Читать книгу Потерянное поколение - Александр Победа - Страница 1

Ну здравствуй, друг, надолго я покинул тебя

и даже думал, что больше не увидимся никогда.

Посвящается моему брату Давиду

Часть 1.

Глава 1. Школа

– Стой! Ты что делаешь?! Если мы так войдём в класс, она же сразу поймёт, что мы прогуляли её первый урок, – нервничал мой вечно возмущённый друг Олег, низкорослый крепыш с русыми волосами.

Почему-то ему не удавалось разрешить любую ситуацию без крика, а в голову приходили только бредовые идеи о том, как выйти из неприятной обстановки, и сейчас пришла идея не из лучших.

– И что ты предлагаешь? – переводя дыхание, спросил я.

Мы бежали по лестницам на третий этаж, где у нас должен был пройти второй подряд урок математики. Наши нервы напоминали бурлящий компот.

– Да, и какие будут предложения, Олег? – спросил наш общий друг Сейран, высокий, худощавый и немного сутуловатый брюнет.

Тот немедля ответил:

– Она по-любому нас спалит, мы не были на первом уроке, а тут – бах и появились на втором. Самым лучшем оправданием будет… пустить нас в расход.

– Чего?! – опешил я.

– Слушайте, если каждый из нас вмажет другому по лицу, то она увидит наши разбитые морды, и на основании полученных ссадин поверит, что мы попали в передрягу со старшеклассниками, но лиц не запомнили, а после провели весь урок у медсестры в двадцать седьмом кабинете, – сказал Олег.

– Глупее я не слышал идеи, как можно прогулять уроки, и не удивлён, что именно от тебя я это услышал, зря только мы не пошли на урок, – сказал Сейран.

– А ты что скажешь, Арсений? – обратился ко мне Олег.

– Это будет больно, но она поверит.

– Неужели ты согласишься на это безумие? – удивился Сейран.

– А что ещё делать?

– Как что?! Давайте скажем правду, что встретили нашего преподавателя начальных классов и решили ей помочь убрать листву со школьной территории.

– Тоже идея, – сказал я.

– Нет, обманывать нехорошо, – с этими словами Олег вмазал мне по носу кулаком, я не успел понять, что происходит, но почувствовал, как что-то тёпленькое стекает по губам.

– Да ты сдурел! – крикнул Сейран и со всей силой вломил Олегу по лицу, и у того через несколько секунд на брови выступила кровь.

– Прости, Олег, больно?

Сейран попытался помочь ему остановить кровь, а я с запрокинутой головой ходил туда-сюда по коридору школы.

– Ну, ребят, такое безумие могло только присниться. Теперь нам точно к врачу, –сказал я.

Олег довольно ухмыльнулся:

– Теперь она нам точно поверит. Остаёшься только ты, Сейран. Давай-ка тебе Арсений вмажет.

– Не, я не буду, могу одолжить ему крови, пусть измазывает ею лицо.

– Это точно отпадает, я скажу, что в драку не лез, а разнимал вас, и помог добраться до кабинета врача.

Мы зашли в класс и здорово напугали учительницу, и та, не разбираясь, повела нас к медсестре с криками, почему нас допустили к уроку. Когда же выяснилось, что мы вовсе не заходили в медкабинет, нас всё равно пожалели, и всех троих отправили домой.

Это была одна из безумных историй моего восьмого класса, а теперь же перенесёмся в одиннадцатый класс, в преддверие конца учебного года.

Итак, шёл урок литературы, я не особо обожал её, но мне легко давалось заучивать стихотворения, и потому я смело шёл на пятёрку. Вела занятие наш классный руководитель, женщина с особым характером, её настроение, как погода в нашем городе, менялось трижды в день. Она была строгой, но в душе доброй тётушкой, хотя не все согласились бы со мной, но моё мнение на её счёт однозначное: прекрасный педагог с огромным багажом знаний и любви к своему предмету. Пусть ей и было много лет, но в строгих глазах искрился огонёк. Ей было не всё равно, как мы усваивали её предмет, она пыталась достучаться до каждого, и мы могли покинуть класс с оценкой хорошо или отлично лишь когда она убеждалась, что хоть на чуть-чуть ученики прониклись тем же духом, что и она сама.

Надо отметить, что на плечи классного руководителя возлагалась большая ответственность – вести класс, помогать, подсказывать, принимать и быть инициатором творческих заданий, вызывать родителей в школу, устраивать субботники, разрешать возникшие споры и конфликты в классе, улаживать недопонимания между учениками и другими учителями… Потому и она порой могла выпустить пар на нас, что зачастую мы воспринимали как личную неприязнь. Больше всего доставалось, как правило, неуспевающим ученикам.

Нашему учителю не было равных в искусстве обезвредить ученика красноречием, так тонко и умело она могла поставить на место любого, что этому можно было завидовать. Лучше было не сердить преподавателя, и потому я старался не опаздывать на её уроки, дабы лишний раз не слушать ворчаний в свой адрес, но увы! За годы существования в школе это было неизбежно.

– Привет, Сейран, сегодня же нас не будут спрашивать?

Мой друг и сосед по парте спокойно кивнул мне и продолжил смотреть на учительницу, которая с воодушевлением рассказывала про скорый конец учебного года, и что всем нужно дожать на финишной прямой, осталось совсем немного, и мы попадём во взрослую жизнь.

Эх, она сейчас вся в подготовке к экзаменам, и её ничего не волнует, кроме результата сдачи этого долбаного ЕГЭ. Мы были первыми, кто официально попал под этот сюрприз от министра образования, чему некоторые были рады, но большинство восприняли ЕГЭ как деградацию и новый способ увеличить коррупцию. А ещё это привело к увеличению бюрократии, не утверждаю, но тогда об этом учителя говорили именно так.

– Твои предки решили, куда будешь поступать в итоге? – прошептал Сейран.

– Ага, в какой-то университет, на великую профессию «менеджмент»! А вообще, отец должен был меня запихнуть к себе в фирму.

– Так это же не профессия, а вода, в смысле, пустышка!

– Ну, они считают, что образование это бессмыслица, пять лет потраченного времени, и потому лучше всего уделить время работе.

– А кем будешь работать у отца?

– Для начала буду помогать ему, а потом, глядишь, и стану кем-то вроде управляющего. А твои что? Всё так же?

– Они не отступят, придётся поступать на медицинский.

– Так сделай что-нибудь с этим, чего ты, как баба. Пойми, тебе не пять, а семь-восемь лет придётся учиться, а потом куда?

– Если быть точнее, то около девяти лет. Отец сказал, что потом устроит к знакомому в частную клинику. Да я сам виноват, ничего не смог придумать.

– Я не удивлюсь, если они за тебя придумают всю остальную жизнь – поженят, родят.

Что порой меня раздражало в нём – он не отвечал грубостью на грубость. А так хотелось порой выпустить пар, накричать друг на друга, может, толкнуть или ещё чего побольнее, только в целях самозащиты. А в остальных случаях он всё время пытался сглаживать углы, что приводило к такому вот молчанию до конца учебного дня.

Я решил поломать этот стереотип и продолжил беседу:

– А с другой стороны, может, и неплохо, что ты станешь, как отец, хирургом. Так лень учиться. А?

– Да всё лень, дружище, но я не могу спустя рукава подходить к такому важному моменту. Если выполняем какую-нибудь работу, то изо всех сил, на совесть, согласен?

Я кивнул в ответ, а он спросил:

– А ты продолжаешь печатать книжку?

– Иногда бывает, возвращаюсь к этой истории, но никак не закончу.

– Не забывай, ты из тех, кто любит начинать десяток дел, и не завершать ни одно! Твоего энтузиазма хватает на короткие дистанции, а потом, словно шарик, сдуваешься.

– Ха-ха, это ты точно подметил, это называется быстрый старт, а к финишу уже идёшь пешком, – я поглядел на телефон и сказал: – Слушай, Олег прислал смску, просит нас о помощи, видать, что-то случилось, говорит, забейте на шестой урок.

Мне не привыкать прогуливать уроки, а для Сейрана это было трагедией. Ну, не мог он предавать свод школьных правил. И в этой ситуации я должен был уговорить его пойти со мной на выручку к другу. Мы украдкой покинули школу и направились прямиком к месту встречи с Олегом.

– Ну, что у тебя случилось, давай рассказывай? – спросил я.

– А вы чего так долго? – возмутился он и закурил сигарету.

Если Олежка закурил, не выходя с территории школы, значит, или дело дрянь, или он наводит крутизну.

– Что произошло? Не тяни кота за хвост, как ты любишь это делать! – строго высказался Сейран.

– Короче, мне хана, ребят.

Он глубоко затянулся сигаретой, лицо его было белое как мел, а мы переглянулись и выдохнули. Нам не впервой было слышать, как Олег в очередной раз попадает в беду.

– Отец Катьки застукал нас, когда я был у них дома.

– Да ладно?! – воскликнул я.

– Тише, тише, не ори ты! – Олег пытался справиться с волнением, но у него это не получалось. – Короче, когда она хотела чаю нам налить, я взял её сзади и поцеловал в шею.

Тут я немного растерялся и стал вслушиваться в каждое его слово, так как среди нас троих самым смелым в женских делах был Олег, который добился уже побольше нашего.

– Она ещё так обернулась, и сама как схватит за губы меня, ну, я её того, поднял на руки, правда, чуть не долбанулся, и понёс еле-еле до дивана. Весь горю, думаю, а-а-а, вот мой день настал! У Катьки глаза блестят, и меня осенило, всё, детка, ты моя! А она стала поднимать футболку, и как только сняла с себя бельё, ребят, – докуривая сигарету, продолжал Олег, – меня вдруг стало знобить, будто не в квартире, а на севере очутился! Вроде успокоился, всё, думаю, пора снимать джинсы с себя – она моя! Вдруг слышу – в замочную скважину ключ вставили – душа в пятки упала, я чуть ли не молиться начал. Не соврать, где-то через две секунды я уже стоял возле окна, открываю, гляжу – падла, высоко!

Я не смог сдержать смех, Олега это одновременно повеселило и взбесило, он толкнул меня рукой.

– Не смешно, ну честно, не смешно, смотри, как у меня руки дрожат, сука, не смешно ни капельки. Чё делать, чё делать, прыгнул я и ка-а-ак правой ногой ударился об асфальт. И побежал, хромая, словно инвалид, да ещё и полуголую жопу соседям, наверно, продемонстрировал.

– Так он тебя не увидел? – спросил Сейран, а я представлял всю эту картину и смеялся.

– Да как не увидел, он крикнул вдогонку, что найдёт меня. Окна были закрыты, пока я дёрнул ручку, пока прыгнул, он и увидел меня, козёл старый.

– Чё думаешь, делать? – спросил я, улыбаясь, – с другой стороны, ведь ничего не было, что отец скажет? Да ничего. И лица не видел, а со спины и не признает тебя, если только Катька не сдаст.

– Да не, она не сдаст, я уверен в ней на сто процентов, она не такая! Она меня послушает и будет прикрывать меня, – гордо ответил Олег.

– Ну да, правильно говоришь.

– Я тоже верю ей, – вставил слово Сейран.

– Подумать только, она в тебя влюблена, кажись, это уже навсегда, – не понимая немного своих слов, проговорил я.

– Чушь несёшь, «навсегда». Она всего лишь моя девушка, а как дальше будет, кто знает, в универе встречу, может, ещё красивее, а может, и старше и побогаче…

Олег задумался немного, а я поторопил ребят к выходу из школьного двора, чтобы не встретить одноклассников.

Мы гуляли ещё долго, побродили по городку туда-сюда. Облазив один сквер, переходили к другому, и так намотали километров двадцать. Присаживались на скамьи, а как становилось скучно, шли в магазин за «Кока-колой» и «Сникерсами», конечно, покупали сигареты по два рубля штука. Больше всего среди нас курил Олег, Сейран лишь раз попробовав, отказался от сигарет, а я изредка мог себя побаловать и приобщиться к этой крутизне. Когда мы понимали, что Олег перебарщивал с количеством сигарет, то начинали ругать, на что он обещал, мол, скоро бросит курить и начнёт заниматься спортом. То ли он так себя успокаивал, то ли и вправду хотел, да не мог перебороть лень.

Что до Сейрана, то он не пил пиво, как мы, не курил, а только смотрел с презрением, но молчал, зараза, никогда не обидит человека. А в учёбе он был поумнее, участвовал во всех школьных олимпиадах, учителя хвалили его за грамотность. Своим талантом учиться он пользовался на все сто! Не побоюсь сказать, что он был лучшим учеником нашей школы, вот такая противоположность нам, неучам.

Мы бродили до тех пор, пока не стал трезвонить телефон Сейрана, было слышно, как его мама ругалась. Моя же была спокойна, как удав, а порой честно хотелось, чтобы она, как и мать Сейрана, позаботилась, что ли. Про Олега я молчу, отец ему звонил крайне редко, но от этих звонков его бросало в дрожь. Он рос без матери, и его отцу в сложном деле воспитания помогала родня.

– Ну что, ребят, расходимся тогда, завтра увидимся в школе, – сказал Олег.

Мы не возразили и, пожав друг другу руки, разошлись. Каждый занялся своим делом. Сейран надел наушники и включил свой любимый джаз, Олег позвонил девушке, ещё немного напуганный после сегодняшнего побега, а я, как самый внимательный житель города, ходил и разглядывал каждую мелочь на асфальте, каждый уголок родных зданий, каждого мимо проходящего человека.

В эти моменты, будучи наедине с собой, но на улице среди других людей, я верил, что я – часть этого пространства, и что моё предназначение ожидает впереди. И от этой мысли мне становилось очень тепло на душе, и я сливался духом с городом воедино. Ещё мне приходила куча мыслей в голову: я фантазировал, придумывал разные приключения и истории, но понимал, что как только я войду в подъезд, им придёт конец, потому что мою внутреннюю тишину нарушат домашние.

Вот моя нога переступила порог дома, и из коридора до меня донёсся запах жареных котлет.

– Мам, опять я весь провоняю этими котлетами, – недовольно высказал я.

– Ты где был? Уже поздно, скоро отец придёт.

– А Кирилл дома уже? А Даня?

Мама кивнула дважды. Это мои старшие братья, те ещё оболтусы, Кирилл уже заканчивал университет. Как он всегда кричит – скоро свобода! Мечтает зарабатывать большие деньги, но ещё нигде не работал, всё только на словах. Даня был старше меня на два года, заканчивал второй курс. Они учились в техническом университете имени Баумана, куда меня почему-то не пытались устроить родители, выбравшие моей стезёй менеджмент. О, это слово было очень модным, восемьдесят процентов выпускников страны становились менеджерами! А я мечтал о другом – стать великим человеком, творить добро и брать за это деньги… Я мечтал руководить страной. Понимал, что это фантастика, но вдруг? Представляете, как бы Ира с нашего класса смотрела на меня?

– Ты президент? Ва-а-у! А можно, я буду с тобой?

А я такой:

– Не видать тебе место первой леди, ты позабыла, сколько я страдал в школе, когда был в тебя влюблён?

А она так нежно глазки опустит и скажет:

– Прости меня, я была полной дурой.

Ох! И запоют учителя! Все будут локти кусать, что со мною не считались, даже родители, которые смотрят на меня, как на дурака… Но это же нечестно, и несправедливо, я только и думаю о том, что творится в моём маленьком мире, какие-то личные счёты, обиды, мне бы познать мир, да как? Мне бы советчика, мне бы друга с мозгами, как у старика с седой бородой, и возможно тогда я смогу решать серьёзные проблемы нашей страны. Я верил в то, что когда-нибудь стану великим человеком, и что мне будут завидовать те, кто был равнодушен ко мне.

Мои отец и мать были добрые вежливые люди из обычной советской рабочей семьи. Выпивали исключительно на праздниках, отец мог позволить себе иногда поспать днём, но вставал всегда рано, он держал небольшой бизнес с товарищем – «Дом моды», где шили одежду и шторы, занавески и многое другое. В прошлом он был мастером, потому и дело это знал хорошо, мог контролировать процесс изготовления, добиваться результата от людей, знал, куда давить и как с кем говорить. Он говорил, что в работе самое главное – это коллектив, если он сплочён и в нём нет зевак, а также любителей болтать языками, то можно добиться успеха во всём.

Я же добавлю от себя, что на словах все герои, а если приглядеться, не так уж всё и хорошо. Наша страна держится на добрых и доверчивых людях, которые верят в светлое будущее и в правое дело, а если они исчезнут или их задушит денежный искуситель? Всё, конец? Осуждать, конечно, легко, но как вот относиться к людям, имеющим возможность тратить родительские деньги, способным прожигать их? Завидовать или научиться зарабатывать самому? Но у меня не было тяги к этому.

Пройдя мимо всех через гостиную, я попал в свою комнату. Прилёг на кровать, рассматривая старые обои, затем перевёл взгляд на рюкзак с несколькими порванными швами. Смотрел долго, обдумывая, а что, если начать как-то менять жизнь? Если рискнуть и подойти к Ире, сказать ей о чувствах, наверное, она будет в восторге. А если пошлёт меня культурно, как девочки это умеют (мне порой кажется, что мамаши с детства объясняют им, как отваживать парней)? Иру больше всего интересуют зубрилки, она пытается угнаться за Сейраном, но как бы она ни пыталась, её место – номер два! Но если честно, так лень это всё проворачивать, да и кого я обманываю, она откажет.

Я включил плеер, выпрошенный у мамы на день рождения. В огромном плейлисте меня всегда привлекала лишь одна песня погрустнее, и, поставив её на реплей, я погрузился в мир фантазий, где выдумывал вымышленные миры, проживал разные жизни, перевоплощался в героя с суперсилой, спасшего мир, в тайного агента на очень опасном задании. Главную героиню почему-то всегда играла Ира, и она видела, как я гибну от рук злодея, героически спасая мир.

Затем я стал разбирать характеры и поступки друзей, анализировать их. Например, Сейран – легко обучаем и послушен, из него выйдет потрясающий заместитель или помощник директора, он выполнит любую задачу, которую перед ним поставят. У меня с терпением беда, и потому не хватит сил выполнять чью-ту задачу, я лучше буду заказчиком. Талант Олега в том, чтобы всё делать чужими руками, он всегда выходит сухим из воды. Способность манипулировать всеми дана ему с рождения, ему пока не хватает жизненного опыта, но те, кто мало в себе уверен, кого легко можно расшатать, легко клюнут на его удочку. Войдя в магазин, он может у кассы сказать: «Ой, а я деньги дома оставил». А когда принесут вам счёт в ресторане, он скажет: «У меня только сто рублей». И ты будешь считать это нормой, и оплатишь всё… Так и происходит одурачивание нашего брата. В дружбе он хорош, на него можно положиться, но важно понимать, чтобы ваши интересы с его не совпадали, иначе он вас обкрутит вокруг пальца, и вы даже не заметите.

А какой же мой талант? Вводить себя в заблуждение? Всем нравиться? Мечтать, что где-то в лесу, под ёлкой, в тишине сплошной будет хорошо? Или быть рядом с любимой? Как много мыслей, ни за одной не успеваю. Я не могу остановиться, потому что не нашёл ещё себя, не выбрал, какую роль играю в жизни, мне постоянно хочется разного, и куда это меня приведёт? Давайте наконец познакомимся, меня зовут Арсений, и я очень хочу, чтобы побыстрее закончилось моё метание из одной стороны в другую.

Глава 2. Поиски Олега

Когда закончилась школа, я ждал чего-то особенного, как же, такое важное событие – ты вступаешь в другую жизнь, чувствуешь себя гордым – я сдал ЕГЭ! Поглядите на меня все! И похлопайте, а лучше стоя. Но ничего необычного не происходило, жизнь текла дальше, со обычными проблемами и делами. Нужно было готовиться к поступлению, собирать справки и прочие документы. Исходя из балльной системы ЕГЭ всё было предрешено, но взятки никто не отменял, потому и поступить в лучшей вуз страны при широком кармане было всё ещё можно.

Я скажу так, кому-то чуть больше повезло с родителями, кому-то меньше, все не могут быть одинаково богаты – кто-то беден и душой и кошельком, кому-то достаётся всё, это правда. И мы по-разному смотрим и чувствуем, оцениваем, пропуская через свою призму восприятия окружающих нас людей, и часто первым делом оцениваем их красоту.

Когда уже было за полночь, мне позвонили:

– Привет, Арсений, это отец Олега. Я знаю, что вы лучшие друзья, и наверняка ты в курсе, куда бы он мог пойти.

Его голос меня насторожил, и я быстро и немного испуганно ответил:

– Здравствуйте, мы сегодня разошлись где-то в семь вечера и пошли по домам. Куда бы он мог пойти? Да никуда.

Я выскочил из постели и подошёл к окну, думая, что друг, похоже, влип и придётся его выручать. Где он мог бы ошиваться?

– Нет времени, подумай хорошенько, я не могу его найти, он выбежал из дома и словно исчез. Он точно не у тебя?

– Нет-нет, я уже спал, дядя, я честно не знаю, куда он мог пойти.

– Прости, Арсений.

Отец Олега дал отбой, а я упёрся головой в оконное стекло, глядя на жёлтые фонари и пустые детские качели. Мне стало страшно за друга, я на секунду представил, а что, если его убили, и он где-то валяется в канаве. Небольшой страх мгновенно перерос в огромный, и словно чья-то холодная рука схватила меня изнутри.

Я хотел верить, что понимаю ситуацию А если нет, и он не с Катькой, тогда где его искать. Одному идти? Да кто меня отпустит? Придётся придумывать историю, чтобы покинуть дом, а получится ли вызволить Сейрана?

Родители ещё не спали, смотрели типичный сериал по НТВ про гениальных детективов и глупых бандитов. Мой выход в парадных вещах их немного шокировал.

– Что случилось? Арсений, куда ты собрался? – встревоженно начала мать, а отец пригляделся ко мне.

– Да так, кое-что срочное, у нас же выпускной. Мне позвонила классная и попросила меня, Сейрана, и Олега прийти и помочь расставить столы, всё подготовить. Только ты ей не звони, у неё телефон сел, представляешь, она даже родителей Сейрана не успела предупредить. Ты же знаешь, какие они строгие, пожалуйста, позвони им, я через пять минут за ним зайду! А мне только что звонил отец Олега. Так что не переживай, я на связи, мам, если что, звони. Классный руководитель сказала, что ей стыдно перед вами, но очень просит помочь.

Отец смотрел на меня уже не так подозрительно, а мать, судя по выражению лица, разбирала мой рассказ по кусочкам и пыталась найти подвох или поймать на вранье. Но она кивнула и пообещала позвонить родителям Сейрана.

Я выдохнул и мысленно сказал: «Шалость удалась».

– Что всё это значит? Неужели он не может жить без проблем, как все нормальные люди. Вечно у него какие-то дела, это который раз? Сколько мы ещё будем прикрывать его зад? Знаю, ты сейчас скажешь, мол, это друг, его надо поддерживать во всём, а давай так, сколько раз он помог мне? Тебе? – спрашивал Сейран.

– Да пойми ты, дело сейчас не в его немного противном характере, хотя его бредовые идеи меня порой бесят, но, похоже, в этот раз он точно влип по-крупному, – говорил я, набирая телефон Олега уже в сотый раз.

– Как только ты начал говорить, что он, возможно, в беде, первое, о чём я мог подумать, это сам знаешь о ком.

– Ну конечно, мы идём к Кате домой. Давай попробуем представить, что с ним могло случиться, – подкинул я идею, пока мы пересекали улицу, оставалось буквально пара кварталов и вуаля, мы у её дома.

– Всё может быть не так плохо. Может, отец Кати уже сломал ему череп и убедился, что в нём нет мозгов, закрыл его и зашивает?

– Давай эти шутки оставим на потом, смотри, он ушёл из дома к ней и забыл зарядку? Или он настолько увлёкся сексом, что позабыл о времени? И об отце позабыл? Странно, не верится мне.

Мы подошли к дому Кати. Номер квартиры не знали, но она явно жила на первом этаже, ведь Олег прыгал из окна. Обошли кругом, нигде не горел свет, стали прислушиваться к каждому звуку, потом Сейран залез мне на плечи, чтобы заглянуть в окна, но ничего не увидел. В какой-то момент я понял, что мы творим безумие, пялясь в чужие квартиры. Но меня это не останавливало, голос отца друга в моей голове просил о помощи. Сейран громко звал Катю и Олега, но безуспешно.

Прошло ещё минут пять, на наши голоса никто не реагировал, но неподалёку от дома припарковался уазик, оттуда вышли два дрыща с автоматами. Один начал орать на весь двор: «Отошли от окон, мать вашу!» Второй сержант был чуть повежливее: «Руки поднимите и медленно подойдите к нам». Сказать, что тогда что я испугался, значит ничего не сказать, но дальше было интереснее. Спустя пару минут подъехал ОМОН на «Газели», тогда я и получил в первый раз по морде, но не кулаком, а асфальтом. Боль, которую я чувствовал от ссадин, все остальные звуки и мысли в тот момент заглушал страх.

Нас повезли в ближайшее отделение милиции. Осознавая, что Сейран боится больше моего, я ему прошептал, чтобы он не боялся, мол, всё будет хорошо. Что происходило? Да по сути – ничего особенного, рядовое унижение без разбирательства, без какого-то оформления: на основании анонимного звонка несовершеннолетних погрузили, как смертников во время войны, в грузовик и увезли. Такова несправедливость этого строя.

Когда нас привели в участок, один из офицеров расспросил нас и, узнав нашу историю, быстро подошёл к тем самым сержантам. Сначала они разговаривали спокойно, затем офицер повысил тон, и вот уже он кричал на весь отдел. На моём лице заиграла улыбка, я понимал, что эти крики из-за нас, ребят, которые хотели помочь другу. Вскоре сержант нас отпустил, долго извинялся и лично повёз нас обратно.

Сейран воспользовался ситуацией и попросил его об одолжении: «Уважаемый товарищ милиционер, у нас есть очень важное задание, мы никак не можем найти нашего друга, который гостит у своей подруги в этом доме, дело в том, что его ищет отец». Сержант выслушал нас и пообещал во что бы то ни стало найти нашего друга, затем поведал, как получил нагоняй от своего начальника, затем спрашивал про школу, куда будем поступать. Когда он узнал, что Олег мечтает стать прокурором, то сказал следующее: «Если я не найду вашего друга, то сорву с себя погоны».

Мы обошли все квартиры на первом этаже, оставалась последняя, мы чётко понимали, что в ней уж точно должен быть Олег! Нам открыла юная девушка по имени Екатерина. Я долго ей объяснял ситуацию, что Олег пропал, и его нигде нет. Она была в шоке от услышанного и не знала, чем нам помочь. Вскоре в дверях появился её отец, сказал что-то бранное о нас. Катя возразила, дав понять, что мы из школы и потерялся мальчик, и отец ушёл, буркнув: «Надеюсь, это тот самый мальчик, который сиганул с окна, уж я-то его голый зад запомнил!»

Напоследок Катя дала нам надежду, сообщив, что Олег иногда связывался с каким-то дядькой, которого звали Академик. Но я таких имён прежде никогда не слышал. Она сказала, что когда тот звонил, Олег буквально начинал дрожать от страха. Я поинтересовался, происходило ли с ним в последние дни что-нибудь странное, она отрицала. Я увидел у неё телефон последней модели, который стоил больше тысячи долларов, и когда Катя сообщила, что его подарил Олег, я был в шоке. Как?! Олег вечно нуждается в деньгах, откуда он смог добыть новый сотовый, тем более в подарок?

Мы покинули её дом, так и не разузнав ничего стоящего.

– Что же это получается, Арсений, Олег может позволить себе такие дорогие подарки, а заплатить в столовой за себя денег нет?! Ещё какой-то друг у него завёлся по имени Академик, кажись, он в полной жопе, и мы не сможем ему помочь.

Сержант возразил Сейрану:

– Не надо сдаваться сразу и списывать друга со счётов, если ты с ним дружишь, так дружи до конца. Знаю, сейчас вам очень страшно, куда он мог исчезнуть, но уверен, ваш друг Олег – тот ещё жулик, который всех обведёт вокруг пальца. Запомните, никогда с друзьями не работайте, друзья – для хорошей компании и спасения от одиночества. А сейчас я отвезу вас по домам, и вы ляжете спать. Я уверен, завтра Олег объявится.

Мы ехали на задних сиденьях и на прощание обменивались идеями, как нам поступить. Было около двух часов ночи.

– Что думаешь делать дальше? – спросил Сейран.

– А что мы можем ещё сделать? Поверь, если я не разузнаю, где сейчас Олег, моя башка лопнет.

– Не-не, ты думаешь, мы в очередном кино, где ты – супергерой, я – твой гениальный друг, и у нас миссия по спасению Олега. Давай приземлимся и посмотрим на это всё рассудительно. Как ты будешь его искать? Ладно, у нас был вариант, что он у Кати, но его там нет, где он может быть сейчас?! Да везде! Нет, я домой, делай что хочешь, ищи хоть до самого утра, но это глупость! И я не с тобой, разве друзья так подставляют? Ты понимаешь, если наши позвонят классному руководителю, а нас нет дома, нам хана!

Я положил Сейрану руку на плечо и сказал, чтобы тот не переживал. Как раз мы уже доехали до моего дома.

– Спасибо большое, что подвезли и помогли поискать друга! – выходя из машины, обратился я к сержанту.

– Ребят, я уверен, что вам не стоит переживать, найдётся! Даю слово.

Он попрощался с нами и уехал на своей старенькой «Ладе».

– Уж очень много он нам пообещал, но толку я не вижу, – резко выпалил Сейран.

– Благо мы не за решёткой, а верить словам незнакомцам не стоит. Кроме нас Олегу никто не поможет.

– Да пошёл ты и твой Олег! Арсений, я не буду участвовать в твоих планах по спасению человечества, это враньё себе и мне, мол, мы сможем выполнить обязанности милиции?! Я не пущу тебя никуда, идём домой и точка! Мне тоже интересно, где он, но найти его – это как найти пропавший кошелёк!

Пока мой друг ругался, я позвонил матери и сказал, что всю работу мы закончили и пришли к Сейрану домой, я переночую у него. Мама одобрила и пожелала доброй ночи. Затем я проделал такую же схему с матерью Сейрана, она согласилась, чтобы он ночевал у нас. Теперь оставалось узнать, где же Олег?

– Ты сумасшедший?! – кричал Сейран. – Ты меня подставил, вдруг это выплывет, если мои родители узнают, мне конец!

Он сел на лавочку и ругался со мной. Я же пытался понять человека, который обманывал нас почти одиннадцать лет, кто он на самом деле, и как ему так легко удавалось нас одурачить? Хотя ближнего легче обмануть, нежели чужого, так как он тебе доверяет. У нас как сейчас в стране – мы ищем подвох в каждом поступке стороннего человека, а тут ещё получается, не дремли и с близкими.

– Помнишь, – успокоившись, заговорил Сейран, – он же всегда был таким, весь класс слушал его истории, многие учителя разрешали на уроках высказывать ему своё мнение, хотя сейчас я понимаю, что оно строилось на лжи и его бурной фантазии. Его воображение, видать, безгранично, он ещё та сволочь! Вроде бы он рядом, но исключительно когда тебе хорошо, когда же что-то не вяжется, ты поссорился с кем-то или же тебе хреново – ты один! Олега рядом нет. Вот возьмём тебя, ты ведь мне друг, но вы словно сами по себе, что ли, каждый наедине с собой, со своими мыслями. Правда в том, что дружбы нет.

Сейран был уже совершенно спокоен, но его большие глаза казались грустными.

– Тогда зачем ты здесь? Сейран, ответь мне, ты же у нас умный.

– Каждый своё вкладывает в это слово, для меня же дружба – это значит быть преданным и по духу, и по взглядам на жизнь, а получается, я ошибался.

– Так уходи, я же тебя не держу.

– Нет, куда мне уходить, я уже у тебя ночую, браво, Арсений. Мы проведём эту ночь на улице, два дебила.

– Нет, мы отыщем Олега, а потом обсудим, чего каждый ждёт от нашей дружбы и к чему она нас привела. Для меня слышать твои слова о дружбе было больно, потому что сейчас на меня многое свалилось.

– Арсений, у тебя есть хоть одна зацепка, куда он мог пойти? И кто этот Академик? Откуда у него такие деньги? И есть ли ещё тайны, в которые он нас не посвятил?

– Ха-ха, вы с ним больше дружите, а ответ мой – нет, у меня нет ни одной мысли, где бы он мог шастать.

– И у меня, – тяжело вздыхая, ответил Сейран, – хотя постой, помнишь, он говорил, что у него есть «крыша» и случись с ним любая беда, он позвонит и приедут накачанные ребята.

– Ага, – подтвердил я, – но это, скорее всего, очередная сказка.

– Что, если он сейчас с тем самым Академиком? И это и есть его «крыша»?

– Но где он живёт? Кстати, я посмотрел в телефоне, что означает это имя, боюсь, тебе не понравится, на жаргоне это «криминальный авторитет».

– Всё сходится, вспомни! Однажды, в классе седьмом или восьмом, он нас повёл купить сотовый телефон. Мол, за пару тысяч можно было купить ворованный у ребят в общежитии, оказалось всё это враньём.

– И? Идти в три часа ночи в общежитие? Ты думаешь, это хорошая затея, а вдруг нас там пристрелят?

– Не бойся, нас никто там и пальцем не тронет.

– Снова ощутил себя в фильме? Джеймс Бонд?

– Нет, я хочу верить, что всё обойдётся.

– Ну да, и поэтому мы идём искать криминального авторитета в общежитие ночью.

– Звучит безумно! Но, пожалуйста, вставай, нам пора топать.

Мы дошли до кирпичного двухэтажного здания, которое наверняка было старше наших родителей. По нему плакал капитальный ремонт. Я вгляделся в тёмный подъезд, и желание входить напрочь отпало.

– И что? Мы туда войдём?

– Если есть другой вариант, как узнать, там Олег или нет, то ради бога, я слушаю.

– Кричать под окнами – плохая идея, вызвать милицию будет неоправданно. Остаётся только войти, – вздохнул Сейран.

На втором этаже коридор освещала всего одна лампочка. Чуть ли не на ощупь мы прошли до самого центра, и я стал стучаться в первую попавшую дверь. Нам открыл пузатый дядька в одних трусах. Сонно спросил, кто мы, и захлопнул дверь, получив ответ. Мы пошли в самый конец коридора, где было огромное окно, через которое можно было увидеть памятник Ленину и наш горсовет.

– Ну что? Успокоился? – шёпотом спросил Сейран.

– Если он не здесь, то тогда где?

– Мы не сможем без него получить ответы на твои вопросы, давай валить отсюда, у меня нехорошее чувство.

– Тебе не одному страшно, дружище.

– Да прийти сюда это уже безумие, продолжать находиться здесь и общаться – ещё безумнее! Идём скорее отсюда.

Сейран пошёл к лестнице, как из одной двери вышел парнишка в одних спортивках. Это шанс! Я быстро подошёл к нему и спросил, не знает ли он парня по имени Олег. Он послал меня куда подальше, а после раздался грозный голос:

– Вы кто? Что тут делаете?

Я обернулся и сглотнул, Сейран стоял ближе к здоровяку с лысой башкой и молотком в руках. Нет, то был не человек, а какой-то монстр ростом больше двух метров. Моего друга трясло от страха, а меня уже пошатывало.

– Я ещё раз спрашиваю, вы кто такие? – приближаясь и замахиваясь молотком, задал вопрос громила. Я дёрнул Сейрана к себе и сделал максимальное количество шагов назад к лестнице.

– Мы… да в принципе, никто, перепутали адрес, и уже уходим, извините за беспокойство.

– Пошли вон! Ещё раз увижу хача в своём доме, убью, сука! – он указал молотком на Сейрана.

В те минуты я не мог ни о чём думать, я всё на свете позабыл, словно никогда и ничего не знал, страх был сильнее меня. Мы уже хотели слинять, как раздался знакомый голос, всего одно слово, но как оно звучало, я не забуду никогда. «Ребята!» – это был крик умирающего человека, на который он потратил свои последние силы, в нём была боль и мольба о спасении. Мне стало не просто страшно, я представил нечто ужасное, что происходит в фильмах про убийц или маньяков. Инстинктивно я толкнул Сейрана вниз и услышал крик бугая, и приближающиеся шаги. Мы спускались по лестнице со скоростью света.

– Беги, Сейран! Беги! Не оборачивайся! Беги! Он за нами!

Мы выбежали из подъезда и направились в противоположную от наших домов сторону. Я обернулся и увидел страшное лицо громилы с чёрными, как тьма, глазами и оскаленными, словно у собаки, зубами. С точностью у верзилы были проблемы, и молоток, летевший в нашу сторону, ударил в припаркованную машину. Бабах!

Слышу, как сработала сигнализация, гляжу на мимо идущих людей, в голове лишь страх, а в ногах – бешеная сила, которая уносила меня подальше от этого чудовища. Наконец мы достигли другого конца города, где я уже был уверен, что хвоста нет. Мы остановились и молча смотрели на друг друга минут пять.

Сейран был бледный, его одышка была, наверное, слышна в ста метрах, говорить он не мог ещё несколько минут, а я начал:

– Это был Олег! Олег! Его там что, убивают? Нам срочно нужно туда, но не вдвоём, если мы сейчас не вытащим его оттуда, пиши пропало, его убьют, вынесут, и забудь о том, что был когда-то такой человек!

– Давай звонить в милицию.

– А если у них завязки с ментами? Что, если это только усугубит ситуацию? Нам нужна помощь человека, который силой справится с этим ублюдком! Ты видел его?

– Да это не человек! Арсений, кого мы позовём?

– Я знаю только одного человека, который нам поможет.

– Роберт?

– Именно. Блин, ты видел, как молоток пробил лобовое стекло, эта тварь пыталась и нас прикончить! Слушай, что там делает Олег? Как он вообще туда попал? Я ничего не понимаю.

Достав дрожащими руками телефон, я позвонил своему другу Роберту, который был старше нас на несколько лет. Его я знал по совместным тренировкам по самбо, только с тех пор прошло лет десять. Я перестал ходить в спортивную секцию, а Роберт стал чемпионом Европы, но мы до сих пор поддерживали связь.

– Что случилось, Арсений? Алло!

– Кажется, у меня крупные проблемы.

– Ты где? С тобой всё нормально?

– Я у станции, с Сейраном, приходи сюда и как можно скорее.

Я не осознавал и не давал отчёт своим поступкам, куда всё это могло привести нас, меня не беспокоило.

– Смотри, как быстро пришёл, наверное не терпится кому-то разбить морду.

– Ты как? – спросил я Сейрана.

– Нехорошо, но лучше, чем Олег, должен признаться.

К нам приближался разбуженный на рассвете и злой Роберт. Двухметровый крепыш с весом больше сотни имел уверенную походку. Каждый шаг походил на удар по асфальту, широкие, словно гора, плечи могли закрыть от ветра идущих рядом людей. Его огромные руки с лёгкостью поднимали веса до ста восьмидесяти килограммов, но добрые глаза выдавали в нём добряка с покладистым характером. Его челюсть немного выдавалась вперёд, рот кривился, голос его был хриплым.

– Рассказывайте, – грубо сказал Роберт.

– Олег пропал, смотри, уже светло, – начал я. – Короче, мы его искали-искали, сначала у девушки, где его не было, после её подсказки мы решили заглянуть к его знакомому и рванули в общагу нашу, ну, ту, что у ментовки. Он там, точнее, мы его не увидели, но слышали, что его пытают или держат силой, я не знаю. Но мужик, что вышел к нам навстречу с молотком, замахнулся на нас, и мы рванули бежать.

– И?

– Что «и»? Ты не понимаешь, его там силой удерживают, мы его даже не увидели, только раздался громкий крик, что-то вроде «Спасите, ребята!». Ты мне не веришь? Ты думаешь, я шучу, это реально не смешно, Роберт, его надо спасать, – сказал я.

– Ты хочешь сказать, что он попал в рабство?

– Да мне откуда знать, может, его там на органы пускают, может, ещё что. Ты понимаешь, надо туда срочно идти и выручать его.

– Как ты думаешь, в этом ещё и менты замешаны?

– Если они промышляют наркотой, то без них никуда, а если рабством… всё равно без них никуда. Ты бы видел его глаза, вот это морда, да он убийца! – кричал я.

– Короче, вы вдвоём домой, дальше я сам, – он повернулся к нам спиной, достал телефон и стал кому-то звонить.

– Что думаешь? – тихо спросил я Сейрана, – нам идти домой?

– Ха, теперь ты просишь меня пойти домой? Да ты с ума сошёл, мы всё увидим своим глазами. Даже и не думай.

Роберт договорил по мобильному и высказался:

– Слушай, Арсений, что будет там, я не знаю, может, драка, может, без боя нам удастся вызволить Олега, но вам лучше туда не лезть. Хотите смотреть, смотрите, но чтобы издалека.

Всё так и получилось, мы пошли туда втроём. Страх не покинул меня даже в компании Роберта, мысли, что тот ублюдок выскочит из-за угла и воткнёт мне нож в живот, так и не покидали меня. У общаги Роберту нужно было дождаться подмоги, и когда наконец все его друзья по спорту прибыли, заварушка началась. Общежитие окружило около пятидесяти борцов, тренер обошёл здание и, вернувшись к исходной позиции, стал громко кричать:

– Всем привет! Я буду краток! Мы не хотим крови, мы хотим, чтобы вы отпустили нашего парня по имени Олег! Он у вас, мы знаем, и не дай бог, если с ним что-то случится, вы будете наказаны не по закону, а по справедливости!

Мы замерли, стало настолько тихо, что я ловил каждый малейший шорох в округе. Я видел, как тренер спокойно стоял у центральных дверей, как его бойцы не меняли свою стойку в течении двадцати минут. Мне захотелось быть таким же бесстрашным, как они, таким же крутым.

– Ты понимаешь, – шёпотом говорил Сейран, – что вообще происходит, ты понимаешь, если начнётся бой, сколько людей могут погибнуть, и кто будет виноват? И за что?

– Мы пытаемся помочь, и пока есть шансы, что этот кошмар закончится, как страшный сон, о котором будем вспоминать лишь по пьяни.

– Нам не нужны ваши тёмные дела, мы уйдём, как только мальчик окажется у нас, даю вам слово. Если вы думаете, что у нас нет оружия, то ошибаетесь, сейчас приедут более грозные ребята, которые любят пускать всяким тварям кровь, и тогда пощады не ждите, обещаю, – продолжал тренер.

Вот тут меня стало трясти, я почему-то представил, что всё это сказано в мой адрес. Я вдруг вообразил, что стою на втором этаже вместо того мужика, и слышу, как толпа людей требует с меня что-то. Нет-нет, такого счастья мне не надо, это точно не по моей части.

– Арсений, они не сдадут Олега, тут не всё так просто.

– Тихо, у них нет выбора, иначе сам слышал, скоро сюда нагрянут какие-то боевики.

Входная дверь распахнулась от громкого удара, в подъездной тьме ничего было не разглядеть, только чей-то силуэт. Тренер сделал несколько шагов ближе, и тут с первыми лучами солнца на асфальт выбросили Олега, всего избитого. Тренер кинулся к нему, взял на руки и понёс к машине, мы рванули к ним и оказались в толпе спортсменов всех мастей. Я слышал, как многие говорили «Браво», кто-то даже хлопал, а я не мог удержать слёз, мне почему-то стало больно и жалко моего растерзанного друга, и его отца, который наверняка уже потерял надежду увидеть сына.

Тренер положил вздыхающего Олега на заднее сиденье и осмотрел, никаких порезов и переломов он не обнаружил, лишь ссадины на лице и кровоподтёки на кистях от наручников.

– У тебя сегодня день рождения! Скажи мне только одно, сынок, твой долг они списали?

– Да, – дрожа, ответил Олег.

Тренер ушёл, что-то сказав Роберту, они пожали друг другу руки, и потихоньку все, включая и нас, покинули парковку у общежития.

Вот и закончился один из самых страшных дней в моей жизни. Конечно, деваться было некуда, и Олег всё поведал своему отцу, а затем нам. Правда очень проста, но я всегда усложняю действительность. Почему? Да кто знает. Наверное, мы любим проблемы, без них скучно, что ли, ведь не зря люди придумывают, чем бы себя занять на выходных. «Чего бы мне поесть?» – им же не хочется сыр или творог без добавок, нельзя выпить чистой водки, нужно обязательно с чем-нибудь её смешать. Может, нам нравится и вовсе процесс, а не конечный результат, потому что в самом конце уже не интересно, а только плохо.

Ещё в девятом классе Олег подружился с мальчиком по имени Андрей, который мог помочь во всём: нужен телефон – не проблема, нужны деньги – найдёт! Это воодушевило нашего друга примкнуть к так называемым бандюгам. Они продавали наркотики, поначалу он этого не знал, был завлечён прибылью, ему показали красивую жизнь на грязные деньги. Андрей водил в его в кафешки, всюду угощал, покупал шмотьё, затем перешёл на тяжёлую артиллерию: походы в стриптиз-клуб, интимные услуги за деньги, а после подсадил на курение гашиша.

А потом всё это прекратилось. Олегу казалось, что всегда будет именно так, что это и есть смысл его жизни, и он – избранный Богом, ему дарован вечный кайф на халяву. Он стал упрашивать Андрея, но тот сказал что время угощений прошло, но он может занять денег. Один раз, другой, потом третий и четвёртый, а когда пришло время отдавать долг, то Олегу было нечем, он наивно верил, что они банда, и что Андрей относится к нему по-братски. В ход пошли крайности – его посадили на счётчик, время тикало, и когда долг дорос до недостижимой суммы, ему дали выбор: либо Олег становится их «вещью» и будет торговать гашишем, либо они ему ломают колени и долг прощён.

Он сделал свой выбор и стал торговать для них, торчки по сарафанному радио выходили на него, благо Олег не попался милиции, иначе уже мотал бы срок. Спустя полтора года совесть или желание вернуться в нормальную жизнь привели его к главному наркодилеру нашего городка. С тем самым опасным человеком, которого все звали Академик, мы и встретились на втором этаже общежития.

Олег поделился с ним желанием уйти и стал умолять простить ему долг, говорил, что эти годы были для него адом, что он каждый раз рискует жизнью, и что позже закроет свой долг, но Академик ответил отказом. Когда Олег перестал для него торговать, ему начали угрожать, но угрозы не подействовали. Тогда главный взял его в заложники, напугал до смерти и собирался сломать ему ногу или руку, чтобы остальные курьеры даже и не смели к нему являться с такой просьбой.

Но тут всё пошло наперекосяк, явились мы, и все планы полетели к чертям. Остальное вы знаете и так. Но добавлю пару слов о нашем разговоре с Сейраном. Его переживания о нашей дружбе были не напрасны, он как в воду глядел. По окончанию учебного года мы стали видеться всё реже и реже. Отец увёз Олега в другой город, где тот и поступил на юридический факультет, а Сейран пошёл в медицинский вуз. На этой счастливой ноте я покидаю вас.

Глава 3. Университет

Знаете это чувство, когда тебе интересно – а что будет дальше? Ты ещё не настолько отравлен жизнью, и тебе всё на свете интересно, именно таким был я, дальше меня ждал университет. И я не прочь очутиться там снова, но первое впечатление всегда врезается в память глубже. Первое свидание с любимой девушкой – самое лучшее. Оно запомнится навсегда, как и осень первого курса, где я повстречал новых друзей.

Давайте честно, я не особо вникал, куда поступил, потому как не было представления, кем буду работать после университета. Не было страсти ни к чему, а таких, как я, насчитывалось только на нашей кафедре шестьдесят человек. Если бы тогда у них спросили, кем они хотят работать или стать, думаю, они в один голос ответили бы «Не знаю», или «Посмотрим, куда жизнь приведёт, загадывать не будем». Многие рассчитывали на родителей, кто-то уже подрабатывал, например мой товарищ Антон работал барменом пару дней в неделю в каком-то местном баре у его станции метро. Второй мой близкий человек устроился к отцу на фирму помощником секретаря. А я подрабатывал тем, что писал тексты для разных пабликов в интернете, это занимало мало времени, хотя платили совсем немного, но было приятно иметь личный доход. Это как минимум разрешало мне отметиться, что и я работаю.

Значит так, мы имеем учёбу, которая не нравится почти никому из нашей группы, за исключением одного фактора – её можно прогуливать. Это первое, второе – почти ничего не задавали и редко когда спрашивали, всё сводилось к зачётам и экзаменам, которые (самый интересный момент) можно было покупать, а если берёшь оптом, то делали скидку. Ещё у нас есть пара друзей, с которыми можно весело провести время и никакого желания расти дальше как человек.

– Вот если ты отбросишь все сомнения, с кем бы ты переспал из нашей группы? –спросил меня шёпотом Антон. – Чего молчишь, давай, говори уже, мне вот нравится Натаха, но она слишком много болтает. Что скажешь?

– Слушай, это настолько гиблая тема, что даже рот лень открывать. Никто тебе вот так не отдастся.

– А ты что, из этих? В нашей группе в два раза больше девчонок, чем парней. И глупо избегать актуальной темы.

– Ты хочешь переспать со всеми? Успеть до пятого курса?

– Арсений, я тебя не понимаю, ну вот честно, с тобой неинтересно. Ладно, с девушками разобрались, а бухать пойдёшь?

– А кто идёт? И куда?

– Ближайшее кафе, и пара-тройка ребят из группы.

Чтобы вы понимали, нам почти всем уже исполнилось восемнадцать лет. Тогда я согласился, как соглашусь ещё не раз со многими авантюрами моего друга. Мой путь будет связан с ним до конца наших институтских дней. И после произошло много всего, но особенным мгновением для меня была осень, когда я мог почувствовать нечто большее, чем простые будни. Из-за того, что в жизни моей мало чего менялось, она становилась пресной, и я пытался отыскать среди суеты что-то особенное. Но пока сам не придашь дню позитива, ничего не изменится. И я по велению своего сердца сделал для себя осень особенным временем года, когда у меня бурлят чувства.

Мы никогда не делились личным, эта тема была закрыта, и пусть мы проводили много времени вместе, но две вещи не обсуждали – личную жизнь и работу. Мы с Антоном безбожно выпивали, тратили родительские и все свои деньги, воровали в магазинах, обманывали преподавателей, вместе попадали в аварию (Антон провёл пару недель в больнице по моей вине). Но это была лишь внешняя часть нашего мира, а то, что крылось внутри, друг от друга скрывали. Хорошо это или плохо, судить не мне, только время нам покажет верность наших действий.

– Алло, Арсений, привет, если ты не очень занят, мог бы приехать? Мне нужна твоя помощь.

Это был Антон, который последние три дня просидел дома, он редко когда просил у меня помощи или совета, и потому я был взволнован.

– Привет! Прямо сейчас приехать?

– Да, я дома, приезжай как можно скорей.

Он повесил трубку, а я бросился одеваться и уже спустя несколько минут ехал в автобусе до метро.

– Видок у тебя не очень, ну давай, рассказывай, что случилось? И кстати, почему не запер дверь? Лень вставать? Где родные? – спрашивал я Антона, сидевшего с каменным лицом.

– Как много у тебя вопросов, – слабо улыбнулся он, его голубые глаза были грустными, но я не знал причины. – А у меня всего один ответ. Она бросила меня.

– Чё? Кто? – я засмеялся и резко заткнулся. – Она?

Таким раздавленным я ещё его не видел. Мне довелось видеть слёзы матерей из-за потерь близких, слёзы девушек из-за проваленных экзаменов или неудачных отношений, но они не выглядели так трагично, как Антон сейчас. В тот момент я хотел понять, что я чувствую к другу в тяжёлый момент его жизни? Мне радостно, оттого что ему плохо? Я разделяю его тоску? Скорее всего, не понимаю всей трагедии, и получается, что мне всё равно. Он полежал ещё минут пять молча, потом вздохнул и начал говорить:

– Мне нужно рассказать тебе кое-что, и я не буду больше скрывать от тебя ничего, прости меня. Наверное, из-за моей скрытности я всегда страдаю, это наказание.

Он разозлился и пару раз ударил себя по голове со словами «Нельзя таким быть!». А я подумал – вот так всегда, как только жизнь бьёт нас между ног, мы начинаем задумываться и сразу вспоминать свои проступки. Теперь точно мне его жаль. Потому что я хотел бы сейчас лежать на диване, укрывшись тёплым пледом, и смотреть в окно, где самая прекрасная пора. Медленно кружась, падали кленовые листья и ложились на асфальт, а тусклые лучи солнца светили сквозь деревья. Осень я любил всегда.

– Я плохо разбираюсь в людях, и возможно потому страдаю, поступаю всегда интуитивно – от неуверенности в себе, в своих желаниях. Не люблю, когда планируют жизнь, я люблю, когда слушают своё сердце, тем более в любовных делах! Не так, что всё недоговаривать, таить какие-то обиды, ждать, пока другой человек догадается про твои мысли, словно он умеет их читать.

– Антон, извини, что перебиваю, насколько далеко ты ушёл от основной темы?

– Заткнись, заткнись и выслушай.

Я кивнул.

– Знаешь, она мне сразу понравилась, я влюбился за одну секунду. Что сыграло ключевую роль, алкоголь и дым от сигарет, или её молчание, но я тогда потерялся в ней, и даже не пытался найти обратного пути, мне нравилось это чувство, и я с ещё большим восхищением смотрел на неё. Мгновения, что я прожил тогда, пронзили меня всего. Каждый влюбляется по-разному и чувствует иначе, но все говорят об одном – они готовы на всё, когда влюблены, и я тоже хочу это сказать. Да, я готов забраться на крышу здания и спрыгнуть из-за любви к ней! Готов идти по улице и кричать, что она самая красивая, самая сексуальная девушка на земле. И всё было бы замечательно, если бы она не бросила меня, и теперь я не знаю, что мне делать, без неё мне ничего не нужно!

Ничего не оставалось делать, кроме как похлопать его по плечу и сказать, что я понимаю его боль. Враньё во благо – благое дело, да?

– Я ни за что не забуду вечер, когда мы впервые гуляли с ней наедине, когда мне хотелось обнять каждого прохожего и заглянуть в глаза любому, улыбнуться, поделиться своей радостью, закричать на всю улицу, что я влюблён. Я хочу, чтобы ты знал, мы втайне даже хотели пожениться, я подарил всего себя ей, я так глубоко пустил её в душу, что уже не могу вспомнить, кто я без неё, что я такое вообще? Если всё ассоциируется с ней, каждая деталь моей жизни, будь то машина или телефон, поход в кинотеатр или покупка новой шмотки, мне всё напоминает о ней… Дружище, мне больно, мне очень и очень больно…

От этого всего мне сносило крышу. Как я мог не заметить, как я мог не знать, что Антон так сильно влюблён, где началось это, как ему удавалось скрывать отношения так долго?

– Спокойнее, – сказал я и продолжил подбадривать его, – от этого ещё никто не умирал. Расскажи дальше, что было после вашего первого свидания, и почему вы расстались. Мне нужно знать больше подробностей, ведь это как снег на голову, я не знал об этом ничего. Давай смелее, выговорись, и тебе станет легче.

– Я не верю, что мы больше не пара, я хочу её вернуть, я не могу так!

– Сначала поведай мне свою историю, расскажи, и я дам дружеский совет, выбор будет за тобой, я буду рядом, захочешь вернуть её – я поддержу, захочешь забыть – буду рядом.

– Мы познакомились ещё на первом курсе, на одной из общих встреч, она была такой милой и спокойной мечтательницей. Она всегда вкусно пахла, я любил её всю. Проблема лишь в том, что она была слишком серьёзной, а я – чересчур простым, она хотела замуж, а мне казалось, что вся жизнь впереди, что нам некуда торопиться. Мы часто ругались, но возвращались друг к другу, проводили кучу времени вместе, и я был уверен, что впереди только хорошее, несмотря на то, что уже начались разногласия. Я хотел в это верить.

– А что случилось?

– Ровным счётом ничего, она ушла.

– Антон! Вот так просто?! Ну перестань лечить меня, вы сколько времени встречались? Мы уже на четвёртом курсе… три года! И как это понимать? Человек не может встать и уйти, – раскричался я.

– Да, всё верно говоришь, так легко можно уйти если только она этого давно желала, если она к этому готовилась. Я не верю, что она пришла к этому в один день. Наверняка мысли зарождались давно, она взвешенный человек, не предатель, и ей сейчас тоже больно, в чём я и не сомневаюсь. Но если наши отношения не имели будущего, и она решила им положить конец, то, наверное, уже ничего не поделаешь.

– И что ты будешь делать?

– А что я могу, Арсений? Сдыхать от безнадёжности, что больше никогда не увижу её? Думать, что ей лучше с надёжным и серьёзным человеком, а я так, промежуточный пит-стоп?

– Так ты её отпустишь? Чего молчишь? Нечего сказать?! Ты сам себе противоречишь. Влюбился без ума, твердишь о громких чувствах так, что мне и не снилось, а теперь говоришь, что ты не тот, кто ей нужен. Что ты творишь?! Ты разрушаешь себя, возможно, твоя любимая ушла, потому что ты ничего не менял в жизни, возможно, она не тот человек, который указывает на свои потребности и желания. Не все бабы стервы, не все люди могут говорить, чего хотят. А ты сделал выводы и лежишь здесь, ноешь.

– Думаешь, так легко? Сказал крутые слова и пошёл всё изменять, очнись, Арсений! Что мы в своей жизни сделали важного или интересного? Мы прожигаем свои жизни впустую, я ничего не могу ей дать, я зависим от родителей, от ситуации, мы даже институт не закончили.

– Ты испугался, дружище, это нормально, но ты должен был думать о вашем будущем до того, как впустил её в свою жизнь, уже поздно метаться. За нас никто не сделает работу, твои родители не богаты, мои погрязли в долгах… Но если ты чувствуешь, что не можешь без неё, прошу не убивай вашу любовь из-за страха, что у тебя нет денег. Вместе вы справитесь, дай надежду, что поженитесь, и иди к этой цели, пожалуйста, не надо рубить вот так. Могу попроще сказать – если ты не сомневаешься в её любви и верности к тебе, если ты её любишь, и готов на всё ради неё, тогда думай о том, как в скором будущем начать совместную жизнь и отделиться от родителей. Возможно, ты найдёшь другой способ, возможно, поживёте пока с родными, но не убивай эту жизнь в себе, дай этому союзу сбыться, и он ещё принесёт свои плоды!

Антон заплакал и обнял меня, а я задался вопросом, почему никто из родных не поддержал его, почему он скрывал всю эту боль в себе, и открылся мне, когда пошли дурные мысли.

– Антон, я рад, что ты позвонил, мне страшно думать о том, куда может привести наше одиночество. А сейчас успокойся и позвони своей возлюбленной, поезжай сейчас или завтра, обсудите всё, и когда будете готовы, дайте шанс своим отношениям. Я надеюсь, всё будет хорошо, я не сомневаюсь, что ты заслуживаешь счастья.

Когда я покидал его дом, меня настораживало только одно: а что, если она ушла к другому? Ведь это может убить Антона, и тогда точно он не спасётся моей проповедью. А он был прав, сказав, что мы ничего не сделали в жизни, ничего не достигли. Я хотел бы изменить свой мир, но ничего для этого не делал, только мечтал и изредка писал книжки. Я верил, что где-то там вдали меня ждут интересные приключения, что у меня будет возлюбленная и своя квартира, будет замечательная работа! Но я не знал, кем хочу стать и что вообще я умею хорошо делать, не было девушки и дома.

Мечты грели мне душу. Но за мечты не платят деньги, надо найти работу. А что, если я не хочу работать, никогда! Тогда я умру от голода или стану бомжом, уже сейчас у меня есть потребности и траты, которые покрывают мои родители. Я вспомнил Сейрана, как ему сейчас живётся, как там Олег?

Глава 4. Дача

Ближе к Новому году я познакомился с одной привлекательной особой из нашего университета. Лала смело пригласила меня и моих близких друзей на новогодние праздники за город. Это должно было развеять мои грустные мысли о своём ничтожестве как минимум тем, что я питал интерес к этой высокой брюнетке с пышной грудью (что было для меня важным фактором), с большими бёдрами (это пункт номер два) и кожей гладкой, как шёлк. У неё были чёрные глаза, немного кругловатый нос и ослепительно белая улыбка. Имелся всего один существенный недостаток – у неё был ухажёр, который, естественно, поехал с нами.

По прибытию к Лале каждый стал заниматься своим делом: девушки готовили салаты, мы с ребятами ушли к мангалу в отапливаемую летнюю кухню с хорошей вытяжкой, столами и умывальником. Замечу, дом был большой, уютный, прекрасно обустроенный и продуманный до мелочей – в каждой спальне имелась ванная комната, в огромной гостиной висела люстра с моей рост, стоял большущий стол, красивые кресла, стулья и диван длиною метров десять. Буду краток, дом – загляденье.

В общей сложности нас было шесть парней и шесть девушек, имён всех я не запомнил: друг Лалы Армен, её брат Гарик, наш общий знакомый Зураб, его товарищ, Антон и я, возлюбленная Антона Анастасия (с которой они благополучно помирились), Лала, её сестра Катерина, жена Зураба и две их общие подруги.

– Арсений, – обратился ко мне друг Лалы, Армен, – как вы познакомились? О чём ты задумался?

– Засмотрелся на костёр, огонь красивый очень, а познакомились мы в кафе, у неё с собой денег не оказалось, а я расплатился. Она отнекивалась, но я всё равно её угостил.

Армену это пришлось явно не по душе.

– А почему она мне не позвонила? – с удивлением спросил он.

– Мне почём знать, я о твоём существовании не знал.

– А надо было, – гордо отметил он.

– Ты, видно, шутишь?

– А я тебе что, клоун?! – он вплотную приблизился ко мне, и я чётко, как и все присутствующие, понял – это провокация. Армен прожигал меня чёрными глазами, глядя сверху вниз, ростом он был под два метра против моих ста семидесяти сантиметров.

– Мне всё равно, кто ты, и я не обязан тебе ничем, и я поступил так, как считал и считаю правильным, мне больше добавить ничего.

– Да я шучу, братан, – расхохотался он, – ты чего так напрягся?

Армен хлопнул меня по плечу и продолжил шутить и смеяться. Все хором поддержали его наигранный смех, а мне было не до шуток. Я никогда не любил драки, мне всегда в них не везло, ничего не случилось, а я ещё долго представлял, как мы дерёмся и меня он избивает. Я понимаю, зачем он так делает, – борьба за Лалу. Армену надо показать себя вожаком, у них на Кавказе такие обычаи, что ли, но как бы он ни петушился, это ему не поможет.

Мы отошли с Антоном в сторону покурить и обмолвились парой слов.

– Как твои дела с Настей?

– Всё отлично!

– Что скрывает твоя улыбка? Мне точно не ждать от тебя сюрпризов?

– Честно, у нас всё хорошо, мы решили жениться в следующем году, родители чем смогут, помогут.

– Ты им рассказал?

– Да-да, это было страшно, я прежде так никогда ещё не боялся.

– Мама одобрила твой выбор?

– Да! И папа тоже, с её родней всё хорошо.

– Ничего себе, слишком всё хорошо, либо ты лукавишь, либо не договариваешь.

Я обнял друга и поспешил в дом якобы в туалет, а на самом деле мне захотелось увидеть Лалу.

– Как у вас дела, мальчики?

Безумно красивая Лала в кремовом свитере и голубых джинсах смотрела на меня, её длинные ногти были измазаны в майонезе, и на секунду я представил, как бы хотелось мне попробовать его на вкус из её рук.

– У нас всё отлично, скоро начнём жарить мясо, а пока знакомимся поближе.

Она улыбнусь мне и вернулась на кухню к девочкам, а я пошёл к парням, продолжая притворяться, что мне симпатична их компания.

– Гарик, видел новый мерс? – обратился Армен к брату Лалы, – братан, скажи, да, он нереально чёткий, – он каждое слово пытался выговаривать так, словно был логопедом, а мы – его недоразвитыми учениками.

– Машина – огонь, но я куплю новую бэху-тройку, отец уже пообещал, но с условием, если закрою зимнюю сессию без долгов.

– Да ладно?! Ты серьёзно?! Короче, ты красавчик, братан, я рад за тебя!

«Армену не хватало только вазелина для брата Лалы», – ехидно подумал я.

– Как куплю, сразу к тебе заскочу и поедем кутить, – добавил Гарик.

– А ты полноприводную возьмёшь?

– Полюбас, если бэха, то только четыре ведущих.

Зураб и его товарищ активно подключились к беседе, я же поспешил в дом, мне хотелось убежать от этих приматов в компанию Лалы.

– Ребят, давайте уже нанизывать мясо на шампур, огонь притих, – выкрикнул Гарик.

– Я не умею, – ответил я громко и переступил порог летней кухни. За стальной дверью передо мной стояла зеленоглазая Настя, без которой Антон не мог жить. Она хотела, видимо, зайти к нам, поглядеть, что мы делаем. Я же целеустремлённо подошёл и уселся за кухонный стол с крошками и брызгами майонеза, где лежали грязные ложки, ножи и стояла куча использованной посуды.

– Чего это ты сюда пришёл? – строго спросила Лала.

– Нельзя? Хочу проконтролировать, как у вас тут идут дела.

– Ты дома готовишь?

– Никогда! Я не умею.

– Ну, не поздно научиться.

– Вот когда понадобится, тогда и буду готовить, а пока есть мама.

– А твоя девушка?

– Что моя девушка? Её у меня нет, – глядя в красивые большие глаза Лалы, проговорил я. – Будет ли она готовить? Конечно, мне бы хотелось этого.

– Давай тут поподробнее, нам, девочкам, это очень интересно – о чём мыслят современные парни? – Лала огляделась и увидела одобрение своих подружек, затем уставилась на меня.

– Ты хочешь знать моё мнение про современные отношения? Всё на самом деле просто – парень должен быть сильным телом и духом, а девушка слабее и должна уступать, он должен уметь зарабатывать, чтобы угождать своей даме и содержать семью.

– Вот оно что! – воскликнула одна из девушек.

– Никого не хочу обидеть, это моё мнение и оно может не совпадать с вашим, но я продолжу, – улыбаясь, сказал я. – Девушка должна быть хитрой, но никогда не показывать это своему жениху, парень же должен иметь своё мнение, чтобы была борьба полов, но в итоге пусть согласится с девушкой, и тогда будет счастье.

– Почему? – спросила Лала.

– Все твердят, что женщины более эмоциональны, но по факту мужчины переживают сильнее. Поэтому оценить ситуацию, словно поглазеть на неё со стороны, девушки сумеют, тут и должна проявляться хитрость! Благородство, свободолюбие и справедливость – эти качества должны не ярко выражаться в девушках, а преобладать в мужчинах.

– Возможно, вы правы, – согласилась жена Зураба, – но у нас, кавказских женщин, всё сложнее, порой мужья верховодят ситуацией от «а» до «я», и изменить что-то в силу обстоятельств мы не можем.

– Да, таких историй предостаточно.

– Об этом можно говорить бесконечно, – снова подключилась жена Зураба, – винить женщин, обвинять мужчин, выяснять, кто прав, кто виноват. Формулы счастья нет. Когда мы выбираем партнёра по жизни, невозможно предугадать все его фокусы, плюсы и минусы, поживёшь неделю-другую, и сразу начинается притирка, и она всегда состоит из уступок. Трудно это, и пока вы не женаты, цените свободное время без обязательств.

Она подняла правую ладонь, изображая знак «стоп»:

– Только не надо переводить на меня, я всем довольна и обожаю своего мужа.

Все засмеялись, я улыбнулся Лале и отправился к мангалу, откуда доносился наивкуснейший аромат жареного мяса. Девушки на кухне стали шушукаться, но я не разобрал ни единого слова.

– Арсэный, – громко и с акцентом сказал Армен, – кажется, тебе больше нравится женская компания, ты меня пугаешь.

Ребята поддержали его смехом, даже Антон на тот момент мне казался настроенным на волну Арсена.

– Мне интересно и женское общество и мужское.

– Ха-ха, не смеши, пожалуйста, меня, а то пупок развяжется, ты что, из этих, кто справа парень, слева девушка?

– А ты из тех, видать, Армен, кто любит унитазный юмор?

– Да не обижайся ты на меня. Шутим, да, братан.

Как же меня раздражает, когда тебя пытаются ввести в заблуждение, используя родственную связь между малознакомыми людьми.

– Ты же знаешь, я не обидчивый человек, сам могу отшутиться, так что всё нормально (но кого я обманываю, нормально между нами не будет уже никогда).

Наконец настала ночь, и мы все уселись за праздничный стол, столько еды давно не видели мои глаза: несколько видов салатов, четыре вида жареного мяса, пара десятков закусок, вино, водка, виски, шампанское, ликёр, мартини, компоты, соки – всего не перечислить. Главное, все были голодные и немного уставшие, должен признаться, девушки старались больше нас.

Мы ели, пили, развлекали друг друга интересными историями в ожидании выступления нашего великого президента. Его судить крайне трудно, но высказаться можно так: все его любят и все его критикуют, а критика – это уже хорошо, ведь слепая любовь приводит к неведению, а поддержка и критика стимулируют. Идти против действующей власти считаю предательством, так как смена президента не изменит нашу финансовую ситуацию, а ведь больше всего вы печётесь именно об этом.

Как только прозвенели куранты, мы стали поздравлять друг друга, распивая шампанское, желая счастья и удачи, исполнения желаний в новом году, а после, как и на всех других праздниках, пустились в танцы.

– Как вы относитесь к играм? – выкрикивал сквозь громкую музыку Антон.

Почти все согласились на игры, и мы уселись в гостиной в зоне отдыха. Антон выбрал игру «Крокодил». Поделившись на две команды, мы приступили к веселью, и на миг я даже позабыл о ненависти к Армену. После игры кто-то решил удалиться в свои комнаты, кто-то продолжил есть и пить, кто-то «зависал» в телефоне. Не дремали и не сводили глаз с Лалы Армен и я.

Мне хотелось её увести, но это безумие, на которое она ни за что не пойдёт. Дождаться, пока все уснут, не вариант, её охранник не допустит возможности остаться ей в моей компании. Тогда я расслабился и отпустил ситуацию.

– Чтобы вы не уснули, можно начать рассказывать истории, – предложил Антон.

– Нет, это точно не для меня, я пойду спать. Всем доброй ночи, – сказал Гарик и поднялся к себе в спальню.

За ним ушли ещё пара человек, и за столом остались четверо: Лала и её подружка Милена, Армен, и я. Антон вынужден был покинуть нас из-за Насти, позвавшей его в спальню.

– Кто чем занимается вне стен университета? – спросила круглолицая Милена.

Её кудрявые волосы достигали плеч, она была ниже среднего роста с весьма пышной грудью, а в её взгляд что-то такое сквозило. Интерес ко мне? Это её нормальное поведение – поедать своего оппонента глазами?

– Я подрабатываю в интернете, ничего особенного, – ответил я.

– А что конкретного ты делаешь? – спросила она.

– Пишу статьи, точнее, короткие истории обо всём. В одной из групп «Вконтакте», это неинтересно, и вообще, платят крайне мало.

– Ну, раз мало, тогда найди, где платят больше, либо найди ещё пару групп, мне кажется, это неплохая ниша, чтобы в скором будущем стать писателем или блогером.

– Ха-ха, ну, ты меня рассмешила, Милен, писателем?! В наше время никаких писателей не существует, они погибли в конце двадцатого века.

– Почему ты так считаешь, Арсений?

– Обществу что надо сейчас? Короткие истории, короткие рассказы, короткие шутки, и как можно побольше. Вот ты, я, и все остальные ребята нашего поколения, сколько времени мы просиживаем в интернете? В частности, в «Инстаграме» – мы пролистываем публикацию за публикацией, ржём, находим смешные ролики каких-то блогеров. Да, что-то вычитываем, находим якобы полезную статью, лайкаем, репостим: человек сбросил вес, гляньте, какой молодец; сын купил отцу «Феррари», а тот расплакался; смотрите, мы вылечили бездомную собаку от вшей; я накормил бомжей, дал бабушке пакет с едой. Или что-то из разряда «Как быстро научиться подтягиваться», «Как уложить орущего грудничка», «Как построить дом», «Подборка шикарных фильмов, которые вы никогда не посмотрите», или «Вы обязаны прочесть эти сто книг», «Если ты нормальный, то обязан послушать этого слепого мальчика»… Ну хватит! Хорош! Мы утонули в этом говне, и не знаю, есть ли этому конец.

– Ничего себе, тебя это как-то задевает? Слушай, а ты не пользуешься всеми этими ресурсами? – спросила меня удивлённая Лала.

– Да он хочет нас унизить, сам-то, небось, типичный задрот! – надменно сказал Армен.

– Так у тебя нет инсты? Ты же сам сказал, обозреваешь группы, – спросила Милена.

– Нет, я не хотел никого задеть, однако Милена спросила про писателей, вот и я высказал своё мнение. Нынешнему поколению не нужны писатели, скоро театры и книги вымрут, кино уйдёт в прошлое.

– Не соглашусь с тобой, Арсений, кино и книги будут всегда, – убеждённо сказала Лала.

– И я не согласна с тобой, Арсений, – подтвердила Милена.

– Это хорошо же, что у каждого своё мнение, мы не можем быть одинаковыми. Это задело одного Армена.

– Меня?! Да ты гонишь, братан, всё хочешь ненавидеть или считать говном новые открытия нашего времени, так, я понимаю? Ты боишься нового, это нормально, и с годами пройдёт.

– Вот оно как, ну, раз ты так загнул, как ты относишься к писателям нашего времени? – спросила его Милена.

– Никак, мне вообще всё равно, деньги писульками точно не заработаешь, вот что ты сделаешь? Выйдешь на улицу, спустишься в метро, придёшь в магазин – стихи читать будешь? Квартиру купишь своими пабликами «Вконтакте» или разоблачительной статьёй о вреде интернета?

Он стал хохотать и тереть ладони, я же сжал изо всех сил зубы и ощущал, как всё вокруг меркнет за исключением его наглой морды, на которой я сфокусировался и мечтал, чтобы она сейчас треснула от самолюбия. Меня всё раздражало в этом человеке! Его голос, смех, манера двигаться и само его существование было невыносимо.

– Тише, ты чего, – схватила меня за сжатый кулак Милена, на что я резко отдёрнул руку и внимательно посмотрел на всех троих. – Он шутит, не обращай внимания.

Мне было не по себе. Почему? Да всё просто, будь кто угодно вместо Армена, любой другой меня так не взбесил бы. Может, всё дело в ней? Я вижу, что он вызывает у неё больший интерес. Она выберет его, я проиграл и ничего поделать не смогу. Вдох, выдох, натягиваю улыбку, и со словами, что всё хорошо, выхожу на свежий воздух.

Какой же я дурак, как же некрасиво я повёл себя перед малознакомыми людьми, что обо мне подумают? Надо докурить сигарету и бегом вернуться в дом, пока ещё не поздно извиниться и самое важное, не дать Армену окончательно овладеть ситуацией.

– Ребят, вы извините, я вспылил, с кем не бывает, да? – говорил я, подходя к столу в гостиной, но был неприятно удивлён.

Никого! На лице моём был траур. Тяжёлый выдох, нервная улыбка, признание самому себе, что я жалок. Одна мысль крутилась в голове: «Как же покинуть эту дачу?» Хотелось закрыть глаза и оказаться у себя дома, больше не находиться здесь. А как это возможно? Пешком по сугробам? Вызвать такси в глушь первого января? Нет, не вариант, придётся утешать свою обиду, в одиночку уткнувшись в подушку. Ну и плевать на всё и всех, пойду снова курить и проводить время в одиночестве.

О чём я действительно думал, так это о ней, о том, как бы я хотел сейчас коснуться её лица, прилечь рядом и почувствовать её запах. Манящий, слегка сладкий аромат духов было невозможно забыть. Как только я находился рядом, словно мелодия играла в голове, я слушал её и забывал обо всём, мне казалось, что я могу бесконечно смотреть на неё, видеть, как она улыбается, как держит в руках свои волосы, мне нравилось в ней всё! Я хотел бы подарить ей всего себя, у меня на пути никто не может встать! Она моя, и пусть весь мир подождёт!

После этих слов у меня словно распахнулись крылья, и я почувствовал себя непобедимым, я представил, как мы обнимаемся и как она счастлива в моих объятиях. На этом фоне казались незначительными все мои проблемы, связанные с работой, проблемы в университете из-за плохой аттестации, и этот выродок Армен! Всё меркло в моей душе за исключением одного – моей бесконечной любви к Лале, и тот, кто вздумает, что сможет мне помешать, будет разбит, а то и хуже – раздавлю, как таракана!

Неожиданно распахнулась дверь и раздался женский голос, это была Милана, одетая в огромный белый пуховик, вязаную шапку и угги.

– Извини, конечно, но ты не замёрзнешь?

– Наоборот.

– Если, что я могу уйти.

– Куда же ты пойдёшь, столько одевалась, не зря же. Давай постоим, тем более мне надо извиниться перед вами, очень глупо разбрасываться необдуманными словами. А почему вы так резко ушли спать?

– Мы уже столько времени на ногах, поэтому валимся. Да ведь и мы не сразу пошли спать, пока приготовили вам постель, там поболтали. Когда уже Армен пошёл спать, я направилась к тебе.

– А с кем я сплю?

– Ну, я так понимаю, один, тут площадь позволяет.

– Извини за нескромный вопрос, а ты одна?

– Ха! Вот ты даёшь, с какой целью интересуешься?

– Знаю, это прозвучало странно!

– Ты, если честно, немного странный, в хорошем смысле этого слова. Понимаю, к чему ты это, нет не одна, а с Лалой, что ещё спросишь?

– А что, по мне вот так видно это?

– Прости, о чём спрашиваешь? Что ты по уши влюблён? Не знаю, не могу знать.

– Но ты уже это сказала.

– И что? Ты тоже многое сказал, не удивлюсь, что со временем поменяешь свою точку зрения, и это нормально. Если следить за своим поведением, вести дневник, то увидишь, как ты либо деградируешь и твои мысли не развиваются, либо как твой кругозор расширяется, и ты становишься мудрее. Только тебе выбирать, как ты хочешь жить, уверять себя, что ты прав и любая другая точка зрения неверна лишь потому, что отличается от твоей. Можно увидеть и услышать много нового, на свете столько интересного, подумай об этом, для будущего писателя это точно необходимо. А что касается твоей влюблённости, из-за которой ты петушишься с Арменом, извини, конечно, но она никогда не будет твоей. Даже если она будет рядом, близко, аж на сантиметр, даже покажется, что вот-вот вы обниметесь, бум! Этого так и не случится, она не выберет тебя. Причин много, но одна из них – это то, что ты мечтатель, а ей нужно здесь и сейчас, ей нужны серьёзные отношения, и самое главное, чтобы они протекали красивыми! С сюрпризами, с цветами, подарками и ухаживанием! А ты добрый, простой и наивный!

Мне нечего было сказать Милене, я был шокирован тем, что услышал. Она смогла меня парализовать, а ведь поначалу я счёл её глупой и всем улыбающейся! Одним словом, недалёкой. Но я не хотел соглашаться с её мнением насчёт Лалы, и потому пойду наперекор всему, но докажу обратное.

– Арсений, тут холодно, идём в дом.

– Идём, только не говори ничего Лале про мои чувства.

Она мне улыбнулась, когда мы вошли в дом, я посмотрел на её пухлые розовые щёчки, и меня осенила мысль, какая же она добрая.

– Конечно, я ничего ей не расскажу. До меня очередь не дошла, и я не успела рассказать, чем я занимаюсь.

– Да-да, конечно, без проблем, пойдём за стол, как раз я проголодался, там мы и обсудим.

– Я с большой радостью тебе накрою.

– Ну давай, рассказывай, чем ты занимаешься в свободное время, и как ты познакомилась с Лалой.

– Надеюсь, твои вопросы не будут всё время заканчиваться именем моей подруги детства?

– Что? Ты её знаешь с детства? А Армена? Твой вопрос заставил меня думать, что ты такая же новенькая в этой компании, как и я.

– Да нет, мне хотелось разнообразить эту скукоту, вот я и спросила, а Армена я знаю не так давно.

– Бог с ними, пусть спят спокойно. Так чем ты занимаешься?

– Да всё как у всех, учусь, работаю.

Милена уселась напротив меня, подогрев мне вкусненького мясо и расставив по столу салатики.

– А давай поглубже копнём. Откуда ты родом? Расскажи про свою семью.

– Тебе вправду это интересно?

Я кивнул.

– Я родилась в Армении, в одном из сёл вблизи Еревана, родители оба преподаватели, сейчас продолжают работать, переехали мы в Москву более двадцати лет назад. Садик, школа, затем университет, наверное, глубоко в душе я – русская.

– А ты единственный ребёнок в семье?

– Так получилось, что да.

– А у меня ещё два брата, я самый младший.

– Всегда завидовала многодетным семьям.

– Ха! А я вот мечтал всегда о тишине и покое, когда ругался с братьями во всё горло. А потом ещё драки-синяки, поверь, тут завидовать нечему.

– Не соглашусь, мне всегда не хватало брата или сестры, мне, по сути, не с кем делиться дома. Мама почти всю мою жизнь работала, отец тоже, я их не помню молодыми.

– Почему?

– Ты смеёшься?! Учитель на работе с восьми утра и до пяти вечера, оставшиеся часы до сна он проводит снова за работой: проверка тестов, подготовка материала, снова и снова у них находятся дела, и вот так на протяжении всей жизни. На выходных отец любит усесться в своём кресле и почитать книги, посмотреть кино, послушать музыку, он уверяет, что это разгружает его мозг. Мать может уделить время мне – с беседами о замужестве и о том, как многие её подруги стали бабушками.

– Не завидую тебе, мне как-то вообще с такими вопросами не докучают. А на кого ты учишься, Милен?

– У меня не хватило фантазии, поэтому я выбрала филфак и, скорее всего, проживу такую же скучную жизнь преподавателя, как и мои предки. Конечно, я верю, что жизнь поменяется и заиграет новыми красками, да так, что захочется снова в эту рутину.

– Ну, не совсем она однообразная, вот ты сейчас вдали от дома с друзьями встречаешь Новый год. Многие мечтают выбраться с кем-нибудь хоть куда. Поэтому не такая уж плачевная у тебя ситуация. Вот такие дела, и они у всех плюс-минус одинаковые.

– Понимаешь, я всегда стараюсь поступать правильно, подумать о других, прежде чем принять решение.

– Ты родителей имеешь в виду?

– Да, я боюсь их разочаровать, они такие ранимые, что совести не хватает сделать им больно.

– У тебя есть такие мыслишки, значит? Что ты можешь обидеть их?

– Их может обидеть, что угодно, например мой выбор молодого человека, если парень окажется не умнее и не привлекательнее меня.

– Тут даже нечего добавить, я уверен в своих родителях на сто процентов. Что бы ни сказал, каков бы ни был мой выбор, они его поддержат.

– Хорошо, если это так, я хочу в это верить. Но, может, ты не сталкивался ещё с такой ситуацией, – опустив глаза, сказала Милена.

– Ты сомневаешься в моих словах? – улыбнулся я, – ты, наверное, думаешь, что я самоуверенный?

– Это хорошо.

– Что хорошо?

– Хорошо, что ты это знаешь.

– Не-не-не, ты тут ошибаешься, я никакой не самоуверенный, но хорошо разбираюсь в людях, я могу и про тебя сказать.

– Ну давай, попробуй, – Милена вдруг заулыбалась, словно расцвела.

– Ты любишь романтические фильмы, но смотришь их редко, времени нет, так как много отнимает чтение книг. У тебя нет домашних животных, хоть и любишь их. Ещё ты добрая, но хитрая. И у тебя очень красивая улыбка. Скажи, угадал?

– Насчёт улыбки тебе самому решать, а всё остальное правда, насчёт домашних животных – я их обожаю, фильмы смотрю много, читаю предостаточно. А вот какой твой любимый фильм?

– Тут тяжело сказать, наверное, один из любимых тот, который могу пересматривать. Это «Назад в будущее».

– И я его пересматривала, правда, он такой древний. А из новых?

– Не могу сейчас назвать.

– А когда?

– Когда-нибудь мы вернёмся к этой теме и я отвечу. Давай, теперь твоя очередь.

– Всё просто, нет любимых фильмов и сериалов, как и музыки, книг. Я вообще стараюсь познать как можно больше информации, услышать много песен, аудиокниг, но чего-то любимого нет.

– Вот ты хитрая, в кого такая? Судя по твоим рассказам, родители у тебя ангелы.

– Ты же сам говорил, девушка должна быть хитрой. Давай спать.

– Ну ты даёшь (Милена начала смеяться), ладно, раз ты хочешь, давай ложиться, тем более время уже почти восемь утра.

– Ты извини меня за резкость, но я чувствую, до постели мы так и не дойдём, а ребят скоро проснутся, наша беседа не закончится никогда.

Наконец я лёг на кровать и ощутил блаженство, но моё тело словно уснуло, а мозг активизировался и стал посылать мне картинки недавних событий, которые запомнились лучше всех. Самой главной в них была Лала, и мини-клипы о ней, созданные моим умом, крутились бесконечное число раз, пока я не уснул.

Глава 5. Первое предательство

В первый день нового года все были вялые и никому ничего не хотелось делать, мы провели весь день в унынии, на улицу почти не выходили, жарить мясо не было нужды, гостей не ждали, и только к вечеру уселись все вместе за стол. Есть особо не хотелось, а вот поболтать никто не отказался. Я почти весь день проходил в мечтах, и при каждом удобном случае глядел на Лалу. Все мои мысли заполнялись ею, и я рассказал обо всём Антону, желая услышать слова поддержки и есть ли у меня шансы.

Мне показалось, что хоть на чуть-чуть, но я нравлюсь Лале. Она прислушивалась к моим словам, внимательно смотрела на меня, дело оставалось за малым – набраться храбрости и пригласить её на свидание.

На некоторое время девочки пропали из виду, а когда вернулись, я заметил, как Лала резко изменилась, она ни разу не посмотрела в мою сторону, даже когда я произнёс её имя. Что такое? В чём дело? Я что-то упустил? Так продолжалось и дальше, и вечеринка стала для меня такой мерзкой, что я возненавидел всех сидящих за столом, хотелось, чтобы побыстрее всё закончилось и все убрались по своим комнатам.

– Чего ты такой грустный? – поинтересовался Антон, когда мы стояли на улице вдвоём.

– Ты видел? Ты видел, как она себя ведёт, в чём дело? Я как будто привидение!

– Может, что-то стряслось? Не думал?

– Да что такое может случиться, чтобы вот так взять и сравнять меня с землёй!

– Да не горячись ты так, отойдёт, мало ли, у неё какие-то проблемы с родными, лучше всего подойти лично и разузнать, а то мы сейчас нагадаем.

– Верно говоришь, только надо бы выловить момент.

– Слушай, будь поаккуратнее, Армен очень резкий и он может спровоцировать тебя.

– Да пошёл он, надо будет – и через него пройду.

– Дождись, когда все пойдут спать. Если картина будет повторяться, как вчера, пусть все лягут, а ты напиши ей, мол, хочешь поговорить, пусть спустится.

– Спасибо, дружище.

– Надеюсь, всё будет хорошо у вас.

И я того желал, но как и всегда, картину моей жизни дорисовал уже другой художник, а я, как неопытный, затёр часть полотна рукавами своей рубашки.

Всё было сделано по нашему плану, как только последний человек удалился в спальню, я поспешил пригласить Лалу на разговор, на что она коротко ответила: «Ок!»

Мне всегда верилось, что кто-то сверху смотрит на нас, некий зритель, может, и не один! Поэтому мне хотелось добавить в жизнь немного эпичности, возможно, когда это особо и не нужно было, но очень хотелось!

Я стоял на улице, и в какой-то момент мне стало страшно. Я закурил сигарету и обернулся к двери, но не увидел никого. Сильный ветер остужал мой горячий пыл. Я с нетерпением ждал, когда распахнётся дверь, и на пороге окажется Лала, я признаюсь ей в своих чувствах, скажу, что всегда буду её любить, уважать и носить на руках, что у нас будут самые красивые детки, и что мы проживём всю жизнь вместе! Где-то глубоко в душе я знал, она что-то чувствовала ко мне, и не сомневался, что всё у нас будет хорошо. Если даже она попросит время на раздумье, я готов ждать, столько, сколько понадобится, я буду рядом…

Дверь открылась, я услышал грубый голос:

– Вот скажу, что так и предполагал конец нашей дружбы, конец нашего знакомства. Ты не поверишь, но я догадывался, что это закончится именно так, поэтому, когда тебя стало слишком много, я отошёл в сторону, чётко понимая – ты сам себя погубишь.

Это был не Антон, я проглотил слюну, и в ту же секунду моё сердце стало биться быстрее, по ладошкам пробежал пот. Обернувшись, я увидел Армена. Почему я сдался сразу, даже не успев дождаться боя? Сам себя обрёк на поражение.

– О чём ты там хотел поговорить с Лалой? – он сделал два шага в сторону.

– А ты вроде как совсем на неё не похож. Я ждал её, а нам с тобой не о чем говорить.

– Ты меня не понял, видно, но тебе придётся выслушать меня, – он стал разминать шею, словно готовился к поединку.

– И что ты хочешь мне сказать? – я не понимал, что вообще происходит, это сбивало меня с толку, и я растерялся.

– Тебя раскусили, ты, кобель! А я сразу сказал Лале: «Не нравится мне он». Ты вчера классно провёл время с Миленой? Рассказывал ей, какая она красивая, сыпал комплиментами, небось мечтал, думал, может, выгорит? Ну что, сукин сын, не вышло? Тебя разоблачили?

– Следи за языком, горный человек! Такого не было, кто это тебе сказал?

– Да ты ещё отрицаешь, что вы провели почти всю ночь вместе! Наедине?

– Этого я отрицать не буду.

– Да ты, мерзость, что сюда приехал делать? Развращать наших девочек? Ты охренел?

– Богом клянусь, меня неправильно поняли, с моей стороны ничего такого не было, можешь спросить у Милены. Она подтвердит!

– У девушки такое не спрашивают, достаточно одного раза! Уходи, хуже будет!

– Ты сам веришь в это? Обвиняешь меня в том, что я работал на два фронта? Но этого не было! Как мне доказать обратное?

– Может, и не было, может, и было, но видеть Лала тебя не желает, поэтому покинь утром дом.

– Нет, я должен с ней поговорить и объясниться!

Армен схватил меня за куртку и оттащил от дома.

– Ты чё?! Тупой?! Она мне сказала, что её глаза тебя бы не видели!

– И что? Убьёшь меня?

Я рванул к дому, но Армен погнался за мной, я еле успел выкрикнуть её имя, а он повалил меня на снег. Ничего не оставалось делать, кроме как резко встать и ввязаться в ближний бой, не давая ему размахивать тяжеленными кулаками! Но, сделав захват, он с лёгкостью поднял меня и кинул, как мешок с картошкой, на снег, это было адски больно.

– Давай, вставай и спокойно зайдём домой, – обратился ко мне Армен.

Но я его не слышал, мне захотелось надрать ему задницу! И я изо всех сил рванул к нему и успел один раз вмазать в лицо, Армен схватил меня за плечи и ударил лбом по носу, тёпленькая кровь побежала по губам, а затем на куртку. Теперь он не жалел меня и обрушился, как гром небесный, стал колотить, я сжался в позу эмбриона и чуть ли не завыл от боли. В этот гнусный момент я прокручивал в голове мысли о том, как же я низко пал перед ребятами, что они подумают, как я вообще выберусь из этого дома, а ещё мечтал, когда всё это закончится, я найду Армена и прикончу его.

Нужно было что-то сделать с этим избиением. Ухватившись за ногу, которой он пинал меня, я пытался укусить, но Армен потянулся ко мне руками, и я вцепился зубами ему в кисть, и со всей силой откусил кусочек плоти. Он заорал так громко, что его, наверное, на Марсе услышали. А мне не оставалась ничего делать, как дать дёру!

– Куда бежишь! Трус! Я всё равно тебя убью, стой, мразь! – кричал Армен.

Я слышал, как кто-то спускался по лестнице, это была Настя. Увидев моё окровавленное лицо, она закричала на весь дом, я же, падая на пол, попросил её быть чуть потише, чтобы не разбудить остальных.

Как потом рассказал мне Антон, который первым выбежал на крик Насти, он увидел, как в дом вбежал Армен с кочергой и бросился на меня. Антон кинулся мне на помощь и не позволил разъярённому Армену дотронуться до меня. А самое обидное, что все, кроме меня, Антона и Насти, покинули дачу на следующее утро. Мне надо было отлежаться после боёв. Никто не захотел находиться в нашей компании, когда суть нашего конфликта всплыла наружу.

Но я так и не понял своей вины, я прослыл бабником перед Лалой, которую безумно любил, и проклинал Милену, которая выставила меня говнюком, и Армена. Всю свою злость и гнев я посвящал этим двум людям, я представлял, как убивал их сотню раз, за то, что они предали меня. Лала, которая поверила во всё это, как ты могла?!

Отношение Насти ко мне изменилось, «чисто по-женски», как оправдывался потом перед мной Антон, она приняла позицию Лалы.

«Ты сам во всём виноват» – был вынесен мне вердикт, но забыть ту ночь я не смог. Я принял факт, что оказался слабым морально и физически, не способным забывать прошлое. Я так и не научился отпускать людей из своей жизни, потому что очень близко всё принимал к сердцу. И дал себе обещание больше никогда не влюбляться. Жизнь состоит из предательств, осуществляемых из-за денег и понтов.

Вернувшись в будни, где в самом разгаре шла сессия, я начал готовиться к экзаменам, а в мыслях всплывали события недавних дней. Мне всё время хотелось говорить о Лале и моих чувствах к ней, хотелось, чтобы Антон разделил моё одиночество. Мне хотелось навредить самому себе, сделать что угодно, но только растопить лёд в сердце Лалы. Не решившись ни на один шаг, я стал тратить время, узнав расписание экзаменов её группы, стал поджидать её. Самое смешное, я ведь даже не знал, что ей говорить, обычно к такой важной встрече люди готовятся, а я, как всегда, надеялся на удачу, авось прокатит!

В один из дней, когда я её поджидал, словно похититель, мы наконец встретились по дороге к метро.

– Здравствуй, Лала, – вполголоса сказал я, а она, увидев меня, прибавила шаг.

– Ну и зачем ты пришёл?

– Оправдаться, потому как со мной в тот день поступили несправедливо.

– Тебе незачем оправдываться, я давно поставила точку.

– Не говори так.

– Уже сказала, Арсений! Давай так, сейчас я спокойно дойду до метро, и мы забудем, что даже поздоровались.

– Почему ты так со мной груба? Я ведь ничего тебе не сделал.

Она остановилась и осуждающе посмотрела на меня.

– Ты не сделал!? Да ты опозорил меня перед всеми друзьями и родными. Ты откровенно флиртовал с Миленой и со мной, ввязался в драку с моим парнем.

– С парнем? Вы встречаетесь? С каких это пор?

– Не твоё дело, и да, он мой парень.

После этих слов она спокойно продолжила путь, а я остался стоять, словно вбитый в землю. Парень? Она это назло? Меня стало знобить, но я не успокоился на этом и рванул к Лале.

– Стой, скажи мне в лицо, ты его любишь? – я ухватил её за руку.

– Да какая разница!? Ты сам знаешь, кто ты? Ты хоть знаешь, чего ты хочешь? Слышал бы ты себя со стороны, вечно парящий в облаках Арсений, стоит тебе столкнуться с проблемами и ты мигом приземляешься, да с таким плюхом, что не дай бог оказаться с тобой в одной упряжке. Ты же за себя не сможешь постоять, ты ничего не добился в своей жизни, чем ты хочешь меня удивить или покорить? Ну, что думаешь? Ещё хочешь продолжить эту беседу?! По-твоему, я буду сыта твоими мечтами? Ты не писатель и не станешь им никогда! Потому что жизнь тебя заставит снять розовые очки и идти на работу с утра и до вечера, а после ты будешь возвращаться в свою ипотечную квартиру за МКАДом, наблюдать, как живут в тесноте твои дети и продолжать мечтать о великом будущем!

Хотите, я расскажу, что такое страх? Это когда внутри тебя поселяется облачко, от которого мозг превращается в тыкву и думает только об этом облачке. Если вы не справились со страхом, и угроза ещё никуда не делась, облачко разрастается и полностью заполняет тело, весь скелет пропитывается страхом. Вот тебя начинает потряхивать, ты хочешь успокоить себя, думаешь о чём-нибудь радостном – как хорошо дома под одеялом с телефоном в руках, вспоминаешь любимые моменты из фильмов, напеваешь песню… Ты мысленно отправляешься в прошлое, когда тебе было хорошо, но это не помогает, и ты вынужденно терпишь это облачко в ожидании конца страданий.

– Мне плевать, с кем ты, и кто вообще ты такая, я жалею, что приехал увидеть тебя, я думал, ты не такая, а ты…

– Договаривай, если ты мужик! Будь хоть один раз мужиком!

– Мне нечего добавить, прощай, Лала.

Я развернулся и пошёл в другую сторону, приговаривая, какой же я дурак, что припёрся сюда, мне было интересно, стоит или ушла она. Но я могу контролировать свои желания, и потому могу с уверенностью сказать, что больше наши пути не сходились. Спустя пару лет от своих близких я услышу, что Лала вышла замуж за Армена, но подробности их жизни меня не волновали. Тот день был примером того, как не должно быть, и я был уверен, что никогда не попаду в такую передрягу.

За этот период я получил множество советов и могу смело сказать, они не работают, так как те, кто их выдавал, сами не применяли их. Легко со стороны давать верные советы! Стоит случиться с тобой похожей ситуации, и ты начинаешь понимать своего товарища, да и всех остальных с такой же болью. Почему, вы спросите, мы не слушаем советов от опытных людей, потому что верим, что у нас будет иначе, лучше! Мы сами должны испытать свою судьбу, испытать самих себя, иначе так и будем трястись над каждым своим решением! Действуйте!

Глава 6. Моя семья и мой путь

В один из обыкновенных дней лета, когда мы уже были на каникулах, позвонил мой приятель Илья и захотел встретиться. Пухлый малый в очках, вечно голодный (но, зараза, такой добрый и простой, что не угостить его в Макдональдсе было бы грехом), учился на той же кафедре, что и я, но в другой группе. Суть своего визита он так и не назвал, а я же рад был любому гостю. Тем более после стресса, который я перенёс, я отдалился от всех товарищей и друзей. Семья никогда не была мне близка, за исключением отца, да и тот потерпел крах на работе и стал замыкаться в себе.

– Ну, здравствуй Арсений.

– Привет, дружище. Как тебя сюда занесло?

– Для начала давай перекусим, где-нибудь а после поговорим.

Что я и говорил, мы дошли до ближайшего фастфуда, и когда набили пузо, принялись обсуждать всё на свете.

– Ты знаешь, туда, куда мы плывём, двигаться не имеет никакого смысла, нам, считай, осталось полгода учёбы, затем практика и всё – госы да дипломная, и давай, прощай! А что дальше? Мы с нашими корочками менеджеров никуда не устроимся на работу, ты же понимаешь, кто где сейчас устроился по блату – им повезло больше, кому-то повезло меньше и он продаёт телефоны. Кто-то киномехаником, кто-то в офисе принеси-подай, кому-то повезло ещё больше – о них позаботились родители, но я же понимаю, тебя, как и меня, никто не протолкнёт.

– Ну и? Твои предложения? Слушаю тебя внимательно.

– Да я, если честно, сам не знаю, ты наверняка слышал, что я развожу цветы, немного, но хоть что-то.

– Не верю своим глазам, ты приехал сюда ради того, чтобы покушать?

Илья рассмеялся и протёр салфеткой лицо.

– Я хочу завести блог в интернете, точнее, канал на «Ютубе», и рассказывать о фильмах. Ну, ты знаешь, какой я задрот на фильмы, столько всего посмотрел и это обожаю, могу ходить на премьеры и после делать обзоры… Короче, что думаешь?

– Вот этого я не ожидал, на этом ты хочешь зарабатывать?

– А почему нет, эта тема только начинает развиваться. Я чего хотел-то. Давай вместе со мной, ты неплохо пишешь тексты, мы могли бы совместно придумывать сценарии всякие, конечно, я не уверен, что это выгорит, но попробовать по-любому надо. Пока мы тут с тобой обсуждаем это, уже кто-то сидит и записывает новый ролик, второй уже выкладывает, и таких желающих много, я уже даже придумал, с чего начать. Нужна завлекающая подача – это гарантированный успех, пусть сам обзор будет не от профессионального критика, но в тексте должны присутствовать шутки и простота.

– Если честно, я не представляю себе это.

– А чего представлять, надо действовать. Прямо сейчас, наверняка у тебя нет никаких дел. И у меня, давай ко мне или к тебе и начнём с того, что мы смотрели вместе. Ну давай! Соглашайся, братюнь, – просил меня Илья.

– Я бы очень хотел с тобой что-то совместно начать делать, но…

– Что «но»? Ты понимаешь, предложи такое ты мне, да я бы тебя расцеловал. Что может тебе мешать начать со мной совместный проект? Кроме времени ничего не требую.

– Дружище… Илья, ты на верном пути, а мой – точно не этот.

– Отказываешь мне и успокаиваешь? Хитро. Но я всё равно надеюсь, что ты одумаешься, и пока доедешь до дому, то передумаешь, сердце чувствует.

– Возможно, оно тебя обманывает.

– Тот Арсений, которого я помню, сто процентов подписался бы за мной, а ты чего-то ломаешься, словно бережёшь себя. Или моё предложение тебя не устраивает, мы такие серьёзные, что за это не возьмёмся?

– Тебя не туда понесло, ну и ладно, я хочу другое.

– Всё туда. Арсений, ты считаешь, это не твоё, потому что тексты будут маленькими и не о твоих историях. Мнишь себя писателем. Эх, ладно, твоё дело. Если чем обидел, извини.

– Ты меня не…

Илья резко встал, я даже не успел договорить, как он покинул помещение. Меня это взбесило. Хотелось высказаться о глупом поведении моего друга, и я знал только одного человека, с кем я мог спокойно поговорить.

– Алло, привет, Милена.

– Привет, Арсений!

Наверняка сейчас вы спросите, когда я успел подружиться с Миленой? А давайте вернёмся немного назад.

Когда я перестал думать, какими способами возможно возвращение Лалы, и утратил на это надежду я вышел на Милену. На протяжении нескольких месяцев мы обсуждали Лалу, а когда эта тема себя исчерпала, я созванивался с Миленой по любому поводу. За это время мы сблизились, наша дружба заключалась в том, что я звонил по поводу и без, мы могли обсуждать разные темы. Вживую же мы практически не виделись, так как не было нужды, нам было комфортно дружить на расстоянии. Бывает ли дружба между парнем и девушкой? Смело могу сказать да! Она бывает.

– Прикинь, сейчас друг ко мне приехал и работу предложил, ты его не знаешь, мы практически не видимся с ним.

– Что за работу предложил?

– Да он хотел, чтобы я ему тексты печатал для ютуб-канала.

– И ты отказался, а почему?

– Да не представляю вообще себе это занятие, это точно не моё, Милен, ну где я и где «Ютуб»?

– Мне кажется, ты мог бы с чего то начать. Писатель-сценарист, почему бы и нет, тем более сейчас у тебя практически нет работы. Вспомни, когда последний раз был заказ на паблике «Вконтакте»?

– Так-то да, но развлекать кого-то я точно не собираюсь, не хочу этим заниматься… Ты думаешь, стоило бы попробовать?

– Конечно, нет причин отказываться, ты долго собираешься сидеть и выпрашивать у родителей деньги? Кроме всего у тебя стоит квартирный вопрос. Сколько раз ты мне говорил, что мечтаешь о своей квартире, а она с неба не свалится.

– Всегда есть возможность найти богатую жену.

– Одну уже упустил, давай, начинай новые поиски, пока ещё не видна лысина и пивной живот.

– Ха-ха, очень смешно, пивного живота у меня не будет никогда. А насчёт богатой жены я пошутил, мне не нужно пастыря, который будет меня вести по жизни.

– Моё мнение насчёт работы не изменилось, соглашайся!

– Нет, я не хочу, а чего я не хочу, того делать не буду! Знаешь, о чём я задумался? Вот классно иметь человека, которому можно всё на свете рассказать, ну прямо всё!

– Мне не жалко тебя послушать, и высказаться, льстить я не буду тебе точно, но недостатков у тебя хватает.

– И какие же? То, что я без работы сижу? Ну так это временно.

– Не смеши меня, это точно не твой недостаток.

– Нет, скажи, раз ты так уверена, что они присутствуют?

– Всего один назову: неумение разбираться в людях. Ты на них смотришь, как будто они герои фильмов. Кстати, ты обещал прислать мне свой рассказ, я жду вообще-то.

– Спасибо за критику, но я не согласен с тобой совершенно, я как никто другой чувствую людей, –гордо сказал я.

– Арсений, чувствовать – это одно, а разбираться – совсем другое дело. Приблизительно как с вином, ты его чувствуешь, ощущаешь, даже пусть употребляешь, но в винном деле останешься нулём.

– Мысль уловил, но вынужден не согласиться, а насчёт рассказа… сегодня же пришлю, обещаю не забыть.

– Хорошо, жду, если у тебя всё, то давай я тебе перезвоню попозже, сейчас придёт мама, и мне нужно приготовить обед. Хорошо?

– Конечно, Милен, на связи.

Дома меня ждали грустный отец и задумчивая мать, я прокручивал в голове мыслишки, а вдруг из-за меня, может, что-то стряслось, а я даже не в курсе.

– Присядь, Арсений, мне надо бы с тобой поговорить. Если голоден, то поешь, я подожду.

Отец выглядел забито, как студент, полностью заваливший сессию.

– Нет, мы поели с другом, – я уселся напротив него в кресло, он же сидел на диване. – Слушаю тебя внимательно.

– Тут такое дело, я нашёл тебе работу, но отказываться ни в коем случае нельзя.

– А что за работа? – улыбнулся я, меня это всё, если честно, рассмешило.

– Работа не сложная, но нудная. Значит так, помнишь моего друга Виталия Лаврентьевича? Ему нужен помощник.

– Но, пап, он же, если я не ошибаюсь, занимается обувью. Как-то это всё странно.

– Не перебивай, дай сказать слово до конца!

Я опустил глаза и затаил злость.

– Ему нужен помощник, платит немаленькие деньги – двадцать тысяч рублей! Работать будешь всего пять дней в неделю, ничего сложного! Подробнее он сам расскажет.

– Я не могу отказаться?

– А у тебя есть другие предложения?

– Почему-то это всё мне непонятно. Я не в поисках работы вроде, и не говорил вам, что ищу работу, да, мам?

Она как раз вошла в гостиную.

– Ой, а что дома будешь делать? Когда же ты поймёшь, мужик должен делом заниматься, например, как твой отец. А ты что хочешь? Всё злишься на нас, что не поступил на режиссёра?

– Да-нет, я давно забросил это дело, – нервно крутя головой, ответил я.

– Арсений, сынок, мы же для тебя стараемся, мы хотим, чтобы ты нашёл свою дорогу. Вот и работу тебе подыскали, если сейчас дашь слабину, так и будешь никем, а как закончишь университет, устроишься на другую работу. Ради бога, никто не держит тебя, но пока ты ничего не умеешь делать, бери, что предлагают.

– Я умею, – тихо возразил я.

– Что? Писать? И много ты написал? Понимаешь, мы все в детстве мечтали стать кем-то, пора просыпаться и начинать взрослую жизнь.

Я молчал и слушал, как мою жизнь подстраивают под себя другие люди. Было вдвойне обидно, что эти люди – мои родители.

– И когда надо приступить к этой замечательной работе? Где она вообще находится? – язвил я.

Отец продиктовал номер телефона моего будущего начальника, похлопал по плечу и удалился из гостиной, оставив меня одного с матерью.

– Слушай, а как же Даня? Он до сих пор без работы, почему его туда не устроили?

– Думай, что говоришь, у Дани техническое образование, он найдёт себе другую работу.

– А я – так? Расходный материал?

– Ну что за обиды, Арсений, тебе не пятнадцать лет, сколько можно обижаться и уходить в себя. Ты себя постоянно ведёшь так, словно мы чужие, ничем не делишься, где бываешь, не рассказываешь. А сейчас сразу в обидки, и вешаешь на другого свои обязанности.

– Да у меня вроде нет ни перед кем никаких обязательств.

Отец резко вошёл в комнату, и его настрой был пугающим.

– Что?! Что ты ругаешься с матерью? Не хочешь работать? Да сиди дома, сиди у меня на шее, пока я не умру. Тебе пытаешься хорошее сделать, а ты неблагодарный. Приходишь, просишь у мамы денег, тебе не стыдно, взрослый парень! Не надо идти на работу, позвоню ему, скажу, что мой сын слишком важная личность, чтобы работать в обувном магазине!

Он кричал так громко и сильно, что слёзы невольно надвигались на глаза, я сдерживался, как мог, и выход был один – выйти из дому, что я и сделал. Почему в этот момент я не стал звонить друзьям – Олегу, Сейрану, Антону, а набрал Милене? Всё просто, каждый из них был загружен своими проблемами и мыслями, они не готовы тратить время из-за моих хлопот, а Милена была рада помочь в любой момент.

Сначала я похвастался, что нашёл работу, она обрадовалась. Затем я сказал, как всё вышло на самом деле, и тогда ей стало больно за меня. Я говорил о несправедливости жизни, почему я должен идти работать именно туда, почему не Даня, что мне надо развиваться а не тухнуть среди вонючей обуви, что не сумел добиться никаких результатов по вине родителей, которые не стали развивать мой талант.

– Глубоко в душе ты знаешь, что обвинить кого-либо в своих неудачах или в несбывшихся мечтах легко. Но мы оба знаем, что ты сам виноват в этом. Мы несём ответственность за то, кем стали, курящий выбирает курить, лентяй – сон, ну а ты…

– Что – я?

– Ты боишься ответственности, дело сейчас не в работе, задумайся. Будь у тебя дело, к тебе кто-нибудь полез бы с таким предложением? Будь ты храбрее, согласился бы с их решением?

– Я ещё не согласился.

– Не смеши меня, мы оба понимаем, будет так, как они решат. Пока ты не перешагнёшь через свой страх и не дашь отпор обидчикам, так и будешь пресмыкаться перед сильными. И больше не вини никого в своих неудачах, это делает тебя недостойным человеком. Ты не слабый, и я верю в тебя – как в писателя, так и в хорошего человека, – твёрдо заявила мне Милена.

– Я благодарен тебе за всё, что делаешь для меня, ты не представляешь, насколько мне сейчас тошно от того, что я не могу пойти наперекор родителям. Да, ты права, мне надо сделать выводы и идти дальше, попытаться найти свой путь.

– Я вижу это так: пусть это и не работа мечты, но важно, как ты выстоишь, сможешь ли не утерять любовь к творчеству, иначе спустя годы ты будешь жалеть.

– Обещаю, что никогда не заброшу это дело.

Я не понимал, что чем больше я буду впускать в свою жизнь новых людей с их мнениями, проблемами и жизненным настроем, тем тише и тише буду слышать свой голос.

Глава 7. Ошибки случаются

Настало моё любимое время года – осень. Как же я люблю её самую раннюю пору, когда только листья начинают желтеть, сквозь дождь появляется солнце, задувает лёгкий ветерок, а самое главное, улицы пустеют, народ начинает больше проводить время дома, и потому есть возможность побродить по родным улочкам в одиночестве.