравнивая стихи Белякова с ранним творчеством Михаила Айзенберга, тут же оговаривается: «Главная цель Айзенберга – сказать хоть что-то, когда речь невозможна… Белякову как будто ничего не мешает говорить – он сам этого не желает, точнее, хочет не сказать, от полуправды слов уходит в засловье, а там ищет не формул, а сбоя, „небольшой погрешности“ в обэриутском смысле, позволяющей не удержаться на плаву, а по-настоящему почувствовать себя утопающим»2.
.....
Словам, которые явились таким образом, в полной мере доверять нельзя: «отойдёшь ко сну / а во сне сова / говорящую мышку ест / поскребёшь белизну / а под ней слова / несмываемый палимпсест // научи меня голован-сарай / этой грамотой или той / из окраин дня выкраивать рай / чтоб сидел на мне как влитой». Сова пожирает говорящую, то есть доверившуюся языку мышку; будь это сова Минервы или же просто хищник, функция беспощадного случая, в любом случае тем самым она утверждает неизбывный принцип «Молчи, скрывайся и таи», осуществить который на практике непросто: даже за кажущемся нулем информации, «белизной», скрываются словесные залежи, причем переработанные культурой, складывающиеся в «палимпсест». «Голован-сарай», изначально рожденный каламбурной стихией, предстает носителем «как бы» бесполезного опыта (и «сарай» здесь, конечно, стоит понимать не в высоком древнем значении, а в современном сниженном, как некий аналог того мозга-чердака, куда, по выражению Шерлока Холмса, дурак «тащит нужное и ненужное»). Этот «опыт дурака», наполненный всяким семиотическим барахлом, способен научить, однако, выискивать нечто подлинное, истинное («рай»), соответствующее самоощущению субъекта («чтоб сидел на мне как влитой») на «окраинах», в маргинальных зонах реальности (и не важно, с помощью какой именно «грамоты», то есть дискурсивной практики). Перед нами манифест недоверия к словам и доверия к необязательному, «окраинному» опыту.
Это – возможная точка расхождения с упомянутой уже магистральной для русскоязычной поэзии линией языковой критики, концептуалистской. Для Белякова мир не сводится к дискурсивным стратегиям: недоверие к речи не означает для него отказа ни от нее, ни от сопутствующих явлений, таких как субъектность говорения или семантичность.
.....
