Читать книгу Сфера - Алексей Сергеевич Непомнящих - Страница 1

Пролог

Легенда о темных эльфах

Великий Дракон был всегда. Окруженный бескрайней тьмой вселенной он сиял подобно мириаду звезд, являя собою чистый свет. Иногда его пути пересекались с другими вечными, подобными ему бессмертными гигантами. Однажды такая встреча не прошла бесследно. Змей, один из вечных, возненавидел Дракона, едва увидев его, и поклялся уничтожить. Он был воплощением тьмы и полностью сливался с нее, скользя невидимым по ее бескрайнему пространству. Свет Великого Дракона открыл ему, что не все есть мрак. Но он понимал, что ему не одолеть в открытом нападении, и пошел на обман. Змей начал льстить, называя Дракона прекраснейшим во вселенной, говоря, что где он только не бывал, но не встречал ничего и никого, хоть отдаленно подобного ему. Лицемерно восхищаясь, он в то же время сокрушался о том, что сам Великий Дракон не знает, насколько он прекрасен. Змей все чаще стал при встрече изъявлять сожаления и жалость. И вот настал момент исполнить задуманное. Змей ненароком предложил Дракону создать свое отражение в космосе, нечто, что бы несло в себе его величие и красоту. Например, мир, полный жизни и света, как его создатель. Коварный Змей полагал, что подобное деяние ослабит Дракона, так как он заключит часть своей сущности в творении. И он не ошибся. Великий Дракон создал мир – сияющую сферу посреди бескрайней тьмы вселенной, и наполнил ее жизнью, буйной и дикой, но живущей в гармони и равновесии, предназначенной быть вечным отражением могущества и совершенства своего создателя. Но Змей ошибся, что творение ослабит Великого, хотя тот и вложил часть себя в Сферу. Изнывая от злобы и омерзения, он лживо похвалил творение и поспешил убраться от ненавистного света. Уходя, Змей плюнул на ненавистный мир, рождению которого он сам поспособствовал. Взмахнув хвостом, он надолго покинул эту часть вселенной. Дракон ничего не заметил, заворожено рассматривая в Сфере свое отражение.

Спустя время, течение которого уже почувствовали создания Сферы, Змей, не выдержав притяжения ненавистного света, снова приблизился к своему заклятому врагу. Великий был также могуч и прекрасен, но какая-то тень пала на его облик. Обманщик обрадовался такому изменению и поспешил узнать, в чем дело. Дракон рассказал, что в Сфере открылась огромная пещера, из которой вышли создания, к творению которых он не причастен. Неизвестные жили вопреки установленным циклам и законам жизни и вскоре нарушили его гармонию. Творцу было жаль своего отражения, и он стер их с поверхности Сферы, и залечил ее раны. Впредь подобного не повторялось, но Великий задался вопросом, не являются ли неведомые творения отражениями каких-то слабостей и пороков, неизвестных ему самому. Змей сообразил, что он всему виной: слюна прожгла Сферу, а скрытая от благого света чешуя как зерно проросла тварями тьмы. Ему было приятно хотя бы так помучить Дракона, он уверил его, что подобный ему не может иметь каких-либо изъянов, и на прощание снова плюнул на Сферу и осыпал ее своей чешуею. Вернувшись, он к своей радости снова застал Дракона хмурым – история с неизвестными созданиями вскоре повторилась, но в этот раз их было больше, и они нанесли больше ущерба. Змей ликовал, что его действия смогли нарушить покой Дракона, и теперь снова стал часто встречаться с ним, каждый раз незаметно вредя Сфере. Однажды Змей приблизился к Дракону и увидел, что тот сияет чуть меньше обычного. Не подав виду, он спросил про Сферу, на что Дракон ответил, что тот влил больше своей силы в свое творение, укрепив и защитив его, и теперь ему нечего бояться за свое отражение. Змей похвалил его находчивость и оставил напоследок свои мерзкие дары. В следующую встречу выяснилось, что новых тварей не было, но это не огорчило обманщика. Он к своему восторгу заметил, что сияние Дракона не восстановилось до изначального – жажда его убийства могла быть все-таки утолена. Змею приходилось ловчить, но он смог стряхивать больше своих чешуек на Сферу, не вызывая подозрений Великого и вынуждая того время от времени подпитывать сферу своей силой, теряя ее понемногу. Дракон был все еще слишком силен, чтобы у Змея был шанс сразить его, но однажды он сам сделал это возможным, создав первых драконов. Полностью созданные из света своего создателя, они были его воплощением в мире и следили за гармонией в нем. Впредь они сами очищали сферу от выводка Змея, и хотя Дракон много силы отдал на их создание, теперь он перестал подпитывать Сферу своей энергией, а значит, и постепенная потеря силы была прекращена. Готовившийся к атаке Змей не мог так этого оставить. Обычные твари из чешуек уже никак не вредили Сфере, побеждаемые драконами, и Змей решил извести их. Для этого ему потребовался новый обман. Змей вырвал себе один клык, черный, как и все его естество, но не бросил его в Сферу, а незаметно прикрепил с помощью слюны к хвосту Дракона. От его вечного сияния клык побелел, Обманщик незаметно забрал его обратно и разгрыз, изрядно обломав свои зубы, так как он закалился в свете Великого. Получив белую пыль, Змей развеял ее над Сферой – так появились темные эльфы. Вскоре мир потерял своего творца.

Змей затаился поблизости, скрываясь от Дракона. Когда пыль дала всходы, темные эльфы вышли к первым драконам, назвавшись подарком создателя своим детям за их верную службу по защите Сферы. Новые создания не вызвали тревоги у драконов, ибо снаружи были подобны прочим созданиям сферы, но пробудили в них гордыню, ранее неизвестную им. То, что они считали своим долгом и природой, они вменили себе в заслугу и поддались лести темных эльфов так же, как их отец поддался лести Змея. Первые драконы отдались в руки обретенных слуг, впервые оставив бдительность и познав негу. В минуту покоя все они были атакованы темными эльфами. Лишь немногим первым драконам удалось пережить коварную атаку и они отчаянно воззвали к своему создателю, кто с мольбой, а кто и с проклятьями, считая себя обманутыми им. Великий Дракон почувствовал боль и смерть своих чад, проклятья умирающих, гнев и смятение борющихся за жизнь – словно сама его плоть восстала против него. Впервые испытав подобные чувства, он испустил отчаянный крик. Его изначальный свет на мгновение потускнел, а Змей только этого и ждал – он рванулся к Великому, стремясь нанести долгожданный удар. Их схватка пролилась кровавым дождем на Сферу, навсегда приглушив ее сияние и затуманив это некогда чистое отражение света в космосе. Змей налетел со спины на обращенного на зов детей Дракона, стал разрывать его огромное тело своей пастью, обвился вокруг него, душа и сдавливая. Великий отбивался, и там, где его когти и клыки доставали тело коварного врага, тьма лилась из ран, распространяясь по вселенной. Атаки Змея же уменьшали сияние Дракона. Он был близок к победе, но к тому времени выжившие первые драконы смогли побороть темных эльфов и увидеть великую битву над их миром, и понять, что было причиной смерти их братьев. Они воззвали к своему отцу, призывая его дать отпор врагу. Это, и то, что клыки Змея были ранее повреждены, позволило Дракону высвободиться из пут напавшего и воздать ему за его коварство. Великий Дракон разорвал тело Змея, и звездные ветры развеяли бесчисленное количество его кусков по вселенной.

Но это была не победа. Сфера потухла и перестала быть вторым источником света во вселенной. Жизнь, созданная Великим, сохранилась, но гармонии в его мире больше не было. Дракон со скорбью смотрел на свое творение, потерявшее, как и он сам былое величие, казавшееся незыблемым. Силы покидали его – слишком много ран нанес ему враг. К тому же он знал, что Змей – воплощение тьмы, наполняющей вселенную, и она со временем возродит его. Дракону же нужно искать источник света, иначе он не выстоит в следующей схватке. Она будет нескоро, но обязательно случится. Дракон предложил своим выжившим детям последовать за ним, оставив обреченную Сферу, но те отказались, чувствуя свою вину в том, что забыли о долге и ослабили отца своими смертями и несправедливыми обвинениями. Они поклялись не покидать свой мир, беречь его и ждать возвращения отца во что бы то не стало. И Великий оставил Сферу.

Первые драконы тоже изменились. Познав гордыню, и забыв столь дорогую плату за нее, они решили, что нуждаются в слугах, и создали эльфов, чтобы те помогали им поддерживать хрупкую жизнь в Сфере. Но сделав это, они передали часть себя своим созданиям, и смерть стала их уделом. Чтобы выполнить обещание сохранить Сферу до возвращения отца, его дети создали драконов по своему подобию, но способных соединяться, как иные создания сферы, чтобы продолжать свой род и исполнить долг. Творения вышли удачными, но они уже не состояли полностью из света, как первые драконы. Каждое новое поколение все дальше и дальше отходило от образа Великого Дракона. Сегодняшний порядок жизни на Сфере заложен в те далекие времена: драконы и эльфы хранят гармонию жизни, ожидая возвращения создателя. Некоторые надеются, что увидев свой мир сохраненным, Дракон вернет своим внукам величие их родителей. Лишившись света вечного, Сфера стала более хаотичной: случаются катаклизмы, иногда целые виды животных или растений погибают по той или иной причине, появляются твари тьмы, когда частицы Змея, упавшие в Сферу после битвы или занесенные звездным ветром, дают свои страшные всходы. Более страшная и редкая угроза – рождение темного эльфа. Не вся пыль из раздробленного клыка превратилась во врагов в тот роковой день, часть ее осела в горах и лесах Сферы. И до сих пор может проявиться в потомстве светлых эльфов, сделав возможным повторение тех страшных событий. Поэтому старейшины драконов следят за рождением эльфов, и при малейших признаках тьмы младенец уничтожается. Никогда данное правило не было нарушено. И не будет впредь.

Глава 1

Змеево отродье

– Змеево отродье! Где ты прячешься, гаденыш?! Когда найдем тебя – скинем с Предела Мира, не спросив старейшин. И так всем ясно, что ты порченный.

Страх накатывает волнами, хочется расплакаться и убежать далеко-далеко, как можно дальше от гонителей. Оскорбления давно не вызывают обиды, но по-прежнему вселяют страх. Страх и желание дать отпор. Но пока ясно, что рано, слишком сильны враги, слишком мало сил. Голоса становятся ближе, можно расслышать крадущиеся шаги преследователей. Не все охотники разделяют рвение и ярость лидера. Следующий окрик разносится прямо над головой, но укромное место не обнаружено, и шаги говорят об удалении преследователя. Одновременно со спасением приходит дерзость, стук в ушах прекращается, и животный страх сменяется азартом. Тот, кого заклеймили змеевым отродьем, выползает из-под большого шкафа, чьи ножки недостаточно высокие, чтобы молодой эльф мог схорониться под ним, видимо, это и спасло от обнаружения, и бесшумной стрелой устремляется прочь по коридору. В конце него спасительная лестница вниз, ставя ногу на ступеньку, беглец оборачивается и заносчиво кричит в спину неудачливого ловца: «Слепой пень! Собирать тебе ан’жир, а не быть среди защитников». Довольный своей остротой он летит вниз, перелетая через три ступеньки. Третий этаж. Второй. Последняя площадка перед первым этажом, пробежать через пару комнат и свобода. Хотя бы на сегодня. По крайней мере, до заката.

– Попался! – крепкая рука поймала воротник и встряхнула маленькую фигурку, нахально потрепав уши, да, чуть короче, чем у многих сверстников, но все же острые эльфийские уши, касаться которых значило или проявление самой близкой привязанности, или самое жестокое оскорбление. – Л’сандер! Сегодня мне повезло, здесь твое «отродье».

– Тащи его во двор! – злобно прорычал голос сверху.

Пойманного беглеца выволакивают во двор и ставят лицом к двери. Он пытается вырваться, но руки ловца цепко держат его. Крепко, но без жестокости. Из высокого узкого дома в четыре этажа, как и большинство строений Дола напоминающего ствол молодого дерева, один за другим выходят охотники. Двое, трое, пятеро. Преследователи, надо признать, не вызывали трепета, или хотя бы опасения. Самые обыкновенные эльфы, чуть постарше, рослее. На лицах скука и лень, можно подумать, что охотиться на темных эльфов им не впервой и порядком надоело. Как работа в садах – ничего волнующего, но лучше безделья. Доспехов нет, простая заношенная одежда, оружия нет – лишь у одного в руках недоспелый ан’жир. Можно, конечно, швырнуть, он еще желтый и недостаточно сладкий, но лучше конечно съесть. Охотник рассудил так же и начал грызть плод, щурясь на высоко стоящее солнце и отплевывая верхние пока еще горькие слои мякоти. Наконец, из темноты дома вышел лидер – Л’сандер. Любящий быть у всех на виду, он нарочно задержался, чтобы покрасоваться перед своей шайкой. Он заметно выше остальных, хотя и не так широк в плечах, как тот, чьи руки держали пленника. Подбородок задран, глаза прищурены, рот искривлен усмешкой – эльф всем своим видом старался изобразить презрение к пойманному врагу. В руках у него была палка, которую он держал словно меч.

– Ну, что нам с тобой сделать, мерзкий гаденыш? Просто проучить тебя уже недостаточно, после всего, что ты сделал, – он растягивал слова и будто бы рассуждал вслух, наслаждаясь своей победой, – ты должен заплатить за нанесенные оскорбления нам, эльфам, ты…

– Ты же собирался скинуть меня с Предела Мира, – резко перебил пленник, – тащи скорей туда! Все лучше, чем слушать и видеть тебя.

Некоторые охотники, из тех, кто еще следил за развязкой погони, засмеялись. Жующий чуть не подавился, брызнув соком фрукта через нос, что вызвало вторую волну смеха. Более шумную и искреннюю чем ожидаемый ответ гордого пленника на угрозы победителя, известный всем из песен и сказок. Л’сандер покраснел, поняв окончательно, что со стороны он не выглядит таким благородным героем, каким представлял себя. Его глаза сузились до щелок, и в несколько торопливых шагов он приблизился к пленнику.

– Думаешь, ты самый умный, гаденыш?

– Думаешь, ты самый умный, гаденыш? – передразнил пойманный тоненьким голосом, вызвав очередную волну смешков. Потуги лидера выглядеть суровым защитником веселили шайку охотников. За Л’сандером иногда было интересно следовать. Смеяться же над ним было всегда занимательно.

– Молчать! – лицо охотника искривилось настоящей злобой, – я отучу тебя смеяться над будущим защитником, дрянь!

– Защищай ан’жир от червей, герой! – гнев и ненависть наполнившие глаза Л’сандера напугали пленника, и, защищаясь от подступающей робости, он плевался оскорблениями в ответ, – высокомерный трус! Мерзкий, мерзкий!

– Трус?! Как смеешь ты, шпион и предатель называть меня так. Галедан, поставь гаденыша на колени, пусть отведаем моей палки.

-…– пленник замер от страха, сбрасывание с далекого Предела Мира показалось ничем в сравнении с ударом тонкой палочкой в руках врага. Тонкой, но точно в пределах досягаемости лица.

– Эээ, Л’сандер, это перебор, – неуверенно подал голос Галедан. Он явно был напуган, и ослабил хватку на плечах пленника. Другие охотники тоже напряглись, неуверенно переминались, искоса поглядывали друг на друга.

– Я сказал, на колени, – прошипел лидер, белея то ли от того, что его приказов не слушаются, то ли от страха, что сказанное придется исполнить. – На колени, – повторил он, смотря на Галедана, избегая расширенных от ужаса глаз пленника. Воздух во дворе перед домом стал душным и плотным, как в плохом сне. Галедан ошарашено смотрел в лицо лидера, силясь понять, насколько серьезен тот был. Он надеялся, что тот сейчас же отменит приказ, и разрешит неприятную сцену привычным ругательством. Но он хорошо знал своего друга, чтобы всерьез верить, что Л’сандер сможет отказаться от своих слов на глазах других эльфов. Неужели он исполнит угрозу. Нет, это уже чересчур. Тогда почему он настаивает и так выжидательно смотрит? Что может сделать Галедан, чтобы выручить друга из этой опасной ситуации. Точно! Он может ослушаться, привести какие-нибудь доводы, которые Л’сандер сможет принять, не уронив своего достоинства, о котором он так печется. Что же сказать? Что сказать?!

– Жалкий трус! Ты и твои прихвостни просто жалкие трусы! – пленник начал кричать, опередив крепкого, но не самого быстрого Галедана. Его крик развеял давящую атмосферу во дворе, и окружающие эльфы поняли, что ничего страшного не случится. Ничего такого, от чего бы пришлось отворачиваться или убегать. – Отец умер бы от позора, увидев тебя!

– Талия! – раздался сильный женский голос, на который все обернулись. Во двор вошла статная женщина, по осанке и поступи ее можно было бы принять за королеву. Но простая одежда, закатанные рукава и корзина в руках говорили о более простом положении в жизни. Она молча приближалась к группе эльфов, обводя двор спокойным взглядом, возвращающимся к Л’сандеру и пленнику. Из-за ее длинного шерстяного платья выглядывал маленький эльф, раскрасневшийся от бега.

Встав перед тремя героями разыгравшейся драмы (палка была выброшена, руки Галедана стыдливо убраны за спину), она убрала сверкающую на солнце светлую прядь за высокое тонкое ухо. – Д’риан, – обратилась она к запыхавшемуся мальцу, ты сказал, что у мастера Хоэта готовятся объезжать молодых грифов для защитников. Почему бы тебе с друзьями не посмотреть на это.

– Хм, да, конечно, госпожа Риния. Кхм, пойдем, ребята, еще успеем до первого зверя, спорю, что старик Хакон сам возьмется за самого яростного, вот смеху-то будет, когда Седая Коса плюхнется на свой древний зад. Пятерка молодых эльфов, еще совсем детей, быстро забыли про свою игру, чуть было не закончившуюся плачевно для всех, радостно стряхнули с себя неприятное ощущение и с гиком помчались со двора. Маленький Д’риан семенил позади, оглядываясь назад.

– Л’сандер, Галедан, вы тоже можете идти. С тобой, сын мой, я поговорю позже, а тебе Галедан, – она остановила того за плечо, – я скажу, что быть хорошим другом это не только останавливать друзей во время бесчестного поступка, но и отвращать их от него, – она взглянула на него с теплом, – но этого никто не может требовать от ребенка. Спасибо тебе, иди. Л’сандер, тебе повезло с другом, цени его и слушай, – надувшийся мальчик лишь передернул плечами и пнул лежащий на земле камень.

– Талия, – обернулась она к хнычущей девочке, которая после ухода преследователей вся как будто выдохнула и сжалась, «совсем как Д’риан, а ведь старше его на два цикла» подумала мать, – опять? Что мне с вами делать, нельзя уйти работать в сад, как вы деретесь и ругаетесь. Ну, иди ко мне, моя девочка, расскажи, что стряслось в этот раз.

– Мама, это все глупый мерзкий Л’сандер, – Талия обняла мать, прижалась к ней, глаза высохли и сверкали, – он самый худший эльф во всей Сфере! Видела бы ты его сегодня. Снова болтал, какой он великий и замечательный, каким великолепным защитником станет, когда вырастит. Не будет никого выше и сильнее его, и любую тварь тьмы он победит один на один, – мать поглаживала спину дочери, слушая те же жалобы, что и луну назад, и на прошлой неделе, и, очевидно, услышит еще не раз, – эти болваны слушали его, раскрыв рты, поддакивая. Потом они начали мериться ростом, я все видела из кустов у реки, и он весь надулся от важности, когда оказался на пару пальцев выше остальных. А потом, потом, – девочка снова заплакала и стала тараторить, – потом они увидели змею, обычную безобидную речную змею. Л’сандер схватил эту дурацкую палку, – Талия отстранилась от матери и пнула брошенную во дворе ветку-меч, – и стал бить змею, крича, что та тварь тьмы, дитя Змея, и что он спасет Дол от ее мерзкого существования.

– Он поступил дурно, – сказала Риния, нахмурившись, я объясню ему, что гармония Сферы – это сложная взаимосвязь жизней, и что змеи и Змей – это совершенно разные создания, не связанные одно с другим.

– Он все равно ничего не поймет, так как туп как пень и задается из-за своего роста, будто бы он делает его особенным. Д’риан говорит, что он высок как компостная куча в нашем саду, а воняет еще сильнее, – девочка улыбнулась, вспомнив понравившуюся остроту, а мать снова нахмурилась, задумавшись насколько сравнение соответствует действительности, испорчен ли ее ребенок, или просто не знает границ в силу возраста. Неужели она не досмотрела за сыном, и тот без пригляда отца растет не таким славным эльфом, каким должно. – А как вы оказались во дворе?

– Я бросила в него комом земли и назвала тем, кто он есть – трусом. Надо было камнем, – зло добавила девочка.

– Он поступил дурно со змеей. Но это не повод делать или хотеть сделать ему больно, – твердо сказала Риния, – он твой брат и вы должны жить дружно, поддерживать друг др…

– Но он дурак, дурак! Воображающий себя героем и презирающим все и всех, кто не соответствует его дурацким стандартам. «Настоящий эльф высок и силен». «Где твои светлые волосы, Талия» «Что-то ты низковата чтобы быть дочерью моих прекрасных родителей, а не Змеево ли ты отродье?», – девочка снова расплакалась.

Лицо матери пылало, она не знала, насколько глубока вражда ее детей. – Миленькая моя дочь, моя красавица, – она снова обняла и начала целовать Талию, – конечно же, ты моя дочь, и ты вырастишь прекрасным эльфом, ты уже прекрасный эльф с добрым сердцем и чистой душой. Брат извинится перед тобой, я обещаю. И больше не будет тебя дразнить, тем более такими страшными словами, – правда, Риния не знала, как долго будет действовать ее увещевания. Мальчик сильно изменился после смерти отца.

– Знаешь, моя милая, а ведь ты куда больше похожа на отца, чем Л’сандер, – лукаво сказала мать, разгоняя мрачные мысли улыбкой.

– Правда? – лицо девочки засияло

– Правда. Ты была совсем маленькой, и не помнишь его, а брат больше помнит образ отца, чем его самого. Незабвенный Немеан, не вышел ростом и статью, – мать улыбнулась, вспоминая свою любовь, ее лицо разгладилось, глаза смотрела на дочь, но та видела, что они смотрят сквозь нее, – у него было благородное сердце и высокие помыслы, но он больше походил на молодого грифа, чем на взрослого эльфа – тонкие ноги, длинная шея и нос, больше смахивающий на клюв. Вижу, что такое сравнение тебе не льстит, но не переживай, тебе достался от него только рост, да и то временно, я уверена. А вот шею и нос отец оставил себе, видимо пожалел, – Риния засмеялась вместе с дочерью, но голос ее дрогнул, и она добавила хриплым шепотом, – сердце свое он передал тебе. Его он всем был готов раздать, всех любил, а вас больше всего на свете. Как же мне его не хватает, и вам, дети мои. Все было бы иначе, если бы не его смерть…

– Не плачь, мамочка, я с тобой, и не покину тебя. И с глупым Л’сандером больше не буду ссориться, ну его, дурака. Честно-честно, – девочка целовала мать и заглядывала ей в лицо.

Риния мотнула головой, отгоняя воспоминания, хороша мать, начала успокаивать дочь, а закончила, чуть ли не у нее на руках. – Милая моя, я помирю вас с братом, и заживем мы дружно и весело. Как раньше.

Женщина с девочкой подняли с земли корзину и палку и весело болтая, пошли в сторону сада.

– Ничто не будет как раньше, никогда – сквозь зубы прошептал Л’сандер, прислонившийся к стене дома, где он простоял, подслушивая разговор матери с сестрой. Чуть поодаль потупившись и сложив руки за спиной, стоял верный друг Галедан.

Пару недель спустя, не принесших мира брату и сестре, но и лишенных драматичных сцен, Талия помогала развешивать белье Ринии на закате. Мама приносила тяжелые корзины с простынями и рубахами, прополощенными в реке неподалеку, дочь перекидывала вещи через веревку, разложенную на траве, и затем обе женщины специальным палками-рогатками поднимали и натягивали веревку на крюки, вбитые в столбы. Тяжелое белье громко хлопало на ветру, как знамена защитников на площади гармонии. Риния как раз ушла за последней партией, и Талия сосредоточено расправляла зеленую простынь, когда среди полощущегося белья услышала резкое «Бу!», от которого девочка подпрыгнула и взвизгнула.

– Напугал, напугал!

– Дурак! Д’риан, ты как маленький совсем, не стыдно мешать трудиться серьезной эльфийке?

– Ба! Экие мы важные, посмотрите на нее. Ее величество Талия, повелительница садов ан’жира и всего белья Дола и Сферы изволит развлекать себя простой работой, как ее верные подданные, – маленький эльф начал важно ходить, изображая как, в его понимании, ходят важные эльфы столичных городов. Талия засмеялась, но как только тот повернулся спиной наградила его смачным шлепком рукавом мокрой рубашки.

– Караул, бьют с тыла, Хакон, мой верный полководец, отправляй резервы на закатный фронт! – Д’риан любил не только болтать, но слушать, подслушивать и просто шпионить, особенно за взрослыми, остающимися допоздна в доме его родителей – единственной таверне в Доле, которая принимала редких путников из других поселений и городов, а также служила местом встречи жителей Дола, решающих свои взрослые дела или просто отдыхающие в компании друзей. «Отдохнуть от семьи», – говаривал его отец, такой же болтливый и жизнерадостный эльф, как и его сын. «Лишь бы не работать», – шутливо ворчала мать, и дочь, как капля воды похожая не нее, поддакивала. Вот и сейчас, Д'риан понимал не все сказанные слова, но чувствовал, что использовал их к месту.

Отсмеявшись, мальчик резко посерьезнел и сказал:

– Талия, пойдем со мной, такого ты еще не видела, да и мало кто видел из нашей деревни.

– Я должна закончить работу, подожди, вот и мама с реки возвращается, – девочка махнула рукой на закат, где через высокую траву приближалась высокая Риния с корзиной белья на голове, напоминающей огромную диковинную шляпу, – что ты еще придумал? У тебя каждый день что-то невиданное, что оказывается самой обыкновенной вещью. Например, «невероятный» белый гриф кузнеца – мы бежали сквозь весь Дол, я все коленки содрала, а оказалось бедное животное просто в пыли, – девочка недоверчиво скривила губки и демонстративно вернулась к разглаживанию простыни.

– В пыли, не в пыли, а ведь как ты удивилась и хлопала от радости, когда увидела его, – оскорблено сказал мальчик и не менее демонстративно, заложив руки за пояс бриджей (карманов у него не было, все равно порвет, говорила мать), стал неспешно шагать прочь, оглядывая белье, как нечто занимательное, но ввиду дел более срочных, не стоящих его времени. Он спиной чувствовал взгляд девочки.

– Ну, что там в этот раз, Д’риан, а? – мальчик расплылся в улыбке – скажи, раз уже прибежал.

– Никому не скажешь? – резво обернулся тот.

– Никому.

– Даже Ринии? Особенно ей.

– Даже маме не скажу.

– Поклянись!

– Клянусь! – Талии было легко дать клятву, еще никогда Д’риан не делал ничего такого, что нужно было бы скрывать от взрослых или от мамы.

– Нужно быстро бросать белье и бежать, иначе опоздаем и все просмотрим. Ринии скажи, что устала и хочешь погулять пока солнце не село, а я просто мимо шел.

– Мама меня и так отпустит, я ей весь день помогала, – гордо сказала Талия, – пойдем-то куда, что ты мне хочешь показать такого срочного?

– Темного эльфа, – быстрым шепотом сказал Д’риан, и оглянулся, не подслушивает ли кто. Было что-то жуткое в его серьезности.

– Настоящего? Как? Где? – не верилось Талии, ведь темные эльфы бывают только в сказках, причем в самых страшных, – он живой? Это не опасно?

– Живой, или что-то вроде, – неуверенно ответил мальчки. – он здесь, в Доле, но это большой секрет, не думаю, что многие взрослые знают про него. И точно не опасно, потому что там будут драконы.

– Драконы? – переспросила Талия. То, как Д’риан сказал «драконы», намекало на то, что речь не только о старейшине деревни и его внуке. Других драконов Талия еще не видела, и это было также интересно как темный эльф. И так же страшно.

– Некогда болтать, ты идешь или нет, говорю же, можем опоздать, – затараторил мальчик, он и правду топтался на месте, готовый сорваться, – идешь или нет? Главное маме и никому не говори – учти, я буду отнекиваться, и тебя сочтут лгуньей.

– Иду, – коротко ответила Талия. Уж если ее друг продумывает наперед, что нехарактерно для него, да еще перестраховывается, то темный эльф или нет, но что-то явно интересное. – Мамочка, я закончила эту корзину, можно я прогуляюсь с Д’рианом?

– Привет, Д’риан, как родные? – Риния поставила корзину на землю. – конечно, дети, бегите, поиграйте перед сном, захватите что-нибудь перекусить в дорогу?

– Спасибо, госпожа Риния, не стоит, нам пора, – с нажимом на последнее слово ответил мальчик и выжидательно посмотрел на девочку.

– До вечера, мамочка! – махнула рукой Талия матери, и невинно спросила маленького эльфа, – куда хочешь пойти, Д’риан?

Он ухмыльнулся, кивнул женщине, и, повернувшись на пятках, побежал к реке, – кто последний у реки – тухлый гриб!

– Нечестно! – Талия с веселым криком побежала за ним. Риния улыбнулась им вслед, покачала головой и склонилась над корзиной с бельем.

Талия быстро догнала мальчика, тот был слабым бегуном, и легко побежал вровень.

– Темный эльф на реке? За рекой?

– Тсс, – раскрасневшееся лицо Д’риана вытянуло губы, – не кричи ты так, сказал же, что секрет!

– Прости, никого же вокруг, мы только ушли с фермы. Сам знаешь, что все живут по вашу сторону реки.

– Это вы с Ринией живете «по вашу» сторону, а нормальные эльфы живут в Доле, – наставительно произнес мальчик.

– Да-да, – отмахнулась Талия, – не умничай, а говори куда бежим.

– К Пределу Мира.

– Ого, – Талия замедлила бег и остановилась, Д’риан снова был серьезен, как и с темным эльфом, но место назначения вернуло сомнения, – это же далеко, туда не то, что добежать, дойти-то сложно. Особенно тебе.

– Глупая, – мальчик поджал губы, но оставил замечание о его телосложении без ответа, – мы бежим ко мне домой, а от туда поедем не карете. Староста и хранительница сказали отцу, что ждут важных гостей, и чтобы он приготовил ее…

– У вас же нет кареты, – перебила Талия.

– Думаешь я не знаю? Или Староста спутал папу с какой-нибудь столичной шишкой? Все в Доле знают, что «карета» – это простая телега, для которой мой папаша смастерил лавки со спинками, он вставляет их в нее, как ящики в шкаф. Ее нанимают, когда едут в другие селения. Он наваливает в нее кучу соломенных тюфяков, «Городской комфорт для простых эльфийских задниц», так говорит отец, – мальчик наморщил лоб, как будто внезапно снова услышал старую загадку, которую так и не разгадал в прошлый раз, – никак не пойму, в чем сложность столичных задов.

– Д’риан! Предел Мира, темный эльф, – шепотом напомнила девочка.

– Вот я и говорю, карета. На ней староста и хранительница с какими-то гостями поедут к Пределу Мира.

– И там будет Темный Эльф, как ты узнал?

– …. – Д’риан посмотрел на нее с удивлением, – подслушал разумеется. Бежим скорей, когда я решил взять тебя с собой, то отец уже кормил грифов.

– И нам разрешили ехать с ними? – удивленно спросила Талия.

– …?! – в этот мальчик уставился на нее с таким замешательством, будто увидел садовника, который вместо поливания ан’жира, просто бросает деревья в реку, – не знал что глупость Л’сандера заразна. Конечно, нет! Как тебе такое только в голову пришло, «разрешили», – он сокрушенно покачал головой на тонкой шее, посмеиваясь, – мы проберемся в папашину карету, спрячемся под лавку, и незаметно проедем с ними – часа два можно полежать, потерпишь.

– Два часа? Это что же, я вернусь домой в полночь? Мама потеряет меня.

– Я все продумал, не переживай, – отмахнулся мальчик, – постой, а не пытаешься ли ты отказаться? Если трусишь ехать, сразу скажи – мне одному легче будет все провернуть и увидеть.

– Нет, что ты, мне интересно и я готова, просто не хочу расстраивать маму, – с готовностью уверила его Талия, думая про себя, насколько готовой она чувствует себя в действительности.

– Тогда не болтай и побежали, сказал же, что опаздываем. Если успею, то расскажу тебе все заранее, если нет, то просто кивай и улыбайся, я все сделаю сам, – не дождавшись ответа, маленький эльф сновав припустил по направлению к своему дому.

Парочка пробежала сквозь весь Дол, не обратив на себя внимания. Их часто видели играющими вместе. Дети постарше считали ниже своего достоинства «водиться с мелюзгой», дети помладше робели гнаться за «взрослыми». Взрослые же эльфы были заняты своими делами, и их взгляд задерживался на мальчике с девочкой не дольше чем на домах соседей или фонарях не перекрестках. Которые, кстати, должны были вскоре зажечь, так как горы на закатной стороне уже начали поглощать солнце. Добежав до изгороди своего дома, Д’риан уперся обеими руками в калитку и, склонив раскрасневшуюся голову, громко дышал, пытаясь восстановить дыхание. Талия тоже порядком устала и вспотела, но выглядела намного лучше своего друга, чувствуя однако, что побеги она обратно, рухнула без сил, не добежав и до площади. Наконец, дыхание мальчика перестало напоминать сквозняк, он распрямился, убрал прилипшие к лицу золотые пряди, промокшие и оттого казавшиеся более темными.

– Уф, вроде бы успели, вон видна телега, тьфу ты, карета, без разницы. И самое главное, пока пустая, хоть Перо и Клык уже запряжены.

За изгородью стояли два дома, похожие на дом Талии, один повыше, где жила семья Д’риана. Другой пониже, в три этажа – для редких приезжих. Перед амбаром и складом, стоящими на резных низких опорах, разместилась просторная беседка в форме полумесяца. Ее пол также поддерживался над землей резными колоннами, но они были тоньше, изящней, а главное пронизывали пол и, соединяясь арками, несли на себе и крышу высотой в два этажа. Это было самое необычное и красивое строение в Доле. Ее построил дядя Д’риана, которые вскоре после рождения племянника уехал жить в ближайший столичный город, став на время самым обсуждаемым эльфом селения. Рядом с беседкой, стояла «карета», Талия видела ее впервые: самая обычная телега, чуть длинне правда, чем мамина, над бортами торчат спинки лавок. Тоже самые обычные. Два грифа, спокойно ждали. Клык и Перо были не молоды, но им еще было далеко до светлой осени – возраста, когда грифов освобождают от работ, и они спокойно доживают свою жизнь, свободно уходя и возвращаясь к хозяевам, ждущим и кормящим их. Накануне последней зимы, звери уходят умирать вне селения. Если эльфы хорошо следили за грифом всю его жизнь, на прощание тот прощается с ним особой песней. В свое время в каждом дворе Дола раздавался клекот, после которого соседи знали, что очередной Клюв или Коготь больше не вернется. Местные эльфы всегда заботились о зверях и садах. Талия не могла представить эльфа, который был бы жесток к грифу или другому животному Сферы. Они стояли сложив крылья на спине, так как они были не боевыми, а домашними зверьми, крылья им не отрезали в детстве. В дикой среде грифы могли пикировать на добычу или противника, но не могли взлететь обратно в гнездо, расположенное на выступе холма, куда им приходилось забираться на мощных лапах. Редкий гриф мог летать подобно птице. Боевым же зверям, пойманным или выращенным для защитников, крылья обрезали, что бы те не были помехой в бою.

– Давай за мной, и не болтай, выгляди естественно, – Д’риан напустил на себя невинный вид и зашагал расслабленной походкой к дому, – мам! – закричал он с порога, – я с Талией, покажу ей собранные вчера раковины и поучу ее письменам. Или мы просто поиграем в саду

– Я и без тебя знаю знаки, – ткнула его локтем девочка, вспыхнувшая от того, что мама друга может принять ее за безграмотного малыша.

– Уверена, что дочь Ринии читает получше моего оболтуса, а зная тебя, легче верится в шумные игры в саду на ночь глядя, чем похвальные занятия с письменами, – из кухни вышла эльфийка, не такая красивая как мама, отметила с детской гордостью Талия, но очень миловидная и с добрым лицом. Она поздоровалась улыбкой с девочкой и воззрилась на сына, – весь мокрый, смени рубаху, скоро солнце скроется, и ты простынешь.

– Эльфы не болеют, или не должны, или нам не свойственно, – высокопарно ответил мальчик

– С чего ты взял?

– Прочитал в одних письменах у старейшины, – с достоинством ответил Д’риан, – знаешь, иногда люблю отдохнуть от шумных игр за чтением свитка-другого

– Скорее, подслушал или придумал, умник, беги, переодевайся, и потом спускайтесь ужинать, – мама Д’риана любила подразнить сына, но на самом деле гордилась его умом, острым не по годам, и не могла не нарадоваться, что староста привечает его и выделяет среди других молодых эльфов, иначе, зачем почтенному эльфу так часто терпеть у себя ее болтливого сынка.

– Спасибо, мы уже поужинали у Ринии, – мальчик потянул Талию за собой по лестнице, что бы та не успела выразить удивление или еще хуже опровергнуть его слова. Пройдя пару ступенек, он обернулся, – кстати, мам, ведь госпожа Риния ждет тебя в гости, как раз сегодня вспоминала твое обещание рассказать про тот рецепт пирога с ан’жиром, правда же Талия?

– Дда, конечно, мама была бы рада, – краснея залепетала девочка.

– Вот я и говорю, – поспешил вклиниться Д’риан, – сегодня гостей нет, почему бы тебе не провести вечер с подругой, отдохнешь от семьи, – добавил он смеясь.

– Да, действительно, – медленно проговорила мать и посмотрела на сына, не задумал ли чего, и взаправду ли проглядел старосту и хранительницу, – пожалуй, прогуляюсь, отец дома и один справится, – она специально упомянула мужа, чтобы посмотреть на реакцию сына.

– Отлично, мы наверх, – маленький эльф и ухом не повел, и потащил за руку Талию на свой этаж. Зайдя внутрь и закрыв за собой дверь, Д’риан стянул с себя рубаху и надел свежую, висящую на спинке кровати, рот его не закрывался, и девочка слушала, оглядывала комнату, – сейчас мы с тобой выберемся через окно, у меня есть специальная веревочная лестница. Я ей иногда пользуюсь, за надежность можешь не переживать. Мы могли бы и просо спуститься, но мама может прицепиться с расспросами, а времени терять нельзя. Когда спустимся, следуй за мной и делай все, что делаю я без вопросов. И не звука! Мы с тобой прокрадемся к карете, заберемся в нее сзади и подлезем под одну из лавок. Там куча соломы, зароемся в нее, прижмемся спинами к бортам, так что нас не будет видно сидящим сверху, это я тоже уже проверял. Ляжем голова к голове. Ты храпишь?

– Что? Юные эльфийки не храпят, – с вызовом ответила Талия, – к чему такой странный вопрос?

– Хорошо, хорошо, не храпят, Великий Дракон с вами. Ехать больше двух часов, значит, можно поспать. Готова? – он подошел к окну и стал разворачивать скрученную лестницу, по виду, не очень-то крепкую.

– Да, готова, – Талия постаралась ответить как можно увереннее, ее сердце стучало, в голове шумело, а живот похолодел и весь как будто раздулся, тяня ее вниз. Ей не представлялось возможным уснуть посреди такого приключения.

– Тогда вперед! Я первый, как махну рукой – быстро спускайся, но осторожно, не раскачивай лестницу. Смотри, как я сделаю.

Д’риан уверенно схватился за узлы веревки, похоже, они были намотаны на вбитые прямо в стену крюки, и перемахнул за подоконник. Сделав два неуверенных шага, он поднял голову на Талию, подмигнул и скрылся. Веревки мерно качались и скрипели. Девочка подбежала к окну и высунулась наружу. Макушка эльфа мерно приближалась к земле. Пару раз Д’риан слишком ускорял спуск, и ему приходилось останавливаться, чтобы лестница перестала шататься, но в целом мальчик очень резво спустился, присел на корточки и осмотрелся. Потом, не поднимая головы, шмыгнул к краю дома, выглянул за него, перебежал к другому. Прокрался обратно, задрал голову кверху и махнул рукой.

– Только не смотри на меня, – сказала тихонечко Талия, кладя руку на первые ступени, и делая глубокий вдох, борясь со страхом. – Д’риан помотал головой и показал на свои уши, – я говорю, не смотри на меня, – громким шепотом прошипела девочка.

– чтооо, – такой же шепот долетел до нее снизу.

– Не-Смотри-На-Меня, – широко раскрывая рот по слогам, проговорила пунцовая Талия, делая соответствующие знаки руками.

– Чего я там не видел. Бриджи они и на девчонке бриджи. Может у нее там заплатка, – маленький эльф махнул рукой и отвернулся.

Вначале девочке было страшно спускаться, ступеньки были неудобными, узкими и по большей части кривыми, а повиснув на лестнице на высоте трех этажей, Талия не стала относиться к веревке с большим доверием. Первые шаги она проделала не спеша, медленно тянясь носком ноги к нижестоящей ступеньке и долго проверяя, крепко ли встала. Ладошки ее вспотели, и она, боясь повиснуть на одной руке, переставляла руки резко со стуком, каждый раз ожидая падения. Постепенно она расслабилась и стала двигаться свободнее, когда почувствовала, что полностью освоилась с лестницей, внезапно встала ногой на что-то широкое. От неожиданности она потеряла равновесие и повалилась вниз, стена резко стала дальше, девочка потянула к ней руки – и шлепнулась на попу, вернее, села – земля и была «чем-то широким».

– Долго, – прошептал над ухом Д’риан и, приложив палец ко рту, поманил ее за собой. Обогнув дом, и проверив, что девочка следует за ним, эльф, пригибаясь, подбежал к телеге, уткнувшись в нее с тихим стуком. Тут же рядом затормозила Талия. Ни окриков, ни удивленных возгласов – их пока не заметили. – Карабкайся вверх, самим борта опустить нельзя. – Дети с пыхтением залезли внутрь, плюхнувшись между лавок, подняв пыль и пучки соломы. Грифы даже не обернулись, довольные внезапным обильным ужином. – Давай под лавку, ногами к грифам, и поближе к борту. – Маленькие эльфы легко залезли под лавки, рассчитанные для удобного расположения высоких взрослых, вжались спинами в борт телеги и прикрылись большими пучками соломы, обильно покрывавшей дно телеги. К счастью, свежей и чистой – отец Д’риана все подготовил для поездки. Осталось только дождаться таинственных гостей и не выдать себя.

– Придется молчать, ведь мы не видим, есть ли кто поблизости. Сейчас потерпим и скоро узнаем нечто небывалое, – Талия чувствовала своими волосами макушку друга, их уши могли бы касаться друг друга, не будь ее такими короткими. Она стала хихикать, прикрывая ладошкой рот. Так просто! Невероятный рассказ друга, бег через весь Дол, спуск по стене, проникновение в телегу, когда она была уверена, что вот-вот их заметит и окликнет кто-нибудь из взрослых – все это держало девочку в напряжении, и сейчас, когда осталось просто тихонько полежать, она расслабилась, на сердце стало легко и весело.

– Ты чего? – спросил мальчик шепотом, – с ума сошла? Нашла время, вылезать уже опасно, только меня зря сдашь.

– Нет-нет, Д’риан, мне просто вдруг стало весело, как у нас все легко вышло. Какой замечательный план ты придумал, – девочка медленно выдохнула и утерла слезы, – красивые лавки.

– Что? – не понял ее друг

– Цветочки на лавках, красиво нарисованы, я, когда забралась в телегу, ну, то есть карету, сразу заметила.

– Ааа, это сестра малевала, – пренебрежительно ответил Д’риан, его тон говорил, что расписывать сидения, да еще и цветочками, могут только взбалмошные девчонки, у которых слишком много свободного времени, – замолкай уже, а то точно кто-то услышит нас.

Талия вздохнула, уставилась на доску перед собой и стала водить пальцем по узору дерева. Вскоре телегу слегка качнуло – это встрепенулись грифы, почуяв хозяина. Раздались шаги нескольких взрослых и голос отца Д’риана, – сюда, пожалуйста, рассаживайтесь, до темноты будем на месте, – зашумели замки, и раздался тихий стук дерева о дерево – это опустили один борт телеги.

– Позволь еще раз поблагодарить за помощь, – Талия узнала спокойный голос хранительницы.

– И за молчание, – этого голоса девочка не знала, он ей сразу не понравился, она представила, что ее воображала брат будет иметь такой же когда вырастит.

– Не надо обижать моего друга, милорд, мы с хранительницей поручились за его верность, уверен, этого достаточно, – это был староста, он ни чем не отличался от других эльфов Дола, но мама и другие взрослые всегда отзывались о нем с уважением и часто советовались по разным вопросам. Талия считала его слишком серьезным.

– Конечно, этого достаточно, староста, – вклинился беспечный веселый голос, обладатель которого представился девочке красивым и ловким героем, защитником из столичного города, настоящим принцем, – мы все здесь доверяем друг другу и собрались для общего дела. Во имя гармонии.

– Во имя гармонии, – ответил хор взрослых, а голос отца Д’риана добавил дружелюбно, – не извольте волноваться, я не из болтливых, вон, и жена не знает, куда и зачем мы собрались, кстати, где же она? Дорогая! Где же корзина с вином на дорожку? Попивая в пути – быстрее дойти.

– Ха-ха, прекрасно сказано, мой друг, – приятно рассмеялся «принц», как его назвала про себя Талия. Второго неизвестного, она окрестила «Старый Л’сандер».

Мама Д’риана принесла корзину в дорогу, эльфы расселись, и без лишних разговоров телега покатила со двора. Думая, как же ей провести долгие часы в пути, Талия уснула.

– Эй! Проснись, а говорила что не храпишь, – Талия сразу узнала голос и лицо Д’риана, но спросонья не сразу вспомнила где и как оказалась, – у меня вся рука затекла, держать твой рот прикрытым, фу, вся ладонь мокрая была.

– А где все? – как можно тише прошептала девочка.

– Сейчас можешь говорить нормально, ушли все недавно. Еще выждем чуть-чуть и тоже пойдем. Видела во сне прекрасных столичных эльфов на летающих грифонах?

– Отстань, ну уснула и уснула, нас же не нашли. О чем они говорили в дороге?

– Да, о том же, о чем и все взрослые: о погоде, о гармонии да урожае. Упоминали города и другие селения. Приезжие что-то еще говорили, но я не понял ни слова, староста и тот отвечал не всегда.

– Мы правда у Предела Мира?

– А где ж еще? Все, как я сказал. Слышала бы ты их, сказали моему папаше, чтобы он их здесь с телегой подождал.

– Ой! Так он здесь, ты ему открылся?

– Талия, в твоем возрасте пора лучше разбираться в эльфах, – как нерадивую ученицу отчитал ее мальчик – плохого же мнения ты о моем отце. Он, конечно, согласился, сказал, что только как провожатый и возница и поехал, и ни на какую встречу не собирается. А когда все ушли, он шмыгнул следом – с гордостью закончил Д’риан, – и нам пора, вылезай и за мной, здесь все равно есть только одно место, куда можно идти.

Талия спрыгнула на землю из телеги и огляделась. Был уже закат, и в сумерках она не узнавала места, хотя была здесь дважды, однажды со старостой и раз со старейшиной – ей и другим детям рассказывали про Дол, и окружающие земли. Предел Мира был, конечно не краем света, но для жителей селения значил то же самое – дальше дороги нет. Затерявшийся среди холмов, занятых садами, Дол соединялся с другими землями эльфов тремя дорогами. Две, вначале почти переплетающиеся, но потом расходящиеся, вели на север и северо-восток к другим селениям, похожим на Дол. Третья же называлась морской и шла вдоль реки, слишком мелкой для кораблей, на юг, к ближайшему городу-столице, стоящему на берегу моря. С закатной стороны высилась скала Предел Мира, казалось, будто она диковинное дерево, выросшее не на своей земле, чье семя занесло ветром. Она не было особенно высокой или непроходимой, но на фоне привычных зеленых холмов ее буро-серая громада, усеянная плато и пещерами, казалась девочке мрачной и чужой. Д’риан был прав, сказав, что есть только одно место, куда взрослые могли пойти. Телегу оставили на обзорном плато, том самом, куда водили детей, а от него лестница, прорубленная скале, вела вверх – к статуе Великого Дракона. Священному месту, где жители Дола праздновали урожай и новый цикл, а хранительница со своими ученицами проводила свои ритуалы гармонии. Дети подбежали к лестнице и посмотрели вверх – на видимом участке она была пуста. Д’риан сглотнул, кивнул Талии и медленно пошел вперед, вслушиваясь в тишину вокруг. Девочка шла следом, волнение и напряжение вернулись. Она была уверена, что не будь рядом друга, она бы уже давно вернулась и забилась под лавку. Интересно, пошел бы мальчик до конца, останься она с мамой на ферме. Лестница плавно поднималась вверх, редко делая редкие повороты. Она была достаточно широкой, чтобы четверо взрослых могли стоять плечом к плечу, и шла либо по расщелине, окруженная с обеих сторон громадой гор, а если и сдвигалась к склону, то была ограждена высоким парапетом, так что подъем был легким и безопасным. На одном таком повороте, когда лестница уходила обратно в расщелину, с площадки открывался чудесный вид на дальние земли, уже укрытые ночью. Мальчик похлопал по парапету, – дядя говорил, что древние знали толк в строительстве, у них все было или величественнее или изысканнее, – Талия не успела ответить, так как на мгновение их с другом накрыло тьмой – огромная тень проскользнула по ним. – Дракон! – указал Д’риан на небо, – бежим, сейчас начнется.

Дети поспешили вверх, ступени замелькали под их ногами. Но вот лестница повернула последний раз, и они увидели голову статуи, высящуюся впереди. Мальчик посмотрел на Талию, – я пойду вперед, посмотрю, пустая ли лестница в конце, вряд ли папаша остался прямо на ней, ему наверняка захотелось бы посмотреть поближе, но лучше перепроверить. Если не вернусь скоро – значит, попался, накажут только меня, ты же беги обратно в телегу. Если же путь открыт, я вернусь за тобой.

Д’риан потрусил вперед, мотая головой из стороны в сторону, выглядывая отца. Его фигурка исчезла из виду, и Талия, оставшись одна, увидела, как сильно стемнело. Сразу вспомнила все истории про тварей тьмы и козни Змея. В звуках ветра послышалось шипение, у теней появились глаза, которые уставились на девочку. К шипению добавился легкий стук. Он приближался к ней. Будто кто-то назвал ее по имени. Потом ближе.

– Кто здесь? – против воли вырвалось у Талии.

– Я, кто же еще, зову тебя, зову. Давай за мной, дорога свободна, – девочка облегченно выдохнула и побежала за другом. В конце подъема мальчик распластался на животе и махнул рукой, указывая пальцем вниз – Талия тоже осторожно прижалась к старым ступеням и поползла. – Все, дальше нельзя, видишь, вон они, – Д’риан сложил руки на последней ступени и положил на них подбородок.

– Я ничего не вижу, – разочаровано проговорила девочка, она ждала большего после такого долгого и страшного пути.

– Будешь так громко сопеть, то и не услышишь, – буркнул мальчик, – вон, видишь сияние, и вокруг него фигуры, это они. Талия обиделась на сопение, но прикрыла рот и постаралась рассмотреть, о чем говорит ее друг. Впереди что-то слабо сияло, и раздавались голоса, но ни слова было не разобрать.

– Нужно подползти поближе, – еле слышно сказала девочка.

– Нельзя, наткнемся на отца, – ответил мальчик.

– Отсюда ничего не видно и не слышно, чтобы вспоминать небывалое событие, на нем нужно побывать, – разгорячилась Талия – если поймают, то хоть накажут за дело, а не за сон в телеге. Я иду.

– Стой, я с тобой, – и дети поползли в направлении сияния.

Постепенно оно стало сильнее, слова обрели четкость, а говоривших можно было отделить от окружающей их тьмы. Д’риан потянул Талию за рукав – все, смотрим отсюда, раз мы их слышим, то они могут услышать, – девочка нехотя согласилась, улеглась поудобнее, успокоила дыхание и напрягла зрение и слух. Опасения друга были напрасны, эльфы и драконы разговаривали громко, явно споря о чем-то. Постепенно девочка вслушалась и смогла разбирать отдельные фразы и даже говоривших.

– Я повторяю снова, и моя позиция по этому вопросу не изменится – нельзя нарушать закон, порченное дитя должно быть уничтожено , – своим противным голосом говорил «старый Л’сандер».

– Старейшина привел убедительные доводы в пользу своего решения, – спокойно отвечал староста.

– Не решения, а предположения, не ему, со всем моим почтением к тебе, перворожденный, это решать, – не унимался высокомерный чужак.

– И не тебе, эльф! Дедушка и другие драконы хранят законы Сферы, ты же только подчиняешься им, – этот рык Талия знала, хотя его обладателя видела лишь издалека. Он принадлежал внуку старейшины Дола – молодому дракону Бергу.

– Внук мой, не позорь меня и себя. Законы без гармонии ничто. А гармонии не бывает в подчинении, – спокойный для дракона голос старейшины был необычайно резок и отличался от того, каким он обычно разговаривал с эльфами селения.

– И до хранителя гармонии и законов нужно еще дорасти, сбросить чешую раз-другой – «принц» был также весел и непринужден, как и во дворе перед погрузкой, Талии очень понравилось, как он поставил на место Берга. Одно дело любимый всеми старейшина, и совсем другое – его внук, которого никто в Доле и не знал-то толком. – Ну, не смотри на меня так, прошу прощения, если нечаянно задел твою честь.

– Вернемся к нашему вопросу, не будем тратить время на пустые препирания, – подала голос хранительница, – наш старейшина усомнился в обнаруженной тьме в этом младенце. Нас созвали для принятия окончательного решения.

– Скорее, для присутствия при нем, – весело добавил «принц», – как по мне, то убить несчастного и дело с концом, – Талия не поверила своим ушам, очаровательный эльф из столичного города таким легким голосом произнес приговор младенцу, будто речь шла о том сорвать или нет плод с ветки. Наверное, расстояние и ветер исказили его слова, и она неверно расслышала их. – Решения за вами, перворожденные, мы ваши верные слуги и подчинимся ему.

– Во имя гармонии, – одновременно сказали староста и хранительница.

– Во имя гармонии и закона, – упрямо вставил свое «старый Л’сандер».

– Брат мой, взгляни на этого ребенка также как взглянул я, неужели ты видишь тьму в нем? – сказал старейшина, и Талия поняла, что он обращался к неизвестному дракону. – Я не присутствовал ни при беременности, ни при проверке первого дня. Старейшина другого селения заметил признаки тьмы при проверке первой луны, когда родители уже радовались своему чаду.

– Чувства родителей не значат ничего в этом вопросе – глубокий голос перебил старейшину.

– И у него возникли сомнения, которыми он поделился со мной, – продолжал старейшина.

– Сомнениями, не повлиявшими на приговор. Младенец был объявлен мертвым и изъят у родителей, – разнеслось над собравшимися, будто сам Великий Дракон говорил через свою статую, – Тьма, какой бы маленькой она не была, всегда разрастается, если ее не истребить. Тебе известно как много ее рассеяно по вселенной, и как легко она попадает в Сферу. Чем твой взгляд отличается от взгляда вынесшего приговор и почему ты уверен, что мой тоже будет иным?

– Потому что дедушка прозван мудрейшим и …– порыв ветра чуть не оторвал Талию от ступеней, а от последующего стука и рева сердце ее сжалось, – эльф прав, тебе еще расти и расти. Нас мало, юный Берг, но драконьему племени не нужны глупцы. Ты здесь только по просьбе старейшины Дола, и если перебьешь нашу беседу еще раз – мой хвост сломает тебе крыло. Отвечай мне, старейшина!

– Вынесший приговор поделился со мной своим сомнением. Попросил освободить от сомнений, – старейшина никак не отреагировал на жестокой урок внука, – взглянув в сердце ребенка, я обнаружил тьму, признаю, но ее было так мало, что я подумал о звездном небе – если гаснет одна единственная звезда – сияние небосклона не меркнет. Я пожалел дитя и поделился с ним своим светом. Взгляни сейчас, воплощенный, увидишь ли ты тьму в этом эльфе?

– Что ж.

Сияющая сфера засияла ярче и поплыла вверх. Она горела так ярко, что Талия смогла рассмотреть фигуры стоящих эльфов и старейшину. Берга не было видно. Сфера продолжала наполняться светом, и Д’риан пополз вниз по ступени, увлекая за собой девочку – они увидят нас! – Талия вжалась в ступени, впервые радуясь своим коротким ушам. Перед тем как зажмурится, ей показалось, что внутри сферы крошечный эльф, такой же маленький какой появился осенью в семье разводчика грифов. Девочка не задумывалась, откуда он взялся, ее больше занимало то, как из такого мальца может вырастить большой эльф как она или Д’риан, не говоря уже о маме. Сфера осветила шипастую морду огромного дракона. Красные горящие глаза смотрели в центр света. Спустя две дюжины ударов сердца, чтобы справиться со страхом Талия считала, раздался голос страшного дракона.

– Я вижу тьму в сердце этого эльфа, старейшина. Знайте и вы об этом, эльфы этих земель, – говорящий вздохнул, голос его звучал уставшим, как иногда у мамы в пору сбора ан’жира, – тьма эта скрыта светом старейшины Дола, и, возможно, останется такой. Ты поделился самым драгоценным с этим младенцем эльфа, даром Великого Дракона. Отныне его судьба связана с тобой. Он будет твоей ответственностью. Я объявляю, что данный эльф не является темным эльфом. Драконы и эльфы Сферы не будут преследовать его и вредить ему. Но он не должен покидать Дол. Ты, старейшина, обязан смотреть в его сердце каждую луну. Вы, староста и хранительница, будете следить за жизнью этого эльфа и обязаны сообщать о любых проявлениях тьмы в его поступках старосте вашего столичного города. Секрет его жизни и обязанности связанные этим передадите своим приемникам. Старейшина, – голос снова наполнился силой, – я запрещаю тебе повторно делиться своим светом с этим эльфом. Если тьмы начнет расти в нем, убей его. Да пребудет с тобой свет Великого Дракона. Таков мой суд. Во имя гармонии.

– Во имя гармонии, – ответили все, как один.

– Бежим скорей к телеге, – побледневший Д’риан тянул Талию за ногу, – мы должны обогнуть отца.

Талия ошарашено побежала за другом, не боясь запнуться или быть замеченной взрослыми. Она не могла осознать всего увиденного и услышанного за эти несколько минут. Неизвестный дракон прилетает в Дол, приказывает старейшине и бьет его внука, другого дракона. Эльфы из столичного города готовы с пугающей легкостью убивать младенцев эльфов. Темный эльф, вылеченный старейшиной, будет жить в Доле. Рядом с ней, Д’рианом и мамой. Змеево отродье среди них.

Глава 2

Защитники

Л’сандер стоял перед зеркалом в своей комнате. Из старой простой рамы на него смотрел искривленный молодой эльф с размытым лицом. Но юноше было безразлично его выражение, хотя Талия постоянно попрекала его, что он придает слишком много значения своей внешности, беспокоясь о впечатлении производимом на окружающих. Последние дни перед испытанием он был сам не свой, плохо спал, Риния кормила его, чуть ли не насильно, как маленького. Эльф пробежался пальцами по всем пуговицам и завязкам – все ли должным образом застегнуто. Он был одет в тот же простой удобный костюм, в котором кандидаты занимались с наставниками, действующими защитниками. За три года, именно столько длилось обучение, Л’сандер много раз собственноручно стирал куртку и бриджи, отстирывая грязь и пот, иногда кровь. Он гордился, что учеба давалась ему легко, он не ломал костей, не растягивал сухожилий, не поддавался слабости. Его рвение стать защитников только разрослось за эти три цикла, и он с презрением посматривал на тех кандидатов, которые продолжали обучение, растеряв былой запал за время тяжелых тренировок. С теми двумя, которые в конце второго года оставили ученичество, юноша не здоровался при встрече. Из семи оставшихся кандидатов Хакон Седая Коса выберет пятерых. Новобранцы пополнят число защитников Дола, дав возможность старшим бойцам покидать селение для участия в экспедициях по всей Сфере. Стать прославленным на весь мир борцом с тварями тьмы – это была цель Л’сандера. Но сначала нужно пройти испытание. Юноша часто уверял себя, что прочие кандидаты ему не ровня. Кроме, Галедана, конечно, его друг детства обладал необычно развитой мускулатурой для эльфа, шириной плеч могущий поспорить со стариком Хаконом. Он усмехнулся, невозможно представить его товарища, спорящего со старшим, или иначе проявляющим характер или хотя бы инициативу – Галедан был полностью лишен честолюбия, и уж точно не искал славы по всей Сфере. Л’сандер, наверное, любил своего друга, уж точно предпочитал его компанию другим сверстникам. Его раздражала простота товарища, но ему нравилось, каким остроумным и целеустремленным выглядел он сам на его фоне. В общем, Галедан покорно занимал отведенное ему место рядом с честолюбивым эльфом, и больше от него не ожидалось. Оставшиеся пять кандидатов уступали Л’сандеру кто в ловкости, кто в выносливости, а кто и просто был хуже него по всем критериям. Оставалось надеяться, что это так же также очевидно для Хакона, как и для остальных.

– Сын, – в проеме стояла мать, и смотрела на него с любовью, держа в руках красный сверток.

– Что это? – юноша знал, что это такое, но все равно раздраженно спросил.

– Пояс твоего отца, надень его сегодня. На удачу.

– Зачем? Он ведь никогда не был защитником, – Л’сандер сделал вид, что не заметил протянутой руки, – он был никем, простым фермером, собирающим ан’жир. Он и умер-то за этим занятием, оставив тебя одну с двумя детьми. Не много удачи, а? – юноша взглянул на мать и понял, что наговорил лишнего. Он не хотел быть резким с мамой. На самом деле он так не думал об отце. Не каждый день, по крайней мере. Но сегодня, когда решится его судьба, ему не до старых поясов и горьких воспоминаний. Ведь он же старается и для матери, хочет добиться чего-то, чтобы она могла гордиться им. Ведь он так сильно ее любит и жалеет. Но все что он выдавил из себя, – ну, не обижайся, сама подумай, куда мне на последнее испытание надевать такой яркий пояс, будто я уже победил. Когда вернусь защитником, тогда сама повяжешь его на меня, договорились?

– Конечно, – Риния улыбнулась, – Галедан уже пришел, он внизу с Талией и друзьями.

– Друзьями? Только не говори, что змеево отродье тоже притащилось в наш дом?

– Л’сандер, сколько можно, ты взрослый эльф, а все повторяешь байки детей и сплетни дураков, – начала мать, но осеклась, не желая расстраивать сына в такой день. Также она знала, что многие в селении не любили приемыша старейшины, и она сама и ее дочь были в меньшинстве, – его здесь нет, внизу Талия с Д’рианом и Галедан с Далеком, все ждут тебя.

Хм, видимо, Дал прицепился к Галу по дороге, – он был из тех, кого Л’сандер не считал своим соперником. Он последний раз оправился перед выходом, дал обнять себя матери, сдерживая нежность, как подобает настоящему защитнику, и, оставив ее позади, стал спускаться вниз.

– Еще раз удачи вам сегодня, парни, покажите там Хакону, – широко улыбаясь, подбадривал друзей Д’риан. За годы, прошедшие с той памятной ночи, он вытянулся. Не став таким же крепким как Далек или Л’сандер, он, по крайней мере, перестал казаться младше своих лет. И со спины их с Талией больше не путали. Но в этом была заслуга одной природы, юноша с каждым годом все больше времени посвящал письменам и беседам со старостой, частенько отказываясь от игр с Талией и Рииром, поглощенный очередным свитком, полученным от старшего эльфа.

– Спасибо, Д’риан, не переживай, испытание это для других, Седая Коса уже давно видит во мне преемника, – со смехом ответил Далек.

– Благодарю, – серьезно ответил Галедан и посмотрел на Талию.

– Все у вас получится, – поспешила добавить девушка, заметившая, что друг ее брата в последнее время стал часто смотреть на нее. Она тоже сильно выросла, стала больше походить на Ринию, о чем ей сказал каждый эльф в Доле. Ощупывая себя в купальне, Талия хотела бы еще больше походить на мать. – Риир просил передать, что тоже желает вам успеха, добавила она и выжидающе уставилась на молодых эльфов.

– Кхм, ну, ладно – замялся Далек. Дурак!

– Передай ему пожалуйста мою благодарность , – неизменившимся голосом ответил Гал, смотря ей в глаза.

– Обязательно! – с благодарной улыбкой ответила девушка.

– Еще чего! Не нужны нам его пожелания, – Л’сандер присоединился к эльфам. Кивнул, не глядя, этому чтецу-прилипале, проигнорировал глупую сестру, и обратился к товарищам по испытанию, – вперед, соратники, Хакон ждет.

Трое юношей вышли из дома. В ответ на последнее пожелание удачи от матери сын обернулся и уверенно поднял кулак в небо, развернулся и повел за собой друзей. Как он не старался, он не мог не заметить презрительного взгляда сестры.

Кандидаты шагали к дому защитников. Далек болтал, то ли подбадривая себя, то ли действительно не переживал. Галедан по обыкновению был безмолвен своим открытым молчанием, когда он не уходил себя, но легко отзывался на реплики окружающих, сам не делая попыток завязать разговор. Вот и сейчас, он дружелюбно и с готовностью поддакивал болтуну Далеку. Л’сандер же шагал деревянным шагом, расправив плечи до боли в спине. Он хотел выглядеть непоколебимым и уверенным в себе. Раз он себя таким не чувствовал, так пусть хоть другие не заметят. Успокоиться и сосредоточиться ему мешал преследующий взгляд сестры. Чего ей от него надо, что он ей сделал? Риния рассказывала, что они постоянно ссорились в детстве, но юноша этого даже не помнил. А с годами и вовсе отдалился от нее, не живи они в одном доме, так и вовсе бы забыл про нее – так редко их пути пересекались. Их редкие разговоры, а вернее споры и взаимные оскорбления, велись вокруг Риира, темного эльфа почему-то опекаемого старейшиной. Он появился в Доле десять циклов назад. Л’сандер помнил, как это было. На праздник урожая, когда почти все эльфы селения были на площади перед домом старосты, Старейшина спустился в селение. Все ожидали традиционных поздравлений и пожеланий.

– Эльфы Дола, свет Великого Дракона щедро воссиял над вашими землями в этом цикле, – радостные крики заглушили его тихий спокойный голос, – но одного его дара не достаточно для поддержания гармонии. Вы, все вы, своим трудом исполнили волю создателя, желавшего, чтобы Сфера цвела, и жизнь на ней множилась. – «Во имя гармонии», «Без твоей мудрости, перворожденный, мы бы не справились», «Ура, слава Великому», – дракон кивал веселой толпе, – но в этом году есть еще один плод света Великого Дракона, который нуждается в вашей заботе. Эльфы Дола! – дракон возвысил голос, расправил крылья, – перед вами дитя эльфов, спасенное мною. – Староста вышел вперед, широким движением обеих рука привлек внимание жителей и сделал шаг в сторону. Из-за его спины вышла хранительница, держа в руках маленького эльфа. Он напомнил Л’сандеру ребенка заводчика грифов, появившегося несколько месяцев назад. – Его родителей, увы, я спасти не смог, он сирота. Мне не вырастить его без вашей помощи, – старейшина склонил длинную шею, вызвав несколько изумленных вздохов. Хранительница обратилась к эльфам. – Ребенок будет жить в доме гармонии, со мной и ученицами. Мы благодарно примем любую помощь и детские вещи. Прошу матерей по возможности поделиться молоком.

– Если к девяти годам никакая семья не захочет усыновить ребенка, он будет жить со старейшиной, – закончил представление приемыша староста.

Л’сандер помнил, как все взрослые стали наперебой обещать помочь и уверять, что эльфы Дола не оставят сироту в беде. Кто-то спросил, как зовут мальца.

– Риир, – ответил старейшина.

– Риир – повторил мальчик. Помнится, он тогда проникся симпатией к маленькому эльфу, потерявшему не одного, а сразу обоих родителей, – стану ему старшим братом. Л’сандер и Риир, братья-защитники.

– Конечно, кто-нибудь возьмет к себе малютку, такого хорошенького, и пяти циклов не промается сиротой при хранительнице, – услышал он разговор двух эльфиек поблизости. Сейчас, шагая к дому защитников, Л’сандер смеялся над теми наивными словами. Дракон забрал его к себе по прошествии двух лет. По началу, в помощи не было отбоя. Хранительница и ее ученицы с благодарностями разворачивали обратно эльфов, приносящих необходимые и не очень вещи для малыша. Нашлись три кормилицы, молока которых, было более чем достаточно. Все началось через каких-то две луны. Л’сандер быт тогда маленьким, и быстро забыл про сироту. Но Риир оставался волнующей темой для разговоров на протяжении всех десяти лет, и все в Доле знали его историю.

Одна из трех кормилиц перестала приходить. Хранительница, решив, что с той что-то случилось, навестила недавно родившую мать. Оказалось, что та в порядке. Помявшись, она рассказала, что после кормления Риира, она стала производить меньше молока для своего ребенка и решила больше не рисковать. Доводы хранительницы не успокоили эльфийку. Вскоре через двух оставшихся женщин пошли слухи, что приемыш слишком быстро растет. Хранительница с ученицами отмечали необыкновенное развитие ребенка, жители Дола, видевшие мальчика изредка, считали же темп его роста просто драконьим. Спустя три луны Риир остался без кормилиц, покинувших его, но он в них уже не нуждался – ребенок питался плодами. За шесть лун мальчик достиг размеров годовалого эльфа, но сравнивая Риира с сыном разводчика грифов, было очевидно, что принесенный старейшиной эльф превосходит другого ребенка только внешне. Разум же его пока не пробудился. Хранительница говорила, что ребенок благословлен Великим Драконом, даровавшем ему могучее тело, что мальчик просто очень крупный для своего возраста, не более того. Но Риир продолжал расти пугающими темпами. Спустя цикл, мальчик дорос до трех годовалого ребенка, начал ходить и лепетать. Эльфы Дола удивлялись такому чуду, пытаясь вспомнить что-нибудь подобное в истории селения или других земель. Мальчик тянулся к взрослым, те играли с ним, брали на руки, но ненадолго. «Какой-то он странный, и взгляд у него чудной», – говорили они. Детям не позволялось играть с Рииром. Он намного крупнее их, а разума пока нет – зашибет ненароком, – переживали родители, – вот начнет осознавать свою силу, тогда пожалуйста. Спустя еще шесть лун, за которые Риир стал походить на шестилетнего мальчика, а разумом на трехгодовалого, в Доле появились слухи о том, что приемыш отмечен тьмой, а не светом. Точно было неизвестно, когда и кем они были начаты. Напрасно хранительница уверяла, что в маленьком эльфе нет следов Змея. Впустую староста увещевал, что ребенок был принесен самим старейшиной, и что он часто навещает сироту. Что дракон призван защищать законы Сферы, и не потерпел бы змеева отродья в Доле. В итоге, по истечению двух циклов, Риир выглядел на девять лет, почти догнав Л’сандер по росту, а Галедана по широте спины. Поставь его среди прочих детей Дола – никто бы и не увидел разницы. Издалека. Ведь разумом он был пятилетним. Староста и хранительница понимали, что призывы об усыновлении двух летней давности на фоне необычайного развития останется без ответа. Однажды старейшина забрал к себе Риира, и его не было видно целый цикл. Жители Дола вздохнули с облегчением и делали вид, что среди них не жил много лун небывалый ребенок. Однако, самые любопытные узнали от старосты, что мальчик жив и здравствует со старейшиной. На очередной праздник урожая дракон явился вместе с Рииром. Старейшина не приземлился перед домом старосты как всегда, а не спеша шел по земле с окраины Дола, и мальчик шел впереди него. Он практически не изменился за прошедший год, будто его необъяснимый рост прекратился под оком дракона. А самое главное, его разум догнал тело. По селению шагал обычный десятилетний ребенок, он здоровался с эльфами, спрашивал их имена, представлялся сам, поздравлял с урожаем. Его речь походила на речь старейшины, была такой же короткой и немного высокопарной, ей не хватало живости. Как показало будущее, он не знал элементарных вещей, живя вдали от соплеменников. Но кроме этого он был самым обычным эльфом. После праздника Риир остался жить в доме старосты. Предложения об усыновлении не было произнесено вслух, но все поняли, что старейшина ожидает этого со временем. После такого возращения, мальчик был встречен тепло, взрослые за ужином подначивали детей брать его в свои игры. Бездельником он тоже не был, живя со старостой, и обходя с ним Дол, он по его приказу оставался тут и там, помогая с различными работами, знакомясь с жителями поближе, восполняя пробелы столь короткого детства и осваивая основы многих ремесел и работ. Пару циклов все было хорошо, никто уже и не вспоминал прошлое, а помнил ли сам Риир свои первые года и что думал о них, никто не знал. Тогда и начались случаи, из-за которых слухи о тьме в мальчике вернулись в Дол. Приемыш был подвержен странной болезни – он иногда замирал на пару минут, потом возвращался в себя, будто бы ничего не случилось. Он долго не верил тому, считая, что его разыгрывают, пока сами староста и старейшина не подтвердили это. Эльфы Сферы не знают болезни. Иногда кто-то заболевает из-за укуса ядовитого насекомого или животного, стражникам приходится страдать от ран, сражаясь с тварями тьмы, тяжелая работа могла вызвать слабость или травмы. То есть всегда была очевидная причина для болезни. Недуг Риира можно было объяснить только им самим, что-то было не так внутри мальчика. Тогда и вспомнились и его необычайный рост в детстве, и змеева тьма, как возможная тому причина. Другой причиной для слухов была проявляющаяся жестокость мальчика. Л’сандер признавал, будучи свидетелем нескольких таких вспышек, что Риир защищался от насмешек во время игр. Но будь они неосторожно брошенными словами или осознанной издевкой, злоба, с которой сирота набрасывался на обидчика была неоправданно сильной. Большинство детей перестало общаться с Рииром, а их родители и их ближайшие друзья отворачивались от мальчика. Когда он приходил со старостой, не давали ему работы. Лишь немногие сверстники дружили с приемышем, и самыми близкими друзьями ему стали естественно Д’риан и Талия, кто же еще. Сам юноша не верил в слухи, что Риир является змеевым отродьем, веря в авторитет старейшины. Но его раздражала сестра, постоянно превозносящая сироту, по ее рассказам являющегося самым замечательным эльфом в Доле, гордо сносящим необоснованные нападки других эльфов. Страдая от замирания, Риир, конечно не мог претендовать на роль защитника, и не был соперником Л’сандеру, но постоянное громкое восхищение им сестры склоняло его против приемыша. Не много ли он себе возомнил, наслушавшись вздорной Талии. Взрослея, Л’сандер понял, что одним из очагов слухов был отец Д’риана. Он не раз через разговоры Талии с матерью узнавал о спорах юного чтеца с хозяином таверны. Судя по пересказам сестры, спорам весьма жарким, переходящим в затяжные ссоры. Она всегда упирала на то, что они-то с Д’рианом точно знают, что Риир не может быть задетым тьмой. Однако, на чем основывалась такая уверенность, Талия не могла толком объяснить. В общем, ему, Л’сандеру, было наплевать на приемыша. Он не чурался его и не задирал. Пару раз они дрались после того, как чувствительному уроду (все-таки он рос почти в три раза быстрее нормального эльфа) не понравились какие-то замечания Л’сандера. И победить его было нелегко, стоит признать. Но не относиться плохо к кому-то и петь песни в его славу – разные вещи, и, очевидно, его сестра не видит разницы. И поэтому вместо поддержки в такой день смотрит на него как на сгнивший ан’жир – ну не дура ли? – юноша вздохнул.

– Не робей, Л’сандер! – Далек вывел его из задумчивости, – держись поближе ко мне, и выстоишь в испытании.

– Не волнуйся, – Галедан похлопал друга по плечу. Л’сандер передернул плечом. Вечно он с заботой лезет. А ведь и правда, почти пришли к дому защитников.

– Дурак, ты же не знаешь, в чем состоит последнее испытание, может быть в поединке на мечах или копьях. Тогда точно я выстою, если нам выпадет биться в паре.

– Никаких дуэлей и кривляний, – Хакон Седая Коса осмотрел семерых кандидатов стоящих перед ним, – вы на два дня станете защитниками Дола, и те, кто покажут себя достойными этой ноши, смогут остаться ими на всю оставшуюся жизнь. Троим же придется найти другое занятие во имя гармонии.

– Троим? Разве не пятеро будут отобраны?

– Отобраны будут достойные. И их будет не больше четырех. Судя по вам, я и нулю не удивлюсь. А если ты, Далек, планировал затесаться в защитники, будучи пятым из семи, тебе лучше сразу вернуться к мамочке и не тратить мое время.

Тишина была ответом старику Хакону. Вернее, обычный шум улицы Дола. Какой-то эльф, приостановившийся взглянуть на кандидатов, хмыкнул и заспешил дальше. Родня четверых юношей пришла посмотреть на собрание. Родственники двоих были слишком заняты работой. Ринии же сын сам запретил приходить, соврав, что никого не будет. Дом защитников стоял на площади, рядом с домом гармонии и старосты. Сфера давно не видела массовых вторжений исчадий Змея, а в Доле редкий эльф вроде Хакона или иных воинов видел тварь тьмы вживую. Рядом с Седой Косой, стоял молодой эльф, расслабленный и насмешливый.

– Защитник Л’атто проведет с вами первый день, я присоединюсь завтра. Слушаться его как меня. Кандидаты твои, брат, – с этими словами старый эльф развернулся, махнув своей знаменитой седой косой, и ушел в дом защитников.

– Вы слышали, предводителя, парни, за мной – дел много, а времени мало, – не замечая их растерянных взглядов, защитник быстрым легким шагом пошел по улице, насвистывая мелодию и здороваясь с эльфами по дороге.

– Кто-нибудь что-нибудь понимает? – не унимался Далек, приставая к каждому кандидату.

Л’сандер с замиранием сердца шел за Л’атто, – вот оно, настоящее дело защитников. Наверняка будем охотиться на какую-нибудь тварь тьмы за пределами Дола. Он специально ничего не сказал и так демонстративно расслаблен, чтобы усыпить нашу бдительность, но я-то буду готов. Только где же оружие? Ждет впереди с другим братом? Где копье и меч, инструменты защитника?

– Вот ваши инструменты, защитники, – спустя три часа бега рысцой Л’атто весело указал на груды лопат и мешков. – Склон вдоль дороги на этом участке осыпается, и после дождя может случиться оползень, от чего конечно жители и гости Дола должны быть защищены, – он сделал ударение на последнем слове, откровенно потешаясь над ошарашенными кандидатами. – Разбирайте лопаты и мешки, берите сразу побольше. За поворотом есть спуск в овраг, там найдете старое русло реки. Нагребаете камни в мешки, мешки несете сюда и укрепляете ими склон. Можете приступать. И так же как на площади, Л’атто легко развернулся, постоял спиной к молодым эльфам, раздумывая над чем-то, и кивнув себе, решив что-то, пристроился на одном камне, поросшем мхом, удачно расположенным в тени дерева. День обещал быть жарким. Не спеша набив трубку и пососав ее, раскуривая, он только тогда взглянул на кандидатов, переминающихся с ноги на ногу, словно птенцы потерявшие мать, – Хакон будет недоволен, я пока не вижу рвения, свойственного защитникам. Вперед, во имя гармонии. Больше пока приказов не будет.

Приняв такое негероическое испытание, эльфы стали разбирать лопаты.

– Кто-нибудь что-нибудь понимает, – не унимался Далек?

Л’сандер покачал головой. Он ничего не понимал.

Прошло два часа утомительной работы. Кандидаты перестали переговариваться и молча перетаскивали мешки к проклятому склону. Новых приказов не предвиделось – Л'атто так и сидел в теньке, не обращая внимания на молодых эльфов. Они понимали, что обязаны исполнить приказ, так или иначе это часть испытания, но никто их них не верил, что в защитников отбирают в зависимости от ловкости обращения с лопатой. Поэтому все работали не спеша, с ленцой. Один лишь Галедан был сосредоточен и собран, как фермер, обрабатывающий свой участок. Л’сандер решил проявить лидерские качества и попробовать организовать работу кандидатов, предложив разбить их на пары на разных участках пути от оврага до дороги. Это должно было сэкономить силы эльфов. И, в первую очередь, показать тщеславного юношу в хорошем свете перед экзаменатором, или надсмотрщиком. Но Л’сандер был проигнорирован всеми. Пара насмешливых взглядов, кто-то хмыкнул. Верный Галедан и тот, потоптался неловко за его спиной, и что-то пробормотав, понес дальше свой переполненный мешок. Пока что испытание не давало шансов проявиться талантам Л’сандера.

Стоял полдень. Работа была не то чтобы утомительной для тренированных эльфов, но неприятной – пыль, пот, колющие спины камни, подъем по склону снова и снова. Л’сандер заметил, что Далек поглядывает в сторону взрослого и не спешит возвращаться в овраг. Юноша замедлил шаг. Дождавшись, когда четверо других кандидатов будут в пределах видимости, Далек обратился к сидящему в теньке эльфу.

– Почтенный защитник Л'атто, позвольте задать вопрос.

– Слушаю тебя, кандидат в защитники Далек, – в тон тому ответил старший эльф, повернув голову.

– Солнце высоко, и мы работаем часа два, можем ли мы с товарищами попить?

– И ради такого пустяка ты обратился ко мне столь торжественно, юный Далек? Конечно, можно – Л'атто повернулся к кандидатам, его лицо выражало удивление и симпатию – ты и вы все свободные эльфы Дола и не должны терпеть жажду. Пейте на здоровье, – весело хохотнув, будто бы над неразумными детьми, эльф снова уселся поудобнее, довольный своим положением в Сфере.

– Прекрасно! – улыбнулся Далек. Остальные тоже приободрились, гадая, как же им самим не хватило разума спросить насчет отдыха и утоления жажды. Двое последних кандидатов успели подойти со своими мешками, и с ними поделились хорошей новостью. – Ээээ, а где вода, наставник?

– Моя – в моей фляге. Твоя – в твоей. Вода Л’сандера – в его, хотя я не удивлюсь, если за него ее носит Галедан, – юноша вспыхнул от брошенной вскользь насмешки. Неужели таким его видят взрослые защитники? Важничающим столичным эльфом, таскающимся со слугами? Проклятый Галедан, иногда в своей дружбе он заходит чересчур далеко. Но к счастью, другие эльфы пропустили колкость мимо ушей.

– Простите наставник, я рискну выразить общее мнение, но я решил, что для нас заранее были приготовлены инструменты и работа на два дня, то были сделана и запасы провизии и воды, – ни то с вызовом, ни то с обидой проговорил Далек.

– Никогда, – Л'атто стремительно вскочил с камня и сделал несколько шагов к кандидатам. Не смотря на скорость, Л’сандер не мог отделаться от впечатления, что защитник передвигался с ленцой. Ему стало интересно, как он ведет себя в поединке. На тренировках он иногда присутствовал, но никогда не вставал в пару ни с учениками, ни с учителями. – Никогда не говори за других. Каждый эльф отвечает сам за себя. У защитника или старосты может быть больше ответственности, но они сами принимают решения и несут их бремя. Хакон командует защитниками и имеет право давать обещания от имени дома защитников или отвечать за наши действия перед эльфами Дола. Но Седая Коса никогда не позволит себе выразить наше "общее мнение". – Л'атто передразнил Далека, попятившегося от резкой смены тона разговора. Другие кандидаты притихли. Повесили уши, как сказал бы отец Д'риана. – Вы все пришли на испытание, вы должны были знать, что вас ждет не хранительница с вопросами о травах и запахе ветра, а Седая Коса и проверка, имеете ли вы право и силу вступить в наши ряды. И тем ни менее, никто из вас не озаботился взять с собой фляжку воды. Об отсутствии продуктов и одеял вы еще успеете пожалеть, – он отпил из своей фляги, прополоскав горло после речи. Л’сандер вдруг осознал, как хочет пить, – Хакон не зря ворчит, что отбор стал мягче. Вам повезло, что мы в Доле, а не в пустынях севера. Вода вокруг вас, пейте сколько хотите.

Л’сандер решил больше не отдавать инициативу болтливому Далеку, – Я верно понял наставник, что мы можем отправиться на поиски воды?

– Верно, – кандидаты повеселели, – но работы не могут быть прекращены полностью. Трое из вас должны остаться и продолжить работу. Никто не знает, когда сильный ливень создаст угрозу для многочисленных путников,– насмешливо закончил Л'атто, обведя взглядом ясное небо и пустую дорогу.

– Кто знает эти окрестности и сможет сразу привести к источнику воду? – Л’сандер повысил голос чтобы перекрыть начатые было шушуканья кандидатов между собой

– Я, кажется, припоминаю ручеек, – начал неуверенно один юноша, поворачивая головой из стороны в сторону и потирая подбородок, – то ли чуть дальше по дороге, то ли наоборот в сторону Дола. Я гулял здесь пару циклов назад, то-то я думаю, где я видел этот прок…этот склон.

– Отлично! – подбодрил его Л’сандер – тогда ты можешь проверить оба направления и возможно отыщешь воду. Тем временем я пойду по третьему направлению – прочь от дороги в лес и постараюсь найти ручеек, у меня это не раз выходило в тренировочных походах.

– Славное дело! – возмутился Далек, Змей забери его длинный язык,– значит, мы будем дальше таскать мешки, а вы двое будете прогуливаться?

– А что ты предлагаешь? Не помню, чтобы ты ловко находил воду в дикой местности. Должны остаться как минимум трое, но могут остаться и пятеро. Если еще у двоих не будет обоснованной причины идти на поиски воды, то вот это будет нечестным по отношению к оставшейся тройке.

– А как вы двое принесете воду нам, если найдете конечно? – подумав, спросил не унимающийся соперник – фляг нет, в листьях много не принести, из твоего ботинка я пить отказываюсь заранее.

– Найдя воду, мы отведем туда других, и вернемся к работе, когда пойдут пить последние, – спокойно ответил Л’сандер, закипая внутри.

– Ага! Тогда один из вас все равно дважды прогуляется, пока остальные работают

– Да ведь я же не на прогулку иду, болтливый идиот! – взорвался юноша, – а за водой, в том числе и для твоей болтливой глотки!

-…– Далек замялся, почувствовав, что спорит ради спора

– Давайте разведчики пойдут в паре с кем-то, тогда четверо уйдут на поиски, а трое оставшихся работать пойдут пить с напарником нашедшего воду. Если все согласны, кто со мной? – Л’сандер победно закончил спор.

Несмотря на его опасения, Галедан не вызвался идти с ним, готовый работать пока старший эльф не остановит его. Л’сандер ушел с другим кандидатом. Притихший Далек остался работать, и другая пара эльфов ушла по дороге в сторону Дола. В пути Л’сандер молчал, сосредоточено высматривая водолюбивые растения, растущие вблизи источника воды. Его спутник что-то говорил про птиц, плотнее гнездящихся около воды, но затем, видимо, вспомнил, что пернатые еще не вили гнезд в этом цикле, и пристыженный замолк. Попутно самопровозглашенный лидер кандидатов думал из чего бы сделать емкость для воды. Им явно предстояло пить только ту воду, что они найдут, и найди он способ не бегать к ручью постоянно, он выглядел бы еще лучше в глазах наставников. Но ни одной толковой идеи в голову так и не пришло. Зато он уловил журчание воды и поспешил уверенно заявить, что источник близко – еще не хватало, чтобы увязавшийся за ним парень забрал себе это достижение. Про себя он усмехнулся – все-таки уши эльфа его главные помощники. Слава Дракону, он уродился нормальным, а не как ущербная Талия.

Эльфы напились и умыли лицо. На обратном пути Л’сандер раздумывал насчет еды, но время ягод также не подошло, охотиться нечем, да и не водятся стоящие усилий звери так близко от Дола. Путь назад занял дольше времени, чем предполагал юноша. Хоть обратно шли ходко, вернувшись к склону, выяснилось, что разведчики отсутствовали больше часа. Л'атто, которому надоело сидеть статуей, осматривал сложенные мешки, трогая их ногой.

– Похвально, юный Л’сандер, другие еще не возвращались.

Юноша спокойно принял похвальбу соратников и наставника и вернулся к работе, как ни в чем не бывало. Его спутник повел к ручью Далека. Вернувшись, тот отвел двух оставшихся работников. Таким образом, пошло еще два часа. Л’сандер, уже не спрашивая старшего эльфа, позвал Галедана с собой к ручью.

– Ты здорово всех выручил, найдя этот ручей, – похвалил друга Галедан

– Ерунда, – отмахнулся эльф – я что-нибудь пропустил? Что-то новое стало известно?

– Нет. Л'атто молчит, только раз заставил Далека переложить мешок – он совсем наплевательски относится к заданию. Но ты же его знаешь, на замечание ответил кучей вопросов: будет ли мы так два дня работать? неужели сам Хакон будет оценивать нашу работу? Запланирован ли ужин?

– А Л'атто?

– Проигнорировал все вопросы, ответил только, что мы вольны есть все, что принесли с собой. И тут же достал большущий сушеный ан'жир и начал нажевывать.

– Так я и подумал.

– Он кстати передал мне свою флягу, попросил наполнить, если вдруг ты поведешь меня к ручью.

– Ага, значит, все-таки он оценивает нас. Хорошо – Л’сандер повеселел.

– Рад, что ты взбодрился, а я скоро не смогу работать – полдня таскаем мешки, не мешало бы подкрепиться. Слушай, а может быть те двое ушли в сторону Дола, чтобы перекусить?

– Хм, вряд ли. Они могли обойти нас лесом, не выходя на дорогу, и сейчас совсем в другой стороне рыщут в поисках воды.

– Бедняги

– Сами вызвались. Каждый защитник сам отвечает за себя. Но их долго нет. Он должен был уже понять, что ошибся с местом.

– Может, с ними случилось чего?

– Может быть. Давай, как вернемся, вызовемся их искать – пусть Далек с двумя другими и дальше укрепляют никому не нужный склон. А мы или выручим этих неумех, или просто прогуляемся и передохнем.

– Я не против, – подумав, ответил Галедан.

Вернувшись к склону, друзья подошли к Л'атто. Старший эльф ждал их, видимо решив, раз кандидаты вышли без мешков в руках, то им есть что сказать.

– Почтенный защитник, наших товарищей слишком долго нет, я думаю, что с ними могло что-то случиться. Позволь нам с Галеданом отправиться на их поиски.

– Искать эльфов в лесу сложнее, чем воду.

– Я уверен, что они шли не таясь, и оставили много следов. Мы сможем выследить их. Возможно, одному из них нужна помощь, а второй не может оставить его и вернуться.

– Верно, были случаи смерти кандидатов во время испытания. Даю вам три часа. Когда солнце коснется вон той горы, – эльф не оборачиваясь показал рукой за спину, – вы должны быть здесь. Все, кто не вернется – будут считаться провалившими испытание.

– Я пойду с вами, – выступил вперед Далек, прислушивающийся к разговору.

– Прости, друг, – высокомерно ответил Л'сандер, – трое должны продолжать работу.

– Он прав, – произнес Л'атто, и юноша возликовал внутри, было бы жаль если бы его так ловко брошенная фраза не получила бы поддержки старшего эльфа. Защитник добавил тоном, убедившим Л’сандера, что слова про опоздавших не были пустым звуком – на вашем месте, я бы не тратил время. Солнце быстро бежит над лесом.

Галедан, дружелюбный болван, пожал плечами, взглянув на явно расстроенного Далека, и побежал догонять друга, который при словах Л'атто помчался по дороге в сторону Дола. Завернув за склон, который так внезапно стал много значить в жизни молодых эльфов, друзья остановились.

– Я думаю, он не шутил насчет опоздания и исключения – начал Л’сандер.

– Вполне может быть.

– Поэтому мы не будем рисковать, и не будем отдаляться от места сбора дальше чем на час ходьбы. Как пройдет час, пойдем обратно не спеша, и точно будем на месте вовремя.

– Разумно. Но если мы увидим следы крови или падения в овраг, когда придет время возвращаться?

-Что? След крови? Там посмотрим, – Л’сандер не слушал друга, – хотя, если бы мы их действительно спасли – место среди защитниках наше.

– Эльф должен помогать эльфу. Тем более будущие защитники, – упрямо заявил Галедан, недовольный таким равнодушием друга.

– Защитники должны защищать Сферу от тварей тьмы, а не искать заблудившихся мальчишек, – огрызнулся юноша, – подумать надо, потеряться днем в паре часов от родного селения. Тоже мне, кандидаты. Пойдем, благородный Галедан, поможем эльфам.

Очень скоро, друзья дошли до места, где два эльфа сошли с дороги в лес – трава была примята, пара веток сломаны.

– Они просто ломились, – удивленно воскликнул Л'сандер вслух, мысленно же добавил, – мерзавцы, хотели раньше меня найти воду. Вот и поплатились, свалились в какой-нибудь овраг, а кричать о помощи стыдно.

След был заметным, юноши легко шли по нему. Потерявшиеся эльфы шли напрямую, будто уверенные в правильности направления. За четверть часа друзья дошли до небольшого холма с пещерой. Холм был покрыт лесом, земля перед пещерой была рыхлой.

– Похоже, он не совсем ошибался, – Л’сандер указал на несколько свежих ямок перед пещерой, – здесь раньше был ручей, видимо стекал с холма, и они пробовали найти воду в земле.

– Ээээй! Есть кто живой? – Галедан крикнул в пещеру, наклонившись вперед, держась рукой за свод входа.

– Что тут у нас? – Л'сандер протиснулся мимо друга, пригнув голову – грязь, сухие ветки и тупик. Никаких следов, ни эльфа, на зверя, – донеслось из глубины. Галедану был виден силуэт товарища – пещера была неглубокой.

– Верно, – подтвердил второй эльф, присев на колено и осматривая землю у входа, – они не заходили в нее.

– Поняв, что воды здесь нет, они не вернулись на дорогу, а пошли дальше. Но куда, и почему?– Л'сандер вышел из пещеры и ходил по полянке, осматриваясь.

– Может быть, услышали что-то, или просто решили попытать удачу, – Галедан осматривал противоположную сторону, – посмотри! Кажется, я нашел след.

– Что там у тебя? – Л'сандер приблизился, досадуя, что не он обнаружил следы, – стояли двое, плечом к плечу. Что они высматривали?

– Дальше можно отследить их путь – Галедан осторожно прошел вперед, боясь затоптать следы пропавших кандидатов – след еле виден. Они не просто шли спокойно, они крались.

– Красться за водой? Глупость какая.

– За зверем, например, – предположил Галедан, – решили добыть не воды, так еды.

– Нет здесь зверей, пригодных для охоты, даже для нас двоих, – Л'сандер погладил пустой живот, – и чем бы они поймали или убили добычу? Камнем или палкой?

– Раз не зверь, то эльф или чужак, – юноша поймал настороженный и посерьезневший взгляд друга.

– Ерунда, – отмахнулся Л'сандер – откуда здесь другие эльфы, и зачем за ними следить. Что ты так смотришь? Думаешь, они вдвоем заметили тварь тьмы посреди испытания и решили одолеть его? Опять же голыми руками или сухой веткой? Будь так, они бы бегом побежали обратно к Л'атто. И почему ты так уверен, что они крались? Приуныли, что не нашли воды, вот и поплелись не спеша дальше.

– Но почему? – Галедан не успокаивался – нужно пойти за ними, даже если они никого не преследовали, что-то точно случилось.

– Постой! Мы отсутствовали точно час. Еще полчаса и я возвращаюсь, какой бы подозрительный след мы не нашли, – заявил Л’сандер. – если что-то обнаружим, предупредим Л’атто. И сами не опоздаем, и предупредим старшего. Идет?

– Идет, – согласился Галедан и тут же добавил упрямо, – если что, то ты один вернешься к наставнику и остальным, а я продолжу идти по следу.

– Но тебя же исключат из испытания!

– Ерунда, попробую снова с другой группой кандидатов – легко отмахнулся эльф, – я здесь ради защиты эльфов Дола, и, если окажется, что двоим нужна моя помощь – я их не брошу.

– Ты невыносим, рисковать всем ради ложной догадки, – повысил голос на друга Л’сандер.

– Это ты невыносим, – обычно спокойный Галедан явно терял терпение, – и с каждой луной становишься все более невыносим. Порой я тебя не узнаю, что с тобой стало, кем ты хочешь стать? Ты знаешь, почему изначально я решил стать защитником…

– Не начинай, – зло перебил его Л’сандер.

– Когда твой отец умирал, да прольется на него свет Дракона, я оказался поблизости. Он попросил меня приглядеть за его сыном, стать тебе другом. Ты с девства твердил, что хочешь стать защитником, и я думал, что чтобы исполнить данное обещание и мне придется стать им. Но взрослея, я понял, что это мое призвание – помогать не только друзьям и родным, но всем эльфам.

– Хватит! – Л’сандер тяжело дышал и смотрел в землю, – не смей попрекать меня данным тобою обещанием. Не я просил нянчиться со мной. И не вспоминай его при мне впредь. Я уже сказал, что готов провести в поисках еще полчаса, но если тебе неприятна моя компания или ты планируешь читать мне нотации – лучше сразу разойтись.

– Останься, прости, что вспылил и наговорил много лишнего, – Галедан пошел на мировую, – твое зрение острее моего, и вместе всегда лучше чем порознь.

Но ни глаза, ни уши Л’сандера не принесли ожидаемого результата. Через минут пятнадцать, за которые эльфы недалеко отошли от поляны с пещерой, слабый след полностью исчез. Юноши возвращались обратно, повторно осматривали все предыдущие знаки того, что их товарищи проходили через эту местность.

– Бесполезно, – первым признал поражения Л’сандер, – либо они залезли на деревья и дальше перепрыгивали с ветку на ветку, что мы бы кстати заметили. Либо они улетели.

– Или ты был прав, а я ошибался, и след от пещеры не был их следом.

– Тогда все равно не понятно, куда они делись с поляны, я все еще уверен, что след от дороги до пещеры их – он свежий и идеально подходит, – Л’сандер не выглядел довольным, – я всерьез думаю, что лучшее, что мы можем сделать для них – это рассказать все Л’атто как можно скорее.

Галедан согласно кивнул.

Друзья поспешили обратно. Странная история с исчезновением следа смущала обоих, не сговариваясь они пустились бегом.

– Они не вернулись?! – еще издали, задыхаясь от бега, прокричали эльфы, увидя наставника и одного кандидата, несущего мешок.

Л’атто глянул на солнце, которому оставалось катиться по небу еще час, прежде чем оно бы коснулось означенной вершины, перевел взгляд на запыхавшихся от бега эльфов. Его лицо перестало выражать расслабленную насмешливость.

– Если вы не нашли два окровавленных тела, то сперва отдышитесь, а ты, – обратился он к другому кандидату, беги, приведи остальных, на сегодня работа завершена. И не забудьте принести обратно инструменты.

– Рассказывайте не спеша и по порядку, ничего не упуская, – обратился он к ним, когда они остались втроем на дороге.

Друзья рассказали все как было, описав следы, пещеру, их догадку и результат. Опустили только ссору. Защитник слушал внимательно, переводил взгляд с одного кандидата на другого, кивал, видимо выражал согласие с их выводами.

– Странно, действительно странно. Я знаю эту пещеру, там и правда иногда просыпается ручей. Но куда же они делись. Или это был изначально не их след? – Л’атто поднял палец, предупреждая возражения юных эльфов – вы двое ждите остальных. Расскажите им то же, что мне. Я посмотрю своим глазами. Можете все попить и расслабиться. Ждать моего возвращения здесь. Насчет заката и исключения из испытания все остается без изменений, – он подмигнул и легко побежал по дороге в сторону Дола.

Когда вернулись трое кандидатов, принесших все семь лопат и заметно похудевшие связки пустых мешков, в ответ на тучу их вопросов, Л’сандер напомнил им про закат и зашагал к ручью, призывая всех идти за собой. По дороге они с Галеданом рассказали о своих поисках. Все только подивились, как двое эльфов, выросшие в этих землях и прошедшие тренировку защитников, могли потеряться так быстро. В нападение никто не верил, кто-то предположил, что они сбежали в Дол, заметав следы. Но и сам автор этой версии не смог придумать для чего, они же не дети чтобы не прожить день другой без обеда. Вернувшись вовремя и рассевшись в тени склона, выпившего так много их пота за этот день, кандидаты стали ждать Л’атто. Молчали, отдыхая от дневной работы и поисков, и фантазировали, кто что съест дома по завершению испытания. И гадали, что же случилось с двумя соплеменниками.

Л’атто не вернулся, когда наступили сумерки. Вместо него на дороге возник сам Хакон.

– Эльфы, брат Л’атто мне все рассказал. Сейчас он проверяет окрестности. Двое пропавших кандидатов не нашлись, но ваше испытание продолжается. Засыпайте, на рассвете вас ждет работа защитников, – даже болтливый Далек не посмел острить или обратиться к Седой Косе, – вас пятеро, с наступлением тьмы, должен быть выставлен часовой. Порядок и длительность смен выберете сами. Скажу лишь, что защитники встают с рассветом, – и без лишних слов Хакон развернулся, оставив юношей одних.

– Старик Хакон в своем репертуаре, – начал было Далек, но не найдя что сказать, вяло закончил – как определим часовых?

– Если не по желанию, то можем тянуть палочки, – ответил Л’сандер, – лично я не против остаться первые два-три часа, все равно так рано не усну. А вам останутся смены по часу, раз работа начнется с рассветом.

– Я могу взять на себя последнюю смену – привык рано вставать на ферме, – сказал Галедан.

Далек и остальные быстро распределили между собой оставшиеся часы. – Только он совсем не старик.

– Что ты имеешь в виду?

– Моей бабушке шестьсот лет, по ней конечно видно, но ее сестра, живущая в столичном городе, старше ее почти на сотню, вот ее она в шутку называет старухой.

– То, что по ней видно, ты прав, – захихикал Далек, – подумать только, прожить шесть сотен циклов. Мне кажется, я столько всего переделаю к первой сотне, а что делать потом и представить не могу.

– Так вот, – спокойно продолжал Галедан, – лицо Хакона намного моложе, ему и пяти сотен нет.

– Верно, – подхватил Л’сандер, – Д’риан говорил, что староста и хранительница перестали считать свои циклы, но называют себя ровесниками, уверяя, что им еще далеко до пятисот. Выходит, что Седая Коса прожил сотни три-четыре, он же моложе их.

– А откуда у него седые волосы и такие морщины? И в Доле его слушают – возразили другие эльфы.

– Он, наверное, ветеран последней войны с тварями тьмы, – предположил Л’сандер, – староста рассказывал, что он остался в Доле как раз после последнего большого вторжения, это было больше трех сот циклов назад. Если Хакону было меньше ста циклов тогда, то встретившись в бою с армией Змея, легко представить, как он постарел.

– Вот и спроси у него, – после всеобщего молчания предложил Далек, – или хотя бы у Л’атто, когда тот вернется. Я сторожу после тебя – не спеши будить.

Эльфы устроились на траве, подложив руки под головы. Один Галедан соорудил подобие подушки из пыльных мешков и обложился ими как одеялом. Л’сандер остался на посту. Он был уверен, что ему не будет хотеться спать, что бессонница последних дней перед испытанием настигнет его и здесь. Но тяжелый день, полный трудов и волнений, измотал юношу. Есть и спать – все, что ему хотелось. Он пробовал анализировать свои слова и поступки, насколько они соответствовали защитнику в глазах Л’атто, но мысли путались. Юноша перебирал обидные слова Галедана, но они, вызвавшие бы в обычный день потоки ярости и насмешек, в этот час казались слабыми воспоминаниями далекого прошлого, не стоящими внимания. Сидя, и прислушиваясь к звукам пустого леса, и слыша только сопение кандидатов, Л’сандер внезапно осознал, что он проспал какое-то время. Сколько точно было не определить, вокруг стояла тьма, а в чтение звездного неба он не был силён. Юноша вскочил на ноги, его уши пылали, хоть бы Л’атто еще не вернулся. Обойдя спящих и осмотрев дневной камень-трон наставника, он успокоился. Решив, что еще час он точно должен провести на посту, эльф взял в руки лопату. Перекладывая ее из руки в руку и чувствуя ее тяжесть, он не должен был снова поддаться сну. Прохаживаясь вдоль дороги и поигрывая лопатой, юноша гадал, почему от так сильно устал – во время тренировок ему, как и всем кандидатам, приходилось не раз пробегать куда большие расстояния, фехтовать до онемения рук и карабкаться в горы или таскать тяжелые камни, напрягаясь никак не меньше, чем при переноске сегодняшних мешков. И все таки все даже железный Галедан явно вымотался. Работа и тренировка – совершенно разные вещи. Ни в этом ли заключается сегодняшний урок? Если двое пропавших действительно пострадали, то они заплатили слишком дорогую цену за такое банальное знание. Уловив тихий шаг, эльф обернулся.

– Похвально, юный Л’сандер, – Л’атто стоял с большим продолговатым свертком в руках, – мне не пришлось сильно топать, что бы ты услышал меня, можешь по праву гордиться своими ушами.

– Это один из них? – юноша вытаращился на сверток в руках старшего эльфа.

– Нет, не переживай, – ответил с усмешкой эльф, тут же добавив серьезным тоном, – однако за те светлые часы, что оставались, я тоже не смог найти их следов. И в Дол они не возвращались. Это же, – он аккуратно положил сверток на землю. Л’сандер услышал тихое звяканье, – ваши инструменты для завтрашней работы. Можешь будить следующего, твой дозор окончен.

– Наставник, могу я задать вопрос про защитника Хакона?

– Далек, проснись, твоя смена, – молодой эльф вяло отмахивался и пытался завернуться в несуществующее одеяло, – не позорься, Л’атто здесь.

Имя наставника подействовало, и Далек вскочил на ноги. Л’сандер же моментально занял его место, пока земля не остыла, и провалился в сон.

– А, весельчак, твоя смена – приветствовал юношу взрослый эльф, – я посторожу минут десять, а ты будь другом и набери мою флягу в ручье. Набегался, сил нет.

– Конечно, защитник. Но можно сначала задать вопрос про Хакона Седую Косу?

– Юный Л’сандер отчасти угадал.

Кто-то коснулся его плеча, и он сразу сел.

– Доброе утро, Л’атто приказал всех будить, – проговорил голос Галедана и тут же повторил ту же фразу чуть дальше, будя следующего кандидата.

Л’сандер поднялся, отряхнул одежду и волосы, и стал разминать тело после ночи на земле. Хотя, судя по темноте вокруг, ночь еще не собиралась уходить.

– Эльфы, – Л’атто заговорил громко, четко, не заботясь, все ли кандидаты достаточно проснулись, чтобы слушать его, – сегодня второй день испытания. Вчера вы поняли, что долг защитника обязывает не только бесстрашно бросаться на врага с копьем, но и бороться со стихийными бедствиями, пожарами. Укреплять и строить дороги, где и когда это необходимо. И да, если где-то почтенная эльфийка не может собрать урожай ан’жира – защитники будут посланы помочь. Если кто был уверен, что быть защитником значит только героически сражаться или тренироваться, то лучше ему отступить сейчас. Впрочем, сегодня вечером, прошедшие испытание еще смогут отказаться от дачи клятвы.

– Кто же откажется, пройдя до конца? – рассмеялся Далек.

– Что с двумя пропавшими? – спросил Галедан, и смех прекратился.

– До сих пор еще не известно, что с ними. Свободные защитники Дола начнут поиски, как только рассветет. Если ты про другое – то они уже считаются провалившими испытание.

– Это меня не волнует, – махнул рукой Гал.

– Что бы с ними не было, я надеюсь на лучшее. Мы с вами ничего для них сделать не можем, поэтому давайте вернемся к испытанию, – закончил разговор Л’атто. – У вас полчаса, чтобы привести себя в порядок, затем выступаем. Держите, – он швырнул ближайшему кандидату вместительный бурдюк, – считайте это подарком старшего собрата. Один на всех разумеется. И предупрежу, что до заката другой воды у вас не будет. Время пошло.

Молодые эльфы помчались к ручью. Все знали, что за сверток принес Л’атто ночью, и были готовы показать себя в настоящем деле, достойном защитников. Про двух пропавших товарищей все кроме Галедана на время забыли. Вернувшись, они застали наставника на прежнем камне.

– Разбирайте оружие: по копью и мечу каждому. И конечно не забудьте свои лопаты, – сладко добавил эльф, – все семь. Мешки тоже, не пропадать же добру. Начинаем поход через пять минут.

– Ооо, настоящие боевые, – протянул один из кандидатов. Л’сандер только закатил глаза от такого ребячества, и этот жалкий болван может занять его место в защитниках?

Оружие было разобрано быстро, как сладости детьми. Лопаты подобрали нехотя. Посматривали на два лежащих на земле инструмента, не глядя друг другу в глаза. К всеобщему облегчению Галедан молча взял обе лопаты, он перевязал четыре древка шнурком и закинул на мощное плечо, как вязанку дров. Меч болтался на поясе в двух петлях, заменяющих ножны. У Л’сандера и еще одного кандидата были припасены такие же приспособления, другие кандидаты пытались засовывать мечи за пояс, но быстро понимали как неудобно и опасно такое ношение, и им пришлось держать все в руках. Выглядели они жалко.

– Куда мы идем? – спросил Далек, делая вид, что ему удобно нести свою ношу.

– К Пределу Мира, – не оборачиваясь ответил Л’атто, – что должен знать защитник Дола об этой горе?

– Все атаки тварей тьмы на Дол шли оттуда, – ответил Л’сандер, – внутри скалы множество пещер, концы которых теряются в недрах Сферы. Твари тьмы иногда вылезают оттуда.

– Можно сказать и так, – уклончиво согласился наставник, – юный Л’сандер прав – в основном твари приходят оттуда. Рождаются ли они там или используют ее как проход, нам в принципе все равно – наша задача уничтожать их, а не изучать.

– Почему бы просто не обрушить или не заложить известные проходы? – спросил Далек – раз и все.

– Кто ответит мудрейшему Далеку, предложившему то, до чего до него поколения тугодумных защитников не смогли додуматься?

– Завалить или заложить большие пещеры невозможно или очень трудно, – ответил один эльф.

– Зная, откуда ждать нападения, легче защититься, – поспешил добавить Л’сандер.

– Пещеры не только выход, причем очень редкий, для них, но и всегда открытый вход для нас, – молвил Галедан, и поспешил добавить в ответ на обращенные на него взгляды, – так говорит Д’риан.

– Верные ответы, а юный Д’риан станет отличным исследователем, если отучиться в столичном городе, – Л’атто покивал головой, – ты понял, Далек?

– Понял, защитник. И мы идем следить за одним таким выходом? Или обнаружен монстр? – кандидаты притихли, возможность столкнуться с настоящей тварью тьмы напугала юношей.

– Успокойтесь, если бы появилось настоящее отродье Змея, весь Дол был бы в осадном положении. Один брат защитник обнаружил следы неведомого существа на одном участке скалы, и мы идем выследить тварь. Скорей всего большой хищник, пробравшийся сквозь Предел Мира, если так, то он голоден и несет опасность эльфам селения, особенно окраинным фермам, – Л’сандер и Гал переглянулись, если догадка верна, то их семьи будут первыми жертвами, – хватит болтать, нужно спешить. Хакон не любит ждать.

– Хакон?

– Седая Коса сам поведет охоту.

Л’атто вел кандидатов быстрым шагом только первые полчаса, потом перешел на рысь. Нагруженные копьями и лопатами молодые эльфы с трудом поддерживали темп наставника. Бежали три часа, сначала по дороге, затем лесом. На коротком привале все жадно припали к бурдюку, который все несли поочедно, кроме Галедана.

– Полегче, нам еще весь день из него пить, – прикрикнул Л’сандер на товарищей.

– Может, здесь есть где-нибудь родник? – с надеждой проныл Далек.

– Нет, – отрезал Л’атто, не показывающий усталости или голода.

– У нас теперь есть копья, может, поохотимся?

– Ты хоть иногда думаешь перед тем как раскрыть рот, – набросился на него Л’сандер, – нет зверей так близко от Дола, и если бы и были, сколько часов заняла бы охота и приготовление?

– Привал окончен, – поднялся Л’атто, – вперед.

Юноши обменялись злыми взглядами и последовали за ним. Солнце уже пошло к закатной стороне, а шесть эльфов продолжали свой бег с редкими остановками.

– Мы бы уже дошли пешком к статуе Великого Дракона и вернулись в Дол, – проворчал Далек между частыми вдохами.

– Мы начали на расстоянии от селения и движемся не к статуе Дракона, посмотри на скалу, какую сторону видишь? Кажется мне, мы двигаемся к северному склону.

– Верно, Гал, – подтвердил Л’сандер. Он старался выглядеть бодрым как Л’атто, считая себя выносливей прочих кандидатов, но он чувствовал, что был на пределе. Второе дыхание давно осталось позади вместе с третьим и четвертым. Он сомневался, что будет пятое.

– Я больше не могу, – шепнул Далек, – я так рад, что вчера ничего не ел, будь во мне веса хоть на лепешку больше, давно бы свалился.

– Ты всегда можешь остановиться, отдохнуть и вернуться в Дол, юный Далек, – не замедляя бега, крикнул Л’атто, – пока еще можешь. Я слышу упорное сопение позади себя, похвально. Но не тратьте дыхание на разговоры, мы не на пробежки, а на охоте. Глядите в оба, часто ловец оканчивает свою жизнь добычей.

Они бежали еще час, громада Предела Мира приближалась, и Л’сандер понял, что теперь они бежали напрямую к горе. Он взмолилися про себя, чтобы этот безумный марш бросок вскоре прекратился. Л’атто резко остановился и вытянул рука назад с открытой ладонью. Кандидаты затормозили, налетев друг на друга. Многие бросили копья, и стояли, опершись руками в бедра, задыхаясь от изнеможения. Кто-то даже сел на землю.

– В чем дело? – спросил Далек и не дождавшись ответа вскрикнул, попятившись. Рядом с носком его ботинка торчала стрела, глубоко вошедшая в землю. Она еще вибрировала от удара.

– Вы были обучены сигналам защитников еще на втором году обучения, – раздался голос сверху, – пора применять знания на деле.

Хакон вышел из-за дерева и придирчиво осмотрел кандидатов.

– Кто так носит оружие?! Если бы я атаковал вас, половина бы и обнажить меч не успела бы, так бы и умерли с полными руками, – набросился он на Далека, – встать! – рявкнул тому, кто еще имел глупость сидеть, когда Седая Коса был среди них, – Галедан! Что за связку дров ты тащишь, собрался строить форт?

– Это лопаты, глава защитников, моя и двух пропавших кандидатов, – ответил Гал, Л’сандер с завистью отметил, что друг не только спокойно отвечал Хакону, но и выглядел явно бодрее его самого.

– Лопаты? – удивился Седая Коса, Л’атто подошел к нему, и двое защитников пошептались, – ха-ха, неплохо, дополнительная нагрузка никогда не помешает, – они продолжили переговариваться.

– Защитники, – Галедан сделал шаг вперед, Хакон остановил его движение руки.

– Двух пропавших кандидатов сейчас ищут наши братья. Я не знаю ничего больше вашего. Случай очень редкий, но не небывалый. По завершению испытания, все способные эльфы Дола присоединяться к поискам, если дети не обнаружатся. – Голос Седой Косы потеплел, но тут же вернул былую строгость. – Вам же предстоит доказать нам и себе самим, что вы готовы к клятве защитника. В окрестностях обнаружены следы, предположительно гигантской змеи, – он повернулся спиной к кандидатам и развел руки, указывая в двух направлениях на гору, – там расположены две известные нам глубокие пещеры, возможно, тварь вышла оттуда. Мы пойдем исследовать их, разделившись на две группы, одну поведу я, другую Л’атто. – он повернулся обратно, – наша задача дойти и исследовать пещеры до заката. Будьте бдительны, тварь может не спать и прятаться в лесу, поэтому по дороге к горе, мы прочешем лес. Ищем свежие следы, но сообщайте обо всем мне или брату Л’атто. Отдохните немного и приготовьтесь. И ради Великого Дракона, приготовьте оружие.

– Кхм, почтенный Хакон, а обеда перед охотой случайно не будет? – набрался смелости не сдающийся Далек

– Конечно, будет, – улыбнулся Хакон и снял с пояса мешочек, – я был настолько предусмотрителен, что взял лепешек не только на себя, но и на брата Л’атто. Так что ты можешь спокойно есть свои запасы, не переживая что придется делиться ими с наставниками. Этот будет в твоей группе, – последнее было обращено к ухмыляющемуся защитнику.

Кандидаты, сгрудились вокруг бурдюка.

– Он почти пустой, может, все-таки, допьем, – предложил Далек, – сберечь его во время охоты будет трудно, тем более что мы разделимся на две группы.

– Я только за, жажда не проходит, а после испытания уже напьемся, не в лесу, так в Доле, – поддержал его другой юноша.

– Пейте, если хотите, мне хватит – ответил Л’сандер

– Я все думаю про пропавших, – задумчиво проговорил Галедан и обвел молодых эльфов глазами, – неужто вам не жаль их и вы не переживаете о них.

– Мне жаль, что они пропали, но думаю, что рано плакать о них – бедняги просто заблудились от волнения, – отмахнулся Далек.

– Далек к моему удивлению прав, – продолжил Л’сандер,– Гал, если бы мы могли помочь, то испытание бы приостановили.

– Да и Хакон бы не оставил поиски на других, – поддакнул другой кандидат.

– Мы про них помним, но сейчас нужно о себе беспокоиться. Впереди настоящая охота, – продолжил Л’сандер. Его глаза загорелись. – Время показать себя, к этому мы шли три года.

– И бежали полдня, я все ноги стер – перебил его Далек. Но юноша не успел ответить, так как старшие эльфы вышли и встали перед кандидатами. Юноши, почувствовав важность момента, выстроились в линию перед наставниками.

– Итак, приступим, – начал Хакон. Он указал в сторону Л’сандера, – вы двое пойдете со мной. Остальные трое с Л’атто.

Юноша почувствовал радость, его надежды проявить себя на глазах у самого Хакона сбывались. Он двинулся вперед, готовый сделать шаг, как не его левое плечо легла рука Гала, – Удачи друг, береги себя, – Л’сандер увидел стоящего за спиной Галедана бледного от волнения эльфа, того у которого меч болтался в петлях на поясе. Значит, он третий лишний, вместо надежного Гала его компаньонами будут болтливый Далек и этот разиня.

– С этого момента охота началась, – продолжал тихим голосом Хакон, – не шуметь, не болтать, глядеть в оба. Нас мало и мы не можем длинной цепью прочесать лес. Сделаем что возможно. Идти всем на расстоянии видимости друг от друга. Если заметите что-то, сигнализируйте знаками по цепочке. Первая цель – дойти до пещер за два часа. Оба входа на расстоянии видимости друг от друга, как обе группы будут на месте, начнем осмотр пещер. Если повстречаете тварь в лесу – кричите так, чтобы вторая партия сразу услышала. Слушайте старшего, не геройствуйте. Защитники работают в команде. Есть что добавить, брат Л’атто?

– Нет, брат. Выступаем. Лопаты оставляйте здесь, заберем на обратном пути.

Взрослые эльфы сняли плащи и аккуратно сложили их рядом на камне. На спине Л’атто висели четыре ножа в кожаных ножнах, в руках он легко держал копье с широким наконечником и тяжелым набалдашником на древке. У Хакона на спине был колчан, и широкий клинок в ножнах на бедре, слишком короткий для меча, но слишком массивный для ножа. Защитники обеими руками сжали предплечья друг друга, кивнули и разошлись в стороны, знаками призывая кандидатов следовать за ними. Л’сандер кивнул Галу на прощанье, выдохнул, успокаивая сердцебиение, и последовал за Л’атто. Он оказался крайним слева в их цепи, правее, мелькая между деревьями, то показывалась то скрывалась фигура Далека, далее еле различимый шел Л’атто. Четвертого эльфа юноша не видел. После длительного бега, не спеша идти по лесу казалось отдыхом. Был пасмурный день, и ветерок холодил мокрую от поста спину и шею. Волосы были собраны в узел на макушке, который изрядно растрепался, но было не время его поправлять – не мешают и ладно. Л’сандер усердно осматривал лес вокруг – ни следа, тем более гигантской змеи. Минут через пятнадцать он уловил какое-то движение краем глаза – Далек усиленно жестикулировал, давая знать, что нужно удвоить темп, и что лидер группы уже ушел вперед. Получив подтверждение, он быстро исчез впереди. Идя быстрее, Л’сандер бегло осматривал усеянную листьями и корнями землю, и ему нужно было самому не напороться на ветки. Но учитывая, что он высматривал следы не крадущегося эльфа, а огромной неразумной твари, он был уверен, что не пропустил бы указывающей на нее улики. Далек и Л’атто все также мелькали сбоку, но больше знаков не было. Солнце клонилось к закатной стороне, но темнеть еще не начало, когда лес стал редеть и подножие Предела Мира стал приближаться. По зову Далека, Л’сандер приблизился к нему, и они вместе подошли к ожидающим их Л’атто и последнему кандидату. Наставник дал знак следовать за ним, и последние две сотни шагов они прошли плотной группой. Громада горы выросла перед ними, занимая весь горизонт, что бы увидеть небо, нужно было задрать голову вверх. Лес подступал вплотную к скале, тут и там оставляя проплешины, усеянные камнями. Л’атто вытянул руку назад, и, оставив молодых эльфов позади, прошел вперед, мягко ступая и вслушиваясь в окружающую их тишину. Прислонившись к последнему дереву перед пещерой, он вгляделся в зловеще темнеющий проход высотой с трех эльфов, плавно расходящийся к широкому основанию. Вернувшись, он шепотом обратился к кандидатам.

– Л’сандер, ты со мной пойдешь к груде камней, справа от пещеры, заберешься на них и будешь высматривать вторую группу. Они должны показаться вон там, с закатной стороны. Как увидишь кого-нибудь с той стороны, широко помашешь ему копьем. Я буду снизу прикрывать тебя. Вы двое останетесь здесь, ты следи за пещерой, чтобы кто не вылез оттуда, а ты, Далек, следи за лесом, чтобы не было сюрпризов с тыла. Можешь забраться на дерево, но так, чтобы быть готовым мгновенно оказаться на земле. Если увидите тварь, сразу кричите, не бойтесь спугнуть. Наша цель подтвердить ее существование. Поймать успеем по свежему следу, – он посмотрел каждому их них в глаза, – вперед.

Л’сандер перехватил копье и осторожно пошел вслед за наставником. Идя по лесу, он не испытывал страха. Сейчас же, когда огромная тварь могла выползти из пещеры в любой момент, он почувствовал себя уязвимым. Слава Дракону, что пока светло. И что Л’атто рядом – самому себе можно признаться, главное, другим не показывать. С копьем наперевес старший эльф обогнул камни, осмотрел землю вокруг и кивнул юноше. Обломки скалы были шершавыми с острыми гранями, забраться по ним не составило труда, даже не выпуская копья из рук. Выпрямившись, эльф видел чуть больше, чем с земли, но не намного – голова Л’атто была на уровне его лодыжек. Осмотревшись, и не заметив ничего, Л’сандер оперся на копье и уставился в точку, указанную наставником. Ему показалось, что он увидел черную точку входа в другую пещеру. Но ни следа другой группы. Время шло, напряжение спало. Темная пропасть пещеры уже не казалось такой пугающей, и клонящееся к закату солнце не вызывало опасений. Прошло полчаса, за которые Л’атто дважды спрашивал знаками, все ли спокойно у караульной пары, и дважды хлопком по ноге звал Л’сандера, на что тот отвечал отрицательным качанием. Наконец-то, юноше почудилось изменение в горизонте. Он отвел глаза в сторону леса, медленно моргнул и снова уставился вдаль – рядом с входом во вторую пещеру явно появилась фигурка эльфа, размахивающая копьем, казавшимся издалека иголкой дерева. Л’сандер медленно помахал копьем в ответ три раза, и потом еще один на всякий случай. Фигурка затрясла палочкой еще быстрее, как бы в ответ, и скрылась, видимо, Гал или другой эльф слез со своего камня. Юноша тоже спустился, – они там, кто-то с копьем увидел мой знак и исчез, – шепнул он Л’атто. Тот кивнул, и они вернулись к дереву с дозорными.

– Группа Хакона добралась до своей пещеры, очевидно, тоже не найдя свежего следа и не встретив твари. Теперь время осмотреть пещеру. Сначала изучим видимую часть входа, не уходя вглубь. Если обнаружим следы того, что зверь проходил здесь, призовем вторую группу, и уже вместе изучим недра. Может быть, найдем его логово или поставим ловушку на худой конец.

– Зачем ждать остальных и тратить дневные часы, ведь нас четверо, включая опытного защитника, – прошептал Л’сандер, – если обнаружим свежий след монстра, не лучше ли сразу покончить с угрозой?

– Вижу, что вы все разделяете пыл юного Л’сандера? – ответил Л’атто и слегка двинул кистью. Юноша вскрикнул – древко копья наставника легонько стукнуло его по икре, – не увернулся, потому что не заметил? В пещерах всегда ночь. И всегда безопаснее считать, что противник хорошо видит и на солнце и во тьме гор. Всегда переоценивайте врага, не жалейте раздаваемых ему достоинств – пусть он будет сильнее, быстрее и коварнее, чем есть на самом деле. Посмеяться можно только над мертвым. Если мы находим свежий след, мы аккуратно покидаем пещеру, готовим факелы и зовем Хакона с остальными. В любом случае, в случае охоты в недрах скалы пойдем только мы с Седой Косой – вы там только будете наступать нам на пятки и переколете друг друга.

– И это испытание? – выпалил Л’сандер, едва сдерживаясь, чтобы не закричать, – караулить, пока настоящие защитники борются со злом?!

– Вот именно, настоящие защитники, – твердо ответил Л’атто, – у вас нет боевого опыта. Здесь, при свете солнца на открытой местности у вас еще есть шанс. Там во тьме – нет. Выше нос, глупцы! Если вы станете защитниками, то вскоре будете смеяться над своей былой кровожадностью. И не расслабляться, все наши разговоры и планы не плотнее тумана. Вы все еще на охоте, – кандидаты подобрались, вернулось былое напряжение. – Далек, полезай на это дерево, следи за нашим тылом.

Остальным он дал знак следовать за собой, возобновив немой поиск. Л’атто шел по центру, юноши по бокам от него, каждый держал копье наперевес. Дойдя до входа, они замерли и вслушались в темноту – тишина. Наставник, оставив их позади, вошел внутрь, тень поглотила его. Сердце Л’сандера громко стучало, заглушая все вокруг. С пересохшим горлом и животом, сжавшимся в кулак, он следил, как силуэт защитника крадется на полусогнутых ногах, осматривая пол пещеры. Дул легкий ветерок, но он не приносил никаких запахов: ни крови, ни шерсти, ни тухлого мяса или испражнений. Л’сандер считал, что речные змеи пахнут речным дном, тогда чем пахнет гигантская змея, камнем? Силуэт Л’атто приблизился, и эльф вышел обратно на свет.

– Ничего не могу сказать. Пол чистый, ни хвои, ни сора, только мелкие камешки и песок, но ветер, попадающий в пещеру, замел все следы, даже если они там были. Думаю, будем просто ждать знака от другой группы, пока не стемнеет. Потом обратно, оставив дозорных, – наставник под конец речи полностью оставил шепот. Заметив это, оба кандидата выдохнули и расслабились.

– Где уж тут покажешь себя, – подумал Л’сандер, – интересно, Гал так же скучает или успел заработать благосклонность Хакона?

– Змея! Гигантская змея!– эльфы повернулись на крик. Далек стоял на ветке, вжавшись спиной в ствол, и указывал копьем в лес. Он кричал, обернувшись к ним вполоборота, словно не смея выпустить из виду нечто ужасное.

Л’атто мгновенно среагировал и выбежал вперед, обернулся в сторону второй пещеры и надув грудь, издал пронзительный свист. Громкий звук вывел Л’сандера из оцепенения, в которое ввел его испуганный вопль Далека, он сжал копье и побежал за старшим эльфом, слыша, как третий юноша поспевает за ним.

– Далек, не паникуй! – крикнул Л’атто дозорному, – он очень близко?

– Он здесь, я его вижу! О Дракон, он огромен, змеево отродье, мне конец!

– Успокойся, стой крепко, мы здесь, – наставник обернулся к молодым эльфам, – держитесь на расстоянии копья от меня, – он описал вокруг себя круг оружием, зажав древко под мышкой, – слушать мои приказы, не бежать впереди меня и не убегать. Я приму на себя его атаку и постараюсь заколоть, от вас требуется отвлекать его и по возможности ранить, – он обернулся и подмигнул, – время испытания, защитники.

– Берегитесь, сейчас появится, – Далек, кажется, успокоился, и воинственно держал свое копье.

– Ты останешься у него в тылу, не слезай с дерева, твое присутствие, возможно, будет отвлекать его. А мы примем бой здесь!

Деревья закачались, и показалась огромная змеиная голова. Л’сандер решил, что Далек кричал не зря: такая запросто съест эльфа, его точно перекусит пополам. О побеге, конечно, мысли не возникло, но юноша отметил, что держится позади Л’атто помимо его приказа. Змея была темного цвета, сине-серые чешуйки холодно переливались в закатном свете. Хвоста не было видно. Голова замерла и с шипение стала подниматься над землей, раскачиваясь, являя мощное тело, толщиной с дерево. Когда голова стала возвышаться над эльфами, тварь, двинулась на них.

– Далек, нет! – крикнул Л’атто. Но было поздно. Дозорный метнул свое копье, намереваясь закончить бой одним ударом. Тяжелое оружие не предназначалось для броска, тем более рукой напуганного юнца, стоящего на ветке. Копье даже не вонзилось в плоть монстра, просто уткнулось в тело намного ниже головы и со стуком упало на землю.

– У него нет меча, он оставил его внизу, – прокричал Л’сандер. Змея, почувствовав угрозу сзади, развернулась и уже дважды сделала выпад в сторону эльфа. Раздался треск веток и крик Далека.

– Вытащите его оттуда, а я займусь тварью, – Л’атто вонзил в землю копье. Вытащил два ножа, подбежал поближе и метнул первый. Металл вонзился в тело змеи, та зашипела и отвернулась от поломанного дерева. Отступая, наставник метнул второй нож.

– Бегите к нему, – перекричал шипение Л’атто, пятясь к копью и доставая два последних ножа. Гигантская змея, определив источник боли, следила за отступающим эльфом.

– Обойдем ее с разных сторон, удачи! – крикнул Л’сандер напарнику и побежал влево от качающейся в воздухе головы. Два тусклых, словно затуманенных глаза повернулись в его сторону, но третий вонзившийся нож, вернул внимание монстра к старшему эльфу. Змея метнулась к наставнику, а юноша помчался к лесу. Налетев на дерево, он рефлексивно спрятался за него, охватив ствол руками и закрыв глаза. Копье, зажатое между стволом и телом, больно впилось в грудь. Вот она какая, борьба с тварями тьмы. Слишком много страха и совсем нет времени для ловких фехтовальных приемов. И кому они помогут, когда твой враг извивающаяся гора мышц, способная раздавить тебя, просто пройдя рядом. Возьми себя в руки, Л’сандер! Вот твой долгожданный шанс проявить себя, спаси Далека, затем помоги Л’атто, и стань героем испытания! Юноша заставил себя отлепиться от дерева и побежать к тому месту, где он сам полчаса назад рвался атаковать любого монстра, прячущегося внутри пещеры. Позади раздалось разъяренное шипение, сквозь деревья юноша увидел извивающуюся змею, трясущую мордой. Ему показалось, что с нее слетали какие-то капли. Также он увидел, как наставник вырвал копье из земли. Только сейчас? Значит, он не стоял так долго, прижавшись к дереву и трясясь от ужаса. Возможно, не такой уж он и трус, в конце концов. Но как шипит эта тварь, может быть, Л’атто смог ее серьезно ранить? Не попасть бы под хвост. И тут же впереди что-то шевельнулось среди деревьев. Тело змеи, шевелящееся и тяжелое, лежало на его пути. Л’сандер замер. Какая же она огромная, если хвоста не видно, а голова вон где. Перешагнуть и спешить к Далеку, или вонзить в нее копье? Мечом точно не перерубить, а второго удара возможно, и не будет – в ответ на боль, хвост размажет его о ближайшее дерево. А что сделает копье? Не приколю же я ее к земле. Нет, сначала вытащу Далека, потом присоединюсь к Л’атто. Юноша, переборов отвращение к пульсирующей плоти, перепрыгнул через хвост, и было уже, побежал дальше, но вдруг остановился и развернулся.

– Не так я представлял себе свой первый бой с тварью тьмы, – проговорил он хрипло, облокачивая копье о дерево, – умри, змеево отродье, во имя гармонии! – юноша, держа меч обеими руками, вонзил его в тело змеи по рукоять. На руки брызнула прохладная бурая жидкость, пронзенное тело забилось в конвульсиях. Л’сандер не стал ждать внушающего ужас удара и, схватив копье, помчался туда, где по его расчетам должен был быть Далек.

Молодой эльф увидел третьего кандидата, склонившегося над чем-то. Погиб, – была первая мысль, от которой похолодело в животе. Он присел рядом, оглядываясь, высматривая змею и боясь взглянуть на Далека, – живой?

– Живой, но без сознания, дышит ровно, крови снаружи нет, – запинаясь, но по-деловому ответил ему эльф, – я не еще не пробовал привести его в сознание, как думаешь, нужно? Или так отнесем, нас же двое.

– Давай попробуем понести его бессознательного, нам нужно-то оттащить его шагов на пятьдесят, а потом спешить на выручку Л’атто.

– Может быть, он уже сам справится к тому времени, – юноша поймал взгляд Л’сандера, – я не боюсь, но согласись, было бы не плохо.

– Пожалуй, – согласился тот, вспомнив с каким страхом он вонзил меч в беззащитное тело твари, что же будет останься он один на один с нею, – но ему тоже несладко, и наша помощь может пригодится. Ну, бери его под руку.

Оба кандидата перекинули руки бесчувственного эльфа себе на шеи, и быстрым шагом засеменили вдоль кромки леса, не углубляясь в него, и не приближаясь к скале, где беззащитное тело было бы на виду. Оба эльфа наклонились вперед, чтобы Далек лежал на их плечах, и держались за его за ремень сзади. Каждый опирался на копье, Л’сандер взял себе меч, выбывшего товарища. Оглядываться было неудобно, нужно было смотреть под ноги и не напороться на ветки, поэтому юноши семенили, моля Дракона, чтобы тварь была одна, и они не были атакованы в таком беззащитном положении. Страх гнал их вперед, и Л’сандер боялся оступиться, но первым упал лицом вперед его напарник, потащив всех за собой.

– Прости, зацепился за корень, – извинился он, – Далек, вроде цел, так же спит.

– Я тоже, успел о копье опереться, – Л’сандер прислушался, – слышишь бой? Мы достаточно далеко отошли, давай обратно. Л’атто ждет.

– Да, – сглотнул второй юноша, – пора закончить с этим.

Молодые эльфы, не сговариваясь, вышли из леса, и побежали обратно к пещере вдоль горы, чтобы увидеть змею издалека. Вскоре они увидели, как наставник и тварь застыли друг против друга в безмолвии. Л’сандер не заметил ран на теле Л’атто, у змеи же имелось несколько неглубоких порезов на теле и, слава Дракону, из одной глазницы торчала рукоятка ножа, как раз с той стороны, с какой они прибежали. Оба противника никак не отреагировали на появление эльфов.

– Видишь, он попал ей в глаз, – Л’сандер прошептал напарнику, – возможно, она нас еще не заметила, – давай обойдем ее сзади, если тварь нас так и не заметит – атакуем с тыла, если же отвлечется на нас – у Л’атто появится шанс для удара.

– А где хвост?

– Вон он, – Л’сандер с облегчением кивнул в сторону хвоста, с гордостью заметив торчащий в нем меч, все-таки, он был достаточно близок к кончику в момент удара и рисковал. Теперь, когда все тело твари было на виду, она не казалась такой огромной и пугающей. Тем более ослепленная на один глаз. – Вперед!

Эльфы начали красться, обходя все еще застывших противников по дуге. Юноша уже не смотрел на наставника, заметил ли он их, все его внимание было приковано к хвосту. Если тварь заметит их, хвост выдаст ее намерение. Однако, он ошибся, не сделав и десяти шагов, он почувствовал толчок в спину, кажется плечом, и услышал «Берегись!». Пока он пытался не упасть и вернуть равновесие, сзади кто-то шипел и кричал. Через секунду Л’сандер обернулся, держа копье наготове и увидел, что оттолкнувший его эльф, тычет копьем в морду змеи, яростно шипящей и готовящейся к броску. А в следующее мгновение голова твари взвилась вверх, ее язык извивался и рвался к небу в немом крике. В стороне раздался стук, юноша обернулся, выставив оружие, но хвост в агонии только медленно изгибался и тяжело падал на землю. Тогда Л’сандер взглянул в сторону Л’атто – наставник стоял, опершись на копье. Наконечник по самое древко, как весь эльф пропитались кровью монстра, чье распоротое тело развалилось у его ног.

– Отлично справились, защитники, – с явным облегчением сказал старший эльф, – молодец! Спас товарища и отвлек змею, открыв ее для удара!

– Спасибо, – выдавил из себя Л’сандер, как же ему хотелось, чтобы эти слова были обращены к нему.

– Не стоит, – пробормотал явно ошарашенный кандидат, бросив копье и разминая сведенные пальцы.

– Далек? – спросил Л’атто, приближаясь к ним.

– Без сознания, но, вроде, целый, – ответил Л’сандер, все еще не верящий, что испытание окончено, – мы отнесли его в сторонку.

– Вы оба молодцы, славно показали себя, – Л’атто положил рука каждому из них на плечо и сжал, – придите в себя, отдышитесь, я пока соберу свои ножи, и мы сходим за спящим болтуном, – его привычная расслабленность вернулась к нему и передалась к Л’сандеру. Он с любопытством стал осматривать голову твари. Мертвая и безопасная, она не внушала страха. Просто змея переросток. Один глаз вытек, Л’атто уже вытащил нож и сейчас высматривал в траве другие. Отличившийся кандидат отошел посмотреть на рану, убившую монстра, видимо, тех мгновений, что он стоял один на один против твари, хватило ему, чтобы насмотреться на ее морду. Л’сандер, отойдя от мертвой змеи, сел, упершись руками в землю и запрокинув лицо к небу – закат только начал окрашивать облака – как же много всего случилось за такой короткий срок. Он снова чувствовал, как намокшая рубаха прилипла к телу, и ветерок вызывал мурашки.

– Сейчас бы воды, – проговорил юноша, спасший его если не от смерти, то от удара точно. Нужно будет при всех его отблагодарить как следует. Может быть, признать себя его должником – красиво, но обременительно.

– И еды, – посмотрел в его сторону Л’сандер, и расслабленность как рукой сняло, – Позади!

Эльф обернулся, но было уже поздно – гигантская змеиная голова схватила его поперек туловища и подняла в воздух – он истошно заорал.

– Л’атто, – заорал Л’сандер, вскакивая на ноги и подбирая копье. Да что же это, она же была мертва, он посмотрел на убитую тварь – голова так же лежала мертвым грузом. – Меч! Коли ее мечом, – закричал он к зажатому в пасти товарищу.

– Бесполезно, – рядом возник побледневший наставник, – правая рука у него свободна, но меч вместе с левой прижат к лету. Долго он не протянет.

Эльф орал от боли и ужаса. Змея резко замотала головой, и что-то упало к ногам Л’сандера. Второй раз за последний час его обдало чем-то жидким, на этот раз теплым. На поляне рядом с гигантской змеиной головой лежала кричащая голова кандидата. Л’сандера замутило и вырвало.

– Не стой деревом! – прокричал Л’атто и заслонил его собой, выставив копье вперед. – Эта еще больше, хвост все еще в пещере. Делай как я, она не посмеет кидаться на два острия сразу. Ну!

– Я здесь, я готов, – ноги юноши тряслись, но руки крепко держали копье. «Он спас тебя, а ты его нет! Он спас тебя, а ты его нет!» – стучало сердце, – что будем делать?!

– Для начала потесним ее, покажем, что мы не ее добыча. Шаг за шагом. И раз! И раз! – Л’атто твердо шел вперед, направив копье в морду змеи. Л’сандер встал слева от него и приноровился к его ритму. Гигантская тварь шипела и раскачивалась, делая ложные выпады, пыталась запугать их. Но поняв, что жертва не дается легко, сменила тактику. Змея стала ползти назад, держа голову выше эльфов и заходя то слева, то справа от них. Кончики копией следовали за ней. Наконечник оружия Л’атто выступал на три ладони дальше копья юноши, и был покрыт кровью первого монстра. Возможно, змея решила, что молодой эльф враг послабее. Юноша почувствовал на себе ее взгляд и уставился в мутные холодные глаза. Тварь все так же понемногу отступала, раскачиваясь над эльфами. Вдруг она сделал резкий рывок влево, Л’атто тут же перевел свое копье вправо, а Л’сандер замешкался. Змея тут же вильнула головой в обратную сторону, как бы замахиваясь, и, отвернув морду, широким лбом ударила юношу. Он держал копье близко к телу, не успев выставить его вперед, и попытался поставить блок, как в поединке с шестом. Древко конечно же треснуло, вдавилось в грудь юноши, который отлетел на дюжину шагов, ударившись о тело убитой змеи. Потом он порадуется, что попал не в дерево. Сейчас же он онемел и не мог даже крикнуть от боли – удар выбил из него весь воздух, и было такое чувство, будто легкие сжались в комок и отказывались наполняться воздухом. Юноша лежал и бессмысленно открывал рот. По щекам текли слезы, и в глазах стоял страх умереть от удушения. В голове звенело, во рту была кровь.

– ..ндер! Л’сандер! – донеслось издалека. И юноша наконец-то смог вдохнуть. Сразу в носу запершило от вони мертвой змеи, а ребра пронзила боль, видимо, были сломаны или треснули. Юноша посмотрел, кто его зовет – Л’атто размахивал копьем и сократил дистанцию до твари, заставив ту, защищая тело, опустить голову. Вторая змея? Так вот что ударило его. Мгновенно в голове все прояснилось и он пошатываясь поднялся на ноги, – …, ..то, Л’атто – смог он крикнуть с третьей попытки, – я в порядке, сейчас помогу.

– Будь осторожен! Тварь, – он прервался, нападая или уклоняясь от выпада, – тварь еще не показала хвост.

Л’сандер сделал осторожный шаг: правое колено и левая ступня болели и плохо слушались, перелома не было, ушиб или вывих. Сплюнув кровь, он осторожно пошевелил челюстью – цела, видимо, ударился обломков дрека. Копье! Эльф осмотрелся, рядом не его не было, уронил, пока летел. Оно точно было сломано. Копье павшего брата! Юноша заковылял к гигантской голове, лежащей поблизости, привыкая к боли и оценивая возможности своего тела. Подобрав копье с земли, он решительно повернулся к дерущимся: Л’атто старался перехватить инициативу, постоянно атакуя змею, делая выпады и рубя широким копьем наотмашь, не давая той атаковать, однако, тварь делала выпады, врезаясь тупым носом в место, где стоял эльф, не обращая внимания на копье. Останься эльф на месте и упри копье в землю, возможно, он смог бы ранить тварь, а может быть, оно просто сломается. То, прямым ударом змея раздавит Л’атто, было понятно всем троим. Все повторялось. Кандидат должен был отвлечь монстра, чтобы защитник нанес финальный удар. Только в этот раз он был один. Юноша бесстрашно двинулся к змее, казалось, что запас его страха просто вышел за последние минуты. Змея предупреждающе зашипела, встречая его. Наставник оттеснил тварь к самому входу в пещеру, и Л’сандер, заходя сбоку, рисковал быть прижаты к горе или к стене пещеры, но он надеялся, что тверда скала защитит его от яростных бросков змеи, если конечно тупая тварь понимает разницу между землей и камнем.

– Давай ближе к телу, – прохрипел уставший Л’атто, – коли и беги вплотную, затем руби мечом, с двумя нами, на ближней дистанции она не справится.

– Понял! – одними губами ответил юноша и сделал неуверенный шаг вперед. Змея на него не реагировала, занятая наставником. Направив копье вверх, он побежал к извивающемуся телу твари. Змея было повернулась в его сторону, но тут же пропустила рубящий удар копьем чуть ниже головы от Л’атто, к сожалению, не достаточно глубокий, и сделала ответный выпад. Л’cандер с разбегу вонзил копье в тварь, обломав древко. Змея зашипела, но ничего не могла сделать, так как старший эльф продолжал наседать. Избежав ответного удара, юноша достал меч Далека из своих веревочных ножен, и начал колоть врага, вонзая меч в одно и то же место, расширяя рану. Змея издала странный не то крик, не то писк. Юноша мог бы почувствовать жалость, услышь он такой звук полчаса назад, но не сейчас, только не после обезглавленного на его глазах эльфа.

– Продолжай! – крикнул ему Л’атто, – я не пущу ее голову к тебе. Мы сможем прикончить ее.

Но они не смогли. Л’сандер услышал шипение из глубины пещеры и инстинктивно отпрыгнул, оставив меч в ране. Там, где он стоял, в облаке пыли после удара поднималась еще одна змеиная голова. Снова юный эльф заглянул в холодные мутные глаза гигантского хищника, но в этот раз он был безоружен.

– Беги в лес! – прокричал Л’атто, но его крик заглушило торжествующее шипение обеих голов. Обе змеи, как сговорившись, начали одновременную атаку на эльфов. Что кандидат, что ветеран, могли только уклоняться. Поврежденные ноги ныли от боли и слушались нехотя, но усилием воли, или вернее под действием смертельного страха, Л’сандер заставил их прыгать и отскакивать от бросков второй змеи. Его спасало то, что та почему-то действовала медленнее соперницы Л’атто. То ли не привыкла к свету, то ли неудачно расположилась в пещере. После особенно удачного кувырка, когда эльф оказался на относительно большом расстоянии от нового противника, он собрался с силами и побежал к лесу, ожидая с каждым мгновением, что мощный удар выбьет из него жизнь, или гигантская пасть перекусит его пополам.

– Молодец! Беги в лес, не жди меня, уводи их от Далека, – запинаясь, прокричал ему вслед Л’атто, – я отступаю вслед за тобой.

Шаг, дюжина, две. Л’сандер был еще жив, и лес был рядом. А потом? Солнце садилось, и змеи продолжат погоню в лесу, во тьме. Он задыхался от усталости, боли и страха. Отчаяние сжало его сердце.

– Змеево отродье! – Л’сандер против воли остановился в изнеможении у ближайшего дерева и обернулся. От увиденного силы полностью покинули его. Он прошептал, – Великий Дракон.

Л’атто стоял лицом к пещере с копьем в руках. Он успел отступить на середину расстояния от пещеры до леса, каким-то образом отбиваясь сразу от двух змей. Нет, не двух. Преследуя эльфа, змеи больше и больше выползали из пещеры, открывая небу свои тела. Хвостов так и не было видно, потому что обе змеи оказались одной! Гигантский двухголовый змей выполз из пещеры, из толстого тела росли две шеи, каждая длинной и толщиной превосходившая лежащую не поляне убитую тварь.

– Л’сандер! Если ты меня слышишь, – Л’атто не смел обернуться, – беги в Дол, предупреди всех.

– А ты?! А Далек? Хакон скоро будет здесь, ты же позвал его, – в отчаянии прокричал Л’сандер.

– Беги! – коротко ответил наставник. Он закрутил копье над головой, привлекая змеиные головы, которые будто вспомнили про еще одну добычу и высовывали раздвоенные языки в сторону юноши, ища его следа в воздухе. Л’сандер заметил, что левая штанина наставника разорвана, и нога в крови. Эльф не собирался бежать вместе с ним.

– ААААА! Проклятые твари! Пошли прочь от Дола, – юноша и змеи повернулись в сторону крика. Змеи тем сильнее отвлеклись на крик, что в них летели камни, отскакивающие от их чешуи. Далек, бледный и безоружный стоял в дюжине шагов от чудовища, в подоле рубахи у него были собраны камни, которыми он забрасывал змей.

– Далек? – удивился Л’сандер, словно забыв, что болтливый эльф не умер и не остался в Доле, а мирно спал поблизости.

Л’атто не тратил время на удивление. Он воспользовался тем, что тварь отвлеклась от него, и взяв копье за кончик древка обеими руками, вонзил его, вытянувшись в струну, в нижнюю челюсть той головы, с которой так долго сражался. Морда была слишком большой, чтобы лезвие могло пронзить ее насквозь, но наконечник с древком вошли настолько глубоко, на сколько хватило длинны рук Л’атто. Сраженная змея выгнулась и повалилась на землю, не издав ни звука и унеся в себе оружие. В следующее мгновение вторая голова метнулась вниз и вцепилась клыками в эльфа, подняв его над землей. Л’сандер в ужасе увидел, что клыки змеи пронзили наставника насквозь, прокусив бедра и туловище. Голова и руки безвольно болтались. Л’атто внезапно открыл глаза, и, глядя на Л’сандера, свистнул, вновь призывая Хакона. Свист вышел слабым и коротким – змея яростно дернула головой, послышался треск ломающейся шеи и мягкий стук упавшего на землю тела. Издав громкое шипение и забыв про Далека, вторая голова ткнулась мордой несколько раз в затихшего близнеца. Не дождавшись ответа, она впала в ярость и стала бешено колотить распростертого Л’атто. После нескольких ударов, от эльфа осталась тошнотворная каша с кусками одежды, пропитанной кровью. Морда змеи была вся в крови, облеплена грязью. Пара костей эльфа торчала из ее кожи, застряв в ней после ударов. Отомстив, змея снова повернулась к погибшей половине. Склонившись над разветвлением, там, где тело расходилось на две шеи, она широко раскрыла пасть. Из верхней челюсти перед клыками выступил еще одни длинный толстый зуб. Змея с тихим шипение спрятала длинный язык внутрь, и из выдвинувшегося клыка полилась прозрачная жидкость. Попадая на мертвое тело, она разъедала его, шипя и дымясь. С последними каплями, змея втянула этот зуб обратно, и уставилась на разлагающееся тело близнеца. Вскоре дым и звук прекратились, оставив в месте соединения второй шеи и тела оплавленный короткий обрубок, словно обожженной кожи. Змея отползла от отсеченной таким образом головы и уставилась на Л’сандера.

Все это юноша видел словно со стороны и сквозь ткань. Когда Л’атто был схвачен челюстями, надежда, проснувшаяся после убийства первой головы, сменилась смирением перед неизбежным концом. Ноги его подкосились, он осел на землю, прижавшись спиной к дереву. Скатываясь, он зацепился волосами за сучок, тот вырвал несколько прядей и распустил узел, волосы закрыли эльфа от мира. Сквозь эти шоры он видел, как раздавили наставника, от этого вида явившегося Далека вырвало, и он снова лежал без сознания. Также он видел, как монстр избавился от мертвого груза. И теперь он спокойно смотрел на медленно приближающуюся змею. Он силился вспомнить мать, свое детство, но напрасно, внутри была пустота. Весь мир, все прошлое и настоящее свелось к гигантской змее. Будущего не было.

– Л’сандер! – услышал юноша, что это? Отец встречает его после смерти? – Л’сандер!!

Змея дернулась и зашипела, отвернулась от юноши и уставилась в пещеру. Заработали мощные мышцы, стуча по земле и набирая скорость, и тварь вытянула хвост из недр скалы – на хвосте был какой-то нарост.

– Л’сандер! – раздалось громче и ближе. Кричал нарост.

– Гал? – юноша не верил своим глазам, он бы закричал, но сил больше не было, – Гал!

На хвосте монстра, вцепившись в рукояти мечей, вонзенных в змею, висел Галедан. Лицо его было маской ярости и решимости. Тварь подняла хвост над землей и уставилась на очередную жертву, но зашипела и забилась в конвульсиях – из глаза торчала стрела. Из пещеры спокойной походкой, не таясь и смотря прямо на тварь, вышел Хакон. В руке у него был лук. В другой копье, которое он бросил Галедану, отпустившему хвост. Хакон наложил новую стрелу на лук и коротко бросил: «Так же как с той». Галедан молча кивнул и бросился на змею. Тварь замерла, выбирая жертву, и тут же вторая стрела вонзилась ей в морду. Она зашипела, и третья стрела исчезла в пасти. Тем временем Галедан вонзил копье в тело змеи под углом и навалившись всем весом, вогнал его поглубже, пока древко не сломалось.

– Назад, – бросил Хакон, посылая стрелу за стрелой.

Застрявшее таким образом копье явно мешало монстру двигаться – рана была в шею, и ее движения перестали быть стремительными. Стрелы продолжали сыпаться на ее голову. Змея явно потерялась, попробовала атаковать хвостом, но он был слишком длинным для незаметной атаки – оба эльфа легко отпрыгнули от него. Седая Коса отбросил лук, и побежал в атаку. Змея перестала обращать внимание на Галедана, стараясь укусить и прибить хвостом старшего эльфа. Тот уклонялся от выпадов головы и старался сократить дистанцию до тела твари. Его руки все еще были пусты. Наконец, Хакон, увернувшись от очередного удара хвостом, сам прыгнул на него и обхватил руками. Эльф проворно пополз по змее, перебирая руками, словно взбираясь на очень крутую гору. Л’сандер не сразу сообразил, как ему это удается. Змея шипела и извивалась, но эльф держался, тогда она пробовала кататься по земле, чтобы раздавить назойливого врага. Хакон спрыгнул на землю и спокойно отступил к Галедану.

– Еще рано, тварь еще сильна, тебе еще придется побыть приманкой, возьми мой нож. Берегись.

Гал вытащил из ножен наставника тяжелый тесак и кинулся в сторону змеи. Тут Л’сандер увидел, как Хакон поправлял какие-то ремни на руке, поворачивая их вокруг ладоней, и все понял – Седая Коса носил на руках изогнутые шипы, прицепленные к кожаным ремням, которые он использовал как крючья, чтобы передвигаться по живой громаде монстра. Сейчас он направил шипы наружу, чтобы они не мешали сделать последние выстрелы. Пока Галедан вился вокруг змеи, Хакон подобрал лук и сделал четыре выстрела. Все попали в голову, и одна стрела застряла рядом со вторым глазом, причиняя еще больше боли твари. Защитник вновь ринулся к змее и ловко взобрался на ее тело. Однако, ему пришлось трижды спрыгивать на землю и вновь забираться на монстра, рискуя быть раздавленным. Змея явно теряла силы и волю к борьбе. Многочисленные раны, множество порезов от шипов Хакона и непрекращающиеся атаки Галедана, который кромсал тело змеи всякий раз, как тот переставал угрожать ему, – все это измотало монстра. Л’сандер, которого радость от пришедшей поддержки не вывела из прострации, смотрел на эту борьбу как незаинтересованный посторонний. Он видел измученное дикое животное, своего друга добряка Галедана, прыгающего с тесаком с диким азартом, почтенного Хакона, доблестного защитника эльфов, измазанного кровью с головы до пят, хладнокровно расправляющегося с противником как с разросшимся сорняком. Столько боли, столько крови, и единственная слава – остаться в живых, что удается не всем. Не этого он хотел. Пойдет ли он по этому пути?

Наконец, тварь выдохлась, почти перестала сопротивляться.

– Еще чуть-чуть! – прокричал Хакон. Эльф добрался до головы и несколькими мощными ударами разорвал ей шею, добравшись до хребта и перерезав сухожилия. Движения твари стали беспорядочными и какими-то неразумными, словно из тела ушла воля, двигавшая мышцы.

– Ко мне! – Галедан подбежал к спрыгнувшему на землю наставнику и передал ему нож.

Двумя мощными ударами Седая Коса разрубил череп агонизирующей змеи и третьим ударом прервал ее мучения.

Наступила тишина. Л’сандер не нашел в себе сил ни встать, ни хотя бы порадоваться. Он убрал волосы с лица, и это показалось подвигом. В закатном свете Хакон выглядел не просто окровавленным, а выкупавшимся в крови. Он возвышался над еле живым эльфом:

– Где свистун Л’атто, брат защитник?

Глава 3

Талия и Риир

Она шля рядом с ним, как обычно болтавшая без умолку, довольная жизнью и знавшая свое место в ней. Он же шел погруженный в свои мысли и злился на себя, что даже в компании подруги, страхи и сомнения владели им. За спиной висел плотный мешок, набитый свежими продуктами, собранные хранительницей и старостой. После посещения Дола на душе было еще тяжелее. С каждым циклом он чувствовал себя все более и более чужим в селении. В ученики его никто не брал, работу давали редко и самую простую. Бывали месяцы, когда он просто убирался в доме старейшины и гармонии. Ему было совестно и неприятно получать дармовую пищу и одежду. Его съедала обида, что он, сильный и жаждущий дела эльф, проводит дни в бездействии. Что он никому не нужен, не смотря на все его рвение и готовность трудиться. Поэтому, когда недавно какой-то дурак обозвал его бездельником, он избил его. Не помутузил или намял бока, а именно избил, жестоко и целенаправленно. Полегчало на полдня, а отношение к нему в Доле еще ухудшилось. Он и так всегда был подкидышем, чужаком, которого судили строже своих детей, не заботясь о справедливости. А после трагедии цикл назад, когда во время испытания защитников двое кандидатов пропали бесследно, один погиб и один остался калекой, жители Дола ополчились на него окончательно. Потерявшие разум от горя, родители пострадавших обвиняли его и в похищении, и в том, что он приманил в селение тварь тьмы. Д’риан и Талия всех уверяли, что он провел тот злополучный день с ними, а Хакон на собрании объявил, что гигантские двухголовые змеи – это известные хищники, редко встречающиеся в этих землях, но никакие не твари тьмы. Все равно, его фигура сплелась в сознании жителей с их страхами и недавним горем. Хранительница успокаивала его, говоря, что со временем все успокоится, что он только начал свою жизнь. Что через много циклов где бы он ни очутился, он со спокойной улыбкой будет вспоминать свои сегодняшние мучения. «Где бы он ни очутился», – она не скрывала, что нет ему места в Доле. А ведь хранительница – самый близкий эльф для него, она даже отказалась от одной из трех учениц, верившей больше болтовне семьи, чем слову наставницы. Почтенная эльфийка познакомила его с учением о гармонии. Рассказала об истории эльфов, их обязанностях и о том, как хранительницы следят за состоянием Сферы через свои ритуалы. Будучи юношей, он не мог обучаться техникам хранительницы, что не сильно ее расстроило, так как он не принял разумом того, чего не чувствовал в сердце. Возможно, не будь он чужаком со странным детством, все было бы иначе, но он не обольщался. Староста и Хакон достаточно рассказали ему такого, что ставило под сомнение существование гармонии в мире. Он решил для себя что эльфы и драконы оберегают гармонию Сферы как мира в целом, в космических масштабах. В повседневной жизни, когда твари тьмы не грозят творению Великого Дракона, эльфы разных селений и столичных городов ведут себя друг с другом точно так же, как жители Дола относятся к нему. Хранительницу он любил как мать, наверное, старосту он уважал как дядюшку, с ним не забалуешь как с братом или другом, но и не боишься, как отца. Хакон же вызывал смешанные чувства. В детстве его не посещала мысль стать защитником, взрослея, такая идея могла вызвать только усмешку у него и негодование у жителей Дола. Седая Коса же не разделял предубеждений прочих эльфов и пресекал глупую болтовню в его присутствии. Однажды он появился у Старейшины и предложил тому обучать его, Риира, основам выживания в дикой природе и боя. Он был рад и жадно учился. За это он любил и уважал Хакона, однако, каждую луну тот подвергал его допросу: что он делал, почему случались те или иные конфликты с его участием, что он думает об эльфах Дола. В спокойные месяцы разговор был короток, когда его втягивали в драку, приходилось часами повторять одно и тоже. К чести защитника в месяц того несчастного испытания допрос был краток. Сам он не знал, зачем Хакон изводит его одним и тем же разговором из года в год. «Для твоего блага», – неизменно отвечал тот. Всезнающий Д’риан же как-то шепнул ему, что почтенный защитник отсылает письма о нем в столичный город, но зачем не известно. В общем, Хакон был…

Он шел бок о бок с ней, неся мешок с провизией. Жилище старейшины было не близко, но она за циклы привыкла к дороге, и могла дойти туда ночью с завязанными глазами, и довольно быстро. Уходя от старосты, она заметила пару недобрых взглядов, брошенных в их сторону, и знала, что они не остались незамеченными Рииром. Теперь он будет дуться всю дорогу и не замечать ее. Она поспешно начала болтать про все подряд, как только они вышли из Дола, лишь бы он не закрылся от нее внутри себя. Про урожай, про то, как изменились Л’сандер и Гал за год службы защитниками, про Ринию, про Д’риана, что он вот-вот уедет в столичный город учиться на исследователя, и что они останутся вдвоем. Вдвоем. Мама в последнее время часто спрашивала, чем бы она хотела заняться. Она искренне отвечала, что тем же, чем и сейчас – помогать ей на ферме. Каждый цикл заботиться о садах, и собирать щедрый урожай, как делали папа с мамой, хранить их дом. Выдать Ринию замуж, она еще так молода и красива. Гал как-то по секрету сказал, что один защитник частенько спрашивает брата как дела у его матери, тот непонимающее отвечает, а все защитники смеются над недогадливым Л’сандером и влюбленным эльфом. И правильно делают, ее матери не нужен робкий ухажёр, чего-то расспрашивающий у глупого брата. На этой мысли она запнулась, рассказывая про забавный случай в таверне. Она старалась держать Риира в курсе всех событий Дола, чтобы он чувствовал себя частью селения, и постоянно упоминала его в беседах с другими эльфами, нравится им это или нет, но он тоже один из них, а не просто задержавшийся гость старейшины, который куда-то может уйти. К ее досаде и разочарованию, мало кто в Доле считал Риира своим, и в глубине сердца она боялась, что он уйдет, оставив ее одну. Девушка вернулась к повествованию, отметив, что юноша рассеяно кивнул в ответ не ее продолжение. Рассказывая дальше историю, признаться, не сильно интересную, Талия вернулась к образу брата. Он больше не задавался и не воображал. Дома он не рассказывал про случившееся на испытании, но весь Дол и так все знал. Три луны заживало его тело и дух. Однажды Хакон навестил его, посидел с ним наедине, и на следующее утро брат ушел в дом защитников за заданием. Его отправили в патруль с Галом на дюжину дней, по истечению которых Л’сандер выглядел как раньше, только глаза не вернули былой блеск. Этого она не могла ему простить: отказаться от своих надежд и планов после первого поражения было так же глупо, как и строить из себя всезнающего эльфа в детстве. Думая о брате, невольно приходит на ум Галедан. Гал, возмужавший, но оставшийся собой после трагедии. Возможно, ставший смелее, и она заметила это сразу. Он стал заметнее выражать свою симпатию к ней, пару раз говорил о своих чувствах открыто. А два дня назад позвал ее замуж. Вот так просто. Бедный Гал, он очень славный и честный эльф, но Талию никогда не тянуло к нему. Не так как к Рииру. Наскучившая ей самой дурацкая история, услышанная в таверне закончилась, и она решила вызвать юношу на разговор темой поострее.

– Галедан сделал мне предложение на днях, вот, думаю, согласиться или нет, – игриво пропела девушка и, не глядя на юношу, слегка увеличила шаг. Не услышав шагов позади, она уже решила, что Риир онемел от удивления или, как было бы славно, ревности. Талия обернулась, – Риир? Чего молчишь, что ты на это скажешь?

Юноша замер на месте, глаза невидяще смотрели вперед. Ветер трепал узел мешка и волосы, собранные в хвост на затылке. У Риира был приступ.

Что ж, подожду, – вернулась к нему девушка. Она попробовала вытащить тяжелый мешок из его рук – узел не поддался, казалось, потяни она сильнее, и Риир упадет следом за поклажей. Иногда его руки слабеют во время приступа, и их можно освободить, и даже аккуратно посадить юношу, надавив на плечи, пару раз Талия так делала, и у него было смешное выражение лица, когда он приходил в себя и пытался шагать дальше, сидя на земле. Но обычно Риир просто замирал и стоял столбом, мышцы не натянуты, но и не расслаблены, как сейчас. У нее было минуты три, и она беззастенчиво стала рассматривать его. Простое лицо, правильное, светловатое, но без бледности. Обычно наморщенный лоб распрямлен силой болезни, и Риир выглядит младше нее на пару циклов. Волосы такие же светлые, как у большинства жителей Дола. Ростом чуть ниже брата, широкие плечи, если конечно рядом не стоит могучий Галедан.

– А ты позовешь меня замуж? – оглядевшись по сторонам, Талия провела рукой по лицу застывшего юношу. Прикрыла глаза рукой и поцеловала. Теплые вялые губы и язык, лежащий пластом, создали впечатление будто девушка целует собственную руку, как она делала в детстве, пытаясь понять что такого занимательного находят взрослые в этом занятии. Мерное дыхание носом вместо горячего шепота, уверявшего в ее красоте и привлекательности, тоже не добавляло очарования. Талия оторвалась от лица возлюбленного и снова огляделась, нет ли свидетелей, – немного лучше, чем в прошлые разы, но тебе надо еще многу научиться, Риир! Где страстные объятия, будь напористее, покажи, как ты меня любишь. Ведь любишь? – девушка с тоской посмотрела на безучастного друга. Вздохнула и стала ждать.

…в общем, Хакон был в малочисленной группе эльфов, к которым он относился с симпатией, но в то же время, он прервал ход мыслей, удивившись тишине. Талия смотрела прямого на него. Какая же она красавица.

– В чем дело? Ты так и не рассказала до конца про этот случай с торговцем вина в таверне, – и тут по ее смущенному виду он понял, что произошло. Змеево семя! Как же ему надоели эти приступы одеревенения. Как можно планировать свою жизнь, имея такой недуг, ограничивающий его возможные занятия. Недужный отщепенец! Зачем такой Талии? – опять?

– Опять, – подтвердила она и закусила губу, – значит, ты не услышал конец рассказа?

– Нет.

– Ничего страшного, там все равно не смешно, я уже и забыла, зачем вообще начала его, – она залилась хохотом, и он сам невольно улыбнулся.

– Сколько?

– Сколько? Ааа, а ты про это, минуты три-четыре, – отмахнулась девушка как от чего-то незначительного, – видел бы ты, как Д’риан наседал на него с вопросами!

– Опять пытал несчастного путника насчет жизни в столичных городах? – не тысячу же лет теперь страдать из-за проклятого замирания. На него напало то самое, так любимое им настроение, когда на смену тяжелых утомительных раздумий приходит легкость и приятное безразличие. Будь что будет! – наш умник выудил что-нибудь новое?

– Только очередное подтверждение тому, что и так знал, – улыбнулась она в ответ на его оживление, – знаешь, я не удивлюсь, что через пару лун Д’риан просто исчезнет. Знаешь, уйдет не попрощавшись. Оставит какую-нибудь записку с дурацкой шуткой и отправится в один из столичных городов, да еще в тот, что подальше.

– И вернется через много лет известным исследователем, но слава о нем опередит его, и мы будем гордиться, что знали его, когда он был непоседливым юнцом, – подхватил он. Ему нравился Д’риан, ему явно было не место в Доле с его любознательностью. Риир на самом деле не удивился бы такому исходу. Он был уверен, что сын трактирщика все еще живет в селение только из-за Талии. Долгие жадные взгляды, бросаемые им на девушку, не были так заметны, как того же дурака Гала, но не оставляли сомнений в своей природе. Странно, что сама Талия не понимала их. Или не хотела понимать. – Будем по нему скучать, то такова жизнь, он тянется к делу исследователей, и мы как его друзья обязаны поддержать его, ведь ты же тоже желаешь ему добра? – он с ревностью поглядел на нее.

– Да, конечно, ему не стоит терять время здесь с нами, – искренне ответила она, и в груди потеплело. «С нами». Она сказала: «С нами».

– Расскажи, что нового вычитал и вызнал наш будущий исследователь Сферы? – он перекинул мешок на другое плечо, и они весело зашагали дальше.

Хорошо было вот так вместе идти, посмеиваться над другом и вспоминать забавные случаи из прошлого. Талия, конечно, желала успеха Д’риану и верила в него, но ей не хотелось потерять его. Он был ей нужен. Нужен до тех пор, по крайней мере, пока Риир не найдет свое место в Доле. С каждым циклом, приемный сын старейшины мрачнее и мрачнее смотрел на жизнь в селении, и как она боялась, на жизнь в целом. Глупые нападки и непрекращающиеся россказни про его происхождение ожесточили его. В ответ не ее уверения, что не все в Доле относятся к нему плохо, и что хранители гармонии Сферы сами обязаны жить в гармонии между собой, он встречал циничными репликами. Риир парировал ее жизнерадостность не только примерами из своей горькой жизни, но и многочисленными историями, поведанными ему старостой и Хаконом, которые, как она была уверена, были рассказаны ему в слишком раннем возрасте. Она даже высказалась по этому поводу однажды. Старосте, конечно, Седая Коса вызывал в ней почтение, граничащее со страхом. Талия признавала, что ее взгляд на жизнь, возможно, наивен, и что она воспринимает истории о жадности, предательстве и убийствах как нечто выходящее за рамки обычного мира. Как единичные проявления зла в Сфере, живущей в гармонии. Проблема была в том, что Риир наоборот принимал эти жуткие истории за норму жизни. Для него праздники урожая и гармонии, взаимовыручка эльфов Дола, преклонение перед мудростью старейшины, – все это было проблесками света, не всегда настоящего, в мрачном мире, полного борьбы и лжи. И она не могла его переубедить или хотя бы поколебать в собственной правоте. Здесь и пригождался Д’риан. Моложе их (она всегда считала Риира своим сверстником, с тех пор, как старейшина во второй раз привел его в Дол), он знал куда больше свидетельств жестокости жизни, чем Риир, но смотрел на них как бы с высоты. Они не горячили его сердца и не напитывали душу гневом или пренебрежением. Занимая срединную позицию между ними, он одновременно возвышался над спорящими друзьями. Риир чувствовал, что за спокойной мудростью, не понятно, откуда взявшейся в молодом эльфе, стоит правда, и признавал себя неправым, считая Сферу за шар тьмы в холодном космосе. Поэтому Талия хотела, чтобы оба ее друга были рядом, чтобы самый дорогой из них не лишился необходимой ему поддержки и защиты от навязчивых мыслей.

Дорога за приятным разговором летела под ногами, и впереди показалось жилище старейшины – естественная пещера в низком холме, в противоположной от Предела Мира стороне к Долу. Пока не пришли к дракону, она должна успеть поговорить о главном, рассказать наконец-то Рииру, как он ценен для нее, и что его место в Доле, с ней.

– Почти пришли, – сказала она, думая, с чего бы начать

– Да, не устала? Хочешь, передохнем?

– Нет, что ты, – отмахнулась она. На ходу будет легче говорить, чем сидя лицом к лицу. – Риир, а что ты будешь делать?

– Ну, расскажу старейшине про встречу со старостой и хранительницей, передам пару пустяковых посланий, спрошу, чем могу быть ему полезен.

– Да я не про это, – перебила она его, не поддаваясь возможности отложить сложный разговор, – я имею в виду, что ты будешь делать в будущем, со своей жизнью? – она увидела, как вся легкость разом покинула Риира, его красивое лицо снова нахмурилось, закрылось.

– Ну, не думаю, что пойду с нашим умником в исследователи, два кандидата из Дола будет для них чересчур, – неловко пошутил он, но Талия, наконец-то начавшая этот разговор, проигнорировала его попытку уйти от ответа.

– Верно, ты не хочешь быть исследователем.

– Не могу, ты наверное хотела сказать, – резко вставил юноша.

– Нет, не хотела, и ты мог бы, – твердо глядя ему в глаза, ответила она, – не спорь. Д’риан хочет стать исследователем. Я хочу выращивать ан’жир в Доле с мамой. А ты? Чего хочешь ты?

– Не все, чего бы я хотел, я могу, и ты прекрасно это знаешь. Буду делать то, что получится, выбор невелик.

– Из чего ты выбираешь, какие у тебя варианты? – наседала она. Они остановились и смотрели друг на друга. Риир одновременно и прятал глаза от нее, и бросал пронзительные взгляды, стараясь показать, какой он взрослый и сильный – выглядело жутко и неприятно.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу знать, что ты планируешь делать в будущем. Не завтра, не через цикл, но потом. В будущем, – Талия сдерживала подступившие слезы и боролась с желанием обозвать его дураком и убежать домой. Она открыла свой секрет и свое намерение допытаться ответа матери, и та предупредила ее, что будет трудно довести разговор до конца. Также Риния предупредила о возможной реакции юноши, и что Талия не должна обращать внимания на его «игры», как назвала их мама, и спокойно добиться ответа.

– Не знаю! Ты это хотела услышать? – взорвался Риир, все его хорошее настроение испарилось. В глазах застыли слезы. – Я хотел бы работать в таверне, всегда быть среди других эльфов, но ты знаешь, что папаша Д’риана терпеть меня не может и постоянно болтает чушь про меня. Я хотел бы стать учеником старосты, чтобы помогать Долу жить в гармонии и быть посредником между эльфами и старейшиной, но все жители против этого, нет, не перебивай! Да, кто-то относится ко мне хорошо, не откажу им в этом, но спроси их, хотели бы они однажды увидеть меня, приемыша с темным прошлым, во главе селения? Я бы хотел стать и фермером, и разводчиком грифов, но у меня нет своего угла, и никто так меня и не взял в ученики, я уж не говорю про усыновление.

– Риир, – плача, тихо позвала его Талия, протягивая руку и робко касаясь его руки. Он отвернулся, пряча слезы, но руки не отдернул, хотя и не ответил на пожатие, – прости меня, Риир, я все это знаю. Я не хотела причинить тебе боль расспросами. Скажи только одно, ты хочешь жить в Доле?

– А куда я денусь? Здесь мне не очень рады, но вряд ли в другом селении меня встретят с распростертыми объятиями, – успокоившись и с горькой обреченностью ответил он, – кому нужен сирота неумеха…

– Неправда, ты многое умеешь, не прибедняйся. Д’риан часто говорит, что ты умнейший эльф, какого он встречал после него самого, – она попробовала было разрядить атмосферу, но осеклась и рассердилась на себя за неуместную шутку. И на юношу, который, утопая в жалости к себе, забыл или игнорировал ее существование. – Значит, ты считаешь, что никому не нужен во всем Доле? Что всем наплевать, исчезнешь ты сегодня или нет?

– Нет, конечно, – он замялся, ошарашенный ее резким переходом от деликатной осторожности к яростной атаке.

– Великий Дракон знает, мне тоже дороги далеко не все эльфы селения. Тот же Д’риан постоянно ругается с собственным отцом. Но для меня Дол – это мама и наш сад, ты и друзья, мудрые и хорошие эльфы. Я, я не представляю жизни без тебя!

– Я тоже, Дол для меня это в первую очередь ты и Риния, потом уже староста и хранительница.

– Вот и живи с нами! – выпалила она, чувствуя как дрожит ее голос.

– С вами? – непонимающе переспросил он

– У нас дома, Риния будет рада такому помощнику, я с ней все уже обсудила. Будем жить одной семьей, она станет тебе мамой. А я, я – женой, – заплетающимся языком она наконец-то высказала заранее подготовленную фразу и чуть не потеряла сознание от неимоверной тяжести сказанного. Она выдохнула, облегчив сердце, но вдохнуть не смела. Сказанное повисло в воздухе и грозило раздавить ее в любое мгновение.

– ??? – он смотрел на нее, и она не могла понять его выражения.

– Я люблю тебя! – выпалила она последний аргумент, и зажала рот ладонью от страха.

– Я тоже люблю тебя, – прошептал он еле слышно.

– Люблю тебя, как жена любит мужа, как мама любила папу, – выведенная из себя его скупой реакцией она бросила ему в лицо, ожидая ответа поэмоциональнее.

С мягким стуком упал на землю мешок, и его руки обвили ее тело. В нос ударил его запах, губы, живые и подвижные, искали ее губ, покрывая поцелуями лоб, нос, щеки. «Наконец-то я целую его, Риир целует меня», – кричало ее сердце, а разум, не способный различить в потоке его признаний отдельные предложения, отобрал самое главное – он тоже любит ее, и они будут жить вместе в Доле.

Эйфория отпустила его. Сколько они так простояли, обнявшись, целуясь и обещая друг другу сотни циклов счастливой жизни. Никогда он не чувствовал себя так хорошо, таким уверенным в будущем. Но Хакон всегда говорит, что каждый эльф должен отвечать за себя. Он успел удивиться внезапно возникшему образу старого защитника в такой момент, но воспоминание было ко времени. Ему было нужно дойти до жилища старейшины и проводить подругу, нет, возлюбленную, обратно домой. К ним, Талии и Рииру, домой? И успеть до заката вернуться домой. Домой ли? Родная и привычная пещера старейшины, казалось, навечно ставшая единственным своим местом в мире, теперь, на фоне готовой воплотиться мечты о полноценной жизни с Талией, казалось чужой дырой в далеком холме. Все прошедшие годы разом покрылись мраком, слились в один далекий день. Где сегодня был его дом было непонятно, но завтра было связано только с любимой девушкой, ее домом на окраине, с приветливой и веселой Ринией. Она же не шутила?! Невозможно, только не Талия! Вот она стоит, довольная, радостная, возможно даже счастливая. Смотрит на него.

– Все хорошо? – робко спрашивает он, чтобы как-то заполнить тишину.

– Да, все замечательно, – краснея, ответила она. Он надеялся, что она тоже испытывает неловкость. Также было ясно, что сейчас не время снова душить друг друга поцелуями и объятьями.

– Думаю, нам стоит идти дальше, ты не против? – чувствуя себя идиотом, пробормотал он.

– Угу, – быстро согласилась она, и он поднял с земли узел. Наклонившись вперед под грузом мешка, он протянул ей левую руку. Талия взяла ее с улыбкой. Уверенно и мягко. И они зашагали, поглаживая пальцы друг друга.

Говорить было трудно, все самое главное уже сказано, чего добавить? Не про погоду же болтать после такого.

– Можно спросить?

– Конечно, Риир, – подбадривающее пожатие ладони.

– Я все правильно делал? Ну, то есть, я никого раньше не целовал, – замямлил он, сгорая от стыда, – даже в щеку. И, кхм, может я целовал тебя слишком медленно или, кхм-кхм, сделал тебе больно?

– Милый, не переживай, все прекрасно, – она залилась смехом.

– Кхм, Талия, – через пару минут он не вытерпел, – если что, ты сразу говори, хорошо?

– Риир.

– Да?

– Помолчи.

– Помолчи, – кажется, он подчинился с облегчением. После того потока слов и чувств, прорвавшегося из каждого, сейчас самое лучшее просто идти рядом в тишине. Она чувствовала, что улыбается, и знала, что захоти она убрать улыбку с лица – у нее бы не вышло. Великий Дракон! Как же хорошо. Она наконец-то смогла открыть свои чувства. И чего она так боялась, какие-то несколько минут, пара прямых вопросов и все. Он знает о ее чувствах, и самое главное, она знает, что любима. Солнце никогда так ярко не светило, а эта узкая тропка, затерянная в лесах вокруг Дола, были ли она всегда такой прекрасной, ласкающей взгляд. Он останется. Он будет с ней. Они будут вместе. Хранительница соединит их души, старостп соединит их разум. Д’риан до своего отъезда успеет сделать что-нибудь этакое на их свадьбе, что-нибудь такое, что потом весь Дол будет обсуждать. Мама будет рада, она всегда поддерживала ее и не позволяла нести чушь про Риира в ее присутствии. Риния сильна как Хакон. Свадьба будет открыта для всего Дола, но она не ждет что все придут. Плевать, со временем все увидят какой Риир замечательный, и как смехотворны их наветы. А Л’сандер? Она почти не разговаривала с братом в этот год. Насколько сильно в нем детское предубеждение? Потерпит или переедет в дом защитников. Всегда можно построить для нас с Рииром отдельный домик на ферме, этажа в два для начала. А как появится ребенок, – тут Талия зажмурилась от удовольствия, погрузившись в мечты. Поистине, это был лучший день в ее жизни.

– Почти пришли, – вывел ее из сладких грез голос Риира.

– Скажем старейшине?

– Конечно!

– Интересно, как он отреагирует?

– Будет рад за меня, за нас – уверенно ответил Риир и добавил, – он часто разговаривал со мной о моем будущем в последние луны. Уверен, что он благословит нас.

– Я тоже так думаю, старейшина добрый и хороший дракон, не то, что другие, – она засмеялась.

– Какие другие? В Доле давно не видели драконов кроме старейшины и его внука. Да и Берг несколько циклов назад улетел.

– Я про Берга и говорила, – спохватилась она. Они с Д’рианом поклялись, что пока не возникнет необходимость, не рассказывать Рииру, что они видели в ту страшную ночь. Она поспешила сменить тему. – Помню, что он был не очень дружелюбным. Знаешь, когда он вернется и вернется ли вообще?

– Старейшина редко говорит про него, и это одна из тех тем, на которые он не разговаривает. Спрашивать бесполезно.

– И много у него таких тем?

– Хватает, – рассмеялся Риир, – в основном касающихся перворожденных. Но бывает, что немое табу лежит на самой обычной вещи.

– Например?

– Например…например, разведение грифов. Я как-то спросил его, как и когда эльфы стали ездить верхом.

– А дракон?

– А твой хороший дракон проигнорировал вопрос. Три раза за день. Я думаю, что он просто не знает, и решил сделать вид, что это великая тайна, чтобы не упасть в моих глазах, – весело закончил он.

– Не думаю, что это возможно, – подхватила она, – я про падение.

– Верно, – серьезно сказал Риир, – я испытываю к старейшине непоколебимое уважение и благодарность. Для меня он воплощение Великого Дракона. Помнишь, как Д’риан рассказывал про воплощенных – драконов, в которых много силы Великого? Они считаются его воплощением, грозой тварей тьмы и хранителями Сферы. Готов поспорить, что наш старейшина будет посильнее любого из них. Вблизи него я чувствую, как свет напитывает меня, как во времена исхода, когда перворожденные создали эльфов, поделившись своей силой. Старейшина словно делится своей силой каждый день, странно, что ни ты, ни Д’риан не чувствуете этого

– Может быть, все дело в том, что ты много времени проводишь с ним, – ей стало стыдно, что она хранит такой большой секрет от любимого. Нужно поговорить с Д’рианом, и пока он не уехал, вместе все рассказать. Но не сейчас. На сегодня хватит откровений и неожиданностей.

– Наверное, – легко согласился он. Вдруг остановившись, он чмокнул ее в щеку и взял за руку покрепче, – вперед, поделимся нашей радостью, Талия.

Держа ее за руку, он с непривычно легким сердцем вышел на знакомую полянку, оставив позади длинную лесную и тропу и, как казалось, все печали.

– Старейшина! – крикнул он, и, повернувшись к Талии, пояснил, – если он спит внутри пещеры, лучше заранее предупредить о своем приближении.

– Он напугается? – смешливо спросила она.

– Скорее напугает тебя, – серьезно ответил он. – Но сейчас его здесь нет. Хочешь пить?

Она кивнула, и он поспешил оставить мешок в пещере, взял кружку и сбегал к роднику. Быстро напился сам и осторожно понес полный сосуд ей. Он был рад сбегать за водой – оставаться наедине было почему-то неловко, он не знал что говорить и куда девать руки. Вернувшись на полянку перед пещерой, он залюбовался Талией. Она сидела на поваленном дереве, выгнув спину и упираясь руками в ствол, лицо было обращено к солнцу и растянулось в улыбке.

– Красавица, – невольно прошептал Риир. Один ее глаз приоткрылся, при этом другая половина лица смешно сморщилась.

– Ты чего?

– Любуюсь тобой, попей. – Он смотрел, как она пьет, и нежность заполняла его. Казалось, нет, он был уверен, что во всей Сфере не было эльфа, зверя или растения красивее Талии, изящнее и гармоничнее. И уж точно не было никого, кто был бы ему дороже.

Девушка напилась, но не успела отдать пустую кружку, как их обоих чуть не смело с дерева резким порывом ветра. Воздух бил их снова и снова, но они уже крепко стояли на ногах, задрав головы кверху – старейшина вернулся. Огромный дракон цвета кости завис над входом в пещеру и плавно опускался, делая редкие широкие взмахи. Когда кончик длинного хвоста лежал на земле, он грузно приземлился на четыре лапы, собрав крылья. Последнюю ударную волну поглотил шатающийся лес.

– Старейшина, – оба молодых эльфа склонили головы.

– Талия, Риир, – мягко прорычал дракон. – Вижу у вас все хорошо и есть славные вести. – Риир открыл было рот, но старейшина продолжал, – и я выслушаю их в свое время. Сейчас же ты, девочка, должна уйти, нам с Рииром нужно обсудить важный вопрос, – дракон проигнорировал возгласы и удивление на лице юноши, – еще светло, уверен, что ты спокойно вернешься в Дол до сумерек.

– Я побегу, старейшина, – озорно ответила Талия, – видимо, вы все уже знаете, я же поспешу обрадовать маму.

– Но как так, – недоумевал Риир. Она же смеясь чмокнула его в щеку, прошептала «Все хорошо, будем ждать тебя дома», поклонилась дракону и исчезла в лесу.

Старейшина молча повернул голову в сторону убежавшей девушки. Эльф с нетерпением ждал, когда дракон начнет разговор.

– Риир, что ты знаешь про свое происхождение? – без предисловий начал перворожденный

– Мои родители погибли, и вы взяли меня к себе, старейшина, привели в Дол, – Риир отвечал просто, не виляя и не гадая к чему такое начало. Он знал, что дракон не любит терять времени зря и научился отвечать его требованиям. – В селение я сразу не прижился. Были проблемы с развитием разума в первые годы, я их совсем не помню. Со временем я стал нормальным эльфом, но в Доле меня многие недолюбливают, болтают чепуху про темного эльфа, хотя всем известно, что вы бы не оставили меня в живых, появись я на свет порченным тьмой. – Риир нахмурился, но тут же расслабился и улыбнулся. – Но теперь это все не имеет значение, я обрел дом в Доле.

– Я рад за тебя и юную Талию, она и ее мать хорошие эльфы. И твоя история достаточно соответствует правде.

– Достаточно? – перебил настороженный юноша. Значит, его пересказ не есть его жизнь.

– Ты так и не научился не перебивать дракона, юный эльф! – грозно прорычал старейшина, но Риира было не обмануть, он знал эту интонацию. Ворчливый дядюшка, так он называл ее про себя. Но в следующей фразе дракон был серьезен, и юноша похолодел. – Сегодня вечером тебе лучше не забываться. Слухи о тьме в тебе волнуют не только эльфов Дола. До заката сюда явится воплощенный наших земель – дракон, наделенный могучей силой. Он проверит тебя. Не смотри на это как на оскорбление. Наоборот. Это будет твоим последним оправданием перед всей Сферой. После вердикта воплощенного, только полный дурак будет упорствовать в своих заблуждениях. А болтливые дураки не могут нарушить гармонию мудрого. Будь мудрым и будешь счастливым.

– А как он проверит меня? – Риир осмелился на вопрос после минутного молчания старейшины.

– Он посмотрит на тебя истинным взором. Может быть, задаст вопросы до или после. Тебе не о чем беспокоиться, проверка займет не больше времени, чем наш разговор. И столько же неудобств. Подкрепись, ты же принес припасы? Новости Дола подождут, я удачно поохотился, и тоже нуждаюсь в покое.

– Старейшина, последний вопрос, – попросил побледневший юноша, – а что если он найдет во мне следы Змея?

– Не найдет. Обнаружь я в тебя зачатки тьмы, я бы уничтожил тебя. Ты живешь. Отдохни и успокойся, до заката для тебя начнется новая жизнь.

Он проснулся задолго до заката. Повернувшись лицом к выходу из пещеры, он прикрылся ладонью от слепящего света. Старейшины не было в пещере. Риир вышел наружу, судя по солнцу, прошло часа два не больше, как Талия ушла.

– Риир! – раздался голос дракона, но не в ушах, а сразу в разуме. Плохой знак. Эльф не мог ответить мысленно. Кричать не стал, стоял молча, осматриваясь. – Я высоко, не ищи меня. Что-то не так вокруг нас. Гармония нарушена. Большего я не знаю. Беги в Дол, предупреди Хакона и старосту, скажи, что речь, по крайней мере, об одной твари тьмы. Пусть предупредят остальных и затаятся в селении. Скажи им, что скоро явится воплощенный, и им нечего опасаться. Пусть будут на чеку. Беги, скорей!

И он побежал. Страха не было, только возбуждение от неожиданности и от приятной ответственности. Старейшина в небе, он выследит и уничтожит тварь. Даже если она не одна. И воплощенный вот-вот будет здесь, Дол в безопасности. Еще утром многими нелюбимый и презираемый, вечером он явится спасительным посланником, предупредит и успокоит эльфов, заслужив их признание. Талия будет рада, что новость об их свадьбе завтра будет встречена благоприятно расположенными соседями, избегнувшими накануне страшной опасности, не без его, Риира, участия. Талия! Они же с Ринией живут на краю селения. Нужно сначала предупредить их, и уже с ними спешить к Хакону. Он ускорил бег. Страх появился и заполнил собой все.

Она тяжело дышала, в боку кололо. Что-то тянуло ее домой через силу, через усталость. Куда она спешит, Риния дома и никуда не денется, через час-полтора она бы и так спокойно дошла. Но если легкие и ноги горят от усталости и напряжения, то сердце ее переполнено радостью, и ею нужно скорее поделиться с мамой, пока эта она не разорвала ее изнутри. Вытерпев несколько глубоких вдохов и выдохов на месте, Талия снова пустилась бегом. Вот их дом показался впереди и стремительно приближался. Последний подъем вверх по склону. Ноги не бегут, прыгают и летят вперед. И она в изнеможении падает в высокую траву – добежала! Талия безмолвно хохочет и перекатывается сбоку на бок как молодой гриф. Сейчас она расскажет маме про их с Рииром согласие. Про то, какая замечательная жизнь ждет их впереди. Отдышавшись, она повернулась на живот и с любовью посмотрела на дом, на эту любимую башенку, являющуюся для нее осью Сферы. Эх, еще бы папа был с ними, Риир бы ему понравился. А вот и мама показалась со стороны реки. Несет первую корзину белья после стирки. Двор еще не колышется разноцветными парусами, но веревки уже разложены. Она почувствовала на лице озорную улыбку. Проползу незаметно в траве, потом поднимусь, когда она будет стоять спиной, и поздороваюсь, как ни в чем не бывало. Она вскрикнет, заругает и рассмеется. Потом мы вместе начнем развешивать первую партию белья, и я ей между делом скажу, мол, все любимая моя мама, женимся мы с Рииром. Ха-ха, или можно подождать второй корзины, нет, сама же не выдержу. Она прыснула в кулачок и неслышно поползла вперед, ветер качал стебли, и ее наверняка было не заметить со стороны. Риния приближалась как всегда статная и красивая. Талия устремила на нее взор и ползла. Вдруг краем глаза она увидела чье-то знакомое лицо чуть впереди. Девушка удивленно повернула голову и уставилась на знакомые черты одного молодого эльфа. Где же я его видела? – был первый возникший вопрос, перекрывший все прочие. Точно! Он же был среди кандидатов в защитники, один из двух пропавших цикл назад. Вместе с этим ответом пришли другие, одни страшнее другого. И почему его лицо на высоте ее, когда она ползет вдоль земли? Как он здесь очутился и что делает? Поморгав, она вгляделась в лицо нашедшегося юноши и не закричала во все горло только оттого, что страх парализовал ее. Дело не в том, что лицо отражало голод и лишения, в избытке пережитые за год. Это вызывало жалость. Ужас был вызван тем, что лицо застыло на голове, болтающейся на веревке, привязанной к поясу какого-то грязного эльфа. У Талии не было сил рассмотреть его, ужасная голова приковывала к себе ее внимание, лишала воли.

– Кто ты и что здесь делаешь?! – крикнула Риния, стоя посреди двора, корзина у ее ног.

– Мама, убегай! – безмолвно раскрывала рот Талия, губы одеревенели, все тело превратилось в безвольную кучу мокрого белья.

Застывшее лицо несчастного мальчика дернулось и двинулось в сторону мамы – незнакомец спокойно шагал к Ринии, не таясь и не убегая. Он был не эльф, по крайней мере, точно не эльф Дола или ближайших столичных городов. Он был выше Л’сандера и шире Гала, волосы темные, почти черные, коротко постриженные, не скрывали заостренных ушей, еще короче чем у Талии. Лица она не видела, но руки, открытые безрукавкой, были узловатые и выглядели очень сильными. Кожа была серого оттенка. Мешковатые штаны складками ложились на тяжелые ботинки. Вдоль правого бедра спускалась веревка с отсеченной головой, вдоль левого – меч, кусок серой стали. Страшный чужак вышел на середину двора и посмотрел на маму, наклонив слегка голову на одно плечо.

-***! – раздалась непонятная речь, Талия посмотрела вправо, со стороны реки топал еще один незнакомец, ниже и намного толще первого, крича что-то и жестикулируя.

Риния, оказавшись между двумя чужаками, не растерялась, схватила толстую палку для развешивания белья и встала так, чтобы видеть их обоих. Те, однако, не обращали внимания на женщину и переругивались друг с другом. Толстый все кричал и тыкал мясистыми руками в отрубленную голову, тонкий огрызался и показывал куда-то за спину. Талия рассмотрела и второго, у него была такая же сероватая кожа, большой живот, какого не было ни у кого в Доле, обтянутый курткой с длинными рукавами из переливчатой материи, по виду дорогой. Толстые кривые ноги в штанах из похожей ткани более светлого цвета, изящные сапожки. В пухлых руках неестественно смотрелся длинный лук, украшенный резьбой. Он стоял к ней лицом, но девушка не рискнула его рассмотреть, боясь встретиться глазами и выдать себя, отметила только красивые волосы, локонами ложившиеся на плечи. Талия не понимала, почему мама не убегает. Она сама не могла двинуться или крикнуть, зачарованная страшной сценой. Оба чужака стояли посреди их двора, ругаясь между собой, а хозяйка, стояла чуть в сторонке, не двигаясь, только палка трясется в руках и волосы колышутся на ветру. Безумная ситуация, которую Талия и в кошмаре не могла бы представить себе. Толстый часто повторял одни и те же звуки, то ли «эр’ас», то ли «елиас», на что тонкий махал рукой. Наконец, низкому это надоело и он повернулся к маме, шикнув на высокого.

– Гр,гр, – почистил он горло, – Рир где есть? Рир?

– Я, я не понимаю, – пролепетала мама. У Талии сердце сжалось, такой напуганной и одинокой выглядела Риния, – что вы хотите?

– Рирь! Рыыыр! – ругался толстый чужак, – Рир! Где есть рир?!

– Его здесь нет, он здесь не живет, – закачала головой мама, и Талия только сейчас поняла, что страшные гости ищут Риира, – что вы хотите от бедного мальчика? Рир нет. Нет есть.

Тонкий что-то прокаркал, низкий повернулся и в ответ накричал на него. Опять не обошлось без «елиас». А потом толстый повернулся обратно к маме, и та, вскрикнув, боком упала на землю. Низкий потрогал ее рукой и подошел к высокому.

– Ма-ма, – прошептала Талия, осознавая случившееся. Риния лежала в пыли, ее юбка была вся в крови, красные ручейки вытекали из нее, уходя в землю. Толстый чужак просто разрезал ее как фрукт, а потом вытер об нее, еще живую, свой нож и продолжил разговор со своим спутником. Он просто зашел на их двор, спросил, где Риир, и убил маму. Зарезал ее маму. Ее бросило в жар, слезы размыли зрение, она свернулась комком и завопила, – Мама-мама-мамочка!

Она кричала и кричала, но двое убийц не прибежали на ее крик, не зарезали также как того несчастного эльфа и Ринию. Весь ее крик уходил в ладонь, крепко зажавшую ей рот.

– Тише, тише, – они ушли, но нельзя выдать себя, – шептал в ее ухо чей-то знакомый голос.

– Риир?

– Это я, Талия, – Д’риан склонился над ней, обхватив ее плечи одной рукой. Его вторая рука держала ее рот.

– Д’риан, они, он убил маму.

– Мне очень жал, Талия, я все видел. Я заметил того низкого, когда бежал сюда. Прости, я не успел. Когда их оказалось двое, я не знал, что делать. Потом заметил тебя. Когда это случилось, я был уже за твоей спиной.

– Я не понимаю, кто они и откуда? Зачем им понадобилось убивать маму?! И Риир, они ищут его!

– Тоже это услышала? Как бы то ни было, очевидно, что они слуги Змея.

– Темные эльфы в Доле?

– Не совсем, скорее какие-то злые, по-настоящему злые эльфы из далеких краев. Дозорные обнаружили их у подножья Предела Мира. Одного защитника они убили, но другой смог добраться до селения и предупредить Хакона.

– Они и защитника успели убить? Обойти Дол стороной, и напасть на маму? – ее перестало колотить, истерика прошла. Она чувствовала, что слезы текли по щекам, но разум вернулся к ней, и она понимала, что сейчас нельзя предаваться скорби. Нужно выжить, выследить убийц. И отомстить.

– Это были другие, в этом и беда, – объяснял Д’риан, – дозорные обнаружили группу чужаков, не армию, отряд, банду. Хакон сказал, что сил защитников достаточно для ликвидации угрозы, и не нужно всем брать в руки оружие. Все эльфы собрались рядом с домом старосты. Я же побежал к вам на окраину, но опоздал. Прости меня, Талия.

– Тебе не за что просить прощения, Д’риан! Не ты убил ее. Ты спас меня и рисковал своей жизнью, спеша к нам на выручку. Если ты виноват, то и я виновата. Я только что вернулась от старейшины и хотела сделать ей сюрприз. Не спрячься я, то была бы с ней, и мы бы обе убежали, спасая друг друга, а не оцепенели бы от страха в одиночестве. Нет! Виноваты только эти двое убийц, и мы отомстим им! Нужно выследить, куда они ушли.

– Нам сейчас нужно бежать к остальным, они должны знать, что враги ближе, чем мы думали.

– А как же те двое? Вдруг они сейчас уйдут и не вернутся?

– А вдруг вокруг Дола бродят другие подобные парочки? И что мы с ними сделаем? Поверь мне, нужно поспешить к старосте, иначе жертв станет еще больше.

– А Риир? Они же ищут его, – колебалась она.

– Где он сейчас, у старейшины?

– Да, дракон отправил меня обратно, сказал, что у него с Рииром какой-то важный разговор.

– Значит, он все еще там, тем более скоро закат, зачем ему покидать пещеру в поздний час? А самое главное, – продолжал он убеждать ее, – если эти убийцы действительно служители тьмы, то старейшина почувствует их появление и не оставит ни Риира, ни Дола в опасности. Ну же, поспешим!

– Хорошо! – она сама понимала, что они вряд ли могли одолеть одного из убийц, и Д’риан прав, нужно предупредить остальных. Но Риир, как же быть с ним, ведь она позвала его домой, что, если старейшина не обнаружит вторжения? Или ее любимый покинул пещеру до того? – сейчас пойдем, подожди немного.

Она забежала в дом, заставив себя не смотреть на тело мамы. Влетела на второй этаж, распахнула дверь спальни Ринии. – Вот оно!

Через минуту спустилась к двери, выглянула, заметив нетерпеливо ждущего ее Д’риана. Кивнула ему и твердым шагом подошла к маме. Любимое лицо побледнело, глаза расширены, рот приоткрыт. «Будто ты смеешься, ты так любила смеяться, мамочка»,– борясь со слезами и не глядя на кровавую лужу, она накрыла мать простыней.

– Я отомщу! Мы все отомстим за тебя, и Л’сандер, и Риир с Д’рианом. – поклялась она.

Затем побежала к другу, вставшему на ноги и оглядывающемуся по сторонам.

– Это расстелю, и побежим, – быстро сказала она.

– Что это? Давай помогу.

Они вместе расстелили другую простыню на склоне, ведущем к старейшине, прижали камнями углы. На ткани было быстро начеркано чернилами: «В Доле чужаки – будь в пещере».

Деревья мчались ему навстречу. Дол приближался. Скоро нужно будет свернуть с дороги, чтобы войти в селение через ферму Ринии. Эх, появился бы кто из эльфов на дороге, он бы отправил его гонцом к Хакону и старосте, а сам бы с легким сердцем поспешил бы к любимой. «Любимой», он впервые позволил себе так назвать Талию про себя. Не верится, что однажды я смогу обращаться к ней так во всеуслышание. Какое чудесное будущее. Он был готов свернуть в сторону, когда впереди увидел силуэт эльфа.

– Ээй! Друг! Постой, у меня послание от старейшины, – закричал он и побежал к стоящему впереди соплеменнику. Но приблизившись, остановился, что-то было не так с этим эльфом. – Откуда ты? Ты не из Дола и основные дороги здесь не лежат. Заблудился? – что-то подсказывало Рииру, что высокий незнакомец с болезненным серым лицом не заблудился. Слишком уверенно блестели его глаза под непривычно короткими волосами. Одетый в неприметную безрукавку, чужак почесал голову жилистой рукой, вторая была на поясе. С пояса свисал простой меч, с другой стороны ничего не было, но ниже колена на грязных штанах виднелась запекшаяся кровь.

– Ты ранен? – недоверчиво спросил юноша, думая может ли тварь тьмы принимать облик эльфа или насылать иллюзии? Темные эльфы из легенд выглядели точь-в-точь как обычные эльфы. Этот же точно отличался.

– ***– не спуская с него глаз, проговорил высокий незнакомец, слегка отведя голову назад

– Рыыыр?! – раздалось удивленное и радостное восклицание, так похожее на его имя. Из-за кустов позади высокого появился, а скорее выкатился на дорогу еще один серокожий странный эльф. Низенький и толстый, как младенец, то тоже явно старше Риира на много циклов. Он был необычно и богато одет, и, бросив на него короткий и как показалось оценочный взгляд, стал раздраженно чистить рукава своей куртки от иголок, семян и прочего лесного сора, сопя и бормоча что-то под нос.

– Рир! – ткнул в юношу высокий. Толстый зыркнул на худого, выпрямился во весь свой небольшой рост, расправил волосы и медленно подошел к нему. На плече у него висел длинный лук, но Риир не насторожился, он не мог представить эти пухлые пальчики пускающими стрелу в цель. Вообще, странная парочка, была скорее потешной, чем пугающей.

– Вы, наверное, из далекого селения и заблудились в наших краях? – попробовал он еще раз. Фразы похожие на его имя вызвали внезапную мысль, а вдруг они из мест, откуда забрал его старейшина? Какая-нибудь далекая родня, решившая найти брошенную сироту? Вряд ли, таких баек даже Д’риан не сочиняет.

– Рир, – указал на него толстый эльф с не совсем вопросительной интонацией.

– Я Риир, – ответил юноша, необычный вид и говор чужака начали смешить его.

– Рыыр есть где, – с тем же выражением проговорил тот.

– Да я, я Риир, – юноша похлопал себя по груди обеими ладонями, – я спешу, пониаешь, спешу! Вы-то кто? Вы есть кто?

– Рир, – кивнул толстяк, и отошел на шаг в сторону, что-то коротко бросил длинному и снова стал чистить свой чудной наряд.

Риир непонимающее смотрел на него, а когда перевел взгляд на высокого, то больше ничего потешного в незнакомцах не видел. Худой чужак спокойно шел на него, разматывая взявшуюся откуда-то веревку. Она была грязной и в крови. Риир догадался, что кровь на ноге была чужой. Кляня себя за доверчивость, еще в такой час, он развернулся и побежал обратно, собираясь оторваться и скрыться в лесу. Он боялся услышать топот высокого, но да него донеслось только уставшее бормотание. В следующую секунду он упал лицом вперед не понятно отчего. Привстал на руках и оглядел себя – ноги были стянуты шнуром с грузами. Он набрал в легкие воздух, и глядя в глаза приближающегося высокого чужака, заорал: «Помогите!»

– …могите! – пробормотал он, глядя, как земля трясется перед ним. Похоже, его несет на плече высокий. Проклятый приступ! Его не убили, но он не успел предупредить жителей Дола. Интересно, они далеко от селения? Стоит попытаться. – ПОМОГИТЕ!! ЧУЖАКИ!

Чужакам это не понравилось, они заворчали на своем языке, а потом вопящего Риира сбросили на землю. Он не переставал звать на помощь, пока мог. В этот раз он был уверен, что это не приступ: последнее, что он видел – летящий ему в лицо ботинок.

Они быстро добрались до центра Дола. Было странно оглядываться и осматриваться среди с детства знакомых домов. То, что за каждым поворотом пустынной улицы может оказаться смертельно опасный чужак, наводило ужас. Она выдохнула, когда впереди показалась запруженная эльфами площадь гармонии. Молодые эльфы вбежали в толпу соплеменников и стали пробираться к ее средоточию.

– Срочные вести! Дайте дорогу гонцам! – закричал Д’риан, и селяне расступались перед ними.

– В чем дело, юный Д’риан? – перед ними вырос Хакон, по бокам стояли другие старшие защитники и староста.

– Где Л’сандер?! – спросила она, переводя взгляд с Седой Косы на старосту, игнорируя испуганные и любопытные лица остальных жителей.

– Впереди, в дозоре – внимательно посмотрел на нее Хакон и повернулся к юноше, – что за весть ты принес?

– Ты не знаешь, где Риир? – обратился к ней староста, но реакция эльфов на ответ Д’риана заглушила его вопрос.

– Они здесь! Слуги змия в Доле! Враги близко!

– Тишина! Прекратить безумный галдеж! – толпа пристыжено притихла, только с краю площади были слышны причитания: «мои грифы, что будет с моими грифами?!». Хакон повернулся к ним, – только факты, быстро и четко.

– На ферме было двое эльфов чужаков, они убили маму, – эльфы замерли, шепотком страшная весть дошла до далеко стоящих. Хакон громко втянул воздух, – они почему-то искали Риира, он должен быть у старейшины, мы оставили ему предупреждение и поспешили сюда. Других убийц не видели.

Хакон перевел взгляд на Д’риана, тот кивнул.

– Староста, уведи этих двоих в свой дом, нужно позвать хранительницу, если она освободилась. Брат, – обратился он к одному защитнику, – приведи Л’сандера и Галедана, ничего им не говори, заведи их через заднюю дверь.

– Пойдемте со мной, дети, Хакон разберется, – староста взял их обоих за плечи и ввел их в свой дом.

Талия, рассказав о своем горе другим, снова отдалась скорби и тихонечко плакала. Староста что-то ей сказал, положив руку на плечо, потом ушел. Вскоре снова появился и поставил перед ней кружку.

– Выпей, бедная девочка. Хранительница занята и не может пока прийти. А от ее учениц, прямо скажу, сейчас толка не будет. – Она ничего не ответила, и он присел к Д’риану.

– А ты как, юный Д’риан? Было очень смело и толково с твоей стороны сразу вспомнить о друзьях. Не твоя вина, что ты не успел.

– Но будь я чуть быстрее, – начал Д’риан дрожащим голосом.

– То наверняка бы был убит вместе с Ринией, и оставил бы Талию одну, – перебил его староста, – что случилось – то случилось, нет смысла гадать о других исходах, ибо они не наступили и не наступят. Ты спас одну там, где могли погибнуть две. Это не вина, а подвиг.

Талия слушала старосту, и ей нравилось, что он не сюсюкал с ними, как с детьми, а называл вещи своими именами. Она попробовала теплую пахучую жидкость в кружке, она оказалось на удивление безвкусной, и зараз осушила ее. Зашел Хакон.

– Все эльфы предупреждены о возможной опасности. Будут ждать снаружи. Неизвестно, сколько продлится охота, а здесь есть вода и еда. Часовые из селян выставлены, все подходы к площади просматриваются. Двух защитников я оставил на крышах. Сейчас подойдет брат Арманд и приведет Л’сандера, он должен узнать скорбную весть. Галедан тоже будет, он присмотрит за ним. Эти трое останутся здесь, защищать жителей. Я с оставшимися братьями ударю по врагу, мы не будем ждать их атаки.

– Хватит ли вам сил? Одного защитника мы уже потеряли, и пятеро останутся здесь.

– Если сила будет не на нашей стороне, мы отступим сюда. Нельзя дать им почувствовать себя хозяевам, они могут осмелеть. Если подожгут Дол с окраин, что мы будем делать? В дыму и панике многие погибнут. И эти убийцы Ринии, – обычно спокойный голос Хакона наполнился яростью, Талии показалось, что гнев кипел на его губах, – два негодяя смогут сделать много зла, и нужно считать, что есть другие. Мы должны убить обнаруженных, затем выследим остальных. Кем бы они ни были и откуда бы ни взялись, – Седая Коса вытянулся, глаза его сверкали, рот растянулся в хищной улыбке, – это наша земля.

– А старейшина? – через минуту молчания, когда сердце каждого отозвалось чувством долга и гнева на слова защитники, спросил Д’риан, – дракон не оставит нас, может быть стоит позвать или подождать его.

– Скорей всего он уже знает о вторжении и вероятно расправляется с другой угрозой, – ответил Хакон.

– Согласен, – поддержал защитника староста, – раз Хранительница почувствовала нарушение гармонии извне, то перворожденный тем более осведомлен о случившемся. Эту битву мы должны выиграть сами. По крайней мере, начать ее.

В глубине дома раздался стук, Староста, переглянувшись с Хаконом, пошел открывать дверь. Вернувшись, он привел троих защитников.

– Вы звали нас, почтенный Хакон, – спросил Л’сандер, бросив удивленный взгляд на нее.

– Л’сандер, твоя юность прошла. Крепись, и прими скорбную весть, как подобает защитнику, – брат напрягся, и их взгляды встретились. Она собиралась с силами, но Седая Коса не терял времени, – твоя мать, почтенная Риния убита. Твоя сестра и Д’риан, выведший ее оттуда, видели это своими глазами.

– Кем? – выдавил из себя Л’сандер. Лицо покраснело, глаза смотрели сквозь Хакона, челюсти сжаты.

– Двое чужаков бродят по окраинам Дола. Вероятно, это подельники тех, кого обнаружили дозорные. Возможно, есть другие. Вы с Галеданом остаетесь здесь под началом брата Арманда. Еще двое братьев будут нести дозор на крышах. Впятером вы должны защитить жителей. Я с остальными перебьем чужаков на севере и вернемся к вам. Сейчас не время скорбеть. Пришел час мщения.

Хакон кивнул старосте и Д’риану, положил руку на ее плечо, и что-то шепнув старшему защитнику, вышел на улицу, впустив в тишину дома обеспокоенное жужжание эльфов снаружи. Она почувствовала на себе чей-то взгляд – Гал молча смотрел на нее с такой жалостью, что ей стало тошно. Талия отвела глаза.

– Ты не ранена? – сдавленно спросил брат, его голова повернулась в ее сторону, но она не была уверена, что он ее видел.

– Нет, я цела. Я все видела и хотела закричать, но Д’риан зажал мне рот, и я выжила.

– Ты был там, – то ли спросил, то ли сказал Л’сандер, повернувшись к юноше.

– Я-я, спешил предупредить их, но чужаков оказалось двое. Я не знал, что мне делать. Я,я..

– Спасибо, что спас Талию, – прервал его брат и повернулся к ней, в этот раз она видела его глаза, блестящие и горящие, – мы отомстим за маму, им не избежать возмездия. Брат Арманд, приказывай.

– Мы будем патрулировать площадь гармонии, защищая жителей. Если появятся чужаки, дадим им бой. Но не преследуйте их, если они побегут, – эльф посмотрел на нее и старосту, – наше первейшая обязанность защищать. За мной!

Защитники вышли в дверь. Галедан бросил на нее немой взгляд, брат прошел глядя перед собой. Когда Арманд открыл дверь, снова раздался шум толпы, когда же Л’сандер вышел на площадь, эльфы замолчали, и пару мгновений было тихо, потом шум постепенно вернулся. Староста сказал, что ему тоже нужно быть снаружи и вопросительно посмотрел на Талию.

– Эта тишина, они все уставились на брата и жалели его? – спросила она

– Да. Пережить горе трудно, но поверь, что видеть чужое горе тоже нелегко.

– Верю, но сейчас их сочувствие добьет меня. – она вспомнила взгляд Гала. – Старейшина, можно мне остаться здесь пока что? Или выйти на крышу? Просто сидеть здесь в полном неведении тоже будет невыносимо.

– Конечно, Талия.

– Тогда и я с тобой, – бодро заявил Д’риан, – защитникам не помешает мой зоркий взгляд. Старейшина одобрительно кивнул.

– Оставайтесь здесь. Д’риан, похозяйничай на кухне, съешьте что-нибудь и попейте, – с этими словами эльф оставил их вдвоем.

Он тут же молча прижал ее к себе, подержал несколько мгновений и рванулся вглубь дома. Послышался стук кухонных шкафов.

– Неплохо будет напоследок поживиться за счет старосты, – прокричал он с кухни, – ты что будешь?

– Ничего не хочу и не могу. Напоследок?

– Еще чего, жуй и пей! Ты вообще обедала? – он поставил поднос со всякой снедью и кувшином воды на стол, взяв себе огромный кусок пирога с ан’жиром, – я ухожу в южный столичный город. Еще вчера хотел рассказать, да не решился, а теперь уж…

– Я рада за тебя, Д’риан, ты так давно этого хотел. Почему в южный?

– Все, кто хоть что-то знает про столичные города, уверяли меня, что там легче попасть в ученики к исследователям. А еще он ближе, – хитро добавил он и постучал себя по носу пальцем, – а значит, я съем меньше из запасов в дороге и не умру от голода в первую луну.

– Ты все просчитал, – смеясь она не заметила, как уже тоже что-то жевала, – а я выйду замуж за Риира, и мы будем жить в нашем старом доме.

– Как ты всегда хотела, – весело добавил он, но от нее не укрылась короткая заминка перед его ответом. Неужели он тоже, как Гал, был влюблен в нее?

– Да, скорей бы этот кошмар закончился. Теперь время в Доле будут отмерять от этого дня? С последнего вторжения слуг Змея?

– Думаю, да. Завтра Л’сандер и Гал станут вровень с Хаконом в глазах остальных. Брат знает?

– Еще нет. Не знаю, как он отнесется к свадьбе. Он так странно воспринял смерть мамы, – слезы снова потекли, и она стала их вытирать, отложив еду. – Я думала, что он закричит, заплачет, будет искать виновных и взывать к мести.

– О, Талия, как же ты плохо разбираешься в эльфах. Л’сандер все это и проделал, только внутри себя. Я боялся, что он упадет в обморок, так подавляя свои чувства. Поверь мне, твой брат чувствует все то же, что и ты. Не хотел бы я оказаться врагом на его пути сегодня.

– Ты прав. Он же защитник и хочет соответствовать Хакону. Пойдем наверх, посмотрим, где он.

Они стали взбираться по лестнице, обоим было неловко. Староста – пожизненный глава селения, который отказывается от своей прошлой жизни и даже имени, когда становится представителем общины эльфов перед драконами и другими поселениями. Текущий староста был им задолго до рождения молодых эльфов, и они привыкли видеть в нем только его почтенную должность. Им было странно находиться внутри дома обычного эльфа, видеть обычные личные вещи, будто бы они подглядывали. Поэтому они быстро забрались на самый верхний этаж и через пустой чердак, вылезли на крышу. Она была покатой, как и все крыши в Доле, и друзья легко разместились на ней. Их окружали другие дома, внизу на площади собрались все эльфы селения.

– Вон первый защитник, – Д’риан показал далеко в сторону, где от одной крыши отлепилась фигура и кивнула им. – А вот и второй, – в противоположной стороне, намного ближе к ним встал в полный рост другой дозорный. Он поклонился Талии, сложив обе руки на сердце. Она ответила тем же.

– Ну вот, теперь нас не пристрелят как чужаков, – Д’риан уставился вниз, – давай найдем Л’сандера. Вон мой папаша, все суетится и смотрит в сторону таверны, не растащили бы вина. Наверное, жалеет, то нападающие разумные слуги тьмы, а не какое-нибудь безмозглое страшилище, которому не интересен его погреб.

– Д’риан! Как можно? В такой час, – борясь с улыбкой, она сурово спросила друга.

– Сейчас самое время, плакать будем, когда это закончится. Вон он, обходит по кругу площадь.

– Где? Вижу. Что скажешь о его лице, он пришел в себя? Мне кажется, да.

– Сложно сказать, цвет, вроде, нормальный, да и двигается естественно. Надеюсь, он успокоился.

– Теперь что? – она перевернулась на спину, уставившись в небо. Здесь наверху, под слепящим солнцем, в окружении летящих облаков, все страшное казалось далеким и ненастоящим. Вторжение, напуганные соседи внизу? Подует ветерок, и всего этого не станет. Возник и заслонил собою все небо мертвый взгляд мамы. Она резко села, чуть не покатившись с крыши. Это настоящее, ее тело еще теплое, она повернулась в сторону дома.

– В чем дело? – осторожно спросил Д’риан.

– Это все зелье старосты или хранительницы, она успокаивает, когда нужно быть начеку, – она встряхнула головой. – Ты покидаешь Дол, скажи, не жаль оставлять родные места, дом, родных?

– Жаль, конечно, – он хмыкнул и почесал лоб, – но мое время здесь прошло. Я не забуду ни родных, ни друзей, ни тебя, но останься я здесь, жалел бы всю жизнь. И мне изрядно надоел папаша, а я ему, на расстоянии нам будет лучше.

– Все из-за Риира?

– Нет, что ты, – рассмеялся он и отмахнулся. Она даже немного обиделась, – моя дорогая невеста, Сфера не вращается вокруг твоего любимого. Или тебя. Кстати, зря ты сказала при всех, что убийцы искали его, – он кивнул вниз, – уверен, что там уже шепчут, что не будь Риира, то и чужаки бы не появились.

– Ты так думаешь, – она нахмурилась и закусила губу.

– Нет-нет-нет, прости! – замахал он руками, – ляпнул, не подумав. Сам же только что сказал, что наш друг не главная тема в жизни Дола. И я был слишком строг к нашим соседям, надеюсь, что до такой глупости никто не додумается.

– И все-таки странно, что они искали его?

– Кто знает, может «Рир есть где», – значит совсем другое в их языке, не то, что мы подумали. Простое совпадение.

– Надеюсь, – задумалась она.

– Вернемся к моей скромной персоне и грандиозной личности моего отца, – бодрым голосом начал Д’риан, – нам просто стало тесно в одном доме, великие умы должны жить на расстоянии, чтобы легче было восторгаться друг другом. Но, конечно, я буду скучать по ним всем и нашему дому, – он замолчал и посмотрел в сторону таверны.

– Но ты же не навсегда уходишь, будешь навещать. Д’риан?

– Посмотри, ты видишь его?

– Кого?

– Кто-то, кажется, идет со стороны таверны, вон видишь, – он указал рукой, – видишь, как мелькает среди домов. Подойдет еще ближе, и мы его отсюда перестанем видеть. Или мне кажется?

– Нет, я тоже его вижу. Пригнись!

– Скажем Л’сандеру? Нет, лучше защитнику с крыши, куда он подевался?

Прижавшись к крыше, они вглядывались в соседние крыши. Она увидела дозорного, перепрыгивающего с дома на дом, и замахала ему. Он заметил и посмотрел в их сторону. Молодые эльфы переглянулись. Д’риан показал пальцем в сторону таверны, потом выставил один палец вперед, изобразил страшную гримасу и когти, будто бы рассказывал детям страшилку, и сделал вид что крадется. Повторил еще раз. Защитник кивнул и легко побежал к ним, согнувшись вдвое, при этом с легкостью перескакивая расстояние между домами.

– Где он? – спросил он, едва его ноги коснулись крыши.

– Вон там, мелькает между домов. – указали они. Защитник посмотрел в ту сторону, челюсть напряглась.

– Молодцы. Оставайтесь здесь. – Он поводил головой вдоль крыш, затем издал какой-то клекот. Потом свесился вниз с крыши, – эй ты! Позови Арманда, тихо и без паники. Все хорошо, просто он нужен мне срочно, – неизвестный гонец скоро выполнил приказ, и защитник продолжил. – Брат, один чужак приближается со стороны таверны, очисти улицы этого направления, предупреди патрули и приготовь защитников. Наш брат наверху предупрежден. Я проверю, один ли он.

– Удачной охоты!

Защитник кивнул им, – не высовывайтесь и продолжайте дозор, – и он быстро побежал в сторону чужака. Они смотрели ему вслед, пока он не исчез из вида.

– Думаешь, это один из них? – спросила Талия.

– Надеюсь, что да. Тогда Риния будет отомщена, и врагов окажется на так много, как мы опасаемся. Ну, или ее вероятность снизится. Подождем.

Меньше, чем полчаса спустя они заметили знакомую фигуру бегущую по крыше – защитник возвращался. Присев рядом с ними, он первым делом осмотрел крыши и снова издал птичий крик, в этот раз не оставшийся без ответа. Затем наклонился вниз и снова приказал кому-то привести Арманда. Защитник явно запыхался, от него веяло жаром, и молодые эльфы сдерживали свое любопытство.

– Он был один, я убил его, – обратился он к своему брата внизу на площади, – такой же, как и сброд с севера, жалкое подобие эльфа.

– Он был толстым или может быть очень высоким? – не вытерпела Талия, – какие у него были волосы?

– Увы, девочка, – защитник понимающее взглянул на нее, – он был обычного телосложения с светлыми длинными волосами. Я возвращаюсь к дозору, не нравится мне бродячие одиночки, что-то будет, – обратился он к Арманду и оставил их вдвоем на крыше.

– Может быть, Хакон с другими защитниками разбили отряд чужаков, и это был один из спасшихся бегством? – предположил Д’риан, но Талия по голосу поняла, что он сам не верит сказанному.

– Я согласна с защитником. Очень странно, что одинокий чужак бродит по Долу. Будем смотреть в оба.

Друзья сидели на крыше, осматривая Дол. В каждом кусте, в каждой тени им виделся враг, но высматривая мнимого лазутчика до боли в глазах, они никого не обнаруживали. Иногда они смотрели вниз на площадь. Там было без изменений: эльфы тихо переговаривались, даже на высоте пяти этажей чувствовалось напряжение, поднимающееся от земли; дозорные из мужчин по трое или вчетвером стояли на углах домов, следя за разбегающимися улочками, сжимая шесты или копья; трое защитников переходили от поста к посту, видимо, внушая уверенность и проверяя селян; Л’сандер раз посмотрел на них, еле кивнув, Галедан часто проверял, на месте ли они, и кивал головой или ободряюще махал рукой; староста спокойно стоял в центре жителей; хранительница с ученицами наконец вышли из дома гармонии, и обносили эльфов кружками, наверняка, с тем же успокаивающим зельем, что выпила Талия.

Как часто бывает, краткое спокойствие породило уверенность, что впредь будет так же.

Через полчаса толпа внизу пошла рябью и подалась влево от Талии, то есть, сообразила она, на юго-восточный край площади. На противоположной стороне остались две группы дозорных, к которым тут же присоединились трое защитников.

– Сохранять спокойствие! – раздался крик Арманда, – следите за тылом, мужчины будьте готовы. Их мало, мы защитим вас

– Я никого не вижу, – проговорила она, – о ком он говорит?

– С той стороны две улицы, – вскочил на ноги Д’риан, – вижу! С севера приближаются пятеро, нет шестеро. Второй улицы с нашей крыши не видно, но судя по всему, оттуда тоже идут враги. Эх, прыгал бы я как тот защитник, посмотрел бы поближе. Где он?

– Я не вижу ни его, ни второго, – она замотала испугано головой, – может, с ними что-нибудь случилось?

– Уверен, они знают о приближении врага и затаились поблизости. Посмотри, как спокоен Арманд и наши парни, не переживай.

– Но откуда их так много? Хакон говорил, что их банда, а похоже на целую армию, – она всерьез перепугалась, представив себе дюжину пришлых убийц, подобных тем, что зашли на их ферму, сколько зла они совершат, окажись они среди перепуганных эльфов внизу. Все-таки защитников только пятеро, – и она нашла глазами брата.

Л’сандер стоял прямо напротив приближающихся чужаков с щитом в руке, меч обнажен. За ним с ненатянутым луком в расслабленной позе стоял Арманд. Дозорные из селян отступили к стене дома. Галедан стоял на второй улице, готовый к встрече невидимого врага. Чуть за ним, в явном напряжении стояли другие четверо эльфов с шестами, по двое с каждой стороны.

– Стойте! – уверенно произнес Арманд, вытянув руку ладонью вперед. Чужаки остановились. «Так просто», – успела подумать Талия, как раздался нестройный рев, и незваные гости побежали на ее брата, размахивая оружием, поблескивающим тут и там. Толпа селян испуганно ахнула. Дозорные попятились, защитники не шелохнулись. Арманд без спешки выпустил две стрелы и, отбросив лук, выхватил из-за плаща два меча или ножа, издалека было не понять. Л’сандер с криком сбил с ног первого подбежавшего врага. Второй зашел к нему сбоку, но Арманд приблизился к нему со скоростью пущенных им стрел и заколол. Талия отчетливо видела, как старший защитник, посмотрев на лежащего после удара темного эльфа, повернулся к брату и молча смотрел. Л’сандер, пару мгновений смотрел на поверженного врага, затем провернув меч в ладони, сделал резкий шаг вперед и вонзил его в лежащего противника. Тот заорал, Талия в ужасе закрыла уши, но глаз отвести не смогла. Дернувшись, брат нанес второй удар, и крик прервался.

– Ты видела? – раздался восторженный голос Д’риана. Она кивнула, не понимая восторга друга, – как сработали! Настоящие защитники. Те-то двое с крыш, я даже не увидел откуда прилетели их стрелы, а как четко распределили цели. Раз и шестерых врагов нет. Должно быть Хакону и остальным противостоит сотня таких негодяев, или они разбежались, и нашим приходится вылавливать их по одному. Иначе не понятно, почему они еще не вернулись, – он явно был в возбуждении, истерически хохотал, радуясь, что опасность миновала и что враги оказались не ровней защитникам Дола. – Великий дракон!

Талия повернулась туда, куда смотрел вмиг сникший Д’риан. Гал, прикрываясь щитом, от которого отскакивали стрелы, тащил на себе раненого эльфа, остальные дозорные прижались к домам, уйдя с линии обстрела – с улицы летели стрелы, втыкаясь в землю.

– Он жив, – крикнул Гал, – заберите его и не высовывайтесь!

Четверо подбежавших мужчин приняли раненого и понесли к хранительнице, которая стояла на пороге дома гармонии и призывно махала им. Вслед пострадавшему бежали женщина с ребенком. «Еще рано праздновать победу, Великий Дракон, пусть только я сегодня потеряю близкого», – она вспомнила о погибшем защитнике, заметившем вторжение и, покраснев, прекратила молитву. Гал вернулся к улице, из которой невидимые враги плевались стрелами. Арманд уже стоял на углу дома и выглядывал, оценивая врага. Брат остался на посту, стоя там же, рядом с его первым убитым врагом. Арманд свистнул, и Талия увидела, как две фигуры заскакали по крышам, перемещаясь в сторону стреляющих. Гал стоял за спиной старшего защитника, который успел пару раз пустить стрелу в ответ, о том, насколько удачны были его выстрелы, оставалось только гадать. Талия посмотрела вокруг, нет ли еще незамеченных врагов, Д’риан заметил ее движение, – я тоже никого пока не вижу.

Раздался истошный крик, за ним второй. На пороге дома, одного из тех, у которых укрылись дозорные селяне, стоял незнакомец. Если бы не необычные доспехи, его можно было принять за жителя Дола. Под обычным, насколько возможно было разглядеть с крыши, лицом, сверкал сталью и свежепролитой кровью нагрудник, в ногах лежали два убитых эльфа. Она видела, как Гал ринулся на врага, забыв про летящие стрелы, а Арманд, натягивая лук, повернулся к застывшим от страха соплеменникам, – отойти от домов! Ее взгляд вернулся к убийце. Он уже держал короткий рог у рта, и, испустив низкий звук, скрылся в доме.

– Галедан, назад! – скомандовал Арманд. И Талия оглохла от хлопков, наполнивших площадь.

Кричали дети, взрослые в страхе озирались, и никто не понимал причины взрывов.

– Что это было? – спросила она у Д’риана, тот сперва пожал плечами, но тут же указал пальцем на переулке за площадью.

– Арманд! Арманд! – завопил он, ища глазами охотника, который присел около сраженных эльфов, – белый дым поднимается вокруг площади!

– Он темнеет, какой плотный, – прошептала Талия, увидев, о чем говорит друг.

– Он скоро заполнит площадь!

– Староста! – то ли расслышав, то ли догадавшись, закричал защитник и побежал навстречу главе селения, который тоже не заставил себя ждать. Они встретились посреди площади, к ним присоединились брат и Гал, пятясь и держа под надзором улицы, по которым пришли враги. Стрелы перестали лететь. Старший защитник свистнул, очевидно, призывая двух братьев с крыш, и заговорил со старостой. С их места короткий совет было не расслышать. Зато Талия четко слышала вопли и плач родных, узнавших, кого именно из дозорных убил чужак с рогом. Арманд со старостой совещался недолго.

– Всем собраться около меня! – прокричал староста, вставая перед домом Гармонии, соседним с его собственным, – дети и женщины в центр, мужчины снаружи.

– Скорей-скорей! – торопил соплеменников Арманд, – Л’сандер! – позвал он, что-то ему приказал, и брат скрылся в доме хранительницы, оставив дверь открытой. Густой темно-сиреневый туман, клубясь, появился из прилежащих улиц, постепенно заполняя площадь. Он не поднимался выше второго-третьего этажей, но был непроницаем, по крайней мере издалека. – Спокойствие! Это просто дымовая завеса, если мы не видим врага, то они не увидят нас. Держаться вместе, не преследовать врагов! И не молчать, кричать обо всем, что увидите.

– Брат Арманд! Мы здесь, – раздалось над ухом Талии, и она вскрикнула от испуга, Д’риан же дернулся так, что чуть не свалился. Прямо позади них стоял тот же защитник, что выследил замеченного ими чужака, на крыше дома гармонии сел второй. – Устранили троих, оставшиеся пятеро разбежались. Мы останемся наверху, нельзя отдать им крышу, пока все толпятся внизу. – Талия не сразу заметила обломок древка, торчащий у него из бедра, но раз сам защитник не сообщил старшему о ране, значит и ей можно было об этом не волноваться. Он повернулся к ним, – вы, ребята, отлично послужили сегодня Долу, но сейчас скройтесь в доме. Не выходите на улицу и не спускайтесь на первый этаж, лучше всего затаитесь на верхнем этаже. Бегите! – не дожидаясь их возражений, он подтолкнул их к люку на чердак. Признаться, Талия была напугана и не хотела оставаться наверху, где летали убийственные стрелы. Но уже стоя ногами в уютном коридоре верхнего этажа дома старейшины, она кивнула Д’риану на не заданный вопрос, и они, не сговариваясь, открыла дверь комнаты и подбежали к окну. В окне стоял привычный Дол в закатных лучах. Крики стихли, вместо них стояла непривычная тишина, пугающая не меньше недавних воплей. Высунувшись из окна, друзья увидели картину, которая в иной день поразила бы их красотой, не знай они ее причины. Вся площадь превратилась в сиреневое облако, такое плотное, что девушке показалось, что выпрыгни она из окна, она бы не разбилась о землю, а побежала бы по пушистой массе. Непроницаемая завеса приблизилась к сгрудившимся эльфам, стоящим плотным кольцом, плечо к плечу. Только Арманд и Галедан свободно передвигались вдоль строя, высматривая врага. Из дома гармонии выбежал Л’сандер и протиснулся к старшему защитнику, отдал ему что-то, и убежал обратно.

– Эльфы Дола! – послышался спокойный сильный голос старосты, – это ваш дом, ваш мир, отстоим его! – в ответ раздались редкие неуверенные выкрики.

– Соплеменники, отриньте страх! – прогремел Арманд, повернувшись к эльфам, – на нас напали не страшные твари тьмы, не армия слуг змия. Нет! В наш дом вломились жалкие воры-бродяги, трусливые убийцы, отринувшие свет Дракона. У них нет своего дома, нет чести. Но клянусь своей, они не получат наш. Смерть убийцам! – в этот раз толпа селян ответила дружным криком, в котором смешались страх и ярость.

– Во имя гармонии! – прокричал Арманд, повернувшись к туману, уже поглотившему его сапоги.

– Во имя гармонии! – как один ответили жители Дола, и площадь потонула в сиреневом безмолвном облаке.

Кроме стука в сердце она не слышала ничего. Найдя руку Д’риана, девушка сжала ее

– Это облако – магия?

– Нет, – уверено ответил юноша, – простая дымовая завеса, очень плотная бесспорно, но ничего магического. Она должна рассеяться. Вопрос только во времени и в том, чем сейчас заняты враги, и зачем им эта завеса.

– Может они хотят сбежать под ее прикрытием?

– Они могли давно сбежать, а главное, зачем вообще они пришли сюда, – отрицательно зашептал юноша, – помнишь, тот в доспехах подул в рог, это явно спланированное действие.

– Риир! Они же могут искать Риира! – она почувствовала стыд, оттого что совсем не думала о своем любимом с тех пор, как забралась на крышу.

– Не думаю, эти ничего про него не спрашивали, а Арманд дал им шанс на переговоры. И в таком тумане, как бы они распознали его, будь он среди эльфов Дола.

– Риир – эльф Дола, – рассердилась она и отпустила его руку.

– Талия, не время цепляться к словам, – Д’риан только удивлено посмотрел не ее, – ты знаешь, что я имел в виду. Я надеюсь, что завеса нужна им для прикрытия воровства, а не атаки.

И как будто чтобы опровергнуть его слова из тумана полетели беспорядочные крики:

– Стрела!

– Здесь кто-то есть!

– Они стреляют в нас!

– Великий Дракон защити нас!

– Где же Хакон с защитниками?

– Стрелы, они пускают стрелы!

– Что это за свечение, их атака?! – Талия вновь вцепилась в руку Д’риана.

– Не думаю. Судя по голосу, Арманд.

И, правда, со стороны еле видного свечения, перекрывая прочие крики, раздался голос старшего защитника:

– Братья, будьте начеку! – свечение усилилось и метнулось вперед по дуге, приземлившись на расстоянии и почти пропав из вида, оно резко усилилось, разорвав сиреневый туман, открыв часть пустой площади, подобно тому, как в пасмурный день синее небо иногда мелькнет среди туч.

– Это же световые сферы хранительницы с праздника творения, – радостно воскликнула девушка. Новые и новые искрящиеся белым светом шары разрывали туман, являя пустую площадь. Лишь однажды пущенный снаряд обнаружил в сиреневой пелене силуэт, похожий на эльфа. До того, как незнакомец успел скрыться в тумане, его настигли две стрелы, вырвав из него крик. Крики же со стороны селян почти прекратились, сократившись до редких сообщений: «движение слева», «стреляют справа», «царапина, ничего страшного».

– Мне кажется, или туман начинает рассеиваться? – спросила Талия, но юноша не успел ответить, сверху раздался знакомый голос.

– На крышах, враги на крыше! Аааргх! – и мимо них, едва не задев окна, пролетело тело защитника, Талия успела заметить его удивленный взгляд, и ручеек, как бы догоняющий пронзенную толстой стрелой шею. Она взвизгнула. В этот раз Д’риан не успел закрыть ей рот. Над ними затопали, послышалась непонятная речь.

– Нужно бежать вниз, – прошептал Д’риан и ринулся к двери, но едва коснувшись ручки, отпрянул от нее и, побледнев, еле слышно произнес, – кто-то спускается.

Талия в ужасе смотрела, как юноша, не найдя засова или хотя бы простого замка в двери, попробовал сдвинуть с места тяжелый шкаф, но тот не поддался. Снаружи эльфы снова подняли крик: «Наверху! Чужаки наверху!».

– Не мы одни в опасности, – твердо сказала она себе, и трясущейся рукой указала Д’риану на массивный ларец, стоящий на столике, пальцы другой руки касались губ, призывая к молчанию.

Юноша кивнул, схватил обеими руками шкатулку, встал к стене, туда, где он был бы скрыт открывшейся дверью. Она сама успела сжать в руках небольшую вазочку, которую чуть не выронила из потных рук, когда дверь открылась пинком. Та со стуком отскочила от затаившегося Д’риана, Талия сообразила, что он выставил вперед ларец, и почти снова закрылась, но была остановлена плечом чужака. Светлокожий мужчина, похожий на эльфа, был одет в простую рубаху, всю мокрую от пота и коричневые штаны. На бедре висел короткий колчан, в руках странный лук, очень короткий с толстой перекладиной. Там, где лук крепился к ручке, блеснул кончик стрелы. Этим он убил защитника! Одетый легко, убийца, однако, носил металлический шлем, шею и плечи закрывал жесткий кожаный воротник. В этот раз девушка стояла лицом к лицу с чужаком, не скрытая листвой, она почувствовала пустоту на месте живота, и теплый ручеек потек по внутренней стороне бедра. Светлые глаза убийцы опустились на ее мокрые бриджи, и он мерзко хихикнул, направив на нее свое оружие. Тут Д’риан с диким криком толкнул чужака дверью – стрела со свистом вылетела в окно, если бы не звук, то девушка даже не заметила бы ее. Юноша неловко ударил убийцу ларцом, но попал в защищенное плечо, и явно не очень удачно. Тот ответил рыком и ткнул в него рукояткой, целя в голову, но тоже не очень ловко, попал вскользь, как потом скажет Д’риан. Сейчас же Талия видела, как страшный незнакомец сбил с ног ее защитника, и она, потеряв разум от страха, ринулась на него, замахнувшись вазочкой. От пинка в живот она подлетела над полом и мешком упала на пол, не видя ничего от хлынувших слез и боли.

– Нет! – вскрикнул Д’риан и взвизгнул – следующий удар достался ему. Раздался еще один крик боли, убийца явно измывался над ее другом. Она вслепую протянула руку вперед.

– Прекрати, нет! – взмолилась Талия.

– Все кончено, я здесь, – покрыл ее ладонь своими Галедан, – я здесь, милая, ты в безопасности, Д’риан тоже живой.

– Живой, – радостно простонал юноша, – Гал появился вовремя.

– Гал! Галедан! – она обняла широкую спину друга, казавшегося еще массивнее в кожаных доспехах защитника. – Он убил его, я вскрикнула, и он пришел убить Д’риана и меня.

– Все в порядке, – он нежно, но уверенно освободился от ее объятий, – оставайтесь здесь, враги еще близко. Дым только начал рассеиваться.

Поднявшись на ноги, он подобрал свой окровавленный меч и щит и вышел в коридор, застучав по чердаку над ними.

– Ты цела? – Д’риан сел рядом с ней. Нижняя губа разбита, на скуле след от удара. – Легко отделался, я ли не борец с силами тьмы. Ничего не сломано?

– Нет, – она приходила в себя, делала глубокие вдохи и ощупывала место удара, – будет синяк на животе и вот, – она, замявшись, указала на мокрые бриджи.

– Ерунда, забудь, – он поцеловал ее в макушку, и постанывая приблизился к окну, – змеево отродье!

– Что такое?!

– Враги с крыш стреляют по нашим! Их не много, но сейчас можно просто пускать стрелы вниз, не целясь. И проклятый туман только начал редеть.

– Кошмар! – Талия тоже выглянула на площадь.

– Вон Арманд, бедняга следит за завесой и пытается стрелять в ответ.

– Не вижу брата!

– Он где-то сражается, не переживай. Второго защитника с крыш не рассмотреть, возможно, Гал там сейчас один против них.

– Мы должны помочь ему!

– Но как? – он бросил взгляд на мертвого врага. Приблизился и поднял оружие, – понятно! Это как лук, только стрела лежит в желобке ручки.

– Сможем стрелять?

– Сперва нужно натянуть тетиву-у-у-у, – он покраснел от натуги, из разбитой губы снова потекла кровь, – готово! Не знаю, на сколько раз хватит сил зарядить. Давай запустим пробный выстрел в окно, становись за меня.

– Нет времени! Лучше потренируешься на врагах.

– Я?!

– А кто у нас борец с силами Змея.

– Держись позади меня, будешь стрелы подавать, – побледнел Д’риан, – забирай все стрелы у этого мерзавца.

Они поспешили на чердак, люк на крышу был открыт.

– Держи, я не рискну лезть с заряженной штукой, – Д’риан передал ей оружие и с нескрываемым страхом полез на крышу. Высунув голову, он тут же присел обратно.

– Что там?! Где Гал?

– Его не видно, чужаков немного. Один лежит мертвый прямо у входа. Ладно, давай сюда оружие и одну стрелу. Нет! Я сам ее вложу.

– Осторожно!

– Да, – он снова осторожно исчез в проеме. Потоптавшись на месте, он полностью вылез на крышу. Талия поспешила к лестнице, солнце клонилось к закатным горам, но все еще было светло. Д’риан распластался, целясь в кого-то. Она осмотрелась, и увидела четыре скачущих фигуры на крышах с другой стороны площади. Четыре врага, ни следа Галедана. Тпрынь!

– Мимо! Настолько мимо, что враг даже не заметил, – Д’риан снова стал с натугой натягивать тетиву. Талия следила за четырьмя видимыми врагами. Пока юноша, пыхтя, возился с оружием, они успели выстрелить по разу вниз и перебежать на новое место.

– Стрелу! – она подала снаряд, боясь, что будет, если их обнаружат. Но дальше отсиживаться в доме старейшины было нельзя.

– Нужно бы подобраться поближе, но я не рискну перепрыгнуть на другую крышу. Ладно, попробуем еще раз! – Тпрынь, уже знакомо щелкнула тетива, – отлично!

– Попал?!

– Намного ближе! Вроде бы, мы пока не заметны, если он не сменит место, в следующий раз попаду обязательно. Если смогу натянуть, – лицо Д’риана пошло пятнами от напряжения, пот лился ручьями.

– Ты сможешь! – подбодрила его Талия. – Галедан появился на той стороне, я вижу, как он крадется к стрелкам!

– Отлично, – сквозь зубы процедил юноша.

Талия с надеждой и страхом следила, как знакомый силуэт Гала двигался к чужакам, перепрыгивая с крыши на крышу. Она не думала, что в ней есть кровожадность, но сейчас она желала смерти этим убийцам. Она вспомнила, что тот толстяк тоже имел лук, а вдруг он среди тех четверых, тот, что пониже. Убей их Галедан!

– Проклятье! – прошипел Д’риан и подул на скрюченные пальцы, – сейчас попробую еще раз. Что с туманом? Как там Гал?

– Он приближается к ним, кажется, они заметили его, – одна фигурка замахала рукой, и остальные трое повернулись в сторону их спасителя, – кажется они выстрелили в него все разом и промазали, потому что сейчас они склонились, видимо натягивают тетиву, а Галедан ускорился, он в четырех крышах от них. В трех.

– Стрелу!, – она подала, не спуская глаз с Гала.

– Он на соседней крыше, но ближайший уже убегает от него, остальные стреляют, Галедан был готов! Прикрывшись щитом он бежит за ними.

– Мой тоже двигается!

– Нас заметил? – испуганно спросила Талия.

– Наоборот, погоди, – юноша приподнялся и вытянул шею, – ха-ха! Впервые рад твоему брату!

– Там Л’сандер?!

– Да, и он тоже преследует двоих чужаков в нашу сторону.

– Значит, с этой стороны нас трое против троих, – она осмелилась встать на одно колено, – и туман почти ушел, никаких врагов на площади!

– Я попробую помочь Л’сандеру! – воинственно произнес Д’риан, и не таясь приблизился к краю крыши, – чужак как раз ко мне спиной.

– Галедан гонит троих, не вижу четвертого!

– Тпрынь! – раздалось в ответ, а следом, – Так близко, нужно выше брать. Ничего, Л’сандер уже расправился с одним и бежит за вторым, тот явно спасается бегством.

– Те трое тоже не пытаются остановить Гала, они разбегаются.

– Отлично! Бегите-бегите, трусы! Ложись!

Что-то царапнуло ей плечо. Д’риан еще сам не успел улечься, как осколки черепицы посыпались на лицо Талии. Рядом с ней торчала возникшая из ниоткуда стрела.

– Мой стрелок пока не следует за остальными! – пробормотал вновь напуганный юноша, перелезая на ее сторону. – Уф, попробую натянуть тетиву еще раз. Он явно умеет обращаться с этой штукой.

Талия бросила взгляд в сторону Гала, но того не было видно. В подтверждение слов Д’риана что-то с силой ударилось в крышу над их головами.

– Как быстро! – в отчаянии прохрипел юноша.

– Он перезаряжает, – сообразила Талия, и поднялась на ноги, – БРААААТ! Л’сандер, помоги!

– Услышал? – выдавил сквозь зубы Д’риан, его руки тряслись.

– Я его даже не увидела, – она посмотрела ему в глаза, – бежим.

– Бежим, – кивнул друг. Следы ударов начали разбухать, он выглядел измученным, но глаза были спокойны, – вниз на площадь, теперь можно.

Талия слетела по ступенькам на чердак, Д’риан, все еще сжимая оружие, наполовину спустился следом, как вдруг остановился.

– Слышала крик?

– Нет, – возразила она, и тут услышала двойной долгий свист, – защитники!

– Жди здесь! – бросил ей Д’риан, и осторожно поднялся на пару ступеней, затем радостно позвал ее, – это Арманд! Он прикончил того стрелка, выходи.

Талия поднялась на крышу, Д’риан стоял, выпрямившись во весь рост, махая кому-то рукой. Она увидела спешащего по крышам Галедана.

– Крыши очищены! – Арманд стоял на соседнем здании и переговаривался со старостой внизу. Теперь показался и Л’сандер, бегущий на зов защитника с красным от крови мечом. Талия поймала на себе удивленный взгляд Арманда. Он легко подпрыгнул к ним, – вы что здесь делаете, дети?! Живо спускайтесь вниз!

– Дети?! Так-то обращаются к храбрым бойцам, – прошептал ей Д’риан, подойдя вплотную. Откинув с презрением оружие, он взял ее за руку и уже всерьез сказал, – мы выжили. Пойдем вниз.

– Сейчас, хочу убедиться, что Л’сандер и Гал в порядке.

– Вы в порядке? – первым прокричал Галедан, тяжело дышавший и встревоженный.

– Живы? – сперва поприветствовав старшего, обратился к ним Л’сандер, почти одновременно с Галом, спрыгнувший на крышу старейшины. Он был весь в крови, но, похоже, чужой.

– Да, спасибо вам, – Талия улыбнулась и смахнула слезы.

– Рано праздновать победу, – перебил их Арманд, – если это вообще можно так назвать. Больше дюжины эльфов ранено, не все выживут. Двое братьев погибли на крышах, иначе жертв было бы еще больше.

– И двоих убил горнист, – печально добавил Галедан.

– Мы тоже отомстили за павших, – победно воскликнул брат, его глаза сверкали, – я зарубил четверых, троих из них на крыше, а ты Гал? Кого-нибудь упустил?

– Двое убежали на север – просто ответил тот.

– Кто-нибудь видел пару серокожих эльфов, низенького толстяка и высокого? – услышав слово «месть», Талия тут же вспомнила об убийцах матери.

– Нет, – коротко ответил брат, поняв о ком она. Галедан просто покачал головой.

– Горниста в стальном нагруднике, я полагаю, среди убитых тоже не было, – с уверенностью произнес Арманд, – плохо. Он явно их лидер. Пока его не поймаем, Дол в опасности.

– Они либо уходят на север, либо заманивают нас туда, – внезапно произнес Д’риан. Не глядя на остальных, он указал рукой на северо-восток, – таверна папаши, мой дом, горит.

– Змеево отродье! То, чего я опасался, – Арманд был явно в замешательстве.

– Нужно сообщить старосте и остальным, – начал Гал, но старший защитник его прервал.

– Нет! Поднимется паника, все начнут беспокоиться о своих домах, и нам придется связывать рвущегося в огонь трактирщика. Д’риан, мне жаль ваш дом, но жизнь жителей превыше всего.

– Я понимаю, защитник, – юноша спокойно смотрел на увеличивающийся дым, – интересно, беседка дяди тоже сгорит?

– Нужно спешить и потушить пламя, – Талия не понимала, чего все ждут.

– Дура! – прикрикнул на нее Л’сандер, – как ты себе это представляешь? Цепочка эльфов ведрами таскает воду, а чужаки бегают между нами и убивают, кого хотят. Мерзавцы! Мы не можем оставить селян без охраны, чтобы проверить, там ли враги.

– Если они начнут поджигать дома, мы окажемся в огненном кольце, – выразил общее опасение Гал.

– Значит так! – заявил Арманд, привлекая их внимание к себе. Галедан, ты с Д’рианом сообщишь о поджоге старосте, затем его отцу. Если он вздумает чудить, не стесняйся с силой. Д’риан, надеюсь на твою помощь, – юноша кивнул, и защитник снова повернулся к Галу, – Потом на тебе защита площади. Л’сандер, ты займешь вон ту крышу, гляди в оба. Если появится еще дым, разрешаю тебе проверить, возможно, действует одиночка-поджигатель, отвлекающий нас от отступления остатков банды. Если врагов много, запрещаю тебе ввязываться в бой. Спеши обратно и сообщи Галедану со старостой. Позовите меня, если не откликнусь на зов, оставайтесь на площади. Если возникнет еще один пожар, отступайте к реке. Надеюсь, до этого не дойдет. Я сбегаю к таверне, осмотрюсь. Наши павшие братья оставили нам их луки, возьмите их, и не спешите присоединяться к ним. Да хранит вас Великий Дракон!

– Во имя гармонии, – ответили трое юношей, и Талия почувствовала себя лишней.

Л’сандер побежал по крыше за луком убитого защитника, остальные быстро спустились вниз. Арманд побежал по улице к таверне. Двое юношей переглянулись.

– Почему бы тебе не отправиться к хранительнице – начал Гал.

– Да, покажешь ей живот, отдохнешь, – закончил Д’риан.

– Не хотите возиться с девчонкой? – она сделала вид, что обиделась, – идите, идите, защитники. Не переживайте, я не буду держать вас за пятки или болтать лишнее. Я останусь на площади и тихонько посижу среди соседей. Вы слышали Арманда, – добавила она серьезно, – у хранительницы сейчас работа поважнее, чем мой синяк. Идите. Я буду здесь, – она растянулась на крыльце и устало закрыла глаза.

– Не притворяйся, видно же, что ты подсматриваешь, – засмеялся Д’риан, – пойдем Гал, обрадуем старосту и папашу.

И они ушли. Она смотрела им в спину. Эльфы встречали их благодарными криками и расступались, давая пройти. Видимо, умник Д’риан своим разбитым лицом заслужил сегодня славу защитника. Талия улыбнулась, но тут же вскочила с места – в стороне лицом вниз лежал эльф с простреленной шеей. Его убийцу в свою очередь убил Гал до того, как тот успел оборвать ее и Д’риана жизни. Они трое выжили, а он лежит мертвый. Вот она, слава защитника. Она забежала в дом старейшины, и в этот раз без страха накрыла тело простыней. Старейшина не пожалеет куска ткани. Какой длинный день! Сколько часов пошло, с тех пор как она так же прикрыла тело мамы. Нет! Сейчас не время предаваться воспоминаниям. Враги еще рядом. Она увидела брата, уже занявшего порученную ему крышу. Талия надеялась, что не увидит, как он спешит к новому пожару, рискуя жизнью. Когда этот кошмар закончится, нужно будет сказать ему, что он стал тем защитников, каким всегда хотел. А Д’риан и Гал! Отпустила их, не поблагодарив. Она бы несколько раз уже покинула этот мир, если бы не ее друзья.

И она со слезами поблагодарила судьбу и Дракона, что осталась живой. И молила, чтобы Риир тоже пережил этот страшный день.

Кто-то тянул его за уши.

Эй! – крикнул он, дернув головой. Острая боль заставила его съежиться, вызвав второй приступ боли. Он осознал, что сидит на земле, оперившись на дерево. Вроде бы, не связанный, но в таком состоянии сама мысль о беге вызывала боль и головокружение.

– Живой! Чудно, я уже боялся, что мои, кхм, друзья перестарались.

Вдали послышался низкий звук рога.

– О! Пора в дорогу. ***!

– Стой! Ты говоришь по-нашему, кто ты?! – переборов боль, закричал Риир.

Но он видел только толстяка. Пот полностью пропитал бока его куртки, но он все продолжал следить за своим видом, расчесывая свои пряди изящным гребнем, аккуратно держа его пухлыми пальчиками. Сбоку появилось вытянутое лицо высокого чужака, одной рукой он поскреб свою щетинистую макушку. Другая была протянута к лицу Риира ладонью кверху, на ней была блестящая горка песка или какой-то пыли. Похититель дунул ему в лицо, глаза защипало. «Не песок», – отметил юноша и провалился во тьму.

Талия наслаждалась покоем. Как приятно было просто сидеть на земле, не бежать от одних убийц, не прятаться от других. Она сидела в окружении соплеменников. Она не смогла оставаться рядом с мертвым эльфом. Она напрасно беспокоилась, что ее окружат соболезнующие соседи, жалеющие сироту. Последние страшные часы отодвинули в прошлое смерть Ринии. Она даже подумала, а заметил ли кто, что ее не было среди селян во время боя. Она поглядывала украдкой в сторону брата, но он был на месте. До нее дошел встревоженный шепоток – по толпе разбегалась новость о горящей таверне, многие задирали головы к небу, ища дыма. Видимо, староста нашел нужные слова, так как паники не возникло. Или жители Дола столько вытерпели сегодня, что их чувства притупились. Прошел Галедан, спросив, в порядке ли она, она вскочила и обняла его, поблагодарив за спасение жизни. Гал смутился, пробормотал, что Д’риан с семьей, и потопал дальше. Ученица хранительницы проносила мимо поднос с кружками, и Талия ощутила жажду. Напившись, дала пощупать свой живот. Будущая хранительница уверила ее, что все внутри цело, и чтобы она не пугалась крови в выделениях тела в ближайшие дни. Поглаживая огромный синяк, Талия снова посмотрела на пост брата – он исчез. Девушка вскочила на ноги, всполошив окружающих эльфов, начавших испуганно высматривать врагов или пожар. Но тут же облегченно выдохнула – на площадь вышли Арманд и Л’сандер. Толпа зашевелилась, из нее вышел староста. Поговорив с измазанным сажей защитником, он объявил: «Эльфы Дола, чужаки отступили обратно к Пределу Мира. Таверна, увы, полностью сожжена. Скорей всего, перед этим были опустошены ее погреба. Нам остается ждать возвращения Хакона с остальными защитниками».

Талии захотелось поддержать Д’риана, но его семья сейчас и так в центре внимания. Она явно ощутила, как эльфы вокруг нее расслабились, услышав об отступлении чужаков. А когда непосредственная угроза твоей жизни проходит, судьба тех, кому повезло меньше тебя, невольно успокаивает. Талия хотела поговорить с братом, вернее почувствовала, что им стоит побыть вместе. Вспомнить маму, что-то сказать. Наконец, сообщить ему о ее свадьбе с Рииром. Возможно, это не совсем уместно сейчас, но о чем еще им было говорить. Она содрогнулась, представив, как спрашивает Л’сандера, каково это, убить другого эльфа или похожее разумное существо. Но и брат, и Арманд уже растворились в толпе селян или же, что было более вероятно, вернулись к дозору.

– Наконец-то! Слава Дракону! – эльфы вокруг нее радостно заголосили.

Сквозь дрёму Талия не сразу поняла, чему они радуются. Но тут же вскочила на ноги, услышав рог Защитника Дола – Хакон возвещал о своем возвращении. Звук шел с Северо-Закатной стороны, и следующий сигнал раздался совсем близко. В ответ раздался веселый свист Арманда, девушка не могла понять, как свист может быть веселым, то у защитника, машущего рукой с крыши, явно получилось. На площадь с шумом выехала троица всадников во главе с Седой Косой верхом на Клюве – том самом некогда молодом грифе, падение с которого предвещал старому защитнику маленький Д’риан. Жители обступили их, поднялся галдеж. Талия не смогла протиснуться поближе, но хорошо слышала Хакона, громко, стараясь перекричать воодушевленных селян, разговаривающего со старостой и спустившемся Армандом.

– Брат, рассказывай, – без приветствия потребовал предводитель защитников.

– Чужаки провели слабую атаку с северо-закатной стороны, затем по сигналу рогом они напустили плотную дымовую завесу, после заняли крыши и открыли огонь по нам. – Арманд отвечал четко без спешки, все вокруг затихли, слушая, – Двое братьев погибли, я с юными Л’сандером и Галеданом рассеяли чужаков. Насколько я знаю, убито пятеро жителей, еще десятеро ранены, жизни четырех из них в опасности. – Арманд повернулся к старосте, и тот склонил голову.

– Все защитники моей группы живы, – мрачно кивнув, начал свой рассказ Хакон, – это было отребье, разбежавшееся при нашем приближении. Мы слишком долго отлавливали их, теперь очевидно, что их оставили там для отвлечения наших сил.

– Среди них был эльф в латах, он умеет обращаться с оружием, и это по его сигналу напустили туман.

– Что известно о пожаре?

– Таверна сожжена, есть следы тяжелых повозок, думаю, это был рейд за съестными припасами. Можем успеть догнать их, они наверняка попали в Дол через пещеры Предела Мира.

– Или через портал. Где хранительница?

– Она помогает раненным, почтенный защитник, – ответил староста,– услышав твой рог, она просила меня передать тебе, что больше не чувствовала искажения Сферы, но могла пропустить их из-за усталости и или последствий начальных нарушений.

– Арманд, наши братья уже идут по следу чужаков, мы присоединимся к ним и постараемся нагнать убийц. Вы же с юными братьями оставайтесь здесь и защищайте жителей. – Хакон поднялся в стременах, – Враг бежит, но угроза осталась. Оставайтесь на площади до моего возвращения.

Под ободряющие крики эльфов, трое защитников пересекли площадь и помчались по улице, ведущей к таверне. Селяне, провожая всадников, растянулись по площади, открыв Арманда взору Талии. Защитник выглядел явно недовольным тем, что его оставили здесь, жаждал мести. Не успел улечься шум, вызванный возвращением Хакона, как уставшие эльфы снова радостно засуетились – темной точкой на золотистом небе приближался дракон. Сердце Талии забилось от волнения, ей было страшно, а вдруг Риир не был со старейшиной во время атаки.

– Сейчас узнаем, где он, – она обернулась. Рядом стоял Д’риан, вглядываясь в небо. Она крепко обняла его, – ты чего?

– Спасибо тебе, что спас меня сегодня, – прошептала она, не отпуская его шею, и, помолчав добивала, – мне жаль, что твой дом сгорел.

– Не бери в голову, – он со смешком отодвинул ее, – это я про спасение. Всегда готов выручить друга. Только не каждый день, чтобы лицо успевало заживать, – он осторожно потрогал щеку, измазав пальцы в какой-то мази. – А что касается пожара, то я рад, что все мои живы. Прости.

– Нет, что ты, я тоже рада, что твои близкие выжили сегодня. Как отец?

– Сначала не верил, потом рвал и метал. Сейчас папаша расстроен, считает, что подвел соседей.

– Как?!

– В погребе хранились и запасы многих семей, не целиком, конечно. Голода в Доле не будет. Но будет явно и не до пирогов.

– Мы справимся! – вырвалось у нее. – Д’риан, ты все равно уйдешь учиться?

– Не знаю, – не отрывая глаз от неба, ответил он, – теперь-то мешка еды в дорогу мне не светит. Это не дракон.

– Что? – она тоже уставилась в небо.

– Это драконы! – на глазах удивленной девушки, фигура в вышине разделилась на две, белую и темную. – Старейшина не один. Второй выглядит как-то знакомо.

– Воплощенный! – вскрикнули одновременно они и посмотрели друг на друга.

Драконы приближались, и сомнений не осталось – это был тот же самый дракон с той страшной ночи, когда решалась судьба Риира. Но что он делает здесь? Это как-то связано с чужаками или просто совпадение? Порывы ветра ударили ей в лицо – огромные дети Великого зависли над площадью. Эльфы встали на одно колено. Староста и вымотанная хранительница впереди.

– Дол приветствует перворожденных, – прокричал староста.

– Дети мои! – ответил такой знакомый голос, от которого так и повеяло надеждой и безопасностью, – простите, что так поздно явился сюда, коварство слуг Змея задержало меня вдали. Надеюсь, число пострадавших невелико.

– Мы теряем время, старейшина Дола. Где Хакон? – властно вопросил темный дракон.

– Он с другими защитниками преследует отступающих чужаков, воплощенный, – с обычным спокойствием ответил староста.

– Остались ли среди вас войны?

– Со мной два брата, перворожденный, – Арманд поднялся на ноги, – чем мы можем служить драконам, – при этих словах Талия увидела, как встали брат и Гал.

– Как твое имя, эльф?

– Арманд.

– Арманд, ты со своими братьями должен спешить по закатной дороге из селения, там еще остались враги. Мы можем успеть. Сейчас же! – Защитники склонили голову, но явно мешкали.

– Вы можете покинуть Дол, вокруг не осталось ни одного пришельца, – произнес старейшина, и эльфы побежали. – Здесь ли Риир, кто-нибудь видел его? – Талия застонала и осела на землю, Д’риан держал ее за плечи.

– Ты знаешь ответ, старейшина, нельзя медлить! – воплощенный с рыком полетел на закат, белый дракон следом.

Все разом поднялись на ноги и начали обсуждать появление воплощенного. Больше половины жителей впервые видели дракона, живущего в других землях.

– Риир не со старейшиной! Он пропал, и всем плевать. Сам дракон не знает, где он, – Талия задыхалась от рвущихся слов, но она даже не пыталась остановиться. Если она замолчит, то онемеет от тревоги и страха.

– Почему воплощенный был уверен, что старейшина знает ответ, – проговаривал вновь и вновь Д’риан, поглаживая ей спину, и не пытаясь успокоить, он понял ее состояние, – Талия! Они преследуют похитителей Риира!

– Что? – она повернулась и схватила его руки. – Говори!

– Ну, я так думаю, – понизил голос юноша и склонился к ней, – ты, конечно, помнишь, что старейшина поделился своим светом с Рииром, значит, он может его чувствовать. Вот почему воплощенный назвал его вопрос бессмысленным. – Она кивнула понимающе. – Каких врагов они преследуют, если Арманд сказал, что чужаки ушли на север, значит, пока те похищали еду, те другие выкрали Риира. Не спрашивай зачем. И вообще, это просто теория. Риир может с минуты на минуту показаться на площади, отсидевшись в укромном месте.

– Тогда старейшина бы почувствовал его! А твоя теория звучит разумно. Я пойду за ними.

– Куда? Просто побежишь по дороге? И попадешь в руки к врагам.

– Драконы улетели в том направлении, и Арманд с Галом и братом побежали туда же, если там кто и был, то они или убиты или схвачены.

– Тогда тем более нет смысла бежать, если они обгонят тебя. Тем более, дорога – это только направление, вряд ли чужаки спокойно идут по ней, прикинувшись путешественниками. Когда защитники и драконы сменят направление поиска, ты все так же будешь бежать по дороге до самой горы?

– Я думаю, что знаю, куда именно нужно спешить.

– О чем ты?

– Ну же, Д’риан, вспомни! Что случилось в том направлении?

– Пропали двое кандидатов цикл назад.

– Да, и голова одного из них каким-то образом была у убийц мамы, – ее передернуло от воспоминания, – но как они пропали?

– Бесследно!

– Не совсем. Гал говорил про пещеру, у которой обрывались все следы…

– Портал! – сообразил друг.

– Я иду, – она уверенно поднялась на ноги и сделала шаг.

– Я с тобой, – с облегчением услышала она позади, – Эй, друг! Скажешь моим, что мы с Талией ушли поискать Риира по окрестностям?

Бежали они не быстро, отчасти из-за усталости, отчасти из-за страха налететь на затаившегося у дороги чужака. Добежав до склона, укрепленного мешками с камнями, Д’риан выругался, и они развернулись.

– Уже скоро, не спеши и не шуми, – обратился к ней юноша.

– А-то тебя примут за темного эльфа и подстрелят, – раздраженный голос раздался впереди, и к перепуганным друзьям вышел Л’сандер, держа в руках лук.

– Что вы здесь делаете?! – позади них оказался Галедан.

– Вы нашли Риира?! – выпалила Талия, мотая головой от брата к его товарищу.

– О чем ты? – невозмутимо спросил Л’сандер.

– Нет, портал закрылся, – одновременно с ним просто сообщил Гал.

– Ты очень плохо хранишь секрет, защитник, – прошипел брат, на что его верный спутник только пожал плечами, – Д’риан, догадался про портал?

– Про место сообразили Талия, – скромно ответил юноша.

– Драконы? Что они говорят? Где Риир? – тараторила девушка, ее мучило то, что никто ей ничего не спешит объяснить.

– Пропал твой змееныш, – проворчал брат, – видать дружки увели его.

– Убийцы матери не друзья Рииру! – набросилась она на него, – и не смей при мне больше называть моего жениха змеенышем.

– Перворожденные то ли ждут чего-то, то ли совещаются мысленно около пещеры. – ошарашенный и словно через силу сказал Галедан, поворачиваясь к ним спиной. Талия заметила, как Д’риан сочувственно постучал его по спине.

– Отведите меня к ним! – обратилась она к брату. Сейчас ей было не до чувств бедного Гала.

Л’сандер, молча развернулся и, ворча, зашагал через лес, отыгрывая свой гнев на ветках. Никто не произнес ни слова. Вскоре их встретил Арманд.

– Опять вы? – воззрился он на них с Д’рианом. – А я думаю, что за пленников вы ведете. На помню вас среди кандидатов в защитники.

– Она сумасшедшая, а второй ей поддакивающий дурак, – зло бросил Л’сандер.

– Драконы решат, что с ними делать. Как догадались? – Д’риан рассказал защитнику про их ход мыслей, опустив конечно часть, связанную с той далекой ночью. Вскоре они вышли на поляну. Талия боялась, что воплощенный как-то узнает ее или Д’риана, но темный дракон лишь спросил, не подняв головы, лежащей на лапах.

– Кто эти эльфы?

– Друзья Риира, воплощенный, – ответил старейшина, – дети, ваше появление делает вам честь.

– Очень близкие друзья, я полагаю, – горящие желтые глаза впились в Талию, – их появление также может принести им смерть.

– Если это ради Риира, я готова! – девушка не сразу осознала, что прокричало ее сердце.

– А ты, второй друг Риира, что скажешь?

– Я на многое готов, воплощенный, но сперва должен знать, в чем дело, – спокойно ответил Д’риан.

– Дерзкий маленький эльф, – громоподобный смех дракона разнесся по лесу, – вы все скоро узнаете, я чувствую приближение моего ученика. А ты, старейшина? – воплощенный закрыл глаза.

Эльфы непонимающе переглядывались. Старейшина печально посмотрел на Талию.

Деревья зашатались, и над полянкой молча завис еще один дракон. Его красноватая чешуя отливала золотом в закатном свете. Приземлившись, он повалил несколько деревьев и склонил голову перед более крупными перворожденными. Очевидно, между ними начался мысленный разговор. Защитники стояли плечом к плечу, Талия и Д’риан чуть в сторонке вдвоем.

– Ну, и долго это будет продолжаться, – одними губами спросил ее друг.

– Столько, сколько нужно, эльф, – раздалось в голове девушки. Судя по удивленным лицам, защитники тоже получили мысленный ответ на незаданный вопрос.

– Как видишь, старейшина, мой ученик научился обращаться к другим драконам, но ему еще не хватает выдержки, – произнес воплощенный.

– Я вижу, что моему внуку, следовало бы сначала научиться обращаться к эльфам, – твердо ответил белый дракон.

– Эльфы Дола, приветствую вас, – обратился к ним красный дракон, – меня зовут Берг, я ученик воплощенного и внук старейшины. Мы обсуждаем важное дело, о котором вы скоро будете уведомлены, и ваши ответы будет учтены.

– Мы закончили, – объявил воплощенный, и, повернув голову на рык старейшины, повторил, – мы закончили. Ваш соплеменник Риир был похищен слугами Змея. Теми же презренными тварями, что нарушили гармонию Сферы, угрожали Долу и нанесли ему смертельные оскорбления.

– Но почему его? – вырвалось у Талии. Она, сжалась, ожидая рева или даже смертельного удара хвостом. Но дракон спокойно продолжал.

– Из-за того, что он жил вместе со старейшиной, о чем похитителям было известно от похищенных цикл назад, я думаю. Они могли решить, что он знает нечто, что они смогут использовать в будущих атаках.

– Будущие атаки? – на этот раз не смолчал Арманд.

– Конечно, чтобы попасть в Дол они использовали порталы как двери. Для двери нужен ключ. Теперь у них есть еще один ключ – Риир. Они вернутся.

– Кто они? Темные эльфы? – спросил Д’риан.

– Можно и так сказать, – ответил старейшина.

– Сфера огромна и в ней хватает темных углов, – продолжил воплощенный. – Так же существуют иные миры, обделенные светом Великого Дракона. Сфера для них притягательная цель. Поэтому они вернутся.

– Как мы можем им помешать? – Л’сандер подался вперед.

– Вернуть Риира, – сказал старейшина.

– Отобрать у них ключ, – добавил воплощенный.

– Я могу отправиться следом за похитителями, – подал голос Берг, и все эльфы повернулись к нему, – пойдете ли вы со мной?

Глава 4

Ф’раско

– Похитители закрыли портал, но я смогу снова открыть его и отправить вас следом, – объяснял воплощенный, предупреждая вопросы эльфов. – Этим путем ушла маленькая группа врагов, остатки их сил покинули Дол через иной портал, или вообще просто убежали в пещеры, если не были перебиты защитниками. У нас есть основания думать, что на той стороне прохода окажется несколько врагов, не ожидающих такого скорого возмездия.

– Как они, мы, то есть группа, отправившаяся за Рииром, вернется назад? – спросил Д’риан, рассматривая пустую пещеру.

– Я открою его с той стороны, – ответил Берг, оставив без внимания непочтительность юноши, – у меня достаточно сил, чтобы вернуться в Сферу и провести с собой нескольких эльфов.

– Юный Берг хотел отправиться в одиночку, я же считаю что это задание для дракона и эльфов, – проговорил воплощенный, – речь о защите Дола – прямая обязанность защитников.

– Однако, никто не в праве требовать от вас участия в экспедиции за границы Дола, братья – встрял старейшина, сделав ударение на слове «никто».

– Не нужно ни приказа, ни напоминания о долге, – Арманд с достоинством посмотрел на драконов, – я готов сопровождать перворожденного Берга, и отомстить за убитых Дола.

– Я тоже! – присоединился Л’сандер, едва его брат закрыл рот.

– Я с благодарностью принимаю вашу помощь, защитники – молодой дракон склонил голову.

– Галедан? – прошептал Л’сандер, и его верный друг оказался в центре внимания. Он смотрел в землю, склонив голову на бок, пошевелив губами и облизнув их, он твердо произнес.

– Я исполню свой долг и верну Риира домой, – он повернулся к Д’риану, – передай пожалуйста моей семье, что это то, ради чего я стал защитником.

– Я попрошу исполнить твою просьбу старейшину, – юноша поклонился белому дракону, и обратился к двум другим, – я предлагаю свою кандидатуру в вашу экспедицию. Я не воин.

– Это точно, – хмыкнул Л’сандер.

– Но буду поумнее и сообразительнее этих двух. Без обид, Гал.

– Юный Д’риан действительно известен быстрым умом. И не трус, – подтвердил Арманд, Галедан же кивнул.

– Если ты берешь на себя ответственность за свою жизнь, то я возьму тебя с собой, – Берг уставился на любознательного эльфа.

– Моя жизнь в моих руках, перворожденный, – он склонился под взглядом дракона, – как будущему исследователю мне будет полезно поучаствовать в подобном приключении. Талия, мы вернем Риира. Скажешь моим, чтобы не волновались сильно.

– Девочка, нет! – она услышала голос старейшины в голове, но не послушала его, – возьмите меня с собой! Я должна его вернуть!

– Нет! – одновременно вырвалось у Галедана и Д’риана.

– Не разумно, – спокойно произнес Арманд.

– Ты что вытворяешь?! – брат подошел к ней вплотную, и тряхнул за плечи, – иди домой, ты будешь только под ногами путаться, безмозглая девчонка! Тебя убьют, или еще хуже убьют идиота Гала, подставившегося из-за тебя.

– Тебе плевать на Риира, ты был бы только рад, исчезни он навсегда, – она откинула его руки, – ты хочешь славы, Арманд мести. Бедный Галедан следует долгу, а Д’риана ведет любопытство. Только я хочу спасти Риира, не ради Дола, не из-за долга, а потому что люблю его. Он нужен мне!

– Если и ты готова взять на себя ответственность за свою жизнь, эльф, то я готов взять тебя – нарушил молчание Берг.

– Но перворожденный, – начал было Л’сандер, и Арманд тоже подался вперед для возражения.

– Вы забываетесь, эльфы! – резко произнес воплощенный. – Ваша помощь ценна и принята с благодарностью и уважением. Но лидер поисков юный Берг. Его слово будет последним и часто единственным во время экспедиции. Чувства девушки к похищенному Рииру могут послужить дополнительным средством в его поиске, если в таковом возникнет необходимость.

– Мы подчиняемся твоей мудрости, воплощенный, – трое защитников склонили головы и встали на одно колено, Д’риан и Талия последовали их примеру.

– Почтенный учитель прав, – подтвердил Берг. Может статься, что любая связь с похищенным окажется полезной. Но с помощью Великого, мы вернемся через тот же портал, через который войдем.

– Да будет так, во имя гармонии! – произнес воплощенный, – я открываю портал. Готовьтесь!

– Удачи, дети мои! Возвращайтесь невредимыми, – напутствовал старейшина.

– Вставайте за моей спиной, – велел эльфам Берг, встав перед входом в пещеру позади воплощенного, который молча стоял на четырех лапах, сложив крылья.

– Длинный день, – постарался пошутить бледный Д’риан, стирая остатки мази с расцветшего синяками лица. «Не забывай главного!» – мысленно напутствовал его старейшина.

– Братья, проверьте оружие! – скомандовал Арманд, подтягивая свои ремни и пересчитывая стрелы в колчане. Он искоса глянул на девушку с юношей. «Защити детей» – попросил старейшина Дола. «Каждый эльф отвечает за себя. Но мы отвечаем за всех жителей Дола», – проклятый Седая Коса вечно болтает глупости с мудрым видом. Он проверил, хорошо ли выходит меч из ножен.

– Гал, ты точно хочешь этого? – в ответ его верный друг улыбнулся, и они обменялись рукопожатиями. «Береги себя» – им двоим старейшина пожелал одного и то же.

– Спасибо, друг! Постараюсь не быть тебе больше обузой, – Д’риан взял короткий нож в ножнах, протянутый Галеданом, и показал Талии, – в этот раз мы чуть лучше готовы к встрече с чужаками.

– Да, – рассеяно ответила перепуганная девушка. Только подумать, она вот-вот не просто покинет мамину ферму или Дол, а саму Сферу. Ее глаза были широко раскрыты. «Не дай любви ослепить себя», – что имел в виду старейшина?

– Готовьтесь! – Берг ударил хвостом по земле. В отличии от эльфов, он мог отвечать на мысленное обращение деда. «Будь осторожен и храни тебя Великий – до встречи, дедушка». Второй безмолвный диалог был таков: «Ты знаешь, что должен сделать – я не подведу, учитель».

Воплощенный резко встал на задние лапы, расправил широкие крылья и, вытянув голову вверх, проревел. Эльфов, стоящих за спиной Берга, накрыла тень – пространство перед маленькой пещерой превратилось в ослепительный свет.

– Вперед! – скомандовал молодой дракон, и, прижавшись к земле, быстро пополз в открывшийся портал, пока кончик его хвоста не исчез в свете.

– Вперед! – повторил Арманд, и эльфы, щурясь, побежали в свет, – держаться вместе!

Делая последние шаги по Сфере, каждый думал о своем. Арманд вспоминал, как Хакон, дважды побывавший в иных мирах с другими защитниками, уверял, что это как поехать в далекий столичный город – на второй день привыкаешь. Л’сандер забыл о сестре, а скорбь о матери уступила место предвкушению чего-то грандиозного, сегодняшний день разбудил его мечту о славе. Галедан вскользь подумал, что открытие портала в иной мир могло быть и погромче. Команда Арманда отогнала его мысли о родителях, что с ними будет, если он не вернется. Д’риан забыл и про нож, неловко засунутый в сапог, и про более, чем верную опасность. Другой мир, он увидит другой мир! «Риир, я иду за тобой!» – эта единственная мысль завладела разумом Талии.

Когда эльфы исчезли в портале, его свет померк, и проход между мирами мгновенно исчез.

– Когда Берг вернется, сразу пошли его ко мне, – обратился воплощенный к белому дракону, – эльфы Дола ждут тебя, Старейшина. Не оставь их в эти трудные для них времена.

– Подобно славному Арманду, я не нуждаюсь ни в приказе, ни в напоминании, чтобы исполнять свой долг, воплощенный.

Темный дракон молча взлетел и устремился к почти севшему солнцу. Старейшина посмотрел на неприметную пещеру, и, оставшись один, полетел к Долу.

Л’сандер крепко сжал рукоять меча, подбегая к светящемуся проходу в иной мир. Он был так напряжен, что вряд ли сумел бы обнажить и использовать клинок, плечи будто одеревенели. Ноги бежали сами по себе, просто следуя за Армандом. Он был уверен, что стой он один перед слепящим порталом, он бы не смог сделать последнего шага. Как это будет? Он провалится в бесконечный колодец? Магия дракона подхватит его подобно ветру, играющемуся с листвой? Его тело растворится в свете, и если повезет, то соберется на той стороне обратно? А его разум и душа?

Спина старшего брата исчезла в свете бесследно, и он, вдохнув, поспешно сделал последний шаг, боясь, как бы нога не осталась по другую сторону. Л’сандер сделал еще несколько шагов по инерции, пока не осознал, что он уже в другом мире – ни одно из его предположений относительно портала не оправдалось, проход в иной мир оказался простой дверью. Развернувшись, он не увидел света портала. Соратников также не было видно. Страх перехода, ранее заполнявший все его сознание, исчез, уступив место иным чувствам. Он почуял резкий неприятный запах вблизи и тяжелый воздух этого мира. Там, где он стоял был мрак, но посмотрев в небо, он увидел, что оно подсвечено снизу, но не с одной стороны, как бывает при закате или рассвете, а со всех направлений. Как если бы вся поверхность здешнего мира тлела. И шум. Юный защитник зажал уши, но голова разрывалась от такого обилия звуков. Весь Дол, собранный на праздник гармонии, не производил столько шума. Юноша ощущал источники звуков вдали, но некоторые были явно вблизи, но он не видел никого и ничего, что могло бы их издавать. Не позволяя себе поддаться панике, Л’сандер решил осмотреться и искать других эльфов. Они должны были быть поблизости. О том, что будет, окажись они разбросанными по неизвестному миру, он запретил себе думать. Под ногами был растрескавшийся камень, две стены узкого ущелья, а он определенно был в расщелине скалы, уходили вверх. Л’сандер убрал руки от ушей, морщась от местного шума. Расправил их в стороны – кончики пальцев коснулись обеих стен. Теплые, немного влажные и гладкие. Неужели! Кажется, они сделаны из плотно подогнанных камней, да так ровно. Местные эльфы должно быть великие мастера. Он был один в новом мире, и вместо того, чтобы искать братьев, любуется местным строением.

– Гал! – шепотом позвал юноша.

– Не шуми! – юноша развернулся, чуть дальше в ущелье стоял голый эльф, светящийся белизной кожи на фоне черных стен. – Это я, Берг. Ты один?

– Кто ты?! Не приближайся! – скомандовал Л’сандер, направив меч на незнакомца.

– Убери оружие, юный эльф, – повелительно проговорил нагой чужак, делая уверенный шаг вперед, – в своем истинном теле было бы проблематично выслеживать похитителей. Я знаю твое имя, Л’сандер, с нами твоя сестра Талия, а также…Великий Дракон! У нас нет времени на эти глупости! Каких тебе нужно доказательств, эльф?!

– Я своими глазами видел, как кончик хвоста исчез в портале. Мой переход произошел мгновенно, когда ты успел обратиться? – подозрительно спросил юный защитник.

– Хватит! – голый эльф прыгнул вперед с огромной скоростью, отбив меч ладонью в сторону, едва не выбив его из руки Л’сандера, тот не успел среагировать, только отметить, что, несмотря на стремительность, назвавшийся Бергом двигался неловко, размашисто. Вторая рука схватила юношу за горло и заставила подняться на носки. – Драконья магия не твоего ума дела, юный эльф. Воплощенный предупредил вас, что я веду охоту. Если ты не идешь за мной, я оставлю тебя здесь. Со сломанной шеей, чтобы ты не выдал нас врагам.

– Я должен был убедиться, – прохрипел Л’сандер, узнавая драконьи глаза вблизи, – прости мне мою осторожность, перворожденный.

– Ты действовал похвально, – Берг отпустил его, – прости мою горячность. Похитители явно скрылись, если мы вообще в тех же краях, куда они отступили. Значит, охота не будет быстрой.

– Как мы найдем остальных?

– Явно не носом или ушами, – скривился дракон, – откуда я пришел, там тупик. Остается идти в этом направлении, – и они пошли по темному проходу навстречу нарастающему гулу.

– Галедан! – услышав голос Арманда, он с облегчением выдохнул, но не оставил своего наблюдательного поста и не повернул головы. Лишь сделал знак рукой, что враг близко.

– Где они? – шепнул Арманд, бесшумно присев рядом с ним. Галедан улыбнулся Талии, державшейся позади старшего эльфа. Лицо девушки красочно изображало все ее впечатления о новом мире, какие защитники скрывали: здесь воняет, слишком шумно и неестественно ярко.

– Я чувствую, что в нем кто-то прячется, – он показал на груду чего-то, заполнившую темный коридор впереди, – а еще мне кажется, что за той стеной кто-то есть.

– Отлично, юный Галедан! Ты стал настоящим защитником, – похвалил его Арманд, – мы с Талией осмотрели место нашего появления в этом мире, там глухая стена.

– Нужно искать остальных, выходить из этого зловонного ущелья или что это такое, – прошептала девушка.

– Не спеши, – возразил Арманд, – уверен, что остальные где-то поблизости. Тварь впереди может оказаться опасной или шумной, мы не можем рисковать, привлекая к себе внимание, совершенно не понятно, далеко ли ушли похитители. И сколько вокруг других врагов.

Он замолк, положив руки на плечи молодых эльфов – впереди раздался металлический шум. В стене рядом с подозрительной кучей раскрылась светящаяся трещина, которая расширилась, выпустив новую волну запахов, намного более приятных, но все таких же необычных, и звуков, среди которых явно различалась необычная речь – в стене открылась дверь. Вылившийся свет, осветил приступок, на который вышел некто, похожий на эльфа – первый встреченный ими житель этого мира. Он не выглядел опасным. Низкий и узкоплечий он тащил какие-то раздутые мешки. Светлая, почти белая одежда подчеркивала смуглость его кожи и черноту коротких волос. Он швырнул свою поклажу в угол, что-то звякнуло, зашуршало. Из кучи раздалось бормотание. Эльф уставился на кучу, благодаря свету из двери, эльфы Сферы рассмотрели, что это груда наваленных подобных мешков. Незнакомец повернулся к стене и громко заголосил на непонятном языке. На зов появилось еще двое в белом, одни держал в руках шесты. Встав на край крыльца, они закричали и пару раз стукнули по вонючей горе. В ответ послышалось бормотание, быстро перешедшее в крик, очень похожий на речь тех троих. Мешки зашевелились, – Галедан нащупал рукоять меча, Арманд приготовил лук, – и из них под крики троих в белом вылез четвертый. Тот, кого защитники считали спящим животным, оказался еще одним местным жителем, одетым во множество диковинных одежд и со спутанными волосами, закрывающими лицо. Крича друг на друга, эльфы этого мира разошлись – белая троица скрылась в стене, закрыв дверь, но не раньше, чем разбуженный ими ушел прочь в противоположную эльфам сторону. Всполохи света впереди осветили его жестикулирующую фигуру.

– Итак, – промолвил Арманд, – нужно следовать к свету. Пойдем за ним, мы сможем его убить, или обездвижить, если он будет нам угрожать. Галедан, следи за дверью, вдруг трое в белом снова появятся. Держи лук наготове.

– Но не стреляй, пока они не проявят агрессии. Вдруг они не темные эльфы. – Добавила Талия. Защитники ей не ответили.

Арманд прокрался вперед с оружием в руках, девушка следовала за ним. Галедан держался на расстоянии и пятился, не спуская глаз со стены. К счастью, дверь больше не открывалась.

– Сюда, – шепотом позвала его Талия.

Молодой защитник с облегчением обогнул угол и уставился на грохочущую реку света в полусотне шагов впереди. Привыкнув к внезапной яркости, он смог разобрать отдельные источники света: круглые разноцветные светильники, висящие повсюду, в том числе и высоко в воздухе; множество дверей и полупрозрачных стен, освещенных изнутри. Он увидел редкие фигурки местных, двигающихся вдоль потока света, не сворачивающих и не заглядывающих в их темный коридор.

– Он спит, – сказал Арманд погромче, следя за грязным лицом неподвижного бродяги, покинувшего свою кучу-укрытие. Он отдаленно напоминал эльфа, но явно был ближе к напавшим на Дол, чем к его жителям.

– Может, ему нужна наша помощь, – робко проговорила Талия, но старший эльф оборвал ее.

– Рииру нужна наша помощь. Судя по его виду, и как с ним обращались местные, он скорей всего безобидный скиталец, оставим его, мы все равно скоро покинем это странное место. Другие жители,– обратился он к молодым, – нельзя чтобы они нас заметили, идем вдоль стены.

Встав к противоположной от спящего чужака стене, они, слившись с тьмой, последовали вперед. Вскоре от стены отделился силуэт и замахал рукой. Эльфы сперва замерли, но потом поняли, что он стоит к ним спиной.

– Это Д’риан! Точно он, – обрадовалась Талия.

– Что он там делает? Местные же его увидят, – пробормотал Арманд. Держась стены, эльфы приближались к активно жестикулирующему юноше. Галедан, выглядывая из-за спин Арманда и Талии, видел, как дважды местные жители видели Д’риана, но поспешно пробегали мимо.

– Что ты делаешь?! – Арманд за шиворот затащил Д’риана к ним в коридор, – разум оставил в Доле?

– А вот и вы! Теперь все в сборе! – радостно ответил юноша, тыча рукой в сторону света, вон через дорогу, в таком же переулке стоит Л’сандер с каким-то голым незнакомцем.

– О чет ты? – Арманд уставился туда, куда показывал Д’риан, – Великий Дракон, это Л’сандер и с ним нагой эльф.

– И я про это же, он точно видел меня, но почему-то не шел на мой зов. Как вам этот мир? Чудной, правда? Столько света, шума и запахов. А местные точно не темные эльфы, маленькие и разбегаются, – тараторил будущий исследователь, – поначалу я их боялся, а потом попробовал заговорить, но бесполезно. Стоял тут, рассматривал их, кажется, начал различать слоги в их странной речи.

– Что же ты нас не искал? – спросила Талия. Галедану послышалась обида в ее голосе.

– Я собирался, но посмотрите сами, очаровывает, не правда ли? – и он заворожено обернулся к освещенной улице, – другой мир.

– Арманд с остальными появились, перворожденный, теперь там не только этот болван Д’риан, – Л’сандер сообщил Бергу. К счастью, местные жители пока что ходили по его стороне, как его еще не схватили, непонятно. Пока что одинокий юноша почему-то пугал эльфов этого мира, но вечно так продолжаться не могло.

– Я не чувствую Риира поблизости, – ответил дракон, долгое время простоявший молча у стены, и подошел к Л’сандеру. – Они тоже должно быть вышли из тупика, значит, нам придется двигаться на виду. Пора объединиться и найти место поспокойнее. Не обнажай оружия, защитник, но будь готов.

И Берг вышел на свет и пошел к Арманду и остальным, пересекая широкую дорогу. Л’сандер поспешил следом. Тут же раздались крики – местные жители показывали на голого дракона, но не убегали, а стояли и пялились.

– Берг принял образ эльфа! – поспешил объяснить юный защитник своим собратьям.

– Ты мог бы привлекать поменьше внимания, перворожденный, – Арманд не скрывал раздражения, оставаясь в тени, – что будем делать?

– Не думал, что моя нагота так сильно поразит местных, – Берг развел руками, – я не чувствую Риира, нужно найти место поспокойнее. Начнем оттуда, в той стороне свет обрывается, – он указал налево, там вдали виднелась тьма, усыпанная желтыми точками.

– Нужно спешить, чужаков становится больше, напади они, у нас не будет шанс.

Галедан не мог не согласиться со старшим защитником – жители этого мира не разбегались, как раньше при виде Д’риана, а стояли на расстоянии. Число наблюдателей увеличилось, они переговаривались и тыкали в них пальцами.

– Эй ты, пошел прочь! – пригрозил Л’сандер к одному, подошедшему ближе всех.

– Нужно уходить, перворожденный! – Арманд положил руку на рукоять меча, – и быстро!

Они побежали навстречу тьме впереди, дорога шла под уклон. Берг вел отряд, Д’риан и Талия следовали за ним, юные защитники по бокам, и Арманд прикрывал тыл, практически двигаясь спиной вперед. Галедан с облегчением отметил, что большинство местных отстали, лишь трое преследовали их, переговариваясь и что-то крича. Навстречу им попались два чужака, увидев их, они пронзительно закричали. В ответ на крик из дверей по обе стороны от тропы высыпало множество местных эльфов. Поднялся смех и галдеж. Жители Сферы оказались в еще более плотном кольце, им пришлось остановиться.

– Проклятье, мы не сделали и двух сотен шагов, – голос Арманд был напряжен, Галедан никогда не видел наставника потерявшим спокойствие. – Даже если эти не нападут на нас, у них же должна быть какая-то стража, свои защитники.

– Спокойствие, эльф, не мы пустим первую кровь, я не чувствую в них опасности.

– Я чувствую, что они пьяны, – подал голос Д’риан.

Что-то застучало по камням дороги. Жители этого мира повернули свои головы в сторону приближающегося шума и расступились, пропуская три двухколесных коляски, толкаемые бегущими местными.

– Змеево отродье! – вырвалось у кого-то, может у него самого.

Из колясок вылезла тройка, отличающаяся от большинства обступивших их жителей. Они были выше и крупнее, носили непонятные одежды и вполне понятные мечи. Прибывшие что-то закричали, другие жители попятились, но не разбежались, продолжая следить за происшествием.

– Попробуем избежать крови, – проговорил Берг, – но не им остановить нас.

– Вы слышали дракона, защитники, – голос Арманд зазвучал уверенно и четко, как на охоте или в бою, – эти трое основная опасность, но не забывайте про остальных.

– ***! – кричали местные воины. Они медленно приближался к ним, держа оружие наготове, двое держали кандалы, а третий вытянул перед собою каменную или деревянную резную пластинку, зажатую в руке. Расстояние между кричащим воином и Армандом сокращалось. Галедан чувствовал, как сгущалось напряжение, во рту высохло, звуки нового мира уступили место стучащему в голове сердцу. Он переводил взгляд с толпы жителей на появившихся воинов. Часть зрителей разбежалась, оставшиеся заворожено смотрели, было ясно, что вот-вот что-то произойдет.

– Арманд! – скомандовал Берг.

Защитник вынул меч из ножен, раздались крики, толпа попятилась, вжавшись в стены, некоторые побежали. Местный воин еще яростнее закричал и затряс своей статуэткой, словно одного его вида было достаточно, чтобы усмирить любого. И тут над головой юноши с воплем пролетел местный. Галедан замотал головой из стороны в сторону: Берг ворвался в толпу пялящихся на него жителей, и хватая тех за шею и ноги, швырял в сторону воинов. Он уже схватил третьего, когда первый с воплем и треском врезался в одну повозку, перепугав катящего его мужчину. Второй живой снаряд сбил с ног одного воина. Второй стражник с цепями увернулся от следующего живого снаряда, но тут не него налетел Арманд, пронзив мечом. Галедан увидел, что чужак со статуэткой лежит на земле, нож торчал из его шеи, рука выпустила не спасший его талисман. Одна повозка шумела по дороге, катясь прочь, два других перевозчика бросили свои приспособления. Юноша только сейчас выхватил свой меч, но перед ним никого не было. Двое местных жались в стороне, но встретившись с его взглядом, с криком разбежались. Он подбежал к Талии и Д’риану, прикрыв их собой. Л’сандер в это время отгонял мечом троих зрителей, самых смелых или безумных. Они верещали, отскакивали, но продолжали угрожать защитнику палками, у одного был короткий нож. Наконец, его друг сделал широкий удар, и, блеснув, клинок упал на землю вместе с кистью, все еще сжимавшей его. Потерявший руку с воем рухнул на землю, из обрубка толчками лилась кровь. Оставшаяся парочка побежала прочь, побросав палки.

– Л’сандер! – раздался суровый голос Арманда. Юноша, понял, чего от него хотят, и добил раненного.

– Увы, это было неизбежно, – спокойно проговорил Берг. Д’риан, утешавший напуганную Талию, возможно, что-то хотел сказать, но промолчал. – Двигаемся дальше, надеюсь в этом селение больше нет воинов. Галедан не разделял хладнокровия Берга и Арманда, будь у них время, они, возможно, смогли бы разойтись миром с местными. Но он не понимал Талию и Д’риана: они или чужаки – выбор был очевиден.

– А вы чего ждали?! Венков и меда? – Л’сандер явно разделял его мысли.

– Перворожденный! – Галедан обернулся на предупреждающий голос защитника – на тропе молча стояла женщина. Она отличалась ростом и видом от других виденных местных. Ее мясистое лицо и мощные руки были покрыты черной кожей, глаза и улыбка белели. Если нагой Берг светился в ночи, толстая женщина в темных одеждах сливалась с ней. Как Великий Дракон и Змей. Она без страха смотрела на живых и мертвых среди поля боя. Она приложила руки к груди и поклонилась, затем указала вверх по дороге, откуда они пришли, и поманила за собой в темноту.

– Чего она хочет? – подозрительно произнес Л’сандер.

– ***. ***, – незнакомка не спеша произносила раздельные фразы.

– Она говорит на разных языках, – подал голос Д’риан, – каждая фраза на новом, и это не язык местных эльфов.

– Откуда ты знаешь? – спросил Арманд.

– Звуки разные. Я, конечно, ее не понимаю, но уверен, что все ею произнесенное не может быть одним наречием.

– Дракон друг идти я, – произнесла женщина.

– Ты знаешь язык драконов? – спросил Берг, внимательно смотря на нее.

– Друг друга идти я, – повторила женщина, снова указав на опустевшую улицу, – раздался знакомый стук колес о камень и топот ног.

– Она хочет увести нас от местных воинов, – догадался Арманд, – разумно ли следовать за ней, это может быть ловушкой. Мы можем сами скрыться от них.

– А если они догонят нас – дадим бой, – запальчиво добавил Л’сандер и указал на убитых, – с этими вы легко расправились вдвоем.

– Ничего легкого в этом не было, – одернул его дракон. Возможно, это ловушка. Но мы ничего не знаем об этом мире, стоит принять любую помощь. Соблюдая осторожность, – он громко обратился к женщине, склонив голову, – мы будем рады помощи, веди.

– Идти идти, – повторила темнокожая незнакомка, и резво побежала по тропе прочь от приближающейся погони. Остановившись и убедившись, что они следуют за ней, она скрылась во тьме переулка.

– Арманд, будь рядом, Галедан, ты в арьергарде, – эльфы во главе с драконом нырнули во тьму.

Пропустив Талию с Д’рианом, юноша бросил взгляд на поле боя, пожалев о пролитой крови, и забежал в переулок. Впереди снова засиял свет. Незнакомка осмотрелась по сторонам и пересекла очередную ярко освещенную улицу. Жители Сферы проследовали за ней, в этот раз не замеченные местными. Однако стука колес позади них стал громче, – беги они по прямой, уже завязалась бы драка. Снова Галедан различал только спины друзей впереди, мягкие сапоги скребли по покрытой коркой земле. Этот переход во тьме длился дольше, они поворачивали несколько раз, проход сужался и расширялся. Один раз Талия вскрикнула, налетев на что-то, и он поддерживал ее, прихрамывающую какое-то время. Выйдя на свет, незнакомка побежала вдоль освещенных дверей. Галедан отметил легкость, с какой их массивная проводница держала темп. Он вздрогнул, вновь услышав рев погони вблизи. Юные эльфы опасливо оборачивались. Темная женщина начала дергать двери зданий, даже не заглядывая в них, если те открывались. Она резко скрылась в одном из них, меньше других освещенном снаружи и погруженным во тьму внутри. От дракона и старшего защитника этот маневр не укрылся, молодые же эльфы едва не проскочили мимо.

– Идти! – белки глаз уставились на них и опустились вниз – в полу был широкий люк, незнакомка держала дверцу открытой, указывая свободной рукой внутрь. – Тихий! Друг друг, – добавила она, заметив доставшего нож Арманда.

– Скорей! – дракон уверенно спустился во тьму, эльфы последовали за ним, подгоняемые близким топотом ног. Спускаясь последним, Галедан видел, как улыбалась незнакомка. Ему не понравилась ее улыбка, но обратного пути не было – дракон следовал за ней, и у него не было выбора.

Крышка бесшумно закрылась, едва не ударив его по голове. Сверху что-то зашуршало. Затем что-то зазвенело, и громко хлопнула дверь, но не та, через которую они вошли, а какая-то другая.

– Ничего не трогайте, стойте на месте, – прошептал Берг.

– Ничего не вижу, – подал голос Д’риан, но кто-то шикнул на него, призывая к молчанию.

Приглушенный люком шум погони стал еще громче, Галедан решил, что воины остановились рядом с их убежищем. Слабое свечение обрисовало границы люка – помещение над ними осветилось огнем. Крупиц этого света хватило, чтобы вырвать из тьмы настороженные лица его соратников: сосредоточенные Берг и Арманд, первый с закрытыми глазами и наморщенным лбом, второй переводящий взгляд с эльфов на люк над ними; напряженный и воинственный Л’сандер, не ведающий страха, и кажется ждущий, чтобы воины снаружи отыскали их, дав ему возможность проявить свою храбрость; напуганная Талия улыбнулась ему и немного успокоилась; Д’риан воспользовался слабым светом чтобы осмотреть их подвал, но безрезультатно, кроме бесформенных теней вокруг ничего не было видно. Интересно, как выглядит он, напуганным или готовым действовать? Сверху раздались голоса, и все эльфы подняли головы вверх. Двум громким чужакам, явно подоспевшим воинам, отвечал неизвестный тихий. Задравшие голову эльфы заморгали – на них посыпалась пыль, сверху тяжело зашагали. Голоса то удалялись, то приближались. Так продолжалось несколько минут, в течение которых Галедан все ждал, что их обнаружат. Наконец, над ними опять прогрохотали шаги, и разговоры стихли. Он поспешил расслабиться, когда сверху незнакомый голос прошептал: «Тихий ждать день враг тихий тихий», – очевидно, что опасность не миновала, и их таинственный спаситель или спасители предупредили их. Арманд осторожно сел, прочие последовали его примеру. Теперь свет едва-едва освещал их макушки, но всем было и так понятно, что впереди молчаливое ожидание в бездействии. Галедан ощупал пол под собой – холодный камень. Не этого он ожидал, делая шаг в портал. Что сказал Берг? Он не чувствует Риира. Что им делать, если их портал открылся вдалеке от похитителей? Вдруг они в дне пути? Или еще дальше. Сможет ли тогда дракон отыскать похищенного? Он не знал способностей перворожденных, да и действуют ли они вне Сферы в полную силу? – он усмехнулся мысленно, – «вне Сферы», как быстро он привык к иному миру. Он знал, что существуют другие миры, но не предполагал увидеть один когда-нибудь. Тем более проникнуть в один ночью и затеять бой с местными обитателями . И все так быстро, нет времени задуматься или осмотреться. Если дракон не найдет следа Риира, то у него будет шанс познакомиться с этим миром поближе. Сколько они будут продолжать поиски, прячась от местных? Дни, недели? Месяцы? Невозможно! Он представил себя местным жителем, попавшим в окрестности Дола и ищущим что-то в ближайшем столичном городе – его бы выследили защитники в первые два дня. Выследили и убили. Днем они перемещаться не могут, да и ночи в этом мире полны света. Пугающая мысль посетила его, – а вдруг они вообще попали не в тот мир? Тогда они будут заведомо зря рисковать своими жизнями и проливать кровь чужаков, не имеющих к похищению никакого дела. Нет! Такие мысли не пристали защитнику. Эльф Дола в опасности, и есть шанс его спасти. Местные воины явно вели себя агрессивно, и нельзя было ставить под удар всю экспедицию, надеясь на мирное разрешение конфликта. Их бы загнали как зверей. Но все же, если вдруг это иной мир, то сможет ли дракон вернуть их обратно в Сферу? Слава Великому, что я простой защитник, и от меня не требуется большего, чем следовать приказам Берга и Арманда. А рассуждения об отвлеченных вопросах только ослабляют решимость, нужно гнать их прочь…но все же, в одном и том де мире мы находимся с Рииром или нет? Он невольно вздохнул и спохватился, не услышали ли его наверху.

В тишине раздался вздох, и Л’сандер встрепенулся: Д’риан или Талия наконец осознали, куда они напросились? Галедан?! Он, не веря, посмотрел на друга, чья задранная вверх голова, виновато прислушивающаяся к шагам и разговору наверху, выдала нарушителя тишины. Что это с ним, задумался? Хотя, конечно, есть чему подивиться. Этот мир совсем не похож на Дол. Юноша был уверен, что и столичные города Сферы так не сияют. Сколько света, какие большие здания, – все необычно, ярче, шумнее. Он ожидал увидеть нечто похожее на свой мир, что-нибудь отличалось бы, конечно, природа, одежда, но это. Это был совсем иной мир, по-другому не скажешь. Он уже представлял, как участие в экспедиции сделает его знаменитым в Доле, да и окажись он среди защитников из других поселений, ему будет что рассказать. Дракона не будет, Арманд молчалив, а Галедан, тот просто тихоня – с расспросами эльфы потянутся к нему. Он был честен с собой, в этой экспедиции защита деревни от повторного вторжения чужаков была для него на втором месте. Конечно, Л’сандер гордился своим членством в братстве защитников, и естественно хотел оградить жителей Дола от новых напастей. Но это путешествие – его шанс прославиться. И отомстить за маму, – слезы снова напомнили о себе, благо, что в темноте подвала можно было смахнуть их незаметно, – если бы только он был на ферме, когда те двое напали на нее, он бы спас ее. Этот сброд темных эльфов, или кем они там являются, оказался никудышными бойцами. Не ровня ему. Он окончательно убедился в этом, гоняя их по крышам, когда боязнь убийства покинула его. Л’сандер не понимал, как Риния, гордая и смелая эльфийка, могла пасть от их грязных рук. Как Д’риан и Талия, вечно сующиеся не в свои дела и считающие себя смелыми любителями приключений, не смогли увести маму прочь от бродяг. Если не дать им бой, так хотя бы отвлечь чужаков. Он им этого никогда не простит. Во рту заныло – он разжал сцепившиеся челюсти. Нужно успокоиться, не время наполняться гневом или, тем более, жалостью к себе. Л’сандер задышал ровнее, сжал и разжал пальцы. Кто эта странная женщина, приведшая их сюда? Поначалу, он не одобрил решения Берга следовать за ней, но настигшие их местные воины доказали, что дракон выбрал верно – кто знает, сколько их там. В большинстве своем местные – слабаки и трусы, не подоспей их воины, то они бы легко вырвались из окружения. А если бы чужаки продолжили свое бессмысленное преследование, они бы дорого заплатили за это. Жалости к ним он не испытывал – они не давали пройти. Может быть, это были слуги, специально задерживающие их до подхода воинов. И почему темнокожая помогает им, видя, как они расправились с ее соплеменниками. Однако, судя по ее размерам и цвету кожа, она явно не в родстве с местными. И она знает язык драконов, а если верить Д’риану, то еще несколько языков. Путешественник, торговец? Может быть, она, как и они, чужая в этом мире? Или у них тут вражда поселений, и она из другого столичного города? Зная язык, она расскажет им историю этой земли. Может быть, ее рассказ тронет Берга, и они задержаться, чтобы поучаствовать в местном конфликте, принести гармонию в этот мир. Л’сандер – герой двух миров. Он снова почувствовал напряжение в лице – и стер улыбку. Отдаваться мечтаниям также глупо, как и предаваться отчаянию. Юный защитник отбросил лишние мысли и расслабился. Последние часы были самыми насыщенными и опасными в его жизни, даже потрясшее его испытание теперь казалось менее трагичным. Впереди, он был уверен, много таких дней, а Хакон всегда повторял: «Обстоятельства обязывают – действуй, позволяют – отдыхай».

Они отдыхали недолго. Те же, кто не смог справиться с ожиданием в неизвестности, эти часы должны были показаться пыткой. Галедан же, чувствовал себя посвежевшим и готовым к погоне, в какой бы роли не пришлось выступить.

– Друг! Хорошо! – зашептали сверху, и что-то зашуршало. Свечение вокруг люка увеличилось, и он сам вскоре бесшумно открылся, впустив тусклый фонарь, показавшийся ему солнцем после почти абсолютной темноты. Свет не затопил подвал. Скорее полумрак потеснил тьму. Отступая, она обнажила шкафы полные ящиков. Галедан, привыкнув к свету, перевел взгляд с мебели на открывшего люк и потянулся к мечу – фонарь держала худая девичья рука, точь-в-точь как у Талии, только смуглее. Свет выхватывал из сумрака стройное женское лицо, подобное лицо было у большинства виденных местных.

– Спокойствие, – Берг стоял перед выходом, все также белея во тьме, – это наш проводник, я чувствую, что это то же существо.

– Магия, – проворчал Арманд, Галедан заметил, что и опытный защитник держался за оружие.

– Хорошо магия, хорошо, – успокаивающе закивала незнакомка и поманила их наверх, – тихий друг идти. Враг нет.

– Следуем за проводником, – скомандовал Берг, ставя ногу на ступеньку, и поймал что-то большое и мягкое, прилетевшее в него.

– Дракон покрывало хорошо, – хихикая, женщина отошла от люка, поставив фонарь на пол.

– Арманд, выводи эльфов, – проговорил Берг, разматывая узел, и добавил со смехом – Талия, можешь быть спокойной, наша укрывательница поделилась со мной одеждой.

– Посмотрим, какую цену она потребует за нее, – защитник осторожно стал подниматься по лестнице, открыто держа по клинку в каждой руке. Видя, как спокойно дракон возится с комом тряпья, Галедан последовал за ним, оставив свое оружие в ножнах.

Он поднялся последним из эльфов, столпившихся около раскрытого люка. В помещение было темно, однако из-под двери, через которую они вошли несколько часов назад, бил свет. Слева и справа от входа висели темные шторы, подсвеченные с той стороны – снаружи был день. Юноша осмотрелся. Узкая комната напоминала лавку торговца: вдоль стен стояли массивные шкафы, забитые множеством вещей; пол бы заставлен маленькими столиками, на которых грудами был рассыпаны амулеты, кольца, камешки и тому подобные вещи. Он заметил пучки и брикеты трав. В общем, решил Галедан, их укрывательница со всей вероятностью может быть местной хранительницей. Он отыскал глазами саму женщину – та стояла за стойкой, опершись на столешницу локтями. Светильник с богатым абажуром, сделанным из металла и цветных полупрозрачных камней, освещал ее вытянутое лицо. Высокая растрепанная прическа, из которой выбилось несколько черных прядей, делала его еще длиннее. Хранительница, Галедан решил пока называть ее так, была одета в облегающее платье из переливчатой материи. Рука в коротком рукаве расслабленно держала длинную трубку. Струйки дыма, темные и тонкие, как пряди ее волос, лениво поднимались к низкому потолку. Сквозь них посверкивали черными звездочками умные слегка раскосые глаза. За спиной хранительницы подпирал потолок шкаф, полки которого были заняты различными предметами. Там была и высушенная рука, череп какого-то зверя, книги и прочее. Они были расставлены неряшливо, без какого-либо порядка и внешне не многим отличались от остальных вещей в комнате. Но даже он понял, что это предметы имели ценность или даже силу. Там же, за стойкой был виден проход вглубь дома, занавешенный от посторонних глаз занавеской из бус. На краю стойки стоял какой-то предмет, накрытый тканью. Рядом на полу валялся опрокинутый низкий столик в окружении осколков стекла. Его взгляд вернулся к хранительнице.

– Тихий. Тихий друг, – улыбнулась она ему, затягиваясь трубкой.

– Оставь эту игру, она затянулась, – весело произнес Берг. Он вышел из подвала, затянутый в наряд подобный ее. Даже в полумраке лавки его платье поражало яркостью красок: золотые, будто светящиеся змеи на алом фоне. Дракон выглядел бы столичным щеголем, на будь наряд ему мал: руки и ноги были обнажены явно больше, чем того желал портной, ворот не сходился на мощной груди. Но это бесспорно было лучше бросающейся в глаза наготы. – Поговорим серьезно. Уберите уже оружие, мы в гостях. – Галедан услышал, как Арманд и Л’сандер послушно спрятали сталь в ножны. Мгновение позже и Д’риан щелкнул своим ножом. Он не отводил глаз от незнакомки, секретов которой, казалось, не будет конца.

– Не смею спорить с перворожденным, – она очаровательно улыбнулась, обведя всех взглядом. Ему показалось, или на нем она задержалась подольше. Он почувствовал, как уши потеплели. А она очаровательна, такая необычная. Он покраснел от этих мыслей, но хранительница уже смотрела на Берга. – Прости мне мою игру в «хороший друг», – она засмеялась, передразнив саму себя, – но спасшему твою жизнь можно простить невинное дурачество.

– Зачем? – спросил Берг.

– Собратья должны помогать друг другу.

– Ты тоже из Сферы?! – вклинился в разговор Д’риан. Арманд шикнул на него.

– Нет, – снова улыбнулась она, кивая в такт своим словам, – но я тоже путешественник. Гость в этом мире, хоть и задержавшийся.

– И тебя не волнуют убитые, которых мы оставили позади?

– Население этого мира настолько огромно, что скоро про них все забудут, – она небрежно отмахнулась, словно речь шла о цветах побитых грозой. «Такая жестокая и такая красивая, – удивленно подумал Галедан, – интересно, сколько ей лет, и как давно она живет здесь?», – и это не мой народ, я не дорожу им.

– Чем мы можем отплатить тебе? – спросил дракон, – можем ли мы как-то помочь в твоем ремесле?

– Мое ремесло – торговля, как вы видите, – она презрительно дернула рукой в сторону груд товара, – продаю хлам и пустышки местным жителям. Этот мир лишен магии, но многие в нее верят. Их глупость позволяет мне жить открыто среди них, – она хохотнула и сделала плавное движение рукой, словно демонстрируя свой лучший товар, – а моя красота кажется вечной этим несчастным. Здесь никто не живет и половины возраста воина, – она с почтением склонила голову перед Армандом. Заметив, что Талия и Д’риан разочаровано оглядываются вокруг, она хитро подмигнула, – не подумайте плохо о мадам Джиджуу (ее имя, сообразил Галедан), дети. Для знающих о силах и владеющими ими, для таких же путешественников как вы, у меня есть настоящие сокровища, – и она указала своей трубкой за спину. Дела у меня и идут хорошо, дракон, здесь вы мне ничем не поможете. И пока что вы мне ничего не должны.

– Мы не твой народ, – ответил ей Берг, – и ты не дорожишь нами. Почему ты увели нас от погони?

– Разве это помощь? Проявление доброй воли, что мне этого стоило – немного побегала, потерпела разговор с местными и разбила ничего не стоящую отвратительную вазу. Зато увидела новые лица, да такие приятные для разнообразия, – Галедан был уверен, что она посмотрела в его сторону, – познакомимся, поговорим, посмотрим, что я смогу для вас сделать. По-настоящему.

– И посмотришь, что можно взять с нас, Джиджуу, – Берг ответил неожиданно холодно.

– Мадам Джиджуу, если тебя не затруднит, перворожденный, – в тон ему ответила женщина. И с прежней легкостью добавила, как бы смеясь над собой, – сила привычки. На сегодня я закрыла лавку, нас не потревожат. Ваши преследователи тоже не появятся здесь без предупреждения. Моя спальня не вместит столько народу, поговорим здесь, сейчас принесу чай, вы, должно быть, умираете от жажды.

Торговка, застучав шторой, скрылась внутри. Берг обернулся к ним.

– Всем молчать. Д’риан, держи язык за зубами, иначе я, клянусь Великим, продам тебя ей. Я не чувствую ни Риира, ни похитителей. Здесь вообще нет следа Сферы, – он быстро обвел всех эльфов взглядом, – либо этот мир огромен, и мы далеко от нашей цели. Либо, мы попали в другой мир, – Талия издала какой-то приглушенный звук, Арманд выругался, юноши побледнели. Сам Галедан похолодел – сбывались его кошмары. Вопросы рвались из него, но он помнил предупреждение дракона. Берг продолжал, – Возвращение в Сферу возможно, достижение нашей цели под вопросом. Решил, что вы должны знать. Ничего ей не рассказывайте.

– Вы мне не поможете? – раздалось за стойкой. К сожалению Галедана, дракон кивнул Л’сандеру, стоящему ближе к нему. И его друг осторожно скрылся за гремящей занавеской.

– Ты не веришь ей? – спросил Берга за всех Арманд.

– Нет, – просто ответил тот и пояснил, – нам придется принять на веру ее ответы об этом мире и возможно принять ее помощь в поисках Риира. Но не вздумайте довериться ей или поверить в ее сочувствие.

– Ставь на стойку, Л’сандер – через минуту мадам Джиджуу, откинув занавеску, заняла свое место за стойкой, перед ней стоял поднос с восемью маленькими чашечками и пузатым чайником. Его друг по велению хозяйки поставил на стойку прозрачные кувшины с водой, и он сообразил, что Л’сандер назвал ей свое имя. Что еще он успел ей рассказать.

– Я была пару раз в Сфере. Давно. Прекрасный мир. Но о Доле не слышала, – будто отвечая на его вопрос, проговорила женщина, – вы все оттуда?

– Маленькое поселение, где все друзья и соседи, – ответил Берг.

– Соболезную вашему горю. Скверное, скверное дело, – и мадам Джиджуу посмотрела в сторону Талии. Проследив за ее взглядом, Галедан подумал: «Она имеет в виду убийство Ринии или похищение жениха?»

– Благодарим за твое сочувствие, – как всегда за всех ответил Берг, – поправить это дело мы и явились в этот мир. Что ты можешь рассказать о нем?

– Сперва выпьем, – она указала на поднос, приглашая разобрать чашечки, – настой из этого растения, не устаю повторять всем посетившим это место, – одно из лучших явлений этого мира. Осторожно, горячо.

Дракон первым взял чашечку, за ним эльфы. Мадам Джиджуу подняла оставшуюся и громко отхлебнула.

– Ммм, прекрасно. Свое имя я назвала, Л’андер открыл мне свое. Позвольте узнать ваши, и мы начнем.

– Берг, – дракон склонил голову. За ним по старшинству представились эльфы.

– Ритуал дружбы завершен, – допив чай, она вернула чашечку на поднос кверху дном. И указала на воду, – пейте вволю. Скоро подоспеет еда. Я показала Л’сандеру уборную, он проведет, – торговка хихикнула, эльф покраснел. – Кров, еда и мой рассказ – проявление хороших манер. И помощью это не назвать, – подчеркнула она, глядя на Берга, тот кивнул.

– Расскажи про этот мир, обширен ли он? И где мы находимся в нем, – спросил дракон.

– Это огромный мир, на много больше Сферы – начала мадам Джиджуу. Галедану все больше и больше нравилось ее лицо, и все меньше и меньше ее рассказ, – у мира нет названия, так как местные жители никогда не покидают его. Мы сейчас находимся в крупном селении называемом Ф’раско. Уверяю вас, его население больше, чем у любого столичного города вашего мира. Ведь так вы их называете? Перворожденным и многим другим народам повезло, что местные не путешествуют между мирами – они были бы обречены на истребление.

– Признаюсь, они не произвели впечатления опасных соперников, – произнес Берг.

– Ооо, потому что вас приняли за сумасшедших, дурачков, – рассмеялась женщина, – ваши наряды и отсутствие его на тебе. Вас не считали опасными, просто диковинкой. Те трое, победой над которыми я бы не спешила гордиться, это просто стража. Есть армия, которая еще многочисленна и опасна. Я немного отвлеклась. Но, надеюсь, вам понятно, что вы не можете просто перемещаться по городу. И днем, и ночью это закончится стражей. Я со стражей больше дел иметь не могу. Мы поняли друг друга, господин Берг?