Читать книгу Длань Судьбы - Александра Дроздова - Страница 1

… Вельхора – столица Ивалии. Хризантемовый храм Судьбы. 23 года до основных событий… Жрец Епифаний…

Сегодня, в день зимнего солнцестояния, когда ночь столь длинна, что чудится будто утро и вовсе не наступит, старому жрецу Епифанию выпал жребий ночного бдения в зале обращений к богине, имя которой – Судьба. Даже в ночное время находились желающие посетить ее храмы. Редко, но такие случаи бывали и в храме, названном Хризантемовым.

По воле Судьбы каждую ночь в ее обители всегда оставался один из служителей для исполнения своего предназначения: выслушать, поддержать, дать совет или связать любящие сердца, озарив пару божественным благословением (самое любимое действо богини), или союз разъединить, если Судьба решит, что случай подходящий. Чаще всего именно за ритуалом единения прихожане обращались к жрецам Судьбы – этот повод был приятен.

Жрец Епифаний уже много лет жил при храме и честно соблюдал все заповеди Судьбы. Он охотно проводил службы для небольшого количества постоянных посетителей обители богини и всем сердцем любил маленький храм всю свою жизнь, а это ни много ни мало почти шестьдесят лет его жизни.

Старый Хризантемовый храм не имел большого потока прихожан из-за своего укромного расположения. Маленькая обитель Судьбы скромно притаилась в уютных уличных хитросплетениях. Для самого Епифания незаметный уголок в Вельхоре, где еще в давние времена был построен храм для богини, был самым лучшим местом для скромных, хвалебных и соединяющих служб.

Древний храм был камерным, по-домашнему уютным, несмотря на то, что был совсем крохотным по сравнению с другими святилищами. Среди божественного пантеона только Смерть предпочитал помпезные и величавые строения. Его храмы были внушительны и богаты. Храмы Смерти было не сложно определить в любом городе по величавости и некоторой вычурности. Остальные боги были не столь придирчивы к своим обителям. Однако служители все равно пытались угодить богам и учитывать их страсти.

Стены родного для Епифания Хризантемового храма Судьбы были каменными, украшенными цветочными и лиственными барельефами. Судьба, как все женщины, любила цветы. Все храмы богини носили соответствующие им названия. Этому было присвоено имя – Хризантемовый за его простоту, чистоту и особую ценность.

Помимо вылепленных архитектурных украшений и опорных витых колонн при входе в храм, была еще одна особенность, дарующая красоту и очарование этому тихому месту. Для услады глаз Судьбы, на заднем дворе был разбит небольшой прихрамовый садик. Он был нежно любим и лелеем самой душевной и нежной жрицей – Афионой. За небольшой скрипучей оградкой она сажала цветы, выращивала овощи и зелень, ухаживала за плодоносными фруктовыми деревьями, которые поздней весной источали дивный аромат, а затем роняли мягкие, белые лепестки, украшая землю.

Корона наравне со всем населением Ивалии почитала весь пантеон богов и благодетельствовала храмовникам, но на выделяемые ею средства содержать и приют, и саму обитель, как это требовалось служителям богини, было довольно затруднительно. Только при храмах Судьбы содержались приюты для нуждающихся в помощи людей. Богиня по ниточкам судьбы приводила попавших в беду к своим стенам, где они получали все необходимое, а главное – надежду. Это касалось не только сирот и бедняг. Богиня пристально наблюдала за всеми людьми без исключения.

В Хризантемовом храме нашлось место для осиротевших детей и еще для нескольких необходимых храму помощников и жрецов. За хозяйственные нужды обители и ее обитателей отвечала Госпожа Элеонора – ответственная, пышнотелая, громкая рованка. Она не являлась слугой богини в прямом смысле этого выражения, но дамой была достойной, аккуратной и деловитой. Госпожа Элеонора давно жила при Хризантемовом храме, крепкой рукой и умом вела хозяйство и управляла счетами. Она всегда и во всем помогала ребятам, активно участвовала в их жизни. Возможно, даже слишком активно, если учитывать мнение самих воспитанников.

Так же долго, как жрец Епифаний, Судьбе служил и жрец Георгий. Он выделялся среди немногочисленных послушников Судьбы своей старческой вредностью и противным характером, что являлось не совсем типичным для этой милосердной братии. «Дозированная строгость – полезна!» – неустанно твердил он детям.

Жрица Афиона выросла в прихрамовом приюте и была свидетельницей настойчивой заботы Госпожи Элеоноры и постоянного брюзжания жреца Георгия. Она своими же ушами слушала бесконечные советы Элеоноры и неустанные жалобы с необидной руганью старого жреца. И даже несмотря на это Афиона осталась служить Судьбе, пройдя посвящение, она стала помогать растить и воспитывать детей, а заодно и ухаживать за садом.

Храм, спрятавшийся среди тихих улиц Вельхоры, для многих стал домом и сплотил в одну большую дружную семью, хоть и не по крови. Судьба разными тропинками свела всех нуждающихся в свое святилище – и они были этому только рады.

От дум храмового служителя Епифания отвлек громкий, даже оглушительный стук. Он вскинул голову в сторону входной тяжелой двери, ведшей в зал обращений, ожидая, что вот-вот сюда кто-нибудь зайдет. Но этот кто-то так и не решился открыть дверь.

Жрец Епифаний подумал про себя, что это дурной знак. Конечно, думать таким образом не подобало добродетельному служителю богини, ведь все знаки Судьбы несут пользу и добро, но чуял его нос, а точнее, уловили его уши, что этот громогласный знак несет мешок сюрпризов. В силу своего возраста жрец очень не любил неожиданностей, так как обычно они приносили с собой мигрень и боли в коленях.

Взяв одну горящую лампадку, он вышел за дверь. Как же он был прав! Головная боль ему теперь была обеспечена на много-много лет вперед. Прямо на ступеньках лежала корзинка со сладко спящим младенцем, которую он проворно подхватил и занес в теплое нутро храма Судьбы.

… Вельхора – столица Ивалии. Хризантемовый храм Судьбы. 5 лет до основных событий… Лууна…

Этот день настал. Сегодня мне исполнилось восемнадцать лет. Самый важный день для длани богини Судьбы. Мой день. Стать дланью Судьбы – не самая завидная участь для девушки – сироты, но от своего призвания не убежать и не скрыться. Я и не пыталась. Такова воля богини, и служить ей я собиралась верой и правдой.

«Неужели прошло целых восемнадцать лет, как я оказалась на пороге нашего храма? Как же быстро…» – подумала я, протягивая руку перед своим отражением в зеркале и пытаясь его коснуться. Пришло время покинуть его гостеприимные стены, ставшими родными. Уже завтра утром мне придется уйти…

В Обители Судьбы мне дали имя – Лууна, что означало освещенная Селеной. Так меня назвал Жрец Епифаний, именно он нашел меня в самую темную и длинную ночь. Подарив мне это имя, старый храмовник пожелал подброшенной крохе даже в самой непроглядной тьме суметь разглядеть хоть каплю света. Я старалась следовать его завету.

В Хризантемовом храме я впервые улыбнулась, сделала первые шаги, сказала свое первое слово и научилась всему тому, что я умела в свои восемнадцать лет. И все это благодаря всей нашей единодушной и сплоченной прихрамовой семье.

Ухаживать за младенцем в храмовом приюте весьма сложно. Обитель Судьбы не предназначена для таких маленьких сироток. Таких крошек не подкидывали в приюты ни тогда, ни сейчас. Бросать младенцев не то чтобы не принято на землях Ивалии – случаются разные беды и трагедии на жизненном пути – но такое действие было противозаконным и наказуемым, однако, со мной все же случилось. С детьми постарше действовали иные законы. Каждый случай разбирался службистами Короны отдельно. Только пока такие дела велись, дети росли. Вырастить же крохотную девочку было для служителей Судьбы трудно, но всеобщими усилиями и стараниями из меня вышла судьбоносная длань, что надо.

Хризантемовый храм Судьбы стал домом многим детям, не только мне. Кто-то из них уже успел найти свое место во взрослой жизни, кто-то только-только появился в нашей семье и приступил к своему обучению, к поиску своего предназначения в своей жизни. Лишь я удостоилась чести быть меченной Судьбой, а права выбора лишилась. За меня все решила Судьба. Богиня предопределила мой жизненный путь – быть дланью Судьбы.

Как же расстроились тогда все старшие послушники, когда увидели проявившуюся на мне метку богини. Невольно мне вспомнился тот день тоже…

В единственный день в году, а именно в первый день весны, жрец представлял прибавление в храмовой семье перед алтарем Судьбы. Это была своего рода семейная церемония знакомства и приветствия сирот и Судьбы. Заодно новеньким предоставлялась возможность поблагодарить богиню за своевременное, как обычно бывает в таких случаях, вмешательство и божественную помощь. Собственно, после ее влияния на события дети оказывались под крышей Хризантемового храма.

Так как я попала в обитель Судьбы в младенчестве, жрецом Епифанием было решено представить меня перед алтарем тогда, когда я смогу более-менее выражать свои эмоции, желания и нужды. Случилось это на четвертом году моей жизни.

Вместе со мной на службе присутствовала еще и Рия. В дальнейшем она стала моей близкой и единственной подругой, но тогда она вызывала у меня лишь зависть. Рия только месяц как появилась в нашем храме, а уже участвовала на ритуале приветствия. Ей было уже пять лет, что страшно меня злило. Мне казался крайне несправедливым тот факт, что она была старше меня.

Нам пришлось вдвоем предстать перед алтарем – перед статуей Судьбы. Считалось, что правильная скульптура могла быть вместилищем богини при ее на то желании, поэтому изобразить Судьбу старались словно живую молодую женщину. Мастер – скульптор, который создавал статую Судьбы для Хризантемового храма, очень сильно постарался. Иной раз взглянешь на алтарь – и кажется, что замершее его прекрасное творение будто только что вздохнуло.

По всем правилам ритуал приветствия проводили в зале обращений. В общем-то это был единственный зал в храме. В нем и проводились все ритуалы, службы и даже просто беседы с посетителями обители богини.

Начало церемонии было не запоминающимся. Я и Рия поклонились алтарю и самой Судьбе, которая подарила нам семью и надежду на полноценную жизнь. Затем мы встали на колени и склонили головы, дожидаясь окончания службы. Детям не позволялось даже взглянуть на статую богини в момент обращения к ней, однако и взрослые старались не смотреть на ее изваяние, боясь увидеть или не увидеть (что было куда страшнее) чудесного божественного явления.

Жребий проводить службу пал на жрицу Афиону, и обращение к Судьбе проводила она. Все ее богинеслужения и церемонии сопровождались тихой, мелодичной песней. На ее утренние службы спешили успеть не только местные прихожане, но и приютские ребята. Мне тоже больше нравилось присутствовать на ее службах, нежели на других. Они действительно воодушевляли и настраивали на мажорный лад.

Стоило только перестать звучать эху нежного голоса жрицы Афионы в сводах храма, обозначая окончание обращения к Судьбе, как мне и Рии позволили оторвать свой взор от каменных плит пола. Тогда-то я и увидела, как Афиона резко прижала свои руки к груди, ее глаза наполнились ужасом, губы мелко задрожали и панически зашлепали, а из ее рта не вырвалось и звука. В столь юном возрасте я уже понимала, что все это – предвестники грозы, настоящей женской истерики с раскатами грома и проливным дождем.

Между тем Рия подсказала, что у меня появилось что-то на подбородке. Она даже попыталась стереть это что-то пальчиком. С первого раза у нее ничего не вышло. Затем пятилетняя Рия решила хорошенько сдобрить свой детский пальчик слюнями, но даже такой своеобразный подход к решению проблемы, которая напугала жрицу Афиону до полусмерти, не помог.

В зал обращений с криками и громкими поздравлениями ворвались остальные послушники, но резко остановились и раззявили рты, стоило им увидеть меня. Отмерли они лишь тогда, когда я, испугавшись, заревела от всей своей обиженной и даже потерянной души.

Проявившаяся метка сильно потрясла всех: и жрицу Афиону, и жреца Епифания, и даже жреца Георгия, а Госпожа Элеонора вообще была самой недовольной решением богини. Ни один из них никогда не был свидетелем божественного знамения до случая со мной. Неудивительно, что это вызвало у всех смятение, и это мягко выражаясь.

Уже позже, когда старшие меня успокоили и успокоились сами, мне объяснили, что со мной произошло. Судьба одарила меня божественной меткой во время церемонии знакомства, и я стала меченной обладательницей дара длани Судьбы.

По воле Судьбы красные тонкие линии изящно украсили мою кожу – так выглядела метка богини. Одна линия шла от центра подбородка и опускалась до самого пупка, вокруг которого она раздваивалась, и уже две прямые спускались по ногам до сердцевин стоп. С руками произошли аналогичные изменения – тончайшие красные нити аккуратно устроились в центре тыльных сторон обоих рук и шли вверх к плечам, дальше бежали по ключицам и сливались с линией, ведущей от подбородка.

Божественная метка была не просто геометрическим украшением тела, это был знак или даже ключ к божественным чертогам. Дар Судьбы – видеть то, что скрыто; знать то, что не каждому известно; чувствовать то, на что не каждый способен.

Сотворенная богиней метка одарила меня возможностью пользоваться хранящимися знаниями в божественных чертогах и означала, что отныне я являюсь ее дланью, ее верной слугой и одаренным человеком. Судьба наделила меня даром огромной силы, а заодно большой ответственностью и многочисленными ограничениями. Нести такое бремя было нелегко, а иногда – даже неподъемно.

После того первого дня весны моя жизнь значительно переменилась. Меня стали обучать дольше и строже, пытаясь дать как можно больше до срока становления на предначертанный путь. Я усердно занималась всем тем, что мог дать мне храм и предложить жрецы, живущие в нем: от шитья до (примитивных, но все же) способов самообороны. Я пыталась познать все доступные науки и получить все возможные знания, обучиться разнообразным средствам для выживания. Я прочувствовала от и до, сколь важное и трудное бремя выпало на мое существование, и полностью ему отдавалась.

Нашлась и положительная сторона моего предопределенного положения, мое имя этому поспособствовало, мне не придется страдать муками выбора, как остальным. Другим воспитанникам разрешалось найти дело по душе, но ведь его еще нужно было отыскать в разнообразии специальностей и талантов, а самое сложное – не запутаться в собственных желаниях и умениях.

Храм пытался помочь всем своим воспитанникам. Хочешь стать наемником? Пожалуйста. Только неси это звание с честью и достоинством. Хочешь стать пекарем? Хорошо, будешь посещать пекарню, помогать хозяину и набираться опыта. Каждый из прихрамовых детей мог выбрать собственный путь, оплачиваемую работу в удовольствие, исполнить свою мечту, стать тем, кем хочется – таковы законы Судьбы. Естественно, у жрецов не всегда была возможность договориться насчет желанного трудового места для воспитанников. Однако чаще всего удавалось найти решение или обнаруживалась лучшая альтернатива выбранной деятельности. Жрец Епифаний всегда говорил, что стоит только повнимательнее оглядеться и сразу станет ясно, почему складывается так, а не иначе. Истина любит показывать свое лицо гораздо позже событий.

Несмотря на то что никто из служителей богини не заставлял детей становиться храмовниками, нас воспитывали согласно ее заповедям: «Единовременно слышать и слушать три голоса: разума, сердца и души. Оставить место внутри себя только для доброты, силы и истины». Вот такие нехитрые, но довольно сложные в исполнении утверждения оставила для нас Судьба. Она действительно заботилась о людях, в отличие от остальных божественных сущностей. Прямое тому доказательство – Судьба старалась сгладить «острый угол» в условиях неизбежности горького события, всех драм и трагедий в жизни избежать просто невозможно. Правда, божественные взгляды сильно разнятся с человеческими, но в действительности сверху оно было виднее.

Судьба жестко и даже жестоко позаботилась о меченных ею одаренных, она изрядно переживала за их непростую долю, выпавшую им не без ее участия. Богиня уж постаралась защитить получивших ее метку от недобрых и лицемерных помыслов, наложив на своих подопечных божественные чары. Жалко, что об этом я узнала уже после посвящения в длани Судьбы. Хотя это мало что могло изменить. Как оказалось, все время своего служения в бесконечных странствиях длани Судьбы находятся под заклятьем. Под божественным мороком, являющий миру искаженный возраст.

Искренность чувств – одна из судьбоносных основ, к которой следовало стремиться, в том числе и меченым. Для проверки чистоты привязанности и любовного порыва Судьба выбрала довольно сложный и неприятный способ раскрытия намерения избранника – устаревающий морок. Это одновременно затрудняло поиск своей половинки и облегчало, отсеивая все ненужное и неистинное. Морок давал возможность избраннику или избраннице сделать выбор самим сердцем, а не глазами или неожиданно вспыхнувшей страстью или притяжением.

Но до того это было маловероятным и сложно представимым, что казалось совершенно неисполнимым. Особенно, когда в отражении зеркала я видела зрелую даму. Чтобы полюбить такую, как я, длань Судьбы, придется очень-очень долго вглядываться в мою суть. Возможно ли такое? Я сомневалась.

Устаревающий морок должен спасть, когда удастся встретить собственную судьбу – половинку души, истинного избранника, но я подозревала, что такой случай – патология. Никто из разнородных жителей Ивалии даже не догадывался, что за странствующими по свету почтенными дамами с меткой богини Судьбы скрывались прекрасные, молодые женщины.

Встретив своего человека, длань Судьбы возвращается в храм для того, чтобы получить благословение Судьбы, скрепляя два сердца союзом – ритуалом единения. Затем сразу же заканчивается и служение богине, длань Судьбы получает освобождение, ведь выбор собственной судьбы совершен. До этого момента моя жизненная нить будет в руках Судьбы. Мне казалось, что так будет всегда, однако ничего не бывает вечным.

Мне сразу вспомнилось о том, как в Хризантемовый храм Судьба привела Миру – одну из своих дланей. Мира явилась для того, чтобы стать моей просветительницей, наставницей в освоении дара. Она, так же как и все, оставила втайне само существование божественного морока и собственное несоответствие истинного возраста с внешностью. Я и представить не могла, что добродушная седая женщина в летах на самом деле юная девица.

В первый раз наставница постучала в храмовые двери ранней осенью. Листья только-только начали окрашиваться в пестрые цвета. Ее появление уже никого не удивило. Наставницей Мира была строгой, справедливой, немного дотошной, но, в сущности, доброй.

Метка, а вместе с ней и дар, которыми меня наделила Судьба, несли в себе опасность для меня и для окружающих, поэтому Мира требовала от меня очень четкого выполнения указаний и кропотливо помогала освоить дар и использовать божественные чертоги.

Дар Судьбы – видеть будущее, прошлое, настоящее; считывать по судьбоносной нити жизненный путь выбранного человека, его потаенные мысли и желания, видеть его суть. Это огромная ответственность и громадная опасность не только для обладателя метки богини Судьбы, но и для самого вопрошаемого или читаемого. За такие знания можно было и убить.

Способы использования дара, возможности и их уровень старались держать втайне. Никто или почти никто достоверно не знал, как работал дар и что видели меченные богиней. У дланей Судьбы существовало годами проработанное и привычное обществу амплуа – старая седая гадалка, которой простительна небольшая чудинка и удается точное попадание ответов на вопросы. А метка Судьбы расшифровывалась как дар чтения карт. Такими и видели дланей Судьбы с их заметными красными линиями и почтенным возрастом. Самим меченным Судьбой такое отношение было лишь на руку.

Мало кто знал о настоящем положении вещей, и сами длани Судьбы, естественно, не хотели разуверять простых людей, но только от Короны такую тайну не скрыть. На высоких постах стояли свои помощницы и помощники, наверняка, и без меченных Судьбой не обошлось. Но те были далеко от меня и Хризантмового храма. Обычные люди, охочие до власти, тоже бывают изобретательны и изворотливы в достижении своих целей, и раскрываться им равно смерти.

Наставница Мира научила использовать божественную метку (для отвода глаз) в облике гадалки на картах, а на самом деле – связываться с божественным чертогом, концентрироваться в его необъятии, определять принадлежность судьбоносных нитей и воспроизводить по ним событийность жизненного пути.

Мое служение людям, к которым поведет меня Судьба, будет проходить под видом старой гадалки, меченной богиней, и заключаться оно будет в скромной помощи в виде подсказок, советов нуждающимся. И так будет продолжаться, пока не закончу свое служение, то есть пока не встречу своего избранника.

Карты будут лишь видимостью и прикрытием для непросвещенных, своеобразной защитой. Они мне были не нужны для того, чтобы узреть беспокоящую ситуацию целиком и со всех сторон в полотне судьбы, но человеку привычнее то, что он способен понять и увидеть собственными глазами. Понятное – надежное. Гадание на картах было верным и проверенным средством, вызывающим относительное доверие. На самом же деле, я буду обращаться к своему дару, с помощью ключа, своей метки, сливаться с божественным чертогом и уже там находить необходимые знания, помогая тем, на кого указала Судьба.

Покончив с воспоминаниями из собственного прошлого, я смотрела в зеркало и изучала свое новое отражение после ритуала посвящения. Совсем недавно зеркало демонстрировало совсем юную кудрявую, витую мелким бесом девушку с любопытным вздернутым носиком, немного худую и бледную. Но в этом не было ничего необычного, подумаешь, усталость, с кем не бывало. А теперь, спустя каких-то полчаса, в зеркале отражалась иная картина.

Зеркало наглядно показывало, что закончить служение исключительно невозможно. Кто полюбит старую деву? Такой же старик? Какой же мужчина обратит свое внимание на сморщенное лицо, седые кудрявые волосы, сухие и бледные губы? Шевелюра, конечно, придавала мне задора и настроения в худощавом, но крепком теле, да еще и эта зелень глаз, но старость явно не привлекает вторых половинок.

Повезло еще, что это всего лишь морок, и к изменяющим облик чарам не прибавлялись хворь, болезни, ноющие суставы и все остальные прелести зрелого возраста. Мое тело осталось таким же тощим, легким и ловким, здоровье – крепким, а ум – ясным. Это, безусловно, радовало.

Стоит исполниться божественным условиям, и я снова смогу увидеть себя настоящей – девушкой с кожей цвета загара, в отличие от белых коренных жителей Вельхоры, буйные шоколадные кудри на голове и хитрющие кошачьи зеленые глазки. Что поделать, дикую руальскую кровь во мне было видно издали, даже в моем же возрастном облике.

Почтенная дама из меня вышла довольно привлекательная, если сравнивать с другими женщинами из той же возрастной категории. Как бы это не обернулось против меня: лишние проблемы на теперь уже седую голову были совсем не желательны.

Меня успокаивало и даже придавало мне некую уверенность, что гипотетически встреченный мною «тот самый» с большой вероятностью будет «тем самым». У многих людей слишком много отвлекающих факторов. Например, комфорт, разного рода нужда, обязательства, еще какие-либо причины на брак с нелюбимым человеком, коих я не имела. С этой точки зрения Судьба предоставила мне больше шансов обрести свою истинную собственную судьбу. Да, прав был жрец Епифаний, говоря, что у меня был талант находить капельки света в непроглядной тьме.

Уже совсем скоро все обитатели храма Судьбы соберутся за ужином, чтобы побыть со мной еще немного, прежде чем я уйду…

Скорей всего, жрец Епифаний и жрец Георгий будут спорить и шутливо подначивать друг друга весь вечер. Моя подруга Рия возьмет меня тихонько за руку и будет держаться за нее все время, пока Госпожа Элеонора не вынесет праздничный пирог с яблоками, который она испекла накануне. Рия обязательно захочет пожертвовать своим куском наивкуснейшего десерта, но я решительно откажусь от ее предложения, ведь Элеонора не так часто пекла, как хотелось бы. Остальные ребята будут весело смеяться над едкими и точными замечаниями и шутками Госпожи Элеоноры про двух спорящих стариков. Она украдкой будет бросать на меня печальные и жалостливые взгляды, но вслух ничего не произнесет. Жрица Афиона в течение всего ужина будет тереть красные глаза и стоически держаться, чтобы не расплакаться, но перед самым окончанием ужина она обязательно споет прощальную пронзительную песню, и уже никто не сможет сдержать слез. После завершения проникающей в душу песни все разойдутся по своим комнатам в тишине и в собственных раздумьях, а очень ранним утром я покину обитель Судьбы…

Все произошло так, как я и представляла, за исключением того, что мне не удалось уйти не попрощавшись. Вся храмовая семья вышла проводить меня на путь длани Судьбы. Старшие даже преподнесли мне подарок – небольшой зачарованный кожаный желтый чемоданчик, где было все, что могло потребоваться в моих странствиях. Затем были долгие объятья с теплыми напутствиями и пожеланиями повидаться еще… когда-нибудь…

После я ушла, крепко сжимая жесткую ручку нового чемоданчика. Слезы катились по щекам, и мне пришлось много-много раз повторить себе, чтобы я ни в коем случае не оборачивалась.

Я приняла свою судьбу. Теперь я – длань Судьбы…