Читать книгу Русский танкист. Все части - Алексей Тестон - Страница 1

В большой комнате громко вещал телевизор, передавая утренние новости.

Ванька смотрел передачу, поставив стакан с молоком на журнальный столик у дивана.

– Сегодня уничтожена военная база США в Катаре. Десятки самолетов попали в руки террористов. Как вы можете прокомментировать эту ситуацию, господин Жириновский?

– Вы верите в то, что террористы могли захватить и уничтожить целую базу США? Нет. Я уверен, что это способ снабдить террористов современным вооружением, включая авиацию. На самолетах США летают террористы. Кто может обучить террориста летать на самолете США, если не инструктор из США? Вопрос: если на самолетах США летают пилоты-террористы, обученные инструкторами США, то граждане какой страны эти пилоты? Кому они служат?

В дверях комнаты появился Семен. В свои 25 лет он выделялся не только отменным атлетическим сложением, но и интеллектом. Однако в университет не пошел, а окончил механический техникум, в который в этом году поступил Ванька, и теперь чинил машины в своем собственном гараже.

– Что там по «ящику» говорят?

Ванька повернул белокурую голову и улыбнулся брату.

– Да вот террористы у америкосов военную базу разгромили.

– С нами был депутат Государственной думы Владимир Вольфович Жириновский, – продолжил комментатор. – Напоминаю, что сегодня ночью была разгромлена база США в Катаре. Пентагон заявил, что террористам удалось захватить несколько десятков самолетов и вертолетов. Источник в правительстве России сообщил, что эту технику начали перебрасывать на территорию Польши в один из контролируемых террористами районов на границе с Россией. Совбез ООН отказывается вводить войска на территорию Польши для ликвидации незаконных вооруженных формирований, однако правительство Польши не в состоянии контролировать эти районы. Российское правительство утверждает, что базы террористов на территории Польши угрожают стабильности исключительно России, и настаивает на проведении миротворческой операции. Особенно остро вопрос стоит сегодня, когда у террористов появились самолеты и вертолеты для нанесения воздушных ударов.

На экране мелькали кадры разгромленной базы с мертвыми морпехами. Какой-то человек в камуфляже наступил в грязь, в которой лежал флаг США, тряпица потянулась за ногой, прилипнув к сапогу. Человек остановился и брезгливо дернул ногой, стряхивая прилипший вместе с грязью кусок материи. Вытерев сапог об траву, не оборачиваясь, пошел к ангарам, где стояли ряды боевых самолетов.

В дверь позвонили. Семен, запахнув рубашку, пошел открывать. За порогом стояла девушка в военной форме.

– Привет, Маша. Ты чего к нам такая нарядная с утра пораньше?

– Здравствуй, Семен. Повестку принесла.

– Молодняк на медкомиссию дергаете?

– Нет, это тебе. Мобилизуют резервы в связи с осложнением ситуации на границе.

– Маша, ты такая красивая, а такие вещи говоришь. Завтра буду.

– Семен, не завтра. Сегодня после обеда. Вечером надо быть в части.

– Совсем плохо?

– Не знаю, Семен.

– Зайди хоть чаю выпей, как там твоя Катя? Детский сад на лето закрыли, куда ты ее определила?

– За чай спасибо, но некогда. А Катя у меня на детскую площадку ходит. Я пойду, у меня еще двадцать человек до обеда.

– Маш, ты знаешь…

– Да?

– Ээ… да ладно. Потом, давай. Я собираться буду. Еще увидимся сегодня.

Маша застучала каблучками по ступенькам. Семен постоял, провожая ее взглядом, и вернулся в квартиру.

– Вижу, Машка приходила, а ты опять ее на свидание не пригласил, – подтрунил Иван над братом, который озадаченно-рассеяно разглядывал повестку.

– Да ну тебя, братик. Отвали.

– Отвали, отвали. Че ты на ней не женишься в самом деле?

– Не твоего ума дела. Слушай, мне сегодня после обеда надо быть в военкомате. Матери скажешь, что на сборы вызвали, чтоб не волновалась. Понял?

– А на самом деле?

– На самом деле мобилизуют на усиление границы, видать из-за этих самолетов, – Семен кивнул в сторону телевизора. – Собирайся быстро. Надо в гараже кое-что доделать, а то я неизвестно когда приеду, все хозяйство на тебе. Давай в темпе.

* * *

В гараже стояло две машины. Семен похлопал ладонью по синему «Патриоту».

– За ним зайдет Пирсов, маленький такой, черненький, говорит быстро. Ты его не видел. Все уже готово. Я с него предоплату по полной программе взял, поэтому только отдашь, и все. Но документы проверь, он сказал, что лично заберет.

– Ясно.

– Ясно тебе, что с этой девяткой?

– Да там делать нечего. Завтра закончу – позвоню. Витек заберет.

– Пошли кое-что в нашем танке покажу. Жаль, опробовать его не успели. Ты, надеюсь, никому не проболтался?

– Семен, ты каждый раз спрашиваешь, а он у нас уже год стоит.

Они спустились вниз по крутой лесенке в просторный подвал под гаражом, часть которого занимал танк Т-34 времен Второй мировой войны. Танк стоял на прямоугольном подъемнике, сверкая железом.

– Да-а-а, – протянул Семен. – Не думал, когда мы его под гаражом нашли, что доведем до такого люксового состояния.

– А ты еще не хотел подвал копать.

– А что толку? Подвал все равно не используем.

– Зато танк нашли. Он теперь лучше любой современной модели.

– Его, Ванька, испытать еще надо. Я позавчера подъемник опробовал. Машину наверху отгонять не надо. Она как раз под потолок входит. Поднял, выехал, загнал, опустил.

– Я с системой наведения разобрался. Программа больше не глючит. Можно хоть ракеты сбивать.

– Прям ракеты?

– Ракеты. Про самолеты даже не говорю.

– А регулятор движения?

– Все систематизировано, только без водителя неудобно будет. Хотя, если приспособиться, можно и на одного человека все законтачить, но по механизмам больше ты.

– Конечно, а ты у нас компьютерный гений. – Семен открыл люк на башне. – Смотри, как двигается.

Семен исчез в танке. Раздался звук приводимых в движение механизмов. Башня просела назад, почти скрывшись в броне, ствол резко ушел вверх и одновременно поднялся, как будто не ствол, а труба. Потом ствол чуть-чуть опустился, и башня прокрутилась на 360 градусов. Все так же быстро и плавно пришло в нормальное положение. Крышка откинулась, и показалось довольное лицо Семена.

– При таком угле поворота можно вести круговой обстрел, не меняя позиции. При этом купол обстрела – до 10 километров. Ни по воздуху, ни по земле ни одна цель не проскочит. Если успею вернуться к сентябрю, мы с тобой запатентуем эту модель и неплохо заработаем на нашей оборонке.

* * *

Братья вышли из гаража. Ванька неожиданно резко повернулся к Семену.

– Сема, а границу опять атаковать будут?

– Не знаю, Вань.

– Ты смотри там осторожнее, а то мать не переживет.

– У меня к тебе тоже есть просьба. Присмотри за Машкой и Катькой. Машка с виду вся в форме, а так все равно помощь нужна.

– Сам присмотри.

– Я присмотрю, когда вернусь, а ты сейчас присмотри. Мало ли что. Может, Катюху когда забрать на выходные, если Маша на работе. И так мужские руки всегда понадобиться могут. Тебе уже не пять лет. Договорились?

– А если хахаль ее объявится?

– Это не твое дело. С хахалями я сам разберусь, когда приеду.

– Ты бы женился на ней, и не надо было бы ни с кем разбираться.

– Не по годам ты умный. Но мы договорились?

– Договорились.

– Провожать меня не ходи.

* * *

Возле военкомата в несколько автобусов загружались мобилизованные. Проводы как обычно сопровождались слезами и смехом, бравадой и унынием. Семен поискал глазами Машу, но не увидел на ее площадке. Зашел в военкомат. По коридору в разных направлениях сновали гражданские и военные. Семен завернул в один из кабинетов. Маша сидела за столом и что-то записывала, плечом придерживая трубку телефона. Он сел на стул рядом и стал смотреть, как ее маленькая ручка выводит слова на чистом листе бумаги. Маша бросила в трубку короткое «есть!» и быстро перевернула листок.

– Между прочим, товарищ сержант, читать служебные документы нельзя.

– А я не читал, товарищ ефрейтор. Я пришел сказать, что… Это… – Семен немного замялся. – Маша, я, когда вернусь, можно приглашу тебя на свидание?

– Семен…

– Вместе с Катей! – перебил Семен. – А пока меня не будет, можешь эксплуатировать Ивана. Я его попросил, если что надо тебе помочь. По рукам, товарищ ефрейтор?

– Семен.

– Тссс! – Семен приложил палец к губам. – Тссс! С тебя свидание. Я пошел. Не провожай.

Семен резко встал и вышел из кабинета. Маша закрыла лицо руками и не шевелилась до тех пор, пока не услышала команду: «По машинам!».

Засуетились отстающие, кто-то что-то кричал на прощание. Когда колонна тронулась, Маша не выдержала и беззвучно заплакала, прикрывая глаза одной рукой.

* * *

– Ванька, ты где? – спросила голова под жесткой копной черных волос. За вопросом в гараж ввалился парень одного возраста с Иваном.

Ваня вскинул голову наверх и метнулся по лестнице из подвала.

– А, это ты, Никита.

– Я, я. Ты пятый день в гараже пропадаешь, а машин нет. Чего ты тут делаешь? – гулко прозвучал голос Никиты в полупустом гараже.

– Да так, порядок навожу.

– Не знал, что у вас с братом подвал есть. Можно посмотрю?

– Нет. – Иван резко вылез из проема, перегораживая Никите дорогу.

– Секреты?

– Там, понимаешь. Там вещи брата, он просил их никому не показывать.

– А что за вещи?

– Не важно. Чего пришел?

– Ты, Ваня, напряженный какой-то. Давно тебя не видно, вот и пришел. Да и дело есть срочное.

– Пойдем выйдем на улицу, душно здесь.

* * *

Полуденное солнце освещало спортивную площадку около дома. Мальчишки играли в футбол, на скамеечках сидели мамаши с младенцами.

– Чего за дело? – Ванька сунул руки в карманы и посмотрел на футболистов.

– Нацики в городе совсем оборзели. Малышню к себе прямо в школе вербуют. Наших пацанов с техникума на танцах толпой избили. Говорят, что скоро в город новая власть придет, таких, как мы, будут к стенке ставить, будут создавать новый порядок.

– Пусть говорят, от их говорильни ничего не изменится.

– Валерка-качок с соседнего двора настучал одному по кумполу, так они требуют его выдать. И стрелку забили сегодня вечером. Мы всех наших по городу собираем, кто на лето не уехал.

– И ты за мной пришел?

– А ты разве не пойдешь?

– Никита, весь город знает, что у них главным сын начальника милиции.

– И что?

– А то, что он вас постреляет, а вы еще и виноваты будете. У них же там все отмороженные, от армии откосили через папашек и с жиру бесятся.

– Струсил ты, Ванек.

– Нет, я пытаюсь головой думать.

– Пока ты будешь думать, они весь город продадут, куда побежим потом? Ты к своему папе на ледоход поедешь?

– Дурак ты, Никита.

– Сам ты дурак. Сиди порядок в гараже наводи. – Никита сплюнул под ноги и пошел.

– Где стрелка-то?

– Возле недостроенного завода. В 23:00. Если не струсишь, приходи.

* * *

Иван оглядел танк, погладил его по броне, потом быстро залез внутрь. Встроенная компьютеризированная система управления сообщила о готовности к работе. Датчики были в норме по всем показателям. Иван нажал выпуск колес, танк приподнялся. Взгляд на часы. Надо было решаться. Иван вылез наружу, еще раз осмотрел танк, потрогал колеса. Отличный вариант для шоссе. Лишь бы не лопнули под нагрузкой. Подъемник загудел под многотонным весом боевой машины и начал медленно подниматься вверх.

* * *

Недостроенное здание завода сияло черными проемами. Бетонные блоки кое-где щетинились вылезшей наружу арматурой. Деревянный забор ограждения давно разобрали местные жители, остались только редкие столбы. Строительная площадка перед зданием с оставшимися путями от башенного крана, уложенными поверх бетонных плит, была усыпана мелким мусором и битым стеклом, хрустевшим под ногами трех десятков молодых мальчишек. Большая куча строительного хлама и бытового мусора, который свозили сюда нерадивые жители городка, возвышалась у остатков шлагбаума на въезде с грунтовой дороги.

Разрывая фарами сумерки, напротив шлагбаума остановилось восемь машин. Они развернулись поперек дороги и осветили площадку у завода. Собравшиеся пацаны сквозь свет фар различали, как из машин выходят местные нацики с цепями и битами. В напряжении сжимались палки и пруты из арматуры.

– Спокойно, парни. Еще посмотрим, кто кого.

– Их больше, чем нас.

– И старшаков понаехало. Им всем в армию пора.

Нацики миновали шлагбаум, кучу мусора и остановились напротив.

– Что, шпана! Палки бросили и отжимаемся, – вперед вышел крепкий белобрысый парень в куртке украшенной черепом и свастикой. – Мы разговаривать с вами не будем, бегите, кто успеет.

Белобрысый достал пистолет, передернул затвор и выстрелил в землю у ног Никиты.

– А ты, сын главмента, что-то разошелся, – вперед шагнул крепкий паренек с намотанным на кулак ремнем.

– А вот и наш герой Валерочка, смелый паренек, – белобрысый ехидно улыбнулся. – Сейчас тебя похороним вон в той куче дерьма возле шлагбаума.

В это время куча шевельнулась. В ней что-то заурчало и заворочалось. Вновь прибывшие стали оборачиваться, опасаясь удара сзади. Из кучи на остатки шлагбаума наехала гусеница, сминая старый столбик с облупившейся краской. Танк, стряхивая с себя остатки мусора, медленно выдвинулся к дороге, а потом начал подминать под себя стоящие машины. Все, кто был на стрелке, замерли, наблюдая сюрреалистическую картину проснувшегося прошлого великой войны. Танк продолжал делать свое дело, переминая одну за другой машины, которые жалостливо скрежетали под его гусеницами и исчезали вместе с последним отблеском фар в сумерках и дорожной пыли. Когда остатки последней машины скатились в кювет, танк замер.

– Я не понял, братва. Это же наши машины!

– Слышь, ты же у бати «Хаммер» сегодня взял, че делать-то будем? – обратился один из нациков к белобрысому.

– Действительно. Эй ты, – белобрысый поднял пистолет и два раза выстрелил в воздух. – Вылезай, урод!

В ответ раздалась пулеметная очередь. Пыль под ногами нациков закипела от пуль. Кто-то крикнул: «Мама!». Тогда нацики рванули со всех ног, перепрыгивая через мусор, падая, оставляя клочки одежды на торчащих кусках арматуры. Только три десятка пацанов остались стоять перед Т-34. Тогда танк развернул башню, постоял, как бы обдумывая, что делать дальше, потом приподнялся и почти бесшумно для такой техники и на приличной скорости растворился в сумерках по дороге в город.

* * *

Площадка у завода как танцполе освещалась десятками полицейских мигалок. Возле кучи металлолома, которая называлась б/у «Хаммер», стоял начальник полиции города и его белобрысый сын.

– Придурки, ек. Придурки.

– Папа!

– Что «папа»? Ты знаешь, сколько это стоит? Дебил! Пешком ходить будешь до пенсии!

– Но папа, это был танк.

– Дыхни еще раз, – папа наклонился к сыну. – Не пьян, скотина. Обкурились какой-нибудь дряни? Узнаю – пришибу! Домой пошел. Василий, отвези его. Чтоб с глаз моих подальше, пока не пришиб. Ну, пошел в машину!

Белобрысый, всхлипывая, побежал к машине. Начальник полиции развернулся в сторону, где следователи допрашивали Никиту и пацанов.

– Майор, ко мне!

Майор подошел, укладывая в папки листы с объяснениями.

– Все как один говорят про танк.

– Трезвые?

– Эти как стеклышко, а те, что с вашим были, не все, но один черт.

– Действительно, чертовщина какая-то. Ты, майор, найди мне этого танкиста, я такого в городе не потерплю. Понял?

– Понял.

– Все, завтра доложишь. Иди работай.

* * *

Никита на прощание пожал двум свои приятелям руки.

– Давайте, до завтра.

– Бывай.

Парни нырнули в арку между домов, а Никита задержался у подъезда в поисках ключа. Вдруг он увидел, что из гаража Ивана пробивается полоска света.

* * *

– Эй, Ванек. – Никита застыл в дверях. Наполовину застряв в проеме подвала, задрав вверх ствол, стоял Т-34.

Из люка подвала показался Ваня.

– Заткнись, Никита. Заткнись, понял?

– Да я ничего.

– И не надо ничего. Видишь, застрял немного. Поторопился. – Ваня оглядывал место аварии. – Я сейчас заведу и начну сдавать назад. Как только гусеница вылезет из-под пола, ты нажимаешь вверх. Подъемник закроется, потом спустим вниз. Вот эту кнопку нажать надо. Держи.

Никита взял пульт. Танк загудел, гусеницы проскальзывали по гладкому покрытию подъемника, но потихоньку стронули машину. Никита нажал кнопку, подъемник выровнялся с полом, и танк аккуратно встал по центру.

– Опускай! Там вторая кнопка, черная – вниз.

Никита нажал, и танк начал погружаться в подвал. Сверху за ним закрылась крышка, образуя единый пол в гараже, как будто не было никакого подвала.

Никита перевел дух. Ванька сидел, свесив ноги в люк подвала, и смотрел на Никиту.

– Ваня, я… Ты знаешь, я… Я это. Я не знал же, что так круто. Слышь, а теперь понятно, почему танк все время тормозил. Ты один там и стрелок и водитель. Да?

Ваня молчал и продолжал смотреть на Никиту.

– Ванек, ты не подумай чего. Ты же знаешь, я никому! Слушай, а откуда он у тебя? А?

Ваня посмотрел через люк в подвал на танк, продолжая сидеть, свесив ноги.

– Ванек, Ваня, ну чего ты молчишь? Я тебе клянусь, никому не скажу. Лучше возьми меня водителем. Я же на тракторе с батей постоянно езжу. Даже один, когда он напьется. Я классно вожу. Давай вместе тренироваться. А? Ваня?

– Давай. Чего так долго домой шел?

– Да там, как ты уехал, ментов понабежало. Со смеху подавиться можно было.

* * *

Начальник полиции держал в руках свежую газету. Следственная группа по делу о танке и старшие служб расселись за длинным столом. Начальник откинулся в кресле и бросил газету на середину стола. На первой полосе была фотография Т-34.

– Читайте, соколы мои. Читайте. Значит, у нас танкист разогнал банду фашиствующих националистов. Что у нас происходит в городе, я вас спрашиваю? Сидите, зеваете. Ружья охотничьи они из незаконного оборота изымают, а по городу танк ездит. Скоро нас разоружать начнут такими темпами.

– Товарищ полковник, случай нестандартный, вопросов много.

– Вопросов действительно много. Что делают твои участковые, если у них под носом танк гоняет? Да как гоняет. Позор! Машину начальника полиции раздавили. Да что там начальника полиции. Мне такие люди сегодня звонили, что волос стынет. Вы, дармоеды, скоро туалеты чистить будете, а не в кабинетах штаны протирать. Распоясались у меня! Даю трое суток – не больше. Хоть весь город переверните, но чтобы танкист этот был здесь. Докладываете два раза в сутки. Свободны!

* * *

Мать поставила на стол тарелку и села рядом с сыном на диван.

– Поешь Ваня, опять полуночничал. В городе неспокойно. Смотри, что сегодня по новостям передали: какой-то танк чуть сына начальника полиции не застрелил. Ванька чуть не поперхнулся.

– Мама, да не волнуйся ты. Я в гараже был. А ты почему не в больнице, уже обед?

– Я сегодня выходной взяла. Надо дома прибраться, что-то запустила совсем. Семен не звонил тебе?

– Нет.

– Волнуюсь я. Неспокойно как-то. Ты, кстати, сходил бы к Маше. Может быть, помочь ей чего? Одна девочка крутится.

– И ты туда же.

– Куда туда же?

– Да Семен тоже просил присмотреть.

– Вот-вот. Сделай брату милость, глядишь, и женится.

В дверь позвонили. Мама ушла открывать. По телевизору передавали новости.

– США сворачивают свои базы в Польше, несмотря на напряженную ситуацию. Такое ощущение, что кто-то решил развязать руки террористам в самом центре Европы. На фоне этого заявление ООН о недопустимости нахождения крупных армейских соединений России у восточных границ Европы звучат лицемерно. Однако правительство опять говорит о том, что будет до конца соблюдать требования международных организаций.

– Во-во. Дождутся, когда нас бомбить начнут. Здорово!

– Да ладно ты, Никита, все нормально будет.

– Это ты у Семена спроси, как там нормально уже месяц на границе торчать в сапогах.

– Никита, а что-то слыхать про границу? – спросила от дверей мама.

– Не слушай его, мам. Этот тракторист только языком болтает, – Ванька незаметно пнул Никиту ногой.

– Ладно, мальчики. Я до магазина. Пироги на столе. Суп в холодильнике.

Хлопнула входная дверь.

– Слыхал, Ваня, полиция весь город роет. Меня сегодня участковый с утра еще раз допрашивал, поспать не дал. Отец узнает, что я там был, – голову мне оторвет.

– Поди, пронесет.

– Поди. Недельку погодим, и надо бы нам с тобой вместе потренироваться.

– Зачем тебе? Нацики еще полгода тихо сидеть будут.

– Ваня, ты как не проснулся еще. Времена тяжелые. Мы же у самой границы. А тут такая техника. Осваивать надо! Одно плохо. Надо придумать, как ее за город вывозить.

– Есть одна идея. У тебя шоха на ходу?

– А то!

* * *

– Цепляй!

Никита закрепил на жесткую сцепку к своему «Жигуленку» фургон, расписанный пирогами и булочками, и отошел в сторону к Ивану, придирчиво осматривающему конструкцию.

– Трубу надо заменить на железную. Картонку могут заменить, а если дождь, то вообще хана, – обратил Иван внимание на изогнутую, как у печки-буржуйки, трубу. – Давай сделаем нормальную насадку, хотя бы из жести, и тогда поедем.

– Привет, парни! Бизнес наладить решили?

Никита и Иван обернулись на остановившуюся за ними машину.

– Здоров, Витек. Ты из окна не выпрыгни от зависти.

– Из какой зависти, Никита? – Витек еще чуть-чуть приспустил окно и приподнял темные очки. – Это не бизнес. Моя сестра в прошлом году пробовала толкать эти пирожки. Не берут.

– А мы в деревню поедем. Там такого не видали, может быть, получится.

– Сейчас в деревне все видали. Ладно, удачно расторговаться. – Витек газанул, поднимая пыль.

* * *

Танк рычал и разбрасывал в разные стороны грязь. Ванька постучал ключом по броне.

– Хватит! Закопаешься только!

Открылась крышка люка, и показалось закопченное лицо Никиты.

– Отойди, говорю, я сейчас вылезу. Еще чуть-чуть – и вылезу. Нечего было за рычаги соваться, – Никита захлопнул люк.

Танк, продолжая рычать и фыркать, выбрался на сухое место. Довольный Никита уселся на башне.

– Ну, что я говорил?

– Ладно, впредь буду тебя слушать, товарищ водитель-механик.

– Пострелять бы нам еще. Наводишься ты быстро, но без практики может не получиться.

– Ага. Может быть сразу танк ленточкой обмотать и в полицию сдать?

– Так оно.

– Ладно, на этой неделе хватит. Пора машину в чистку и на профилактику. Давай на нашу поляну, там будем маскироваться – и домой.

Никита нырнул в кабину. Танк загудел и рванул, снося молодые деревья, не замечая бугров, с легкостью перепрыгивая ямы и рытвины.

* * *

– Ваня, – мама сидела на кухне за столом, сосредоточенно собирая дорожную сумку.

– Мама, ты белая, как стена. Семен?

– Да, – мать смахнула слезу. – Его сегодня ночью привезли. Я сама встречала. Состояние тяжелое. Осколки вынули, но требуется серьезная операция. Его повезут в Москву. Я буду его сопровождать, как врач. Ты остаешься на хозяйстве. Я звонила деду, он обещал скоро приехать.

– Мама, – Иван положил руки ей на плечи. Мама, не вставая, обняла его и заплакала.

Иван гладил ее по голове, пытался успокоить.

– Живой ведь. Это самое главное, мам. Все нормально будет. Я вас дождусь. Мы тут с дедом не пропадем, если что надо будет, звони – вышлем.

– Спасибо, сынок. Мне пора. Тебя к Семену не пустят. Он без сознания. Машина внизу меня ждет.

На пороге мать еще раз обняла сына.

– Очень тебя прошу, будь осторожнее.

– Хорошо, мам. Не волнуйся.

* * *

Мимо Никиты на бешеной скорости пронеслась легковая машина. За ней с сиренами полицейская машина, потом еще одна. Из люка легковушки вылез человек с автоматом и начал стрелять. Никита пригнулся от неожиданности, наблюдая за удалявшейся погоней.

* * *

Долгий звонок в дверь не прекращался. Иван в сонном состоянии с недовольным выражением лица дошел до двери.

– Хватит звонить, заходи.

Никита ввалился в квартиру и прямым ходом направился к телевизору.

– Где пульт?

– На диване. Ты че, дома телек не мог посмотреть?

– Ваня, ты все проспишь, – Никита в сильном возбуждении сделал несколько неопределенных движений пультом в сторону телевизора. – Сегодня меня чуть не обстреляли. Менты накрыли наркокурьеров, так они захватили в заложники детский сад, в смысле детей с воспиталкой, и требуют дать им автобус и вертолет.

На экране появились кадры с места оцепления. Полиция занимала позиции около детского сада и разгоняла особо любопытных. В это время на крыльце детского сада появился бандит. Одной рукой он прижимал к себе девочку, а в другой у него был короткий автомат.

– Блин, это же Катька, – Ванька присел на диван.

– Кто?

– Машкина дочь, ну которая в военкомате работает.

Бандит несколько раз выстрелил в воздух.

– У вас два часа на все про все. Автобус, «зеленая» улица до аэропорта и вертолет. Вы меня поняли? Иначе мы всех тут перестреляем! Если наши требования будут выполнены, то на границе мы отпустим заложников.

Никита продолжал стоять.

– Как же, отпустят они. Помнишь, три года назад так же захватили двух училок? Ведь улетели вместе с ними, и никого не вернули и не нашли.

* * *

Начальник полиции сидел на заднем сиденье автомобиля, который воем сирены распугивал прохожих, двигаясь в сторону захваченного детского сада.

– Поднажми, Василий, поднажми, пока там чего не вышло.

В это время у начальника зазвонил сотовый телефон.

– Перемитин слушает.

– Слушай, Перемитин, – заговорил в трубке голос человека, сидящего в кабинете, в шикарном костюме, рассматривающего свои ногти. – Твои орлы снова проявили излишнюю бдительность, тебе не за это платят деньги. Моих людей надо выпустить.

– Я… Да, конечно, – полковник заикался и потел от напряжения. – Но как? Опять?

– Да, опять. Надо просто выполнить их требования. Работай, полковник, – в трубке пошли короткие гудки.

Полковник вытер платком пот со лба. Машина остановилась у оцепления.

* * *

– Что там у вас, майор?

– Взяли в заложники десять детей от трех до семи, повара с воспитателем и нянечку.

– Что предпринимаете?

– Хочу вызвать спецназ из области, а пока время потянуть.

– И сколько будете тянуть?

– Надо хотя бы часа четыре, иначе спецназ не успеет.

– Переговоры уже ведете?

– Они хотят автобус, вертолет и «зеленый коридор» до аэропорта.

– Значит так. Нужно немедленно начать подготовку вертолета, автобуса и «зеленого коридора». Не забывайте, майор, у них дети. Мы не можем рисковать. Если спецназ опоздает хотя бы на минуту, преступники начнут стрелять. Вы меня поняли, майор?

– Понял, но…

– Без «но»! Исполнять немедленно!

* * *

– Ваня, ты чего задумал?

Иван разложил на столе карту города.

– У нас «Жигуль» заправлен?

– Да, и танк заправлен. Ты что, думаешь влезть в это дело? Да нас же посадят потом.

– Ты можешь идти домой.

– Нет. Но что ты задумал?

– Еще не знаю. Где тут детский сад?

– Вот он.

– Ага, дорога от детского сада до аэропорта. Кстати, смотри, Никита, она единственная.

– И что? Мы ее на танке перекроем и не выпустим их из города? Тогда нам придется применить твои супер новые разработанные снаряды и взорвать автобус, а заодно и всех ментов.

– Стрелять, кончено, нельзя. Надо подумать. Но то, что дорога единственная, облегчает ситуацию. Сколько он дал времени ментам?

– Два часа.

– Два часа. Так-так.

Никита подсел к карте.

– Если будем перекрывать дорогу, то должен быть смысл. Ваня, скажи мне, что ты хочешь сделать?

– Надо придумать способ остановить автобус и, может быть, перевернуть его или сломать. В канаву его спихнуть, только резко, и попробовать уйти.

– А если при этом пострадают дети?

– А если они так же пропадут, как училки три года назад?

– Но, может быть, их не выпустят.

– Кого?

– Бандитов.

– Если не выпустят, мы поедем домой, а если выпустят, то на аэродром их пропускать нельзя. Мне Семен потом за Катьку голову оторвет.

– А если нас потом поймают?

– А если нет? Все, Никита, либо ты со мной, либо вали до дому. Вот здесь место неплохое.

– Где это?

– У самого начала частного сектора. Здесь пятиэтажка стоит, рядом водонапорная башня. А здесь мы их можем под откос отправить. И попробовать уйти. Полный назад, пару кварталов проскочим и попробуем замаскироваться. А нет, так ты спрыгиваешь, а я уведу всех, сколько смогу.

– Если автобус перевернется, дети пострадают.

– Мы его только набок положим, бандиты сами выскакивать начнут, им не до детей будет.

– Рискованно все равно. Может быть, перегородить просто чем-нибудь дорогу?

– Нет, Никита. Надо придумывать варианты, пока есть время. Перегородим, они остановятся и все равно уедут.

– Может, из башни водонапорной воду резко выпустить да смыть их?

– А какая разница? Мы их можем спихнуть без всякой башни.

– Спихнуть, Ваня, все равно опасно. Я против. Ну, спихнем мы. А они стрелять начнут, или гранату кто рванет или канистру с бензином. Нужно сделать так, чтобы это было полной неожиданностью и не было возможности ничего сделать.

– Например смыть?

– Ну не знаю, утопить этот автобус на пару минут.

– Или превратить в аквариум.

* * *

«Жигуль» с фургоном двигался по объездной городской дороге. Никита сидел за рулем. Ванька рядом.

– Маша, привет. Это Иван, брат Семена. – Ваня обернулся на переваливающийся через колдобину фургон. – Я все знаю, но мне нужна твоя помощь.

– Ваня, тут такое, – Маша всхлипнула. – В общем, извини, я сейчас не могу.

– Маш, ты сейчас около детсада?

– Да.

– Мне нужна твоя помощь. Это важно. Ты должна позвонить мне, как только эти уроды сядут в автобус. Поняла?

– Кто сядет, Ваня?

– Там в детсаду бандиты, правильно?

– Правильно.

– Они захватили детей. Правильно?

– Правильно.

– Им могут дать автобус, чтобы они поехали в аэропорт. Правильно?

– Да, Ваня. Что тебе нужно?

– Мне нужно, чтобы, как только они сядут в автобус, ты мне позвонила. Ты можешь это сделать? Это очень важно. Не забудешь?

– Нет.

– Я позвоню тебе через 20 минут и напомню, – Ваня положил трубку.

– Ты взял ключ для закрепления муфты?

– Конечно. Никита, не боишься?

– А ты?

– А я боюсь. Главное, чтобы сработало, напор будет бешеный.

– Лишь бы сторож не помешал. Надо было в ларек за бутылкой заехать.

– Да он же не все время там. Замок главное снять, я кусачки взял и резак на всякий случай.

* * *

– Готово. Разматывай шланг. – Никита закрутил переходник от основания емкости водонапорной башни.

Ванька раскатывал бухту шланга к фургону. К нему подошел пожилой мужчина.

– Ребята, что это вы тут делаете?

– А вы что тут делаете? – не растерялся Ваня. – Вы что не слышали, что в городе террористы и сейчас они поедут мимо этого дома? Вам надо быстрее укрыться. Здесь проходит операция задержания.

– А вы кто?

– А мы помощники полиции, если будете здесь стоять, задержим до выяснения. Быстро в дом!

Мужчина растеряно поспешил удалиться. Зазвонил сотовый.

– Да. Маша?

* * *

– Ваня. – За спиной Маши проходила погрузка заложников и бандитов в автобус. Полиция расчищала дорогу для проезда. Начальник полиции отдавал кому-то приказания, размахивая руками. – Они садятся в автобус. Вы что-то придумали?

– Потом, Маша. Дети с ними?

– Да, – Маша не выдержал и всхлипнула.

– Маша, не реви. Садись и потихоньку езжай за ними. Если они свернут с дороги в аэропорт, позвони. Хорошо?

– Хорошо, Ваня, что бы ты ни затеял, там Катя.

– Я знаю, Маша.

* * *

– Все, Никита. Они тронулись. Снимаем бутафорию!

* * *

Погрузка в автобус закончилась. Полковник Перемитин повернулся к майору.

– Одну машину вперед. Остальные за автобусом. Я в аэропорт, докладывать каждые 15 минут.

– Есть каждые 15 минут!

Полковник пошел к своей машине.

К майору подошел немолодой полицейский в форме капитана.

– Ну что, так их и отпустим?

– А что я сделаю, капитан? Начальство приказало сопровождать, вот и сопровождаем.

– Ты же знаешь, что их нельзя выпускать из города.

– Что мне теперь, нашего полковника пристрелить? Иди в машину сопровождения.

– Может быть.

– Что может быть?

– Может быть, и пристрелить, – капитал плюнул под ноги и ушел.

* * *

Кортеж тронулся. Впереди одна полицейская машина. За ней автобус. За автобусом в два ряда около десятка машин полиции, скорые, пожарная и потом «хвост» из частных машин.

Майор сидел на переднем сиденье машины, которая ехала сразу за автобусом, и нервно барабанил по панели. На тротуаре, видимо, одну из матерей сдерживало оцепление. Женщина была вне себя от горя и что-то кричала. Майор отвернулся, обронив какое-то ругательство.

– Капитан, есть предложение? – спросил не оборачиваясь.

Капитан немного высунулся с заднего сиденья.

– Скорость небольшая, особенно сейчас, на повороте. Я догоняю автобус со стороны водителя, а ты – со стороны пассажирского входа. Их всего четверо. Двоих сразу пристрелим. А двое других, даже если выстрелят, растеряются. Максимум зацепят одного человека. Если повезет, за полминуты уложимся.

– А ты, лейтенант, с нами?

– Вы что, товарищ майор, сядем же все. Полковник нас с дерьмом сожрет.

– Ладно. На повороте не стоит. В городе слишком много вариантов. А возле аэропорта, у ворот, они точно остановятся. Но, если честно, я не готов. Страшно.

* * *

Танк стоял за углом с развернутой в сторону кортежа пушкой. Из башни торчал пожарный шланг.

– Никита, ты выскакиваешь сразу после первой машины. Стоишь, пока не дам команду «назад». Приготовься. Только газуй на полную.

* * *

Кортеж приблизился к пятиэтажке, как вдруг из подворотни перед первой машиной выскочила инвалидка.

– Это еще что? – удивился водитель полицейской машины. Напарник включил мегафон.

– Водитель инвалидной машины, немедленно уйдите с дороги! Немедленно! Это приказ.

Инвалидка припустила немного газу, проскочив поворот на водонапорную башню.

Никита увидел промчавшуюся машину и дал по газам.

– АААА! – раздался крик в мегафон, когда полицейская машина от удара танка полетела в кювет.

Террорист за рулем автобуса пытался остановиться, но заехал на ствол, который насквозь продырявил лобовое стекло, как копьем. Из ствола танка рванула мощная струя воды, которая уперлась в запасную дверь автобуса и потащила его назад, заливая салон. Машины сзади начали тормозить. Завизжали тормоза, машины врезались друг в друга. Майор и капитан выскочили на мостовую и увидели, как вода наполняет автобус. Дети и бандиты уже плавали под потолком, воспитательница пыталась разбить рукой боковое стекло, ее волосы колыхались, как хвост золотой рыбки, а пузыри изо рта добавляли ирреальности происходящему.

Почти все полицейские выскочили из машин, не зная, что делать. Майор выхватил пистолет и выстрели в замок запасной двери. Все, кто находился в автобусе, с потоком воды вывалились на асфальт.

– Взять всех, быстро! – майор первым бросился к одному из бандитов.

– Назад, Никита! К машине! – крикнул Ваня.

Танк рванул назад, выворачивая на ходу башню. Ствол зацепил пытавшегося встать водителя, который вывалился через свою дверь на дорогу. Танк скрылся за углом дома. Пожарный шланг, продолжая извергать фонтаны воды, бился на асфальте.

Полицейские скручивали бандитов, родителей уже никто не мог остановить на пути к своим детям. Маша стояла на коленях на тротуаре и, причитая, обнимала мокрую Катьку.

К майору подбежал лейтенант.

– Давайте быстрее в машину. А то уйдет.

– Кто уйдет?

– Танк! Вы что, не видели? Мы этого танкиста второй месяц ищем!

– Какой танк? Тебе не показалось, лейтенант? – капитан выразительно посмотрел на майора.

– Я не заметил, да некогда. Давайте этих поковать. А ты, лейтенант, пока свяжись с начальством в аэропорту, скажи, чтобы вертолет держали в готовом состоянии. Возможно, раненые будут в областную больницу. Бегом! Доложишь об исполнении, – майор повернулся и пошел к лежащим на асфальте бандитам.

Лейтенант немного недоуменно смотрел ему в след.

– Че встал, лейтенант? Выговор за неисполнение хочешь? Давай звони быстрее, а то раненных на тебя спишем, век не отмоешься, – капитан, подавшись вперед, смотрел на молодого лейтенанта как удав на кролика, пока тот не побежал к машине.

* * *

Через пару минут лейтенант заворачивал за угол дома у водонапорной башни. Покрутив головой в разные стороны, он нырнул в арку между домами. Сразу за аркой Иван и Никита возились около фургона.

– Парни, вы тут танк не видели?

– Чего? – напряженно переспросил Никита.

– Танк, говорю, тут не видели?

– Да что вы, товарищ лейтенант. Откуда танк здесь? – Иван поднялся от колеса фургона с отверткой.

– А ты чего такой мокрый?

– Я? Да… жарко, вот и окатился. Хотите и вы окунитесь, вон колонка.

– Ладно, – лейтенант развернулся и пошел обратно к автобусу.

* * *

– Какой еще танкист? – человек в дорогом костюме прекратил рассматривать свои ногти. – Ты в своем уме, полковник?

– Ну, танкист, русский парень какой-то, мы его ищем, – начальник полиции почесал за ухом.

– Значит, у тебя в городе какой-то русский танкист под самым носом умудрился угробить партию товара на 10 миллионов долларов? Ты меня за идиота держишь?

– Но это правда. У него танк есть.

– Значит, найди мне этого танкиста вместе с танком. А за товар мы поговорим позже, – в трубке раздались короткие гудки.

* * *

В кабинете у начальника полиции стояла напряженная тишина. Подчиненные следили за полковником, который ходил за своим креслом из стороны в сторону и молчал.

– Значит так, – полковник оперся двумя руками о стол. – Это не лезет ни в какие рамки. Вы умудрились упустить танк у самого своего носа. Вы, майор, отвечали за сопровождение автобуса. Полковник сорвался на крик. – Почему вы не задержали танк?

– Простите, товарищ полковник, но танк…

– Встать, когда разговариваете со старшим по званию!

– Мне было поручено сопровождать автобус, – майор встал. – Во время сопровождения по неизвестным для меня причинам произошла авария автобуса, в результате которой нам удалось освободить заложников и захватить преступников. Жертв среди гражданского населения нет. Потерь среди личного состава нет. Все преступники задержаны. Изъята партия тяжелых наркотиков, состав сейчас определяют эксперты.

– Что вы мне известные факты тычете. Что с танком? Почему не задержали?

– Со слов наших сотрудников танк действительно был. Но я ехал за автобусом и не мог видеть, как произошло столкновение автобуса с танком. Тем более надо было спасать заложников и задерживать бандитов. Во время задержания танк, видимо, уехал, но я его не видел.

– Все видели, а ты не видел?

– Далеко не все видели. Все занимались задержанием, а что творилось впереди автобуса, меня в тот момент не беспокоило.

– Очень жаль, майор, – полковник сел в свое кресло. – Я уже собирался представить вас к награде за успешную операцию. Но дело с танком все осложняет. Вы должны усилить поиски этого русского танкиста. Достать мне его живым или мертвым. Понятно?

– Так точно.

– Исполняйте. Все свободны.

* * *

Иван ставил чайник, когда открылась дверь в квартиру.

– Что-то не видать встречающих, – с порога пробасил дед.

Иван поставил чайник и выскочил из комнаты.

– Дед, привет. Ты как зашел?

– А у меня ключ есть, забыл?

– Забыл, – Иван был очень рад. Дед тоже.

– Чайком побалуешь?

– Заходи, только поставил. Полотенце в ванной чистое. Ты надолго?

– Зайти не успел, а уже выгоняешь?

– Да нет. Так, к сведению.

– Если к сведению, то пока мать не вернется. Про Семена что слышно? – раздалось из ванной.

– Мама звонила, сказала, что после операции еще долго лежать будет.

– Крепко зацепило. Ну да ничего. Я после ранения полгода в госпитале ошивался, а вот же все помереть не могу, – дед доставал из рюкзака банки с различной снедью и ставил на стол. – Давай прибери. Запас у нас с тобой будет. Все домашнее.

– Все, деда, садись. Вот сахар, конфеты. Ой, забыл, ты же кусками любишь, – Ваня поставил на стол коробку рафинада. – Мама всегда для тебя держит.

Они по-семейному пришвыркивали горячий чай. Дед откусил кусочек сахара и положил около чашки.

– Скажи, Ванька, это же машина твоего друга?

– Где?

– «Жигуль», на котором вы в прошлом году мотор лодочный для моего кума привозили. Как его звать, забыл?

– Никита.

– Точно. Хороший такой парень. Вы что с ним вместе пирожками торгуете?

– Да так немного решили летом подработать.

– Ага, дело хорошее. Одно только не пойму, зачем под фургон танк замаскировали. Передислокацию затеяли?

– Как…какой танк? – зазаикался Иван.

– Не знаю. Мне показалось, средний танк. По размерам на тридцать четверку тянет. Я на них знаешь, сколько километров отмотал? До самого Берлина! А в последний день войны угораздило на «фауст» налететь. У всех победа, а у меня койка операционная. Так чего вы его под фургон заделали?

– Кого?

– Внучек, ты меня не зли, – дед отхлебнул чай. – У меня рука еще крепкая. Я сейчас два раза по этой халабуде кувалдой вдарю, так от нее все липовые стенки отваляться. Проверим?

– Не надо, дед, – упавшим голосом произнес Иван.

– Тогда рассказывай, герой.

* * *

Дед сидел в кабине танка. Иван показывал на экран. Никита просунул голову в люк.

– Вот здесь цель. Компьютер ее фиксирует автоматически. Из нескольких целей выбирается ближайшая, но поражение цели задается командой. Система распознает все основные типы бронированной наземной техники, авиации противника, а также ракет. Определяется скорость цели и точка поражения.

– Хитро. Мне бы такую систему в сорок третьем. Я бы один Курскую дугу выиграл. На чем испытали?

– Ни на чем.

– Это что получается, голимая теория?

– Нет, Василий Степанович, на компьютере все работает. Только стреляли виртуальными снарядами, – сообщил сверху Никита.

– Ты, мелюзга, своими этими снарядами на компьютере чертей гоняй, а на войне надо уметь стрелять. И чем ты стрелять будешь, внучек?

– Вот смотри, – Иван подал деду снаряд.

– А чего такой легкий? Пластмасса что ли? Или этот твой виртуальный снаряд?

– Нет, деда. Это снаряд нового поколения. Внутри стержень с начинкой, а снаружи огнеупорный пластик. Мы таких болванок на заводе бутылочном сделали три тысячи. Насадку специальную в обычную смесь добавляли, и получилась супертвердая бутылка. Мастер там их еще пошаманил что-то с Семеном, и все.

– И сколько вы их с Семеном начинили?

– Все три тысячи.

– Да тут на целую войну хватит для одного танка. По-хорошему надрать бы вам с Семеном и тебе, Никита, заодно задницу, а танк бросить около военных, да времена теперь не те. Буду учить вас стрелять. Раз бьет не очень громко, можно в лесу у железной дороги, когда поезд пойдет.

В дверь гаража постучали. Все трое заговорщицки переглянулись.

– Давайте, хлопцы, наверх, я за вами.

* * *

– Ты, Ваня, извини, что я без звонка пришла, – Маша стояла в дверях с Катей за ручку. – У тебя телефон недоступен.

– Да ничего. Дед, Никита! Это Маша с Катей пришли. – Ваня вышел на улицу. – Привет, красавица.

– Привет, я к тебе в гости хочу. Маму на работу вызывают, а я боюсь в садик идти.

Иван взглянул на Машу.

– После того случая с заложниками я на несколько дней отгулы взяла. Но меня срочно вызывают. Хотела тебя попросить до вечера с Катей посидеть, а то она боится в садик идти. А завтра сестра моя ее заберет на неделю.

Из гаража вышли Дед и Никита.

– Здравствуйте, Василий Степанович. Привет, Никита.

– Какие у нас две красавицы в гостях. В гости зайдешь, Машута? А к тебе, Катерина, у меня есть вкусный подарок.

– Ура, ура! Я люблю вкусные подарки!

– Спасибо, Василий Степанович. Сейчас не могу, но к вечеру зайду. Ваня, можно тебя на минутку?

Они отошли в сторону. Василий Степанович что-то расспрашивал у Кати, а Никита с подозрением поглядывал на Машу.

– Ваня, я знаю, что там с автобусом ты связан как-то. Не знаю, как. Но я тебе очень благодарна за Катю.

Иван попытался возразить, сделав недоуменное лицо, типа: «Не понимаю о чем вы». Но Маша приложила к губам палец.

– Ваня, не надо врать и что-то придумывать. Я знаю, что полиция ищет какого-то русского танкиста, и, если я смогу помочь ему, – помогу. Он и ты можешь всегда на меня рассчитывать.

– Маша, я ни про какого танкиста не знаю.

– Ваня, про танкиста знает уже весь город. И весь город знает, что русский танкист спас детей. Поэтому, если ты случайно с ним знаком, передай, что он может рассчитывать на любую доступную для меня помощь, – Маша опять положила палец на губы, но теперь уже Ивану. – Я пошла, вечером зайду за Катей.

К Ивану подошел Никита.

– Повезло твоему брату.

– Что подстрелили его?

– Да нет, что Маша его ждет. Такая красивая.

– С чего ты так решил?

– Ваня, я так думаю.

* * *

В кабинете за столом напротив майора сидел немолодой человек крепкого телосложения.

– Майор, мне как представителю свободной прессы необходимо знать ответ на два вопроса. Первый: почему весь город говорит про танкиста, который спас заложников, а вы никак это не комментируете. Второй: почему розыск танкиста ведется скрыто и неофициально?

Майор положил в стол папку с бумагами и исподлобья глянул на журналиста.

– Тоже задам пару вопросов. На вид вы никак не тянете на журналиста, почему? И откуда вы узнали про танкиста?

– Могу я к вам обращаться не по званию, а по имени? – журналист откинулся на стуле.

– Сергей Сергеевич, – майор немного склонил голову на бок, с ехидством рассматривая журналиста.

– Что ж, уважаемый Сергей Сергеевич. Я до своей журналисткой работы был в звании капитана вооруженных сил РФ, спецназ ВДВ. Про вашего танкиста слухи разлетелись далеко за пределы вашего городка. Ваша местная пресса, конечно, выполняет указания своего начальства и молчит, но старому знакомому всегда можно разболтать что-то интересное.

– Следовательно, кто-то из наших местных журналюг стучит вам?

– Не стоит так негативно относиться к оперативной информации и ко мне, Сергей Сергеевич. Не могли бы вы ответить на мои вопросы. Можете сделать это не для печати.

– Хорошо, – майор повертел в руках визитку, – Николай Александрович. Если не для печати, то отвечу. При освобождении заложников лично я никакого танка не видел. Русского танкиста мы не ищем ни тайно, ни явно. Но, если бы таковой появился, вряд ли мой начальник доложил бы об этом наверх, пока мы бы его не поймали. Проморгать всем отделом танк на улицах города равносильно лишению всех чинов и званий со всеми вытекающими. Доступно изъясняюсь?

– Не хотите, значит, помочь.

– Не хочу.

– А могу ли я поговорить с вашими сотрудниками?

– Если у вас есть на это разрешение высокого начальства, то можете.

– Но ваше начальство и вам велело поговорить со мной.

– А мы уже поговорили. Про танк начальство ничего не говорило. Заходите, капитан. Прошу прощения, я занят.

Журналист с капитаном разминулись, оценив друг друга взглядами. Когда дверь закрылась, капитан сел напротив майора.

– Что, Сергеич, копают.

– Роют, можно сказать. Ты-то что нарыл?

– Толкового ничего. Единственная зацепка у нас – это стрелка молодняка на недостроенном заводе.

– Ну?

– Танкист приехал и разогнал исключительно компанию гопников во главе с сыном нашего уважаемого главмента. Про стрелку он знал, танк замаскировал заранее, размолотил дорогие машины, дал очередь из пулемета и исчез.

– Полагаешь, что он связан с кем-то из молодых пацанов, что с гопниками схлестнулись?

– Связан, не связан, но ему точно рассказали про стрелку заранее. А, учитывая, что пацаны забили ее буквально за день, времени на распространение и случайные разговоры не было.

– Значит, кто-то из их компании.

– Значит, да.

– Что ж ты сидишь? Всю эту возрастную группу можно отработать за два дня. Например, задать простой вопрос: кого из их знакомых не было на этой стрелке и почему.

– Это мне понятно, товарищ майор.

– Что же тебе не понятно.

– А не понятно мне следующее. Что я буду делать с этим русским танкистом, который спас наших детей, разогнал гопников и помог задержать крупную партию наркотиков вместе с бандитами? Ты не забыл, что сам собирался пострелять этих уродов прямо в автобусе?

– И что ты предлагаешь, Миша?

– Ты. Сережа, у нас майор. Ты и предложи. Но учти, если мы этого парня заметем, нам с тобой в этом городе житья не будет. Нас с тобой местные мамки загрызут. Полковник не сегодня-завтра чемоданы запакует, а нам здесь жить.

* * *

Человек в дорогом костюме двумя пальцами поглаживал свой гадко выбритый подбородок, оглядывая собравшихся в его кабинете за огромным столом людей в камуфляжной форме.

– На днях у нас под самым носом увели крупную партию товара. Вряд ли получиться забрать ее просто так. Но есть возможность сделать сразу два дела. Нужно организовать прорыв русской границы и небольшой колонной войти в город. Если все получится хорошо, то мы сможем окапаться в этом городишке и получить дополнительные финансы от наших друзей. Если возможности удержать городок несколько дней не будет, то задача сведется к захвату полицейского участка и вывозу товара.

– Шеф, какими силами планируем прорыв и как мы найдем товар в городе?

– Товар вас будет ждать. Там есть верный человек, он покажет. Много сил на первоначальном этапе не понадобится. Пять-семь БТР и БПМ. Важна скорость. В городе сопротивления не будет. Об этом мы позаботимся. Самая сложная задача – прорвать границу и удерживать прорыв до тех пора, пока колонна не войдет в город. Сначала все бросят на границу, а потом, пока разберутся, будет поздно.

– Конечно, никто не ждет, что мы войдем в город.

– Да, но в городе действует какой-то русский танкист.

– Вы что боитесь одного русского старого танка, вся заслуга которого в том, что он врезался в автобус?

Собравшиеся засмеялись.

– Я даю вам два дня на разработку плана.

* * *

На футбольной площадке шла напряженная игра. Гвалт стоял на всю улицу. Никита остановился на минутку, вытянул шею.

– Гол!!! Гол!! – взорвалась юными голосами окрестность.

Никита ухмыльнулся и повернулся, чтобы идти, когда его окликнули.

– Привет, Никитос!

– Привет, Валера!

– Что мимо проходишь? – Валерка перемахнул через бортик.

За ним к бортику подошли почти все футболисты, протягивая через него руки Никите.

– Здорово, здорово, здорово, – отвечал Никита на рукопожатия.

Валерка облокотился на ограждение.

– Сыграем?

– Нет, ребята, не могу.

– А чего это ты не можешь? Вы с Ванькой вообще куда-то пропали. В гараже целыми днями копаетесь. Танк собираете?

– Вы чего, пацаны? Просто там работы много.

– Ладно, мы пошутили. Но вчера сюда приходил мент. Все расспрашивал про танк. А сегодня приходил какой-то мужик, говорит, что журналист и хочет написать историю про нашего танкиста. Спрашивал, где его найти.

– А вы?

– А что мы? Мы с тобой вместе на стрелке были. Танкист исчез, как не бывало, а потом террористов бахнул и опять исчез. Может, вы с Ванькой чего знаете?

– Дурак ты, Валера. Мы с Ванькой из гаража не вылезаем. Я уже и забыл про этот танк. Ладно, бывайте. Завтра на ворота приду.

– Давай, давай, до завтра.

* * *

Около ворот гаража Никита увидел немолодого крепкого мужчину. Никита хотел сделать вид, что он идет мимо, но мужчина, улыбаясь, спросил:

– Не могу достучаться. Хозяин не открывает. Может, знаешь секретный стук?

– А вы кто такой?

– У какой серьезный. Я журналист. Меня Николай зовут. А тебя?

– Меня Никита.

– Я так и знал.

– Откуда?

– Да ребята на площадке сказали, что ты с ними был, когда танк приезжал, а теперь все больше с Иваном в гараже.

– А про гараж кто сказал?

– Это соседи. Я спросил у них, где автомеханик Ваня машины ремонтирует, они и показали.

Скрипнула дверь. На свет вышел Иван.

– О! Вот и хозяин появился – воскликнул журналист. – Разрешите войти в ваше ремонтное заведение?

– Зачем вам? Машины у вас нет. – Иван закрыл воротину.

– Прошу прощения, ты, наверное, Иван? Меня зовут Николай. Я журналист из областной газеты. На самом деле я хотел поговорить с Никитой, твоим другом, но….

– Вот и говорите с Никитой.

– А ты резкий слишком пацан.

– А вы, Николай, меня не слушайте. Идите куда шли. И на «ты» со мной порошу не разговаривать.

– Что ж, извините, Иван. Пожалуй, я позже зайду. Может быть, попаду под хорошее настроение, – журналист пристально оглядел гараж.

* * *

Никита с Иваном не спеша шли мимо пустой футбольной площадки домой. Навстречу им почти бегом попался Валерка.

– Вы чего прохлаждаетесь? – запыхавшись, спросил он у друзей.

– А что такое, Валера?

– В городе объявлена тревога. Границу прорвали несколько танков, говорят, идут на город.

– Танки?

– Много?

– Не знаю, все прячутся по подвалам. Все, я до своих, – Валерка побежал.

– К деду! – Никита и Иван побежали домой.

* * *

Дверь в квартиру оказалась не заперта. В большой комнате на полу играла Катя, дед с Машкой сидели на диване.

– А я уже позвонить хотел, вы что так долго идете?

– Да там, дед, встретили Валерку, говорят, в городе тревога. Привет, Маша.

– Привет, мальчики.

– Это мы в курсе, – Василий Степанович. – Маша мне доложилась. Прямо в форме прибежала. Говорит, к тебе дело есть.

– Что за дело, Маша? Да говори, у нас от деда секретов нет.

– Совсем?

– Совсем.

Маша сходила в коридор и принесла походную сумку. Никита уселся на табурет около стола, Катя втиснулась на диван между Ванькой и дедом.

– Не знаю, права я или нет, но это для танкиста, – Маша взглянула на Василия Степановича и начал доставать из сумки армейскую амуницию. – Ракетница, к ней восемь патронов, четыре красных, четыре зеленых. Три шлема танкистских: два зимних, один летний, других не было, рации рабочие. Противогазы армейские, три комплекта. Бинокль командирский. Четыре аптечки индивидуальные и допкомплект на случай ожогов. И две переносные рации, радиус 10 километров. Это армейская волна, а вот это – полицейская.

– Ну-ка тихо, дочка, – Василий Степанович поднял палец.

В рации хрипели сразу несколько голосов, но один раздался четко: «Снимай пост, говорю, приказ полковника. Иначе от тебя через два часа мокрого места не останется. Как понял?»

– Вот так. Значит, на все про все два часа. Потом поговорим, Маша. Никита, «Жигуль» твой заправлен?

– Он в гараже, Василий Степанович.

– Ванька, карту города. Живо! Маша, ты у нас с Катей останься.

Катя старательно сосала леденец на палочке.

– Мы с мамой тут у вас порядок наведем, а то развели холостяцкую жизнь.

– И то добро, Катерина, тебя бы ко мне на хозяйство.

Иван разложил карту.

* * *

Полковник Перемитин ходил по плацу вдоль строя.

– Моя задача – сохранить личный состав. В бой с противником на бронетехнике мы вступать не можем. Армейские подразделения подойдут в город не ранее чем через два-три часа, но, возможно, к нам в город никто не приедет. Прорыв на границе может быть отвлекающим маневром. Однако, чтобы не было лишних инцидентов, приказываю личному составу сдать оружие и разойтись по домам, желающие могут покинуть город на время. Дежурную часть закрыть вместе с оружейной комнатой. На все даю двадцать минут. Майор, ответственный ты. Жду у себя в кабинете через двадцать минут.

– Товарищ полковник, как же мы оружие сдадим?

– А зачем вам оружие? Вы что на танки в атаку пойдете? В здании останусь я как ответственное лицо. А террористами займутся военные. Да, может, и обойдется все. Исполнять.

* * *

В оружейной комнате майор с капитаном отбирали оружие.

– Миша, автоматы грузите все в УАЗ, потом разберем. Гранаты только шумовые. Зато снайперские винтовки целых четыре штуки. Патроны все выгребай.

– Видать, отработали мы с тобой, майор.

– Не дрейфь, капитан, еще посмотрим.

* * *

Полковник в своем кабинете разговаривал по телефону.

– У нас все будет тихо. Личный состав распущен по домам. Я на месте, жду.

– Хорошо, жди, полковник, – человек в дорогом костюме положил трубку.

* * *

– Сергей Сергеевич, – к майору подошел журналист. – Смотрю, приказ нарушаете, оружие вывозите. Куда?

– А ты бы шел, журналист, своей дорогой, – за спиной майора загружали в УАЗ ящики с боеприпасами.

– Все меня в этом городе на какую-то свою дорогу посылают, а ведь у тебя, майор, опыта ведения боя в полевых условиях нет. По армейским меркам ты вообще рядовой.

– И что теперь мне дома сидеть?

– Перестать огрызаться для начала и выдать мне автомат, пока тут все не закрутилось.

– Автомат выдам, – усмехнулся майор. – Садись в машину, Николай Александрович, я сейчас начальству ключи сдам, и поедем.

* * *

– Бульдозер перед мостком поставь, боком. А за мост давай КамАЗ. С песком он? Колеса спусти, – журналист, он же бывший капитан спецназа ВДВ, отдавал приказания по укреплению въезда в город.

Слева блеснуло на солнце, и Николай замер, всматриваясь в направление небольшого леска, который уходил к городским домам по эту сторону речки.

– Что там, журналист?

– Ничего, Сергей Сергеевич. Показалось. Людей отведи к домам. У бульдозера оставим группу из пяти человек. Если пойдут через мост, бросим дымовые шашки и отойдем. Снайпера на крышу. Людей отбирай, кого куда, я местных не знаю. Я займу левый фланг, ты на правом. В лобовую не ходим. «Снимаем» пехоту и прячемся в жилом массиве. При отсутствии средств борьбы с бронетехникой других вариантов нет.

– Ребята, там бутылки с горючей смесью готовят.

– Пусть по одной отдадут группе у бульдозера. Остальные сам распредели. Времени мало совсем. Похоже, к городу они идут, – журналист еще раз посмотрел в направлении лесочка.

– Что ты там высматриваешь?

– Да место больно хорошее, для артрасчета. Как раз во фланг колонне выходит.

– Проверить хочешь?

– Нет, майор, не успеем.

* * *

– Видишь, как он на тебя пялится. Заметил. Запомни, Ваня, никогда оптику против солнца не наводи, – Василий Степанович, сидя на башне танка, из-под козырька руки рассматривал позицию полицейских. – Дорогу хорошо видишь?

– Как на ладони.

– Дайка мне, – дед наклонился к люку.

Ваня вылез, освобождая место. Голова Никиты показалась на месте механика-водителя.

– Василий Степанович, а назад я на гусеницах или на колесах пойду?

– Никита, ты, вроде, не дурак, да еще и водитель хороший. У тебя от страха мозги отшибло? Как ты по лесу на колесах поедешь, если на этот бугор еле-еле на гусеницах въехали?

– Извините, Василий Степанович, не подумал.

– Ты, внучек, думай. Голова, она для это и дадена. Ваня, видишь у дороги куст метрах в ста от моста, отдельный такой?

– Вижу. Наводи около него. Три-четыре машины должны как раз встать.

– Дед, едут!

Дед вылез на башню.

– Ети твою мать, говорили же, что три-четыре. А их целых пять, да еще три БМП. Ну, внучки, сегодня будем учиться стрелять. Давай, Иван. На место. Не подведет твой компьютер? Может, лучше я вручную?

– Не подведет, деда Вася.

– Никита?

– Да?

– Рацию включи.

– Включил.

– Прием.

– Прием.

– Не пытайся мне отвечать в бою. Только команды слушай. Приготовь семь снарядов. Заряжай быстро, как учился. Все, с Богом.

* * *

К позициям полицейских подошла большая группа мужчин с охотничьими ружьями и карабинами.

– Серега! Куда нам?

– Да вы что, мужики?

– А что, дома, что ли, сидеть? Вас тут кот наплакал.

– Что такое, майор? – подбежал журналист.

– Добровольцы подошли.

– Вы что офигели? У нас противник на подходе.

– Ты че орешь? Ты кто такой?

– Тихо! Мужики, тихо! Это ВДВ, спецназ.

– Ладно, майор, забирай их всех на свой фланг. Вдоль берега пусть рассыплются.

– А тебе?

– Мне кажется, что на мой фланг не надо, хватит твоих пятерых. Для всех говорю, в атаку не ходим. Стреляем по противнику на поражение, а не для страху. По местам!

* * *

По дороге пылили три БМП с десантом террористов в балаклавах. Замыкали колонну два БТР, тоже с пехотой на броне. Колонна на полном ходу вылетела из-за поворота, который заканчивался небольшой полицейской будкой. Не останавливаясь, проехали прямо. Недалеко от одинокого куста колонна остановилась.

– Кто-нибудь что-нибудь видит? – спросил старший из террористов. – Давай ближе к машине. Похоже, просто с перепугу бросили.

* * *

– Дед?

– Сиди, Ваня. Рано еще. И не шепчи, тебя отсюда не услышат.

– Никита, заряжай.

* * *

Колонна тихонько тронулась к мосту, не доезжая метров двадцать до КамАЗа, остановилась. Трое террористов спрыгнули с брони и побежали к машине. Остальные осматривали окрестности.

* * *

– Цель в последний БТР.

– Цель захвачена.

* * *

Журналист жевал травинку, наблюдая за действиями противника. Один из полицейских у бульдозера начал поджигать бутылку с горючей смесью. Журналист начал махать ему рукой, показывая руками крест и отрицательно махая головой. Движение в кустах около дома заметили на той стороне. По укрытию дали очередь из автомата, но было далеко. Николай только немного пригнулся, но в это время нервы у большинства необстрелянных людей не выдержали, и все войско начало палить в сторону колонны.

В ответ раздались длинные пулеметные очереди, крики.

* * *

– Огонь!

Танк сделал первый выстрел. Начавшие спрыгивать с БТР разлетелись в разные стороны. Остальные гораздо быстрее скатились в придорожную канаву.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Цель захвачена!

– Огонь!

Второй БТР подпрыгнул от удара и лег на бок, крутя горящими колесами.

С крыш ближайших домов работали четыре стрелка. Первая БМП разрядилась в КамАЗ, который устоял благодаря грузу, но загорелся. Водители начали разворачивать машины, отвечая пулеметным огнем по горожанам. Главарь залег у дороги, пытаясь определить, откуда по ним стреляют.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Цель захвачена!

– Огонь!

БМП не успела развернуться и замерла с развороченным боком. Из-за дыма и расстояния стрельба из стрелкового оружия была бессмысленна, но добровольцы продолжали палить, видя противника. Не стреляла только пятерка Николая. Полицейские под выразительным взглядом своего нового командира не поддались общему порыву. Журналист только мельком взглянул в сторону леска, откуда бил танк, продолжая наблюдать за результатами обстрела. Из всех стреляющих попадали только снайпера, но поднимающийся черный дым стал им мешать, и они стреляли все реже.

Одна из БМП сумела съехать с дороги. Вторая развернула пушку в сторону тридцатьчетверки. По рации старший наводил стрелка, но танк из-за листвы не было видно. Выстрелом наугад повалило дерево метрах в пятидесяти от тридцатьчетверки. Осколки, сбивая листву, ударялись о броню. Василий Степанович пригнулся: убьют на старости лет! Ответный выстрел развернул БМП боком. Попадание пришлось в крыло гусеницы.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Точнее, Иван, точнее!

– Цель захвачена!

– Огонь!

Второй выстрел БМП сделать не успела. Башню снесло в сторону. Машина загорелась.

Террористы разобрались, откуда их обстреливают, и все переползи к оставшейся бронемашине на противоположную сторону дороги.

– Иван, видишь пятую машину?

– Нет.

– Она за БТРом, который на боку лежит.

– Чего делать будем?

– Ты же говорил, что можешь бить навесом. Давай. Корректируй на 1800–1900 метров. Два снаряда сразу. Потом наводись опять ближе к кусту. Понял?

– Да, – Иван застучал по клавиатуре. Экран показывал дугу выстрела. Орудие поднялось на нужный градус.

– Готов.

– Огонь!

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Огонь!

Террористы, разместившиеся около машины, не ожидали продолжения обстрела. Первый же снаряд разметал несколько человек, остальные просто бросились бежать к лесу. Один из полицейских подполз к КамАЗу и бросил из-за него бутылку с зажигательной смесью в БМП. Бронемашина рванула вдоль дороги.

– Иван, целься на куст. Вижу ее по огню на броне.

Из-за дыма было видно, как двигается горящая машина, как развернулась для подъема на дорогу. Рывок, разворот. Выстрел.

– Никита, заводи. Полный назад.

Бегство террористов с поля боя вызвало бурю восторга, который выразился в громком «ура!». Несколько человек бросились через мост преследовать врага, но Николай с майором остановили их.

– Оружие соберите и выставьте усиленный блокпост, а также патрули вдоль речки.

– Может быть, все же добьем, – предложил в запале один из добровольцев.

– Они вас как курей постреляют. Там до сотни бойцов, и все профи. Уйдут завтра за кордон, никто их не тормознет.

– Не уйдут. Смотри, журналист, – майор показал в небо.

– Десантура! – прокричал кто-то рядом.

Над полем прошли два самолета. За ними раскрывались парашюты. Десант стрелял прямо с неба. Отступающий противник пытался отстреливаться, но огонь ВДВ настигал террористов по всему полю и в ближайших пролесках. Кое-где завязались короткие рукопашные сватки. Блеснули ножи, рванула гранта. Бандиты поднимали руки, бросали оружие, особо ретивых укладывали на землю пулей или тяжелым кулаком. Главарь успел прокричать в телефон: «Это русский десант, нам крышка». После чего получил прикладом между лопаток и упал лицом в грязь: «Лежать!».

* * *

К месту боя подъехала машина полковника полиции. Он вышел около бульдозера и пошел по мосту.

– Смотри, майор, начальство твое. Сейчас благодарить будет.

Майор глянул на полковника с перекошенным лицом, который уже что-то кричал ему, гневно размахивая руками.

– Что ты тут устроил, майор?

Почти одновременно с полковником остановился армейский УАЗ без верха, из которого выскочил бравый подполковник ВДВ.

– Ну, мужики, вы даете. Кто руководил операцией? Николай, ты что ли здесь главный? Здорово.

– Здорово. Нет, я только подошел. Мое дело сейчас заметки в газету писать, ты же знаешь. Вот начальник местного отделения полиции полковник Перемитин.

– Подполковник Рощин, ВДВ, – козырнул десантник. – Вы молодцы. Мой рапорт о блестяще проведенной вами операции по отражению противника ляжет на стол вашего руководства. Думаю, полковник, вас представят к награде. Готовьте дырочку под орден. Скажите, как вы умудрились так оперативно и эффектно сработать?

– Майор вам расскажет. Он осуществлял основные мероприятия по обороне, – полковник козырнул. – Дела, простите. Надо своему начальству доложить.

– Чего он такой грустный? – кивнул в след удалившемуся начальнику полиции Рощин.

– День тяжелый выдался. Устал, наверное, – улыбнулся Николай.

* * *

– Смотри, дед, что по телеку передают, – с набитым ртом проговорил Иван.

Василий Степанович сел рядом на диван и отхлебнул чая из кружки. Ведущий продолжал:

– Интересен тот факт, что на выложенном в Интернете видео человек, выдающий себя за главу повстанцев, якобы захвативших российский город и получивших поддержку всего населения, на самом деле задержан вчера вечером русскими десантниками и силами полиции этого же города. Не меньший интерес вызывает факт признания некоторыми политиками, что вооруженное восстание призвано освободить жителей Росси и дать им возможность самостоятельно решать свою судьбу, что необходимо оказать всяческую политическую и даже военную поддержку русским повстанцам. Остается вопрос: кого собираются поддерживать эти высокие чиновники? Видимо, этого человека, который сегодня дает показания следователям. Сам собой напрашивается вопрос: откуда высокие специалисты знали о проводимой террористами операции на русской границе? Каким образом они вчера получили информацию о захвате целого города? И почему сразу выражают поддержку столь сомнительным действиям? Мы будем искать тех, кто стоит за этим.

* * *

– Проклятье! – человек в дорогом костюме выключил телевизор и, отбросив пульт на стол, повернулся к собеседнику, склонившему свою лысеющую голову над карманными часами, – Что скажете?

– Скажу, что вас сотрут в порошок, если ситуация не изменится. Слишком крупные фигуры засветились на фоне этих событий. Будет сложно объяснить причины связи между разбитой небольшой группой террористов и нашими политиками. Нужен результат.

– Результат будет.

– Результат нужен в ближайшее время. Или вы станете не только бывшим шефом разведуправления, но и бывшим человеком, то есть перейдете из своего живого состояния в мертвое.

– Не надо меня пугать. Работать в России всегда было сложно, а тут еще этот русский танкист.

– Я уже слышал сказку про танкиста. Если продолжите утверждать, что созданную за баснословные деньги организацию, вооруженную современным оружием и профессиональными наемниками, способен остановить один-единственный русский танкист, то вам лучше застрелиться прямо сейчас.

– Я не министр обороны США, который выбрасывается из окна от одного страха перед русскими, но этот танкист действительно стал нашей проблемой.

– Он стал вашей проблемой, а не нашей. И вы должны ее решить, хотя сейчас это не имеет смысла. Переброска самолетов завершена, и в ближайшее время надо действовать. Один или двадцать русских танкистов – для современной авиации это не важно.

– В городе еще осталась крупная партия товара.

– У вас плохая разведка. Сегодня ФСБ забрала товар вместе с вашими попавшими в засаду неудачниками-повстанцами. Поэтому ваш агент больше никому не нужен, можете отправить его на пенсию.

* * *

Машина начальника полиции катила по полупустым улочкам залитого обеденным солнцем городка. Водитель крутил баранку, полковник на заднем сидении, вытирая пот со лба, потянулся за бренчащим телефоном.

– Останови здесь. Иди погуляй пять минут.

Когда шофер вышел из машины, полковник поднес телефон к уху.

– Слушаю.

– Полковник?

– Да, это я, – заикаясь, начал начальник полиции.

– Ничего не хочешь мне объяснить?

– Я не виноват! Господин, сэр, я…

– Полковник, я понимаю, всегда бывают сбои, – человек в дорогом костюме кашлянул, – но я не злопамятный. У меня сейчас будет для вас очень важная и очень серьезная информация, поэтому включите прибор, который вам предоставили на чрезвычайный случай от прослушки. Он у вас с собой?

– Да, конечно. Сейчас, – полковник одной рукой открыл портфель и начал шарить руками по дну. – Сейчас, сейчас.

– Ну, что так медленно, полковник, я не собираюсь дожидаться вашей пенсии.

– Чего?

– На пенсию, говорю, уже собрались?

– Да, конечно. Давно пора, – полковник извлек из чемодана черный предмет, похожий на сотовый телефон. – Тут три кнопки, на какую жать?

– На красную.

* * *

Шофер полковника подмигнул продавщице мороженного и с двумя порциями эскимо повернулся, чтобы перейти улицу к машине. В это время раздался взрыв, от которого вылетели окна в соседних домах. Машина начальника полиции превратилась в мятую консервную банку, изрыгающую пламя и дым. Шофер присел от неожиданности и, поворачиваясь всем телом, водил из стороны в стороны растопыренными руками с эскимо, пытаясь издать хоть какой-то звук.

* * *

– Агент отправлен на пенсию, – человек в дорогом костюме дал отбой связи.

* * *

Василий Степанович забросил на плечо полотенце и уселся на табуретку за кухонным столом. Ванька с Никитой уплетали горячие блины.

– Спасибо, деда. Очень вкусно.

– Да-да, Василий Степанович, мне тоже нравится.

– Блины готовить, это вам не на танке гонять. Вот что, Ванька, я тебе скажу. Технику вы с Семеном сделали шикарную, но надо тебе сейчас тихо сидеть. Семен скоро из госпиталя выпишется, тогда подумаем, что делать.

– А что делать, дед? Танк есть-пить не просит. Пусть себе в гараже стоит.

– В городе, Василий Степанович, такая тишина наступила, что даже жулики по ночам ходить боятся. Говорят, что русский танкист теперь за порядком смотрит, а чуть не так, то прямо из башни стреляет.

– Кто это, Никита, тебе сказал.

– Мать сказала. Она сегодня на рынке была. А там говорят, что начальника полиции из танка прямо днем взорвали, а танка никто не видел, потому что он невидимый.

– Вот народ. Всякую чушь сочиняет, а потом в нее верит. Это же надо – невидимый танк!

– А что, дед, может быть, и сделаем невидимый. Надо обдумать эту мысль.

– Ты вот что обдумай, Кулибин. За разгром бандюков около города тебя, если с танком твоим поймают, может быть, простят. А если повесят на тебя полковника этого, сидеть будешь до конца жизни.

– Дед, но ведь нас там не было.

– Знаешь, внучек, и ты, Никита, слушай, а не чавкай, как свин, у нас во время войны не за такое забирали и к стенке ставили.

– Но мы же не на войне, деда Вася.

– А где мы, по-твоему, были? За грибами ходили?

Мальчишки прыснули от смеха.

– Чего вы ржете, олухи. Вот так всегда. Стрелять научаться, а мозгов не наживут. А надо бы наоборот.

– Ладно, деда. Чего ты ругаешься?

– А вот чего. Я, ребята, должен домой съездить. Хозяйство проверить. Скоро уборочная начнется. У меня там ягода с куста падает. Соседи обещали помочь, но надо съездить посмотреть. А вас прошу в эти дни никуда не соваться. Даже в гараж не ходить. Вон в футбол играть на поле. Да и то только до вечера.

– А почему только до вечера?

– Потому что вечером за городом смотрит русский танкист, а если что не так, сразу из башни.

– Василий Степанович, но ведь это мы – русский танкист.

– Еще раз такое услышу, я тебя, Никита, зажму промеж ног и буду драть ремнем. Ну что, обещаете мне в гараж не ходить? К танку не приближаться?

– Обещаем, дед.

– Тогда я сегодня вечером на автобус. Но смотрите мне, если что не так, спущу три шкуры. Обоих касается, не посмотрю, Никита, что ты не мой внук. В сметану макай, деревенская.

* * *

Начальник военкомата подписал последний документ и протянул стоящую около него стопку бумаг Маше.

– Все?

– Все, товарищ, подполковник.

Дверь открылась, и в кабинет вошел человек в штатском.

– Здорово, разведка, заходи, садись. Маша, ты свободна.

Маша поздоровалась с вошедшим кивком головы и вышла, закрыв за собой дверь. У самой двери на нее налетел военврач из приемной комиссии, от толчка пачка документов разлетелась по коридору у самой двери начальника военкомата.

– Простите, Мария Николаевна, я помогу.

– Нет-нет, Павел Фатеевич, я сама. Идите.

– Простите, еще раз простите.

Врач ушел, а Маша начала собирать документы с пола.

– И вы уверены, что в ближайшие три дня по городу может быть нанесен бомбовый удар? – раздался за дверью голос военкома.

Маша замерла с листком бумаги под дверью.

– Это не исключено. Поэтому тебе предписано проверить и подготовить к работе все бомбоубежища. Информация строго секретная.

Маша положила в пачку последний лист и быстро пошла к лестнице.

Человек в штатском оглянулся на дверь.

– Да, полковник, еще хотел спросить тебя про танкиста.

– Не знаю я ничего про этого танкиста, – отмахнулся военком. – Но главного нашего полицая взорвал не он, это эксперты уже доказали. Взрывное устройство сработало внутри машины.

– Странно все это. Городок у нас небольшой, а то танк завелся, то начальник полиции взорвался.

– Городок небольшой, зато граница рядом. Поэтому и неспокойно.

* * *

Майор и журналист сидели на лавочке в парке. Мимо не спеша прогуливались старушки с собачками и молодые мамаши с колясками.

– Поздравляю, Сергей Сергеевич, с новой должностью.

– Спасибо, Николай Александрович, но, скорее всего, из управления нового начальника пришлют, а я временно буду огребать по полной программе.

– Не рад, значит?

– С должностью не рад, а то, что у меня проблемы со старым боссом кончились – это хорошо. Новый пока обживется, может, и сработаемся.

– Так это не ты его случайно подорвал? – ехидно спросил журналист, ковыряясь зубочисткой во рту.

– Кажется, это я тебя на разговор вызвал, а вопросы вы мне задаете, товарищ бывший капитан ВДВ.

– Извини, майор, работа такая. Говори, чего звал.

– Задам вопрос прямо. Вычислил танкиста?

– Зачем тебе, Сережа, этот вопрос? Дела на танкиста у тебя нет. Вы его не ищите, значит, и танкиста нет.

– Николай, ты же понимаешь, что после разгрома колонны террористов здесь будут работать ребята из ФСБ.

– Поправочка, ребята из ГРУ. Кстати, уже работают. Местный ваш при военкомате землю рвет и мечет.

– И как успехи?

– Не туда копает. Не найдет.

– Но ты нашел.

– Я этого не говорил.

– Ладно, давай на чистоту. Мне нужно этого танкиста сберечь. Танк пусть куда хотят забирают, а танкиста нужно сберечь.

– Ты что же, Сергей Сергеевич, собираешься прикрывать преступника? А если я доложу, куда следует?

– Николай Александрович, мы, конечно, с тобой знакомы без году неделю, но не доложишь. Могу поспорить на что угодно. Поэтому прошу тебя быть откровенным.

– Если откровенным, то так: парня я нашел. Подозреваю, что вначале он мог работать один, но теперь им либо руководит, либо его подучил профессионал своего дела. Дела танкового. В городе у вас таких военспецов немного. Также полагаю, что у нас в наличии теперь экипаж. Возможно, не полный, но работает не один человек. Сейчас они сидят тихо и думают, что им делать.

– Как же ты все это вычислил?

– Когда у вас впервые засветился танкист, то все отметили, что он действовал как-то осторожно, притормаживал. В ваших протоколах допроса это отражено. Тогда я и подумал, что он был один и ему было неудобно пересаживаться из одного кресла в другое. Поэтому создалось впечатление, что он как бы медлит, думает, что делать. Когда танкист залил водой автобус, у него появился неплохой водитель. Работали они как минимум в паре. А когда расстреливали колонну, тогда был учитель, который толково вывел танк на позицию, грамотно определил место и цели. И начал я с учителя.

Журналист получил добро от начальника военкомата на ознакомление с личными делами. Маша принесла ему на стол небольшую стопку. Всего восемь дел. Четверо были мобилизованы в связи со сложной ситуацией на границе. Журналист отложил в сторону четыре папки. Двое выехали из города несколько лет назад. Еще две папки перекочевали в ненужную стопку. Оставался один, но он сильно болел, и несколько месяцев находился на стационарном лечении. Минус еще одна папка. Последним было дело капитана милиции, который ехал во время нападения на автобус вместе с майором, поэтому на столе ничего не осталось. Николай попрощался с Машей и пошел на встречу с председателем союза ветеранов Афганистана и Чечни. Здесь ему повезло еще меньше, потому что никто из служивших в горячих точках не был танкистом. Последним и почти нереальным вариантом стал совет ветеранов Великой Отечественной войны. – А вот как раз наш самый знаменитый танкист, – председатель встал из-за стола и прошел навстречу Василию Степановичу, – Участник Курской дуги! Вот, Вася, знакомься, журналист Николай Александрович из областной газеты. Собирает материал о воинах-танкистах нашего края, которые били фашистов в свое время.

– Так я на него и вышел, – закончил Николай. – Ты на самом деле, майор, не расстраивайся. Вы привыкли тут жуликов ловить, а это дело армейское, а я хоть и бывший, но офицер.

– Я и не расстраиваюсь. Не скажешь, как зовут этого героя?

– Не скажу, майор. Мне надо подумать, что со всем этим делать.

Майор залез в свою папку, достал оттуда большую фотографию и передал журналисту. На Николая с фотографии смотрел коротко остриженный мальчишка, которого звали Иван, он же – русский танкист.

– Давай вместе подумаем, что нам с этим делать.

* * *

Футбольный матч был в самом разгаре. Пыль стояла коромыслом. Мяч летал по всему полю. Крики «пас», «дай мне», «сам» сливались временами в единый гомон, который отпугивал воробьев, непонимающе крутивших головой во все стороны.

Ванька растянулся возле ворот.

– Эх ты, мазила, – бросил ему Валерка.

– Да пас надо по-человечески давать, – Ваня поднялся.

– Как ни старайтесь, мне все равно не заклепаете. Я лучший вратарь в городе, – хвастливо встрял от ворот Никита.

– Балабол ты, а не вратарь.

– Ладно-ладно, счет 2:0 в нашу пользу, так что паситесь.

– Смотри, Вано, к тебе, кажись, – Валера показал на Машу, которая остановилась у бортика, прикрывая рукой глаза от солнца.

– Я сейчас, пацаны, – Иван бросил быстрый взгляд на Никиту, который сразу посерьезнел и кивнул ему в ответ.

– Привет, Маша, – Иван перемахнул через бортик и замер возле невесты брата. – С Катей опять посидеть надо?

– Привет, Вань. Нет, не надо. Я к тебе по делу. Есть важный разговор. Может быть, у вас?

– Никиту возьму?

– Конечно. А Василий Степанович дома?

– Нет, он уехал в деревню, но скоро будет.

– Это плохо. Пойдем.

– Никита, Догоняй! Потом поиграем!

* * *

Маша передала услышанное под дверью и сидела на самом уголке дивана в большой комнате. Никита с Иваном разложили на столе карту.

– Значит, в ближайшие дни, – Ваня задумчиво разглядывал карту. – Жаль, дед уехал. Маша, а как мы узнаем о начале атаки? Рация армейская у нас есть, но ведь не факт, что поймаем вовремя.

– В городе будет объявлена воздушная тревога. Сегодня закончили зачистку и проверку бомбоубежищ. Тревогу объявят минут за десять-двадцать до подлета авиации, поэтому, если вы выдвинитесь заранее, я сумею вас предупредить.

– Учитывая масштаб и расстояние, оптимально будет выдвинуться сюда, – Никита постучал по карте линейкой.

– Почему сюда?

– Здесь я места хорошо знаю. Асфальт закончится здесь, потом пара километров грунтовой дороги и сверток на проселочную, к покосам. Сено сейчас убрали, в стогах стоит. Вывозить будут ближе к зиме. Значит, народу на полях нет. Нам на руку. Стог сена можно использовать как маскировку. Также есть небольшие холмы, на которых можно устроить позицию. Плюс пространство открытое подобрать перед холмом, чтобы простреливалось хорошо.

– А хорошие подъездные пути позволят нам быстро обосноваться и подвозить провизию.

– Маша, а Катя где?

– Я ее увезла к сестре.

– Это хорошо.

– Мальчики, а ваш танк точно бьет по самолетам?

– Вверх бьет точно, а по самолетам мы еще не пробовали, но система наведения работает как часы. Должно получиться.

– Я себя нехорошо чувствую: вы ведь еще мальчишки совсем.

– Тихо, сморите про нас новости, – Никита сделал громче.

У моста на въезде в город стоял журналист:

– Мы ведем свой репортаж с места событий. Здесь была остановлена колонна бронетехники террористов, которые прорвались через государственную границу и пытались захватить город. В колоне было три БПМ и два БТР с сопровождением десанта около ста человек. Местные добровольцы перекрыли тракторами и тяжелыми грузовиками подъезд к городу и мост, однако сил удержать позицию у них явно не хватало. Несколько автоматов полиции и дробовики – плохая поддержка против пушек и крупнокалиберных пулеметов. Однако, со слов очевидцев, при приближении колонны по ней был открыт огонь из тяжелого орудия вон из того леса. Следы от воронок и разбитая бронеколонна – явно не результат действий ополчения с двустволками. Следы гусениц подтвердили, что в лесу занимал позицию танк. Информация о русском танкисте, который контролирует этот приграничный район, подтвердилась. Теперь нужно выяснить, является ли этот танкист партизаном-добровольцем, или это специальный секретный отряд вооруженных сил.

Картинка сменилась студией. Ведущий обратился к присутствующему военному:

– Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?

– Со всей ответственностью заявляю, что у нас нет никаких сведений об этом танкисте. Хотя учитывая, что польское Правительство категорически отказывается провести антитеррористическую операцию на своей территории, а ООН не позволяет нам сосредотачивать силы на этом участке границы, неплохо было бы иметь десяток таких добровольцев, которые самостоятельно разгромили бы базу бандитов. Думаю, им была бы благодарна вся страна. Но соблюдение международного права заставляет нас очень ограниченно реагировать на подобные инциденты.

Иван повернулся к Маше.

– Вот видишь, вся страна желает, чтобы им наваляли, а ты переживаешь.

– Это дешевая бравада, на самом деле все очень опасно и вы можете погибнуть.

– Да ладно, Маша, – Никита встал. – На мосту, видала, как мы им наваляли? И сейчас наваляем.

– Думаю, надо сделать так: мы выдвинемся к месту возможного направления удара, возьмем еды дня на три. А ты, Маша, звони нам, если тревога начнется. Если три дня все будет тихо, то Никита вернется в город и возьмет еще еды.

– Маша, а ты умеешь пользоваться рацией?

– Конечно, Никита.

– Ваня, давай Маша будет нашим связным. Пусть после тревоги сюда идет и на рации дежурит. Мы же не сумеем постоянно быть на рации, а она, если что, сообщит нам оперативную информацию.

– Я не против, оставьте ключи. Заодно вам еды приготовлю и приберусь, а то совсем квартиру запустили. Кстати, Иван, вчера твоя мама звонила. Говорит, что Семен на поправку пошел, скоро будет болтать, как раньше. Я к нему собираюсь через неделю.

– Я знаю, Маш. Если получится, вместе поедем.

– Надо, чтобы получилось, Вань. Иначе я не смогу поехать.

* * *

«Жигуленок» потужился и остановился на разбитой проселочной колее. Никита вышел на дорогу.

– Все, выходи, дальше не смогу.

Иван вылез из фургона.

– И чего делать будем?

– Не знаю.

– Зато я знаю. У меня трос есть. Зацепим переднюю подвеску машины за трос и приподнимем, а задняя часть повиснет на сцепке. Так и поедем. Я сейчас колеса уберу, а на гусеницах нам без разницы.

– Одно плохо, если через три дня обратно ехать, то я могу без танка не пройти.

– Чего-нибудь придумаем, лишь бы дождя не было, а то развезет.

* * *

Мужичок в неряшливой одежонке, прилично небритый, кивал носом на телеге, которую еле тащила худая лошадь. На очередной кочке мужичок проснулся и огляделся по сторонам, хватаясь за карман, из которого торчала бутылка. Он вытащил бутылку, зажмурился и отхлебнул из самого горлышка. Морщась, увидел краем глаза, как вдалеке над полем плывет машина, не касаясь земли, а за ней тянется разрисованный пирожками фургон. Мужик встряхнул головой, но картина не пропадала. Мужичок еще раз крепко зажмурился, открыл глаза – ни фургона, ни машины не было видно. Мужик облегченно вздохнул: показалось, видать. В это время раздался шум с натугой работающего мотора и на очередной пригорок выплыла машина, а за ней фургон. Мужичок посмотрел на фургон, потом на бутылку, потом снова на фургон: ну, уж нет. Он перелез на другую сторону телеги, придерживая бутылку, и повернулся спиной к фургону: идите вы на фиг. Хлестанул лошадь и поехал быстрее.

* * *

– Все, тормози, – Никита открыл дверь «Жигуленка» и спрыгнул на землю.

Они осмотрели холм и прилегающие поля. Несколько проселочных дорог как на ладони сходились к автотрассе.

– Как эта деревня называется?

– Павловка.

– Был тут, наверное, знаменитый Павел.

– Не знаю. Давай лагерь раскинем и танк выставим. Надо бы замаскироваться хорошо. Сено будем брать или веток нарубим?

– Лучше ветками, а то за сено от местных можно получить.

– Если заварушка будет, все равно сена не останется.

– Но от местных можно получить до заварушки.

– Тогда пошли ветки рубить.

Они работали быстро и с удовольствием. Палатку поставили ближе к леску на склоне. Там же в леску оборудовали склад для боеприпасов. Танк окопали по всем правилам и заложили большим количеством веток, сверху дополнительно натянули маскировочную сетку. К вечеру расселись у небольшого костра, обжаривая кусочки колбасы на палочках.

– Завтра надо супа из консервы наварить.

– А мне больше из тушенки нравится.

– Это, Никита, несущественно. Главное, поесть горячего.

– Тебе, Ваня, несущественно, а я люблю вкусно поесть. Что-то ты последнее время очень серьезный стал.

– Знаешь, как брата зацепило, так что-то внутри надломилось. Радость ушла куда-то. Вроде, жили, смеялись, а теперь он в госпитале, а я тут как бы за него. И все совсем по-серьезному.

– Думаю, это пройдет.

– Пройдет, если победа за нами останется.

– Боюсь, Вань, это сложно. На границе во все времена неспокойно было. Цари даже специально с казаками сговорились, чтобы те жили на границе и ее охраняли, а за это им всякие плюшки от страны, потому как работа и жизнь на границе очень рисковая.

– Что же, нам всегда воевать?

– Воевать не всегда, но готовыми надо быть всегда, иначе нам наваляют.

– Ладно, давай спать готовиться.

– Подожди, у меня есть сюрприз, – Никита достал из сумки бутылку спиртного. – На природе в самый раз.

– Никита, ты серьезно или у тебя просто крышу снесло? Помнишь, что дед говорил? Либо вылей, либо убери, пока в город не вернемся.

Никита молча убрал бутылку.

* * *

Человек в дорогом костюме стоял в ангаре, окруженный пилотами, командирами бронегрупп и пехоты. Террористы стояли полукругом напротив своего шефа, который указкой показывал на карту за своей спиной.

– Прорыв через границу будем осуществлять в два этапа. Сначала идет десятка самолетов для определения и подавления целей ПВО и бронетехники, определения возможных укрепрайонов на пути движения. Вторая десятка самолетов поражает оставшиеся цели, а в случае их отсутствия наносит авиаудар по городу, – указка переместилась по карте. – Третья группа прикрывает наступающую бронетехнику и наносит удары по возможному подкреплению противника с целью уничтожения и сдерживания. Задача бронегруппы – прорыв границы и удержание его на этом участке. Вторая команда должна войти в город и удерживать его хотя бы двое суток. Вопросы?

– Куда будем отходить после удержания города?

– Полагаю, отходить вам не придется. Сюда слетится туча болтунов со всяких международноболталогических организаций и будет трясти книжками про права человека и право каждого русского в этом городе освободится от своего правительства. Вам нужно будет контролировать город и сделать из него укрепрайон. Для вас это обычная работа.

– Работа обычная, но что там с мистическим русским танкистом? Говорят, что в городе скрывается целая мобильная бронированная группа спецназа.

– Господа, провал нашей первой группы – большая неудача. Группа попала в засаду. Учитывая, что один танк в состоянии расстрелять колонну на открытом месте из засады, не будем делать из этого русского танкиста сказочного героя. Для самолетов не важно, русский танкист или не русский – он будет уничтожен.

– Если он не будет уничтожен с воздуха, то может оказать серьезное сопротивления в городе, особенно при поддержке пехоты.

– В прорыв пойдет 20 единиц техники. Воздушная поддержка – 30 самолетов. 200 человек десанта. Вы что, боитесь одного единственного танка?

– Не боимся, но хотелось бы избежать лишних потерь. Правильно ли я понял, что танк один?

– Да. Это проверенная информация. Всего один танк. Кстати, его ищут сами русские. Это местный партизан. Если они успеют, то могут нам помочь. Если нет, то вы должны его уничтожить.

– Какова вероятность, что у нас будет хотя бы пять-шесть часов на захват города?

– Единственная мобильная бригада русского десанта увязнет в приграничном бою. Самая быстрая реакция может наступить через три-четыре часа. К этому времени вы должны быть в центре города. Крупных соединений нет по причине того, что русских вынудили отвести войска от границы вглубь своей территории.

– Авиаподдержка русских?

– Успеете войти в город, и ни про какую авиаподдержку речи не будет. Главное скорость. Свой город они бомбить не посмеют. У вас сутки на отдых и проверку снаряжения.

* * *

– Заходи, Николай, присаживайся.

– Здравствуйте, товарищ начальник. Обживаешься в кресле шефа?

– Да какое там.

– Я думал, ты уже полковничьи погоны примеряешь.

– Тут бы свои майорские не потерять.

– Случилось что?

– Случилось. Наш товарищ полковник во время взрыва разговаривал с абонентом, который находился на территории, контролируемой террористами, сразу на нашей западной границе.

– Интересно.

– Интересное дальше. Проверили его телефон по этой линии. Оказалось, он разговаривал с этим же абонентом в день захвата заложников в детском саду. А потом за сутки до прорыва колонны террористов к городу.

– И что получается?

– Да, икс его знает, что получается. Но нас теперь всех трясут и проверяют, начиная от собственной службы безопасности и заканчивая чекистами и вояками из разведки. Короче, не до жиру – быть бы живу. А ты чего зашел?

– Пацаны пропали.

– Оба?

– Оба.

– Когда?

– Позавчера. Девочка одна к ним в дом ходит. К этому, к Ивану. Работает в военкомате.

– Зовут Маша, невеста старшего брата Семена, он сейчас в Москве в госпитале. За квартирой присматривает.

– Слушай, майор, откуда ты такой умный?

– Я просто местный.

– Вопрос: зачем бомбоубежища освобождаете?

– Вроде ты в отставке, а все вопросы задаешь не гражданские.

– И все же?

– Вояки, говорят, что плановая проверка будет по гражданской безопасности. Слышал же, что террористы самолетами обзавелись? Во всех новостях кричали, что амеры им базу в Катаре сдали вместе со всей техникой.

– Слышал. Значит, плановая проверка.

– А что? Ты знаешь, Николай, мне сейчас так некогда этим делом заниматься. Ничего страшного не намечается, дай мне еще пару дней, или у тебя командировка горит?

За окном раздалась сирена. Они оба повернулись. В кабинете зазвонил телефон. Майор снял трубку.

– Товарищ майор, – доложил дежурный, – это не учебная тревога. С границы сообщили, что в сторону города идет около десятка самолетов, а на той стороне началось движение бронетехники.

– Личному составу действовать согласно плану по чрезвычайной обстановке. Объяви по громкой связи общую тревогу.

Майор внимательно посмотрел на Николая.

– Сережа, а ты можешь взять машину и пару автоматов?

– Зачем?

– А затем, что наш танкист знал об этой атаке и заранее вышел на позицию. Я в этом уверен, а информацию ему качает девочка Маша из военкомата.

– Что же ты хочешь?

– Хочу прикрыть нашу единственную надежду поддержкой пехоты.

– Ты думаешь, танкист сейчас где-то за городом?

– Я думаю, что он сейчас наводится на первую цель.

* * *

– Ваня, видишь их.

– Вижу. Первое звено – три самолета. До цели восемь километров. Снаряд.

– Есть снаряд.

– Огонь! Снаряд!

– Есть снаряд!

– Огонь!

* * *

Самолет тряхнуло. Пилот обернулся. Система сообщила о разгерметизации салона. Мигание красной лампочки возвещало о сквозной пробоине в корпусе.

– Что это?

– Нас обстреливают?

– У меня сквозная дыра, как от пулемета. Откуда стреляют?

– Черт, у меня тоже датчики сработали!

– Замыкающий, снизиться! Осмотреться! Как понял?

– Понял.

* * *

– Ваня, взрывов нет.

– Странно. По показаниям цель накрыта.

– Может быть, ошибка в системе наведения?

– Сейчас. – Руки Ивана застучали по клавиатуре.

– Что ты делаешь?

– Ошибки исправлять некогда. Запрограммируем снаряд на взрыв при достижении высоты цели.

– Долго?

– Нет, только перезагрузить систему слежения.

– Но тогда мы не сможем бить по наземным целям.

– Да, но их сейчас и нет. Готово. Снаряд!

– Есть снаряд!

– Захват цели. Сближение 300 метров в секунду. Огонь!

Снизившийся самолет разнесло на куски прямо в воздухе.

* * *

– У нас потери, один самолет.

– Всем зайти на круг над полем.

Еще один самолет задымился и пошел на снижение.

– Разворот. Я, кажется, его засек.

Взрыв у самой кабины. Пилот ткнулся лицом в штурвал, рация разрывается на разные голоса: «где цель? где цель? почему молчите?» В затяжном пике самолет падет в поле.

Выстрел. Взрыв. Выстрел. Взрыв.

– Пробуйте противоракетный маневр!

Выстрел. Взрыв. Выстрел.

– Это не ракеты!

– Вижу цель. Вижу цель. Это танк, даю координаты.

Взрыв. Взрыв.

– Кто в эфире? Кто в эфире? Центр. Даю координаты. Это русский танк. Наша десятка уничтожена!

Взрыв, взрыв, взрыв.

Последний самолет взорвался в воздухе.

Ванька вытер со лба пот.

– Никита?

– Жив.

– Я ничего не понял.

– Я тоже. Они даже выстрелить не успели.

– Смотри, сразу три в поле догорают.

– Повезло. Тихо, что там в эфире?

«Внимание всем! Внимание всем! Застава терпит поражение. Большие потери. Большие потери. Требуется подкрепление! Внимание всем!».

– Ваня, это не война началась?

– Она, Никита, на границе никогда не заканчивалась – ты сам говорил. У нас цели на радаре.

* * *

– Говорит ведущий. Внимание! Цель – танк. Снижаемся тройками и равняем всю площадку.

* * *

– Этого не может быть, – человек в дорогом костюме слушал переговоры, стоя в ангаре за спиной радиста. – Сообщите второй группе, что к подходу колонны бронетехники танк должен быть уничтожен.

– Они заходят на цель.

* * *

– Цель захвачена. Огонь.

Первый самолет загорелся и ушел в сторону, не долетев до поля. Выстрел. Взрыв. Выстрел. Взрыв.

– Уходим! Все уходим!

Выстрел. Выстрел. Выстрел.

– Перестроиться! Наносим удар с большей высоты.

Выстрел. Выстрел. Самолеты разошлись в разные стороны, не долетев до поля. Несколько машин рухнуло за ближайшие холмы и в лесу на окраине.

– Ваня, они, кажется, собираются бить нас с высоты.

– Не важно. Осталось шесть. Снаряд.

На развороте еще один самолет загорелся. У второго разорвало хвост при наборе высоты, самолет опрокинулся кабиной вниз, закрутился вокруг своей оси и рухнул.

– Нас четверо!

– Накрывайте с высоты! И сразу уходите.

– Это не танк!

– Это танк, только я таких не видел!

Четверка сбросила бомбы прямо в поле и на проселочную дорогу. Только одна разорвалась на холме, разметав осколками палатку.

* * *

– Центр, запас бомб выпустил. Осталось две единицы. Мы уходим. Как поняли? Мы уходим.

– Что значит две единицы?

– Значит, что восемь единиц уничтожены. Ухожу на базу.

Человек в дорогом костюме повернулся к одному из помощников.

– Через сколько колонна выйдет к этой точке?

– Минут через двадцать.

– Передайте третьей эскадрильи. Нужно уничтожить цель по указанным координатам до подхода колонны. Пусть применят ракеты. Пусть сравняют с землей весь этот холм и этот участок. Колонна должна пройти. Чертов танкист!

* * *

– Надо менять позицию.

– Если пойдет техника, тогда сменим, а самолеты нас и так достанут.

– Пока не достали, – улыбаясь, Никита растер пот по лбу вместе с гарью. – Хочешь пить?

– Давай.

Они по очереди жадно пили из бутылки воду.

– Все, еще одна волна.

Первая ракета рванулся совсем рядом. Еще несколько подняли землю на холме вокруг танка на несколько метров. Танк тряхануло. Никита сжал голову в плечи. Ваня держался за шлем двумя руками.

– Это ракеты, Никита! Надо сбить наводку!

Никита дотянулся до сумки.

– Местные нас убьют! – Никита достал из сумки пульт.

– Поджигай!

* * *

Первые три самолета ушли в сторону на круг.

– Первая тройка отработала! Уничтожение цели не подтверждаю.

– Вторая и третья тройки. Работаем этажеркой.

Три самолета поднялись выше, под ними параллельно шла третья тройка.

– Приготовиться к общему залпу. Огонь по холму. Всеми ракетами!

В это время внизу вспыхнуло сразу около десятка стогов. Выпущенные ракеты наводились на горящее сено и рассыпались в разные стороны, поражая ближайшие цели. Поле превратилось в кипящий котел из разрывов.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

Выстрел. Взрыв. Выстрел. Взрыв. Танк снова вздрогнул. Два самолета ткнулись носом в землю у холма и взорвались. Остальные уходили в сторону.

* * *

– Подтверждаете уничтожение цели? – радист опасливо обернулся на человека в дорогом костюме. Рация в ответ молчала. – Подтверждаете уничтожение цели?

– Не подтверждаю. Цель не уничтожена.

– Господа, – командир террористов повернулся к собравшимся помощникам и командирам, – планы меняются. Первоочередная цель колонны – уничтожение и захват танка, желательно вместе с экипажем, и вывоз его на нашу территорию.

* * *

– Вано, у нас два снаряда осталось.

– Давай быстрее за ящиками.

Парни вылезли из танка. Их полянка на холме превратилась в перепаханное поле. Палатка догорала на ветках куста. Поле дымилось останками самолетов и стогов, зияя черными провалами воронок, обугленных по краям мертвой землей. Мальчишки на секунду остановились, оглядывая пейзаж апокалипсиса. Вдалеке послышалось урчание двигателей.

– Быстрее, Ваня! Это танки!

Они одновременно бросились вниз к леску за боеприпасами. Ящик был не тяжелый, но объемный, поэтому нести его нужно было вдвоем. Никита с разбегу нырнул в кабину. Иван открыл ящик и подавал ему снаряды. БМП остановились на проселочной дороге, резко развернулись и пошли к холму, укрываясь во врагах.

– Успеем?

– Давай.

На обратной дороге услышали первый выстрел. Рвануло у подножия с другой стороны. Потом еще один. Земля осыпала их у самого танка. Снаряды стали рваться часто.

– Последний. Заводи и уходим!

Танк рванул назад. В это время случайным попаданием был уничтожен их склад. Боеприпасы детонировали, разлетаясь в разные стороны.

– Теперь у нас все с собой.

– Попробуем продержаться.

– Ваня! Выходи в эфир! Слышишь! Выходи в эфир, если нас убьют, надо предупредить, где идет бой! Я пока откачусь к лощине.

* * *

Маша склонилась над рацией, вытирая слезы. «Я русский танкист, веду бой в районе Павловки. Прошу помощи. Я русский танкист, веду бой в районе Павловки. Прошу помощи»

– Что скажешь, майор? – Николай сидел на диване в большой комнате. Майор положил автомат на столик и присел. Маша утирала слезы в кресле.

– Да не реви ты. Попробуем выручить. Почему обратной связи нет?

– Видимо, у них рацию повредило. – Маша говорила сквозь слезы.

* * *

Танк вылетел между двумя небольшими бугорками. Выстрел в бок с развернутым стволом. С БМП соврало башню, пехота посыпалась в разные стороны. Выстрел, вторая машина получила пробоину в борт и остановилась. Танк пытался уйти за бугорок, но несколько выстрелов из гранатометов остановили его.

– Гусеница пробита!

Террористы залегли в поле и за горящими бронемашинами.

– Сейчас вы у меня офигеете, держите чавки. – Никита выпустил колеса. Танк приподнялся над землей и рванул вперед. Окружавшие его бандиты замерли от удивления.

– Огонь, огонь! – очнулся один из командиров.

Несколько выстрелов по удаляющейся машине. Танк завалился на бок, получив попадание в борт и по колесам, но дотянул до спасительного бугорка.

– Никита! Уходим.

– Я сейчас. – Никита двигался заторможено.

Иван включил команду на самоуничтожение танка. Вылез в верхний люк и помог вылезти Никите. В это время напрямую наводку вышла одна из БМП. Стрелок, улыбаясь, взял танк на мушку.

– Постой! В танке никого. Захватим!

Террористы приблизились к машине. Один набрался смелости и забрался на башню. Он увидел Ваню, который ползком тащил Никиту к воронке. Предупредительная очередь из автомата вспенила землю у самых ног.

– Стой, русский танкист!

Террористы стали обходить танк.

– Мы сейчас тебя резать будем.

Ваня приподнялся на колени. Подтянул к себе Никиту, снял свободной рукой шлем.

– Это хрен вам, рябяты-акробаты, – запекшимися от крови губами прошептал Ванька.

Взрывом разметало всех стоящих на танке и около него. Двойной разрыв боекомплекта разметал остатки танка на десятки и сотни метров. Следующий взрыв поднял на воздух БМП – это из-за холма поднялись боевые вертолеты. Террористы от неожиданности побежали в разные стороны, бросая оружие. Некоторые падали на землю, кто-то пытался стрелять. С фланга на поле высаживался десант, рассыпаясь в цепь. Огонь велся со всех сторон. Отступающий противник почти не имел шансов на спасение. На поле, превратившемся в кладбище техники и людей, раздавались выстрелы и взрывы. Две БМП, рассчитывая на скорость и рельеф местности, пытались уйти, но вертолеты уничтожили и их. Через десять минут все было кончено.

Ивана и Никиту нашли полузасыпанными землей в воронке.

– Помогите. – Николай тащил наверх Ивана, майор спустился, и они вдвоем вытащили парня наверх.

– Врача! Давай за вторым.

* * *

Иван с Никитой на больничной койке играли в карты. За окном ветер разносил желтую листву, накрапывал мелкий дождик.

– Мухлюешь.

– Сам ты мухлюешь.

Дверь открылась и в палату вошла молодая медсестра.

– Опять окна пораскрывали. Не май месяц, мальчики.

– Анна Андреевна, жарко.

– Жар костей не ломит. Уберите карты. К вам сейчас гости придут.

В палату вошла мать Ивана с Семеном и Машей. Начались бурные приветствия.

– Тихо, тихо, не одни в больнице! – немного охладила их Анна Андреевна и вышла.

– Семен, ты как?

– Нормально, пацаны. Сами-то как?

– Домой охота, но не выпускают.

– Через неделю не выпустят – сбежим.

Мать обняла Ивана за голову.

– Эх вы, защитники земли нашей, – утирая набежавшую слезу отвернулась.

– Я смотрю, тут вся семья! – в палату вошел военный в звании подполковника.

– Ого, а я знал, что вы не журналист.

– Ничего не скажешь, твоя правда, Ваня, – улыбнулся Николай. Он взглянул на часы – Телевизор работает?

– Работает, – Никита щелкнул пультом.

– На первый канал давай. Должны успеть.

В большом кремлевском зале за трибуной стоял Сергей Кужугетович Шойгу:

– Я не могу лично вручить награды этим двум героям, они сейчас в госпитале, но хочу поблагодарить от лица командования вооруженных сил Российской Федерации за проявленный героизм, небывалую гражданскую позицию и смелость. Я не могу их наградить, так как они не в моем подчинении, но у меня в руках приказ за подписью Президента России о присвоении им высочайших наград нашей страны.

– И мне поручено вам их вручить, – Николай достал из кармана две красные коробочки.

– Поздравляю, поздравляю, – он поочередно пожал руки Ивану и Никите. Потом надел фуражку и отдал честь. – Был рад знакомству.

Когда он вышел, Семен протянул Ивану телефон.

– Дед до тебя дозвониться не может, поговори, пока мы тут.

* * *

Первый снег, перемешиваясь с грязью, летел из-под колес в разные стороны. Никитин «Жигуль» юзом докатился до деревянной калитки, у которой их встречал Василий Степанович.

– Здорово, деда!

– Здравствуйте, деда Вася.

– Здорово, внучки. Я уж заждался. Машину здесь оставь. Пойдем чаю с дороги выпьем.

Стол был накрыт без излишеств, но не бедно.

– Рассказывайте, как вы так без меня на войну решились? – обратился к ним Василий Степанович, когда расселись за столом.

* * *

За околицей остановились две тетки.

– Видала, к Степанычу внук приехал?

– Он у него герой, танкист!

– Сам Шойгу ему награду вручал!

– Они там вдвоем с другом, говорят, тыщу танков подбили.

– А мне внук говорил, там и самолетов штук сто было.

– Надо завтра зайти к Степанычу, пусть чего сами расскажут.

* * *

– Дед, ну а про какой сюрприз ты говорил?

– Скажу, но если пообещаете хранить эту тайну от всех.

– Василий Степанович, мы же с вами огонь и воду прошли.

– Цыц, салаги. Пойдем покажу.

Они зашли в огромный амбар, дед поковырялся, открывая замок на внутренних глухих деревянных воротах.

– Ну, принимайте в работу. – Он с натугой навалился на воротину, скрывавшую большое помещение, посередине которого стоял танк.

– ИС-3, что означает Иосиф Сталин. Тяжелый танк Второй мировой войны.

Огромная пушка одного из самых мощных тяжелых танков XX века взирала на них, обдавая непобедимой мощью, поражая неимоверной силой и внутренней энергией.