Оглавление
Алексей Еремин. Плут, или Жизнеописание господина Плутнева, достопочтенного депутата Государственной думы от Всенародной партии «Россия, вперёд!», сделанное им собственноручно в пору его временного пребывания в следственном изоляторе
Детство
Толстый
Анька
Галка
Серёжа Газон
Галя
18
Юрий Гагарин
«Фаэтон»
Головастики
Магадан
Полкаш
Бабло
Академия
Порномарафон
Похороны
Наследство
Гиви
Пенсионер Безручко
Райская задница
23 февраля
В авангарде экономического роста
Борисик
Москва моя, ты самая любимая
Бухалово
Углеводороды
Молодняк
Прокуророустойчивость
Меценат
Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса
Калмыцкие степи
Минпромторг
Башня Москва
Презентация
В спецкоридоре
Революция
Подстава Кузина
Марго Робби
Сошествие Господа
В Сандуновских банях
Кидок
Земля обетованная
Лажаю
Движуха
В заботах о культурном наследии
Не надо делать писю мягкой
Монологи перипатетиков
Продых
Патриаршее подворье
Таран
В стакане
В пресс-камере
Отрывок из книги
С самых первых строк заявляю, что пишу эту исповедь под угрозой, что ко мне в индивидуальную камеру (оплаченную!!!! о чем я лично договаривался с замначальника СИЗО Ивановым В. Е.) опять подселят подследственного Буратаева, двухметрового бугая, у которого вопреки правилам содержания имеется нож, который он приставлял неоднократно к моим яйцам и обещал их отчикать. Кстати, жбан я ему не проломил (чем настоящим денонсирую протокол осмотра подследственного Буратаева, составленный тюремным врачом Хаимовичем), а только лишь повредил о шконку и несколько раз об пол, причём исключительно в целях самообороны, защищая свою мужскую честь!!!
Вот так встренулись в первый раз. Прикинулась ласковой: «Не мучайся. Отдохни».
.....
К нашей стае прилепился белобрысый задрот Паяльник. Он был младше, потому всегда летал на посылках за бухлом или дымом, но на дело тоже годился, мог разнюхать, да и стыбзить по мелочи. Мы обували мелких, пьяных, тянули хавку с задов, вскрывали дачи. Жили объедками, но мечтали о большом деле. Дымя сигаретами, сиплыми голосами перетирали враньё и слухи о главном воре Мироне, которому платили торгаши, о Серёже Газоне, который под ним ходил и рулил всем в нашем районе, о каких-то Твиксах, братьях-близнецах, сильнее которых нет. Паяльник божился, что видел у кабака «Фаэтон» Твиксов, они страшные, лысые, а ладони такие, что шею свернут любому как курёнку, но ему никто не верил. Мы колесили по области в автобусах и электричках, схватывались со шпаной, уносили ноги от хозяев. На Толстого я полагался, верил, что не кинет, в драке он стоял до последнего, а если мы сливались, как в Костроме, когда местные на вокзале нас так стренули, что мы вернулись все обоссанные, так со мной. Паяльник шкет совсем, а Генка хоть ходил подо мной, но своевольничал и показывал, что живёт наособину. Школу прогуливали целыми днями, но не бросали.
Сестра башковита, не то что я, мозг как воробей посрал, и я слышал её:
.....
