Читать книгу Инициалы - Алексей Шерстнев - Страница 1

Седовласый старик пробирался сквозь густой лес; приставучие ветки цеплялись за шерстяной свитер. Известно, что если хочешь спрятать дерево, то спрячь его в лесу; старик же решил утаить в лесу нечто иное. Он шел неуверенно, ища опору в толстых стволах деревьев. Ботинки то и дело скользили по сырой земле, оставляя короткие борозды, напоминающие резкие мазки художника. С его щек и подбородка пышным комом свисала пепельная борода, через плечи был перекинут потертый рюкзак.

В таком виде в нем вряд ли кто-нибудь узнал Павла Карловича Елизарова, некогда владевшего заводом по производству оборудования для добычи нефти и газа в Подмосковье и сельскохозяйственными землями на юге России. Были времена, когда его фотографию помещали на обложки журналов, а за секретами успеха в бизнесе репортеры выстраивались в шеренгу. Неожиданно для всех Павел Карлович продал свои доли в доходных делах. Ходили слухи, что с продажи он выручил по меньшей мере несколько миллионов долларов, кто-то и вовсе нарекал его одним из богатейших людей России. После сделки бывший предприниматель стал вести затворнический образ жизни. Его дом, некогда еженедельно принимавший свиту гостей, стал напоминать заброшенное поместье.

Его одолевала одышка. Смотря на него со стороны, можно было подумать, что он тащит целый центнер, но на самом деле рюкзак был почти пуст. Старик изрядно устал, пот выступал на лбу мелкими каплями. Скинув рюкзак, он присел на давно упавший, рассохшийся ствол дерева. Боль подобралась к его груди, спровоцировав приступ кашля.

Понимая, что не стоит попусту терять время, поскольку лучше ему все равно не станет, он поднялся и пошел дальше. В груди у него словно скакал стеклянный кубик с заточенными гранями. Лицо корчилось от боли, но старик не издавал ни звука, волоча свои худые ноги.

Спустя час он, обессиленный, добрел до старой каменной хижины, служившей пристанищем для здешних блуждающих путешественников. В ней были проделаны маленькие окошки с трех сторон, а дверь, сколоченная из массивных деревянных брусков, была подперта черенком от лопаты. Он ударил носком ботинка по черенку – дверь открылась, скрипнув ржавыми петлями. Павел Карлович бросил рюкзак на одну из двух кроватей, которые стояли параллельно друг другу. Между ними был втиснут небольшой столик. Над кроватями висели деревянные полки, даровавшие гостям спички, мелкую жестяную посуду, поржавевший нож и свечи.

Из рюкзака он вытащил мясную консерву, которую вскрыл ножом и принялся поедать ее содержимое, поддаваясь животному инстинкту.

Павел Карлович все же позволил себе часовой отдых и отправился дальше. До нужного места ему оставалось около часа ходьбы, но солнце к этому моменту прошло свою верхнюю точку и неминуемо опускалось. Возвратиться нужно было до захода небесного светила.

Он почувствовал прилив сил и шел твердой походкой. Подойдя к большому камню, он достал нож и сделал насечку в виде стрелки, указывающую куда-то на юг. Рядом он нацарапал свои инициалы. Он точно знал куда нужно идти, поэтому уверенно наносил указатели на камнях по пути своего следования, не боясь ошибиться. За час ходьбы он клеймил по меньшей мере около двадцати вросших в землю камней.

Впереди, посреди деревьев, показались выстроившиеся в боевое кольцо валуны, охранявшие каменное рассечение. Старик взобрался на одного из отвердевших стражников и всмотрелся в черный, узкий вход. Первопроходцу он мог показаться непреодолимым, но Павел Карлович давным-давно разрушил эту иллюзию. Будучи молодым он, наверное, одним из первых, а может и вовсе единственный обнаружил эту весьма неглубокую пещеру. Часто, совершая походы через этот лес, он спускался в нее и проводил какое-то время в кромешной тьме и звенящей в ушах тишине.

Первым в слепую пустоту влетел рюкзак, который шлепнулся на твердую поверхность. Следом пролез старик. Внутри его обдало прохладой. Он светил фонариком по шершавым стенам и осматривал все вокруг. Пройдя вглубь пещеры, он присел на каменную глыбу, выполнявшую роль хозяйского кресла. Рюкзак лежал на его коленях из которого он вытащил небольшую металлическую коробку с замочной скважиной. Затем Павел Карлович вынул длинный, увесистый ключ, на корпусе которого были выгравированы именные инициалы, точно такие же, которые он наносил на камни. Красным диодом блеснул инкрустированный в головку ключа рубин, золотое тельце легло на старую ладонь. На вытянутый, как шея жирафа, стержень, была нанесена надпись «Материальное не отражает духовного». На самом деле этот ключ больше подошел бы к какому-нибудь старинному сундуку с сокровищами, чем к этой невзрачной коробке с множественными царапинами. Через один оборот ключа загадочная коробка была открыта. Павел Карлович всмотрелся в ее содержимое, провел пальцами по бархатистой обивке и, спустя несколько мгновений, захлопнул. Сомнение вновь пробежало в его сознании.

Белое пятно фонарика проскользнуло по каменному полу и уткнулось в овальную расщелину. Луч света осветил несколько метров узкого лаза. Толкнув коробку вперед, авантюрист вытянул руки и протиснул свои костлявые плечи внутрь тесного коридора. Его голова была повернута набок (в противном случае она бы не пролезла), обувь и свитер пришлось снять. Кончиками пальцев ног он отталкивался от холодного, пыльного пола, а пальцами рук цеплялся за шероховатости и мелкие углубления. Между его спиной и потолком оставалось пространство с толщину двух пальцев. Ослабшая шея заставляла тереться щекой о пол, борода вбирала в себя пыль, словно метла. Павлу Карловичу пришлось сделать несколько остановок и лежать неподвижно. Приходилось обходиться короткими и прерывистыми вдохами. Шея ныла, но повернуть голову на другую сторону было невозможно. Если бы Павла Карловича настигла паника, то с большой долей вероятности он бы остался в этом узком проходе до конца своих дней.

В конце концов старик выполз и задышал полной грудью. Он оказался в просторном каменном зале, в конце которого имелся широкий выступ. Павел Карлович постоял несколько минут, переводя дыхание после изнурительного ползанья. Голова слегка кружилась, а руки дрожали, то ли от холода, то ли от полученной дозы адреналина. Сомнения охватили его снова, и он было захотел покинуть пещеру, так и не реализовав свою задумку. Пришлось сделать несколько кругов по пещерному пространству, чтобы все-таки решиться. Он положил металлическую коробку на пещерный жертвенник, после чего безвозвратно покинул пещеру.

Снаружи он поставил последнее клеймо: на камне у входа. По пути назад он не мог оставить мысли о металлической коробке, а главное о том, что упрятано в ней. Возможно, только что он совершил самую большую ошибку в своей жизни. Он пока еще не знал куда припрятать ключ, но ему хотелось, чтобы он был обнаружен случайным человеком. Павел Карлович допускал мысль, что ключ может быть вообще не найден. От этого ему делалось и радостно, и горестно одновременно.

Он точно знал, что его секрет даже если и будет раскрыт, то точно не при его жизни.