Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
От автора
Введение
Вычитая тело
«Подводное течение смысла»
Современные подходы
Глава 1. Тело в пространстве видимого
Был ли По фланером?
Пастораль и панорама
Анаморфоз: логика искажений
Сквозь замочную скважину
Перевод-транспозиция
Реставрация
Комбинирование
Неподатливый материал
Эффект смыслового пятна
Отражение как альтернатива
«Читаемое» тело
Граница «чтения»: зубы Береники
Комический образ тела-текста
Тело и гротеск
Глава 2. Телесный коллапс. и обрыв повествования
Нетерпеливый рассказчик
Между вымыслом и фактом
Тело, текст, телеграф
Телесный коллапс
Голова Медузы
Романтическая агония
Отбросив «щит Персея»
Автобиография как палимпсест
«Об этом что сказать? Что скажет совесть…»
Лабиринт и удвоение
Встреча лицом к лицу
Рассказ с пробелом
Глава 3. Поэтика ощущений
«Феноменология восприятия»: слух и касание
Sense, sensibility, sensation…
Электрический удар страха
Облако чувства: самоотравление
Пары алкоголя: живой вес кошмара
Механика безумия
Часовой механизм: систола и диастола
Семиотика больного тела
Пустота под маской
Рассадник меланхолии
Заражение рассказчика
«Его сердце – висящая лютня…»
«Шелковый тревожный шорох…»
Об опасностях чтения
«Заразный» текст
Послесловие
Трудности продолжения
Заражение в действии: похищенное письмо
Предлагаемая книга – дополненное и доработанное переиздание монографии «Поэтика тела в рассказах Эдгара Аллана По» (ИМЛИ РАН, 2009), посвященной теме несколько рискованной и с академической точки зрения, и с точки зрения популярных представлений об Эдгаре По. Имя По (1809—1849) в нашем сознании прочно связано с подростковой литературой, мистицизмом, детективным жанром, психологической прозой, страдальческой позой непризнанного гения. Посмотреть на хорошо знакомые тексты с позиций актуальной для современной литературной теории проблемы репрезентации тела – в некотором смысле эксперимент, и не в последнюю очередь эксперимент над собой как над читателем. Свою задачу я видела в том, чтобы перечитать По вопреки сложившимся о нем мифам и стереотипам, по возможности восстанавливая имманентный историко-культурный контекст и исследуя тревожащую «материальность» его прозы, в ее взаимодействии с опосредованным словом телесным опытом. Речь не идет, разумеется, об открытии «истинного» или «настоящего» По; смещение перспективы важно для того, чтобы обнаружить обычно опускаемые при чтении смыслы, «остранить» механизмы привычного восприятия. Предмет исследования дает повод задуматься и о методологических возможностях теории, пытающейся переосмыслить семиотический подход к изучению литературы. Наконец, практическая польза работы видится в библиографических обзорах и ссылках, призванных помочь исследователю, студенту или просто заинтересованному читателю понять, чем сегодня занимаются американские и европейские специалисты.
Я благодарна Андрею Аствацатурову за интерес к моей монографии и за предложение ее переиздать.
.....
Нетрудно заметить, что мнения о По как об «интеллектуальной машине», художнике «l’art pour l’art», символисте, формалисте, «мастере психологической прозы» историчны, а не универсальны. В представление о «бестелесности» По каждый раз вкладывались самые разные смыслы, нередко диктуемые прагматикой конкретной культурной ситуации или приверженностью традиционным категориям мышления. В то же время параллельно возникали и другие, альтернативные подходы. На тревожащую, сбивающую с толку материальность По одним из первых обратил внимание еще Достоевский: «В Поэ если и есть фантастичность, то какая-то материальная, если б можно было так выразиться»58. Рационализм По оказался «несколько слишком очевидным», говоря словами его героя Огюста Дюпена, чтобы не заинтересовать, например, психоаналитиков начиная с учеников и последователей Фрейда. В самом деле, композиционная четкость, логическая стройность, нарочитая продуманность у По удивительным образом сочетаются с повышенным интересом к патологии и психическим расстройствам, к мотивам погребения заживо, удушья, расчленения плоти, не говоря уже об их навязчивом повторении в структурных узлах сюжета. «Арабески» могут быть провозглашены символами чистого искусства, но могут быть рассмотрены и с точки зрения вытеснения эротической (инфантильной) телесности.
Психоанализ был одним из тех интеллектуальных направлений, который на всем протяжении XX в. всерьез интересовался телесностью текстов По. Последнее тем более важно, что многие психоаналитические наблюдения и открытия в дальнейшем вошли в реквизит академического литературоведения, как бы представляя «подводное течение смысла»59 в традиционной, «формалистской» критике. Хотя, безусловно, в данном случае тело – материнское, фетишизированное, эротически маркированное – это прежде всего жестко-понятийный конструкт самого учения, что особенно хорошо видно на примере «классических», психобиографических работ о По.
.....