Читать книгу Сасквоч и его подруга. Юмористическая повесть о любви - Александр Николаевич Лекомцев - Страница 1

Это загадочное и, по мнению многих, страшное место жители и гости пригородного села Великие ноги обходили стороной. Добрые люди старались и на триста метров ни подходить к небольшому домику особенно, по ночам. Его окна в тёмное время суток сияли ярким светом, и по комнатам беспричинно броди туда и сюда два жутких обнажённых существа и занимались такой эротикой, что у этого, довольно ещё крепкого, сооружения качалась крыша.

Так утверждали самые любознательные и отважные, чей прах по причине их неудержимого любопытства покоится на местном кладбище. В данном случае, никак нельзя поспорить с утверждением: «Чем меньше знаешь, тем дольше живёшь».

Одни усопшие, при жизни уверяли, что там поселилась нечистая сила. Другие считали, что устраивают бедлам в этом домике жуткие существа из так называемых параллельных миров. Третьи во всём винили инопланетян, которых такое количество в пригородах столицы, что даже и не знаешь, кто, например, продаёт тебе морковку на рынке и прочие овощи и фрукты.

Да и морковка ли это? Ведь только сам чёрт знает, что там наколдовали его товарищи , причём, за сумасшедшую цену. Не зря же у некоторых создавалось устойчивое мнение, что подобного рода и вида овощи выращены если не на Марсе, то, в крайнем случае, на Луне или в заброшенных угольных шахтах.

Но в активно текущий, необычный двадцать первый век, где гражданам и гражданкам, как бы, демократических стран строжайше не рекомендуется вникать в действительность, то есть во всё происходящее, а только в фантастику и мистику строго определённой направленности, очень много желающих опорочить честных людей. Этакие вот фантазёры методично обливают грязью тех, кого можно.

А умирают, тяжело болеют или попадают в самые разные несчастные случаи и трагические ситуации люди не потому, что их кто-то проклял или даже заколдовал. Просто обстоятельства их земной жизни сложились, именно, так, а не иначе. А почему что-либо и где-то произошло, только один Господь и ведает. Он знает гораздо больше нашего и наделён особыми полномочиями.

Так что, дурная слава об обитателях домика была неуместна и нелепа. В нём, расположенном почти на самом краю Великих ног в безграничном счастье, пламенной любви и неуёмной страсти мирно проживал двадцатипятилетний парень Дмитрий со своей подругой Татьяной, которая была на два года младше его.

Узаконить свои, по сути, свои тёплые и светлые отношения они не спешили потому, что считали официальное заключение супружеского брака пустой и необязательной формальностью. Для истинной любви, как считали молодые люди, не нужны никакие документы. Если бы земной мир был устроен иначе, то может быть, после признаний в любви парень или девушка подкрепляли бы словесное выражение своих чувств специальным документом, заверенным у нотариуса.

Они не торопились узаконить свои обоюдные чувства и страсти ещё и потому, что понимали: всё и всегда, в случае экстренной необходимости, можно оформить, как полагается. Целая жизнь впереди. Но Дима и Таня настолько безумно и страстно любили друг друга, что их абсолютно не интересовали пустяки такого порядка. Кроме того, в ближайшие пятнадцать-двадцать лет не они не планировали иметь, точнее, рожать детей.

Кроме всего прочего, Дима и Таня были ярыми сторонниками свободных семейных отношений. Они абсолютно не ревновали друг друга к кому-либо и даже тет-а-тет частенько за чашкой чая делились впечатлениями о своих новых эротических приключениях и похождениях. Так уж устроен человек, по-возможности, он делится своими радостями и горестями с близкими людьми.

В какой-то степени Дмитрию и Татьяне было гораздо роще, чем подавляющему большинству жителей планеты. Они уже к своему совершеннолетию не имели никаких родственников и даже друзей. Для них земной мир замкнулся только друг на друге. Такое очень редко, но случается. Наверное, никто не знает, хорошо это или плохо.

Встретились они три года тому назад на лесной полянке по той причине, что Дмитрий обожал родную природу, а Татьяне просто некуда было деваться. Она прибыла в данный пригород столицы из дальнего сибирского села Угрюмые валенки по причине того, что дом, где проживала её мама, разрушило неожиданное наводнение.

Удивительно, как раз, то что с начала текущего века граждане и гражданки нашей замечательной страны, того не ведая, попали в зону непредвиденных обстоятельств. Не все, конечно. Иные господа и дамы при каких-то странных обстоятельствах, наоборот, как бы, всё предвидели и начали основательно процветать. Примерно так, как сорняки на огуречной грядке.

В общем, добрая и отзывчивая мама Тани, спасая собственную шкуру, умудрилась уехать с любовником в одну из стран Ближнего Зарубежья, а доченьку бросила на произвол судьбы. При этом она с грустью и печалью сказала:

– Ты уже, Танюша, взрослая девочка. Думаю, что сумеешь не только выжить, но и хорошо устроиться в своей непутёвой жизни.

– Не мозоль мне глаза, мамуля! – проникновенно ответила ей Таня. – Вали быстрей туда, где тебя особо никто не ждёт!

В общем, при встрече с Дмитрием сразу же некоторые подробности о себе сообщила юная Татьяна Петровна Гуркумина. Ничего не приукрашивала.

Самое удивительное заключалось в том, что они сразу же почувствовали, ощутили душевную близость. А поскольку между ними и внутри каждого из них вспыхнул незримый и негасимый огонь любви, то они не стали особо скромничать и сняли с себя одежду, в данном случае, джинсовые костюмы.

Нет, Дима и Таня не собирались загорать на ромашковой лужайке. Они посвятили несколько часов эротическим занятиям.

– Нормально, – похвалила она Дмитрия. – А то мне попадается всё какая-то неустойчивая… мелочь.

– Мне тоже понравилось, – признался Дима. – Ты сама маленькая росточком, но там у тебя для меня хватает пространства.

После того, как между ними произошло несколько раз подряд телесное сближение, они окончательно поняли, что созданы друг для друга.

Молодые и счастливые парень и девушка неторопливо оделись и продолжили беседу. Спешить им было некуда. Погода хорошая, птички щебечут, кузнечики в траве копошатся… Благодать. Можно и поговорить.

Открыто и чистосердечно Гуркумина пояснила, что приехала, поближе к большому городу потому, что решила стать киноартисткой или, в крайнем случае, дворником в многомиллионном мегаполисе. Оба варианта не так уж плохи.

Не смотря на то, что Дима скоропостижно и бесповоротно полюбил Таню, он решил подвергнуть строгой критике её светлые мечты по той причине, что они абсолютно эфемерны, то есть несбыточны.

Он внимательно посмотрел на Танюшу и, немного смущаясь, заметил, что у подавляющего числа жителей Земли совершенно неверное отношение к женской красоте. Они не понимают, что каждое существо красиво по-своему и неповторимо.

– Да, мне говорили некоторые не очень культурные люди, – вздохнула Гуркумина, – что я не такая симпатичная, как хотелось бы. Но я же ведь, всё равно, милая девушка.

– Мне ты очень нравишься, – признался Дмитрий. – А это самое главное. Но…

Довольно не назойливо и тактично он посоветовал Танюше чаще смотреться в зеркало. Эту немудрёную операцию следует производить не для того, чтобы неустанно любоваться своим отражением, а постараться адекватно и объективно оценивать свой облик.

Спору, конечно, нет, среди киноартисток предостаточно таких, которым не следовало бы демонстрировать в интернете свои фото в неглиже и с розами в руках. В данном случае, некоторые лица «светских львиц» стоит основательно прятать под чёрной вуалью и при этом нигде и никогда больше не фотографироваться.

Но, правда, что касается нашего отечественного кино, то для него сгодится всё. А неуёмные восторги и разного рода премии можно организовать. Мнение какого-нибудь косолапого карлика с поросячьими глазками всегда имеется возможность торжественно выдать за общенародное.

Конечно же, даже подобных ему своей внешностью Таня Гуркумина значительно переплюнула. Худенькая, полутораметровая девушка до пояса и мощная… в нижней части тела – это далеко не всё, что могло удивить и напугать до… диареи любого, ни в чём не виноватого, прохожего или какого-нибудь приезжего в эти замечательные места.

Особенным можно было без преувеличения назвать её оригинальное удлинённое лицо с большими фиолетовыми глазами, крючковатый нос, маленький рот над мощным подбородком. Красовались на её черепе в виде огурца огромные треугольные уши, торчащие в разные стороны. Короткая стрижка, в дополнение ко всему, могла убедить любого, что, именно, так , а не иначе выглядят инопланетяне, которые регулярно и массово похищают мирных граждан разных стран и народов Земли.

Её маленькие ручки и мощные кривые ноги в белых кроссовках запросто смутили бы даже самого отважного омоновца. Кому же, извините, безумно желается среди бела дня встречаться с инопланетным существом? Никому и никогда!

Очень благосклонно, не поверив ни единому слову Дмитрия, Гуркумина густо и хрипловато рассмеялась. От таких специфических звуков жаворонок в синем безоблачном небе впал в анабиоз и застыл на одном месте. Но вовремя спохватился и продолжил свои птичьи занятия.

– Кто бы говорил, Дима, о красоте, но только не ты, – убеждённо заявила Гуркумина. – Ты абсолютно внешне похож на снежного человека или, вообще, на какое-то сказочное чудовище. Или ты не в курсе?

– Я такой же, как все, – возразил Дмитрий. – Ничего страшного нет в том, что у меня густая чёрная борода. Многие парни не бреются…

Увы, ничего не поделаешь с тем, что многие люди в чужом глазу соринку видят, а в своём – бревна не замечают. Плюс ещё к этому логично пристёгивается тот факт, что практически каждый человек, порой и не ведая того, считает себя центром существующего мира, причём самым умным, справедливым и т. д.

Рассудительная и, по-своему, проницательная Татьяна обратила внимание на то, что у Димы, то есть у Дмитрия Алексеевича, довольно странная фамилия – Сасквоч. Это одно из распространённых названий снежных людей. На одном из языков северных американских индейцев это что-то означает.

Но совсем даже и не так важно, с какого языка и как это слово переводится. Дело в том, что внешне Дмитрий полностью соответствовал довольно странной и не такой уж распространённой в России фамилии.

Если бы Дима Сасквоч поражал окружающий мир своей длиной и густой чёрной бородой, то куда ещё ни шло. Но всё его тело с головы до пяток было покрыто густой шерстью. Преобладал, в основном, чёрный и бурый цвет. Впечатлял так же его огромный череп с узким лбом. Его лицо (не морду же) украшали два маленьких, почти неподвижных, можно сказать, светящихся глаза тёмно-коричневого цвета. Кто бы мог подумать, что у добродушного Димы такой вот злой звериный взгляд

Понятно, что изо рта Сасквоча торчали четыре больших клыка. Совсем было не похоже на то, что такими резцами шинкуют только капустные вилки. Да и ростом Дмитрий был более двух метров и аномально широк в плечах. Есть предположение, что настоящий снежный человек при встрече с ним, на всякий случай, спрятался бы в придорожной канаве. От греха подальше.

Выслушав критические замечания в свой адрес, уже в одежде, как и Танюша, упал вниз животом на траву и принялся громко хохотать. Разумеется, он категорически не верил в то, что своим внешним видом усиленно напоминает снежного человека. Ведь повышенная волосатость и высокий рост, всего лишь, особенности его необычного организма.

Вдоволь насмеявшись, Сасквоч присел рядом с Гуркуминой, которая его нежно обняла, сообщив ему в десятый раз, что, в любом случае, Дима ей очень нравится. Одним словом, любовь без фронта и тыла, полюбишь и крокодила.

Не слишком-то Дмитрию понравилось, что милая Танечка сравнила его с аллигатором. Но он, всё равно, крепко обнял её и решил поведать милой девушке историю о том, когда и как он получил фамилию Сасквоч.

Без всякого преувеличения Дмитрий был из тех немногочисленных граждан, которых, на самом деле, нашли в капусте. У всех, вероятно, это происходило, примерно одинаково.

Ранним утром сорокапятилетний преподаватель истории в одном из местных высших учебных заведений Алексей Яковлевич Сасквоч, проживающий в ближнем пригородном селе Великие ноги, в небольшом домике, решил в выходной день сорвать для салатика десяток огурцов и помидоров. Но до сбора овощей у него дело так и не дошло.

Среди капустных кочанов, на собственном огороде, он обнаружил свёрток, состоящий из нескольких одеял, в котором блаженно спал младенец. С некоторым недоумением и досадой он отнёс его дом и начал названивать по разным инстанциям. В конце концов, в одном месте через недели две-три пообещали пристроить младенца в одном из Домов малютки. Пришлось Алексею Яковлевичу думать и гадать, как и чем кормить ребёнка, спрашивать доброго совета у соседей.

За несколько дней вечный холостяк и преподаватель истории Сасквоч умудрился настолько привыкнуть к младенцу, что решил его усыновить. Время для этого у него имелось. Да всё происходило во второй половине лета, когда он имел возможность находиться в отпуске. Ведь желающих принимать вступительные экзамены в вуз было предостаточно.

Необходимые документы он оформил быстро. Но пришлось нанять и няньку. Ведь работу он не собирался бросать. А сбережения кое-какие имелись. Жил Алексей Яковлевич скромно. Условно лишние рубли, заработанные в университете и от продажи кое-каких овощей, он предприимчиво менял на доллары США. А хранил их в надёжном целлофановом мешке, в большом металлическом ящике, в подполье.

Наверху тайника, находящегося в уютной кладовке, под поло, лежали мешки с картошкой и старые тряпки. В общем, для того, чтобы поставить Диму на ноги Алексей Яковлевич на несколько лет нанял молчаливую, пожилую, но довольно опрятную и ответственную женщину-одиночку из Великих ног Ефросинью Матвеевну Коромыслову .

Она занималась воспитанием Димы до тех пор, пока ни пришло время отправляться ему в первый класс, то есть садиться за парту в местной сельской школе. Понятно, что поначалу, первые две недели, дети при виде такого вот своего одноклассника истошно орали. Но потом привыкли, и даже с удовольствием с ним общались.

Добрая его няня Коромыслова перед тем, как уйти в мир иной открыла Дмитрию тайну его приобретённой в Великих ногах фамилии. Она сообщила, что в давние времена в этих краях сасквочами называли мухоморы с красными шляпками. Но, возможно, здесь, в местной речушке Кляуза водилась двухголовая волосатаярыба с таким названием. Правда, вероятней всего, сасквочи – это квадратные пироги с мясом. Впрочем, и других вариантов довольно много.

Не дожив, до шестидесяти лет от душевных мук и разного рода переживаний скончался и приёмный отец Димы рядовой преподаватель истории Алексей Яковлевич. Перед смертью пожелал своему уже взрослому ребёнку нигде не работать и не учиться. Такое настало смутное время, что лучше уж находиться подальше от людей, тем более, Диме, слишком необычному и не традиционно красивому пареньку.

Но, всё же, Алексей Яковлевич постоянно рекомендовал Диме заниматься самообразованием, больше читать полезной литературы, уметь анализировать любые сложные ситуации, в любом случае уметь принимать рациональные и конструктивные решения, стараться быть не дилетантом, а разбираться во многих вопросам гуманитарного и технического порядка.

Никакие знания и практические навыки не могут быть в жизни лишними. Дмитрий всегда следовал советам Сасквоча старшего и ни разу не пожалел об этом.

Буквально за несколько лет до кончины Алексея Яковлевича в селе Великие ноги многое переменилось: в нём обосновались сплошные дачники и, кроме того, настроили здесь, в основном, по окраинам богатых особняков чрезмерно преуспевающие в жизни господа и дамы..

Почти никто в Великих ногах толком и не знал и не ведал, кто такие Сасквочи и люди ли они, вообще. А Диме, при относительно скромных и разумных затратах, долларовых сбережений, вполне, по его расчётам, должно было хватить до конца его жизни. Но это станет возможным только в том случае, если, конечно же, он ни тронется умом и ни начнёт хранить деньги в отечественных банках. Ведь до сих пор не ясно, что это за организации и кому принадлежат.

С вуза, в котором Алексей Яковлевич проработал практически всю свою жизнь, он вынужден был уволиться с позором. А произошёл такой случай. На одной из лекций перед старшекурсниками историк Сасквоч два битых академических часа доказывал студентам, что российский бунтовщик восемнадцатого века Емельян Иванович Пугачёв никогда не являлся членом коммунистической партии.

Но продвинутые и, по-своему, умные будущие историки освистали уважаемого преподавателя и вышвырнули из аудитории. Один из самых добрых и отзывчивых студентов Петя Водраев подарил Алексию Яковлевичу новейший учебник по отечественной истории за авторством академика М.А. Тупермана, в которой было чёрным по белу напечатано, что Пугачёв не только коммунист, но, к тому же, состоял в родственных связях с Фридрихом Энгельсом.

После таких новостей историк Сасквоч окончательно понял, что больше его в этом вузе больше ничего не держит. Да, пожалуй, и жизнь, получается, пошла наперекосяк – ни жены, ни детей… Впрочем, нет. Есть замечательный и славный сын, найденный им когда-то в капусте, Дмитрий Алексеевич Сасквоч. Пусть живёт долго и счастливо, кое- кого радуя своей необычной красотой, а некоторых и основательно пугая.

Но есть надежда, что в душах большинства из нас корни пустили только добрые помыслы и дела, а потому нам даже сам чёрт не страшен. Правда, даже сам бес на конкурсе самых жутких чудовищ и монстров не смог бы опередить Диму. Кишка тонка.

После такой вот встречи и откровений на цветочной полянке Дима и Таня сделались до гроба неразлучной и любящей парой. Что уж там говорить, даже в чувствах личного порядка все без исключения люди – эгоисты. Речь, понятно, не идёт об изощрённом и уродливом благосостоянии, здесь у каждого подходы разные. А вот в личном счастье… Тут уж всякий желает проглотить, как говорится, телёнка целиком, вместе со шкурой и костями и при этом попытаться не подавиться.

Не всегда Дима и Таня бродили только вдвоём и по городу и Великим ногам, взявшись за руки. Они, по общей договорённости, выкраивали время для того, чтобы на денёк-другой окунутся в бездну посторонних впечатлений и эротических связей. Это не тяготило их и морально не убивало потому, что они любили только друг друга, и больше никого. Что ж поделать, если эгоцентризм некоторых влюблённых не поддаётся здравому смыслу.

Но Дима и Таня, всё-таки, старались в эротическом плане радовать не только друг друга, но и ещё некоторых случайных встречных людей, дам и господ, которые ведь тоже имеют право пусть на кратковременное и стихийное, но счастье.

Очередным утром Сасквоч решил прогуляться по летнему лесу и просто по дороге, а Гуркумина отправилась в город – решила себя показать и на людей посмотреть. Они нежно расстались на автобусной остановке и разошлись в разные стороны. Он зашагал прямо по дороге в сторону леса, она направилась в сторону железнодорожной станции, к электропоезду, следующему в город.

Происходило это близ села Новые ухмылки, не так далеко от левой стороны дороги. Данную автомагистраль с множественными рытвинами, ямами и ухабами всё ёще уважительно и трепетно официально и всенародно называется шоссейной. Но речь совсем о другом. Многие водители частных и других автомобилей, и даже велосипедисты во время движения транспорта в определённый момент летнего погожего дня активно входили в состояние удивления.

Дело в том, что они обнаружили своими пытливыми и широко открытыми глазами на ветке небольшой придорожной сосны британский флаг, который нагло и вызывающе реял на ветру. А для них такие фортели такое на суверенной территории великой страны были оскорбительны. Тем более, всех нас в последнее время всё меньше и меньше волнует состояние физического здоровья английской королевы.

Переполненные чувством патриотического возмущения и частично негодования, они, каким-то чудом не попадали в аварийную ситуацию, ибо с неприятием, оставив руль в покое, разглядывали с давних веков чуждую для нас символику.

Имеются в виду, конечно же, не только господа и дамы, которые приобрели водительские права по сходной цене, не понятно где и неизвестно у кого. Ведь в общей массе владельцев новеньких крутых иномарок и отечественных, которые уже лет двадцать или тридцать ни в каких списках не числятся, немало и таких, которые не так уж и часто при торможении нажимают ногой на ну ту педаль.

Проезжая мимо такого, явно организованного безобразия, водители отчётливо и довольно громко, в основном, с применением в своих выкриках ненормативной, но широко популярной лексики, давали свободу своим гражданским чувствам и эмоциям. Они проклинали английских шпионов и тех господ и дам, которые тихо и скромно имеют в абсолютно туманном Лондоне не только недвижимость и солидные капиталы, но и являются, вместе с членами своих семей и хорошими знакомыми самых разных полов, гражданами Великобритании.

Но если бы хоть кто-нибудь из сидящих за рулём догадался выйти из салона своей машины и перёшёл на противоположную сторону дороги, построенную, возможно, ещё опричниками Ивана Грозного, то, наверняка, определил бы, что это никакое не безобразие, а дамские трусы синего цвета с красными пересекающимися полосами. Так что, агенты МИ-6 и российская Пятая колонна здесь абсолютно не при чём.

В общем, оставались водители автомобилей и других видов транспорта, вплоть до гужевого, в полном неведении. Они поспешные предположения посчитали за истину. Но, в принципе, она особо никому и не нужна. В наше оригинальное время в ней просто не имеется никакой надобности. Любая, даже самая примитивная сказка людей радует и окрыляет гораздо в большей степени, чем никому не нужная действительность.

Из-под ритмично качающейся сосны с дамскими трусами на одной из верхних веток дерева слышались стоны и вопли, но большей частью, рычание. При таком положении дел

страстные отечественные любители природы, конкретно, фауны и флоры, имели полное право опираться на собственное предположение.

Они почти не сомневались, что небольшое семейство амурских тигров нелегально, с пересадками, на товарных поездах умудрилось перебраться из дремучих мест поближе к большому цивильному городу в европейской части великой страны… зайцами и теперь вот рычит, как попрало и где им вздумается.

Зачем же тиграм перебираться поближе к большому городу? Предположение простое и незамысловатое. Народу здесь значительно больше, чем на российском Дальнем Востоке, и он, в основном, справный и упитанный. А в самом центре столице, рядом с красными кирпичными стенами и внутри их, у любого хищника проявится самый зверский и неукротимый аппетит.

Но данная предположение или гипотеза не выдерживали бы никакой критики потому, что стонала, хрипела и, в основном, рычала глава администрации сельского поселения Новой ухмылки Августина Даниловна Кирендоп. Это, именно, она в неуёмной страсти поспешно сняла с себя модные и почти неношеные трусы и забросила их на сосну. Разумеется, она поступила так, имея на то вескую и основательную причину.

Само собой, это событие имело предысторию… Всё довольно просто.

Молодая и ничем не измождённая женщина и, как говорится, при пышном теле, в поисках нерушимого личного счастья в свободное время, которого у неё имелось предостаточно, часто курсировала вдоль дороги. Для этого она использовала и левую, и правую обочину, как бы, магистрали. Довольно прилично одетая, с ярко-крашенными губами, госпожа Кирендоп не просто шла, а держала в руках блокнот, в который задумчиво вносила какие-то записи.

Со стороны могло показаться, что она тщательно пересчитывает не только деревья, находящиеся в санитарной зоне, но и мимо пролетающих ворон. Допустимо, что её, вроде бы, интересовали разного рода жучки, паучки, червяки, бабочки и стрекозы. В общем, серьёзная и ответственная хозяйка своего здешнего поселения.

Нынче в любом даже никчемном деле без рекламы не обойтись, которой явным образом и являлась Августина Денисовна. Она натурально демонстрировала свою бурную деятельность… и при этом самый смышленый президент мира не смог бы уличить её в полном бездействии пусть на не большом, но государственном посту.

Конечно же, самым натуральным образом, она смахивала на придорожную путану. Но никто из желающих получить телесное удовольствие не останавливал свою автомашину перед ней. Ведь, предположительно, что ни один человек из ныне живущих на Земле никогда и нигде не видел проститутку с блокнотом и шариковой ручкой в руках, тем более, в часы её профессиональной деятельности.

Только по этой причине водители автомашин и другого транспорта считали её замаскированным депутатом самой главной Думы страны от оппозиции или, скорей всего, сотрудником уголовного розыска.

Внезапно и неожиданно она увидела перед собой более чем двухметрового чернобородого парня лет двадцати пяти от роду, приостановилась и… обомлела. Её удивило совсем не то, что он был такого огромного роста. Имеются же среди нас, в конце концов, баскетболисты. Но перед ней стоял не спортсмен, а жуткое бородатое существо мужского пола, обросшее почти до самого узкого и морщинистого лба чёрной густой бородой. Можно сказать, что таким он являлся с ног до головы.

Из-под смоляных густых волос на голове на неё пристально смотрели маленькие, тёмно-коричневые глазки. Из приоткрытого рта торчали острые клыки. Тело мощного и широкоплечего паренька было сплошь покрыто густой чёрно-бурой шерстью.

Устрашающий вид зверообразного паренька усугублялся ещё и тем, что он, по причине жаркого лета, был без майки, но зато – в белой летней шляпе, длинных и широких зелёных шортах и в огромных коричневых сандалиях на босу ногу.

Сначала Августина Денисовна намеревалась испугаться, но потом резко передумала так поступать. У неё обозначился чисто дамский интерес к этому оригинальному субъекту. Ведь неважно, что перед ней чудовище из знаменитой сказки «Аленький цветочек». Главное заключалось в другом факте, в том, что перед ней – молодой, крепкий и, наверняка, сексуальный парень.

Ей даже показалось, что автор этого бессмертного произведение, великий русский писатель и славянофил, тоже частично бородатый, Сергей Тимофеевич Аксаков махнул ей из придорожной рощицы рукой, давая понять госпоже Кирендоп, что здесь же произрастает тот самый волшебный аленький цветочек с личным женским счастьем в придачу. Других вариантов нет.

В общем, она не робко и почти решительно с «хорошей погоды» начала душевную беседу с молодым монстром и, в конце концов, убедила его в том, что неплохо было им просто полежать , к примеру, под сосной и немного поговорить на общественно-политические темы. Пожав крупными, мускулистыми и волосатыми плечами паренёк густым басом с хрипотцой ответил, что можно раза четыре-пять и… поговорить.

Но вёл он себя, вполне, культурно. Абсолютно ни на чём не настаивал и никого и ни к чему не принуждал. Скорей всего, пошёл навстречу незнакомой даме, вошёл в её положение и не нашёл в себе силы отказать симпатичной женщине, находящейся в активном творческом эротическом поиске.

После восьмого активного сексуального сближения госпожа Кирендоп, закатив глаза, прохрипела: «Хватит!». Она поползла по траве с той целью, чтобы найти свою модную оранжевую юбку в зелёный горошек. Обнаружила её и в лежачем положении натянула её на свои широкие и тугие бёдра.

Разумеется, совершить этот трудоёмкий и энергоёмкий процесс помогал ей бородато-волосатый юноша и поддерживал её не только физически, но и морально.

Утомлённая не столько летним солнцем, сколько самим процессом близкого знакомства со Сасквочем, Августина Денисовна попыталась встать на ноги, держась обеими руками за ствол сосны. Но у неё ничего не получилась. Пока ноги не держали госпожу Кирендоп. Она предложила Диме просто немного посидеть под деревом и с полчаса поговорить про жизнь.

– От имени сельского совета Новых ухмылок, – дрожащим голосом произнесла Кирендоп, – выношу вам, Дмитрий Алексеевич, благодарность. Надо сказать, вы умеете заряжать энергией…

– Стараюсь, как могу, – скромно ответил Сасквоч. – Я рад, что вам эта процедура понравилась, Августина Денисовна.

– Не то слово, Дима. Я неделю буду передвигаться медленно и походкой камчатского краба, как зомби из голливудских фильмов.

– Это ничего. Многие так всегда ходят, с раннего детства. И ничего.

Она выразила робкую надежду на то, что, может быть, молодой и прекрасный бородач Сасквоч переберётся из Великих ног к ней, в Новые ухмылки. Будут они, как два голубка или даже белых лебедя, жить в основательном счастье и радости.

Но Дмитрий своим откровенным ответом разочаровал госпожу Кирендоп, сообщив, что вот уже несколько лет любит свою несравненную девушку Таню, и разлучит их только какая-нибудь жуткая пандемия с летальным исходом… для одного из них.

– А ваша невеста Таня красивая девушка? – Кирендоп закусила губу. – Очень красивая?

– Очень. Но она совсем не похожа на других дам, – просто сообщил Августине Денисовне бородато-волосатый парень. – Такая вот… своеобразная.

– Я понимаю, что завидовать – не очень хорошо, но ничего не могу с собой поделать.

– Давайте я в знак благодарности сниму с этой сосны ваши трусы. Они ведь вам ещё пригодятся не только летом, но и зимой.

– Не надо, Дмитрий Алексеевич, их снимать. Пусть весят. Всякий раз, когда я буду проходить мимо, то буду с нежностью вспоминать вас, то есть тебя, Дима. Они будут гордо реять на ветру. Приятно осознавать, что и я была пусть пару часов, но счастлива.

С некоторым трудом, но Кирендоп встала на ноги. Нежно обняв своего недавнего эротического партнёра, она нашла в себе силы двигать ногами. Побрела по тропинке в сторону дороги.

С некоторой светлой грустью он расстался с Августиной Денисовной, которая оригинальной и неповторимой походкой, в полусогнутом состоянии, но счастливой женщиной, направилась в родное село Новые ухмылки. Он некоторое время провожал её своим звериным, но добрым взглядом.

Получивший заряд бодрости и новых впечатлений, Дима Сасквоч присел на большой придорожный камень. Решил немного отдохнуть на нём и потом уже продолжить пешую прогулку.

Он сидел в классической позе древнегреческого мудреца и мысленно размышлял на старинную и, можно сказать, философскую тему. Его уже с подросткового возраста интересовал величайший вопрос современности: может ли существовать чистая и непорочная дружба между мальчиком и девочкой, точнее, между молодыми мужчиной и женщиной.

Убрав на колено массивный волосатый кулак правой руки, служащий в качестве подпорки мощного подбородка во время раздумий, он в тысячный раз пришёл к однозначному и единственному выводу. Никакой дружбы между ними быть не может, только секс или, в крайнем случае, эротика. Правда, он не видел особой разницы между двумя этими понятиями. Как в народе говорится, что в лоб, что – по лбу.

Может быть, конечно, сексуальные процедуры проходят или протекают не в комфортных условиях, где-нибудь, на завалинке или на лесной полянке, под плакучей ивой, а вот… эротика, непременно, царствует в шикарных апартаментах, при свечах и, как правило, под прекрасную музыку Вивальди. Такое вот различие.

Если во втором случае даже регулярное участие одних и тех же лиц в таких процедурах с разными партнёрами называется лёгким флиртом, то в первом – разнузданным развратом. В общем, различия между сексом и эротикой получаются основательные.

Но чернобородый парень Дима Сасквоч, вышедший из раздумья, на этот счёт имел своё мнение, за которое его никогда бы ни наградили даже, к примеру, и юбилейной медалью «За уважение к отечественным жукам-долгоносикам». Короче говоря, мыслить полагается так, как вам настойчиво рекомендуют с самых высоких трибун очень уважаемые господа и дамы.

Вскоре он встал с камня и, конечно же, поступил весьма и весьма неосторожно и, можно сказать, даже опрометчиво. Надо было ещё минут пять-десять оставаться в сидячем положении, дабы не смущать и не пугать своим экзотическим видом пусть редких, но абсолютно мирных прохожих.

Они ведь не виноваты в том, что у некоторых молодых людей мужского пола очень необычная, но при этом основательная… пугающая красота.

Этакого волосатого верзилу со специфическим лицом имел несчастье увидеть не совсем основательно старый по возрасту, темпераментный и улыбчивый мужчина, примерно, около шестидесяти лет от роду. Потребительскую корзинку, которую прохожий держал в левой руке, пришлось от неожиданности уронить прямо на обочину дороги. Благо, что ничего и неё такого уж ценного не вывалилось.

Но в данном случае никому не зазорно удивиться и даже испытать чувство великого ужаса. Вид бородатого парнишки более двух метров ростом и широкого в плечах, покрытого густым чёрно-бурым волосяным покровом не только на лице, не порадовал бы даже отважного дрессировщика самых жутких и непредсказуемых зверей и чудовищ. Криво усмехнувшись, человек солидного возраста, упал навзничь прямо на обочину дороги, рядом со своей потребительской корзинкой.

Потерял своё жалкое и примитивное сознание, потому, как до этого случая абсолютно отвергал полное в земном мире присутствие каких-либо особенных чудес. Он отличался особой впечатлительностью по той элементарной причине, что всю свою жизнь трудился и ныне продолжал это делать в городской теплице разнорабочим .

Боль каждого сорванного и, тем более, съеденного огурца или помидора, он воспринимал, как личную трагедию. Нередко с нескрываемой грустью и даже печали он употреблял в пищу овощные салаты. Конечно, слёз при этом не ронял, ибо при этом в мыслях своих был крутым мужиком, а не каким-нибудь там иностранным джентльменом.

Для того, чтобы не так часто встречаться с ужасами текущей жизни и страданиями всего существующего он предпочитал после окончания рабочего дня идти домой, чтобы наблюдать за текущей жизнью, включая выходные дни, только из окна или с помощью столичных телевизионных программ. Борис Кудинович Заваркин прекрасно понимал, что на голубых экранах царит полнейшая и необузданная никем фантастика, потому на телеэкране даже зверское убийство бройлерного цыплёнка воспринимал, как явление абсолютно не реальное.

Надо сказать, что такие эмоциональные господа и дамы встречаются даже среди сталеваров и среднего уровня чиновников.

Но, в данном случае, больше половины людей к самым разным ужасным чудесам и невероятностям относятся, вполне, спокойно по причине своего явного нигилизма и скептицизма или запущенной близорукости. Подобного рода гражданин может запросто принять голодного и злого медведя в лесной чаще за соседа по лестничной клетке, запросто положить ему руку на загривок и с сочувствием сказать: «Сегодня ты, Гриша, сам на себя не похож».

В такой или подобной ситуации даже самый плечистый и задиристый медведь не просто уберётся восвояси, но очень резво и на цыпочках отойдёт на безопасное расстояние от непредсказуемого идиота.

Но вряд ли на месте этого гражданина с потребительской корзинкой кто-нибудь другой поступил бы при внезапной встрече с самым настоящим снежным человеком в летней синей ковбойской шляпе, в широких шортах в зелёную полоску и коричневых сандалиях. По причине знойного лета бородато-волосатый парень Сасквоч гигантского размера со зловещим лицом и мелкими тёмно-коричневыми, злыми и неподвижными глазками не имел на своём могучем теле какой-либо рубашки и даже майки.

Гражданину не такого уж преклонного возраста Заваркину, в принципе, повезло потому, что он никогда не имел счастья и возможности видеть подругу бородатого парня, его самую любимую женщину или, вернее, милую девушку Танюшу.

Не надо думать, что испытать животное чувство страха при виде волосатого монстра огромных размеров. Гуркумина в этом плане имела свою «изюминку». При виде Тани, наверное, каждый второй запросто поверил бы в существование потустороннего мира с его особенностями, но активное нашествие инопланетян на Землю.

Если бы гражданин, внезапно потерявший сознание и безвольно лежащий у обочины дороги, как куль со свежими опилками, увидел бы рядом с бородато-волосатым монстром ещё и Танечку, то по причине своей неукротимой и высокой впечатлительности к жизни он бы уже не вернулся. А зачем окунаться практически в регулярный земной кошмар?

У самых ответственных и серьёзных медиков имелась бы очередная железная возможность причислить бездыханное тело этого господина к числу господ, которые пришли к летальному исходу по причине какого-нибудь зловещего вируса. Больше ведь не от чего у нас сейчас не умирают, тем более, те, граждане, которые не сделали строго обязательную… прививку.

Не дай боже никому из смертных, особенно, в полумраке столкнуться своей физиономией с оригинальным удлинённым личиком Танюши с большими фиолетовыми глазами. Одна только её голова с торчащими в разные стороны ушами порождали в среднем статистическом человека по причине гнетущего страха мощное уважение к молодой даме, весьма и весьма странноватой на вид.

Поскольку молодой мужчина с бородой и маленькими тёмно-коричневыми глазками, можно сказать, на свирепом зверином лице просто культурно отдыхал, то направился по шоссейной дороге домой, в сторону родного села Великие ноги. Идти было долго, поэтому он не исключал, что успеет во время пути обогатиться и другими впечатлениями. Ведь не сошёлся же клином белый свет на госпоже Кирендоп.

Дима шёл, как положено, по самому краю правой стороны щербатой, украшенной глубокими ямами и выбоинами, но пока ещё условно шоссейной автомагистрали.

Увидев лежащего у обочины не такого уж пожилого гражданина, рядом с продовольственной корзинкой , Сасквоч нравоучительно сказал:

– Как не стыдно! Вы уже почти пенсионер, а в середине дня напились, как паромщик на катастрофически обмелевшей реке.

– Оно ещё и разговаривает, – Заваркин на мгновение открыл левый глаз и тут же, захлопнув его, вернулся в прежнее состояние.

Ведущий правильный и здоровый образ жизни, молодой Дмитрий Алексеевич укоризненно покачал головой и продолжил путь.

Что касается Танюши, то она шла по одному из самых длинных и широких проспектов города. Вокруг неё не то, чтобы ни наблюдалось толчее и толкотни, а практически было почти безлюдно. Осторожные люди разных полов и возрастов, увидев издали девушку безумно настораживающей красоты, поспешно переходили на другую сторону большака.

Им подобного порядка встречи не нужны. Пусть рискует тот, кто пьёт шампанское, Ему, не просыхающему от спиртного и задавленному подагрой, один чёрт, с кем встречаться.

Погружённая в свои девичьи мысли Танюша мало обращала внимания на то, как при её виде прохожие резво разбегаются в разные стороны. Мало ли что, в конце концов, у них на уме. Может быть, практически каждый убегающий в неизвестном направлении вдруг вспомнил, что несколько часов назад оставил на горящей газовой конфорке кастрюлю с водой или решил купить какие-нибудь лотерейные билеты.

Немного устав от ходьбы Гуркумина подошла к стенам главного спортивного стадиона «Разбег» и присела на скамеечку, недалеко от газона с зелёной травкой, опоясывающего вдоль высокого забора мощное сооружение. На стадионе, явно, шёл футбольный матч. Мощный гул и дружный рёв толпы болельщиков, в какой-то степени, говорил о том, что люди культурно отдыхают.

Прямо на газоне, на четвереньках, прислонившись головой к забору, стоял молодой крепкий парень. По всей вероятности, он с неукротимой тоской смотрел вниз, в заросли густой декоративной травы. Но вряд ли этого чудика можно было принять за энтомолога, изучающего быт городских муравьёв.

Почти сразу же Танюша поняла, что это футболист. Ведь на нём – бутсы, зёлёные гетры, синие трусы и жёлтая майка с цифрой «28» на спине. Странная поза спортсмена удивила Гуркумину, поэтому она подошла к парню, крепко ударив его по плечу.

Нельзя сказать, что он особо испугался, но, однако же, нашёл возможность вяло, но отчётливо прошептать:

– Меня уже похитили инопланетяне? Я в летающей тарелке?

– Ты, любезный, стоишь на четвереньках под забором, – пояснила Гуркумина. – Находишься в некоторой тоске. Поэтому я решила тебя утешить… раза четыре.

В некотором недоумении парень завалился на спину. Но и такой эротический способ для начала устраивал Танюшу. А её добрые и нежные руки могли поднять даже мёртвого, если, конечно, было, что поднимать и при этом использовать по назначению. К счастью, футболист быстро сообразил, что он него требуется, и надо сказать, в интимном плане оказался не так уж и плох.

Обожающая во время телесных сближений с представителями противоположного пола разнообразие Танюша не дала спортсмену долго грустить и некоторым образом взбодрила его.

– На вашей планете все женщины такие темпераментный, – надевая на себя свои сини трусы, футболист широко улыбнулся. – УК меня такая встряска… впервые.

– На нашей планете есть всякие дамы, – ответила Таня, – и она называется Земля.

Некоторое терпение потребовалось Гуркуминой, чтобы объяснить футболисту, что он заблуждается. Она – никакой не пришелец, просто красота у неё, можно сказать, земная, но особенная и неповторимая. После этих слов эротические партнёры ещё два раза тесно сблизились. Потом, чуть позже, парень сказал, что зовут его Федя Прунькин.

Пристально посмотрев на него, Гуркумина задала самый обычный вопрос. Почему в разгаре футбольного матча Федя не бегал по полю за футбольным мячом, а стоял в загадочной позе, упираясь головой в забор.

– Меня тренер после завершения первого тайма выгнал со стадиона, – с грустью произнес Прунькин. – Моя футбольная карьера на этом завершилась.

– Почему?

– Потому, что я серьёзно болен аутизмом.

– Но я, Фёдор, во время нашего совокупления, этого не заметила.

– Он у меня проявляется только на футбольном поле, во время игры.

После такого сообщения или даже утверждения у Татьяны Петровны появилась причина удивляться. Что это за аутизм? Какая-то невероятность.

Но уже не такой угрюмый, Федя пояснил, что его аутизм происходит от слова «аут».

Он крайний левый нападающий, и ему штурмовать ворота противоборствующей команды. Но при любой попытке поступать именно так, а не иначе, Прунькин всегда направляет мяч в аут. Да и вместо того, чтобы пасовать, передавать товарищу по команде, Фёдор направляет мяч за пределы поля. А такие фортели нередко заканчиваются не очень-то здорово, чаще всего, проигрышем.

Даже когда, пусть довольно редко, но Фёдору доверяют пробить пенальти, то мяч летит в аут. В принципе, получается, что футболист Фёдор Прунькин бегает по полю просто так или для того, чтобы показать болельщикам, какой он, всё-таки, резвый. Ему, вполне, можно было бы носиться здесь, как угорелому, и с воздушным змеем.

С некоторым участием Татьяна погладила белобрысого Фёдю по его белобрысой голове, успокоила, как могла. Но для того, чтобы он в дальнейшем не планировал с ней никакой дружбы и нежной привязанности, она сообщила ему, что безумно любит своего единственного и неповторимого, оригинального красавца Диму.

Вновь погрузившись в печаль, Федя вспомнил, что два года назад у него была прекрасная невеста Сима, которая стала жертвой аутизма. Как это произошло? Очень просто. Страшный случай.

Федя с Симой часто ходили гулять на прогулки в лес, и девушка, когда отходила от него метров на сто, постоянно кричала: «А-у!». Такая вот у неё наблюдалась особенная форма аутизма. Вот однажды очень долго кричала она на весь лес эту простенькую, незамысловатую фразу. Но Федя так и не смог отыскать в густом сосновом бору любимую девушку. Пропала бесследно. Как будто её никогда и не существовало в природе.

Впрочем, кто его знает. Может быть, она жива и здорова. Полгода тому назад в Африке, в районе озера Чад, представители местных племён всё чаще стали слышать назойливое «а-у». Они, конечно же, такие звуки приняли за происки и разного рода пакости тамошних злых духов.

Но, как бы, там ни было, местные бегемоты, на всякий случай, прекратили своим фырканьем и рёвом оглашать пространство в районе озера Чад и стали учиться ходить бесшумно, на цыпочках, как северные американские индейцы.

Приветливо помахав Фёдору рукой, славная девушка Таня Гуркумина, продолжила свой путь по городу, пожелав футболисту Прунькину удачи. Если бы Танюша не совсем доброжелательно относилась к окружающим людям, то она посоветовала бы ему не в футбол играть, а перебирать на овощной базе турецкие помидоры. Да мало ли добрых и полезных дел.

Надо сказать, что Дима и Таня не так уж и редко старались заработать денег на житьё, невзирая на то, что долларов, припрятанных отчимом молодого Сасквоча, имелся, вполне, солидный запас. Сасквоч и Гуркумина не боялись никакой работы: ни физической, ни интеллектуальной. Не гнушались приносить посильную пользу обществу совершенно бесплатно. Добрыми были отзывчивыми.

В середине следующего дня, после того, как они починили повалившийся дощатый забор в частном управлении механизации, расположенном почти в центре города, решили они заглянуть в университет экстросенсорики, метафизики и палеоконтакта. Дело в том, что преподаватель, который должен был читать два академических часа лекцию, срочно захотел в ближайшей шашлычной выпить пять литров пива и пару стаканов водки.

По этой причине он с большим удовольствием позволил странным существам Диме и Тане вместо него пообщаться со студентами. За прочитанную лекцию, всё равно, деньги получит он, а не снежный человек со своей подругой марсианкой. Когда очень хочется выпить пива, то можно, сжав зубы, не реагировать ни на какие окружающие ужасы и оригинальный внешний вид некоторых двуногих существ.

Да и чего их особо пугаться? Ведь они, как люди, одеты в серые джинсовые костюмы. На ногах – такого же цвета кроссовки. Кроме того, и говорят на понятном человеческом языке, а не чирикают, как воробьи и не каркают по-вороньи.

Понятно, что этот моложавый доцент и кандидат, как будто, шаманских наук Робинах Ефимович Кагор предупредил старосту курса и некоторых студенческих активистов, что сегодня лекцию им будут читать его верные друзья и соратники из международной академии потусторонних явлений.

После этого он со скоростью летучей мыши, преследуемой группой граждан Китайской Народной Республики, стремительно понёсся в сторону шашлычной. Разве может не торопливо и степенно покидать стены родного вуза человек, которому захотелось выпить пива и водки? Нет. Такое абсолютно не реально.

Принявшие на себя роль преподавателей Дмитрий Алексеевич и Татьяна Петровна неторопливо и почти торжественно вошли в просторную студенческую аудиторию . Разумеется, этих двух человекообразных существ любой, даже примитивно мыслящий, господин посчитал бы непременно за гуманоидов.

Причём, было похоже на то, что явились они сюда, видимо, не из одного мира или, по крайней мере, если и прибыли на Землю на летающих «тарелках», то с разных планет. Гуркумина, держащая в тощих руках большой ящик с гвоздями, молотками и другими инструментами, поставила его прямо на стол. Потом устроилась в уютном кресле рядом со своим мудрым, любимым бородато-волосатым человеком Димой.

Если сказать, что студенты очумели от внешнего вида приглашённых преподавателей, то это значит, ничего не сказать, скромно промолчать. Понятно, что молодых людей, приготовившихся слушать лекцию, в немалой степени пугали неподвижные и злые тёмно-коричневые глаза снежного человека и огромные фиолетовые очи инопланетянки. Да и всё остальное в их обликах не внушало особого доверия.

На мгновение привстав с места, Сасквоч объявил, что сейчас они прочитают интересную и познавательную лекцию по мировой истории метафизики. Будущим философам-культурологам и, конечно же, заодно, религиоведам, политологам и журналисты эти знания могут пригодиться если не в этой жизни, то в другой.

В свою очередь Гуркумина с удовлетворением заметила, что она лично рада, одним словом, что у студентов этого вуза широчайший профиль программного обучения. Надо же после окончания этого специфического университета им где-то и кем-то им работать.

Кто-то, понятное дело, если повезёт, то устроится не на ликёроводочный завод грузчиком, а в подходящее учебное заведение. Можно даже стать и заместителем какого-нибудь министра, если у папы и мамы имеются нормальные «бабки» или добрые железобетонные связи там, где надо.

Приветствуя, господ со странной внешностью и одновременно и преподавателей, студенты, примерно, в составе семидесяти человек, встали на ноги перед своими столами. Садиться, занимать свои места, они не спешили, ибо всё ещё находились в состоянии оторопелости, и в большинстве своём не просто стояли, а с широко раскрытыми ртами. Ведь было чему удивляться и активно принимать происходящее за чудо или за контакт, практически почти уже состоявшийся, с представителями двух неведомых цивилизаций.

В конце концов, студенты сели. Но одна из третьекурсниц философского факультета в длинном чёрном и скромном, отнюдь не вычурном, платье и со скромной причёской, вероятно, страстная обожательница откровений таких великих мыслителей, как Парменид, Аристотель, Платон, Сократ, Марк Аврелий и сотни других уважаемых мудрецов, всё-же, поинтересовалась.

– Извините, конечно, – она опустила вниз свои синие глаза, – у нас сейчас очередная лекция по спецкурсу «История мировой метафизики». Ваша лекция соответствует тематическому плану?

– Соответствует, – коротко заверил её Сасквоч. – Если бы она ни соответствовала, то мы бы здесь не появились.

– Кроме того, ваш преподаватель, доцент, кажется, Робинах Ефимович Кагор, – пояснила Гуркумина, – очень попросил, чтобы, именно, мы познакомили с некоторыми с абсолютно научными открытиями.

– Поздравляем с прибытием, разумеется, на нашу планету, господа! – девушка-студентка упорно гнула свою линию. – Вы, как и мы, очень обаятельны, но мы, всё-таки, больше доверяем нашим преподавателям. Они многое знают.

– Они знают гораздо меньше нашего, – Танюша топнула своей ногой сорок пятого размера. – Или вы, девушка, собрались отменять распоряжение уважаемого господина Кагора? Во всяком случае, лично вас мы в аудитории не держим. Идите и где-нибудь погуляйте! Но вы лишитесь возможности соприкоснуться с истиной.

– Извините, конечно, – студентка села, – но я останусь.

– Я простил тебя, незнакомка! – великодушно ответил волосатый и бородатый Дима Сасквоч, внешне очень похожий на бигфута. – Выражусь… по-философски. Кто желает что-то узнать, тот наберётся терпения и уважения к учителю.

Миловидная, но принципиальная девушка, будущий философ или, возможно, экстрасенс или безработный, наконец-то, с некоторым пониманием посмотрела на волосатого гуманоида.

Но тот уже не отвлекался от темы лекции, которой, разумеется, специально никогда и нигде не готовился. не делал никаких необходимых пояснений. Маленький и тщедушный инопланетянин с шортами на лямках пояснил:

– Ваш замечательный Робинах Ефимович поручил нам рассказать вашему курсу о том, чего вы не можете знать, – оскалился бородатый Дима, обнажив клыки. – Должны же вы за пять лет своего обучения получить пусть не большую, но полезную и правдивую информацию. Пусть она на всю оставшуюся жизнь отобьёт у вас охоту философствовать и валять дурака, но зато будете знать нечто такое…

Аудитория загудела. Ну, кому же ни хочется соприкоснуться с тайными и, наверное, полезными знаниями? А будущим философам, культурологам, религиоведам, политологам, журналистам и, вообще, не понятно кому, любой шаг к познанию мира – это начало великого и неповторимого полёта над всеобщим человеческим безумием.

Свою стихийную лекцию бородатый и волосатый Сасквоч начал с того, что задал самый примитивный вопрос этой же самой принципиальной девушке по имени Зиза, видимо, старосте курса или части его, то есть потока. Но не потому он обратился к ней, что, именно, она робко пыталась витиевато и чисто по-философски послать их тендем не так близко, но и не слишком далеко.