Отрывок из книги
Я пил газировку, а Хныч уставился красными очами мне в стакан, левую ноздрю раздул, нижнюю губу оттопырил, а верхнюю смачно облизал фиолетовым языком. Зачем облизывается, все равно ведь не пьет. Вид у Хныча тот еще: татуировка на щеке с надписью: «О-себе-забыть-не-дам», скулы острые, брови кустистые, бородка козлиная реденькая, которую постоянно теребят сильные руки-клешни, на кривых ногах белые сапоги, на плотной фигуре желтый комбинезон с двумя молниями на коленях, а на шее – неизменная деревянная ложка. Ладно, многообещающее тату, но ложка… Не в русском народном ансамбле играет. Когда я в первый раз спросил Хныча, зачем ему ложка, то услышал:
– Плохую ауру зачерпывать. – А чего не железной? – попытался съязвить я. – Все надежнее этой, которая, раз, и на щепки рассыплется…
.....
Своему нелюбимому ученику – Толику Дунину – Марь Ванна двойки заслуженно ставила, а он, вместо того чтобы исправлять ситуацию, решил ни много ни мало – полностью разрушить ауру математички и вдобавок ее одиночество «скрасить». Но по-особенному… С помощью помешанной на магии подружки, которая Толика по любовным делам постоянно динамила, но надежды на «вкусненькое» не лишала, вызвал Толик Черного тролля (есть и такие экземпляры на Темном-Претемном Свете) и подробно объяснил ему, что делать. Тролль той же ночью к спящей математичке пришел и попытался ее обесчестить. Халат раскрыл, облизнулся плотоядно и навалился всей безобразной тушей. Марь Ванна проснулась и чуть с ума не сошла, когда сильно пахучую, волосатую и ушастую образину с горящими желтыми глазами над собой увидела. А тролль ей плотно рот зажал и спокойно ноги раздвигать начал, да еще липкой зеленой слюной на них капать.
Марь Ванну как парализовало. Хочет закричать, а нет голоса. И на сон страшный уже все происходящее не похоже. Еще чуть-чуть, и инфаркт случится. Странно, что не случился, когда она еще и меня – героя-освободителя учительниц – в своей спальне увидела. Благо Хныч взору смертных не доступен.
.....
