Литературоведческий журнал № 29: Материалы XII Международных научных чтений памяти Н. Ф. Фёдорова

Оглавление

Александр Николюкин. Литературоведческий журнал № 29: Материалы XII Международных научных чтений памяти Н. Ф. Фёдорова

МАТЕРИАЛЫ XII МЕЖДУНАРОДНЫХ НАУЧНЫХ ЧТЕНИЙ ПАМЯТИ Н.Ф. ФЁДОРОВА

ПРЕДИСЛОВИЕ

ДВА ВЕСТНИКА БУДУЩЕГО: НИКОЛАЙ ФЁДОРОВ И ПЬЕР ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН

НЕПРИЯТИЕ СМЕРТИ – ОСНОВА НРАВСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ: ОПЫТ РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ

РЕЛИГИОЗНЫЙ СМЫСЛ ИСКУССТВА

ЛЕГКОМЫСЛИЕ КАК НРАВСТВЕННЫЙ ВЫБОР (в контексте русской философии XIX–XX вв.)

ТЕМА БЕССМЕРТИЯ ДО ФЁДОРОВА (И.М. ЯСТРЕБЦОВ В 1830-х ГОДАХ) И ПОСЛЕ НЕГО (Ю.М. ЛОТМАН В 1990-х ГОДАХ)

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ МОТИВЫ В ТВОРЧЕСТВЕ СЛАВЯНОФИЛОВ И «ФИЛОСОФИЯ ОБЩЕГО ДЕЛА» ФЁДОРОВА

ЛЕВ ТОЛСТОЙ И ФЁДОРОВ: СПОР О СМЫСЛЕ И НАЗНАЧЕНИИ ХРИСТИАНСТВА

ТЕМА ЛИЧНОГО БЕССМЕРТИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ М.О. ГЕРШЕНЗОНА

МОТИВЫ «ФИЛОСОФИИ ОБЩЕГО ДЕЛА» В РОМАНЕ С.С. ЗАЯИЦКОГО «ЖИЗНЕОПИСАНИЕ СТЕПАНА АЛЕКСАНДРОВИЧА ЛОСОСИНОВА»

ИДЕЯ ТВОРЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА МИР В ДНЕВНИКАХ М.М. ПРИШВИНА 1926–1929 гг. В КОНТЕКСТЕ ДИАЛОГА С Н. ФЁДОРОВЫМ И А. ГОРСКИМ

ФЁДОРОВ И АНЦИФЕРОВ: ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ИДЕЙ

Э. ГОЛЛЕРБАХ: «ФЁДОРОВА СТЫДНО НЕ ЗНАТЬ»

ПОНЯТИЕ МУЗЕЯ В ФИЛОСОФИИ ФЁДОРОВА: ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

ОБРАЗ ПАМИРА В ФИЛОСОФИИ ФЁДОРОВА

ИДЕИ ФЁДОРОВА В МИРОВОЗЗРЕНИИ И ТВОРЧЕСТВЕ ВС. ИВАНОВА

ФЁДОРОВ В ЯПОНИИ: К ИСТОРИИ ПЕРВОГО ПЕРЕВОДА СОЧИНЕНИЙ ФИЛОСОФА НА ЯПОНСКИЙ ЯЗЫК

К 300-ЛЕТИЮ РОЖДЕНИЯ М.В. ЛОМОНОСОВА

«ЛАВРОВЫ ВЬЮТСЯ ТАМ ВЕНЦЫ…» (Поэтика «Оды на взятие Хотина» М.В. Ломоносова)

ЗАДАЧИ ОСВОЕНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ «КРАТКОГО РУКОВОДСТВА К КРАСНОРЕЧИЮ»

ЛОМОНОСОВ В ПОЭМЕ С.С. БОБРОВА «ХЕРСОНИДА»: К ВОПРОСУ О «НАУЧНОЙ ПОЭЗИИ»

ИСТОРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ

ГОРЬКИЙ И ВЕЧЕРНИЙ РАБОЧИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ (ВРЛУ)

БИБЛИОГРАФИЯ

ЗА СВОБОДУ! (ВАРШАВА, 1925)1. РОСПИСЬ ЛИТЕРАТУРНЫХ МАТЕРИАЛОВ. Составление Т.Г. Петровой и О.А. Коростелёва

ЗАМЕТКИ КОТА УЧЕНОГО Словарь русских писателей XVIII в

ПАМЯТИ ВИТАЛИЯ ДМИТРИЕВИЧА СКВОЗНИКОВА (1929–2010)

КОРОТКО ОБ АВТОРАХ

Отрывок из книги

2–6 июня 2009 г. в Москве и г. Сасово Рязанской области прошли XII Международные научные чтения, посвященные 180-летию со дня рождения выдающегося деятеля отечественной философии и культуры Николая Федоровича Фёдорова (1829–1903). Знаменитый библиотекарь Румянцевского музея, «московский Сократ», как называли его современники, он оставил глубокий след в духовной истории России. Его «Философия общего дела» легла в фундамент ноосферной, космической мысли XX в. (К.Э. Циолковский, В.И. Вернадский, А.Л. Чижевский), оплодотворила искания деятелей русского религиозно-философского ренессанса, от Владимира Соловьёва до Сергия Булгакова и Николая Бердяева, оказала глубокое воздействие на вершинные явления русской литературы, на творчество Ф. Достоевского и Л. Толстого, В. Брюсова и В. Маяковского, Н. Клюева и В. Хлебникова, М. Горького и М. Пришвина, А. Платонова и Б. Пастернака.

По уже сложившейся традиции Чтения были организованы Российской государственной библиотекой в сотрудничестве с целым рядом образовательных и культурных учреждений Москвы: Институтом мировой литературы им. А.М. Горького РАН, философским факультетом Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, Литературным институтом им. А.М. Горького, Музеем-библиотекой Н.Ф. Фёдорова при Центральной детской библиотеке № 124 ЦБС «Черемушки» и Краеведческим центром им. Н.Ф. Фёдорова при Сасовской городской библиотеке. В чтениях приняли участие более 200 ученых из России, стран ближнего и дальнего зарубежья: Японии, Польши, Сербии, Украины.

.....

Фёдоров проецирует организмическое преобразование человека в, так сказать, религиозно-эсхатологический предел или, точнее, творческое беспределье, совпадая, тем самым, с воззрением многих христианских богословов, видевших человеческое по-воскресное тело, «тело духовное», радикально преображенным, способным изменять свою форму и облик. Тейяр говорит о работе над усовершенствованием организма человека более осторожно и сдержанно, усматривая тут (как, собственно, и Фёдоров) значительное поле деятельности для биологии, физиологии, медицины… Он представляет расширение возможностей человеческих органов чувств, которым становятся доступны пока еще закрытые для них области восприятия материи, ее форм, звуков и цветов… Видит новую ноосферную энергетику любви, когда это чувство в расширенно-претворенном качестве становится одной из главных сил как персонализации, так и собирания рода людского в единый сверхорганизм.

Выражая надежду «реализовать чаемое освобождение наших тел от их жесткого детерминизма, а наши души от их изоляции от других», Тейяр буквально высказывает фёдоровскую мысль о будущей «взаимной прозрачности»: «Издавна люди ищут способ воздействовать немедленно волей и проникать прямо внутренним взором в тела и души, которые их окружают» («Человеческая энергия»)6. Как и Тейяр, Фёдоров видел реализацию такой мечты на путях научного исследования, находя здесь поприще для новой преобразовательной психологии. Она обнаруживает точные соответствия между внутренним состоянием человека и его внешними выражениями себя, помогает «полному проявлению души во внешности» (I, 270), ликвидируя мучительный разрыв между быть и казаться, ложный стыд, ведя к узнаванию себя в других, способствуя созданию братски-любовного, «психократического» общества.

.....