Читать книгу Кандидат - Александр Петрович Шлыков - Страница 1

– Вот, смотри, – Стаховский разбудил компьютер, клацнув по клавиатуре. Пошло воспроизведение. Видеофайл содержал запись с камеры наблюдения, расположенной, по-видимому, в каком-то крупном торговом центре. Люди. Зеркальные витрины. Море электрического света. Деловитая, и одновременно, праздная суета. Ничего необычного, во всяком случае, на первый взгляд.

– И что тут? – спросил Вадим, вглядываясь в монитор.

– Для начала, обрати внимание на дату. Учти, видео подлинное, эксперты изучили его вдоль и поперёк. Никаких подтасовок или монтажа. Обычный видосик, с обыкновенной камеры, такие висят на каждом столбе. Структура-фактура, тень-плетень – всё правильное, всё натуральное.

– Снято в прошлом году. 14-го июля. Ну и что?

– Сосредоточься вот на этом персонаже, – Стаховский ткнул пальцем в экран.

– Человек разговаривает по мобильному телефону. В наш век – явление достаточно обыденное, – Вадим пожал плечами.

– Видео прислали с незнакомого адреса. В письме было всего одно предложение: «Смотри на чувака с телефоном». Ни подписи, ни чего-либо ещё. Ну и плюс этот самый файл – во вложении.

– Тебя данный факт так взволновал? – улыбнулся Вадим.

– Других объектов с телефонами на записи нет, как видишь, – Стаховский проигнорировал улыбку Вадима, – значит наш корреспондент имел ввиду именно этого паренька…

На секунду Сергей запнулся, словно потеряв мысль, но тут же продолжил:

– Не могу сказать толком почему, но где-то у меня засвербело. Я попросил ребят из техотдела поработать с файлом. Они обработали изображение – максимально увеличили его, и, насколько это оказалось возможным, повысили чёткость.

– Так, и что же вы там нашли? – спросил Вадим. На этот раз в его голосе прозвучало гораздо больше интереса.

– Ну, нашим цифровым гениям удалось получить достаточно крупное изображение его смартфона, – Стаховский нажал пару клавиш, картинка на мониторе сначала остановилась, затем рассыпалась на фрагменты, а потом один из фрагментов разросся на весь экран. Разросся настолько, что стало возможным разглядеть марку и обозначение модели самого устройства.

– Эта модель анонсирована с месяц назад. Пока её не только нет в продаже, она буквально на днях запущена в производство. Даже фотографий реального телефона в сети не найти, так, компьютерный рендеринг.

– Думаешь, оно самое?

Стаховский побарабанил пальцами по столу.

– Видео было получено шесть дней назад, но ты же знаешь, как это делается в нашей богадельне… на раскачку ушли сутки, туда-сюда – ещё одни. Но потом мы впряглись по полной. Короче, получилось отыскать этого перца. Да это, в принципе, и было не так уж сложно. Прогнали интерьер по базам, затем распознавание лиц…

– И кто он?

– Да вообще никто, – Сергей сделал обиженную гримасу. Живёт в Нижнем Новгороде, работает водителем маршрутки.

– А телефон где взял?

– Говорит, нашёл в машине, когда убирал салон после смены.

– Кто его посещал?

Стаховский кивнул:

– Я сам летал в Нижний. Подключили ментов, с нашими то ксивами это вообще не проблема. Да он обыкновенный парень. Говорит, батарея разряжена была почти полностью. В памяти ничего, ни номеров, ни фоток. Симки тоже не было. Вообще телефон производил впечатление абсолютно нового, только что из магазина. Весь плёнками облеплен. Находку парень сразу решил прикарманить. А если бы завтра к нему пришли этот смартфон искать, как он нам объяснил, пошёл бы в отмазку – никого не видел, ничего не находил.

– Приходили?

– Да нет, никто не интересовался… с его слов, разумеется. Но зачем ему врать-то?

– Может и не зачем, – согласился Вадим. – Что дальше?

– А что дальше? – Стаховский потянулся. – Говорит, хотел в скупку отнести, но передумал. У него свой телефон старенький был, а этот новый весь такой, блестящий, красивый. Вставил свою симку, стал пользоваться. Да вот он, – Стаховский открыл сейф и достал оттуда смартфон. Сейчас аппарат новым уже не выглядел.

– Настоящий. В смысле, не какой-то бутафорский реквизит, специально изготовленный. Серийная сборка, «Мэйд ин Чайна», со всеми вытекающими. Эксперты тщательно всё проверили.

Сергей покрутил аппарат в руке.

– Ничего особенного, модель бюджетная, характеристики средние… И тем не менее, это – анахронизм. А раз есть анахронизм, должен быть и прыгун.

– Похоже, что так… а парень не заметил, что телефон… ну, не совсем обычный?

– А он не гик. Как сказал, в телефонах вообще не разбирается. Он даже не обратил внимание, что большая часть функций в операционной системе отключена. Разговаривать можно, на «твою трубу» зайти – без проблем. А что ещё нужно для счастья на халяву?

– Пробовали установить, кто оставил сей мегадевайс в его маршрутке?

– Конечно пробовали. Но это же маршрутка! В крупном городе. Сколько он перевёз в тот день – триста, четыреста человек? В салоне у него камеры нет, и на остановках тоже не везде. К тому же было это не вчера.

– А если прыгнуть?

Стаховский покачал головой

– Начальство категорически запретило. Ты же знаешь, сколько нужно согласований!

– Ясно, – кивнул Вадим, – Тогда остаётся отправитель. Во-первых, выяснить откуда отправили мыло, а во-вторых… во-вторых, сам отправитель. По крайней мере, одно мы знаем о нём точно: он должен иметь доступ к записям с камер в этом молле. Прямо или косвенно, но должен. Думаю, круг лиц с таким доступом не слишком широк.

Стаховский закивал:

– Да, конечно. Е-мейл отправили через общественный вай-фай в том же ТЦ. Примерно через сутки после того, как была сделана запись. Так называемая отсроченная отправка. Почтовые сервера предоставляют такую услугу – указал желаемую дату, и готово. Предвосхищая твой следующий вопрос скажу, что почтовый ящик был создан на левое имя, в реальности такого человека не существует. Теперь, что касается доступа к видео. Мы очертили полный круг лиц, которые могли его иметь, включая родственников и знакомых. Все объекты взяты в интенсивную разработку, но… – Стаховский покачал головой, – уже сейчас понятно, что это ни к чему не приведёт.

– Выходит, тухляк? – Вадим внимательно посмотрел на Сергея. – Чтобы ты да не справился? Справишься. Найдёшь другие зацепки. Или есть ещё что-то? Что тебя гложет?

– Не понимаю я!

– Чего ты не понимаешь?

– Ничего не понимаю! Ситуацию! Это же бессмыслица какая-то! Телефон этот нелепый! Кому могло понадобиться отправлять в Прошлое эту дешёвку? Для чего? Новые технологии? Да там нет ничего нового, так очередная маркетинговая лапша на уши зомбированных рекламой потребителей. Информация? Тоже нет. Во-первых, более странного и неудобного способа передать инфу через Время и придумать нельзя, а во-вторых, эксперты проверили, память телефона никогда не использовалась для записи сторонних данных. Только предустановленный софт – операционная система плюс требуха всякая – игрушки, магазины, браузеры… и даже этот софт оказался не первой свежести, совсем китаёзы нюх потеряли, клепают лажу всякую.

– Ага, ещё и симки в смартфоне не было, – кивнул Вадим.

– А это тут причём? Думаешь, имеет значение? – удивился Стаховский.

– Думаю, имеет. Но это так, мысли вслух. Хотя в целом ситуация кажется мне достаточно интересной, – Вадим глянул на Стаховского.

– Интересной, правда? А мне вот, если честно, всё это кажется настолько бессмысленным, что…

– Нет, ты не прав, – Вадим бесцеремонно перебил Стаховского, – смысл есть во всём, это закон жизни. Тот факт, что мы с тобой пока ещё, я повторяю: «пока ещё», не видим смысла в этом деле, вовсе не означает, что его там нет. Может ты что-то упускаешь?

– Что я могу упускать?

– А ты подумай. Е-мейл. В Бюро пришло послание с указанием на анахронизм. Это ведь необычно, правда? – Вадим погладил ладонью поверхность стола. – Вдруг этот е-мейл – ключ к чему-то?

– Ты считаешь? – в голосе Стаховского прозвучало недоверие. – По мне, так в том, что сюда прислали то письмо, не так уж много необычного. Наш, неизвестный и, скорее всего, временный союзник, по каким-то одному ему ведомым соображениям, захотел сдать прыгуна, переправившего в Прошлое этот злосчастный телефон. Сам он, и это тоже понятно, светиться не хочет, поэтому обставил всё максимально таинственно. Если бы мы могли найти этого стукача, дело бы, вероятно, сдвинулось с мёртвой точки. Но, даже если бы мы его нашли… это помогло бы взять актёров пьесы. А вот её сценарий, он каков? Хотя… схватили бы действующих лиц, узнали бы и сценарий. За всем этим могут стоять разборки двух прыгунов, что-то не поделивших. Эх, если это так, хорошо было бы взять обоих! Однако, возвращаясь к «напечатанному»… вот хоть убей, хоть режь меня, не могу я понять мотивы того, кто протащил в Прошлое эту трижды бесполезную вещь, – Стаховский кивнул на лежащий на столе смартфон. – Столько усилий… ради чего? Может имеет место какая-нибудь подстава? Короче, я реально не въезжаю в эту лажу. Не получается у меня найти в данной ситуации какую-никакую логику. И поэтому не могу построить рабочую версию. Хотя бы в первом приближении рабочую.

– Может оно и так, Серёга, – Вадим покачал головой. – А может, ты не в состоянии построить версию, потому что отталкиваешься не от тех вводных. Что если ты пытаешься поставить телегу впереди лошади? Ты зациклился на телефоне. А вдруг, он всего лишь фетиш? Анахронизм, ради анахронизма. Символ. Если это так, становится понятно, почему тот, кто затеял весь этот блудняк, отправил тебе мыло. Ты просто обязан был обнаружить его. Потому как он, вполне вероятно – сигнал. А может быть даже, приглашение в игру.

Стаховский на пару минут задумался.

– Думаешь, нами пытаются манипулировать? И что же делать?

– Работать головой, Серый, думать. И ты это умеешь очень хорошо, уж я-то знаю, – Вадим поднялся на ноги.

– Погоди, – Стаховский схватил его за рукав, – давай вместе.

– Ты же знаешь, меня списали.

– Тебя не списали. Не списали! Ты отстранён временно, по состоянию здоровья. Ты в отпуске – до полного восстановления.

– То есть, навсегда. Сам же понимаешь, если комиссия…

– Ну тебе же не придётся прыгать! Даже если получим разрешение, найдётся кому. А твой оперативный опыт – бесценная штука!

Вадим снял очки, достал из кармана носовой платок и тщательно протёр линзы.

– Вот так значит, – кивнул он. – Хочешь привлечь меня как стороннего консультанта?

– Вадик, ну ты это… не драматизируй только.

Вадим махнул рукой.

– Ладно, проехали… вместе, говоришь? Ну что ж, давай попробуем вместе, если начальство не возражает.

– Так не возражает, я же всё согласовал уже, заранее даже, если честно, – растянул губы в широкой улыбке Стаховский.

– Ну ты, Серый, и жучара!

***

Когда именно случилось Событие точно установить так и не смогли. Получилось лишь обозначить вероятный временной отрезок, на котором ЭТО произошло. И что ЭТО было такое, так же осталось загадкой. Может на Землю упал метеорит из криптонита… или планета прошла сквозь межгалактический тахионный поток… а что если попросту кто-то слишком громко чихнул? В параллельной Вселенной? Выяснить не удалось. Поэтому, решили просто принять как факт – в период с 20…года по 20…год на Земле свершилось нечто, некое событие, которое так и стали назвать.

В результате События на планете появились прыгуны. Собственно, появление прыгунов и навело на мысли о том, что Событие имело место быть. Ведь прыгуны не могли появиться сами собой. А раз это произошло, значит, что-то случилось. Существование прыгунов обнаружилось случайно. Первые капельки информации упали, можно сказать, с неба. Это были сообщения от операторов сотовых сетей. Их компьютеры нежданно-негаданно накрыла эпидемия непонятного сумасшествия. Выражалось это вот в чём. В сети внезапно стали обнаруживаться двойники абонентов. Говоря проще, один и тот же телефон начинал вдруг фиксироваться сразу в двух, а то и в трёх (правда, это случалось гораздо реже) различных местах. Поначалу всё списали на действия хакеров и манипуляции с сим-картами. Однако после проведения кучи всяких проверок и ревизий, выяснилось, что далеко не все случаи с появлением дубликатов можно объяснить этими причинами. Как раз наоборот, большая часть эпизодов под такие объяснения не попадала. Вопросом вплотную занялись правоохранительные органы, ну а уж потом и спецслужбы подключились.

Решено было захватить кого-нибудь из причастных, что называется «живьём». Дождавшись, когда в сети засветится телефон с «клонированным» номером, быстренько определили его местоположение. Затем выслали туда спецгруппу. Вернее, выслали две группы, на два адреса, потому как посчитали, что правильным будет взять не только «копию», но и «оригинал».

Задержанных доставили на конспиративную квартиру, приняв все меры, чтобы они не смогли увидеть друг друга. Каково же было удивление оперативников, когда они обнаружили, что их «клиенты» похожи друг на друга, как братья-близнецы. Правда, побывавшие у разных парикмахеров.

Ещё одна разница заключалась в том, что один из задержанных смотрел на всех дико вытаращенными глазами, ничего не понимая, а второй сразу же, как только его впихнули в специально оборудованную комнату для допросов, начал тараторить: «Вы должны немедленно выпустить меня. То есть не меня этого, а меня того, второго, который сидит в соседней комнате. Выпустите его, дайте правдоподобные объяснения, скажите, что ошиблись, обязательно извинитесь и отвезите туда, откуда привезли. Сделайте так, а иначе…»

Чтобы прервать словесный поток, один из оперативников отвесил болтуну леща, но так, легонько. После этого тот замолчал и уткнулся взглядом в собственные колени.

У задержанных взяли пробы ДНК и откатали пальчики. Вопрос находился «на контроле», поэтому с обработкой данных задержек не возникло. Результаты же огорошили всех. Исходя из них, в разных помещениях конспиративной квартиры сидел один и тот же человек. Ибо если одинаковую ДНК ещё могли иметь два разных человека – для этого они должны были быть однояйцевыми братьями-близнецами, то возможность совпадения узоров папиллярных линий у различных людей, криминалистическая наука отрицала напрочь. Кстати, косвенным образом весь этот фарс подтверждался ещё и документами, найденными у задержанных. У каждого в кармане лежало по паспорту. Книжечки имели разную степень потёртости, но вот выписаны они были на имя одного и того же гражданина имярек, …-го года рождения, имели одинаковые номера и выданы были в один и тот же день, в одном и том же отделе УФМС.

– Что думаешь? – спросил один оперативник у другого. Тот пожал плечами:

– По мне, так дурдом «Солнышко».

– Да такого ещё не было. Ты их ксивы видел? Похожи на настоящие. Но как такое возможно? Может всё-таки подделка?

– Ага, – кивнул оперативник, – а пальцы, тоже поддельные? Запасные прицепил, а настоящие дома оставил?

– Допросим?

Опер задумался.

– Начальство запретило самодеятельность. Велено ждать спеца.

– Ой, да ладно. Оно всегда так говорит. Любопытство ведь разбирает…

В этот момент в дверь парольной хаты постучали условным стуком.

Появившийся на явочной квартире мужчина выглядел интеллигентно и как-то… нарядно, что ли. Каким-то шестым чувством оперативники сразу поняли, что теперь главный здесь он.

– Который из них разговаривал? – спросил мужчина, не представившись, а лишь мелькнув разворотом красной книжечки.

– Этот вот, – оперативник, назвавший всё происходящее дурдомом, ткнул пальцем в одного из «клиентов».

Задержанные находились в специально оборудованном допросном помещении, появившемся в результате сложной перепланировки двух обычных, в общем-то, квартир. Помещение представляло собой комнату без окон, разделённую глухой перегородкой на две половины. Каждая половина имела свой вход-выход, что давало возможность доставлять допрашиваемых через разные подъезды. А вот одностороннее зеркало, позволявшее видеть, что происходит при допросах, было общим для обеих половин. Сейчас через это зеркало оперативникам и их новоявленному начальнику было видно обоих задержанных.

– Я так и подумал, – кивнул головой интеллигентный и нарядный мужчина с красной книжечкой в кармане. – Включите мне запись, хочу послушать.

Прослушав запись четыре раза, мужчина подошёл к зеркалу.

– Так, вот этого, – ткнул он пальцем в другого задержанного, не в того, который говорил, – короче, сейчас возвращаете ему его паспорт, – мужчина выбрал менее потёртый экземпляр документа и протянул его оперативнику, – затем очень вежливо извиняетесь, рассказываете басню, что приняли его за давно разыскиваемого серийного насильника, но анализ ДНК и отпечатки пальцев полностью его оправдали. Затем везёте его обратно…

– Куда? – спросил депрессивный оперативник, любящий сравнивать всё происходящее вокруг с дурдомом.

– Туда! Туда, откуда вы его взяли.

– Мы его из какого-то офиса выдернули, – подключился напарник депрессивного оперативника. – Походу, он там на работе был.

– Вот и отвезите его обратно – на работу. Доставите в целости и сохранности и ещё раз очень вежливо извинитесь. Затем, пройдёте к тамошнему самому главному начальнику, кем бы он ни был. Сверкнёте у него перед носом ксивами и скажите, что всё произошедшее – не более чем досадная ошибка, а их работник, этот вот, – мужчина кивнул в окно, – достойный гражданин, невинно пострадавший из-за ложного доноса. Затем выразите надежду, что сей глупый инцидент никоим образом не отразится в худшую сторону на его судьбе, к которой вы теперь будете вынуждены присматриваться. Сделаете, как я сказал и обратно сюда. Всё ясно?

– Ясно – хором ответили оперативники.

– Да, и вот ещё что, – произнёс мужчина. – Будете вести скрытую аудиовизуальную фиксацию всех своих действий в процессе выполнения моего поручения. Вернётесь, представите мне записи.

– Шеф, – депрессивный оперативник первым понял, что это обращение к нарядному мужчине с этой минуты будет самым правильным, – а если он… или его начальник… ну, кто-нибудь… спросит, как мы этого перца в закрытом офисе вычислили? Ну не на улице, там, не в парке… по мне, так это подозрительно как-то, насильника в конторе ловить.

– Молодец, – одобрительно кивнул головой новоявленный шеф, – мозг у тебя соображает, это дорогого стоит. А по поводу твоего вопроса… ну, скажешь, что поступил анонимный звонок с городского номера, причём из их же офиса, там, зуб даю, много телефонов с которых мог кто угодно позвонить. Пусть у себя крыс ищут, будет чем отвлечься, чтобы нам не мешать.

После того, как оперативники увели неразговорчивого задержанного, предварительно вернув ему паспорт, всё объяснив и извинившись, как и велел их новый начальник, мужчина прошёл в допросную, где сидел второй задержанный.

– Добрый день, – поздоровался мужчина и дружески улыбнулся приунывшему гражданину. – Мы выполнили вашу просьбу и отпустили того… человека. Да, конечно, мы всё ему объяснили, извинились и отвезли его… или всё-таки вас? Может расскажете?

– А вы кто? – задержанный с любопытством посмотрел на мужчину.

– Позвольте представиться. Меня зовут Вадим Черников.

***

На следующий день Вадим пришёл в офис Бюро в половине восьмого утра, что по его понятиям означало «ни свет, ни заря». При этом Стаховский был уже там. Сергей сидел в своём любимом кресле с телефонной трубкой возле уха. Он сделал Вадиму знак, который можно было понять как-то так: «одну секунду», «не мешай», «я сейчас закончу», и заговорил. К лёгкому удивлению Вадима, Стаховский общался с собеседником на английском. Насколько Вадим понимал язык «белых наших братьев», Сергей благодарил кого-то за сотрудничество и уверял, что будет очень ждать эту информацию.

– Не спится? – спросил Черников, считая вовсе необязательным сразу же начинать интересоваться целью и содержанием только что окончившегося разговора.

– Так у нас с Пекином разница в пять часов. Не думаю, что наши луноликие коллеги вошли бы в моё положение и подождали, пока я высплюсь, приму душ и выпью кофе. Вот если бы об услуге просили они, а не я, тогда, конечно.

– Ты всё-таки решил пробивать телефон? Ну и как у китайцев с английским?

– А, – махнул рукой Стаховский, – даже хуже, чем у меня.

– Так я же тебе всегда говорил, в наш век нужно учить кантонский.

– Не, – покачал головой Сергей, – для этого подвига я не гожусь. Да нет, на самом деле китайцы сносно чирикают на инглише… ну если приспособиться к их произношению, конечно… а что ты про телефон спросил?

– Я спросил, твёрдо ли ты решил отработать по анахронизму?

– Ну да. Нет, ты не подумай, что я тебя вчера не услышал, или хочу отмахнуться… сам позвал, а теперь отмахнуться… наоборот, я весь вечер размышлял и пришёл к выводу, что твоё предположение и впрямь звучит разумно…

– Но… – Вадим в упор посмотрел на Стаховского.

– Да какие «но», Вадик! Ну вот он телефон, вот его данные. Почему нам нельзя размотать эту ниточку? Это же вообще, без проблем!

– Ну если без проблем… как, если не секрет, собираешься разматывать? – Вадим оседлал свободный стул.

– Да какой, на хрен, секрет. От тебя что ли? – Стаховский усмехнулся. – А разматывать… как по мне, так дело не такое уж и мудрое. Мы точно знаем, когда этот смартфон будет собран. Смотри сюда. Вот видишь на наклейке – …-я неделя, …-й год. То есть, мы можем определить момент появления этого предмета в реальности. Настоящего появления. Потому что сейчас это не более, чем артефакт. Этой вещички на самом деле не существует, так как её ещё не изготовили. А изготовят её где-то… ну да, на этой неделе. Эту модель планируют выпускать целый год, но наш экземпляр – из самых первых партий. Идём далее. Нам известны фирма-производитель и серийный номер нашего экземпляра. Благодаря этой информации будет нетрудно узнать место, где эта штука впервые появится в нашем грешном мире. Конкретное место на планете. Зная место и время вполне реально отследить эту вещь – уже настоящую, не артефакт. Отследить, заметь, до того самого момента, когда она попадёт в руки того, кто…

– Всё это замутил?

– Ну да. Китайцы помогут. Конвенция есть Конвенция, никто плевать на неё не станет. Я как раз договорился с товарищем Линем и выслал ему все данные.

– Да я в китайских коллегах тоже не сомневаюсь.

– А что же тогда? – Стаховский вопросительно посмотрел на Вадима.

Тот ответил не сразу. Прошло не меньше двух минут, прежде чем Черников снова заговорил.

– Помнишь, когда это всё только начиналось, – Вадим очертил рядом со своей головой круг указательным пальцем, – мы отлавливали прыгунов всего лишь отслеживая их мобильные в сети? Они же их брали с собой, не понимая, что везут в Прошлое вещи, которые уже и так там находятся. А чем занимались прыгуны? Они спекулировали валютой, играли в лотереи и при этом никто из них не задумывался – ни над природой своих способностей, ни о возможных последствиях, ни о возникающих рисках.

– Не, ну тот первый, которого ты расколол, он же сразу начал щебетать об угрозе для Вселенной, о глобальной катастрофе.

– Да. Шестаков оказался умным человеком. И достаточно ответственным. Насколько это вообще возможно – для прыгуна. И поэтому он сейчас работает на Бюро, а не сидит в катакомбах на Новой Земле.

– А я слышал, что он как раз там, – рассмеялся Стаховский.

– Там то там, только по другую сторону зеркала. Он изучает, а не его. А это дорогого стоит… ладно, не перебивай. Так вот, я продолжу. Со временем прыгуны поумнели. Перестали брать в прыжок собственные телефоны, покупали одноразовые на месте, стали запасаться левыми ксивами. И вещи при этом они творили уже посерьёзнее – заинтересовались акциями, пытались работать на фондовом рынке. Да и про нас им стало известно откуда-то, шифроваться научились. Дальше – больше. Хоть мы и старались всё держать в строжайшей тайне, про прыгунов прознали всякие разные… люди.

– Ага. И эти люди платили прыгунам за такие вещи, про которые никто бы и не подумал, – Стаховский прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. – Я вот, помню взял одного, так допрашивал его до умопомрачения, требовал признаться, какие акции он купил, а он мне: «Да ничего я не покупал, просто рассказал кое-каким ребятам, какие шмотки будут носить через два-три года, а они мне деньжат отсыпали». И ведь, правда отсыпали, и не хило так.

– Вот именно! Ценностью, как оказалось обладает любая информация из Будущего, даже самая, на первый взгляд, безобидная. Да вот только межвременная миграция этой безобидной информации, вполне могла привести к таким жутким хронопетлям, что только держись! – Вадим снял очки. – Слава Богу была принята Конвенция… Ладно, отвлеклись мы. Я начал вспоминать те славные деньки не потому, что на меня нахлынула ностальгия. Мне хочется, чтобы ты лучше прочувствовал, насколько всё, что произошло с этой милой безделушкой, которую ты полчаса назад достал из сейфа, противоречит самой сущности джампинга. Да ты и сам уже кое до чего допёр, не зря же кричишь: «Не понимаю!»

– Ты считаешь, что я должен бросить ловить след анахронизма?

– Боже упаси! На этом я не настаиваю. Твоё право работать над делом по своим принципам, и поступать так, как сочтёшь нужным. Но я хочу, чтобы ты не строил иллюзий. Можно попробовать отработать телефон, но ждать, что это даст какие-то реальные результаты… это вряд ли. Я бы особо не надеялся. Кстати, что там с проверкой ребят, что могли умыкнуть видео с сервера охраны в ТЦ?

– Закончили. Вчера, ты уже ушёл, Илларионов отчёт прислал.

– Ну и?

– Все фигуранты не при делах.

– Точно? Ошибки быть не может?

– Точно. Всех прошерстили самым мелким гребнем. Никаких подозрительных контактов, левых транзакций или ещё чего-либо подобного. В общем, ни одного признака. Однако кое-что интересное всё же выяснилось. Состоялся несанкционированный вход в базу данных службы безопасности молла. Говоря проще, их взломали. Как раз тот кластер, где хранились записи с камер. И примерно в то самое время. Концов они не нашли, хотя, как мне кажется, не особо то и искали. Во-первых, информация, по их понятиям, ерундовая, это же тебе не финансовые документы. Ну а во-вторых, взлом был совершён очень толково, следов не осталось. Вот они и поступили по-нашему, по-русски – забили на всё.

– А спецы Бюро?

– Наши тоже ничего не смогли сделать. Но тут уже фактор времени сказался.

– Да… – протянул Вадим. – А прыжки только по согласованию.

– Да какие прыжки, Вадим? Начальство меня не дербанит, позволяет этой ерундой – по их мнению, ерундой – заниматься, только потому что сейчас запары никакой нет. Но на прыжок ради такой мелочи оно точно не согласится.

– А ты значит… – Вадим весело подмигнул Стаховскому.

Тот набычился:

– Не люблю я, когда непонятно. Ты же знаешь.

– Знаю, и всегда одобрял в тебе эту черту. А насчёт проверки в ТЦ, не переживай. В принципе, произошло то, что должно было произойти. Я говорю о том, что отрицательных результатов следовало ожидать. Думаю, мы имеем дело с умным сукиным сыном, кем бы он ни был в действительности. Следов он не оставит, если сам того не захочет. Так что могу побиться об заклад, что и твои китайцы не слишком много нароют. Наш парень имеет свои понятия, во что нас стоит посвящать, а что лучше пока оставить при себе.

– Ну, его понятия, это его понятия. А вот я бы хотел взять его за задницу и спросить, какого хрена он мутит? – Стаховский встал и направился к кофе-машине.

– Ты будешь? – спросил он.

– Как обычно, – кивнул Черников.

– Думаешь это возможно, за задницу его взять?

– Ну а почему нет? Конечно, может у него и задница, как таковая, отсутствует, но я слишком то уж фантастические варианты стараюсь отметать сразу.

– Хочешь сказать, что у тебя есть вполне реалистичная версия? – Стаховский поставил перед Вадимом чашку капучино.

Вадим благодарно кивнул.

– Я бы не стал говорить, что это версия. Вчера я высказал предположение, что артефакт – скорее всего не контрабанда во Времени, а символ или сигнал к чему-то. К чему… мне трудно сказать. Пока. Но я думаю, что контуры общей стратегии наших дальнейших действий, у меня приблизительно обрисовались. Действий, которые помогут нам узнать больше. Знаешь, я сегодня половину ночи не спал, мучила меня одна мысль. Никак не давала себя за хвост ухватить. Но под утро я её всё-таки поймал.

– И что же это за мысль? – Стаховский сделал маленький глоток кофе. – Ух, хорошо!

– Методы…

***

Когда факт существования прыгунов, то есть самых, что ни на есть, настоящих путешественников во Времени, перестал вызывать какие-либо сомнения, быстро пришло понимание всей грандиозности данного явления. Стало ясно, что пускать такое дело на самотёк ни в коем случае нельзя. Ибо, кто мог предвидеть все последствия хроноперемещений? Большинство учёных, привлечённых к консультациям по этому вопросу, склонялись к мысли, что путешествия во Времени таят в себе серьёзную опасность. Причём опасность эта грозит вовсе не отдельным людям или странам. Она грозит всей планете. А может, и вообще – всей Солнечной системе. Многие видные умы работали, не щадя себя, чтобы как можно подробнее разобраться в проблеме. Но финальное, прямо-таки убийственное слово сказал профессор Куперберг. Физик с мировым именем, лауреат Нобелевской премии, он нарисовал картину, от которой волосы на голове вставали дыбом. Чтобы проверить справедливость своей гипотезы, Куперберг привлёк к сотрудничеству не менее известного математика Виктора Зайцевича. Вместе они разработали математическую модель, которую запустили на суперкомпьютере «Эндитак». Полученный результат полностью подтвердил правоту теоретических выкладок Куперберга. Профессор доказал всем, что бесконтрольные путешествия во Времени неминуемо приведут к образованию многочисленных временных петель.

Конечно, сами по себе хронопетли особой опасности не представляли. В глобальном плане. Классическим примером временной петли может считаться история, рассказанная в знаменитом кинофильме «Терминатор». Суперкомпьютер из Будущего посылает в Прошлое робота, центральный процессор которого будет захвачен людьми и использован для создания этого самого суперкомпьютера. Получалось так, что суперчип никто и никогда не изобретал, он появился в результате смещения временных слоёв. Проще говоря, курица снесла яйцо, из которого сама же потом и вылупилась.

Когда петля Времени охватывает один-два объекта (Скайнет-Терминатор, курица-яйцо), это не опасно. Не опасно для континуума, разумеется. Свихнувшийся супервычислитель, стремящийся устроить Судный день, это, конечно, полная задница для всех, но в плане глобальной сохранности метрики Пространства-Времени, такая хронопетля безопасна, как материнское молоко для младенца (если, конечно, у того нет аллергии на лактозу).

Призрак большой проблемы начинает маячить, когда в петлю Времени оказывается вовлечено гораздо большее количество объектов. «Объектом», кстати, Куперберг предложил считать любое физическое тело, имеющее собственную мировую линию. А такие линии есть у всех тел во Вселенной. Понимаете, что это значит? Так вот, если хронопетля затронула очень много объектов, эластичности пространственно-временного континуума может и не хватить. И тогда вполне возможно расслоение этого самого континуума. Там, где такое случится, начнут своё существование две параллельные версии реальности. При этом они будут изолированы друг от друга на протяжении всего расслоения. У каждой вещи, у каждого живого существа в определённый момент (соответствующий началу расслоения) появится двойник в параллельном мире. В момент же объединения этих параллельных реальностей, двойники снова сольются в одно целое. Все. И живые, и неживые. У людей при этом станут общими воспоминания. Их и их копий. Но ещё раз повторяем, если такое и произойдёт, это будет только призраком возможных неприятностей.

Этот призрак, кстати, может остаться таковым навсегда. Трудно сказать, насколько расслоение континуума опасно в плане общей диалектики и отстранённой философии, но физическому миру само по себе оно никак не угрожает. Ну в самом деле, много ли страшного в том, что в период с 20…5-го по 20…8-й существовало две Вселенных вместо одной? Ну подумаешь, обитателей мира, пережившего расслоение, будет иногда мучить ощущение дежа вю! Это можно перетерпеть. А вот чего перетерпеть нельзя, так это внезапного схлопывания расслоившейся области континуума. Вот где зарыта настоящая проблема! Расслоение – образование весьма нестабильное, оно возникает, когда мировые линии объектов, попавших в петлю Времени, дублируются, и дубликаты стараются оттолкнуться от оригиналов – как одинаково заряженные частицы друг от друга. Континуум же, за счёт своей эластичности этому противостоит. Если эластичности не хватает – происходит расслоение. В этом мы разобрались. Но Пространство-Время всегда будет стремиться восстановить своё первоначальное состояние – схлопнуть расслоившуюся область, принудительно сделать её снова монолитной. Кто-то может подумать: «Ну и хорошо, это же приведёт к восстановлению естественного состояния Вселенной, так?» Так, да не так. Как доказал Куперберг, с убедительностью в девяносто шесть и семь десятых процента, материя в момент схлопывания аннигилирует. Вся материя, что находится внутри схлопывающейся области. Представляете? Бах, и вместо Солнечной системы во Вселенной появляется огромное-преогромное облако проточастиц. Ну кто на такое согласится в здравом уме?

Хотелось бы всё-таки немного успокоить всех заинтересованных и сказать, что схлопывание – вовсе не обязательная версия сценария. Не обязательная, но вполне вероятная. И поскольку, в случае реализации именно этой версии, глобальные последствия трудно будет назвать обратимыми, надеяться на авось в этом вопросе точно не стоит.

После опубликования выкладок Куперберга в специальных документах, доступных весьма ограниченному кругу лиц, в этом кругу пошла невиданная движуха. Мировые лидеры быстренько заключили тайное соглашение, которое в последствии назвали Конвенцией. Им пришлось наплевать на все разногласия, забыть про старые и новые обиды, а также взаимные претензии. Ибо на кону стояло… Да всё! Случись та бяка, о которой предупредил гениальный грек… или норвежец? Да хрен его знает, кто он там был по национальности! Это ведь не главное, да? А главное то, что сегодня, по крайней мере в сфере обеспечения хронобезопасности нашего мира, люди едины. Ну, может не все люди… то есть в основном не люди, а специальные службы… нет, конечно, в спецслужбах тоже служат люди, но вот простые люди… Короче! В странах-участницах Конвенции были созданы специальные правительственные организации, которым было поручено осуществлять контроль за всеми временными делами на вверенной территории. В России такую организацию назвали, не мудрствуя лукаво, просто: «Бюро по надзору за Временем». Ну или, если совсем кратко – просто Бюро.

Полномочия у «таймкопов» были реально-таки невероятными. Согласно правительственным циркулярам, все и вся должны были оказывать им любое содействие, по первому требованию. Это касалось и государственных структур, и частных компаний, и простых граждан. Секретность же при этом поддерживалась на таком уровне… говоря проще, все в мире знали, что вот этим людям в солидных костюмах, с красивыми удостоверениями, на обложках которых переливалась всеми цветами радуги замысловатая голограмма, перечить ни в коем случае нельзя, но никто точно не знал почему.

Меры принесли результаты. Прыгунов начали отлавливать по всему свету. Нет, конечно, их оказалось гораздо меньше, чем, к примеру, тех же пьяниц… После определённых статистических исследований выяснилось, что обладателем сверхспособности перемещаться сквозь Время без применения технических устройств типа гипотетических хронокаров, либо ещё каких Машин Времени, стал, в среднем, всего лишь один человек на десять тысяч населения. Способность совершать прыжки никак не зависела от места проживания, возраста, состояния здоровья или уровня интеллекта. Учёные не сомневались, что прыгуны по каким-то параметрам отличаются от обычных людей, но указать, по каким именно, они пока были не в готовы. Поэтому решено было на данном этапе считать, что потенциальным прыгуном может оказаться любой житель Земли.

***

– Что? – Стаховский непонимающе уставился на Вадима.

– Методы. Нам их нужно пересмотреть, если мы хотим получить результат. Потому что, если мы станем делать всё как всегда, нам это вряд ли удастся. Понимаешь, мы с тобой все эти годы занимались вполне конкретными вещами. И тут раз! И происходит нечто, что не соответствует стандартному профилю нашей деятельности. И теперь наша задача – не свалиться в… короче, не начать действовать по расхожей схеме.

– Ну, и как нам добиться… как нам поймать этот неуловимый результат?

– Думаю, если мы сможем узреть глубинную суть того, что произошло, у нас всё получится. Давай проведём… ну маленький мозговой штурм, что ли.

– С целью?

– Я же сказал, попробуем узреть суть.

– Ну что ж, давай попробуем.

– Кто начнёт? Ты или я?

Стаховский прищурился и посмотрел на Вадима.

– «Мэй би ай, мэй би ю…» – фальшиво пропел он. – Давай ты. А я послушаю.

– Ну я, так я. Долго ходить вокруг да около не буду. Чем занимается наше Бюро? Если забыть тупые формулировки из Устава и всю ту несусветную чушь, что нагородили яйцеголовые, то остаётся одно – мы ловим прыгунов. Можно бесконечно рассуждать про методики, мониторинг, планирование, анализ, всякую другую хрень, но это ничего не изменит. Наша и все остальные конторы того же толка, просто отлавливают тех, кто совершает прыжки во Времени. И это правильно, так и должно быть, потому что именно для этого мы созданы. И ещё потому, что прыгуны в самом деле опасны. Вернее, опасны те анахронизмы, что они создают.

– База, – Стаховский шмыгнул носом. – Я хотел сказать…

– Я понял. И согласен. Это база. Но ты знаешь, я всегда считал, что смысл нашей работы сможет понять даже пятиклассник, если он не конченый двоечник и читал хотя бы Азимова с Хайнлайном. Однако, позволь, я продолжу. Анахронизмы опасны. И дело даже не в том, что научники там что-то рассчитали. То, что нельзя вмешиваться в естественный ход Истории понимаю даже я, человек далёкий от химии и литературы. Нельзя вмешиваться! А они вмешиваются. Причём делают это исключительно в корыстных целях. Чтобы набить мошну, разбогатеть…

– Не всегда, Вадик, – Стаховский покачал головой. – Я один раз словил одного мудрилу, который прыгнул назад на десять лет… Представляешь? На целых десять грёбаных лет! И всё для того, чтобы отчима завалить, который ему якобы детство испортил. Настырный оказался.

– Ну и что? Это тоже корысть. Только тот чудак на букву «М» хотел удовлетворить не алчность, а жажду мести. Дело не в том, какие дивиденды собирается поиметь прыгун, а в том, что он собирается их поиметь.

Черников встал и подошёл к кофе-машине.

– Как она у тебя включается?

– Вон там, снизу нажми.

– Ага, понял… Так вот, до сих пор прыгуны, которых мы ловили, всегда ставили перед собой конкретную задачу – ясную и понятную. А в этот раз?

– Ну я же сразу сказал, что не понимаю, – пожал плечами Стаховский.

– Вот! – Вадим взял чашку и вернулся на своё место. – А понять то не сложно! Артефакт – смартфон этот, как специально подобран. Вроде и артефакт, техническое устройство из Будущего, однако никаких прорывных технологий в нём нет, а значит и продать его выгодно здесь не получится. Зато в случае каких-либо эксцессов, эта погремушка и возмущений особых не вызвала бы. Спровоцировать возникновение хронопетли она бы точно не смогла. Вот и получается, что персонаж, нам противостоящий, скорее всего не обычный прыгун. Он не ищет наживы и стремиться соблюдать правила хронобезопасности. А это уже кое о чём говорит. Идём дальше. Сами бы мы этот анахронизм никогда не вычислили. Он бы так и рассыпался у того маршрутчика в кармане через полгода-год. И на свалке бы оказался. Но нас любезно ткнули в него носом.

– И какие выводы ты делаешь исходя из вышесказанного? – спросил Стаховский.

Вадим ответил не сразу. Сделав пару глотков кофе, он поставил чашку на стол.

– Ты когда-нибудь задумывался, а что же, собственно, тогда произошло? Чем было то, что мы сейчас называем Событием? – голос Черникова прозвучал как бы издалека.

Стаховский пожал плечами:

– Учёные сошлись во мнении, что это было редчайшее и неподдающееся изучению явление природы. Что я могу добавить?

– А что если, природа здесь не при чём? Что если Событие – это акция неведомых разумных сил. Неведомых, разумных и могущественных? И всё это они, эти силы проделали с определённой целью? И цель эта – научить нас чему-то. Пускай не всех, а лишь немногих. И сейчас уже не чайники-прыгуны, а эти супермены хотят поиметь дивиденды со своей акции. И ищут того, кто сможет им это обеспечить.

Стаховский хмыкнул.

– Ты говоришь об инопланетной цивилизации?

– Об инопланетной, об иновселенской… а может Ангелы в белых одеждах незаметно спустились с Небес. Я говорю о ком-то, или о чём-то, с кем, или с чем можно наладить контакт. Вдруг вся эта кутерьма с этим телефоном – просто вызов на связь?

– Дык, блин, Вадик…

– Не, не, не, Серый, погоди. Смотри. Мы ловим прыгунов. Ловим успешно, не думаю, что от нас за всю нашу службу много ушло. Мы кое чему научились, стали лучше понимать природу Времени. Конечно, мы до сих пор точно не знаем, как люди прыгают. Да что там говорить, – Вадим усмехнулся, – у меня за спиной четырнадцать прыжков, а я не знаю, как я это делаю… делал… Нет, ты подумай, если бы кто-нибудь десять лет назад заявился к нам, ну, к людям, и сказал, что де можно, мол, скакать по разным Временам всего лишь чуть-чуть напрягая извилины… кто бы ему поверил?

– Ясен пень, никто, – согласился Стаховский.

– Вот, – Вадим отхлебнул из чашки. – Десять лет назад никто бы не поверил. А сейчас? А сейчас без вопросов.

– Ну тебя, Вадик, с твоими мозговыми штурмами! Вместо того, чтобы всё разъяснить, только туману нагнал. Делать то что будем? Дальше?

Черников перевёл взгляд «из высоких сфер» на Стаховского.

– Напиши отчёт для руководства. Закрой дело, – спокойно ответил Вадим.

Стаховский вытаращил глаза:

– Что?! Это как? И чего мне в том отчёте писать?

– Напиши всё, как есть. Подробно изложи всё детали. В выводах напиши, что инцидент опасности в плане возникновения петли Времени изначально не представлял, анахронизм имел символический характер. Укажи, что считаешь инцидент провокацией неизвестных сил с целью добиться распыления ресурсов Бюро. И отвлечения его сотрудников от по-настоящему важных дел. Добавь, что реальных зацепок по делу нет, что делает продолжение расследования малоэффективным. Предложи поменять статус дела с «в производстве» на «до появления новых данных». И сдай дело в архив. Поверь, начальство только радо будет. Сам же говорил, что они его «ерундой» называют. Получишь благодарность от руководства. Правда, только устную, скорее всего.

– Да иди ты со своей благодарностью! – взвился Стаховский. – А с Линем что прикажешь делать? Вдруг он смартфон найдёт?

– Успокойся, не найдёт… Ну подожди пару дней. Дождись от него инфу. Пришьёшь к делу.

– Ты так уверен, что Линь ничего не найдёт?

– Уверен, – Вадим поставил пустую чашку на стол. – И тебе советую в этом увериться. Покрепче.

– Ладно, будь по-твоему, – махнул рукой Стаховский. – Закрою дело. Но только после получения информации от Линя!

– Вот и славненько, вот и молодец, – удовлетворённо кивнул Вадим.

– Молодец! Что дальше делать будем? Что, реально забьём?

– Ни в коем случае, – помотал головой Вадим. – Будем ждать развития событий. И я больше чем уверен, что это развитие последует быстро.