Читать книгу Рыцари Пречистой Девы - Александр Рудазов - Страница 1

Ванесса вышла из коцебу и с удовольствием вдохнула морозный лесной воздух. Утро выдалось приятное – ночью выпал свежий снег, припорошивший грязь, невесть откуда нанесенную Креолом.

Сам маг стоял на краю котлована и что-то орал тем, кто копошился внизу – невидимому Слуге и Бат-Криллаху. Слуга рыл, а демон следил, не появилось ли, наконец, искомое сокровище. За ночь яма углубилась так, что разглядеть ее дно без бинокля стало чрезвычайно затруднительным.

– Неужели им обязательно нужно было закапывать эту штуку так глубоко? – недовольно спросила девушка, набрасывая на плечи Креола шубу. Он сам совершенно равнодушно относился к холоду, хотя явно все чувствовал: кончики его волос даже превратились в тоненькую сосульку. – Кем бы они ни были…

Разумеется, маг не поблагодарил. Даже не поздоровался. И уж конечно, не ответил на вопрос: он продолжал орать на своих землекопов.

– Ну и пожалуйста… – фыркнула Ванесса, становясь рядом с ним и тоже заглядывая вниз.

Конечно же, она ничего не увидела. Коцебу приземлился в этом месте три дня назад и почти все это время Креол занимался тем, что рыл глубокую-преглубокую яму. Как он сам объяснил, там, на колоссальной глубине, должны отыскаться залежи руд чрезвычайно редкого металла – адаманта.

Откуда Креол узнал, что этот металл залегает именно здесь, он не сообщил.

Когда прошла первая эйфория от того, что у нее теперь есть собственный летучий дом, Ванесса слегка разочаровалась в коцебу. Нет, все, что маг наобещал, там было, но он как-то позабыл упомянуть о черепашьей медлительности своего творения: коцебу даже при полной выкладке не мог выжать больше двадцати пяти миль в час. Ну, если уж быть скрупулезно точной – двадцать пять с половиной.

Что поделаешь, слишком громоздким и неуклюжим получилось сооружение. Когда по воздуху движется старинный двухэтажный особняк, да еще с садом, глупо рассчитывать еще и на большую скорость.

Вопреки заявлению Креола там, в Сан-Франциско, коцебу все еще не покинул пределов планеты Земля. Маг настоял, что перед отправлением на Девять Небес нужно запастись кое-какими мелочами.

Некоторую их часть удалось приобрести в аптеках все того же Сан-Франциско, еще кое-что Креол закупил в антикварных лавках и зоомагазинах. Потом они почти целую ночь стояли посреди большого кладбища: Креол несколько часов запасался «материалом» по методу доктора Франкенштейна – попросту разрывая могилы. Еще чуть позже их обнаружил кладбищенский сторож, и Ванессе стоило большого труда уговорить своего личного мага сохранить ему жизнь. Креолу ужасно хотелось добавить к добытым органам немножко свежатинки.

Заодно Ванесса отоваривалась и сама. Она прикупила целую кучу разнообразной техники – от газонокосилки до компьютера; гору съестных припасов – в основном консервов; массу книг – об этом ее попросил Креол; и прочая, прочая, прочая. У нее неожиданно появилась куча свободных средств – когда Креол узнал, что в двадцать первом веке деньги делают из бумаги, то сначала долго хохотал, а потом за час составил новое заклинание и еще за час наштамповал целый чемодан купюр с изображением Бенджамина Франклина.

У всех у них был один и тот же номер.

Конечно, сначала Ванесса не соглашалась их использовать. Она сгоряча даже наорала на мага и обозвала его фальшивомонетчиком. Тот удивленно спросил, чем его деньги отличаются от тех, что печатает казначейство США. Разницы, в общем-то, и не было – как он объяснил, магическая копия соответствует оригиналу вплоть до последнего атома. А в его время фальшивыми монетами назывались те, в которых золота (или серебра) было меньше положенного, а уж кто их там чеканит…

В конце концов, Ванесса согласилась использовать фальшивые деньги за пределами Соединенных Штатов: в другой стране она уже не была полицейским. Да, собственно, и вообще больше не была: уволилась еще две недели назад, когда они стартовали из Сан-Франциско.

О своем уходе со службы Вон сообщила по телефону – ей ничуть не хотелось объясняться с Флоренс по поводу одного демонического и целой кучи человеческих трупов на старом складе. Судя по тому, как начальница на нее орала, Шеп самым подлым образом перекинул всю ответственность на бывшую напарницу. В общем-то, она на его месте поступила бы точно так же – ей-то теперь уже все равно.

Безусловно, Флоренс пыталась убедить Вон вернуться и предстать перед следствием – не как подозреваемая, упаси боже! Как свидетель. Честное слово, как свидетель! Объяснить по-хорошему, что же там все-таки произошло, и почему во всех желтых газетах появились фотографии летающего дома.

А заодно неплохо бы сдать оружие и значок…

Впрочем, значка у Ванессы все равно уже не было: когда Поляков ее обыскивал, полицейский жетон попал в число конфискованных предметов. Пистолет Вон тогда забрала – она любила свою «Беретту», – но вот про значок как-то позабыла.

Первые дни Ванессе было здорово не по себе: еще вчера у нее была работа, друзья, соседи… А сегодня у нее уже ничего этого нет, и она летит по небу в невидимом доме в компании с полубезумным шумерским магом, крошечным джинном без малейшего намека на мозги, жутким демоном из Квеццоль-Иина, напыщенным домовым и основательно пропылившимся призраком.

Но потом она привыкла, и даже стала находить в подобном существовании свою прелесть – постоянная смена пейзажей за окном, путешествия по всему свету в максимально комфортабельных условиях…

Да и компания не такой уж плохая.

За время полета маг успел перекрасить волосы: быть блондином ему ужасно не нравилось. Точнее, не перекрасил, а сделал эпиляцию, сунув голову в горящий камин, и вырастил их заново, на сей раз позаимствовав волосок у Черныша. Теперь он стал жгучим брюнетом, и, надо сказать, к его смуглой коже этот цвет шел куда больше.

Сначала он хотел отрастить еще и бороду, но потом передумал – завитые бороды-мочалки давным-давно вышли из моды, а другие фасоны магу не нравились.

Вопрос, откуда Креол узнал, где искать залежи адаманта, по-прежнему оставался открытым, но он с самого начала точно знал, куда лететь – прямо на север, в Канаду, к истокам реки Юкон. Именно там, посреди насквозь промерзших таежных дебрей, он и приземлил свой необычный летательный аппарат.

А потом указал Слуге место и приказал копать – безо всяких уточнений. Ну, тот и старался изо всех сил – изображал из себя крота вот уже третьи сутки. Подсчитайте, сколько за такой срок успеет выкопать сотня землекопов, не нуждающихся в пище и отдыхе, и вы поймете, сколько выкопал Слуга.

Очень много.

Конечно, по пути они делали немало и других остановок: как уже упоминалось, требовалось много чем запастись, прежде чем спокойно отправляться в путь. Если бы не это, полет занял бы всего дней шесть, а так продлился вдвое дольше.

Ванесса, например, закупила кучу теплой одежды. Она, бедная, всю жизнь прожила в штате Калифорния, а это теплые места. В ее родном Сан-Франциско снег выпадал раз в десять лет и вызывал бури восторга, считался редким подарком на Рождество.

Здесь, на севере Канады, она поняла, что завывающая за окнами вьюга, валящий стеной снег и жуткий мороз, который так и норовит забраться тебе под шубу, Рождество уж точно не украшают.

Да-да, именно здесь ей и предстояло встретить Рождество сегодня вечером! И она заранее не ожидала от этой встречи ничего хорошего: разве в такой компании отпразднуешь что-нибудь как следует? Вон еще помнила празднество в Лэнге и вполне понимала намерение Креола уничтожить это гнездилище демонов под корень.

– Зачем тебе эта штука? – дрожа от холода, спросила она.

– Адамант – самый прочный из металлов, ученица, – мрачно буркнул Креол. – И еще он обладает множеством магических свойств…

– Например?

– Он убивает демонов, Вон! Правда ведь, хозяин?

Вон недовольно покосилась в сторону этого комариного писка. Хубаксис тоже уже проснулся, и теперь вился рядом с хозяином, ужасно трясясь всем своим крошечным тельцем. Джинны вообще терпеть не могут холода, а Хубаксис, как-никак был на четверть ифритом – джинном огня. На остальные три четверти он родился маридом – воздушным джинном, но это его не слишком спасало.

Вот Бат-Криллах, напротив, ничуть не мерз: ему такой климат даже нравился.

– Но почему так глубоко? – снова спросила Вон.

– Потому что адамант очень редок. Потому что за всю историю этого мира было добыто адаманта немногим больше, чем нужно, чтобы сковать полный доспех для одного человека. Потому что он не лежит прямо под ногами, ученица! – наконец-то вышел из себя Креол. – Но я обещаю – как только мы вычерпаем то, что здесь есть, немедленно отправляемся на Девять Небес.

– А нас там, наверное, просто ждут не дождутся, да, хозяин? – противным голоском уточнил Хубаксис.

– Молчать, раб, – лениво приказал маг. – Эй, внизу, как там дела?!

– …ка!..го!..ет! – еле слышно донеслось оттуда.

Бат-Криллаху, похоже, нравилось в этом забое: он не выходил оттуда даже на обед. Видимо, свежевыкопанная пещера напоминала ему родной мир.

– Сегодня, между прочим, Рождество… – тоскливо напомнила Ванесса.

– Я помню, – снисходительно кивнул Креол. – Праздник в честь Эбела. Его стоит помянуть…

Почему-то маг упорно называл Христа Эбелом – безо всяких объяснений. Но относился он к нему с искренним почтением.

– Все, пошли в дом, – махнул рукой маг. – Я замерз.

– Наконец-то! – возмутилась Вон, у которой уже зуб на зуб не попадал. – Почему ты ничего не сделаешь с этим холодом?!

– Например? – удивился Креол, открывая дверь коцебу.

– Ну, я не знаю… наколдовал бы что-нибудь!

– Можно, конечно, согреть эти места, – пожал плечами Креол. – День-два работы, и тут будет теплый оазис с пальмами. До следующей зимы. А еще можно накрыть нас куполом… Но я предпочитаю просто терпеть, – закончил он. – Так проще.

Несмотря на это, оказавшись в доме, он первым делом уселся возле пылающего камина и принялся греться. Показалось, что пламя слишком слабое, тогда Креол повел дланью, и камин превратился в маленькую доменную печь. Ванесса даже испугалась, что маг обожжется: он почти забрался в огонь. Хубаксис, например, залез в него совершенно по-настоящему и теперь с восторженным визгом носился сквозь играющие языки пламени.

– Ты хотела знать, зачем мне адамант, ученица? – лениво поинтересовался Креол, выжимая волосы. – Изволь, отвечу. Я не был на Девяти Небесах уже пять тысяч лет. С тех пор, как я воскрес, я постоянно гадаю, жива ли еще Прекраснейшая…

– Это… та твоя знакомая? – осторожно поинтересовалась Ванесса. То, что Креол называл ее Прекраснейшей, девушке совсем не нравилось.

– Она. Я упоминал, что она богиня? – насмешливо хмыкнул Креол.

– Э-э-э… нет, кажется…

– Так вот, сейчас упоминаю. Нет никакой гарантии, что она пережила столь долгий срок: даже боги иногда умирают. В этом случае у Хрустальных Чертогов сейчас новый владелец, и я сильно сомневаюсь, что он обрадуется незваному гостю. Но даже если с Прекраснейшей все в порядке, она могла очень сильно измениться… Так или иначе, неплохо иметь дополнительный туз в рукаве.

Слово «туз» Креол узнал совсем недавно: за время их небесного круиза Ванесса от нечего делать обучила домочадцев покеру. Хотя Хуберт умел играть и раньше, Бат-Криллах отнесся к игре равнодушно, Креол вообще не видел смысла в таком бесполезном занятии, а Хубаксис соглашался играть только на раздевание. Ванесса же резонно заявляла, что игра на раздевание бессмысленна, когда один из игроков отродясь не носил никакой одежды, кроме собственных крыльев.

В общем, игра не задалась.

– И чем же тебе поможет эта дыра в земле? – наморщила носик Вон.

– Немногим, – откровенно признался Креол. – Но это все же лучше, чем ничего. Адамант – это единственный металл, оружие из которого способно убить даже бога. Если очень сильно повезет, конечно. Возможно, это вообще последнее месторождение адаманта в этом мире…

– Все-таки, откуда ты о нем узнал?

Креол что-то невнятно буркнул и отвернулся. Вот на этот вопрос он почему-то наотрез отказывался отвечать.

– Ну, будем надеяться на лучшее, – глубокомысленно заметил Хубаксис, вылезая из камина. – Может быть, леди Инанна…

– Не по имени!!! – неожиданно взорвался Креол, резко выхватывая из-за пояса жезл и с силой швыряя его в мелкого джинна. Тот только взвизгнул и юркнул обратно в огонь. – Сколько раз я приказывал никогда не называть ее имя, раб?! Еще раз сделаешь это, и я скормлю тебя твоим братьям – кутрубам!

Пока маг ловил своего раба, Ванесса снова вышла наружу. Кругом царила тишина, нарушаемая только тихим шуршанием на дне раскопа. Сосны-великаны окружали поляну со всех сторон, словно безмолвные деревянные стражи.

Вообще-то, до того, как они здесь приземлились, никакой поляны не было и в помине: Креол безжалостно испепелил десяток лесных исполинов, чтобы освободить место для посадки. На том месте, где они когда-то росли, еще чернели уродливые ямины: заклятие Испепеления не отпускает жертву, пока не превратит ее в кучку пепла.

– Завтрак подан, мэм, – сообщили сзади.

– Хорошо, Хуберт, я сейчас, – кивнула Ванесса, не трогаясь с места.

Многотонный бронзовый диск, составляющий основание коцебу, ввинтился в землю так же аккуратно, как до этого нес их всех по небу – без шума, пыли и тряски. Ванесса улыбнулась, вспомнив то, что осталось на месте их дома в Сан-Франциско – безукоризненный глубокий круг ста двадцати футов в диаметре. Вот именно такие круги уфологи и обсуждают с пеной у рта, споря, есть ли это след от летающей тарелки или просто чья-то неудачная шутка.

Вообще, полет проходил просто идеально – пока не взглянешь в окно, ни за что не поймешь, что находишься на высоте шести миль над морем и движешься со скоростью в двадцать пять миль в час. Не самая большая скорость, но все-таки.

Хотя в воздухе Ванессу поджидал неприятный сюрприз: вырубились сразу все электроприборы. А как же иначе – проводку-то за собой не утянешь. Пришлось в первом же городке покупать мощный генератор, какими пользуются полярники, а то Хубаксис уже привык к телевидению. Это Креол все еще относился к современным удобствам с подозрением.

С водой тоже возникли серьезные проблемы, но тут современная техника помочь уже не могла. Зато помогла магия. Ванесса купила и установила в подвале бак на пятьсот галлонов, а Креол где-то раз в неделю наполнял его водой, сотворенной прямо из воздуха. По его словам, трансформация воздуха в воду и наоборот – чуть ли не самая легкая из всех трансформаций.

Из кармана раздалось пиликанье скрипок: зазвонил мобильный.

– Офицер Ли у аппарата, – привычно ответила Ванесса. – То есть, уже не офицер… а, это ты, папа? У нас все в порядке. И тебя с Рождеством. В Канаде, а что? Нет, не в Торонто. На севере… да тут вообще никаких городов нет. Ближе всего?.. Подожди… Форт-Лиард, кажется. Да я не знаю, мы там не были. Покрытие?.. Нормальное покрытие. Через спутник, наверное. А как вы с мамой? Как Денвер? А где же вы? А, в Бостоне… Тогда как Бостон? Говорю же, у нас все в порядке! Нет, не собираемся! Папа, что ты несешь, ты же знаешь, что я не собираюсь выходить за него замуж! А он жениться. Да. Нет, тебе показалось. Нет. Нет, маме не говори. Да как тебе сказать… Землю копаем. Да, прямо вот так и копаем! Хотя тут и холодно, как в заднице у эскимоса! Я не ругаюсь! Нет, не ругаюсь! Ну какая тебе разница, зачем? Куда? В Бостон? Может быть… потом. Ну, я не знаю, как он к этому отнесется… В другой мир. Да, я серьезно! Нет, не такой, как Лэнг, наоборот. Совсем наоборот! Я тебе открыточку пришлю! И маме тоже! И Эдит… а она разве в Бостоне? Куда?! Надеюсь, ты ей сказал, что мы переехали? Ф-фух… папа, ты меня так больше не пугай! Да, я знаю, что она моя сестра. Нет, не собираюсь. Папа, ну хватит уже! Не надо за меня беспокоиться, я уже большая девочка! Вот мама же не звонит каждые пять минут… Фу, папа, как не стыдно так говорить?! Я понимаю, что мама немного… эксцентричная, но это не повод так о ней говорить! Нет, не зови ее! Не надо, папа, умоляю! Все, у меня батарейки садятся, отключаюсь!

Вон выключила телефон и, все еще отдуваясь, сунула его обратно в карман. С тех пор, как она позвонила отцу – сообщить, что они улетают в неизвестном направлении, тот названивал по два-три раза в день, все время задавая одни и те же вопросы. Хорошо хоть, мама отнеслась к этой новости равнодушно – впрочем, ей сказали, что дочь просто отправилась в «предсвадебное» путешествие. К этому она отнеслась с пониманием – Агнесс Ли и сама не могла усидеть дома дольше, чем месяц-полтора.

– Я посоветовал бы мэм поторопиться, – донесся до нее чопорный голос домового, – иначе она рискует остаться без завтрака. У сэра очень хороший аппетит.

– А у Хуби? – поинтересовалась Вон.

– О, у этого… – презрительно поморщился Хуберт. – Я рискнул бы предположить, что если его размеры когда-нибудь будут соответствовать его аппетиту, он не поместится в вашем доме.

Хуберт никогда не называл дом «нашим» – он всегда подчеркивал, что его исключительными владельцами являются Креол и Ванесса. Для него же это не дом, скорее уж часть тела.

– Интересно, куда они девают землю? – пробормотала Вон себе под нос, бросив взгляд на чернеющее отверстие в земле, порядком портящее пейзаж, и пошла за Хубертом.

– Креветки в винном соусе, мэм! – объявил домовой, ставя перед ней блюдо. – Говяжий бифштекс с тушеным горошком и паприкой! Моцарелла по-неаполитански! Шоколадное мороженое с земляникой!

Ванесса облизнулась – Хуберт, как всегда, был на высоте. Жаль, что остальные едоки этого не ценили.

Перед ней, Креолом и даже Хубаксисом лежали полные наборы столовых приборов – по три вилки разных размеров, столько же ложек и ножей. Но кроме Вон ими никто не пользовался. Креол использовал одну только ложку, да и то лишь когда подавали жидкую или рассыпчатую пищу, а в остальных случаях ел прямо руками. Хубаксис так и вовсе усаживался прямо в тарелку и начинал противно чавкать, поглощая изысканные деликатесы со скоростью маленького пылесоса.

Кстати, Хуберт правильно сделал, что поторопил ее – эти двое даже и не подумали подождать опоздавших. Более того – если бы Вон задержалась еще немного, они бы нахально сожрали и ее порцию. Прецеденты уже случались.

– Спасибо, Хуберт, все было очень вкусно, – улыбнулась Ванесса, утирая губы салфеткой.

Домовой чопорно поклонился и начал убирать со стола. Вообще-то, ему было безразлично, благодарят его или нет. Креол говорил, что подавляющее большинство домовых – трудоголики. Им доставляет удовольствие сам процесс обслуживания дома и живущих в нем, так что благодарить их за это не имеет смысла – от этого ничего не изменится. Может быть, он был и прав, но Ванесса тогда заявила, что банальная вежливость требует сказать «спасибо». Разумеется, Креол только усмехнулся: его-то уж точно нельзя было назвать вежливым.

– Господин Креол! Господин Креол!

В столовую влетел Бат-Криллах – мелкий демон, похожий на лысую мартышку с жуткой харей монстра из космоса. Он кое-как ковылял на трех руках, а в правой передней с трудом удерживал темно-сиреневый слиток слегка посверкивающего металла.

– Мы выкопали его, господин Креол! Больше там нет, к сожалению…

– Адамант! – восторженно воскликнул Креол, выхватывая сокровище из руки элвена. – Как много! Я не ожидал, что будет так много!

Ванесса разочарованно моргнула. И вот это – много? Слиток был лишь чуть больше человеческой головы. Конечно, если этот металл такой ценный… но все равно, какие же это залежи, из одного слитка?

Последнюю фразу она произнесла вслух.

– Это самые богатые залежи, какие только можно представить! – отчеканил Креол, любовно лелея слиток в руках. – Адамант в тысячу раз дороже золота – один-единственный адамантовый меч стоит целого дворца! У императора Лугальбанды был такой… причем даже не совсем адамантовый… знаешь, сколько он за него заплатил? Так, ну я пошел…

Маг сунул добытый адамант подмышку и удалился в одну из задних комнат – за последние недели он устроил там нечто вроде кузницы. Ванесса пару раз видела, как он кует артефакты – левая рука превращалась в живой огнемет, а кулаком правой он бил прямо по раскаленному металлу. Никаких вспомогательных средств маг не использовал – только собственные руки и почерневшая каменная глыба вместо наковальни.

– К обеду тебя не ждать? – привычно крикнула ему вслед Вон.

– И к ужину тоже! – отозвался маг.

Так и получилось. На целый день Креол заперся в кузнице, оглушая весь дом ужасным грохотом. Несмотря на то, что кузнечный молот ему заменял собственный кулак, шуму от него почему-то было не меньше, чем от молота.

Первым делом Ванесса освободила от работы Слугу, все еще продолжавшего рыть с упорством идиота. Потом она вместе с Хубаксисом и Бат-Криллахом смотрела телевизор. Впрочем, второй присоединился к ним только из вежливости: глаза демона были устроены как-то по-другому, и телевизионная картинка представлялась ему мельтешением цветных пятен. Потом был обед.

После обеда Вон читала магическую книгу Креола – с тех пор, как маг посвятил ее в ученицы, она дошла едва ли до половины. Потом ей надоело читать (примерно через две с половиной минуты), и она стала просто листать страницы в поисках картинок.

Одну нашла почти сразу – изображение жуткого чудища. То есть, сначала оно не показалось ей таким уж жутким – просто чешуйчатая горилла с осьминогом вместо головы. Но потом она заметила мост Золотые Ворота, нарисованный рядом, чтобы показать масштаб… и книга чуть не выпала у нее из рук. Если Креол не ошибся в размерах, монстр вполне мог бы использовать Эмпайр-стейт-билдинг вместо бейсбольной биты, а такие гиганты, как Кинг-Конг и Годзилла, смотрелись бы рядом с ним не опаснее тараканов. Кроме самого рисунка, на странице было только имя чудовища.

Его звали Ктулху.

Тот самый Ктулху, который, по словам Креола, со дня на день должен был проснуться. Тот самый Ктулху, которому Креол собирался бросить вызов. Тот самый Ктулху, который… который тот самый Ктулху, в общем.

Ванесса немедленно бросилась узнавать, нет ли здесь какой ошибки, но Креол по-прежнему сидел в кузнице и не слышал стука в дверь (или притворялся, что не слышит), а Хубаксис и Бат-Криллах ушли (частично улетели) гулять по лесу. Вон тут же забеспокоилась, как бы они не отыскали там какого-нибудь заблудившегося охотника, и пошла их искать.

Когда спустя примерно час она отыскала их, пытающихся поймать до чертиков перепуганную белку, то уже и думать забыла о картинке в книге. При одном виде того, как Бат-Криллах сидит под сосной и лениво лает по-собачьи, а Хубаксис скачет на белке, словно матадор на бешеном быке, Ванесса уселась прямо на снег и начала истерично смеяться.

Ни Бат-Криллах, ни Хубаксис прекращению забавы не обрадовались. Обрадовалась только белка.

Потом был ужин. Рождественский ужин. Хуберт приготовил великолепную индейку, и Вон пришлось буквально удерживать Хубаксиса поперек туловища – тот изо всех сил рвался забраться внутрь и сожрать все один. Это Бат-Криллах клевал, как птичка – по одному волоконцу.

Креол заявился уже в самом конце, когда от индейки мало что осталось. Хубаксис позаботился. Тем не менее, маг, вопреки обыкновению, не разозлился. Он выглядел донельзя довольным, а в руках держал несколько неряшливо склеенных свертков.

И еще один предмет – великолепную темно-сиреневую саблю. Тонкую как бритва, слегка изогнутую на конце, с очень удобной рукоятью из нержавеющей стали.

– Адаманта осталось еще на четыре таких, – гордо сообщил Креол, взмахивая саблей. – Жаль, что я так и не научился владеть оружием…

– Вау… – восторженно прошептала Вон, протягивая руку к лезвию. – Острая?

– Не трогать!!! – взревел маг, отшатываясь от нее. – Никогда не прикасайся к острию!

– Да я просто… – обиделась девушка.

– Ни-ког-да! – по словам повторил Креол. – Смотри!

Он слегка коснулся отточенным лезвием края стола и… уголок столешницы упал на пол. Ванесса уставилась на это во все глаза. Не осталось ни стружек, ни шероховатостей – идеально гладкий срез, чище, чем от лазера. А ведь Креол даже не нажимал на рукоять: едва прикоснулся!

Вон представила, что было бы, если бы она провела пальцем по этой штуке, как собиралась, и содрогнулась.

– Потому для адамантового оружия невозможно сделать ножны, – наставительно сообщил Креол. – Одно неосторожное движение, и они распадутся на две половинки. Эту саблю нельзя носить на поясе – чуть дернешься, и останешься без ноги. Держать надо только в руках, а хранить в подвешенном состоянии, иначе… Мне известен один-единственный материал, который не подвластен адаманту…

– Какой? – тут же стало интересно Вон.

– Есть одно такое дерево… Очень редкое, просто редчайшее… по-моему, в этом мире его уже не осталось. Его древесина так прочна, что ее не разрежешь даже адамантом…

Креол замолчал, любуясь своим творением. Ванесса тоже любовалась – как ни крути, а в холодном оружии есть какая-то неповторимая красота, которой никогда не приобрести всяким пистолетам и автоматам.

– Хозяин, а что в остальных свертках? – уселся у Креола на плече Хубаксис.

– Каких еще «остальных»? – презрительно фыркнул маг. – Я еще ни одного не вскрывал!

– А правда, что там? – заинтересовалась и Вон.

– Подарки… – неохотно буркнул Креол. – Ты же сама говорила, что на праздник Эбела нужно всем дарить подарки? Вот я и…

Ванесса сначала не поверила ушам. Она-то сама приготовила рождественские подарки давным-давно: сегодня ночью собиралась подсунуть их под елку, которую они с Хубертом установили в холле. Креолу, например, она купила новый свитер, коробку шоколадных конфет и очень толстую энциклопедию земной флоры и фауны – он давно требовал такую книгу.

Но получить подарок на Рождество от него?! Такого она никак не ожидала.

– Вообще-то, их надо положить под елку и развернуть утром… – нерешительно начала она, – …но давай уже, разворачивай быстрее! Интересно же!

Креол почесал переносицу, неуверенно глядя на пять совершенно одинаковых свертков, потом взял наугад один из них и принюхался к нему.

– Это тебе, – он сунул его Бат-Криллаху.

Демон буквально разорвал оберточную бумагу в клочья, чуть ли не повизгивая от любопытства. Ему-то уж точно никогда в жизни не делали подарков!

Внутри оказался… ошейник. Весьма стильный, из черной кожи с бронзовыми заклепками и застежкой в виде собачьей головы, но все-таки ошейник. Ванесса неодобрительно посмотрела на мага: ей показалось, что он издевается над бедным элвеном.

Однако тот выглядел крайне довольным.

– Благодарю вас, господин Креол, – оскалился он, надевая эту штуку на шею. – Теперь можно даже домой не возвращаться…

Надев ошейник, Бат-Криллах принялся осторожно вращать его, пока собачья голова не оказалась точно над грудью. Что-то щелкнуло, демона на миг словно окутало облачко дыма, и он… превратился в собаку!

– Ошейник Личины, – гордо пояснил Креол. – Чтобы ему больше не надо было прятаться.

– Собака, господин Креол? – с некоторым удивлением осмотрел себя Бат-Криллах. – Я думал, что это будет обезьяна – на них я похож больше, вам было бы легче…

– Маг не идет легким путем, – растянул губы в улыбке Креол. – Пользуйся…

Рука Ванессы невольно потянулась погладить Бат-Криллаха: в нынешнем обличье он выглядел настоящей очаровашкой. Порода – бельгийская овчарка, совершенно черный, с изящной гривой вдоль спины. От обычной собаки его отличало только две детали – совершенно не собачьи глаза, в которых просто-таки светился разум, и неестественная неподвижность хвоста, бестолково висящего сзади.

У элвенов-то хвостов нет…

– Вы не возражаете, если я пойду прогуляюсь, господин Креол? – вежливо спросила собака, и, получив разрешение, гордо удалилась.

– Я следующий! – в нетерпении подлетел поближе джинн.

– Нет, это не твое, – покачал головой маг, понюхав следующий сверток и протягивая его Хуберту. – Это тебе.

Брауни выглядел донельзя удивленным: ему тоже вряд ли когда-нибудь что-нибудь дарили. В свертке оказалась бутыль с янтарно-желтой тягучей жидкостью.

– Репродукционный Лак? – благоговейно вынул пробку домовой. Он с наслаждением принюхался к довольно неприятному запаху и подтвердил: – Да, он самый… Прошу прощения, сэр, я должен немедленно его испытать.

Когда он растворился в воздухе вместе с бутылью, Вон удивленно спросила:

– Что это за штука?

– Он же сказал – Репродукционный Лак, – пожал плечами Креол. – Дом, пропитанный таким лаком сверху донизу, может сам залечивать свои разрушения. Даже если разрушить его до состояния щебня, он со временем станет таким же, как прежде. Не сразу, конечно, потребуются месяцы… Домовой, у которого есть бутылка с таким лаком, может прожить гораздо дольше обычного домового. Ты же знаешь, они обычно умирают, если разрушить их дом…

– Теперь знаю, – не стала вдаваться в детали Вон.

– Хозяин, а мне?! Мне, мне, мне?! – проныл Хубаксис.

– На, это тебе! – тут же вспылил Креол, суя джинну самый крошечный сверток. – Может, ты хоть теперь успокоишься?!

Что было в свертке, Ванесса толком не разглядела: Хубаксис развернул его, счастливо взвизгнул и тут же унесся прямо сквозь потолок. Она только и успела заметить, что это было нечто, похожее на треугольный кусок стекла.

– Что ты ему подарил?

– А, джинновские безделушки… – рассеянно отмахнулся Креол. – Ты вряд ли поймешь, зачем это нужно – я и сам толком не понимаю… Ладно, остались только твои.

– Мне целых два?! – восхитилась Вон, тут же разворачивая один из свертков. – Спаси… бо.

Вид у нее был донельзя разочарованный, ведь в свертке оказался ее собственный пистолет – укороченная «Beretta-92» с однорядным магазином. Она недоуменно повертела в руках и чуть приподняла бровь, требуя объяснений. Дарить человеку его собственную вещь – это как-то…

– Я уже вложил подарок внутрь, – с безразличным видом пояснил Креол. – Пойдем, покажу…

Они вышли наружу. Ванессе постепенно становилось любопытно – что же такого он туда вложил?

– Стреляй, – пожал плечами маг, указывая на ближайшее дерево.

Ванесса выстрелила. Она ожидала чего угодно, но только не того, что выстрел будет точно таким же, как и всегда – такой же звук, такое же отверстие в древесной коре… кажется, отдача была немного слабее, чем обычно, но это могло и показаться.

– А в чем… – разочарованно начала она.

– Стреляй еще раз! – перебил ее Креол.

Ванесса пожала плечами и выстрелила снова. Все было точно так же, как и в первый раз.

– Вообще не отпускай этого крючка… как ты его называешь?

– Так и называю – спусковой крючок, – ответила Вон, делая, как он просил.

И вот тут-то ее проняло!

Магазин ее пистолета был рассчитан на восемь патронов. Два раза по четыре. Восемь. Ни больше, ни меньше. Но сейчас… сейчас ей казалось, что она держит в руке крохотный пулемет: из дула вылетала пуля за пулей, превращая несчастную сосну в решето, и конца им видно не было.

– Вау! – восторженно выдохнула девушка где-то на сотом выстреле, отпуская наконец-то курок. – Это как это?

– Слышала про неразменные монеты? – пожал плечами Креол. – Тот же принцип – неразменные пули. Закончив движение, снаряд возвращается обратно в исходную позицию, принимает прежнюю форму, и его снова можно использовать. В Шумере так иногда заколдовывали колчаны – чтобы у лучников не кончались стрелы.

– А… а как же порох? – нахмурилась Ванесса. Она достаточно разбиралась в оружии, чтобы знать, что пуля без пороха – всего лишь кусок свинца.

– Этот порошок я из патронов убрал. Теперь там используется другой способ – магический.

Ванесса еще раз осмотрела пистолет, превратившийся в артефакт, снова поблагодарила Креола и вернулась к праздничному столу: там ее ожидал еще один подарок.

– Что здесь? – задала риторический вопрос она, разворачивая маленький сверток.

Там лежало ожерелье. Совсем простое – по сути, просто кулон, но очень красивое. Тоненькая золотая цепочка и кроваво-красная капля на ней – рубин изумительной формы и чистоты. У Ванессы моментально округлились глаза – что за женщина не любит ювелирных изделий?

– Какая прелесть… – с трудом выговорила она, примеряя рубиновый кулон. – А эта штука что делает?

– Ничего, – смущенно буркнул Креол. – Просто для красоты. Он… он почти такой же красивый, как и…

– Как что? – чуть ли не замурлыкала Ванесса. – Или кто?..

– Неважно, ученица! – тут же разозлился маг.

Вон тихо хихикнула – Креол не выносил, когда его уличали в том, что он проявляет к кому-то симпатию. Хотя демонстрировал он ее так редко… да вообще почти никогда.

– А откуда ты взял такой камень? – с восхищением покрутила рубин в руках она. – Такая прелесть…

– Из моего сердца…

Вон почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Услышать от Креола что-то столь лиричное было так же трудно, как отыскать на Манхэттене белого тигра.

– Да, из моего сердца… – задумчиво продолжил маг, расстегивая рубашку. Через всю левую половину груди у него проходил свежий шрам. – Для перековки адаманта необходима самая чистая и свежая человеческая кровь, лучше всего – из сердечной мышцы. Я разрезал свое сердце, сцедил немного крови, потом зашил… А когда сковал саблю, несколько капель осталось – не выливать же? Вот я и окаменил ее – превратил в рубин…

Слезы моментально высохли. Креол остался Креолом…