Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи

Оглавление

Александр Бендин. Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи

Глава 1. Юбилеи графа Муравьева-Виленского и проблемы интерпретации белорусской истории

1.1. П.А. Столыпин и М.Н. Муравьев: две судьбы российских реформаторов

1.2. Физиономия белорусского национализма: доктор Джекил и мистер Хайд

1.3. Почему националистам нужна “своя” история?

1.4. Технологии исторического мифотворчества и вызванные им когнитивные диссонансы

1.5. Образы Калиновского и Муравьева – сиамские близнецы «ретроспективной мифологии»

Глава 2. Немного теории. Объяснительная модель исследования

2.1. О колониальной ситуации в Северо-Западном крае Российской империи

2.2. «Откуда есть пошла» внутрироссийская польская колония?

Глава 3. Вопрос об идентичности региона и статистические откровения

3.1. Северо-Западный край: ирредентизм элиты и реакция правительства

3.2. Слово берут статистика и этнография

3.3. Зачем нужны были данные о населении Северо-Западного края?

Глава 4. «Терпимое» католичество и отношения колониального господства

4.1. Православие и католичество в Северо-Западном крае: особенности взаимоотношений

4.2. Региональное католичество: от религиозного служения к политическим протестам

Глава 5. Начало польского восстания в Северо-Западном крае

5.1. Крестьянская реформа 1861 г. и ее региональные особенности

5.2. Чего добивалось восставшее польское дворянство?

5.3. Религиозные знамена восстания

5.4. Социальный состав участников восстания в Северо-Западном крае

Глава 6. Начало «Муравьевского времени». Восстание

6.1. Инструкция от 24 мая 1863 г. и результаты ее применения

6.2. Террор сепаратистов и его неожиданные результаты

6.3. Российский патриотизм на западных окраинах империи

Глава 7. Время Муравьевских реформ

7.1. Начало системного «обрусение края»

7.2. Что нужно было сделать, чтобы изменить культурную дистанцию?

7.3. Почему понадобилось образование «в духе православия и русской народности»?

7.4. Русское Православие в фокусе муравьевской политики

7.5. Государственно-церковная реконкиста

Подведем итоги

Отрывок из книги

Личность и деятельность Виленского генерал-губернатора М.Н. Муравьева-Виленского в последнее время вызывает все больший исследовательский интерес у отечественных и зарубежных историков. Ученые рассматривают различные аспекты жизни и деятельности этого выдающегося российского реформатора, который прославился своим решительным подавлением польского восстания и глубокими, системными преобразованиями в Северо-Западном крае Российской империи в 1863-1865 гг1.

Всего лишь два года Михаил Николаевич Муравьев управлял обширным Северо-Западным краем, но это короткое правление превратило регионального администратора обширной империи в политика национального масштаба, навсегда вошедшего в историю России, Литвы и Белоруссии. М.Н. Муравьева благословлял митрополит Московский Филарет (Дроздов), а поэт Ф.И. Тютчев посвятил ему замечательные стихи. Его как «истинно русского государственного деятеля» глубоко почитало местное православное духовенство и митрополит Литовский Иосиф Семашко, а император Александр II называл графа Муравьева «гениальным человеком». Виленский генерал-губернатор пользовался уважением белорусских крестьян, которые видели в нем «заступника», подлинного освободителя от экономического гнета польских панов. Крестьяне с любовью называли его «батька Муравьев», строили церкви и часовни в честь Архистратига Михаила – небесного покровителя М.Н. Муравьева2.

.....

Так в современной Белоруссии сложилась ситуация, при которой, по словам Э. Хобсбаума, историки оказались в роли тех, кто «производит» прошлое формирующейся политической нации. В результате их деятельности «национальная история» неизбежно превращается в «ретроспективную мифологию»16.

Учитывая данное обстоятельство, автору при изучении творческих методов, оценок и результатов работы белорусских производителей «ретроспективной мифологии» пришлось в некоторых случаях отойти от академического стиля изложения и прибегать к иронии, использовать литературные образы и оценочные характеристики. Увы, но другого выхода не оставалось, так как автору пришлось иметь дело с такой весьма специфической субстанцией, как национальная “свядомасць” историков, которая идейно питает и эмоционально стимулирует их “научное” творчество и педагогическую деятельность.

.....