Отрывок из книги
Июль и август 1885 года выдались в Петербурге на редкость прохладными. Всё лето стояла слякотная погода, через день лили дожди, подтверждая репутацию Петербурга как самой мокрой столицы Европы. Было сыро, по-северному прохладно и ветрено. Неласковое солнце показывалось редко, скупо отмеряя небольшими порциями тепло. В такие редкие минуты начинали ослепительно сиять купола соборов и церквей, новая жесть на крышах, и это раздражающее бликование обманывало надежды на тепло и казалось издёвкой над самим понятием «лета». Потом опять заряжал унылый холодный дождь, убаюкивающе шуршавший по крышам домов и быстро прогонявший из садов и парков нарядную публику. И мир опять надолго становился мокрым и неуютным.
Горожане жили обычной жизнью – кому позволяли средства и время, уезжали в свои имения, на европейские курорты или, на худой конец, на загородные дачи. Остальные пытались ухватить кусочек лета здесь же, в петербургских парках и садах: отправлялись в выходные на Острова, где можно было покататься на лодке, полюбоваться на умытое дождём звездное небо, посидеть в уютных открытых ресторанчиках с девицами или без таковых – как кому больше нравится. Все городские увеселительные заведения – многочисленные кафе, рестораны, чайные, театры, кафе-шантанные кабаре и прочие места – в это дождливое лето никак не могли пожаловаться на недостаток посетителей. А куда ещё было податься человеку, если с самого утра над его головой разверзаются хляби небесные?
.....
– Клянусь. Готов поклясться на любой иконе. Именно убитый спал. Живой и невредимый.
– А свет горел в комнате?
.....
