Рассказы и крохотки

Оглавление

Александр Солженицын. Рассказы и крохотки

От редактора

От Автора

Рассказы и крохотки

Рассказы 1959–1966

Один день Ивана Денисовича

Матрёнин двор

Правая кисть

Случай на станции Кочетовка

Для пользы дела

Захар-Калитa

Как жаль

Пасхальный крестный ход

Двучастные рассказы 1993–1998

Эго

На краях

Молодняк

Настенька

Абрикосовое варенье

Всё равно

На изломах

Желябугские выселки

Адлиг Швенкиттен. односуточная повесть

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

Эпилог

Крохотки

1958–1963

Дыхание

Озеро Сегден

Утёнок

Прах поэта

Вязовое бревно

Отраженье в воде

Гроза в горах

Город на неве

Шарик

Способ двигаться

Старое ведро

На родине Есенина

Колхозный рюкзак

Костёр и муравьи

Мы-то не умрём

Приступая ко дню

Путешествуя вдоль Оки

Молитва

1996–1999

Лиственница

Молния

Колокол Углича

Колокольня

Старение

Позор

Лихое зелье

Утро

Завеса

В сумерки

Петушье пенье

Ночные мысли

Поминовение усопших

Молитва о России

Комментарии

Биографическая справка

Рассказы 1959–1966

Один день Ивана Денисовича

Отрывок из книги

Начинаемое сейчас Собрание впервые включит всё написанное мной – во взрослой жизни, после юности. А продолжится печатание уже после моей смерти.

Предшествующее Собрание сочинений в 20-ти томах мы с женой готовили в изгнании, с конца 1970-х. Эта работа была для нас неотложна из-за бурных, безпризорных приключений моих текстов (отражение писательской судьбы автора) – не только в Самиздате, но и во многих публичных изданиях, где накоплялись и росли ошибки и искажения. Надо было всё собрать и выверить – в точности и полноте. В Вермонте мы вели набор домашними усилиями, ещё в «докомпьютерную эру», на «компоузере», – тексты затем типографски воспроизводило парижское издательство «ИМКА-пресс», скромным эмигрантским тиражом. (Вослед – его фотокопировали в виде «малышек», удобных для провоза через границу в карманах, и сколько-то тысяч таких «малышек» достигало читателей в СССР.)

.....

Стояла ТЭЦ два месяца как скелет серый, в снегу, покинутая. А вот пришла 104-я. И в чём её души держатся? – брюхи пустые поясами брезентовыми затянуты; морозяка трещит; ни обогревалки, ни огня искорки. А всё ж пришла 104-я – и опять жизнь начинается.

У самого входа в машинный зал развалился ящик растворный. Он дряхлый был, ящик, Шухов и не чаял, что его донесут целым. Бригадир поматюгался для порядка, но видит – никто не виноват. А тут катят Кильдигс с Шуховым, толь меж собой несут. Обрадовался бригадир и сейчас перестановку затеял: Шухову – трубу к печке ладить, чтоб скорей растопить, Кильдигсу – ящик чинить, а эстонцы ему два на помощь, а Сеньке Клевшину – нá топор, и планок долгих наколоть, чтоб на них толь набивать: толь-то уже окна в два раза. Откуда планок брать? Чтобы обогревалку сделать, на это прораб досок не выпишет. Оглянулся бригадир, и все оглянулись, один выход: отбить пару досок, что как перила к трапам на второй этаж пристроены. Ходить – не зевать, так не свалишься. А что ж делать?

.....