Читать книгу Неразлучные привидения. Мистический юмористический роман - Александр Николаевич Лекомцев - Страница 1

В плену лабиринта

Когда молодёжная вечеринка находится в самом разгаре, в эпицентре своего веселья, некоторым вдруг во время её просто начинает не хватать чего-то особенного. Ведь должна душа радоваться по полной программе. Что ж поделаешь, если что-то и где-то не учли. Бывает. Сколько гостей, столько и разных вкусов.

Но это не проблема. Можно послать исполнительного и быстроногого парня в супермаркет, где он купит то, чего желает чья-нибудь изобретательная душа. Тем более, погожим летним днём пройтись лишний раз по улице – одно удовольствие. Ни дождя, ни жары… Прекрасная погода.

А на столе многое имелось: напитки, соки, чай, кофе, халва, шоколад, мармелад, самые разные конфеты, варенье, повидло, пирожное, мороженое, два больших торта – творожный и бисквитный. Всего и не перечислишь. Но когда все, в основном, молоды, то всегда кому-то хочется чего-то необычного. Речь, конечно, идёт не о спиртном. Оно уже давно не котируется в молодёжной среде. Другие времена и нравы, и это не может не радовать.

За столом собрались недавние школьники, в основном, бывшие одноклассники, многие из которых стали студентами московских вузов и средних специальных учебных заведений. Но повод их общего сбора был совсем другой. Их подруге Розе Сбитневой исполнилось восемнадцать лет. Разве это не веская причина для того, чтобы повеселиться, пообщаться за общим столом бывшим одноклассникам и просто знакомым? Ведь у каждого из них есть, о чём рассказать, с юмором и шутками в весёлой компании.

Именинница срочно пожелала мелких брусничных леденцов, типа монпансье, желательно, в железных баночках, и несколько девушек её поддержали. Да еще заодно потребовалось пять плиток шоколада и, на всякий случай, ещё один творожный торт. Вдруг на всю компании не хватит того, что имеется. День рождения, всё-таки.

Короче говоря, с брусничными леденцами хорошо поётся под караоке и танцуется под самую современную музыку. Да и молчаливых молодых людей в компании станет побольше. Ведь когда рот забит конфетами, тем более, мелкими, то слишком уж много, часто и долго не поговоришь.

Она почти не сомневалась, что её парень и одноклассник Гриша Химов, сбегает в магазин. Больше двадцати-тридцати минут на такую процедуру он не затратит. Но Гриша стал, как бы, капризничать перед Розой, говорить, что он не хочет стать жертвой каких-то там… леденцов. А вдруг он споткнётся и упадёт, сломает себе руку или ногу, или попадёт под автомобильную катастрофу.

– На меня могут напасть, к примеру, хулиганы, – начал глупо и нелепо шутить он. – Тут всякое может произойти, даже летальный исход. Я запросто могу стать жертвой этих самых леденцов. Да и, вообще, у меня плохие предчувствия.

– Что ещё может случиться, Гришенька? – со вздохом спросила именинница. – Рассказывай, а я послушаю.

– В спешке могу во время быстрой ходьбы бросить горсть леденцов в рот, – широко улыбнулся Химов, – и запросто ими подавиться. А тебе, Розочка, потом на белом свете будет скучно без меня. Ты же меня любишь. Правда?

– Правда. Но непутёвый ты у меня, Гриша и ленивый, – просто сказала Роза. – Просто обидно. А я рассчитывала на тебя. Конечно, мы обойдёмся без леденцов. Но ведь надо быть серьёзней.

Она ещё хотела сказать своему парню, что не так он начинает жить, не по-людски. Все их одноклассники, сразу после окончания учёбы в школы, поступили в высшие, средние учебные заведения, профессионально-технические колледжи или устроились на работу. А её Гриша – никуда. До службы в армии решил дурака валять.

Не стала Роза говорить своему парню об этом. Ненароком ещё обидится. И скажет: «Куда мне до тебя? Ты студентка университета – будущий преподаватель литературы и русского языка. А я полный – ноль. Буду себе и подругу такую же, как сам искать». Ведь примерно такое же он уже ей говорил. А Сбитневой не хотелось бы его терять. Хоть парень и не совсем путёвый, но, какой-то, свой, родной, да и простой. Жаль только, что ленивый и дурашливый.

А за брусничным монпансье и все остальным решил сходить Дима Роголев Стройный, высокорослый, жилистый, симпатичный парень, одним словом. Он взял небольшую хозяйственную сумку, получил от Сбитневой необходимое количество денег и стал надевать туфли. При этом сообщил, что если что, то добавит и своих денег, у него кое-что имеется.

Его девушка Майя Ликнова, светловолосая, стройная, фигуристая, голубоглазая тоже стала одеваться и просто ему сказала:

– Я, Дима, пойду с тобой, чтобы тебе не скучно было.

– Зачем, Майя? Тут до магазина десять минут ходьбы. Я мигом! – ответил он.– С четвёртого этажа я моментом сбегу, и лифт не нужен. Ты отдыхай.

– А я хочу пойти с тобой! Мне без тебя скучно и плохо.

– Ладно, пусть идёт,– махнула рукой именинница Роза Сбитнева, которой исполнилось восемнадцать лет.– Иди, Майя! Я знаю, что вы друг без друга ни минуты не можете прожить.

– Ха-ха! Настоящая любовь, – засмеялся Гриша Химов. – А если любовь, то пусть идут вдвоём. Я и сам бы сбегал, но у меня, может быть, нога болит.

– Будешь причитать ёрничать, Гриня, – ответил Роголев, – побежишь сам! Но ведь не сможешь, рухнешь по дороге.

– Главное, вы не исчезайте, как призраки,– засмеялся Химов.– Понятно, привидения леденцы не грызут, но мы-то ждать будем. Народ надо уважать.

– Не говори глупостей, Гриня, – сказала Роза. – Какие ещё привидения?

– Не переживай, моё солнышко, – успокоил её Химов.– Я где-то читал, что все привидения, призраки и всякие фантомы потом опять становятся в другой жизни людьми. Получается, что у всех есть перспективы.

– Не болтай вздора, Гриша,– урезонил его Дмитрий.– Мне кажется, что ты отупел от болтовни. Выпей компоту и успокойся!

Он дружелюбно ткнул Химова кулаком в бок.

Дима и Майя резво выбежали на улицу. На ноги скорые, да и, вообще, резвые и всегда жизнерадостные, переполненные любовью друг к другу. Для них никаких преград и проблем не существует, а сбегать в супермаркет – одно удовольствие.

Напрасно Гриня ёрничал, никаких приключений в начале их короткого пути с ними не произошло. Правда, грязная бездомная белая собака не просто их облаяла, но пыталась даже и укусить. Дмитрий, отмахнувшись от неё, обозвал нагловатое животное не очень хорошими словами. Кое-что от себя добавила и Майя. Беспредел! Вольница для собак, и никакой демократии и свободы для людей. Хотя животных они любили, но воспитанных и добрых.

Молодая и здоровая псина, в конце концов, отвязалась от них и с гордым видом помчалась за угол дома.

Они взялись за руки и вышли во двор, повернули в сторону супермаркета, где в большом ассортименте продаются кондитерские изделия, да и всё, что угодно. Но на их пути встали, развалины старого дома.

– Вроде бы, этих стен раньше здесь не было, Дима,– озабочено сказала Майя.– А может быть, мы их просто не замечали.

– Может, и не замечали, Майя. Мы ведь живём с тобой совсем в другом районе. Давай прямо через них и пройдём!

– Давай, тут метров пятнадцать. Не больше. А там должен быть и магазин.

Смело и решительно они шагнули между двух стен и направились прямо, как им показалось, к виднеющемуся просвету.

Но перед ними возникла высокая и плоская стена.

Повернули чуть влево – тоже преграда, вправо – так же.

– Смех какой-то,– удивился Роголев. – Неужели мы с тобой заблудились среди нескольких стен разрушенного дома?

– Такого просто не может быть,– взволнованно прошептала она.– Но лучше нам вернуться назад, Дмитрий, и обойти это нагромождение. Пару минут потеряем – и всё. Не блуждать же нам в этом лабиринте.

– Так и поступим.

Они развернулись и направились в обратную сторону.

Но путь их оказался очень долгим. Проходу между двух стен не было конца и края. Они шли уже не десять, не пятнадцать минут, а почти целый час.

– Я устала,– просто сказала она.– Давай передохнём!

– Да, конечно. Переведём дух. Но куда мы с тобой попали? Я где-то и когда-то читал о ловушках между сопутствующими и пересекающимися мирами. Хотя это полная глупость и комедия.

Роголев и Ликнова присели на груду грязных досок. Не до комфорта. Устали. Да и чего скрывать? Немного испугались. Чертовщина какая-то.

– Не переживай, – заверил он свою подругу. – Вот выберемся наружу – и посмеёмся над собой. Да и компанию повеселим. Надо же, заблудились если не в трёх соснах, то среди бетонных стен.

– Если вернёмся отсюда назад, то, конечно, повеселимся. Но мне начинает казаться, что мы так и останемся здесь.

Одновременно они посмотрели вверх. Стены тянулись в небо, очень высокие. Их просто так, без специального снаряжения преодолеть невозможно.

Всего лишь, начало дня, а им вот приходится сидеть в каком-то диком и грязном лабиринте. Из-за каких-то леденцов, брусничного монпансье, каприза именинницы они попали в довольно странную ситуацию. А гости продолжают веселиться, отдыхать, наверняка уже и забыли о конфетах, шоколаде и творожном торте. Может быть, подумали, что Роголев и Ликнова просто ушли домой. Надоело им застолье. Впрочем, нет. Их ждут.

Народу за праздничным столом много, кто-то, всё равно, кроме Розы Сбитневой, их дождётся, На её день рождения заявилось большое количество людей, которых и не ждали, и, возможно, даже и не подозревали об их существовании. Одних дальних родственников около десятка.

Рассуждай или не рассуждай, а выходить из странного бетонного лабиринта им надо. Чем раньше, тем лучше. Потому Дмитрий и Майя долго не отдыхали, встали на ноги. Они обнялись и направились в ту сторону, где, по их расчётам, не имелось никаких стен и преград.

Главное ведь в такой ситуации заключается в том, чтобы нигде и никогда не терять головы и чувства самообладания.

На сей раз, они на дорогу потратили минут двадцать, не больше, и, наконец-то, выбрались, как говорится, на оперативный простор. Оказались, к счастью, как раз перед зданием супермаркета.

– Ну вот, а ты боялась, Майя,– Роголев положил ей руку на плечо. – Всё относительно нормально.

– Есть у меня предчувствие, Дима, что это только начало нашего с тобой нелепого приключения. Всё самое грустное и весёлое впереди.

Роголев крепко сжал руку Майи, и они вошли в помещение супермаркета.

Страшное преображение

Они встали в конец небольшой очереди, улыбаясь друг другу. Ведь в целом всё шло неплохо. В жизни всякое случается. Но что б такое… Впереди них стоял крепкий сорокалетний мужик цыганистого типа, нервно пересчитывал деньги. К нему подошла импозантная дама лет пятидесяти в широкой шляпе и бархатном платье. Она спросила у цыгана:

– Вы будете последним в очереди?

– Вроде, за мной кто-то пристраивался, – сообщил он, увлёчённый подсчётом денег.– А так, если никого нет, то, вроде, я.

Женщина в упор посмотрела на Роголева и Ликнову, поправила на носу очки и тихо произнесла:

– За вами, уважаемый, стоят два привидения. Я не знала, даже не предполагала, что фантомы тоже обожают конфеты.

Криво улыбнувшись, она рухнула на пол, и широкая шляпа закрыла её невесёлое лицо. От неожиданности Дмитрий и Майя отскочили от очереди в сторону. Их ошарашила эта шутка, да и сама выходка уверенно стареющей дамы.

Отчаянный брюнет, тот, что цыганистого типа, зажмурив глаза, попытался ударить Роголева. Но его рука легко прошла сквозь него, и мужик, вместе с недосчитанными, деньгами упал на живот. Подниматься на ноги он уже передумал. Закрыл голову руками и при этом лепетал:

– Никогда больше ни рюмки водки не выпью. Никогда! Только конфеты т томатный сок. Ну, можно ещё пиво… безалкогольное.

Майя в страхе прижалась к Дмитрию. Но на того напала ярость. Он встал перед покупателями и, подняв руки вверх, закричал:

– Вы что, господа, с ума сошли!

Его тихого голоса никто не услышал.

Но свет в павильоне магазина был не таким ярким, как на улице, поэтому почти все увидели грозное привидение с искривлёнными чертами лица и поднявшее белые, полупрозрачные руки вверх.

Даже самых отважных охватила внезапная паника, и они бросились к выходу, сбивая с ног исполнительных охранников и входящих в зал покупателей.

Дмитрий махнул рукой Майе, давая понять, что просто им выпало несчастье попасть в сплочённый коллектив абсолютно неразумных и неадекватных господ и дам. Такое ведь случается и довольно часто. Причем, в реальной жизни, а не только на телеэкране, где многое рассказывается и показывается мэтрами деформированной и условной культуры, как бы, в бессознательном состоянии.

Остановившись напротив пока ещё ничего не понимающей продавщицы, Роголев протянул её правую руку с деньгами.

Ну, скажите, кому понравиться, если большое и наглое привидение тянет к нему длинные и прозрачные пальцы. Зачем? С какой целью? Естественно, хочет задушить. Другого варианта нет.

Фигуристая, миниатюрная кареглазая и очень красивая девушка вспорхнула вверх, как бабочка и вмиг оказалась на одном из шкафов с готовой продукцией. Она не кричала, не плакала, она просто окаменела. Да и пытливый взгляд её застыл, сосредоточился на двух любящих друг друга юных привидениях.

Однако, довольно отчётливо стуча зубами от ужаса, молоденькая продавщица продала им большую железную банку с мелкими брусничными леденцами, то есть монпансье и пять плиток разного шоколада. Торты и пирожные продавались в другом отделе. Не до них. Ситуация складывалась так, что им необходимо было срочно покидать супермаркет. Да и достаточно того, что купили.

Через мгновение в магазине появились двое бравых полицейских, которые тут же открыли прицельную стрельбу по Диме и Майе. Но пули проходили сквозь них, и студенты уже начали догадываться, что, на самом деле, стали привидениями. А потому, взявшись за руки, просто прошли сквозь стены и отправились на день рождения к любимой подруге Розе Сбитневой. Уж она, пусть такая же молодая, как они, но мудрая и доброжелательная. Она обязательно подскажет им, как поступать дальше. Так что, они постараются не отчаиваться.

Разумеется, за спиной они слышали стрельбу и ругань, вопли и плачи. В кого продолжали стрелять блюстители закона, было известно одному господу богу.

Они подошли к дому, из которого сравнительно не так давно вышли, и встали перед подъездной дверью. Пытались по-очереди нажать на кнопку домофона, но у них ничего не получалось. Майя и Дмитрий стали бестелесными.

– Чего мы тут мудрим,– сделал неутешительный вывод Рогалев. – Мы – привидения. Потому пройдём и сквозь стены, и даже…

– Всё верно, – кивнула головой Майя, – мы легко взлетим на балкон четвёртого этажа. Никогда бы не подумала, что стану фантомом.

– Да я тоже, как-то, не собирался, не планировал и не мечтал об этом.

Она схватила Дмитрия за руку, и они в момент оказались там, где пожелали. Приземлились на балконе, перед дверью той самой квартиры, где не так давно было шумно и весело. Уже, скорей всего, кто-нибудь вместо них, потерявшихся, сходил за спиртным.

На какое-то мгновение оба подумали, что быть привидением не так уж и плохо. Да и в таком физическом состоянии, наверняка, совершишь гораздо меньше грехов, чем даже самый праведный и ответственный перед людьми и господом гражданин любой страны планеты Земля.

Ведь призраку абсолютно ничего не надо. Запросы у него небольшие. Дима и Майя это прекрасно понимали потому, что уже были, вполне, взрослыми людьми, точнее, привидениями. Но такое обстоятельство их не радовало, а вгоняло в неподдельный страх и уныние.

Незнакомые люди

Им с балкона было видно всё. По большой четырёхкомнатной квартире, очень хорошо им знакомой, бродила старушка и что-то напевала. Никаких гостей здесь не было и в помине. Вероятно, Дмитрий и Майя очень долго ходили в магазин за монпансье. Будь трижды не ладны брусничные леденцы в металлической банке. На плече у Роголева по-прежнему висела небольшая сумка для сладостей, которых они так и не купили. Но она тоже стала почти невидимой и невесомой.

Чудесные, но весьма и весьма страшные и необъяснимые метаморфозы. Такие вот совершенно не понятные превращения. Да ещё по квартире, где совсем недавно сидели за праздничным столом, расхаживала какая-то бабушка.

Никакой ведь старушки на дне рождения Розы Сбитневой они не видели. Родители именинницы – и те отдыхали за границей.

Решительная Ликнова уже хотела пройти сквозь стену в большую комнату, но Дмитрий остановил её, положив руку на плечо.

– Не спеши, Майя, – сказал он.– Происходит что-то совсем не понятное. Не торопись! Отсюда мы увидим и услышим всё, что нам надо и не надо.

– Нас могут заметить, Дима.

– Вряд ли. Мы пока не в помещении. Поэтому наши прозрачные тела практически не видимы. Как только войдём в квартиру, то там, конкретно, станем пугалами для всех присутствующих.

Они остались на балконе, не зная, не ведая, что им делать, как поступать.

Старушка была энергична и бодра, хотя ясно, что ей никак не меньше восьмидесяти лет. Квартира заставлена самой разной аппаратурой. Миниатюрные компьютеры, планшеты, маленькие настенные телефоны.

Привидения обратили внимание на то, что тут же, рядом с диваном с витой спинкой из синего искусственного материала стоял пластмассовый человек. Было ясно, что это бытовой, хозяйственный робот. Искусственное создание, скорей всего, предназначалось для уборки квартиры и, возможно, для приготовления самых различных блюд, и других мелких работ по дому.

Но их, каким-то странным образом, заметил большой рыжий кот. Он начал яростно выть и царапать дверь балкона. Но на странные выходки проницательного домашнего животного мгновенно среагировал робот. Сравнительно быстро он пресёк неадекватное поведение четвероного рыжего существа.

Трёхногий робот с условной человеческой головой и четырьмя крепкими резиновыми конечностями в виде шнуров бесцеремонно схватил кота за шиворот и унёс, вероятно, в одну из комнат. Да и сам, скорей всего, остался там, вместе с взволнованным домашним животным. Может быть, потому, что пока его не загружали никакими делами.

Впрочем, вскоре робот появился в большой комнате с огромным подносом в руках, на котором стояло несколько тарелок со свежевыпеченными блинами, с двумя вазочками с малиновым вареньем и сгущённым молоком. Фарфоровая посудина с конфетами, пять чашек с ложечками, большой кофейник с кофе…

Робот одной из своих гибких рук нажал в районе собственного живота на одну из кнопок, и прямо в центре комнаты из… пола «вырос» стол с цветистым полиэтиленовым покрытием. Так же появилось и два кресла.

В комнату опять вошла и старушка, которая выходила из гостиной на несколько минут, вероятно, на кухню, и отдала распоряжение роботу:

– Иди, Ромбик, отдыхай! Если понадобишься – позову.

Мигнув яркой диодной лампочкой на «голове», робот удалился.

Старушка села на диван и задумалась. Перед ней в полосатом халате и в тапочках появился высокий парень лет двадцати пяти. Он подсел к старушке, обнял её и сказал:

– Ну, чего ты грустишь, моя славная бабушка, Роза Алексеевна?

– А чего мне веселиться, внучек? Это ты всю ночь балагурил со своим другом и двумя подружками.

– Не ругайся, бабуля, они рано утром ушли на цыпочках. Не остались даже на завтрак. А вели мы себя пристойно, только беседовали и пели песни.

– Если бы они и остались, Павлик, то беды большой бы не случилось. Я всегда рада гостям. Всю жизнь так было.

– Ладно, не обижайся, бабуля. Ещё две недели у тебя погощу, а там к мамке с папкой поеду, в Красноярск. Может, заочно буду, учиться, а может, и нет.

– Садись за стол, работник. Будем пить кофе и закусывать блинами.

Тяжело вздохнув, он сел за стол. Так же поступила и Роза Алексеевна.

Паша хмуро глянул на блины и вопросительно посмотрел на старушку.

– Причём здесь блины, моя замечательная бабушка, Роза Алексеевна?

– Я уже почти восемьдесят два года Роза Алексеевна. А блины для того, чтобы помянуть добрых людей. Ровно год, как мои лучшие друзья супруги Роголевы, Майя Георгиевна и Дмитрий Аркадьевич попали в автомобильную катастрофу. По восемьдесят лет с небольшим только и прожили.

– Ну, так и что? Некоторые и меньше живут. Многие даже до пенсии не дотягивают. Да ты сама знаешь.

– Грех такое говорить. Тебе, Павлик, необходимо съесть пару блинов. Это такая славная традиция, и ты не должен её нарушать.

Паша налил из кофейника горячего живительного напитка в обе чашки. Нехотя взял в руки блин и обмакнул его в вазу со сгущённым молоком. Так же поступила и Роза Алексеевна.

С ужасом посмотрели друг на друга Майя и Дмитрий. Они поняли, что эта ветхая старушка – именинница Роза. Именно, она провожала их на пороге, когда Роголев и Ликнова отправились в магазин за брусничным монпансье.

Но это куда ещё ни шло. Самое страшное заключалось в том, что старушка со своим внуком поминала ни кого-нибудь, а именно их. Чертовщина какая-то! Такая чушь ведь даже присниться не может. Даже мозг самого слабоумного господина в мире такого не сконструирует, ибо это вне всякой фантастики, научной и… гламурной.

К сожалению, факт оставался фактом. Бабушка и внук поминали именно их. Не так и долго за пустыми разговорами она поведала Павлику о том, какими прекрасными людьми и учёными-географами были они, Роголевы. Разумеется, и умерли настоящими учёными, докторами не каких-нибудь, а географических наук.

В данной области научной сферы не всегда можно откопать то, что запросто потянет на диссертацию. Тем разных, вроде бы, предостаточно, но они не всегда актуальны. А вот они, Рогалевы, по утверждению старушки, много путешествовали и даже открывали какие-то острова. Паша жевал блин и усиленно делал вид, что внимательно слушает бабушку.

– Рассказывай мне, бабуля, о чём хочешь, – сказал он.– Но только сильно не грузи! Я не доктор наук, потому могу и не выдержать… Мозг от всяких научных терминов может отключиться. А мне, в мои молодые годы, такой радости не надо.

Естественно, Роза Алексеевна, особо не вдаваясь в глубину научных проблем, начал охотно рассказывать внуку, какими замечательными людьми были её друзья юности, видные учёные Рогалевы.

Паническое настроение

Не сговариваясь, Майя и Дима слетели вниз с балкона и стали кружить над летней столицей, над крышами домов. Они судорожно сверху, с высоты птичьего полёта, искали те развалины, из которых они явились сюда в непонятный и неведомый мир.

Потом спустились пониже и начали летать между домами, пугая ворон и других миролюбивых птиц. Ничего похожего на разрушенные дома и старые стены они не заметили. Да и никогда их и не было в этом районе.

Приземлившись на крышу небольшого магазинчика, они перевели дыхание.

– Мерзкая старуха Роза Алексеевна, – возмутился Дмитрий,– поминает нас с тобой, Майя. Как будто мы мёртвые,

– Успокойся, Дима. Какие мы сейчас и кто, на самом деле, нам трудно понять. А эта самая старуха – наша с тобой подруга, студентка филологического факультета МГУ Роза Сбитнева. С отделения прикладной лингвистики. Она – близкий для нас человек. Не больше и не меньше. Она и послала нас за этими чёртовыми леденцами – монпансье.

– Она совершенно не виновата в наших бедах. Мы могли бы никуда и не ходить. Это, вообще, было не обязательно, Майя.

– Если бы мы знали, где нас подстерегает беда, то, конечно бы, без всякого сомнения подстраховались. Как я поняла, Роза и теперь, на старость лет, умная и добрая. Наверное, потому она мудрая, что всю жизнь и занималась прикладной лингвистикой, Так получается.

– Ты путаешь. Она училась по специальности – русский язык и литература.

– Всё верно. Я вспомнила! Просто она много говорила и о прикладной лингвистике. Ты прав, Дима. Роза решила стать обычным учителем. Без всяких претензий на что-то большее и… научное. Хотя ведь и там можно отличиться…

Он обнял свою Майю бестелесными руками, явственно ощутил её тепло и… разряженную, неестественную плоть. Но, в любом случае, какие же они, к чёрту, привидения? Да ещё, одновременно, и мёртвые, тела которых зарыты на одном из столичных кладбищ. Нет сомнения, где-то очень далеко, за городом.

Если раньше они оба считали, что жизнь не способна выкинуть с ними таких странных фокусов, то теперь их мнение изменилось. Они даже начали понимать, что жизнь и смерть – это одно и то же. Да и нет никаких параллельных миров. Все они тесно переплетены друг с другом. Просто заметны и осязаемы не всегда и лишь отчасти. Не каждому ведь дано увидеть дальше собственного носа.

Но им сейчас было глубоко плевать на свои внезапные озарения. Они не понимали главного. Почему они оказались здесь, по какой причине? Кто так нелепо и жутко подшутил над ними и на каком основании?

Пока стоял летний день, и на улице их далеко не каждый мог заметить. Но вот-вот наступит вечер, и трудно будет Дмитрию и Майе укрыться от любопытных и наполненных ужасом людских глаз. Впрочем, и при дневном свете, при желании, можно было их разглядеть. Белые, полупрозрачные, с чёткими очертаниями лиц. Гораздо ужасней Майи смотрелся Дмитрий с пусть небольшой полупрозрачной, но хозяйственной сумкой на плече.

С крыши маленького магазинчика, они увидели большую вывеску, на которой большими зелёными полихлорвиниловыми буквами было написано: «ЧАСТНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ ПАРАНОРМАЛЬНЫХ ЯВЛЕНИЙ». Не задумываясь, они решили заглянуть туда. Может быть, кто-нибудь там даст ответ, кто они теперь и что с ними происходит.

Роголев и Ликнова легко проникли сквозь бетонные стены в просторный кабинет, заставленный колбами и пробирками. Там за большим столом сидел в белом халате седой старик в больших роговых очках и сквозь лупу разглядывал какую-то бурую жидкость.

За другими столами располагались несколько молодых парней и девушек и тоже занимались перемешиванием разных жидкостей, разглядывали их, нюхали и записывали, по старинке, результаты своих наблюдений в толстых журналах с разлинованными страницами.

Майя и Дмитрий приземлились прямо на один из шкафов, стоящий перед седым стариком. Конечно же, они очень хотели, чтобы профессор необычных наук обратил на них внимание и дал им дельный и необходимый совет. Ведь, явно, он много знает и умеет.

Именно сейчас им требовалась помощь не ортодоксального учёного, а того, который проник в тайны Мироздания и умышленно не всё и не всем договаривает. Короче говоря, владеет тайной, но основную её часть скрывает от человечества потому, что оно пока не созрело для того, чтобы многое знать. Его знания, проще сказать, предназначены только для избранных. А седой мыслитель с колбами и мензурками умственно отсталым просто не мог быть, по определению. Во всяком случае, так считали новоявленные привидения.

Старик медленно поднял вверх глаза, открыл рот, и его челюсти моментально выпали изо рта в одну из прозрачных пластмассовых чашек с белой жидкостью. При этом они мгновенно растворились.

Специалист по самым аномальным явлениям нашёл в себе силы встать на ноги и тут же упасть на стол, уткнувшись носом в бурую жидкость. Молодые люди за столами тоже не остались безучастными к происходящему. Они вскочили с мест и галопом помчались к выходу. Одно дело – не очень понятные явления, но совсем другое – самые настоящие привидения.

Наверняка, большинство любителей этого общества порассуждать о природе аномальных явлений, то есть почти все из них вспомнили, что они имеют нормальные профессии, и пришла пора окончательно понять, что кроме чудес, существуют и текущие земные заботы.

Что касается старика, то тут произошёл клинический случай. Не выдержало сердце. По этой простой причине из обмякшего тела вылетела самая настоящая душа в виде белого облака и тут же обрела полупрозрачную форму с определёнными чертами лица и тела.

Получилось так, что учёный, кстати, бывший полицейский-криминалист, подполковник в отставке, на какой-то период времени стал тоже привидением. Да не простым, а выражающимся, в основном, с помощью ненормативной лексики. Проще говоря, это была площадная брань.

Улетая прочь, он недружелюбно произнёс:

– Какого чёрта вы мне померещились, негодяи? Все планы порушили, гады!

– Сам ты такой! – огрызнулся ему вслед Дмитрий.– Доктор букинистических наук! Денежки делаешь на доверчивых и недалёких молодых людях!

Майя только весело рассмеялась. Потом улыбнулся и Дмитрий.

Добросердечная Роза

Ничего другого они не могли придумать, поэтому вернулись на балкон квартиры, где их активно поминали бабушка с внуком. И уже не только блинами.

Им с балкона всё было видно и слышно. Павел наливал себе в стакан фруктовой воды, а Роза Алексеевна с задором, но довольно печально пела:

– Весь зал от страха дрожал,

Барон убитый лежал,

И только скрипка без слов

Кончала «Танго цветов».

Сделав внушительный глоток воды, внук саркастично заметил:

– Как же ты обожаешь шансон, бабуля! Прямо патология какая-то! Только без обиды, бабуля.

Она внимательно посмотрела на Пашу, покрутила пальцем у виска:

– Шансон? Какой шансон? Да это же стихи Василия Андреевича Жуковского. Русская классика.

– А ты его лично знала?

– Павлик, ну как я могла его знать, если он до рождения Александра Сергеевича Пушкина уже был гением и классиком.

– Странно. А я считал, что, кроме Пушкина, у нас в древности никого из писателей не было.

– Какая древность, Паша? Не заставляй меня долго и судорожно смеяться.

– А что я смешного сказал?

– Ты сообщил мне, специалисту преподавателю русского языка и литературы, что у нас, в России, кроме Пушкина не было писателей. А Державин, Батюшков, Полонский, Тараканова, Соллогуб… Бенедиктов, в конце концов! А до них! Там множество великих прозаиков и поэтов.

– Прямо чудеса какие-то!

– Я до самого вечера буду тебе только перечислять, что у нас было и чего не было. Жаль, что ты такой же никчемный, как и твой, давно уже покойный, дед Григорий Семёнович Химов. Потому и я теперь до гроба ношу эту фамилию. Да и ты, кстати, тоже.

– Я уже слышал, что дед был вечным пьяницей и, вроде как, слесарем по ремонту автомобилей. Но не всем же иметь верхнее… образование.

– Причём здесь, высшее образование, Павлик? Надо быть умным, трудолюбивым, начитанным, а не любителем говорить вздор. Так вот, твой непутёвый дед и умер в сорок лет.

Но внук её тут же не без гордости заметил, что ему уже двадцать пять лет, а он не пьёт и не курит. Нет у него такого желания. Ведёт здоровый образ жизни.

Внучек налил из бумажного пакета виноградного сока в стаканы и себе, и бабушке. Взял в руки шоколадную конфету.

– Давай помянем и его, – предложил он, – деда, Григория Семёновича.

– Давай помянем. Всё-таки, я его, балбеса, любила.

Они сделали по глотку сока, съели по конфете, не проронив ни слова.

Возникшей паузой воспользовались Дмитрий и Майя. Они проникли в комнату и зависли почти под самым потолком перед бабушкой и внуком.

Павел взглянул на них и тихо прошептал:

– Всё! Я переутомился, бабушка. Мне уже начинают мерещиться какие-то голографические фигуры. Но не совсем прозрачные, а белые.

– Не говори ерунды, Паша. Голография во всём мире находится под полным запретом. Она опасна для здоровья.

– Тогда что же за граждане висят почти над нашим столом?

Роза Алексеевна посмотрела на неразлучную парочку привидений и с доброй, почти лучезарной, улыбкой сказала:

– Это, Павлик, обычные привидения. Перед тобой – Майя и Дима. Такими они были в свои восемнадцать лет, в студенческие годы, на втором курсе. Узнали, что мы их поминаем и прилетели навестить меня.

Старушка приветливо помахала им рукой, они ответили Розе тем же.

Павел крепко вцепился пальцами мощных рук в край стола и простонал:

– Скажи им, бабуля, чтобы они убирались отсюда прочь! У меня не то, что бы от страха, но по какой-то причине отказывают ноги.

– Я не подумаю прогонять Майю Георгиевну и Дмитрия Аркадьевича. Надо же мне с кем-то общаться. Пусть даже они у нас теперь и живут, то есть обитают. Квартира большая. Места хватит всем. А для призраков – здесь простор.

Привидения в ответ радостно закивали головами.

Очень медленно и осторожно Паша сполз на пол и на четвереньках побежал из комнаты прочь. Примерно так же скачут ещё не объезженные североамериканские мустанги. Но его можно понять. Ведь к чему-то необычному и не совсем понятному сходу не привыкнешь. Требуется определённое время.

Роза Алексеевна ещё налила себе в стакан соку и начала неторопливо и обстоятельно рассказывать о своей жизни, местами содержательной, но порой и непутёвой. Впрочем, как у всех нормальных людей.

Они слушали внимательно и кивали головами. При этом не знали, каким образом спросить у своей давней подруги, что им делать и как выбраться из дикой и непонятной ситуации. Ведь она же их в годы своей юности послала в супермаркет за этими чёртовыми брусничными леденцами. Но они не могут угостить хозяйку сладостями более, чем полувековой давности потому, что они их так и не купили.

Ясно, что теперь Роза Алексеевна очень плохо помнила то, как проходило молодёжного застолье по случаю её очень и очень давнего дня рождения. Далеко ведь не каждый из нынешних господ и дам солидного пенсионного возраста ощущает себя восемнадцатилетним, Многое утонуло в беднее памяти, и ничего тут не попишешь. Понятно, что Химова не помнила того, как Дмитрий и Майя отправились в супермаркет за брусничными монпансье в железной банке. Может, было, может, и нет. Кто его знает. Да и разве всё упомнишь.

А вот сейчас приветливая старушка ничем не могла помочь своим друзьям давней юности. Тайны и проблемы такого рода и вида, наверное, ещё ни одну сотню лет будут покрыты мраком. Не скоро явное существование в земном мире призраков и подобных явлений найдёт более или менее разумное объяснение даже со стороны академиков и членов-корреспондентов РАН. Ибо в темноте полной и невежестве прозябает человечество, но не ведает об этом. Да и ничего оно и не желает знать… Может, и не дано.

Видимо, набравшись смелости, относительно твёрдой походкой к столу вернулся и Паша. При этом, не поднимая головы, тихо поинтересовался:

– Они ещё здесь?

– А где ж им ещё быть, Пашенька? – томно сказала старушка. – Они ведь, считай, у себя дома. Мы ведь неразлучны были в молодости.

– Если неразлучны, тогда ладно, – он налил в свой стакан, на сей раз, не сока, а фруктовой воды. – Когда неразлучны, как стайка австралийских попугаев, просто… замечательно. Я точно знаю, что есть такие птички, которые чётко и конкретно называются неразлучниками.

– Ну, и, слава богу. Видишь, какие они милые, Павлик.

– Я, как-то, этого не заметил.

– А ты присмотрись к ним внимательней!

– Не буду,– промычал внук.– У меня нормальное сердцебиение, но пока… Они безобразно машут своими… расплывчатыми руками и широко раскрывают рты. Разве такое нормально, бабуля?

Павел закусил губы и отвернулся в сторону.

Бабушка нежно погладила внука по голове и сказала:

– Глупыш ты у меня. Здесь с их стороны нет никакой агрессии. Они просто интересуются, как им вернуться в нашу жизнь. Я не знаю ответа на поставленный вопрос. Но буду пытаться, как-то, помочь своим друзьям.

– Ну, и товарищи, у тебя, бабуля. Ты даже въехать не можешь, что они – фантомы! С каким удовольствием ты ловишь глюки, и я тоже… вписался в тему.

– Кстати, Павлуша, «глюк» в переводе с немецкого языка означает «счастье».

– Но мы-то, бабуля, как бы, даже и не немцы, и даже не англичане. Нам с тобой по барабану, что там и как у них называется. Если они счастливы от глюков, то нам, слава богу, такая радость не дана.

Роза Алексеевна подняла голову вверх и обратилась к привидениям:

– Друзья мои, вы похоронены на совершенно новом кладбище. Но вы помните, где это находится. Мы в молодости туда всей компанией на рыбалку ездили. Там есть озеро и ещё стоит прямо у дороги силосная башня. Но, может быть, это даже и парашютная вышка. Слетайте туда! А потом, что-нибудь будем придумывать… вместе. Во всяком случае, если вы, дорогие мои, не воскреснете, то успокоитесь.

Привидения кивнули головами и вылетели из квартиры, легко пройдя сквозь толстые бетонные стены.

На собственных могилах

Они, конечно же, не забыли, что их самая близкая подруга и в юности была добросердечным, отзывчивым и умным человеком. Может быть, по этой причине она не стала даже депутатом окружного совета. Наверное, не подходила для этого сплочённого коллектива по всем статьям.

Старушка Химова, а в девичестве Сбитнева, многое успела рассказать новорождённым привидениям, Майе и Дмитрию о своей жизни. Ничего особенного. Всё трафаретно, традиционно, понятно… Работала преподавателем русского языка и литературы в средней школе. Только два года тому назад прекратила трудовую деятельность. Надо же когда-нибудь и отдохнуть.

Если в одной из своих предыдущих жизней вам приходилось быть привидением, то вы, наверняка, подсознательно представляете, с какой стремительной скоростью передвигаются призраки и фантомы. Но если нет, то уж поверьте, что это так. Даже реактивному самолёту за ними не угнаться. Здесь явное и абсолютное превышение скорости света и, пожалуй, мысли.

Конечно же, имеется в виду настоящая, человеческая мысль, а не сгусток неумеренного бреда, позаимствованного из социальных сетей.

Но это дело десятое. Если сказать коротко, то через пару секунд Дмитрий и Майя оказались у собственных могил.

Тяжко вздыхая, они присели на скамеечку перед довольно скромными, но бетонными памятниками, покрытыми пластмассовыми пластинами под серый «гранит». Правильно. Фамилия у обоих одна – Роголевы. Значит, они муж и жена. Так они в молодости и планировали.

Майя нежно прильнула к нему и сказала:

– Какие же мы с тобой старые на этих керамических фотографиях!

– Майя, я, вообще, не уверен в том, что на фото мы с тобой. Когда-то ведь эта чертовщина закончится.

– Хочется верить, Дима. Но только как же и когда такое произойдёт?

– Обязательно произойдёт. Не может же дикий и жуткий кошмар длиться вечно!

Он осмотрелся вокруг и обратил внимание на то, что здесь, на кладбище, они не одни. Привидений тут находилось предостаточно, самых разных. Занимались призраки своими делами, если их схоластичные полёты можно назвать полезным занятием. Но следует заметить, что всё имеет определённый смысл, только он зачастую не объясним и не всегда понятен.

Но только один из фантомов обратил внимание на Дмитрия и Майю. Он не очень решительно подлетел к ним и, поклонившись, представился:

– Василий Игнатьевич Поронов. Если по-земному выражаться, то умер в прошлом году в возрасте пятидесяти лет. Не пил, не курил, плотник шестого разряда. Моё тело лежит почти рядом с вашими.

– Ничего в могилах нашего… не лежит,– возразил Дмитрий.– Нас там нет!

– Совершенно верно и логично, – согласился с его словами Поронов. – Там только оболочки. А все мы сейчас обитаем в самых разных мирах. А здесь только сгусток энергии, часть общей информации. Извините, а вы сейчас в какой обители находитесь? Или это секрет?

– Ничего секретного. Мы всё ещё там, вернее, здесь, в земном мире, – пояснила Майя, – пошли за брусничными леденцами в супермаркет, и вот… стали привидениями. Превратились в них.

– Никто ни во что и никогда не превращается, – возразил Василий Игнатьевич, присев рядом с Дмитрием.– А то, что вы называете привидением, всегда существует. Это лишь часть сути всего живого и условно не живого, любого предмета и явления.

– Может быть, вы, Василий Игнатьевич, подскажете, как нам вернуться к нормальной земной жизни? – поинтересовался Дмитрий. – А то мы не знаем, в качестве кого тут находимся и что, вообще, произошло.

– Так вы – просто мытари, те самые, кто застрял между мирами,– почесал прозрачный затылок Поронов. – С вами дело складывается довольно сложное. Вы не определились. Получается, что никто вас и нигде не ждёт, да и никто не терял. Вот так-то, Дима и Майя.

– Откуда вы знаете наши имена, – удивилась Майя.– Или мы с вами раньше где-то встречались?

– Обычная мирозданческая телепатия, – пояснил Поронов.– Но мне, как бы, пора просыпаться в своём новом мире. Если задержусь, тоже стану мытарем, таким же, как и вы. А мне такое не нужно. Обожаю опредёленность.

– А как же мы? – поинтересовалась Майя.– Что будет с нами?

– Ничего страшного не произойдёт, – успокоил их Василий Игнатьевич,– так вот и будете летать. Может, тысячу лет. Человеческой пищи таким, как вы, не требуется. Вам не тепло и не холодно. Одним словом, есть кое-какие преимущества…и они должны вас радовать.

– От своего нынешнего состояния, – сказал Дима, – восторга мы не испытываем.

– Со временем привыкните к своему новому состоянию, – заверил их Поронов.

– Нет ничего особо плохого в том, что вы – привидения. Здесь, между обителями,

всё просто. А в других мирах всё почти, как на Земле. Некоторые так и хотят обмануть ближнего своего и ограбить. Но вы теперь порядочные существа, Так что, держитесь вместе и не давайте себя в обиду.

Он стремительно взлетел вверх и затерялся в кронах высоких белых берёз.

Майя с надеждой посмотрела на своего любимого, однокурсника и одноклассника и предположила:

– А может, мы с тобой просто спим, Дима?

– Ты же знаешь, Майя, что нет. Всё гораздо серьёзней, чем мы с тобой предполагаем, и с каждым мигом всё не понятней.

Не сговариваясь, они перелетели со скамейки на ветку дерева.

К их могилам неторопливо подходил не такой уж и старый бич. Впрочем, у людей подобного рода и вида зачастую визуально возраст не определишь. Да и сами они не знают, сколько минуло им. Тоже мытари, но в условно плотном состоянии, в «твёрдой» земной рубашке.

Бродяга устроился на той скамейке, где только что сидели они. Достал из внутреннего кармана поношенного пиджака начатую бутылку с водкой, из бокового – кусок копчёной колбасы. Глянув вверх, отчитался, перед небесами:

– Всё кладбищенское, всё готовое и даже водка имеется прямо в бутылках.

А я вот вас вижу, покойнички. Вы, как бы, привидения. Вот вас и поминаю. Будьте здоровы у себя, на том свете! Скоро и я к вам подойду.

Он сделал большой глоток прямо из горлышка бутылки, закусил колбасой и тут же растянулся на скамейке. Уснул мгновенно.

Дмитрий и Майя решили вернуться в квартиру к Розе Алексеевне. Больше им деваться было некуда. Мытари, одним словом.

Дима и Майя обретают речь

Павел находился в гордом одиночестве. Увидев, как рядом с ним в воздухе зависли два уже знакомых ему привидения, только махнул рукой. Уже привык к происходящему. Но он им сообщил:

– Вы не думайте, что я – никчемный человек. Я просто здесь отдыхаю, нахожусь в отпуске и одновременно в гостях у бабушки. А живу в Красноярке. Мне уже двадцать пять лет. Наверное, скоро женюсь, правда, пока не знаю, на ком.

Он поднял палец вверх и продолжил:

– Я, между прочим, работаю и не каким-нибудь там, менеджером или прохвостом. Я – на алюминиевом заводе пашу. Рискую здоровьем. Электролизник.

Привидения, конечно же, по виду этого крепкого парня давно уже определили, что к категории двуного офисного планктона его отнести трудно. Серьёзный работяга, а не шут гороховый. Правда, юмор и ему не чужд.

– Я на электролитовых ваннах стою, – пояснил Павел. – Труд не очень лёгкий. Зато получаю нормально. Из-под моих рук выходят алюминиевые чушки, это такие слитки. Без алюминия почти ни одно серьёзное производство не обходится.

Майя и Дмитрий уважительно закивали головами.

В гостиную вошла Роза Алексеевна и констатировала:

– Опять хвастаешься, Павлик? Впрочем, парень ты не плохой, но бывает, что преувеличиваешь свои возможности и способности.

– Я такой, как все нормальные молодые люди.

– Тут я, пожалуй, с тобой согласна. Ты даже лучше, чем многие. Но шибко нос не задирай, будь скромнее, Паша.

Она посмотрела на привидения и предложила им:

– Опускайтесь вниз! Чего там, в воздухе висеть? В ногах правды нет… Не то сказала, но не важно. Присаживайтесь на диван. А я побуду рядом, в кресле.

Так они и сделали. Хозяйка, присевшая в кресло, осталась довольной. Конечно же, она поинтересовалась, побывали они на своих могилах или нет. Те утвердительно кивнули полупрозрачными белыми головами и тут же развели руки в стороны.

Роза Алексеевна поняла, что и там Дима и Майя не нашли ответа на вопрос, что им делать и как быть. Да и нет такого существа, которое могло бы в подобном положении, можно сказать, в экстремальной ситуации всё разложить по полочкам. Оставалось уповать только на высший мирозданчекий разум, то есть на самого господа бога. Больше не на кого.

Может быть, он не забыл о них. А то ведь уже изрядно поднадоело им бездельничать и просто так летать в виде привидений над головами впечатлительных прохожих. Дмитрий и Майя – не простые ведь мытари, а такие, что даже ещё, по земным понятиям, и не умирали. Или умирали? Может быть, просто не помнят об этом.

Получается, что у них произошла потеря памяти даже за пределами привычного физического состояния, полная амнезия на подсознательном уровне. Она, конечно же, вполне, возможна после автомобильной аварии со… смертельным исходом.

– Мы просто вчера так хорошо с друзьями провели время, – разоткровенничался Павел, – и поплясали, и попели. А чем мне ещё заниматься? Ведь я и в отпуске. Имею я право повалять дурака. Я отдыхаю.

В комнату вошёл робот и кот с вздыбленной шерстью и поднятым вверх хвостом. Его, явно, раздражали привидения.

Старушка Химова отдала распоряжение роботу:

– Ты, Ромбик, иди и накорми чем-нибудь нашего нервного и рыжего кота Вовку, и оба оставайтесь в своей маленькой комнате. Видишь, как он волнуется. Так и готов наброситься на моих друзей.

Робот, мигнув лампочкой, аккуратно взял Вовку всеми своими четырьмя гибкими руками и унёс из большой комнаты. Кот, разумеется, протестовал и капризничал. Но сопротивляться было бесполезно.

А хозяйка квартиры напомнила привидениям, что звуки – всего лишь, вибрации воздуха, а потому, если они попробуют, то смогут внятно и чётко говорить. Так общаться будет легче. Да и время с пользой пройдёт.

Не сразу, но минут через тридцать Дмитрий и Майя без особого труда начали издавать громкие звуки, а потом и отдельные слова. А через час уже свободно общались и Розой Алексеевной, и Павлом.

Первым делом они поинтересовались тем, что произошло на дне рождения её Розы, когда ей исполнилось ровно восемнадцать лет.

– Дорогие мои, разве ж я помню, что было и как! Ведь столько времени прошло. Но то, что вы прожили до восьмидесяти лет, абсолютно точно. Я даже могу всё подробно рассказать о ваших детях и внуках.

– Не надо! – махнул белой полупрозрачной рукой Дмитрий.– Мы никого не желаем знать из нашего непонятного… будущего!

– Но почему же? – удивилась Роза Алексеевна.– Ведь своих надо знать и помнить даже собственной после смерти. Не будьте эгоистами, дорогие мои!

– Понимаете… Понимаешь, Роза, – пояснила Майя.– Нам не интересно знать то, что с нами пока не происходило. Да ведь и страшно всё это.

– Ни к чему лишние знакомства! – уверенно заявил Дмитрий.– Не надо пугать себя и своих родственников, неизвестно откуда взявшихся.

– Да. История абсолютно дикая,– вклинился в беседу и Павел. – Что-то несуразное получилось. В таком состоянии я, наверное, сошёл бы с ума.

– В жизни всё бывает,– серьёзно заметила старушка Роза,– потому и паниковать не следует. Спокойно ждите – и всё наладится.

Все четверо понимали, что с юными Рогалевым и Ликновой произошло более полувека назад даже не путешествие во времени, а нечто непонятное. Вроде бы, Дмитрий и Майя остались там, в мире прошлого и не умирали, и не проживали здесь до старости… Ну, тогда почему они находятся в этой комнате и в виде привидений? Да и они ли это?

Возможно, Дмитрий, Майя, Роза и Павел – лишь часть копии той обители, в которой происходят истинные события. А здесь лишь один из дубликатов того, что могло бы случиться. Но кто знает, что истинно, а что – нет?

– В голове моей, словно медведь заблудился, – признался Павел.– Да ещё и никак не может найти выхода. Но вам обоим гораздо сложней, Дмитрий. То, что происходит, не может происходить.

– Не может, – согласился с ним Дмитрий.– Но нам от этого не легче.

– Когда же, наконец, медведь в твоей голове, Павлик, впадёт в спячку. Отпуск-то скоро кончится. Походил бы по музеям, – порекомендовала ему Роза Алексеевна. – Да и взрослый ты уже, тебе, прямо скажу, женится пора, создавать семейный очаг и личное счастье. Можно поступить учиться в какой-нибудь университет, на заочное обучение. А что? Это не помешает. Ты же знаешь, Павлик, как я тебя люблю и плохого тебе не посоветую.

– Знаю, моя славная бабуля? – сказал Паша. – Но ты мне сейчас дала целую кучу добрых советов. Так с чего же мне начинать?

Но ответить она не успела. Послышался грохот, и все увидели появившегося посреди большой комнаты огромное почти прозрачное змеевидное существо с огромной бычьей головой и маленькими рожками. Несколько раз шевельнувшись, оно оцепенело и стало мутными коричневыми глазами осматриваться вокруг.

Неудачное колдовство

Павел, не раздумывая, упал с кресла на пол. Даже храбрая Роза Алексеевна в изумлении открыла рот и всем телом прижалась к спинке дивана. Дмитрий и Майя слились в одно целое и приготовились к обороне.

Привидение огромного безобразного дракона-змея, внимательно разглядев всех присутствующих, смутилось и сказало на чисто русском языке:

– Извините, я – Филарет. Может быть, попал не туда. Но вы случайно, не видели здесь большого чёрного муравья Полидора?

– Ни Полидора, ни помидора мы здесь не видели, – прошептала старушка Роза.– Вы так внезапно появились, уважаемый Филарет, и я с вашим появлением мгновенно вспомнила, что все мы смертны.

– Мне неудобно, что так всё получилось, но я не ставил перед собой цели кого-то напугать. Очень сожалею, что мне не удалось доставить вам радость и удовольствие, – Филарет поклонился.– Вообще-то, я из давних времён и обитаю на Планете больших змей. А моя вспомогательная тонкая оболочка ищет в вашем мире муравья Полидора.

Окончательно осознав, что им ничего не угрожает, Майя и Дмитрий разъединились. Филарет поклонился им тоже.

– Ну, как тут быть спокойным и уравновешенным? – пролепетал Павел, выползая из-под стола.– Таких жутких привидений, как вы, Филарет, не бывает.

– Если я перед вами, значит, бывает, – обиделся дракон-змей. – Я ведь совершенно не виноват в том, молодой человек, что вам мерещится всякая ерунда. Понятно, я не себя имею в виду.

Лицо Павла вытянулось, и он с изумлением поинтересовался:

– А что, неужели существует ещё что-то более страшное, чем вы?

– О! Когда вы, к примеру, увидите пятиглавого Жору Громыхало, – то ли оскалился, то ли улыбнулся Филарет. – Вот когда вы увидите Жору, то до конца своих земных дней будете ходить и удивляться.

– Честно говоря, – откровенно призналась Роза Алексеевна,– мы и вас, Филарет, не ждали в гости. Поэтому…

– Всё ясно. Но вот я смотрю, у вас тут два привидения-мытаря. Они застряли между мирами, – пояснил змей.– Они ещё не умерли… по-земному, но уже успели стать призраками. Постараюсь им помочь. Правда, не знаю, получится ли.

– Мы были бы вам очень благодарны, – сказал Дима.– Ведь привыкнуть к такому состоянию никак не можем. Временами даже впадаем в отчаяние.

– Да. С нами творится что-то невообразимое, – добавила от себя Майя.– Сами посудите, были нормальными семнадцатилетними людьми, а стали призраками.

Не дав ей договорить, Филарет махнул своей трёхпалой когтистой лапой. Этот жест красноречиво говорил о том, чтобы молодые привидения следовали за ним.

Он моментально исчез, его примеру последовали Дмитрий и Майя.

Полёт их был стремительным. Буквально через несколько секунд они оказались на огромной солнечной поляне. Там на сером камне сидело такое же змееподобное привидение, в зелёной юбке и кофте, в красном полупрозрачном платочке и в очках.

Вероятно, эта драконша перебралась из одной обители в другую, пусть не так давно, но довольно в зрелом возрасте.

Филарет указал лапой на Майю и Диму и пояснил драконше:

– Бабушка Клотильда, им надо помочь! Мотаются вот…

– Сама вижу, Филарет, что это мытари. Но здесь особый случай. Они ведь, как бы, одновременно и там, и здесь. Не умерли и заново не родились. Могу только помочь им стать, к примеру, домовыми или лешими. Всё дело какое-то, полезное.

– Жаль, конечно, бабушка Клотильда,– угрюмо сказал Дмитрий.– Но нам хотелось бы вернуться назад и стать такими, какими бы были раньше.

– Ну, так я стараюсь, как могу. Уже вот… колдую,– проворчала старуха-дракон.– Возьмите у моих ног по серому камешку и приложите их к тому месту, где у вас раньше находилось сердце.

– А что теперь, у нас нет сердец? – ужаснулась Майя. – Совсем нет?

– Какое может быть у привидения сердце? – улыбнулся, как мог, Филарет.– Мы тоже с бабушкой Клотильдой бываем привидениями, правда, другого порядка. В таком состоянии и у нас нет никаких сердец и быть не может.

– Они для нас и для вас не предусмотрены по технологии, – пояснила Клотильда. – Берите в руки камушки и делайте то, что я вам велела.

Майя и Дмитрий с легкость подняли камушки и поступили так, как им рекомендовала бабушка-дракон.

Они так простояли несколько минут, но никаких изменений и превращений не последовало. Они не вернулись нормальными молодыми людьми в тот мир, из которого явились сюда.

Потом Клотильда велела им лечь на траву, активно ползать по ней и приговаривать: «Зелена трава, но не нашего родства. Яви иную травушку на радость и забавушку!».

Но и эта процедура, как и многие другие, оказалось бессмысленной и непродуктивной, не дала результатов.

Старушка встала на ноги-лапы и развела свои безобразные передние конечности в стороны. Она заверила их, что если найдёт в ближайшее время способ вернуть всё на круги своя, то Филарет обязательно отыщет Дмитрия и Майю. Найдёт их в любом месте, где бы они ни находились.

Привидениям очень хотелось в это верить. Больше ничего не оставалось делать, только надеяться на благополучный исход.

Если они выберутся из жуткой передряги, то внукам своим будут рассказывать, что однажды с ними произошло. Впрочем, скорей всего нет. Зачем пугать страшными историями подрастающее поколение? Да и кто поверит таким вот неправдоподобным рассказам?

Клотильда сняла с головы свой платочек, протёрла им очки. Потом махнула своей красной тряпицей, и в мгновение Майя и Дима оказались в квартире доброй и отзывчивой старушки Розы Алексеевны.

Пустые разговоры

Как раз в это время Павел терпеливо объяснял и даже с пеной у рта доказывал своей бабушке, что он сам и Роза Алексеевна – не совсем психически нормальные. Внук утверждал, что у него и бабули обычное групповое помешательство. Никаких привидений на самом деле нет, фантомы просто им мерещатся.

– Но мы уже здесь, Павел, – возразила Майя.– Реальный факт, и тут ничего не поделаешь. Мы существуем в таком вот странном и, можно сказать, жутком образе.

Дмитрий громко кашлянул.

– Когда вы оба не разговаривали, а молчали, – с дрожью в голосе сказал Павел, – ещё можно было бы жить спокойно. Но теперь, когда я слышу с потолка ваши голоса, то мне кажется, что конец света уже наступил.

– Однако ты, Павлик, не очень культурный и не совсем воспитанный мальчик, – урезонила его Роза Алексеевна.– Ведь можно же себя вести прилично.

Привидения плавно опустились на диван, и Майя с грустью сказала:

– Роза, мы понимаем, что уже успели надоесть вам обоим. Если надо, то мы удалимся навсегда или на долгое время.

– Брось ты, Майя говорить ерунду, – обиделась старушка Химова.– Как вы, мои лучшие друзья, которых я лично похоронила, можете мне надоесть? Но вот если здесь нарисуется пятиглавый Жора Громыхало, то привидений в этом доме станет в два раза больше.

– А я ведь ещё так молод, – проскрипел зубами Паша.– Мне, всего-то, двадцать пять лет. Надо ещё пожить.

Решив успокоить его, Дмитрий полетел к Паше и попытался обнять его своими белыми полупрозрачными руками.

Паша не то, что бы завопил благим матом, но громко зарычал. Дима понял, что поступил опрометчиво и необдуманно, и тут же перелетел на диван.

Дождавшись, когда внук окончательно успокоится, Роза Алексеевна начала расспрашивать Майю и Диму, помог ли им змей или дракон Филарет. Но выслушав обстоятельный, а порой и сбивчивый рассказ привидений, только тяжело вздохнула.

– Я лично займусь разрешением этого вопроса, – пообещал Павел. – У меня уже здесь, в Москве, много знакомых. Среди них есть экстрасенсы, маги, ведьмы и другие ответственные товарищи.

– Да, Паша, ты очень общительный человек. За короткий промежуток времени тебе удалось познакомиться в столице с многими. Правда, у меня знакомых в Москве чуть побольше, – заметила старушка Химова. – Но ведь я, всё-таки, коренная москвичка. А ты, Павлик, в отпуске. Но глубоко сомневаюсь, что все твои временные и случайные связи могут принести какую-то пользу.

– Ты, бабуля, недооцениваешь моих возможностей, – обиделся Химов младший.– Стоит только захотеть, то можно свернуть горы.

– Или собственную шею,– сказала Роза Алексеевна.– Или я не права?

– Ты не права,– спорил с ней внук.– Я много смогу. Не зря же меня не только в Красноярке, но уже и в Москве многие зовут Бароном.

– Бароном тебя зовут, Паша, потому,– пояснила старушка, – что ты не то, что бы ленив, как пятнадцать котов одновременно, но не организован.

– Мы были бы очень признательны Павлу, – сказала Майя, – если бы он нам помог. Ведь утопающий цепляется за соломинку.

– Конечно же, – подал голос Дмитрий, – в долгу бы мы не остались.

Разумеется, привидения особо не верили в великие и необычные возможности и способности Барона. Но мало ли. Вдруг что-то у него получится.

Роза Алексеевна внимательно и нравоучительно посмотрела на внука и прямо и нравоучительно сказала:

– Мне не очень приятно, что ты называешь себя Бароном. Какой-то идиот дал моему внуку дешёвую кличку «Барон», и он, мой многоуважаемый внук, не только откликается на неё, но и сам себя так называет. Я протестую! Я с большим бы удовольствием и наслаждением нокаутировала этого глупого человека. Надо же, придумали – Барон! Никакой ты не Барон, а простой, мой мальчик – многоуважаемый Павел Борисович Химов.

– Чего ты распалилась, бабуля? – искренне удивился Павел.– Подумаешь! Это, всего лишь, прозвище. А если выражаться по-научному, то псевдоним. Многие писатели, художники, да и политики их имели.

– Но ты, Павлик, ни одно, ни другое, не третье! – возмущалась Роза Алексеевна.– Когда обычный, рядовой гражданин страны начинает скрываться пд какими-то прозвищами, это не совсем нормально. Ты должен знать, что у нас, в столице, проживают воспитанные и культурные люди.

– Даже бомжи, – ухмыльнулся Паша.– Когда они выгребаются из подвалов, то, обязательно, первому встречному говорят: «Понаехали тут!». Это я уже слышал.

– Ты многого не понимаешь, Паша. Но скажу одно. Я безжалостно бы, окончательно и бесповоротно, невзирая на свою природную интеллигентность, скромность и даже застенчивость, задушила бы того паршивца, который назвал тебя Бароном! Сплошной стыд!

Они бы ещё долго спорили, но тут до Розы Алексеевны дошло, что они совсем не уделяют никакого внимания своим бестелесным гостям.

Конечно же, подобного рода дидактические беседы мало интересовали Майю и Диму. Их заботила только одна проблема. Они грезили о том, как бы вернуться назад, в недавнюю нормальную жизнь из странного и дикого то ли будущего, то ли такого же фантомного мира, как они сами. Правда, более плотного, чем их нынешние оболочки, короче говоря, телесного и… предметного.

Хозяйка дома, право, не знала, чем занять своих бестелесных друзей и, одновременно, гостей. Поэтому на короткое время замолчала и стала размышлять.

Но опять подал голос внук:

– Ты не сможешь, дорогая бабушка, задушить того, кто дал мне такое замечательное прозвище – Барон.

– Да я всё смогу! Не забывай, Павлик, я человек старой закалки и постоянной веры в светлое будущее. Нас ничем не пронять, потому что мы живём завтрашним днём. Завтра, дорогой Павлик, лучше, чем вчера.

– Завтра – всего лишь, линия горизонта, и оно ведь никогда не наступает, – пояснил Павел. – А ты этого, бабуля, не учла. Человек всегда просыпается в сегодняшнем дне с дикой и необузданной мечтой о завтрашнем.

– Не отвлекайся от конкретного разговора, – сказала старушка Химова. – Так какой же глупый и пустой человек назвал тебя Бароном? Я бы, в крайнем случае, его крепко бы отругала.

– Я тебе с полной уверенностью, бабушка, говорю, что ты не сможешь этого сделать, – стоял на своём внук. – Причина проста, как твой блин на сковородке. Того человека уже нет в живых, вот уже одиннадцать лет.

– Кто ж тот негодник, который нацепил на моего физически крепкого и не совсем глупого мальчика такое клеймо? – поинтересовалась старушка.– Жаль, что он убрался на тот свет, а не то я с ним бы серьёзно поговорила.

– Это мой троюродный дед и твой двоюродный брат, подполковник в отставке Серафим Герасимович Клыков, сообщил Павел. – Когда я был совсем маленьким, он мне и всем окружающим говорил: «Вот подрастает настоящий барон».

– А что? Барон – не так и плохо, – подал голос Дмитрий.– Звучит. Когда я был жив… то есть, можно сказать, я знаю одного парня, которого все звали Князь.

– У меня было даже двое знакомых… таких,– сообщила Майя.– Один – Царь, другой – Король.

– Вот видишь, бабушка, – взбодрился внук Розы Алексеевны, – не один я, как бы, дворянин на свете. Их великое множество.

– А ведь и правда, Серафим Герасимович был большим чудаком и фантазёром. Я совсем уже и забыла. А что? «Барон» – прекрасный псевдоним, определяющий суть твоей волевой личности и великого множества самых разных достоинств характера. Этого я не учла.

– Ты начинаешь взрослеть, бабуля, – улыбнулся Павел.– Мне это очень нравится. С минуты на минуту придёт мой друг Петя. Надо бы чем-то его… угостить. Он – парень компанейский.

– Хорошо. Я накормлю вас простыми и фаршированными мясом блинами, кроме того, в наличие имеются и бифштексы, – сказала Роза Алексеевна.– Их приготовила лично я, твоя бабушка.

– Прекрасно, бабуля! – оживился Павел. – Бифштексы мы точно уничтожим. А вот блины мне уже надоели. Отдай их соседям!

– Так и поступлю, – обиделась Роза Алексеевна. – Они будут очень довольны.

Майя и Дмитрий махнули ей своими полупрозрачными руками, давая понять, что срочно куда-нибудь слетают.

Она в ответ кивнула головой, понимая, что привидениям, конечно же, скучно слушать пустые житейские разговоры. А ведь когда они были живы, то любили поговорить. Да порой так, что их и не остановишь.

На Савёловском вокзале

Меняется время, да и люди преображаются вместе с ним. Куда же им деваться? Ведь они – неотъемлемая составная часть всего сущего. Тот, кто этого ещё не понял, тому только и остаётся сидеть или, точнее, зависать в интернете, ставить кому-то «лайки», делать селфи, ждать собственного признания и судорожно погружаться в непутёвые и примитивные игры. Вроде как, они таким образом развивают свой личный и общий, человеческий интеллект.

А Дмитрий и Майя полетели, куда глаза глядят. Самые настоящие органы зрения, правда, не похожие на человеческие. Но видят привидения, благодаря им, гораздо больше, чем дано чрезмерно зрячим людям. Тут ничего не поделаешь. У каждого своя стезя и способности.

Призраки прилетели на самый удалённый от квартиры Химовых вокзал – Савёловский. Мало ли. Может быть, там получат полезную информацию. Сразу же наткнулись на группу инициативных цыганок, которые нагло требовали кому-то погадать и, разумеется, денег.

Одна из молодых цыганок упрямо указывала пальцем на пожилую подругу и кричала ветхому, но ещё интеллигентному старику:

– Да, наша Аза даже мёртвых к жизни возвращает. А ты старый жмот ей даже пятьсот рублей не дал. Как это у тебя денег нет? Куда же ты их дел? Тебе государство пенсию платит! А ты с нами даже пообщаться не хочешь!

– Может оно кому-то и платит, – старик смачно плюнул себе под ноги, – но только не мне, милые девушки. Это очень условная и довольно символическая плата за мои пятьдесят лет рабочего стажа.

С этими словами он ушёл, ретировался. Но Дмитрия и Майю заинтересовала информация о том, что шестидесятилетняя Аза в четырёх разноцветных юбках в бардовой плюшевой кофте и цветистом платке способна творить чудеса. Уж она-то, наверняка, поможет им стать людьми. Ведь если мёртвых воскрешает, то… В этом плане у мудрой чародейки сложностей не будет, потому что они, вообще, не умирали. А потом они ей заплатят.

Дмитрий и Майя подлетели к Азе и предстали перед ней. Надо сказать, что если смотреть в упор на нечётко выраженный объект даже при ярком свете, то он обязательно будет виден. Не каждый среднестатистический гражданин обратит на такое явление внимание. Но тут его дело. Возможно, он начнёт убеждать себя в том, что «чертовщина», ему, всего лишь, мерещится, но в корне ошибётся.

Аза деловито извлекла из-под одной из юбок колоду карт и широко раскрыла рот. Но когда разглядела, что с вопросами к ней собираются обратиться привидения, застыла. Примерно так, как свежий холодец на морозе.

– Вы за мной, что ли? – произнесла она.– Но я совсем не цыганка, а кореянка. У меня и в паспорте написано.

У Азы внезапно стали подкашиваться ноги.

Обратив внимание на нестандартную ситуацию, к ней сразу же, на помощь, поспешили две молодых брюнетки, одетых примерно так же, как их наставница. Но, увидев, перед собой два невозмутимых привидения, они разбежались в разные стороны. Вероятно, в свободное от привокзальных дел время занимались физкультурой и спортом

Но тут к опасному месту уверенным шагом проковылял здоровяк, весь в клетчатом и упёрся взглядом в Дмитрия. Явный, самоуверенный представитель цыганской «крыши», а заодно и сплочённого коллектива привокзальных нищих.

– Ну, и что за дела? – прохрипел он, выставив пузо вперёд. – Вы что, прозрачные, ищите себе проблемы? Так вы их нашли.

– Ты, африканский бегемот на временном выпасе, не видишь, кто перед тобой? – громко и отчётливо произнёс Дмитрий.– Тебе что, жизнь твоя смешная надоела?

– Ты не из городской мэрии, – заметил здоровяк. – Я там почти всех знаю. Они – свои люди. Поэтому я сейчас буду вас наказывать.

Здоровяк попытался зацепить Дмитрия кулаком. Но, пройдя всем телом сквозь него, упал на асфальт.

С трудом поднялся на ноги и тут же задал вопрос:

– Вы что, в натуре, привидения?

– А ты что этого не понял? – полюбопытствовала Майя.– Если не понял, то мы тебя сейчас упакуем по полной программе.

– Ну, можно ведь, как-то, договориться,– сказал толстяк, отряхивая пыль с широких штанин брюк. – Нам лишнего не надо.

– Мы к тебе ночью прилетим, – предупредил Дмитрий.– У тебя нет никаких шансов находится в игривом и приподнятом настроении. Ты – птица долбонос с толстым клювом!

– А что я вам плохого сделал? – запротестовал «крышующий».– У меня работа такая… наблюдать. Вот я и наблюдаю. У меня такой бизнес.

– Больше не будешь наблюдать, – заверила его Майя, – станешь привидением, как мы. Тебя купили бандиты, двуногое и стоеросовое бревно. Да и сам ты – разбойник, отрыжка европейских и заокеанских ценностей.

– Так я запросто завяжу с такой работой,– пролепетал здоровяк, упав на колени.– Меня в Москве больше никто не увидит. Я срочно к себе, в Тамбов, рвану и там на дно… залягу. Никто обо мне и ничего не услышит.

– В могилу заляжешь, а не в волчье логово, под Тамбовом! – рассвирепел Дмитрий.– Я тебе гарантирую. Ты со своей философией отпетого негодяя и беспредельщика – не жилец!

Но здоровяк, в общем-то, не особо испугался угроз полупрозрачных белых существ, ибо от рождения был если не то, что бы храбрецом, а просто молодым господином с недоразвитым головным мозгом.

Однако же, взволновался и сообщил:

– Да у меня сам Клыкарь в друганах!

– И Клыкаря твоего на тот свет прихватим,– пообещал Дмитрий. – Будете вместе с ним вместе с воробьями московскими порхать.

– Что, в натуре, что ли? – спросил здоровяк. – Или пургу гоните? Мне, как-то, не желается быть воробьём или каким-нибудь голубем мира.

Больше сил с заторможенным парнем вести беседу у них не нашлось.

Привидения отлетели в сторону, и Дмитрий сказал:

– Вот они… ценности! Жаль, что они в таком замечательном городе теперь на каждом шагу, и нормальным людям от них не спрятаться.

– Дима, не ругайся, – она взяла его за плечо.– Скоро в России всё наладится. Да и надо же кому-то лес валить. Сначала воры, бандиты, ненасытные чиновники, за ними, так сказать, бизнесмены, а потом и гавкающие на страну… подключатся. Куда же их девать? Народное хозяйство поднимать надо.

– Верно, – согласился Дмитрий, – ни одна нормальная хозяйка тараканов в своём доме не подкармливает. Но она ведь их не отправляет на лесоповал, а просто уничтожает. Вроде, так.

Майя пожала плечами. Может быть, не нашла аргументов для возражения. Кто знает. Возможно, устала спорить со своим одноклассником и однокурсником, и теперь уже товарищем по несчастью.

Перед полётом на дачу

Они застали Розу Алексеевну в кресле, в гордом одиночестве. Сразу ей поведали о том, с какими мерзкими людьми им только что пришлось встретиться. Хозяйка квартиры только рассмеялась и сообщила, что перемен за последние пятьдесят-шестьдесят лет в лучшую сторону не произошло. Всё то, что в давние года считалось преступлением, теперь стало нормой и даже называется бизнесом.

Тут же старушка Химова успокоила их и сообщила:

– Но помаленьку кое-кого соответствующие органы устраивают на нары. Такие вот пироги, мои давние и юные друзья. Но другие проходимцы, аферисты и бездельники откуда-то снова появляются, словно грибы после дождя.

– Ладно. Чёрт с ними! Когда вернусь в нормальную жизнь, – пообещал Дмитрий, – то я лично всеми двуногими мерзостями займусь. Буду протестовать…

– Понимаю твоё возмущение, Дима, – кивнула головой старая Роза.– Ты при жизни был таким вот… неугомонным. Но, правда, особо не протестовал. Своими делами занимался и жил почти что, как все. Ну, может быть, чуть-чуть получше других. Всё-таки, известный учёный, географ.

– А я? – поинтересовалась Майя. – Я-то какой была?

– Точно такой же, Майя, – ответила хозяйка квартиры.– Вы, что называется, два сапога – пара.

Слова Розы Алексеевны призраки воспринимали, как сказку, но слушали хозяйку дома с интересом. Что и говорить, им трудно было играть не по собственной воле роль привидений, по сути, находится уже довольно долгое время в диком, нелепом и печальном образе.

В комнату вошли Павел и его друг Петя, который сказал:

– Ну, показывай, где тут твои привидения? Да я сейчас их в двухлитровую банку загоню! Запросто.

Но, увидев сидящих на диване, прозрачно-белых парня и девушку, пролепетал:

– Извините. Я пошутил. Я никогда в жизни…

Договорить он не успел, потерял сознание. Роза Алексеевна сказала:

– Да сбегай же в ванную комнату за нашатырным спиртом для своего друга, Паша! А то ведь Петя может и не вернуться с того света. А потом заявится к тебе в гости, в Красноярск, но полупрозрачным и таким вот… летающим.

– Я с собой эту жидкость заранее прихватил, – Паша вытащил из кармана пиджака пузырёк с нашатырём, раскрыл и его и сунул под нос товарищу. – Вот видите, он живой, и я этому рад.

Действительно, Петя сначала открыл левый глаз, потом правый и пробормотал:

– Ну, что ж. Надо признать, что мир многообразен и частично не объясним.

Поднявшись с пола, он невозмутимо сел в кресло и протянул правую руку в сторону привидений:

– Меня звать Петя! Мне двадцать четыре года.

Пришлось и привидениям назвать свои имена. Но от их звонких дребезжащих голосов Петра снова повело, и он снова потерял сознание.

В очередной раз нашатырный спирт, а проще говоря, аммиак, одно из самых чудодейственных лекарств в этом плане, сделал своё дело. Окончательно придя в себя, Петя заявил, что очень жаль, что он совсем не употребляет спиртное, что в его возрасте позволительно, но не желательно. Так вот, если бы он сейчас выпил стакан водки, то стал бы гораздо собранней и организованней, то есть перестал бы всё происходящее принимать близко к… сердцу.

– Петя, – ласкового спросила его Роза Алексеевна, – ты очень скоро ко всему привыкнешь. Ты будешь есть фаршированные блины с мясом и запивать их томатным соком?

– Конечно, буду,– хмуро ответил Пётр.– Это не такая уж плохая еда. Даже не сомневаюсь в том, что своевременный приём хорошей пищи даст мне чувство уверенности в себе.

– А мне блины уже надоели, – чистосердечно признался Паша.– Мы ведь совсем недавно поминали блинами твоих друзей, бабуля. Вот же они летают.

– Они что, не только привидения, но ещё и покойники? – с ужасом произнёс Пётр. – Мёртвые в доме – не очень хорошо.

– Я не считаю себя мёртвым,– возмутился Дмитрий.– За нас с Майей решать не надо, какие мы.

– Да, в этом вопросе мы сами разберёмся, – подержала своего любимого молодого человека Майя.– Ещё посмотрим, кто из нас мёртвый, а кто нет.

После этих слов Петя окончательно ушёл в себя и даже не пытался глянуть в бездонные и слабо выраженные глаза призраков.

Но настроение его почти сразу же изменилось, когда Ромбик вкатил в комнату тележку. На ней, конечно же, в тарелках были не только блины, но и аккуратно нарезанный сервелат, осетрина, буженина и прочее, что не употребляют в пищу травоядные животные. К примеру, коровы. Да и очень и очень многие пенсионеры.

На тележке чётко вырисовывалось бутылки с соками и фруктовыми напитками. Без них не обойтись. Ведь не всегда же можно и нужно пить только кофе и чай.

– Уверена, ребята, что вы голодными не останетесь,– сделала предположение хозяйка дома, – а после хорошей пищи со спокойной совестью можно и поспать.

– Сейчас такое непредсказуемое время, что делать какие-то прогнозы, просто невозможно,– сказал Павел, помогая роботу выставить всё привезенное на стол. Может быть, нас не потянет в сон. Лучше уж оставаться бодрыми. Придёт время – под старость лет отоспимся.

– Правильно. Барон всё знает, – Пётр с уважением посмотрел на друга. – Мы будем рады, если наши… прозрачные товарищи Дима и Майя тоже примут участие в этом замечательном обеде. Я уже почти к ним привык.

– Призраки, Петя, ничего не пьют и не едят, – пояснил Дмитрий.– Я уже на личном опыте в этом убедился.

– Я раньше нигде и никогда не видел никаких призраков и привидений, – ответил Пётр, наливая в цветистый стакан грушевый сок. – Поэтому я не знаю.

Робот ушёл, мигнув диодной лампочкой на условной голове, и укатил тележку.

Друзья выразили восторг по поводу сытного обеда. Практически они участвовали в поглощении деликатесов двое. Роза Алексеевна сообщила им, что сыта и готова только поддержать разговор на любую жизненную тему, если в этом появится острая необходимость. А пока она лучше пообщается со своими давними и милыми призраками Димой и Майей.

Уединившись с ними на диване и не вникая в сумбурную беседу своего внука и его друга, Роза Алексеевна ещё раз извинилась перед своими недавно похороненными друзьями юности за то, что очень мало уделяет им внимания. Ведь у её внука скоро закончится отпуск, и она не скоро в следующий раз увидит своего Павлика. А то, что он у неё гостит, обходится старушке Химовой не так уж и дорого. Ведь внук приехал к бабушке не без денег, не с пустыми руками.

Для того, чтобы создать для Дмитрия и Майи, хоть какой-то относительный комфорт, она предложила им переночевать или провести вечер и ночь на своей старой даче. Там довольно уютно.

Ведь, наверное, часто слушать беседы людей для привидений утомительно Призраки понравилось предложение Химовой, а Дмитрий спросил:

– А где твоя дача находится, Роза?

– Она в том самом месте, где и всегда находилась, Дима, – ответила старушка Химова.– Под Коломной. Вы же там в молодости бывали.

– Вспомнила! – сказала Майя,– это старый каменный двухэтажный домик и яблоневый сад.

– Правильно. Кроме яблонь, там ничего не растёт, – ответила Роза Алексеевна. – Я туда редко езжу. Да и никто не ездит. Никому и ничего не нужно.

– Времена меняются, – согласилась с ней Майя.– Получается, что и молодёжь совсем иная стала.

– А помните, ребята, когда вы были живы, – глава у Химовой заблестели, – ведь мы, молодые, не только часами в интернете просиживали, но ведь и отдыхать на природу ездили. Самое прекрасное – соприкасаться с природой. Сейчас я вам ключи от дачи найду.

Она встала с дивана. Но Дмитрий просто сказал ей:

– Что ты, Роза Алексеевна, говоришь? Какие ключи?

– Верно ведь,– старушка снова села на диван, – всё забываю, что вы теперь призраки. Для вас никаких преград нет, как для мафиков.

– Нам нет преград ни в море, ни на суше, – вспомнив очень старую, почти древнюю песню, с юмором процитировал из неё пару строк Дмитрий. – Нам не страшны ни льды, ни облака!

– Слышишь, Паша, – прошептал Пётр, – у них, у мёртвых, какие-то странные молитвы про то, что нет преград… Колдовство!

Роза Алексеевна с укоризной посмотрела на Петю и сказала привидениям:

– Завтра утром прилетайте! К чаю. У меня имеется солидный запас заварки, самой настоящей, цейлонской.

Майя и Дмитрий взмыли вверх, к потолку и улетели прочь, но в конкретном направлении. Маршрут был прост: Москва – Коломна.

Дачу Химовых они нашли довольно быстро. Но сразу проникать вовнутрь не спешили. Майю и Дмитрия смутило то, что никаких замков на дверях старого домика не наблюдалось. Внутри помещения находились люди. Если, конечно, можно назвать таковыми двуногих существ, которые запросто завладели чужим имуществом.

В старом домике

Привидения осторожно пробрались на первый этаж и спрятались за большим шифоньером. Оттуда им всё было видно и слышно.

В кресле-качалке со смартфоном в руках сидел сорокалетний дядька. Он был раскован и вальяжен, как барин в собственном поместье. На нём колом торчали длинные широкие семейные трусы, и на теле висела относительно белая майка. Внешность ничем не примечательная. Черноволосый, кареглазый, массивный нос… Граждан подобного типа на просторах России становится всё больше и больше. Игра природы.

Напротив него, за столом, сидела в фиолетовом атласном халате с белыми крашеными волосами женщина, примерно такого же возраста. Удлинённое лицо, пухлые губы и почти впалые щёки. Она смотрела в большое зеркало, стоящее на столе, и мелкими щипцами сокращала ширину и длину своих широких мохнатых бровей. Приводила свою внешность в порядок или создавала новую.

Немного утомлённая и замученная долгой процедурой, она на момент прекратила своё занятие и задала, наверное, уже в двадцатый раз постоянно мучивший её вопрос:

– Родя, а нас отсюда не попрут хозяева этой дачи?

– Успокойся, Руфина, мы теперь здесь хозяева. Скоро и пропишемся, и ордер будет, и детей сюда перетащим. Это не просто ведь дача, а дом… с правом прописки. Мой друг, Вася Сханкаров здесь не последний человек. Этот особнячок – теперь уже почти наша частная собственность.

– А что, твой Вася всё может?

– Всё! Василий Самойлович – заметный предприниматель. Он со своей командой всю здешнюю власть в руках держит. Очень богатый чёрт, всё может купить. Как скажет, так и будет. Настоящий друг детства. В комоде лежит папка с бумагами, там всё почти практически оформлено.

– Но мне боязно, как-то.

– Волков бояться – в лес не ходить. Не век же нас сидеть в Абакане. Да и даже не в нём, а в посёлке. От него до Абакана еще двести километров пилить. А там уж… погоди! Найдём каких-нибудь лохов и в Москве. И в столице квартиру себе сделаем, без особых затрат. А здесь будет наша дача.

– Замечательный ты у меня мужчина, Родион, – сказала Руфина. – Деловой человек и очень сообразительный.

В порыве нахлынувшей нежности и внезапного уважения к своему мужу, она окончательно оставила своё занятие. Вскочила на ноги, и попыталась обнять его, едва не перевернув кресло-качалку. Погладив его по лысеющей голове, вернулась на прежнее место.

Что ж, полная идиллия. Не очень пока богато. Но на окнах уже болтаются новые шторки, да эстампы на стенах висят китайского производства, под стеклом.

Неожиданно для новоявленных и самозваных жильцов из-за шифоньера выплыли два белых и полупрозрачных призрака и зависли над их головами.

Глянув на них, Родион привстал с кресла-качалки и пробормотал:

– Погоди-ка, Руфа. Сейчас соображу, что происходит. Мне всякая чепуха мерещится. Слегка устал, видать, от беготни. Вроде, перед нами висят два привидения. Ты ничего не видишь?

Она тоже посмотрела, и в страхе завизжала. Стремительно упала на колени, закрыв голову руками.

Внезапно и Родион понял, что ничего, ровным счётом, ему не померещилось. К ним в гости заглянули самые настоящие призраки. Он тоже завалился на пол, и, обняв свою продуманную жену, уткнулся носом в пол.

Привидения спустились вниз, оказались рядом с ними. Дмитрий сурово и, понятно, хриплым голосом сказал:

– Ну, что долго лежать будем? Резво встали на ноги! И быстренько выметайтесь отсюда!

Захватчикам чужого жилья ничего не оставалось делать, как подняться с пола.

Надо ли говорить, что под Родионом и Руфиной образовались довольно большие, дурно пахнущие лужи. Носатый брюнет, однако, нашёл в себе силы и некоторой смелости пролепетать:

– Мы и не предполагали, что это дом для привидений. Обычно призраки селятся в старых английских замках. Я читал и в кино видел. Но это не справедливо. Мне так думается.

– Привидения здесь не причём, – сурово сказал Дмитрий. – Вы захватили чужой дом, который вам принадлежать не может.

– Почему вот им всё? А нам – ничего! – попытался вступить в глупый и безнадёжный спор с призраками Родион. – Они вот тоже отовсюду понаехали! Были ярыми коммунистами, а теперь вступили совсем в другую партию.… Вот им, получается, всё! А нам, с Руфиной, ничего.

– Не болтайте вздора! – одернула его Майя.– Пока живы, быстренько валите отсюда! Вы начинаете путать кислое с пресным.

Приободрилась и Руфина. Она даже встала перед ними, уперев руки в бока, и почти самоуверенно заявила:

– Никуда мы отсюда не пойдём! Летайте себе. Что вы нам сделаете? Ничего!

От такой явной наглости и некоторой беспомощности перед пришедшими в себя негодяями Дмитрия обуял гнев.

Прилив его энергии был настолько мощным, что, самым настоящим, образом задрожали стены старого домика, загремел гром. А в воздухе появилась огромное количество маленьких ярко-красных шаровых молний, которые начали взрываться.

Кстати сказать, сверкающие огни не были, чем-то, наподобие обычного фейерверка, потому что у Родиона на голове загорелись волосы, а на Руфине – халат. Эффект был ощутимым.

Не вступая в дальнейшие споры о несправедливости жизни, супруги с громкими криками выскочили на улицу и бросились по просёлочной дороге прочь. Они устремились подальше от страшного места. Родя успел потушить на себе горящие волосы, а Руфа сбросить с себя халат. В данном случае, её, вполне, устраивало то, что она осталась, всего лишь, в бикини.

Привидения вернулись в дом, и Майя заметила:

– Оказывается, мы в гневе тоже что-то можем полезное сделать. Эти господа уже сюда не вернуться, даже за документами.

– Они не вернуться, но здесь скоро появятся их благодетели. Может быть, со временем и отряд омоновцев. Ни черта не изменилось в этой обители в лучшую сторону и после нашей… смерти.

– Глупый ты, мой Димка. Да мы ведь с тобой и не умирали. С нами просто что-то неясное твориться. Своеобразный грипп.

Он нежно обнял её. Мгновение – и они слились в одно целое.

Наказание за содеянное

Если, к примеру, в каком-нибудь царстве-государстве приоритетом является внешняя политика, а внутренняя… весьма-весьма однобока и, скажем так, безобразна, то жизненные перспективы у правителя и у процветающих его приближённых, бандитов и воров безнадёжны. Такие финты и выкрутасы существуют только до поры – до времени.

Даже если верховный правитель или, допустим, король, будет каждое утро с экрана телевизора перед своим народом играть на арфе и что-то милое петь гнусавым голосом, то… Одним словом, рейтинги рейтингами, но эгоистичные народные массы, как-то, со временем перестают воспринимать подобные концертные программы.

Об этом размышляли два молодых привидения, устроившись на уютном диване, на втором этаже, старого домика.

Конечно же, Дмитрий и Майя ожидали незваных и опасных гостей и понимали, что вечер и ночь у них будут неспокойными. Впрочем, они уже прекрасно и чётко осознавали, что условно плотный мир с такими же размытыми, искривлёнными… ценностями, для них не опасен. Неприятен, и только.

Но здравая борьба с процветающим злом увядающего добра для нормального гуманоида – явление обязательное. Кроме того, она не часть основополагающей теории гуманизма, а руководство к действию.

Если когда-нибудь случиться в Земном Мире так, что добро прекратит или разучится защищать себя, то можно уже и не бороться со злом. Зачем? Ведь бесполезно, и требует определённых энергетических затрат.

Долго им ждать не пришлось. Они услышали, как в комнату не вошли, а буквально ввалились двое мясистых мужиков. Один был в шикарном чёрном костюме, при галстуке и в шляпе. Майе и Дмитрию даже на расстоянии, со второго этажа, не трудно было определить, что это и есть тот самый всемогущий покровитель Родиона и Руфины. Он, чья власть, влияние и деньги вершили судьбы не только местных жителей, ну, конечно же… беззаботных москвичей.

Да это был Василий Самойлович Сханкаров. А с ним рядом очень большого чина прокурор в форменной одежде Клим Натанович Крамадан. Они были настолько уверены в своей силе и личном авторитете, что даже не позаботились о том, чтобы прихватить с собой пару телохранителей. Подумаешь, какие-то там привидения! Скорей всего, призраки просто померещились новоиспечённым хозяевам загородного домика.

– Ну, и чего паниковали твои полуголые беженцы, Василий? – сказал прокурор Крамадан. – Никого в доме нет.

Выдвинул верхнюю полку небольшого комода. Достал оттуда большую кожаную красную папку, раскрыл, пролистал, положил на стол.

– Всё документы на владение домом, да и другие бумажки, на месте. Чего бежали они отсюда, Василий Самойлович? Объелись чего-нибудь? Ха-ха!

– Заруби себе на носу, Клим! Они – люди продуманные, не курят, не пьют и прочее. Что-то их очень сильно испугало. Не привидения, конечно. Но какая-то местная шантрапа. Завелись, правдоискатели, блин. Какой-нибудь… патруль. Пыль в глаза пускают.

– Разберёмся, Василий Самойлович. В этом деле только мы с тобой и сообразим, что, как и где, и в других тоже. Все остальные людишки – пешки. Слепые исполнители.

– А хулиганов надо отыскать и просто устранить. Я тебе сказал, Клим Натанович, а ты сделал. Понял, Крамадан?

– Найду и сделаю.

Последнюю часть разговора слышали Дмитрий и Майя. Они с интересом наблюдали за действиями двух «властителей» определённого сегмента мира.

Двуногие мешки, запросто и походя, решали судьбы тех, кто мог бы даже и не помешать им творить зло, но просто стать свидетелями разного рода злодеяний. Они выносили приговор безропотной и неорганизованной толпе… Точка! А исполнители их непомерных желаний найдутся, тут уж – десятое дело.

Майя и Дмитрий предстали перед ними, жестами приказывая им выйти из дома. Но бандиты оказались субъектами не такого уж и робкого десятка. Скорей всего, здесь не смелость, а наглая самоуверенность в полной безнаказанности за злодеяния и превосходстве над всем существующим в земной обители.

– Нечисть поганая! – зарычал Сханкаров. – Да я вас сейчас изрешечу пулями!

Он мгновенно открыл стрельбу из пистолета по привидениям, так же поступил и чиновник-прокурор Крамадан.

Оба были уверены, что окончательно разделались с фантомами. Прокурор, криво ухмыльнувшись, взял папку с документами в руки.

Но произошло самое неожиданное. Она вдруг вспыхнула ярким пламенем в его руках. Прокурор в страхе бросил её на пол и начал топтать ногами. Загорелись его туфли. На сей раз чувство ужаса охватило не только Крамадана, но и Сханкарова.

Представ перед ними, Дмитрий приказал:

– Оружие положить в ящик комода! Даю тридцать секунд!

Бандиты не просто замешкались, а тянули время. Прикидывали, чтобы такое ещё предпринять для своей защиты или даже возможного нападения на призраков. Ведь все же должны особенным, «сложным» господам и дамам разбойникам подчиняться, а вот они лично – только избранным. Такой расклад.

Промедление процветающим бандитам дорого обошлось. Вокруг них начали летать огненные шары. Разрываясь с грохотом и ярким сиянием на мелкие части, они поджигали одежду на преступниках. Те мигом побросали свои пистолеты в ящик комода. Шляпа на голове Сханкарова сгорела моментально.

Папка с документами превратилась в золу.

– Взять в руки веники и начать приборку помещения! – приказала Майя.– Быстро! Мы долго ждать не будем!

– А если я откажусь? – пролепетал Сханкаров.– Если не буду…

– Тогда превратишься в кучку пепла,– пояснил Дмитрий. – Причём, будешь гореть медленно и всё ярче и ярче, и чётко осознавать, что ты не прав.

Бандиты упали на колени и поползли к ведру, предназначенному под мусор. Сханкаров орудовал веником, а Крамадан совком. Кроме того, они полили водой из ведра кое-где тлеющие части большого ковра, который лежал на полу.

Выполнив работу, они осторожно встали на ноги.

– Ладно, этот дом и его хозяев мы оставим в покое, – поставил в известность Майю и Дмитрия всемогущий Василий Сханкаров. – Но другие господа и дамы, уж извините, потусторонние существа, останутся для… нас. Всех ведь не защитите.

– Всех защитим, – заверила его Майя. – А вам уже не разгуляться.

– Не будем больше ссориться,– пролепетал Крамадан. – Мы пошли.

– Мы тоже, мы с вами, – предупредил Дмитрий.– Даже не пытайтесь убежать.

Бандиты очень резво бросились к выходу.

Выбежали во двор. Крамадан, открыв дверцу «Роллс-ройса», сел за руль, рядом с ним моментально устроился и Сханкаров. Машина резко тронулась с места.

– Оторвались от нечисти, – Сханкаров вытер пот со лба платком. – Ничего. Я найду способ, как с ними разделаться.

На заднем сидении на них бесцветными глазами пристально глядели привидения – Роголев и Ликнова.

– Поворачивай направо, – приказал Крамадану Дмитрий.– Не медли, бандит! Мы запросто взорвём машину!

– Но там же вода, озеро. Крутой обрыв! – пробормотал Краманан. – Мы же утонем! Это же надо понимать!

– Конечно, утоните, – кивнула белой полупрозрачной головой Майя.– Куда же вас ещё девать? Ведь вы, господа, получается, не подсудны. А это несправедливо по отношению к подавляющему большинству.

Сханкаров от страха зажмурил глаза, и машина на полной скорости упала с высокого берега в воду. Там было довольно глубоко.

Майя и Дмитрий вылетели из воды, и пристроились на одной из веток большого ильма.

Ждать долго не пришлось. Из утопленной машины вынырнули два оранжевых сгустка, то ли привидения, то ли духовные (скорее, всего лишь, энергетические) субстанции бандитов. Они попытались взлететь вверх, к самому небу. Но на мгновение разверзлась земля на берегу озера, и оттуда вылезла огромная чёрная и когтистая рука. Она схватила скрюченными пальцами двух новоявленных призраков, бывших бандитов, и утащила в земные недра.

Отверстие в земле аккуратно и быстро зарубцевалось. Над озером повисла тишина. Вряд ли кто-нибудь даже из кропотливых и упёртых исследователей аномальных явлений смог бы даже предположить, что пять минут назад здесь что-то происходило.

Вероятно, сам Дьявол решил провести с бандитами длительную воспитательную работу. А может, кто и другой. Ведь столько самых необычных существ вокруг нас, да и внутри каждой оболочки их немало.

Нежданный родственник

Ночь в домике прошла спокойно. Вероятно, желающих оторвать смачный кусок от чужого каравая больше не нашлось. Но Дмитрий и Майя прекрасно понимали, что пока ещё страна – пространство больших «возможностей» для отдельных господ и дам. При случае не чистый на руку чинуша или магнат не упустит возможности прикинуться скромным и незатейливым при очередном разделе жалкого имущества почти обездоленных граждан.

Рано утром они появились прямо в спальной комнате Розы Алексеевны и сообщили ей, что замков на её загородном домике нет. Да и внутри его – некоторый беспорядок. Больше они старушке Химовой ни о чём не сообщили. Зачем? Информация не всегда уместна. Ведь жизнь и без дополнительных сведений о ней удивительна и многообразна.

– На той неделе займусь. Повесим с Пашей замки или, может быть, врежем, новые, надёжные, прямо в двери, – сказала она.– Ясно, что бродяги на мою дачу заглядывают. Ничего с этим не поделать.

Она хотела предложить привидениям чаю, но вовремя передумала. Трудно хозяйке дома окончательно осознать, что она имеет дело с бестелесными существами, с фантомами.

Не мешая Розе Алексеевне одеваться и приводить себя в порядок, привидения перелетели в большую комнату.

Паша уже бодрствовал и ходил по квартире в халате. Увидев Майю и Дмитрия, он задорно поприветствовал их:

– Здравствуйте, ребята! Ну, и как там, на свободе, за пределами нашей квартиры? Что нового?

– Жизнь протекает без особых перемен, – просто ответил Дима.– Или ты, кого-то ждёшь, Павел?

Барон собрался ответить на заданный вопрос с юмором и задором, но тут в дверь позвонили. Видимо, в подъезд, через домофон, раннего гостя пропустили те, кто ранним утром покидают уют собственных жилищ и отправляются по житейским делам. Некоторые из них, совсем не подозревая о том, стремительно движутся навстречу непредвиденным радостям и… неприятностям.

Паша растворил дверь, и на пороге нарисовался полуинтеллигентный мужик или парень, чуть постарше Барона, года на три-четыре. Гость был в старом сером костюме, помятой шляпе и с большим старым чемоданом в руке.

– Здравствуйте! – поприветствовал он Павла и тут же поинтересовался. – Не могли бы вы простить меня за беспокойство?

– Могли бы. Мы, простые граждане. Даже задарма простим. Только этим и занимаемся, что прощаем всех поголовно, – ответил Павел. – Но ведь признайтесь! Вы пришли сюда не для того, чтобы я вас простил?

– В принципе, да, – согласился очень ранний, нежданный и незваный гость, – я просто решил вас навестить.

Он быстро скинул с ног весьма и весьма растоптанные туфли и прошёл с чемоданом в комнату. Сел в кресло.

Несколько удивлённый Павел развёл руками и заметил:

– Однако, вы прекрасно ориентируетесь в пространстве. Я не успел даже пригласить вас пройти, а вы уже… освоились.

– А всё потому, что я простой человек, – пояснил гость.– Да и зачем задавать лишние вопросы?

Он в упор посмотрел на сидящих на диване призраков и никак на них не среагировал. Скорей всего, решил, что такого просто не может быть. А поскольку не может, то и реагировать на подобного рода зрительные образы не имеет никакого смысла.

Тут же появился и Пётр. С покрасневшим лицом, но уже в джинсовом костюме. Вероятно, раздумывал, покидать или пока не стоит гостеприимную квартиру. Он кивком головы поздоровался с присутствующими, даже и с привидениями. Как бы, почти привык к происходящему.

Появилась и Роза Алексеевна. Он чётко и определённо объявила:

– Сегодня, господа хорошие, на завтрак только чай.

– Я чай не буду пить, – откровенно признался Пётр. – У меня от него голова кружится. Бывает, что и тошнит. Лучше выпью минеральной воды или фруктовой.

Привидения перелетели с дивана на шкаф.

Старушка Химова с интересом и нескрываемым любопытством посмотрела на гостя с чемоданом и помятой шляпе и обратилась к внуку:

– А почему, Павлик, ты не познакомишь меня со своим новым другом?

– Я его впервые вижу, – признался Барон.– Может быть, он страховой агент, слесарь или электромонтёр.

– Нет, я никакой не монтёр, – ответил гость.– Я просто приехал сюда издалека. У меня гипертония начинается. Я вижу на шкафу каких-то почти прозрачных людей. У вас тут всегда такое происходит?

– Не всегда. Но ничего особенного и не происходит, – пояснила Роза Алексеевна. – Это обычные привидения.

– Да, – прохрипел Дмитрий,– мы почти такие же люди, как и вы, только очень белые и, в основном, почти прозрачные.

– Белые и прозрачные? – пролепетал гость с чемоданом. – Но ведь это совсем… противозаконно…Призраки в доме.

Он облокотился на спинку кресла, закатил глаза и часто задышал.

– Почему противозаконно? – подал голос и Пётр.– Ни в Конституции Российской Федерации и ни в Уголовном Кодексе не написано, что привидениям запрещается посещать те места, где находятся люди.

– Государственная Дума пока такой закон не приняла, – подтвердил Павел. – Но надо подать такую идею, в социальных сетях обсудить этот вопрос. У нас народ всё поддержит, и это похвально.

– Закон по привидениям депутаты обязательно примут. Как же! Общенародная проблема, – заметила старушка Химова. – Сколько живу, но никак не могу понять, в чём заключается целеустремлённая и утомительная работа этих господ и дам.

Призраки в знак согласия закивали головами. Они тоже не знали ответа на этот вопрос. Что ж сама жизнь ставит перед людьми такие вопросы, на которые так сразу и не ответишь, Лет двадцать, а то и более следует подумать.

Она пристально посмотрела на гостя с чемоданом, который уже начал приходить в себя.

– Глубоко сожалею,– сказал странник,– по всей вероятности, я не туда попал. Разрешите откланяться?

– Торопливо и настоятельно разрешаем,– сказал Паша-Барон, и тут же обратился к Розе Алексеевне. – А что по этому поводу думает моя бабушка?

– Уж не знаю, что и думать, – просто ответила она.– Если товарищ уже отдохнул от дальней дороги, то, вполне, может идти туда, куда ему надо.

– В общем-то, – гость и одновременно обладатель большого чемодана со страхом глянул на призраков, – мне кажется, что я пришёл туда, куда и хотел.

– А куда вы, хотели прийти, уважаемый? – поинтересовалась Химова.– Куда?

– Именно, сюда! Ведь это я и есть, ваш долгожданный человек, тётя Роза,– устало, но радостно сообщил гость. – Вы меня не узнаёте? Я – Карп!

– Бросьте себя унижать,– сказал Пётр. – Вы – человек. Это звучит не то, что бы гордо, но, где-то, около этого! Вы – никакая не рыба, вы – ни карась, ни окунь, ни щука, и даже – ни карп.

Гость встал на ноги, он сурово оглядел всех присутствующих.

Потом нервно топнул ногой и произнёс:

– Я – Карп Игнатьевич Быстров, тётя Роза. Я – сын Зинаиды. С вашего позволения, в какой-то степени, бизнесмен. Если угодно. Считал и считаю, возможно, вы не сочтёте моё утверждение за дерзость, так вот, считаю себя почти что вашим племянником.

Роза Алексеевна горячо обняла Карпа и даже ущипнула его за нос.

– Как ты вырос, Карпик! Не узнать.

– Такая выросла большая рыба,– тихо сказал Паша-Барон. – Как же узнать?

– Нет,– Пётр поднял указательный палец вверх.– Я всё теперь понял! Это не рыба – это человек! И может быть, даже не просто человек. С тех пор, как я поимел возможность посмотреть, почти в упор, на настоящие привидения, то решил ничему не удивляться.

– Знаю, всё знаю, Карпик,– сказала Роза Алексеевна,– я в курсе, что Зинушки больше нет на свете. Ты теперь без мамы. Все мы смертные. Одну вот меня держит ещё на земле грешной господь. Вон и мои лучшие друзья, Майя и Дима, тоже похоронены. А теперь вот прилетели погостить. Они теперь привидения! Можно сказать, что у них такая теперь работа.

– Как там у вас, на том свете? Срок выхода на заслуженный пенсионных отдых тоже передвинули поближе… к смерти? – поинтересовался у призраков Карп. – Безработных и всяких и разных депутатов много?

– Хватает и тех и других, – ответил Дмитрий.– Но дураков, мне кажется, гораздо меньше, чем здесь.

– Это не результат социологического опроса, – успокоила новоиспечённого племянника Роза Алексеевна. – Дима просто шутит. Покойники тоже обладают юмором. Их там всё больше и больше, а нас тут – всё меньше и меньше.

– Ничего, ничего, тётя Роза,– сказал Карп,– позволю себе вас уверить, что всё образуется, всё уладится. А привидений я не боюсь, потому что я в них не верю.

Дмитрий и Майя хрипло засмеялись. От их глуховато-колючего смеха Карпа бросило в дрожь.

Привидениям было скучновато в этой компании, поэтому они решили немного «размяться», полетать по городу. Да ведь и надо же было что-то решать и предпринимать. Не могли же они вечно оставаться в таком состоянии.

Без всякого сомнения, если кому-то из обычных двуногих внезапно выпадает счастье стать призраком, тот он резко изменит свои взгляды на жизнь. Возможно, рухнут, как карточный домик, и устоявшиеся убеждения. Радость такого преображения заключается в том, что у него появится возможность убедиться в том, что между человеком и привидением имеется существенная разница. Но только не глубокая пропасть. Тут уж все мы, как говорится, братья и сестры. Абсолютно все, без исключения.

Высшая школа контактёров

Стоит ли обижать и критиковать необузданное желание тех, кто страстно стремиться стать чем-то особенным. Например, контактёром высшего уровня. А постоянную связь держать можно, с кем угодно – с инопланетянами, с энергетическими основами домашних животных, с биополем берёз и тополей, горным эхом, разумеется, и с привидениями. Они в самых высших учебных заведениях, в основном, считаются душами умерших или их частями, приходящими в наш мир совершенно из других, не совсем понятных.

Впрочем, магам, экстрасенсам, ведунам, парапсихологам, подмосковным шаманам, астральным врачевателям абсолютно всегда и всё понятно. Причём настолько ясно и чётко они осознают и классифицируют суть происходящего повсюду, что они слушают и понимают только себя, свои внутренние голоса.

Они, по неписаному праву самых просвещённых господ и дам, игнорируют и отвергают самые разные точки зрения «простых» смертных. Такая вот ретивая оценка собственных способностей и возможностей.

Разумеется, чем больше заплатишь одному из великих контактёров, тем выше будет и твой духовный и душевный уровень. Если имеются деньги, то у тебя появиться большое количество дипломов, наград, степеней и прочего.

Да и почитатели всегда найдутся. Одни придут погреться в лучах чужой славы, другие – что-либо урвать для себя, третьи – по причине всемогущего и абсолютного зомбирования. А четвёртые… Но о них особо распространяться не стоит, ибо это те господа и дамы, которым просто не хватило мест в психоневрологических лечебницах страны.

Майя и Дмитрий попали на одну из лекций великого гуру и контактёра, который давным-давно обозвал себя Шри Гаматану. Новое имя и видение мира дало ему возможность абсолютно забыть о том, что десять лет тому назад он был Семёном Петровым и торговал импортной польской морковкой на овощном рынке, настойчиво, но очень уверенно выдавая её за белорусскую.

Шри Гаматану был в белом летнем костюме и в чалме, такого же цвета. На шее у него, на золотой цепочке, висел кусочек угля, добытого на одной из шахт Южной России. Однако, все присутствующие в зале, самых разных возрастов и в ярких разноцветных одеждах, были уверены в том, что священный камень на шее учителя-гуру привезён великими брахманами или небесными нойонами из самой Шамбалы или, в крайнем случае, из Алтайского Беловодья.

Перебирая в левой руке чётки, а в правой держа микрофон, он изредка кланялся присутствующим в большой аудитории. Он стоял между трибуной и небольшим, но длинным столом, покрытым плюшевой оранжевой скатертью. На нём стоял графин с водой с несколькими стаканами и микрофон на устойчивой подставе-треноге.

Ещё раз поклонившись, Шри Гаматану любезно изрёк:

– Дети моих детей! Сегодня, в одном из своих откровений по теории контактов непосредственно с привидениями или призраками, я хочу остановить ваше внимание на самых важных аспектах данного вопроса.

Все встали и дружно зааплодировали учителю. Потом смиренно по взмаху его руки сели, и зал притих.

За происходящим, конечно же, из укромного места, наблюдали Дмитрий и Майя. Они сидели на большой хрустальной люстре, висящей очень высоко, почти под самым потолком.

Подойдя к столу и налив себе в стакан из графина воды, Шри Гаматану сделал небольшой глоток и негромко, таинственным голосом, изрёк:

– Пользуясь своими великими и особенными возможностями и несметным количеством контактов везде, всюду и всегда, я пригласил к вам самое настоящее привидение. Оно предстанет перед вами в плотных красных одеждах и синей маске. Так положено.

Один из самых пытливых и любознательных слушателей, грузный усатый мужчина в фиолетовых шортах и красной майке смиренно полюбопытствовал, почему привидение будет в маске.

– Потому, дорогой сын и брат мой, – ответил Шри Гаматану, – что у него нет лица и тела. Точнее, они есть, но белые и полупрозрачные. А в человеческом одеянии, он не будет вас смущать. Итак, встречайте! Перед вами дух великого Мундимы Нако!

Зал встал и дружно начал аплодировать.

Волнение охватило так же Майю и Дмитрия. Возможно, они зададут мучавших их вопрос духу Мундимы Нако, и он, наверное, сможет помочь им вернуться в своё прежнее состояние. Ведь ясно, что он может всё.

Через мгновение появился тщедушного вида человечек в красной мантии до пят и в большой маске синего цвета. Поклонившись, он решительно сел в кресло перед столом и придвинул к себе микрофон.

Зал от ужаса, волнения и уважения к великому и странному гостю зароптал. Но Шри Гаматану поднял руку вверх, и все успокоились.

Весьма громким, но очень нудным, старческим голосом Мундима Нако начал рассказывать о том, что такое привидения и как, зачем и в какое время следует налаживать с ними контакты.

Он сразу же опроверг устойчивое и ошибочное представление о том, что привидение или призрак – есть духовная субстанция умершего человека. Мундима Нако несколько раз подчеркнул, что это лишь его часть, которая является в наш мир из другого на определённое время. В тот момент, когда новоявленное существо одной из обителей, как бы, находится в состоянии сна, совсем не похожего на земные грёзы.

Эта была, всего лишь, одна из многочисленных точек зрения по данному вопросу. Но, вероятно, Шри Гаматану считал её единственно верной и поэтому пригласил на лекцию, именно, данное привидение, а не какое-нибудь другое. Понятно, что призраки – ни мифические явления и сути, а самые, настоящие, реальные. Существование всякого рода и вида фантомов успешно доказали тысячи некромантов своими успешными изысками и спиритическими сеансами.

Ласково посмотрев на привидение, приглашённое на специальную лекцию, донести часть полезной информации позволил себе и Шри Гаматану. Он коротко перечислил, что под определением и понятием «привидение» могут скрываться не только живые существа, но и предметы, явления, свечения, звуки, мысли и прочее.

Все ведь находящиеся в иных мирах призраки и «граждане» местной, так сказать, прописки имеют право и возможность напоминать людям о себе и своём существовании. И не только людям.

У господина, активно выдающего себя за привидение, не хватило терпения выслушивать нагромождение прописных истин от Шри Гаматану, поэтому Мундима Нако перебил его:

– Всё, что является к вам, уважаемые братья и сёстры, всегда рядом с вами. Прислушивайтесь к услышанному и увиденному, и тогда будете владеть миром и разумом человеческим. Задавайте вопросы – я отвечу на любые из них.

Но засыпать вопросами уважаемое «привидение», возможно, из далёких времён и обителей, никто не решался.

Поэтому Дмитрий и Майя скромничать не стали, слетели с люстры вниз и предстали перед всеми и, в первую очередь, перед великими Мундимой Нако и Шри Гаматану.

– Могли бы мы задать вопрос? – поинтересовалась у привидения в маске Майя.– Надеюсь, для вас он не окажется сложным.

– Как нам вернуть былое и пока ещё неутраченное? – спросил Дмитрий.– Что требуется для того, чтобы обрести твёрдую плоть?

Увидев перед собой самых настоящих призраков, Мундимо Нако сорвал с лица маску и завопил истошным голосом:

– Простите, меня силы карающие! Я никогда больше не надену на лицо гнусную синюю маску.

Сделав несколько шагов, он упал на пол, между столом и трибуной, и все обратили внимание на то, что этот человечек выглядел намного симпатичней в маске, чем без неё.

Перекошенное от ужаса старое морщинистое и фрагментами бритое лицо с впавшими в череп глазами. Конечно же, тут лучше даже и спать в маске, и не обязательно в синей. Любой цвет в данном случае подойдёт.

Что касается Шри Гаматаны, то он не стал ждать милости от природы, и бросился к выходу прочь, вслед за стремительно убегающими людьми. А ведь не так давно все они страстно желали встретиться с настоящими призраками.

Но, правда, добрая половина зала, всё же, осталась на месте. Она рукоплескала Майе и Дмитрию. Это были зомбики чистой воды и те, которых излечить от всего… необычного уже невозможно. Да и нужно ли? Ведь они надёжная опора для тех, кто вершит зло и скрывают свои гнусные личины под разного рода масками. Да и для медиков и фармацевтов – находка и поддержка. Ведь их надо лечить… дорогими, возможно, не только «аналогами», но даже и лекарствами

Дмитрий подлетел к лежащему на полу Мундимо Нако, посмотрел на него внимательно и убеждённо сказал:

– Нет ответа на вопрос, Майя. Но это существо жить будет.

– Мне кажется, что мерзкий тип с уголовной физиономией, изображающий привидение, – сделала предположения Майя, – больше никогда не пожелает выдавать желаемое за действительное.

– Скорей всего так? – согласился с ней Дмитрий.– Но что же делать нам с тобой, моя любимая и единственная?

Она пожала белыми почти прозрачными плечами, и они, под дружные аплодисменты слушателей Высшей школы контактёров, растворились в воздухе.

Кто такой Карп?

Через несколько минут Майя и Дмитрий уже находились в квартире старушки Химовой. В подавленном настроении они равнодушно наблюдали за новым застольем. Ведь имелась веская причина… В гости приехал её племянник Карп.

Привидения поступили просто. Они спрятались, пристроились за одним из шкафов. Им было видно оттуда, как робот Ромбик выставляет на стол мясные, овощные и сладости, напитки и соки, да и симпатичные удлинённые стаканчики. Так получилось, что и Карп тоже не употреблял спиртное.

Рыжий кот Вовка вертелся тут же. Иногда истошно выл. Он чувствовал, что Майя и Дмитрий где-то здесь, но не видел их. Даже коту иногда не дано видеть то, что, что не позволено самыми высшими силами.

– Ах, славный мой Карпик, – говорила Роза Алексеевна,– ты так повзрослел. Я очень рада, что ты появился в нашем доме.

– Я тоже рад,– кивнул головой племянник, выпивая очередную порцию сока.– Очень доволен.

Павел и Пётр тоже не отставали от Карпа, ели и пили с большим аппетитом и даже с азартом. На сей раз, и Роза Алексеевна поддерживала их компанию.

Она жестом велела удалиться Ромбику и коту Вовке и сказала:

– Чувствую, что совсем скоро и мне отправляться в дальний путь. Но я, Володя и Паша, буду навещать всех вас. Ведь я тоже одновременно стану и привидением, как Майя и Дима. Они умерли, но никак не хотят поверить в это.

Дмитрий хотел возразить, в двадцатый раз объяснить Розе и всем присутствующим, что они не умирали, но Майя вовремя дёрнула его за невидимую руку. Не стоит мешать людям, пусть отдыхают и то говорят, что взбредёт им в головы. Таковы непонятные правила человеческого общения. Каждый считает, что необыкновенно умён и неповторим и слушает только себя.

Барон впал в раздумье и даже почти не обращал внимания на то, что говорят другие. В конце концов, он обратился, к Карпу:

– Так, получается, что ты приходишься мне дядей, если моя бабуля – тебе тётя.

– Если изволите, многоуважаемый Павел, – любезно согласился с ним новоявленный родственник, – то получается, примерно так.

– Всё очень просто, Павлик, – пояснила Роза Алексеевна, – Карп Игнатьевич – является троюродным братом третьего мужа двоюродной сестры родной тёти близкой подруги твоей матери. Одним словом, твоя мама, Паша, Лидия Петровна, близко знакома с двоюродным братом Зинаиды Юрьевны, который, как ты понимаешь, в свою очередь…

– Умоляю вас, Роза Алексеевна,– взмолился Пётр,– не продолжайте дальше! Иначе я сойду с ума! Всё уже к этому подготовлено. Мне достаточно и того, что я имел возможность близко увидеть самых настоящих призраков.

– Мне только одно, без приколов, понятно,– сказал Павел, – мы будем культурно отдыхать и знакомиться ближе. Сразу ведь всего не запомнишь. Просто это невозможно сделать.

– Так оно и есть,– согласился с ним Карп, не отвлекаясь от блюд на столе, соков и напитков, – Я, извольте знать, довольно простой человек, хотя и бескрайне сложный. Если скромно заметить, то я – личность.

У Павла в кармане брюк резко зазвонил маленький сотовый телефон. Он достал его, нажал кнопку и приложил к уху.

Там очень быстро говорила и говорила какая-то женщина. Так дробно, что Павел не имел возможности вставить в телефонную беседу ни одного слова.

– Ничего не понял. Повторите, пожалуйста, всё сначала. Но с меньшей скоростью, и тогда я соображу, в чём дело.

– Не разборчиво, – посочувствовал Петя и тут же дал Павлу совет. – Ты будь осторожен, Барон. Сейчас участились звонки с того света. Я уже знаю пять случаев. Людей недавно похоронили, но они названивают своим родственникам. Скучают. Даже с днём рождения их поздравляют. Причём, среди ночи. Согласись, что далёко не каждый готов к такому развитию событий.

– Ну, уж в такое я никогда не поверю, – не удержался и сказал незримый Дмитрий. – Такого не может быть.

– А ты, Карп, не прав, – возразил Пётр.– Такое теперь часто случается.

– Я ничего не говорил, – прошептал Карп.– Это комната сказала. Голос, как будто, с неба прозвучал или из-под шкафа.

– Фантазёры, – засмеялась старушка Химова.– Выдумываете всякую ерунду.

Телефон в руках Павла вёл себя не очень спокойно. Там кто-то говорил и говорил, не останавливаясь.

Павел приложил его к уху. И стал терпеливо слушать, потом коротко произнёс краткое «да» и спрятал телефон в карман.

– А где у вас туалет, тётя Роза? – поинтересовался Карп. – Или, может быть, его здесь, вообще, нет?

– Всё есть, – ответила старушка Химова.– Как выйдешь из комнаты, там и увидишь. Имеется и туалет, и ванная комната.

– Разберётся, не маленький, – заверил бабушку внук. – Он даже старше меня. В крайнем случае, руки в унитазе помоет. Там даже вода целебней, в ней содержится много всякой всячины.

Карп тяжело приподнялся и, покачиваясь, вышел из комнаты.

Старушка Химова вдруг ударила себя ладонью по лбу и воскликнула:

– Вспомнила!

– Что ты вспомнила, бабуля? – поинтересовался Паша.– Вспомнила семнадцатый сонет Вильяма Шекспира?

– Совсем не это,– сказала Роза Алексеевна.– Я всё проанализировала Когда я перебрала в памяти всё нужное и нужное, то получилось, что не было у меня никогда и никакого племянника Карпа. Да и никакую Зинаиду, мать его, я не знала и не знаю. Просто имя это из головы у меня само вырвалось.