Читать книгу Хрюбудониада, или Взрослая сказка о спящей царевне - Александр Иванович Брехунов, Александр Брехунов - Страница 1

Помыслив строгий свет забавить,

Я взялся за перо, и вот

Готов желающим представить

Моих забав досужих плод.

Не стоит тут искать морали

И философской глубины,

Ведь сказка ─ ложь, и ей едва ли

Такие тяжести нужны.

И, к счастью, озорная Муза

(За что я благодарен ей)

Уберегла мой стих от груза

Глубокомысленных идей.

Совсем другое, братцы, надо,

Чтобы читателя увлечь ─

Игривый слог да свежесть взгляда,

Да завести про ЭТО речь,

Да взять сюжетец постебовей,

Да закрутить интригу в нём…

Но, впрочем, хватит предисловий.

Готовы? Ну, тогда начнём.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

За лесами, за морями,

За высокими горами

Много-много лет назад

Было царство, говорят.

Правил, и весьма неплохо,

Этим царством царь Тимоха.

Был он строг, умён и смел,

За страну душой болел,

Расширял ее пределы,

Не жалея царских сил.

Словом, царствовал умело,

И народ его любил.

Полюбил и он девицу.

Даже должен был жениться.

И, хоть та была не прочь,

Он зачал ей только дочь.

Но совсем не по причине,

Что не думал он о сыне.

Было, судя по всему,

Не до глупостей ему:

То воюет за пределом,

То в стране полно проблем,

И заняться этим делом

Просто некогда совсем.

Дни за днями, год за годом

Шли беспечным хороводом.

Царь с женой на радость всем

Жили дружно, без проблем.

Их держава без предела

Все росла и богатела,

А подвластный им народ

Жил без бед и без хлопот.

И наследницею трона,

Радость батюшке даря,

Подрастала дочь Алёна

У счастливого царя.

Так и жить бы им в удаче,

Но Господь решил иначе.

Как-то царь пошёл в поход,

После боя пил компот.

Вдруг ему нахально злые

Тридцать две стрелы шальные,

Прилетев издалека,

Продырявили бока.

Не снеся сего подвоха,

Прикусив в сердцах язык,

Поперхнулся царь Тимоха,

Посинел и помер вмиг.

Безутешная царица

Все хотела утопиться.

Но, к несчастью, в этот год

На реке был толстый лёд.

И тогда она от горя

Снова замуж вышла вскоре,

Чтоб хоть с кем-то, лёгши спать,

Это горе разделять.

И вот тут хозяйка трона

Удивила всех слегка,

Выйдя вдруг за Хрюбудона,

Подлеца и дурака.

Хрюбудон при старом муже

Гнидой был. И даже хуже.

Этот лодырь и нахал

Не ковал и не пахал,

А без трудностей и пота,

Закосив под идиота,

При конюшне царской жил

Да клопов и вшей кормил.

Иногда за ковш сивухи,

Перепачкав лоб и нос,

Хрюбудон ползком на брюхе

Убирал в хлеву навоз.

Да ещё болтали вроде

Про него в честном народе,

Что он как самец неслаб

И весьма охоч до баб.

Но поскольку те едва ли

Хрюбудону дозволяли,

Портил он что было сил

Государственных кобыл.

Но себя король разврата

Не спешил признать отцом,

И грустили жеребята

С хрюбудоновским лицом.

За такую вот скотину,

Прорыдав всю ночь в перину,

Вся бледна и чуть жива,

Вышла глупая вдова.

Что тому причиной было?

Тайной страсти ль злая сила?

Или слух, что молодец

Просто сказочный самец?

Или что-то с головою

Стало после похорон?

Так вот завладел страною

Этот грязный Хрюбудон.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Время тихо и устало

Над страной тащилось вяло.

И совсем не так, как встарь,

Правил ею новый царь.

Постепенно все селенья

Приходили в запустенье.

А потом и вся страна

Стала чахла и бедна.

Словно это враг до гроба,

Словно это злой злодей

Или даже сразу оба

Измывались всласть над ней.

Нет, не то чтоб идиотом

Новый царь был. Эх, да что там!

В мире только он один

Был такой большой кретин.

Управлять он был бессилен

За отсутствием извилин.

И не напрягал врагов

Он обилием мозгов.

Как издаст указ, бывало,

Почесав в раздумьях зад,

Рты все царство разевало,

И густел в пространстве мат.

Что ж! Не всем же быть с мозгами.

И к тому же бабы сами

Убедились в том, что он

Кое в чём другом силён.

Он на свадебной пирушке

Сразу после первой кружки,

Не сумев свой пыл сдержать,

Потащил вдову в кровать.

Первый раз он слез с постели

(Да и то ─ сходить в сортир)

Лишь к концу второй недели,

Протерев матрас до дыр.

Утомлённая царица

Не сумела насладиться

Страстью пламенной такой

И прикинулась больной.

Но не помогло ей это.

От рассвета до рассвета

С перерывом на обед

Был супруг с ней тет-а-тет.

Просто не было предела

Силе этого козла.

Ей всё это надоело,

И царица умерла.

Хрюбудон в пылу экстаза

Не заметил это сразу

И потом ещё пять дней

Весь в поту пыхтел над ней.

На шестой же день, с рассветом,

Усмотрев издёвку в этом,

Он в отместку в тот же час

Изменил ей. И не раз.

Возбуждённый жаждой мести,

Царь был неостановим.

Сто девиц лишились чести,

Ухайдаканные им.

Тщетно бедные девицы

От него пытались скрыться.

Он их всюду настигал

И царице изменял:

В бане, в проруби, на ёлке,

На шкафу, на книжной полке,

В бане, в луже, на столе,

Под забором на земле.

Бегал он по всем селеньям,

Наводя на девок страх

Плохо скрытым возбужденьем

В оттопыренных штанах.

Но однажды, видно спьяну,

Стыдно стало басурману.

Дескать, что ж я, блин, даю?

Я ж ведь царь, едрит твою!

И, кончая с этим разом,

Разразился он указом:

"Всем, кто нежно любит Нас

(Остальных казнить тот час),

Надлежит теперь по кругу

Каждый божий день и ночь

Приводить ко мне супругу,

Тёщу, бабку или дочь".

И вели мужья, бледнея,

Жён своих к прелюбодею,

Потихоньку матеря

Ненасытного царя.

А потом, кляня маньяка,

Обзывали его всяко

И толпою у ворот

Ждали жён своих. А тот,

Без штанов, не зная меры,

В роскошь плотью погружён,

Уминал свои эклеры

И чужих раздетых жён.

Время шло. Мужья бубнили,

Жён своих нещадно били.

Ну а те, стыдом горя,

Вновь ложились под царя.

Так безропотно, с поклоном,

Жил народ под Хрюбудоном.

И борзеющий вдовец

Обнаглел тогда вконец:

По стране ходили слухи,

Что остались в царстве всём

Только две больных старухи

Не охвачены царём.

Только вот на самом деле

ВСЕХ маньяк привлек к постели,

Даже старых и кривых,

А не то что молодых.

Очень трудно скрыться было

От всеядного дебила.

И осталась лишь одна

Как-то им обойдена.

Только дочь царя Тимохи

Подрастала вне грехов

Под завистливые вздохи

Всех дворцовых мужиков.

Ох, не зря они вздыхали!

Ведь во всей стране едва ли

Хоть ещё одна была

Так прекрасна и мила.

Хорошея ежедневно,

Красотой своей царевна

К восемнадцати годам

Превзошла всех прочих дам.

Плоть мужскую беспокоя,

У неё как на заказ

Ножки, грудь и всё такое

Были просто высший класс!

Повзрослев довольно рано,

Аппетитна и желанна,

Но стыдлива и скромна,

Со вдовцом жила она.

И кляня дворец поганий,