Читать книгу Пояс Перуна, или Витязь познания - Александр Зиборов - Страница 1

Я родился в боли, с болью и через боль, от которой хотелось кричать, но сила боли была столь нестерпимой, что не давала вымолвить и звука, почти парализовав меня…

«Опять всё это!» – вынырнули из недр памяти слова и я тут же удивился: «Опять!.. Почему опять? Неужели такое со мной уже происходило?..»

Боль быстро уходила, как вода в песок, принося облегчение, а её отсутствие принесло почти восторг, упоение и настоящую эйфорию. Хотелось кричать от переполняющих меня чувств и даже станцевать "Барыню" или трепак.

«Барыня, трепак» – откуда мне известны эти танцы?..»

Я сделал шаг и споткнулся. Глянув под ноги, понял, что сие случилось из-за пустой сизо-белой оболочки первояйца, этакого кокона, в котором доселе пребывал я.

Снова удивился: «Откуда это мне известно?..»

Попытался понять, но память была практически чиста. Ничего в голову не приходило.

В задумчивости поднял оболочку и осмотрел. Она не была порвана, а сама распалась-развалилась из единой точки, словно кто-то сделал два поперечных разреза почти до самого низа. Чем-то она напоминала мне гранат… «А что это?» – озадачился я, потом вспомнил, что гранат – это такой фрукт, с твёрдой коричневой оболочкой, под которой спрятано множество вкусных рубиновых зёрнышек.

Зачем-то поднял оболочку, ухватил за края и сделал попытку разорвать её, испытывая на прочность. Но она не поддалась даже мне… Пришло недоумение: «Даже мне?» Тут же спохватился: «Откуда и с чего это «даже»?.. Странно. Неужели я очень силён? Насколько?..»

Посмотрел на свои мускулистые руки, такую же грудь, ноги и чего-то словно бы устыдился, подумав: «Нужна одежда!» Откуда-то пришло понимание, что я когда-то носил одежду, как и другие люди. Значит, я не один?!.

Появилось сильнейшее желание скрыть хотя бы причинное место с мужскими «атрибутами»…

«Я – мужчина? – вслед за удивлением откуда-то пришёл ответ: – А ты кем хотел быть? Конечно же, ты – мужчина! Воин! Боец! Витязь!..»

В это мгновение оболочка в моих руках словно бы разжижилась, свернулась в бесформенный на глазах сереющий ком, он потёк по рукам, телу и облёк чресла, превратившись в набедренную повязку. Я остолбенел от неожиданности. Приятной неожиданности. Принялся гадать: «Почему так произошло? Она словно бы угадала моё желание…»

Тогда я не обратил внимания на важную деталь: набедренная повязка приняла определённую форму, осознать которую я пока не мог…

Потом подумал: теперь можно отправляться в дорогу. Снова спохватился: в какую дорогу?..

Внутри зародилась и крепла уверенность, что я должен пуститься в путь. Немедленно!

Но всё же прежде огляделся. Я стоял у ямы с ворохом листьев в корневищах огромного дерева, похожего на дуб…

Пояснил сам себе: «Дуб – это дерево…»

Похоже, в этой яме я и лежал… Вернее, лежало первояйцо, внутри которого я был заключён до поры до времени, пока не вышел наружу…

Направился вперёд по упругой почве между деревьев, и оказался на опушке леса. Передо мной лежала степь с перелесками. Высоко над головой находилась пелена странных бело-жёлтых облаков. Солнца не было видно. Странно, а почему?..

Мысли от отсутствующего солнца отвлекла тропинка, которую я увидел справа от себя. Не очень удивился, подумав: «Наверное, это и есть та дорога, по которой мне следует идти…»

Двинулся по ней. Шагал легко, ноги словно бы спешили куда-то.

Вспомнил про «рождение» набедренной повязки. Озадачился: почему оно приняло столь определённую форму? Вспомнил, что мгновением раньше в воображении мелькнула именно такая. А если бы я подумал о другой?.. Из глубин сознания всплыл отрывок исторического фильма, в котором герой был облачён в эффектную шкуру леопарда. Вот бы и мне точно такую же!..

Словно повинуясь моему желанию, набедренная повязка на мне приобрела вид скроенной из шкуры великолепного леопарда. Шерстинка к шерстинке, без единого дефекта! Вот это да!..

Некоторое время я забавлялся, «заказывая» себе одеяния различного покроя и материала – из шёлка и атласа, из хлопка, льна и ситца. Попробовал разного рода синтетику («вспомнил» и такую!), но мне показался самым лучшим, удобным и приятным в носке русский лён. «Льном Русь всегда была знаменита…»

Потом пришла дерзкая мысль: только ли набедренную повязку могу я получить из бывшей оболочки моего кокона?.. Перепробовал – и успешно! – сотворение различной одежды: штанов, шаровар, брюк, смокингов, ботинок, рубашек, курток, плащей. Даже раз меня облекли сплошные стальные рыцарские доспехи (вспомнились турниры, замки, крестовые походы и многое другое), но ходить в них было неудобно.

Я вернулся к простой льняной набедренной повязке. Самое простое и удобное. Цвет выбрал неброский, неяркий, серо-зелёный, близкий к цвету листвы, травы и пыли.

В процессе таких экспериментов в мысли вклинились слова Пояс Перуна. Они означали что-то очень знакомое и очень важное для меня. Но попытки вытащить на свет и рассмотреть их не увенчались успехом – словно канат не пролезал в игольное ушко.

Меня поразило, что мой бывший кокон преображался то в скромную по размерам набедренную повязку, то в большие и массивные металлические латы: как ему удалось быть и маленьким, и большим?.. Ответ пришёл, словно свыше: я раньше знал, что он имел такую структуру, которая существовала одновременно в нескольких измерениях и различных временах. Я видел лишь небольшую часть, как у айсберга. И я чувствовал, что знаю ещё далеко не все его свойства.

Поглощённый размышлениями, я позабыл про окружающую меня действительно, а ей следовало уделять гораздо больше внимания. Вспомнив про осторожность, я обострил свои чувства и принялся сканировать окрестность. Глаза впитывали виды местности, уши улавливали малейшие звуки, нос – запахи. Заработало какое-то непонятное внутреннее чувство: я ждал, и спустя менее минуты услышал женский крик. И сразу же поспешил на него.

Женщина находилась на высоком дереве, а рядом с ней на соседней ветке сидел ещё и старик, судорожно вцепившийся за шершавый ствол. Оба страшно испуганные.

Внизу бесновался зверь. Я улыбнулся, он напомнил мне бегемотика, только морда и лапы были иными. Огромные клыки раздирали ствол дерева, на треть оно уже было перегрызено.

«Не будь меня, они бы долго не продержались, – подумалось мне. – Им повезло».

Удивился, что почему-то не испытываю страха. Шёл на зверя спокойно, словно зная наперёд, что одолею его. Он заметил меня, ощерился клыкастой пастью и бросился в атаку.

Я встал в стойку и в самый последний момент, когда он широко раскрыл рот, я сунул прямо в него свой кулак, одновременно ухватился за загривок и стал притягивать к себе, чтобы рука проходила всё дальше и дальше. Зверь рванул мою ногу когтистой лапой. От боли я охнул, в отместку вцепился во внутренности его горла всей пятернёй, крепко сжал ладонь и рванул на себя, выдирая наружу мягкую плоть гортани. И сразу же отскочил в сторону…

Зверь забился, хрипя и фонтанируя кровью, в предсмертной агонии.

А я занялся своей раной. Она была довольно глубокой. Аккуратно свёл края, придерживая рукой кожу.

Около меня оказалась девушка, сочувственно глядя на мои действия. Она без всяких сомнений рванула рукав своей рубашки, оторвала и сказала:

– Давай я перевяжу рану!

Я покачал головой. Она не отставала:

– Я умею это делать? Ты не веришь мне.

– Рана небольшая, перевязывать не нужно.

– Рана очень большая! Я же вижу.

Словно предвкушая сюрприз, я отвёл руку. Девушка посмотрела, и глаза её расширились: раны уже практически не было. На её глазах бесследно исчез и шрам. Откуда-то я знал, что именно так и будет.

Практически бесшумно рядом оказался старик. Он глядел на меня, словно на сверхъестественное существо. Я понял, что это именно так, хотя внешне я похож на обычного человека.

– Ты – Витязь! – прошептала девушка.

Я согласно кивнул. Похоже, это было моим именем. Хотя не совсем. Не именем, но – моим естеством.

Девушка оглядела меня с головы до ног. Я застеснялся своей наготы… почти наготы. Откуда-то я знал, что я наг и это не есть хорошо. Тут же поправил себя: "Это нехорошо. Неприлично…" Оказывается, я знал и такие слова.

Старик спросил меня, указывая на лежавшую тушу зверя:

– Ты заберёшь шкуру кротовина?

– Это крот?.. То есть, кротовин?

– Да, господин, именно так. Она очень прочная, ей износа нет. И она совершенно целая, без единой царапины!

– Дарю её вам. Тебе и ей, – я показал на девушку.

– Это моя внучка, – пояснил старик.

– Бери, она ваша. А вы не могли бы дать мне взамен какую-нибудь одежду?

Девушка, услышав это, метнулась в сторону и принесла плащ, брошенный стариком, когда он взбирался на дерево, спасаясь от кротовина. Протянула мне плащ. Я поблагодарил и повесил на свои плечи. Сказал, что мне нужно продолжать путь, остаться с ними не могу.

– Мы знаем, ты же – Витязь, – ответила девушка,

Я уже чувствовал себя увереннее, отметил про себя, что она довольно миловидна и был весьма доволен, что спас её от кротовина. Немного позавидовал тому, кто станет её мужем. Но у меня была другая миссия…

«Какая миссия?» – мысленно спросил сам себя. Ответа не знал. Пока не знал. Но внутри меня жило твёрдое ощущение, что она существует, и чрезвычайно важна.

Уже в пути пришла мысль: «Откуда они знают, что я – Витязь?..»

2.

Я безмятежно шёл по тропинке, срывая полевые цветы, весьма довольный собой, вспоминая благодарные слова старика с внучкой. Окрестность была далеко видна во все стороны, куда ни глянь. Впереди лентой вилась тихая речка, к которой я постепенно приближался.

Я позабыл («значит, когда-то я это знал?»), что и меня тоже видно издали. Осознал эту истину лишь тогда, когда услышал нарастающий шум сзади, оглянулся и увидел отряд всадников на лошадях. Только лошади были шестиногими, но неслись по степи они не хуже настоящих… В памяти мелькнул смутный образ земной лошади.

«Земной?.. А это что такое?.. Ах да, Земля – планета, которая находится очень и очень далеко отсюда!..»

Я понял, что мне нужно искать спасения в бегстве. Всю свою храбрость я вложил в ноги и помчался так, что тень едва не отрывалась от моих босых пяток. Только лошади скакали быстрее. Я вспомнил о реке, быстро осмотрелся и свернул вправо, там она была ближе всего. Местность быстро понижалась, что позволило мне максимально увеличить скорость бега. Наверное, в эти минуты я не уступал погоне… Впрочем, нет, я выдавал желаемое за действительное, кавалькада всадников приближалась. Я видел их доспехи и оружие. Кто-то из преследователей размахивал саблей, готовясь пустить её в ход…

Но река была уже совсем близко. В меня бросили копьё, его я видеть не мог, но вместе с тем хорошо видел каким-то внезапно открывшимся внутренним зрением, и в последний момент увернулся. Новые способности позволили мне не тратить время на оглядки, в какие-то мгновения я даже предвидел действия врагов. И в тот момент, когда усач намеревался полоснуть меня острейшей саблей, я кувырком бросился вперёд по крутому склону, прокатился по нему и упал в воду, взметнув фонтан брызг.

«А что теперь? – мелькнула тревожная мысль. – Сейчас всплыву, а они меня забросают копьями и изрубят саблями и мечами. Я вижу, они уже готовы сделать это…»

Словно автомат, повинуясь внутренним командам, я отстегнул не желающий намокать старый плащ и стал рывками уходить как можно глубже. Воздух в груди делал меня лёгким, и я помимо воли всплывал. Выдохнул его весь, даже самые остатки. Нащупал корни то ли дерева, то кустарника, ухватился за них и притянул себя к ним. Пусть преследователи стоят на берегу всей оравой и караулят меня, а я тут посижу. Мне даже показалась забавной такая ситуация.

Внутренним зрением я увидел всю группу врагов, которые вглядывались в реку, ожидая моего всплытия. Взрыв эмоций вызвал брошенный мною плащ, всплывший перед ними. Один невероятно худой вояка зацепил его копьём, приподнял и тут же бросил, когда увидел, что меня под ним нет.

Выпущенные мною пузыри воздуха снова вызвали предвкушения моего появления, но их ждало разочарование. Минута шла за минутой, они начали переглядываться. Лица сделались тревожными.

– Утонул, – первым сказал усач.

Осанистый командир покачал головой:

– Будем ждать, чтобы знать наверняка. Ты и ты идите вдвоём в эту сторону реки по берегу по течению, а ты, – один, в противоположную сторону. Гляди внимательнее, вдруг он туда плывёт. И смотрите, не торчит ли из воды полая камышинка, с её помощью некоторые ухитряются дышать. А это – Витязь.

Я хорошо видел и слышал его. Пусть ищут меня и камышинку… А я, оказывается, могу обходиться и без воздуха. Интересно, сколько же?.. В пределах часа, пришло знание ответа из недр подсознания. Вряд ли они будут столько ждать меня. Да и мне сие не очень интересно. Что-то нужно делать. Только – что?..

Знание пришло словно эхо из будущего, я осознал, что следует делать. Протянул в сторону руку и нащупал увесистый валун. Он не даст мне всплыть, так что с ним я уже не нуждаюсь в корнях для опоры. Была мысль двинуться против течения, но я знал, что мне нужно быть в другой стороне.

Не сразу, но приноровился двигаться под водой, не всплывая. Удерживал камень перед собой, вставал на ноги, чуть наклонялся вперёд, а потом сильно отталкивался и совершал этакий прыжок на четыре-пять, а то и более метров, в чём мне помогало попутное течение. Было даже интересно. Сие показалось интересным, я увлекся подводной прогулкой, и забыл о своих врагах, а зря! Они как-то заметили меня, возможно, в некоторых мелких местах я оказывался слишком близко к поверхности воды и кто-то с берега углядел мои очертания. Вот это да!..

Но не успел я обдумать своё положение и попытаться найти выход из него, как ногу резанула огненная боль: ту же самую, что недавно повредил своей лапой кротовин… Что за неудача!

В мутной воде глаза были бесполезны, пришлось обращаться к внутреннему оку: я увидел, что на меня напала огромная змея, не меньше десятка метров длинной и толщиной с бревно. Она принялась обвивать меня кольцами, чтобы удушить в своих объятиях (несмотря на драматизм, я усмехнулся: трудно удушить того, кто не дышит, как я в данное время). Не сразу освободил руки и схватил змею за горло, самое тонкое её место. Началось наше единоборство – кто кого!..

Она принялась крутить меня во все стороны, а поняв, что дело весьма серьёзно, отпустило мою ногу, чтобы вцепиться во что-то другое… Я противодействовал, сжимая и сжимая шею…

На берегу заметили нашу схватку. Подскакали практически все и наблюдали за рекой.

Кожа змеи была покрыта слизью, из-за чего её трудно было удержать, она ухитрилась приблизить свою пасть почти к моему лицу. Ещё немного, ещё чуть-чуть и она вцепится в меня… Пришлось действовать на опережение: я отпустил шею и ухватил одной рукой верхнюю челюсть, а другой – нижнюю, не обращая внимания на острые клыки, которые пронзили мои ладони. За всё нужно платить – и за это тоже!..

Дополнительная боль меня озлила: сколько же можно терпеть такое!.. Рванул в разные стороны и разорвал пасть до самой шеи… Змея неистово забилась, но через минуту стала утихать: сие было агонией.

Я же в долю секунды оценил ситуацию: всадники на берегу не понимали происходящего, они не должны увидеть мёртвую змею – тогда поймут, что я одолел её и жив. Это меня совершенно не устраивало. Они должны быть уверены, что змея полакомилась мной. Пусть же остаются в этой уверенности!..

Родившаяся во мне сила помогла увлечь змею ко дну, где я отыскал брошенный валун и придавил им её. Потом отыскал ещё несколько, навалил на неё…

Затем озаботился, как же я буду двигаться без отягощения?.. Тут же осознал, что я способен плыть вблизи самого дна и без дополнительной нагрузки, просто одной силой воли. Это обрадовало меня и, одновременно, озадачило: а что ещё я умею? На что ещё я способен? Как мне выявить это?..

Теперь я поплыл против течения, хотя цель моей миссии находилась в противоположной стороне, но прямая дорога – не всегда самая лучшая. Особенно, когда она такая небезопасная.

По пути нашёл притонувший у берега брошенный мною плащ. Обрадовался. Вспомнил о своей импровизированной набедренной повязке, проверил – она находилась на месте и была целой. Впрочем, о ней следовало беспокоиться в последнюю очередь, она была сделана из такого материала, который практически даже повредить было невозможно.

Проверил, где находятся враги?.. Вблизи их не оказалось, они всё ещё находились на прежнем месте, очень упорные люди, хотят знать наверняка, жаждут увериться в моей гибели. Ждут, а вдруг я выжил и как-то себя обнаружу. Пусть ждут!..

Осторожно прихватив плащ, двинулся под водой дальше.

В паре километров от преследователей вылез на берег, заросший кустарником. Он скрыл меня от посторонних глаз. Хотел заняться лечением своих ран, но они уже зажили, даже следов не осталось.

Предельно сильно выжал воду из набедренной повязки и плаща. Снова надел на себя.

Решил отойти подальше от реки, затем продолжить путь в правильном направлении… Кстати, откуда я знал, в какую стороны мне следует идти? Что-то внутри, словно таинственный компас, указывало направление. И я знал, что он не ошибается.

3.

Двигаясь, я ощущал какую-то неловкость, непривычность. Долго не мог понять, что это за чувство, какое-то хорошо знакомое, но забытое. Потом подумал, что мне непривычно шагать с пустыми руками, нужно оружие. И невольно облегчённо вздохнул: вот именно, вот именно мне необходимо оружие! Его-то мне и не хватало!

Перед глазами мелькнуло видение этакого арсенала: холодно мерцающие серые тени сабель, ятаганов, мечей, шпаг, пик, щитов, арбалетов, луков и стрел на фоне абсолютной тьмы. Они вдруг исчезли, оставив меня в недоумении.

Недолго думая, я голыми руками сломал приличных размеров деревцо. В стороне находилась каменная россыпь, выбрал подходящий камень, отбил у него края, превратив в примитивное рубило, после оттяпал комель деревца, а противоположный конец заострил, насколько смог. Теперь в моих руках была палка, похожая на копьё. Какое ни какое, а оружие! С ним идти было куда привычнее. Я испытал чувство, похожее на удовлетворение.

Оружие пригодилось мне гораздо скорее, чем я думал.

Продираясь сквозь густой перелесок, я оказался на полянке, прямо напротив воина с мечом наизготовку. Он явно ждал меня. Тут же засвистел, кого-то призывая на помощь. Но дожидаться её он не стал, а отважно бросился на меня в атаку. Похоже, был очень уверен, что сам справится и не хотел с кем-то делить эту заслугу.

Действовал он мечом довольно умело, но я легко парировал все удары, при этом нанося острым концом уколы. Убивать его мне не хотелось. Из леса вывалились ещё пятеро. Их появление рассеяло моё внимание, и противник отсёк половину моего копья превратив его в короткую палку. А к нам спешили его товарищи…

– Эх, – вздохнул я. Перед глазами вновь возник увиденный несколько минут назад призрачный арсенал. – Вот бы мне такое оружие!..

Мои руки сделали какие-то привычные движения – такими они мне показались – именно привычными, и в каждой ладони оказалось по казачьей шашке со смертельными лезвиями из булатной стали. Не было времени удивляться и разбираться, откуда они взялись, ибо на меня навалились все шестеро…

Мне это понравилось, когда-то я с отличием окончил курсы владения холодным оружием («Какие курсы? Когда?!."): я сразу вспомнил былые навыки и пустил их в ход. Делал всё, как меня учили: отключил сознание, пусть действуют безошибочные рефлексы и приобретённые навыки. Преподаватель называл сие «боем берсерка». Этому некогда викингов научили русы-руяны из священного града Арконы – столицы Балтийской Руси…

Верный своему правилу, я противников не убивал, а выводил из строя, обычно ударом по бедру или голени. С такой раной они не вояки и передвигаться не смогут, а я без труда уйду от погони.

Кончилось всё менее чем за пару минут. Я только вошёл во вкус и даже испытал разочарование, что приятное удовольствие так быстро закончилось. Мысленно сам пошутил над собой: «Ребёнка лишили конфетки».

Распростёртые на земле вояки растерянно поглядывали на меня, зажимая свои не смертельные раны.

Я развёл руками:

– Извините, друзья-товарищи, но вы сами первыми на меня напали. Как говорится, первая кровь на вас.

Когда я проходил мимо одного из них, он неожиданно сделал выпад в мою сторону, норовя проткнуть ножом. Я рефлекторно отклонился, выпустил одну из шашек, ухватил и выкрутил руку подлеца, едва удержав себя, чтобы не переломить её. Он отделался лишь сильнейшим растяжением связок. Поднял шашку, а заодно забрал и его нож. Это был добротно изготовленное боевое оружие с закалённой сталью и удобной рукояткой.

Когда я удалился из поля видимости шестёрки, то озаботился: нужны ножны для ножа, всё время держать его в руках не хотелось. Тут же верхний край набедренной повязки трансформировался в пояс с ножнами. В них я уложил нож. Он поместился идеально.

Теперь задумался над тем, что делать с шашками? Они – великолепны, но идти с ними неудобно. Остановился и снова передо мной возник призрачный арсенал. Я помахал рукой, она свободно проходила сквозь видение, однако уложенные в него мечи легли на своё место и исчезли вместе с ним. Ушли в иное измерение, пространство или время, став недоступными ни для кого, кроме меня.

Я понял, что могу в любой момент достать их, как уже сделал однажды. Или любое другое оружие, которое там имелось. А выбор имелся немалый.

Далее шагал налегке и теперь не испытывал чувства неудобства, которое заставило меня вооружиться копьём. То ли нож в ножнах на бедре, то ли приобретённый призрачный арсенал внушал уверенность.

Временами я вызывал видение арсенала, брал оттуда одно или другое оружие, а затем возвращал на прежнее место. Можно сказать, тренировался. Мне хотелось убедиться, что оно постоянно в моей власти. Как бы всегда под рукой. Из недр подсознания пришло знание, что оружие находится в тайнике пространственно-временного континуума одного из измерений. Оставлено оно для меня, и только для меня, никому другому сей арсенал недоступен.

Далеко впереди на горизонте виднелись горы, которые бодали своими острыми рогами-пиками небо. Решил, что до вечера дойду до них. Сразу же усмехнулся: «Какой вечер, тут и солнца нет! Ночи не бывает, постоянный день…» Понял, что смешались два совершенно разных пласта знаний, принялся пытаться разобраться в них…

4.

…Без еды я мог обходиться долго, очень долго, но всё-таки не бесконечно. Да и еда была в немалой степени удовольствием. Об этом я подумал, увидев вдали в перелеске пасущуюся лань. Наверное, свою роль сыграл и охотничий азарт.

Я достал из своего арсенала лук со стрелами, подумав: «Заодно и попрактикуюсь». Принялся осторожно приближаться к добыче, используя естественные укрытия, понижения местности. Подобрался довольно близко, наложил стрелу на тугую тетиву, и, прицелившись, выстрелил…

Стрела угодила точно под лопатки, пронзив лань насквозь: она умерла, даже не поняв, что произошло.

Двинулся к добыче напрямик через заросли густой травы, но после первого шага вскрикнул и ошалело отпрянул назад: листья её жгли, как крапива… Всплыло такое слово из моего подсознания. Следующая мысль уточнила слово: это не крапива, а похожее на земной аналог растение. Обжигала она даже сильнее. Намотал себе на ус. Обошёл эту «крапиву» стороной.

Освежевал лань ножом, оказавшимся очень острым и удобным. Собрал валежник, сухую траву с листьями. Устроил костёр по всем правилам и привычно полез в карман за зажигалкой, но в этот момент сверкнула в голове мысль: «Какая зажигалка! Где я и где она?.. Но как же я разведу огонь?..»

Вдруг моя рука нащупала карман, я опустил глаза и увидел на набедренной повязке карман с какой-то выпуклостью. Полез в него и достал… свою лазерную зажигалку! Она была мне знакома. Правда, понял я, это была не она, а её абсолютно точный аналог, который создан Поясом Перуна… Опять этот Пояс Перуна! Смутно я стал прозревать, что именно им был мой кокон. Он способен на многие такие штучки-дрючки…

Щёлкнул зажигалкой, луч из неё поджёг траву, листья, они загорелись, испуская приятный дымок. Огонь перешёл на сухие веточки, а затем и более толстые ветки, на которые был уложен валежник… Через несколько минут полыхал огонь.

Я вернул зажигалку на прежнее место, и она вместе с карманом исчезла, трансформировавшись в ткань набедренной повязки.

Огонь сам по себе обладает необъяснимой притягательной силой, а уж приготовление на нём еды увлекли меня очень сильно. Я был поглощён процессом, испытывая огромное удовольствие от него.

Приладил на палках сразу два окорока лани, позаботившись, чтобы огонь давал больше жару. Постоянно норовило прорваться пламя, приходилось следить, чтобы оно не жгло мясо, аппетитно шипящее и возбуждающее аппетит…

Ел с превеликим удовольствием. Конечно же, я не съел и трети из того, что приготовил. Решил, что остальное возьму с собой в дорогу.

Живот округлился, я погладил его со словами: «Сытое брюхо к учению глухо. Да и к остальным делам – тоже. Перекур!..»

Расположился на плаще у костра, который ласкал меня своим теплом. В какой-то момент стал доходить дымок, наверное, ветер переменил направление и стал гнать его на меня. Хотел было переменить место, но стало лень, истома расслабила меня. Последней мыслью было лёгкое удивление: «А костёр почему-то задымил сильнее…» И провалился в пустоту.

Пришёл в себя совсем в ином месте: я сидел на каменном полу, приваленный спиной к стене, руки были разведены в сторону и на запястьях оказались толстенные кандалы, от которых вели цепи к кольцам, ввинченным в каменные монолиты, из которых были сложены стены.

«Смотри-ка, а кладка полигональная!..»

Удивился, какое мудрёное слово вспомнил – полигональная кладка.

Посмотрел на ноги, они также были прикованы цепями, но к полу.

Первой моей мыслью было: «Где я? Кто меня сюда перенёс и заковал?»

Затем сразу вспомнил дым костра: кто-то незаметно подкрался и бросил в него одурманивающий состав! Вот почему он задымил сильнее!..

Я попробовал встать и освободиться, но оковы оказались чрезвычайно прочными. «Даже для меня, – сокрушённо признал я. – Вырваться мне не удастся. Увы!».

Внутри родилось чувство, весьма похожее на панику. Придушил его в зародыше. «Не следует умирать раньше времени! Я ещё ничего не знаю, чтобы делать хоть какие-то выводы. Следует подождать, оглядеться собрать информацию, а потом уже и решать…»

Огляделся. Камера небольшая: три-четыре моих шага в ширину и около пяти в длину. Стены сложены из массивных, гладко обтёсанных мегалитов до тонны весом каждый. До деревянных стропил с черепичной крышей свыше двух моих роста: «Не менее четырёх метров», – мелькнуло в голове. Справа находилась узкая, массивная деревянная дверь. Прямо напротив меня высоко под крышей имелось окошко. Шириной в пару ладоней. Свет из него падал на меня.

Руки и ноги были прикованы так, что почти не оставляли возможности ими двигать, я был предельно ограничен в движениях. Именно в этот момент я ощутил присутствие постороннего: кто-то наблюдал за мной. Но кто?..

Я скрыл, что догадался об этом. Какое-то время изображал попытки освободиться, потом обречённо затих, словно бы смирился.

Воспользовавшись своим внутренним зрением, я обнаружил за дверью человека в сером хитоне, прильнувшего к потайному глазку. Он долго наблюдал за мной, а потом прикрыл глазок и направился дальше по коридору. Ненадолго он остановился у следующей двери, и на какое-то время прильнул к глазку. Через минуту оторвался, сделав странный жест, который я понял примерно так: «Тут глядеть не на что!..»

Далее он уже двигался, не останавливаясь. Вошёл в округлое помещение с винтовой лестницей вверх. Я сопровождал его, пока не оказался на поверхности. Увидел строение в виде мрачного замка. Он высился на огромном скальном выходе, похожем на небольшую гору. Рядом протекала река, за которой находилась равнина с перелесками. Похоже, где-то в них меня и пленили. «Далеко же им пришлось меня нести!..»

Я не стал сопровождать человека в хитоне, меня заинтересовала соседняя камера-каземат. Направил свой внутренний взор в неё. Она являлась точной копией моей камеры. И в ней тоже имелся узник. Он находился в такой позе с безвольно поникшей головой, что я сразу понял – несчастный мёртв. Что-то в нём привлекло моё внимание, я приблизился к нему и с изумлением, от которого по телу пробежали мурашки, узнал себя… Во всяком случае, он был крайне похож на меня. И лицом, и телосложением и ростом, и шевелюрой. Только крайне измождённый, похудевший.

«И меня ждёт такая же участь!» – пронзила страшная догадка.

Правда, мой двойник отличался от меня тем, что не имел никакой одежды, был совершенно голым.

Снова к моей двери подошли. Я принял обречённую позу, наблюдая внутренним зрением за визитёром. Это был уже другой человек, полный, с одутловатыми щеками, одетый в серый хитон.

Он наблюдал за мной минут пять, а затем на короткое время перешёл к соседней двери, у которой задержался на самое короткое время и поспешил дальше.

Родился вопрос: «То, что наблюдают за мной, ещё понятно, а почему они и в камеру с мертвецом заглядывают? Ожидают, что он оживёт?..»

В сознании возникло видение мёртвого двойника. Я тоже могу умереть, но им придётся ждать очень долго. Даже без воды я могу обходиться в разы больше, чем обычный человек… Тут же озадачился: «Я – необычный человек? Или – не человек вовсе?..» Это знание пока ускользало от меня, но я ощущал, что скоро непременно пойму всё.

Мне не хотелось пребывать в узилище. Хотелось свободы, воли! И меня ждала моя миссия, пока неведомая.

Собрался мысленно: я должен сосредоточиться, должен найти путь к спасению! Должен, обязан, могу!..

Почему-то вспомнил про зажигалку. А она с какой стати пришла на ум?.. Ах да, моя чудесная набедренная повязка – Пояс Перуна! Она дала мне зажигалка, когда я этого сильно захотел, был уверен, что она находится в кармане… и она там оказалась. Но я же могу захотеть ещё что-нибудь!.. От осознания близкого спасения я весь затрясся… Стоп! Спешка может всё погубить!..

Проверил, не наблюдают ли за мной?.. Нет, никого поблизости не было.

Повинуясь моему мысленно приказу, из набедренной повязки вышла длинная-длинная пилка, рукоятка которой легла в мою ладонь. Я проверил, что могу достать до кандалов на другой руке, сделал надпил болта. Пилка была чрезвычайно острой. Я понял, что поработать придётся минут пять-семь, и тогда я окажусь на свободе… Мысленно прокричал «ура!», но тут же остановил свой порыв: а что дальше?..

Сначала следовало обдумать свои последующие шаги. Что я и сделал.

Пилка съёжилась, как бы стеклась в комок и влилась в набедренную повязку.

Я вспомнил, что она находится в других измерениях и времени, на самом деле у неё огромная масса, лишь часть которой служит мне. Она может трансформироваться во что угодно.

Я дал Поясу Перуна задание, которое должно было занять у него с полчаса.

Тут же в стороне началась пениться и расти в размерах матово-чёрная масса: она шевелилась, расширялась и скоро приняла размеры большого мешка-бурдюка. Можно было заняться претворением следующего этапа моего плана. Внутренним зрением осмотрел замок со всех сторон, а также – окрестности, наметил пути движения.

Но тут опять явился человек в хитоне, он приложил глаз к потайному глазку и обозрел камеру. Я сидел в обычной позе. Раз другой повёл рукой, брякнул кандалами, но не вкладывая особого рвения и силы, дабы показать, что я уже потерял надежду на освобождение. «Бурдюк» он не увидел, так как его Пояс Перуна переправился в иное измерение. Или в другое время. Но это не имело никакой разницы.