Оглавление
Александр Керенский. Россия в поворотный момент истории
Историческая прелюдия
Часть первая. Корни моего мировоззрения
Глава 1. Годы становления
Глава 2. Университетские годы
Часть вторая. Россия перед первой мировой войной
Глава 3. Освободительное движение. Революция 1905 г. и конституционный манифест
Глава 4. Революционный романтизм
Глава 5. Политическая деятельность
Глава 6. Россия на пути к демократии
Часть третья. Война
Глава 7. Истоки и начало войны
Глава 8. Монархия на пути к гибели
Глава 9. Разрыв с короной
Глава 10. Власть темных сил во дворце
Глава 11. План императора
Глава 12. Последняя сессия Думы
Часть четвертая. Поворотный пункт в Российской истории. Февральская революция
Глава 13. Судьбоносные дни
Глава 14. Первые месяцы революции
Часть пятая. На русском фронте
Глава 15. Весна великих перемен
Глава 16. Наступление
Глава 17. Двойное контрнаступление
Глава 18. Путь измены
Глава 19. Восстановление государственного порядка
Часть шестая. Прелюдия к гражданской войне
Глава 20. Ультиматум
Глава 21. Подготовка к мятежу
Глава 22. Союзники и русское правительство
Глава 23. Развал демократического движения
Глава 24. Финальный этап борьбы за мою Россию
Глава 25. Моя жизнь в подполье
Часть седьмая. Поворотный пункт в мировой истории
Глава 26. Моя миссия в Лондоне и Париже
Глава 27. Версальская трагедия
Глава 28. На перекрестке двух эпох
Отрывок из книги
30 августа 1880 г. Ф.М. Достоевский писал в своем «Дневнике писателя»: «…предчувствую, что подведен итог. Окончательный же расчет, уплата по итогу может произойти даже гораздо скорее, чем самая сильная фантазия могла бы предположить. Симптомы ужасны. Уж одно только стародавне-неестественное политическое положение европейских государств может послужить началом всему. Да и как бы оно могло быть естественным, когда неестественность заложена в основании их и накоплялась веками? Не может одна малая часть человечества владеть всем остальным человечеством как рабом, а ведь для этой единственно цели и слагались до сих пор все гражданские (уже давно не христианские) учреждения Европы, теперь совершенно языческой. Эта неестественность и эти «неразрешимые» политические вопросы (всем известные, впрочем) непременно должны привести к огромной, окончательной, разделочной политической войне, в которой все будут замешаны и которая разразится в нынешнем еще столетии, может, даже в наступающем десятилетии…»
Для такого пророчества Достоевскому не требовалось быть ясновидцем. Из одного лишь пристального наблюдения за действиями Бисмарка и других современных ему политиков и государственных деятелей писатель пришел к логическому выводу, что борьба великих держав за мировое господство неизбежно приведет к войне. Предсказание Достоевского оправдалось уже в начале XX столетия.
.....
Однако осенью 1900 г, вернувшись из Ташкента после первых студенческих каникул, я познакомился с семьей Барановских. Г-жа Барановская, разведенная жена Л.С. Барановского, полковника Генштаба, была дочерью выдающегося китаеведа В.П. Васильева, члена Российской и ряда иностранных академий наук. У нее были две дочери – Ольга и Елена – и сын Владимир, артиллерист-гвардеец. Очаровательная 17-летняя Ольга посещала Высшие женские курсы Бестужева-Рюмина, которые в то время пользовались большой популярностью. Вокруг Ольги образовался кружок студентов, к которому вскоре присоединился кузен Ольги – Сергей Васильев, очень одаренный и инициативный молодой человек, мой ровесник. Эти молодые люди пришлись мне гораздо больше по душе, чем мои знакомые из общества, тем более что у меня с ними нашлось много общего. Круг наших интересов был обширен. Мы вели дискуссии о современной России и об иностранной литературе и без конца декламировали друг другу стихи Пушкина, Мережковского, Лермонтова, Тютчева, Бодлера и Брюсова. Мы были заядлыми театралами и после блистательных спектаклей Московского Художественного театра под руководством Станиславского и Немировича-Данченко, показанных в весенний сезон, неделями ходили совершенно очарованные. Шли в нашем кружке и бурные диспуты о текущих политических событиях в России и за границей, поскольку мы, как и большинство молодых людей нашего времени, находились в непримиримой оппозиции к официальной политической линии. Мы почти единодушно сочувствовали народникам, а точнее, социалистам-революционерам, но, насколько могу припомнить, марксистов среди нас не было. Нужно ли говорить, что многие из нас участвовали в студенческих демонстрациях.
После того как Барановские переехали из своего дома на Васильевском острове на улицу рядом с Таврическим садом, наш кружок распался. К тому времени мы выросли и беззаботная студенческая жизнь закончилась. Впрочем, я не слишком этому огорчался, поскольку Ольга Барановская стала моей невестой.
.....
