Как архитектору приходит на ум «форма» дома? Из необитаемых физико-математических пространств или из культурной памяти, в которой эта «форма» представлена как опыт жизненных наблюдений? Храм, дворец, отель, правительственное здание, офис, библиотека, музей, театр… Эйдос проектируемого дома – это инвариант того или иного архитектурного жанра, выработанный данной культурой; это традиция, утвердившаяся в данном культурном ареале. По каким признакам мы узнаем эти архитектурные жанры? Существует ли поэтика жилищ, поэтика учебных заведений, поэтика станций метрополитена? Возможна ли вообще поэтика архитектуры? Автор книги – Александр Степанов, кандидат искусствоведения, профессор Института им. И. Е. Репина, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ.
Оглавление
Александр Степанов. Очерки поэтики и риторики архитектуры
Пролог
Начала архитектуры
Адаптивная строительная деятельность
Мегалитическая архитектура
Святилище и храм
Стоунхендж
Этеменнигуру
Храм Амона-Ра в Карнаке
Поэтика колонны
Парфенон
Пантеон
Собор Св. Софии в Константинополе
Мечеть Укба
Храм Кандарья-Махадева102
Павильон Феникса
Пизанский собор
Шартрский собор
Иль Джезу
Сант Андреа аль Квиринале
Сан Карло алле Кваттро Фонтане
Успенская церковь в Кондопоге
Капелла Нотр-Дам-дю-О
Погребальное сооружение
Пирамида
Гробница Эврисака
Колонна Траяна
Тадж-Махал
Мавзолей Ленина
Кладбище Сан-Катальдо
Памятник
Обелиск
Александровская колонна
Памятник Лисикрата
Арка Тита
Большая арка Дефанс
Дворец
Происхождение и смысл фасада
Палаццо Медичи
Палаццо Барберини
Версальский дворец
Зимний дворец
Дворец Стокле
Замок
Гравенстен
Кастель дель Монте
Альгамбра
Шамбор
Нойшванштайн
Вилла
Вилла Ротонда
Малый Трианон
Шарлоттенхоф
Вилла Тугендхат
Вилла Савой
Дом над водопадом
Вилла Майреа
Вилла Мёллера
Вилла Малапарте
Стеклянный дом и дом Фарнсуорт
Дом Ванны Вентури
Вилла в лесу
Городской особняк
Дом Пауфа
Особняк Тасселя
Дом Шрёдер
Особняк Витгенштейн
Многоквартирный дом
Меркляйнхаус
Дом Перре
Дом Маркова
Лоосхаус
Жилой дом Наркомфина
Дом на Моховой
Хабитат ‘67
Правительственное здание
Палаццо Публико и Палаццо Веккьо
Капитолий
Дворец Советов
Здание Национальной ассамблеи в Дакке
Офис
Гаранти-билдинг
Штаб-квартира Chicago Tribune
Чилихаус
Эмпайр-стейт-билдинг
Сигрэм-билдинг
Китайский банк в Гонконге
Swiss Re Tower
Лахта Центр
Музей
Далвичская картинная галерея
Музей Гуггенхайма в Нью-Йорке
Музей Гуггенхайма в Бильбао
Еврейский музей в Берлине
Театр
Театр в Эпидавре
Колизей
Оперный театр барокко
Оперный театр в Сиднее
Эльбфилармóни
Выставочное сооружение
Хрустальный дворец
Эйфелева башня
Павильоны СССР и Германии в Париже
Павильон США на Экспо-67
Техническое сооружение
Башня ветров
Колокольня собора Санта Мариа дель Фьоре
Башня Эйнштейна
Смотровая башня в Сейняйоки
Мост
Риальто
Форт-бридж
Мост Тысячелетия в Лондоне
«Твист» в парке Кистефос
Терминал
Центральный железнодорожный вокзал Антверпена
Железнодорожный вокзал Санта Мариа Новелла
Железнодорожный вокзал Лион Сент-Экзюпери
Терминал TWA
Терминал Пулково-1
Эпилог
Пространство и стена
Возможна ли поэтика архитектуры?
Отрывок из книги
Близ чешской деревни Дольни-Вестонице в Южной Моравии археологи с 1924 года раскапывают стоянку тридцатитысячелетней давности, обитатели которой укрывались от холода, непогоды и хищников в шалашах. Аналогичные поселения обнаружены и в других районах Европы и Северной Азии, но Дольни-Вестонице превосходит все прочие количеством найденных артефактов. Среди них древнейшая известная науке керамическая статуэтка – Вестоницкая Венера.
Немыслимо, чтобы ее создателю (создательнице?) были знакомы понятия «искусство» и «архитектура». Но грудастую широкобедрую глиняную фигурку мы сразу опознаём как произведение искусства, как скульптуру, а вот с шалашом, в котором она появилась на свет, дело обстоит сложнее. Шалаши мы устраиваем и поныне, но никому не приходит в голову называть их «архитектурой».
.....
Пантеон – классическое воплощение принципа расположения здания, который много веков спустя назовут «французским». Построенное Агриппой – другом, сподвижником и зятем Августа, победителем Помпея и Антония с Клеопатрой в морских битвах, – это здание неоднократно горело и перестраивалось, не теряя, однако, связи с первоначальным замыслом, и свой окончательный вид приобрело при Адриане60. Соперничая с Парфеноном «за право называться самым знаменитым архитектурным памятником всего западного мира»61, Пантеон шокирует историков архитектуры тем, что его портик приставлен к телу ротонды без заботы об единстве впечатления. Со времен Возрождения предполагалось, что ротонда и портик построены в разное время. Но это убеждение было рассеяно раскопками в конце XIX века, когда выяснилось, что штампы на кирпичах нижних уровней кладки всего здания – одного и того же времени: сперва эпохи Траяна, потом эпохи Адриана. Значит, Пантеон строился как целое62. Объяснение шокирующего эффекта надо искать не в неудаче его создателей, а в нечувствительности историков архитектуры к риторическим задачам, которые решались римскими зодчими.
В императорскую эпоху никто не смог бы осмотреть Пантеон со всех сторон так, как это возможно ныне. С восточной стороны к ротонде примыкала Юлиева Загородка – гигантское каре галерей общей протяженностью полтора километра, в которых шла бойкая торговля всевозможными изделиями. Придирчиво разглядывать, как составлены друг с другом ротонда и портик Пантеона, можно было бы только из щели между Юлиевой Загородкой и портиком, задрав голову до хруста в позвонках. Такое поведение древние сочли бы, мягко говоря, странным. С противоположной стороны к Пантеону вплотную подходили сады Агриппы с прудами, кущами и прочими затеями, среди которых вряд ли можно было бы встретить носителей эстетических предпочтений, культивируемых нынешними архитектурными критиками.
