Оглавление
Александр Беззубцев-Кондаков. Деньги, девки, криминал. Как компромат управляет Россией
Пролог. Скандал как леденец
Гроссмейстеры чернухи
Питерский Робин Гуд
Сам-то он не местный
Фокус Марычева
Кому DeWitt, кому Seiko
Компромат на колесах
Легко ли быть киндер-сюрпризом?
Чемоданы Руцкого
Под мухой
Россия не белая и не красная, а «чернушная»
Когда на самом деле умер Ельцин?
О спорт, ты – криминал!
Грузчики крупногабаритного компромата
Удар ниже пояса
Ничья Юрия Скуратова
Генеральная прокуратура: волки и овцы
Спрут
Прокурор, похожий на человека
Чернуха по-питерски
Собчак – несостоявшийся президент России?
Самый известный унитаз в Питере
Убить Шелкопряда
Просто три буквы
Российский Берлускони
Медиа-Кремль
Сезон «гусиной» охоты начался
Народный артист Советского Союза – «царь русской мафии»
Дело – табак
Ненастоящие полковники
Майор, которому обидно
«Мокрое» дело
Свет голубой луны
Компромат на виртуоза
«Избиение» мэров
Из племени «быков»
Гроза над Смоленском
Дело в кепке, или Кепка в деле
Червивый губернатор
Казус Остапа Бендера
Вместо заключения
Основные источники и литература
Отрывок из книги
Информационные войны девяностых годов неразрывно связаны с двумя именами, которые стали легендами отечественной журналистики. Это – очень непохожие друг на друга люди, занимавшие различные политические позиции, служившие трудносовместимым идеям и идеалам. Тем не менее и первого и второго стали называть «информационными киллерами».
Речь идет об Александре Невзорове и Сергее Доренко.
.....
Может быть, отнюдь не о президенте Дмитрии Медведеве, а о самом себе Сергей Леонидович так красочно говорил в интервью журналу «Собеседник»: «Самые жесткие люди – это очкарики-ботаники. Им все время приходится доказывать себе и другим, что у них нет комплексов, психологических проблем. Представьте ситуацию, что вам надо управлять бандой головорезов. Вы понимаете, что не можете материться и при каждом слове стрелять из маузера – просто не умеете. И тогда вы должны сказать, очень спокойно и тихо: товарищи головорезы, я даю вам такой-то приказ. Но прежде чем вы его выполните, я расстреляю каждого десятого».[17]
Это чувство грани между «можно» и «нельзя», которое свойственно Сергею Доренко, напрочь отсутствовало у Александра Невзорова. Сергей Доренко четко просчитывает свои ходы, он знает, что ведет информационную войну. Александр Невзоров во времена «600 секунд» просто воевал и махал шашкой, как на фронте Гражданской войны: сегодня его окружали «красные», а завтра внезапно появлялись «белые», и с теми и с другими было во имя чего и против чего воевать. Линии фронта не существовало, но сражения бушевали. Типичные смутные времена, которыми так богата отечественная история! Действия Невзорова чаще всего были непредсказуемыми: он совершал поступки в угаре битвы, и мало кто мог предугадать, в кабинете какого чиновника или в каком отделении милиции появится съемочная группа «Секунд». Ко временам Сергея Доренко информационные войны стали другими – на место живой импровизации пришел политический заказ, вместо личной ненависти появилось противостояние властных кланов, а быть воином-одиночкой в эфире стало попросту невозможно. Александр Невзоров, конечно, тоже был подвержен влиянию группировок, но его популярность позволяла ему ставить собственные условия и торговаться о соглашениях политического альянса. У Сергея Доренко такой свободы маневра уже не было – не потому, что он «хуже» Невзорова, а потому, что и страна стала другой, и телевидение из творческой лаборатории и дружеской курилки превратилось в глобальный конвейер, выпускающий продукцию в яркой упаковке. Откажись Доренко играть по правилам кремлевских заказчиков, телевизионный эфир мгновенно был бы «зачищен» от этого грозного «информационного киллера». Доренко бы попросту исчез, и о нем бы очень быстро забыли.
.....
