Читать книгу Подслушанная страсть - Алексей Суслов - Страница 1

ПОДСЛУШАННАЯ СТРАСТЬ

ГЛАВА 1

Офисная жизнь безумна. Кофе, информация и меняющиеся времена года за окном – одно и тоже от весны до зимы. Монотонность, влияющая на психику. Всё, что не меняется, делает человека животным. А у животных главное – страсть, возведённая в природную заповедь и владеющая всем их существованием.

Митя работал в брокерской конторе третий год. Он стал зарабатывать деньги в одиннадцать лет, моя машины, торгуя зажигалками и сопровождая загулявших барышень с ночных свиданий. Везде платили из рук вон плохо, но пронырливый парень не заморачивался особо на суммы денег, выданных за работу, считая главной наградой опыт.

В офис он попал в зимнюю пятницу 2009 года. Его зимнее пальто в клетку, собравшее на себя много снега, оставило в кабинке Мити довольно внушительную лужу. Всякий входящий, перешагивающий через неё, ворчал вроде бойкого мальчугана, пришедшего в первый раз в детский сад. Тогда денежный кризис подстегнул специалистов в финансовой сфере и оставил самых живучих. Азарт работать со смышлёным парнем и получать от этого безграничное удовольствие обнадёжило плановые взгляды брокерских управленцев. Мите доверили заниматься с иностранными клиентами, основная доля которых приходилась на Испанию и Андорру.

Вставая утром, новоиспечённый финансист рассматривал небо, находя в его очертаниях мощную позитивность. Выпивая кофе, он просматривал спортивные новости, сыпал корм в аквариум, обжитый ярко-красными существами с райскими очертаниями. Не забывая побаловать едой и любимца кота, Митя одевал один из пяти костюмов, включал на пять минут радио, а потом запирал дверь на два замка и выйдя в давно не убираемый двор с поломанными лавочками и старым асфальтом, осматривал свой "фольксваген", и если всё было нормально, мчался по оживлённому городу N***, к месту, где деньги жили своей жизнью.

Отдаваясь карьере на всю катушку, Митя как-то вынес на периферию свои любовные желания. Не являясь большим фанатом эротических сайтов, он тем не менее интимными темами, а изголовье его кровати обыденно украшала роскошная гёрл из чирлидеров, манящая идеально наманикюренным пальчиком будто морская русалка, завлекающая в морские недра печального моряка. В офисе подобных фокусов не было, но всегда под рукой находился телефон, в котором в особо утомительные минутки имелась соблазнительная фотография какой-нибудь поп-дивы или спортсменки с влекущими к себе формами.

В один из дней марта 2011 года Митя стал свидетелем разговора одного из своих сослуживцев, длинноволосого Вани, полукитайца, полуказаха, являющегося несгибаемым ловеласом. Тот обращался с кем-то на стороне. В обеденный перерыв,как обычно – утолив шоколадкой или печенюшкой из рук своих поклонниц, поглядывающих на него с завидной регулярностью из своих прозрачных кабинок, он принимался звонить какой-нибудь очередной подружке, интересоваться её взглядами на жизнь, начиная врать – что он не прочь перейти к более активным действиям, в которые входил и гламурный голос, дававшийся Ване легко и непринуждённо. Интересный беззаботный мальчик, не мыслящий жизни без доверчивых девичьих сердец.

Тот разговор Вани с очередной пассией (жертвой) Митя слушал с небывалым интересом. Сахарные интонации  новейшего сорта Дон-Жуана завели не только мозговые полушария Мити, но и девицу, судя по её довольным смешкам, которые Митя слышал очень чётко, будто сама телефонная связь фартила Ване. И эта сладкая беседа стала для Мити настоящим откровением. "Мы станем с тобой избранниками небес, милая Элен, мы будем парить по небу, мешая птицам и вызывая зависть у прохожих с задратыми вверх головами. Пусть они завидуют, что они ни за что не прикоснутся к нашей тайне: уметь любить!" – нежный монолог Вани вошёл в открытое сердце Мити как нож в масло. Значит, есть ещё что-то, кроме этих разнесчастных  купюр, кроме сводок стоимости барреля нефти или унции платины, – есть простые человеческие чувства, есть страсть секса на мягкой перине, а не в подворотне школьного двора, – размышлял Митя. От последнего у него остались некоторые воспоминания.

А ведь в ту звёздную ночь в его жизни много чего было впервые: первый презерватив, первая женская приятная плоть, первый оргазм и первый послеполовоактовый перекур на скамейке под памятником Ленину. Была безграничная радость, а мокрое лицо Ани С. приносило двойную радость: он не облажался, всё сделал как настоящий мужчина, если не сказать, как настоящий самец.

Тогда всё происходило в заброшенном парке аттракционов. Они быстро присмотрели место, где могли бы предаться первым актам любви. Этим местом оказался старый тир, лишённый входной двери, но довольно симпатичный внутри. Митя и Аня залезли на два сведённых вместе стола и стали разоблачаться от одежды. Оставшись в трусах, подаренных его сестрой на день святого Валентина, Митя робко, но стараясь не делать лишних движений, принялся расстёгивать лифчик девушки. Белый, с яркими жёлтыми кружочками, он он ещё красивее стал смотреться, покинув Анину грудь. Некоторым предметам противопоказано быть чьей-то частью – они рассчитаны на гордое одиночество. Трусики Ани легли рядом, накрыв собой остаток приклада от ружья. Жаркие поцелуи сопровождались пением вездесущих комаров. Соски девушки набухли как весенние почки и Митя, задавив три-пять насекомых, языком коснулся этих томящихся кончиков пышной девичьей груди. Аня глубоко вздохнула, отдаваясь чувствам.

Всё где-нибудь бывает впервые, но каждый раз мы как-будто идём проторенной тропой. Красный, со вздутыми венозными жилками, член Мити, которого он стеснялся в компании пацанов их двора, что, показывая на низ его живота, смеялись: "Член как у бегемота. И не заебался ты его таскать! Отрастил, папе на радость." И вот его мужское достоинство было оценено как и должно быть: глаза девушки показали заинтересованный интерес. В ней проснулась женщина. Спустя девять с четвертью минут она этой женщиной стала. Кровь потекла по напряжённым ляжкам и напитало собой кленовую столешницу. Митя осторожно входил и выходил, в голове его стояли возмущённые рожи тех друзей детства, и Мите хотелось, чтобы они сегодня и сейчас здесь присутствовали. Аня воскликнула, высунув наполовину язык. Её позвоночник изогнулся, волна счастья впрыснулась в кровь, делая тело частью всей Вселенной. Митя откинулся на спину и закрыл глаза…

То, как Ваня говорил со своими собеседницами, делало Митю ещё более счастливым: Митя понял, что искусство полового акта не имеет своих границ; что оно будет актуальным и приносящим удовольствие во всякий момент соития, если ты только не испортишь сам процесс дешёвой халтурой и бессмысленной спешкой. Но, вслушиваясь в этот интимный разговор, целый спектакль, Митя понял, что мало быть накоротке с сексом со стороны, надо ещё им заниматься в реальности, во временном пространстве, в обстановке некоторой комнаты, где слияние мужчины и женщины станет шагом к познанию самих себя.

С этого самого случайного откровения Митя загорелся желанием познакомится с девушкой, любой, но только если она имеет ум и те особенные черты, делающие её привлекательной. Познакомится, расположить её к себе, увлечь её идеей достигать с помощью телесной любви такие вершины удовлетворения, которые не дадут ни якутский шаман, ни пик Эвереста, ни смерть врага. Где найти требуемую особу. Митя пока не знал, но он стал готовить себя к этой встрече. Если хочешь приблизиться к мечте – протяни обе руки к ней первым.

ГЛАВА 2

Если вы думаете, что по весне – где-то ближе к знойному лету – в городе N*** цветут каштаны и мимозы, то вы глубоко ошибаетесь – здесь "цветут" рекламные растяжки и некое подобие электронных табло, приучающих не бедных горожан "ЛЮБИТЬ САМОЕ ЛУЧШЕЕ, САМОЕ ДЕШЁВОЕ!". Но самой особенной визиткой городского рекламного рынка являются "живые лица пиара" – люди – в основном, девицы привлекательных черт лица и фигуры – рассказывающие о товаре своим образом.

Один из таких рекламных продуктов стоял у кабинки с напитками. Стояла, ведь то была девушка очаровательной юности, с длинными вьющимися волосами, спадающими на футболку с кричащей надписью "Я ЛЮБЛЮ СВОЕГО ПРЕЗИДЕНТА, НО НЕ ТОГО, О КОМ ВЫ ДУМАЕТЕ" и короткими шортами со весёлыми смайликами на коленках. Однако, она выбрала странное место для своей работы – рядом, на картонке из-под мороженного, которым торговали здесь в прошлом году и половину увезли обратно на склад, сидел безногий дед худощавого вида и сразу было видно, что он этим нелёгким трудом кормит не себя, а кого-то на стороне.

Такое соседство не является каким-то особым нонсенсом в нашей богатой нефтью и газом стране. Это обыденность, перешагнувшее в норму, о которой мало знают за кремлёвскими стенами, но являющейся всегда на слуху на кухнях или лавочках городского селения. Дед и девушка друг другу не мешали, а потому мимо проходящие с собакой в наморднике патрульные полицейские даже и не оглянулись в их сторону, каким-то особым чутьём зная, что всё, что было и стояло здесь вчера, здесь и сейчас стоит и сегодня. Зато патрульные заметили "фольксваген" с аварийными сигналами, остановившийся у тротуарного бордюра. Высокий молодой человек с модной бородкой возился с колесом, поглядывая на медленно бредущих по тротуару людей, ища помощи.

– Помощь нужна? – чуть протягивая слова, обратился парень-полицейский к Мите. Девушка-полицейский слегка толкнула вопрошающего в бок, как-бы говоря: ну зря ты так, ещё бы помолчали. Но молчать добрый полицейских не хотел. В этот день он получил старшего сержанта и настроение по этому случаю было на высоте.

– Нет, я сам, – ответил Митя и подмигнул девушке в форме. – Вы лучше спросите у того вон старика, что собирает на жизнь, зачем он выкинул гвоздь на дорогу?

Старый сержант недоуменно повернул голову и окинул взглядом деда-попрошайку.

-Разберёмся, – сказал полицейский и разговор был окончен.

Митя поменял колесо, но уезжать почему-то медлил. Сегодня на бирже выходной, брокеры облюбовали увеселительные заведения города, и только Митя слонялся по пыльным дорогам города N***, в голове прокручивая не один раз все подробности эротического разговора Вани с очередной подружкой. Митя представлял ту девицу с огромными грудями, на которые он имел особый вкус, с ногами девушки Дональда Трампа и малюсенький мозгом, умеющим управлять процессом ходьбы и занятий любовью. Митя отметил, что под эти впечатляющие размеры подходят и эти две девушки рядом с ним: полицейская была очень хороша. а девушка с кричащей футболкой и электронным табло: "НЕ ПРОХОДИТЕ МИМО! ПОСЛЕДНЯЯ РАСПРОДАЖА ПРЕЗЕРВАТИВОВ И ДРУГИХ НУЖНЫХ ДЛЯ МУЖЧИН ПРЕДМЕТОВ, В ТОМ ЧИСЛЕ, СТИМУЛЯТОРОВ ПОТЕНЦИИ! СЕКС-ШОП "ЛЮБОВНИК И МОЙ АНГЕЛ" ТЕЛ. 8 800......" Какая из них больше понравилась ему, Митя затруднялся ответить. Все мужчины любят количество, переходящее в качество.

Полицейские подошли к старику и стали ему объяснять правила поведения в общественном месте. Дед молчал, уткнувшись в оду точку, которой была надпись общественного платного туалета. Он много повидал в своё время: и дубинки пьянющих ментов, и проституток, гладящих его намазанное эвкалиптовым маслом тело от ушей и до кончиков пальцев ног. Но больше всего вспоминалось Балтийское море и самый дикий пляж с одуревшими от наготы группами нудистов, с телами нимф, сексом с которыми он упивался всю неделю. Далёкий 1996 год. Тогда его конец делал своё дело. Сейчас же осталось только вспоминать те угарные любовные ночи с шикарными женщинами, стосковавшиеся по настоящим мужским рукам…

Собака выполнила своё грязное дело рядом со стариком. Девушка из рекламщиков принялась отчитывать полицейских, вспоминая всё виденное по телевизору и компьютеру, и слышимое от подруг по телефону.

Старший сержант инстинктивно погладил свою кобуру и произнёс то, что никто не собирался услышать:

– А знаете, девушка, за что я не люблю стариков? За то, что в этой сраной жизни до старости доживает самый хитрый, самый изворотливый негодяй, ни чем в своём никчемном существовании не занимавшийся, разве только умел побираться на хлеб и кормить вшей своей перхотью и вонючим потом.

Всё это он сопровождал резкой жестикуляцией, сплёвывая в мусорную урну и колупая на носу ненавистный прыщ. Девушка из его компании желала провалится сквозь землю, если бы это было возможно сделать через толстый слой советского асфальта. Мите хотелось подойти к этому горе-менту, дать ему хороший хук справа, как его учили в хорошей боксёрской школе, выпустившей в свет замечательных мастеров этого вида спорта.

Митя уже хотел совершить свой героический поступок, но его опередила патрульная машина, в которую старший сержант, напарница и собака не приминули быстренько сесть. Не самый чистый в городе автомобиль зачем-то сделал звуковой сигнал и умчался, включив сирену для более комфортного пути. Любопытные зеваки, собранные грязными словами полицейского, стали рассасываться в разные стороны.

Старик плакал. Девушка, стоящая рядом с ним, купила для него пластиковый стаканчик и бутылочку минеральной воды без газа и протянула в сухожилистые дедовы руки. Сделав два больших глотка и умыв лицо, старик взбодрился как тихоокеанская чайка при приближении мощной бури. Был бы он десятью годами моложе, думал старик, так просто этот мент от сюда бы не ушёл. Пусть тюрьма, пусть карцер с крысами размером с кошку, пусть могила под Магаданом или Воркутой,  – но за подлость его учили наказывать со всей строгостью, с пролетарским размахом. "Вот сука, ушёл! Гнида, моль, таракан" – мысли старика разгулялись во всю мощь.

Митя подошёл к девушке с минералкой, которую ей вернул дед, и попросил воды. Девушка протянула ему чистый стакан и наполнила его наполовину. Митя залпом выпил. Достав из бумажника пятисотрублёвую купюру, он положил её в стариковскую шляпу. Старик с хрипотцой сказал "Благодарю" и отвернулся в сторону, уставившись во всё ту же туалетную вывеску.

Митя представился девушке. Красотка сказала "Хорошо! А меня зовут Кристина. Вам нравиться моё имя?" Митя назвал это имя одним из своих любимых. Ещё он любил пиццу по-сицилийски, куриное филе с пикантным соусом и нежное женское тело самым ранним утром, после километровой пробежки. О последнем он вслух не сказал. Хотя, он уже понял, что эта девушка ему идеально подходит для интимных отношений и ей можно доверять свои самые потаённые мысли.

Кристина попросила отвести её домой, на Большую Гвардейскую. Митя весело согласился и они оставили старика наедине со своими воспоминаниями.

ГЛАВА 3

Две женщины в почти одинаковых платьях катили детские коляски, разговаривая на повышенных тонах. Из алкомаркета вышел мужчина плотного сложения и остановившись на третьей ступеньке, пересчитал купюры в бумажнике из грубой зелёной кожи. Обычный вечер пятницы, плавно переходящий в ночь с небольшим дождём и бледными майскими червями на ярко-чёрном асфальте.

Кристина не спеша шла в чёрных туфельках на высоких каблуках, смотрела по сторонам и грызла арахисовые орешки. Блузка плотно облегало её тело. Из сумочки выглядывал жёлтый платок и словно острый язычок змеи, колыхался на умеренном ветре. "Хочется кока-колы", – пронеслось в мыслях девушки – "Залить жажду полным баком топлива, ха-ха". Во рту вязкая слюна осела на языке. Осталось пять шагов до подъезда и слава Богу.

Открыв не с первого раза дверь, Кристина ощутила пронизывающую сырость своей квартиры. Она включила в маленькой комнате кондиционер, включила телевизор и села в кресло, надев тёплые, даже горячие тапочки, впитавшие свет заоконного солнца. Закрыв глаза, девушка окинула внутренним взглядом весь свой рабочий день и ужаснулось, сколько мимо её прошло вечно спешащих людей, которым до неё не было ни какого дела.

Спустя некоторое время Кристина принимала душ. Ещё не загорелое тело свежело под напором струи воды, мыльная пена скользила с подбородка по грудям, капая с кончиков сосков, или обходя их как в слаломе, устремляясь к впадине пупка, а уже от туда – к лобку, лишённому волос три дня назад и обретшему ещё большую притягательность, если бы он был предоставлен на обозрение какой-нибудь группе случайных мужчин, неравнодушных к женскому телу.

Взяв мочалку и налив на неё голубой шампунь, Кристина стала растирать тело ещё раз. Ей хотелось это делать сотни, тысячи движений, вбирая в себя всю сочность тропических фруктов, всё их целительное богатство сочности. Она представила одинокий изумрудный остров на Бали, яркий, восхитительно приятный на ощупь песок. Внизу живота, по самому кончику пульсирующего клитора девушка ощутила прикосновение ветра, словно она открыла окно в дом (в её мыслях) и ветер вкрался как ночной влюблённый, робкий и застенчивый, которому безумно рады и без которого вся жизнь бессмысленна и случайна.

Вытеревшись полотенцем с драконом во всю ширину, Кристина нагая вышла из ванной комнаты и подошла к окну зала, занавешенного розовым тюлем, сквозь который просачивались лучи, легшие моментально на её прекрасное благоухающее тело. Хотелось парить птицей, быть вечно молодой, не знающей тяжёлых часов стояния с дурацкой рекламой, забивающей прохожим мозг. "Если бы всего этого – реклама…реклама…реклама… – не было ни завтра, ни месяц спустя, ни целую вечность" – мечтала Кристина. Одевшись, она уже забыла обо всех этих мыслях с той женской непосредственностью, что  продлевает жизнь, бережа нервы.

И тут она вспомнила об ужине в ресторане "Русская нежная орхидея" с каким-то Митей. Чёрт, да она опаздывает: сейчас 18.41, а встреча назначена на 18.55! О, дурацкий ненавистный город! ты ты выпиваешь это трепетное ранимое сердце до дна! Прочь навязчивые мысли, надо просто быстро навести красоту и на такси как на метле ведьмы мчатся к этому самому Мите, чтобы слушать обычный для всех этих современных (и не только) мужиков трёп про семь раз в неделю (сами знаете чего), про яхту и особняк на Яузе и прочее, и прочее.

Кристина с улыбкой спустилась по ступенькам подъезда. Она ещё успевает! С ней поздоровалась какая-то полногрудая женщина в зелёном платье и Кристина ответила как в бреду, между делом, впопыхах. Она всё ещё вспоминала, кто такой этот Митя, на встречу с которым она спешит, едва не ломая ноги.

Таксист был молчалив и угрюм. Девушка докрасила губы фиолетовой помадой, пару раз подмигнула себе в зеркальце. На удачу. Швейцар у "Русской нежной орхидеи" вручил ей огромный букет свежесрезанных роз, оказавшийся подарком таинственно подзабытого Мити. "Прелестное начало" – отметила про себя Кристина и вошла в полутёмный банкетный зал, в котором справа сидел за овальным столом на шесть мест молодой шатен с бородкой. Он помахал ей рукой, вызывая ещё одну улыбку на девичьем лице.

-Добрый вечер, Кристина! – Cлова Мити были бархатисто нежными.

-Здравствуйте, Митя! – Кристина ответила ему чуть более сдержанной нежностью.

Он взял у неё розы и поставил в вазу посреди стола. Подошёл официант, вложил в руки Мити меню – большого формата книжицу в сорок листов на трёх языках. Митя пропустил английский и французский и остановился на родном русском. Он достаточно хорошо знал английский, но не стал искушать свою память специфическими понятиями русской кухни.

-Что хочешь сегодня покушать? – Митя сразу перешёл на "ты", находя бессмысленным выканье с девушкой, которая ему так сильно нравилась. Он демонстративно игнорировал объёмистый вырез на груди её велюрового платья, но приходил в умиление ямочками на её щеках. Эти нежнейшие маленькие мочки ушей с  золотистыми серёжками в виде Купидона, – он был от них без ума!

Кристина попросила борщ и котлеты в томатном соусе в союзе с крымским вином. Она с детства была без ума от земли Крыма, обнесённого высокими холмами, упирающиеся в морскую даль, сливающуюся с бездонным небом. Виноград в тех местах просто божественный!

Зажглись хрустальные огни здоровенной люстры и зазвучала скрипка. Девушка и парень вдруг замолчали, обрывая рутинный разговор о достоинствах русских блюд. Тишина их мира заполнялась пронзительной молитвой скрипичного инструмента в опытных и виртуозных руках мастера с большой шапкой волос, разбросанных во все стороны.

-Ты прекрасна, – вдруг прошептал Митя, наполняя бокалы вином. Девушка спрятала смущённый взгляд в этом пьянящем напитке.

-Я предлагаю тебе сыграть со мной в одну очень простую, но замечательно увлекательную игру. Ты не спросишь, какую? – продолжил Митя. Его глаза блестели каким-то внутренним блеском.

-Что это за игра? – волнуясь, поддержала его Кристина.

-Это некоторая эротическая исповедь друг перед другом…

-Исповедь не может быть эротичной…

Митя кашлянул и поправил себя:

-Хорошо, назовём это по-другому – я хочу делится с тобой самыми потаёнными желаниями моего сердца, в ответ желая узнать твои. Это могли бы быть беседы вне всяких преград – мы взрослые, а не дети.

Кристина невинно похлопала ресницами и сказала:

-Возможно, но сперва давай покушаем.  Я ужасно голодна, да и говорят: "Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок".

Борщ был вкусен и наварист. Котлету Кристина  есть не захотела, сказавшись опасением испортить фигуру. Неожиданно она вспомнила об отсутствии необходимого комплекта гигиенических прокладок. Уши её запылали будто она что-то украла. Митя взволнованно  спросил: в чём дело.

-Мне нужна официантка, –  произнесла слегка в нос девушка, оглядываясь по сторонам.

Митя подозвал официанта.

-Будьте добры, позовите какую-нибудь девушку из вашего персонала. у моей подруги некоторая неловкая проблема.

-Одну минуточку! бодро отчеканил официант и отошёл в сторону.

Девушка пришла незамедлительно. Кристина ей на ушко что-то шепнула и официантка, улыбнувшись, произнесла:

-Да, я вас поняла. Идите за мной, пожалуйста!

В дамской комнате Кристина исправила неловкость. Белоснежная прокладка выручит в эти критические дни, которые есть настоящее проклятие праматери Евы. В эти же минуты она приняла одно из самых судьбоносных решений в своей жизни и кто скажет, что это чисто женская процедура не стала поводом всё обстоятельно обдумать; а, поспешив, не произошло ли бы всё по-иному? Но тогда эта история не была бы написана.

Вернувшись за стол, Кристина пригубила глоток вина и массируя большой палец левой руки, сказала, извиняясь:

-Простите меня, Митя, за некоторую неловкость. Я виновата перед вами.

Митя погладил её волосы, о чём-то задумавшись. Он ждал ответа.

-Я согласна, – услышал он наконец. – Видно что вы порядочный человек, хотя в некотором роде оригинальный. Думаю, я удовлетворю ваше желание сыграть в любовную игру. Я обожаю игры, но только не те, где на кону стоит жизнь.

В бокалах плавал сверкающий хрусталь.

-Я не собираюсь забирать твою жизнь, а желаю её преобразить, добавив в неё некоторые черты страсти и любви…

-Только не говорите мне про любовь! – взмолила девушка и провела пальцем по кончику носа Мити.

Скрипка замолчала.

-Когда наступает тишина, мне становится грустно, – закапризничала Кристина. – Давайте танцевать, а, Митя?!

И они закружились под одну им известную музыку, вызывая восхищение у работников ресторана и немногочисленных посетителей. Они нашли друг друга и были неподдельно счастливы.

ГЛАВА 4

Кристина лакомилась первым уличным мороженным, полукружием ладони укрыв белый сладкий молочный снег в шоколадном вафельном стаканчике от дорожной пыли, летящей к остановке городского транспорта. Подошёл её автобус, девушка дожевала вкуснейший вафель и сразу же купила билет у прыщавой контролёрши.

В автобусе стоял тяжёлый смог уставших от июньской жары людей, ждущих своего часа, чтобы принять ванну, выпить освежающего напитка и уткнуться в рыло телевизора. Кристина стояла в заду автобуса, мотор которого сквозь днище извергал пылающий жар. Пошло много лет, советская эпоха сменилась псевдодемократией, а вонючие маршрутки остались прежними – с теми же контролёрами с плохой кожей и матерящимися водителями, ведущими обрыдлый транспорт в каком-то полубреду, считая оставшиеся месяцы до пенсии.

На остановке у Городского музея вошли три молодых парня в чёрных футболках и щупленький, с пропитым лицом токарь по кличке Фонарь, когда-то поднимавший благоустройство одной из мордовских колоний, а теперь – законопослушный гражданин, работающий на заводе "Красный луч". Завод, единственный в городе, выпускал дуршлаги, чайники причудливой формы, ища спонсора, который покроет все издержки тяжёлого производства и воровства толстобрюхого начальства в лице сына необъятного мэра города N*** и его же старшей падчерицы, разделивших завод поровну.

Токарь Фонарь встал сзади Кристины, дыша ей своим тяжёлым дыханием в лопатки, обтянутые бюстгальтером. Полупрозрачная блузка Кристины отозвалась в чреслах мужика благодарным трепетом – он даже разглядел две довольно крупные  родинки на спине девушки, а потом его взгляд нырнул по позвоночнику к пояснице, к полоске чёрных трусиков, от которой он пришёл в полное умиление. Фонарь отметил подарок этого вечера, оценив хороший вкус всего того, что было предоставлено ему для смакования.

"Эта сука, не бойсь, по Чехиям и прочим Трансильваниям мотается, – вон какие трусишки нацепила, – с кружевным поясом. ****ь, они чертовски здорово смотрятся на её худом теле!" – думал, жуя сухой табак, теперь, впиваясь взглядом тусклых глаз в фигуру девушки. Он мысленно подцепил чёрную ткань своим грубым пальцем, оттянул и с наслаждением отпустил. В его мозгу раздался словно звук монастырского колокола шлепок резинки об женскую плоть. Член мужика приподнялся. Ну, очень хороший день! Фонарь облизнул обветренные губы едва слышно свистнул. Для него едва слышно.

-Мужчина, не свистите! Вы мешаете мне пересчитывать деньги, – сделала ему замечание тяжело дышавшая контролёрша, почувствовавшая себя грозным учителем для нашкодившего ученика, который курит, пьёт и задирает юбки худеньким ученицам. Фонарь хотел огрызнуться, но сдержался, закинув ещё одну щепотку табака себе в рот.

Страстное желание видеть во всей своей наготе это нежное совершенное тело, спрятавшейся за этой ****ской блузкой, посмаковать все его тонкости – вот чего хотел Фонарь, полуприкрыв глаза.

Когда-то он трахался со своей подругой Наташкой в её общаге, среди порванных обоев со слониками, драной люстрой, полов, не крашенных целый век… Он любил брать её раком, грубо, не забыв заглянуть и в анальную дырочку, столь пренебрегаемую интеллигентами. Последних, вечно с похмелья токарь, столь яростно ненавидел, что всякий раз обширные газы подступали к животу, грозя задохнуть собой весь мир. Наташка была отъявленной дурой, но иметь с ней сношения доставляло ему неисчерпаемую радость, тем более других женщин он не знал.

Да, эту кралю он тоже бы поставил рачком! Попка у неё такая округлая, как орех. Наверное, многие мужики с ней согрешили. Но она не для него создана, это Фонарь осознавал со всей явственностью. Он весь собрался внутренне, чуть согнул колени, обретя желание раздеть, смять своими ручищами, войти со всей мужской, но нечеловеческой мощью в её полураскрытую красноватую плоть, двигаться со всей нарастающей быстротой – вперёд, назад, вправо, влево.

Не выдержав, он обхватил бёдра Кристины со всей широтой. Девушка громко вскликнула, откинув от себя горячие руки этого полупьяного мужлана. Водитель, услышав ор возмущения среди группы пассажиров, остановил автобус. Кристина выскочила, быстрым шагом направилась к киоску, чтобы купить минералки. На киоске висела табличка "ЗАКРЫТО, НО МЫ ДУМАЕМ О ВАС!", показавшейся девушке полной грубого сарказма.

У дверей подъезда Кристина встретила ту полногрудую женщину в том же зелёном платье, что было три дня назад.

-Здравствуйте, Кристина. Как ваши дела? – Улыбающаяся соседка была приторно улыбающейся. Её огромные груди поднимались и опускались, как некая масса, движимая неведомой силой. Кристина подумала, что у неё целый выводок детей. Но допустимо ли такое в наше нелёгкое время?

-Добрый вечер! Извините, я не помню вашего имени… – Кристина изобразила смущение.

-Меня зовут Галя. Я живу на 5 этаже, прямо над вами. Иногда я танцую под вашу музыку. Это так чудесно.

-Галя, вы не помните, приносили ли квитанцию за свет?

-Не помню. Но я рекомендую обратить ваше внимание на очень порядочного человека, который разносит почту. Он несколько раз спрашивал о вас, отмечая ваше обаяние. Кстати, его зовут Владимир.

-У меня есть парень, – ответила слегка грубо Кристина, прощаясь с соседкой.

-Да? – Галя едва вся не вывернулась наружу. Она моментально потеряла интерес к беседе.

В квартире Кристину встретил включенный телевизор. Выключив его, Кристина прошла на кухню и налила минералки из стоящей на столе стеклянной бутылки с расширенным низом, и выпила. Девушка осознала, что выкладывается с полной отдачей на работе "живой рекламы". Она также вспомнила, что где-то в южном микрорайоне родственники – сестры и племянник – будут хоронить того старика, рядом с которым Кристина стояла, предлагая дешёвые презервативы и дар потенции от известной израильской фармацевтики. Старику через две недели должно было исполнится 76 лет, но коварная язва желудка унесла его в могилу. Как говорится – дед отмучился.

Переодевшись в домашнее, девушка позвонила Даше Ермолаевой, своей однокласснице, с которой они ходили на дискотеки и знакомились с крутыми парнями, единственная слабость которых было полное отсутствие мозгов. Даша была где-то на природе, ела шашлыки и потому неохотно отвечала, ссылаясь на плохо работающий вдали от цивилизации мобильник, уже 27 за всю свою короткую девичью  жизнь. Также часто она меняла одежду, сожителей и рожала детей. Единственным преимуществом Ермолаевой была её доступность в любое время суток.

Плюнув на загулявшую подругу, Кристина вышла в Сеть и принялась строчить письмо Мите. Она хотела начать своё с ним общение с воспоминаний детства и юности, с этих самых ранних ощущений своего бытия, с первых взлётов и падений, что даёт существованию необходимый опыт.

Кристина взяла горсть арахиса с тарелочки, почувствовав его некоторую горечь. Набрав одной рукой "Привет, мой ненаглядный приятель и ценитель моего обаяния!", она через небольшую паузу продолжила, подключив для этого и левую руку.

"Буду с тобой также на "ты", видя в тебе свою симпатию. Я люблю открытых и честных людей, твёрдо знающих – чего они хотят в этой жизни. Ты хочешь испытать некоторое захватывающее эротическое чувство, и я помогу тебе. Моя мать воспитывала меня со всей пуританской строгостью, и даже нижнее бельё разрешала менять не раньше чем через полторы недели. Отец, инвалид без ноги, во всём потакал ей. Я была их единственным ребёнком и потому мне доставалось на полную катушку: я испробовала и шнур кипятильника, и затрещины, от которых с неделю болела голова.

В 15 лет я была сослана в Крым к бабушке. Её я любила всем сердцем. верила каждому её слову. У неё я могла есть сколько хочу, гулять до упаду и наслаждаться свободой.

В один из вечеров у меня проснулась сексуальность. Бабушка уже спала, когда я, лёжа в кровати, захотела раздеться и осмотреть своё изменившееся тело за эти 3 года, проведённых в бреду стычек с родителями. Я подошла к зеркалу шкафа и расстегнула лифчик. Начавшаяся хорошо развиваться грудь приятно порадовала меня. Я приподняла их снизу, чувствуя их упругость. Коснувшись сосков, я ощутила на пальцах прозрачную жидкость. Мне захотелось попробовать её на вкус, но я не решилась. Дело дошло до трусиков, привезённых подругой матери из Гонконга. Они были приятно тонки, материал ткани хорошо подходил к оттенку кожи. Я бросила их на кровать и слегка расставила ноги. Тёмный треугольник завившихся волос удивил меня своей таинственностью. Я поняла тех мальчишек, торчавших у общественной бани, взглянувших на меня затуманенными глазами. В тот день они стали свидетелями женской тайны и это глубоко потрясло их. Теперь, когда я стала похожа на тех женщин, мне захотелось того, кто всё это благодарно оценит. Проще говоря, я захотела интима, о приятности которого я слышала не раз, но которого в глубине души боялась.

Выйдя мысленно перед собой возмущённое лицо  матери, я осторожно провела по щели своей напряжённой плоти, ощущая влагу, кем-то мне данную, и я поняла свою родительницу: в этой щели столько много хорошего и плохого, столько женственной силы, до конца неосознанной мною в ту пору. Погрузив самый длинный палец внутрь, я ощутила перегородку из ткани и это подвигло задать самый глупый в моей жизни вопрос: но как же проходят месячные, если там всё наглухо закрыто? Я схватила учебник анатомии, взятый мной в сельской библиотеке. Отыскав оглавление, нашла нужное "Строение влагалища. Страница 82", и стала неторопливо листать твёрдые страницы, пока не нашла искомое. Вот она, нежная и притягательная вульва! У меня подскочило давление и я присела на кровать. Рисунок был помечен стрелками, отсылающими к пояснениям. "Девственная плева" – прочитала я, а далее – мелким шрифтом – "Плева имеет небольшое отверстие, которое способствует её разрыву и выходу менструальной крови". Я всё поняла и глубоко вздохнула как маленький ребёнок. До 15 лет я не знала, откуда берётся на белый свет плохо пахнущая жидкость! "Ну ты и дура, – подстёгивала я себя. – Хорошо, что ты знаешь, откуда берутся дети!" Затем явился его величество клитор, обозначенный со всей тщательностью. "Ну вот, просветили" – сказала я вслух и услышала как бабушка в соседней комнате шевельнулась, а потом повисла всё та же тишина.

Мне безумно захотелось голышом выйти во двор, чтобы насладится дыханием ветра. Я на цыпочках прошла мимо комнаты бабули, осторожно открыла дверь. также с предосторожностью её закрыла, выйдя. Это была божественно прекрасная лунная ночь! Я сразу же нашла созвездие Большой Медведицы, Сириус, осознавая, как же до них далеко. Ступая по плоским плитам гранитного камня, я ощутила голыми ногами величие родной земли. Я прошлась ладонями по всему телу, и задержала их на лобке. Подойдя к деревянной бочке с дождевой водой, я погрузилась в неё. Почувствуй, дорогой Митя, то великолепие от живительной влаги, что ощутила я – я дарю её тебе!

Услышав, как у соседнего дома остановилась машина с включённой мигалкой, я подошла к забору и выглянула на улицу. Это была "скорая", к которой двое мужчин в халатах несли носилки с телом, плохо мною видимое. Я слышала стон; где-то ещё дальше слышалась рок-музыка. Я тогда подумала: "Кто-то умирает, а кто-то, наплевав на всё, наслаждается жизнью во всю прыть".

Что-то уселось мне на голую попу и я, извернувшись, хлопнула ладонью по зудящему месту. Почувствовала неживое насекомое, скатала его в шарик и пошла домой. Улегшись спать, я думала о том человеке, захворавшему  и может быть – умиравшему в те минуты, когда я голышом ходила в ночи. С мыслями о совести я и заснула".

ГЛАВА 5

Мите снился полуразрушенный амфитеатр, битком заполненный разномастными зрителями, среди которых были и его родители – подавленные некоторой смутностью торжественности этого представления. В центре сцены стоял стол о трёх ножках, вокруг него расположились четыре стула, занятых людьми, отвечающими за весь процесс представления. Среди этих людей выделялся лысый человечишка с большой козлячьей бородкой. Он был ужасно простужен несмотря на август, чихал и кашлял, поминутно вытирал платком слёзы с воспалённых глаз. Его поведение было сумбурным, но он по-хозяйски твёрдо позвал Митю к столу, показал ему на экран в три метра высотой, где появилось лицо Мити, слегка удивлённое, но притягательно строгое, как на иконе.

Зрители на гранитных сидениях перебалтывались, о чём-то ожесточённо ведя дискуссии друг с другом.

-Господа, попрошу тишины! – Лысый мужчинка взял микрофон и произнёс первую фразу. – Мы собрались здесь, чтобы узнать о Мите всё то, что должен знать знать каждый уважающий себя человек в нашем образованном государстве. Уважая цензуру правительственных органов,  мы сегодня решили эту самую цензуру исключить, давая вам возможность получить самую ценную и правдивую информацию.

Ведущий представился как Глеб Иванов.

-Я попрошу у вас, дорогие зрители, полнейшей внимательности и вдумчивости. Будьте друзьями Мите, а не врагами. Однако, не со всем попрошу соглашаться, ибо критика здесь приветствуется. Итак, начнём.

На экране появилась юная китаянка во весь рост, с косичками, одетая в просторное голубое платье, несколько скрывавшее её предрасположенность к полноте. Девушка сидела на скамейке в городском парке Пекина и читала тонкую книгу в цветастой обложке.

-Это Ли Мэй. Ей 19 лет и она очень умна. Мир для неё – шкатулка, полная чудес. Рано повзрослев, Ли Мэй пока не нашла достойного возлюбленного, так что, Митя, вам стоит обратить на неё внимание.

Митя чуть привстал и впился взглядом в китаянку. Её изображение из далёкого Китая ему нравилось, но хотелось чего-то иного. Об этом он и сказал.

-Как знаете… – с некоторой отрешённостью произнёс Глеб Иванов, щёлкая фото другой претендентки на сердце Мити. Это была девушка из Кении, Ама Баду Кея, рослая, с хорошо развитой грудью и длинной шеей, которая ей удивительным образом шла.

-Что вы скажете об этой прелестной особе из Африканского континента?

Митя повесил изнурительно долгое молчание. Лысый перешептался с одним из своих помощников, высморкался в платок и снова взял микрофон.

-Мы вас поняли, Митя. Ама предоставила в наше распоряжение серию откровенных фотографий со своим участием. Предлагаю вам ими насладится. Это просто персик, а не девушка, ах-ах! – Ведущий щёлкнул пальцами.

Пошла слайд-серия очень эпатажных изображений. Кенийка была полностью обнажена, её бритый лобок мелькал тут и там, создавая впечатление вездесущности женских половых органов в этом мире.

Зрители охали и ахали. Собравшиеся на представление были людьми довольно пожилого возраста, а потому, все эти вызывающие позы Ами – широко расставленные ноги, вид сзади, увеличенная съёмка всех прелестей спереди, – захватили их неискушённое внимание, тем более – в своей молодости такого они себе не позволяли. О, времена, о, нравы! Куда делась целомудренность и простая девичья стыдливость? Это возмутительно. Но никто не отвёл взгляда от  экрана, где была кенийка 20 лет, сошедшая с ума от тяжёлой африканской жары.

-Итак, дорогой Митя, мы  ждём вашего решения. Что вы скажете  о Аме Баду Кеи?

-Хотелось бы чего-то более традиционного, более родного, что-ли. Кенийка великолепна, но способна ли она создать крепкую семью и любить меня так, как она любит свои прелести? Не уверен.

Глеб Иванов поморгал редкими ресницами и ничего не сказал. Ему всё меньше начинал нравится этот задавака Митя, и ведущий подумал, как бы ему насолить. За время работы в шоу-бизнесе он много повидал всяких разных дураков, мир слухов и сплетен сузился для него в такую маленькую щелку, какой была, извините, щелка его любимой внучки, ещё гулявшей во дворе голышом и знающей одно единственное слово "мама".

-Митя, не хотите ли вы невозможного? А, может быть, вам по душе мальчики, знаете, с такой розовой кожей и нежно-сладкими руками? Смотрите, наслаждайтесь.

На экране возникли снимки секса между тремя парнями. Митя закрыл глаза. Это же сделали некоторые особо чувствительные зрители, а у некоторых эта демонстрация однополой любви вызвала лишь умилённые улыбки.

После пошли прямо порнографические зрелища. Один из парней, – накаченный как сосуд с вином, широкобёдрый, с маленьким членом, болтающимся внизу живота будто язык дохлой собаки, подвешенной за лапы к крюку безжалостным садистом, – работал на двух фронтах: он и делал минет парню с огромным членом, и дал свою задницу для соответствующих инсинуаций с ней рыжеволосому негру с наколкой в виде лилии на бедре. Парень-подарок стонал как рязанская девка на сеновале. Как он это делал с ртом, в котором был погружён член, никто не знал, но стоны были весьма животрепещущие, сердцеразрушительные.

-Прошу вас, выключите эту мразь! – крикнул во всё горло Митя и дал рукой по столу. Глеб Иванов состроил рожицу и во всё услышанье пукнул. Зрители начали расходится.

Ведущий снова взял свой микрофон.

-Господа, остановитесь, сейчас он увидите самое главное в этой нашей программе! Вы все думаете: да, этот Митя, человек порядочный и свободомыслящий, с твёрдыми убеждениями, знающий, что когда писатель часто упоминает в своей книге кровососущих, то это означает жертвенность его героев, их желание стать агнцеми Бога, отдать миру свою жизнь, свои лучшие убеждения. Нет, Митя не такой. Внимательно посмотрите на следующий снимок…

На экране возник мужской половой орган в эрекции. Головка члена была показана с тем увеличенным размером, который делал вид пениса величиной с детскую голову двухлетнего возраста.

-…Вы видите огромный член нашего Мити. Он просто громаден и не в какие каноны не лезет! Ну и скажите мне: как с такой хреновиной размером в руку иметь какие-либо отношения с девушкой, и даже – женщиной? Да он её просто-напросто разорвёт по всем швам! Митя, член ваш ужасно огромен, вы ужасно безразмерны, Митя!

Зрители остановились и впечатались взглядами в демонстрацию пениса Мити. Родители парня закрыли глаза ладонями, лица их были пунцовыми, уши горели как полыхающее поле пшеницы. Несколько женщин упали в обморок. Сам Митя ушёл к тумбе с водой и обливался с ног до головы.

-Позор! Позор! – кричали уходящие зрители. Эти дикие слова заставили Митю проснутся, привстать в кровати, озираясь по сторонам как загнанная лошадь. Ужасное сновидение бешено завело Митино сердце, его стук сбивал дыхание, вызывая ломоту в костях. Парень снова откинулся на подушку, но полежав так около минуты, он окончательно распрощался со сном, направляясь на кухню, чтобы включить чайник и заварить утренний кофе.